Лето, солнце, жара
Открываю клуб людей, которым бабушки и дедушки подпортили психику
Не знаю как там ответ на пост делать, но и фиг с ним.
Меня бабке на лето сдали, раньше с ней не оставляли, но там такая ситуация была что не с кем было меня припарковать. Только вот родители нихуя не знали, что она куда более ебнутая, чем кажется, думали просто легкий маразм, а там полноценная деменция оказалась. Деменция + нехороший человек = адовая смесь. Конечно, я еще тогда таких слов не знала, так что прочувствовала всю крипотцу.
Ночью ходила на второй этаж дома, чтоб зайти в комнату где я сплю, и тупо смотреть на мое спочивание. Говорила, что проверяет, не сбегаю ли я ночью по мужикам. Девочка 13 лет.
Будила ближе к полуночи, говорила идти из колодца воды набрать. Колодец давно пересох, бегала за угол к колонке. Она отругала, заметив что я воду в колонке беру, сказала что сосед на нее мочится утром, и там вода грязная, следила чтоб я обязательно ведро спускала в жуткий колодец (а когда она пряталась за косяком, все равно набирала из колонки).
Заставляла пить отраву твар отвар трав, "для профилактики простуды". Очень горькое теплое жужево, с эхинацеей, и еще там чем-то.
Тащила с собой в заброшенную церковь молится. Да блять, стояли утром перед пустым разъебаным храмиком на коленях.
Посылала в магазин, которого уже давно нет. Вместо него уже есть другие, при чем рядом. Притворялась, что хожу в заброшку, так как ругала если видела что иду в те что рядом.
Бесцельно ходила по дому, и о чем-то невнятно бормотала, ругала кого-то, иногда останавливалась, стояла несколько секунд, и снова по новой.
На сладкое: готовила на троих, потому что "дед со смены вернется голодный", ждала его долго в пустой комнате, потом шла будить меня нести воду из колодца, или ложилась спать.
Тогда я думала что она ведьма. Еще долго спать только со светильником ложилась, и шпингалет на двери потребовала.
Волна
Я обожаю море с детства, с первой встречи с ним. Это моя стихия, я чувствую себя...нет, не как рыба в воде - как нереида, хозяйка морского царства. Весной этого года мне предложили работу в нашем филиале на побережье на три года. Должность чуть выше, обязанности сложнее, а зарплата такая же. Наш директор думал, что я откажусь. Мое согласие, кажется, поставило его в тупик - кто в здравом уме согласится взвалить на себя кучу новых обязанностей за те же деньги? Но ведь к контракту прилагался бонус в виде моря!
От дома, где я поселилась, было не больше получаса пешком до моря. Я прилетела в начале июня, в пятницу, бросила чемодан, вытащив только купальные принадлежности, и отправилась на свидание с любовью всей моей жизни. Мне повезло - день был солнечный, море отливало бирюзой и ласково набегало на берег, чайки кричали громко, как и положено, а вдали белели паруса множества лодочек и яхт. "Вот оно, счастье," - думала я, лежа на спине в море и считая редкие белые облачка. Потом я долго плавала, сидела на берегу, перебирая камешки, и опять плавала. К вечеру мне захотелось есть и я пошла к набережной, где наверняка было много всяких кафешек. Одевшись, я шла босиком, шлепая по воде. Счастье плескалось у меня под ногами, хотелось смеяться, плакать и петь от радости. Вдруг за моей спиной раздался шумный вздох. "Дельфин!" - И я быстро обернулась, ожидая увидеть около берега лоснящийся серый нос. Но вокруг не было ни души. "Это море вздыхает," - подумала я, наклонилась и погладила воду: "Я приду завтра." Меня никто не видел, да если бы и видел - что мне до того, есть только я и море, и нет мне дела до чужих пересудов.
В субботу я пришла на море рано утром, когда большинство отдыхающих еще спали. Впрочем, я надеялась, что мне удастся избежать общества горланящих компаний и орущих детей, ведь место, где я обосновалась, было усыпано галькой и крупными камнями. Прошло уже часа два со времени моего прихода, я вволю наплавалась и вылезла на берег, чтобы немного попить и почитать, и тут услышала за спиной: "Не думал, что мое место понравится кому-то еще."
- Этот участок пляжа принадлежит вам? - Я начала спрашивать и поворачиваться одновременно и увидела мужчину, по виду немного старше меня, который весело мне улыбался. Согласна, что мои слова прозвучали грубо, но я была ужасно расстроена его появлением.
- Нет, конечно, просто я всегда сюда прихожу, и еще никогда никто не разделял моего пристрастия к камням, все стремятся на теплый песочек.
- Я хотела найти уединенное место...
- Прекрасно вас понимаю, сам такой. Я не буду вам мешать. - Он разложил свои вещи за несколько камней от меня и лег загорать. "Ты будешь мне мешать самим фактом своего присутствия," - с тоской подумала я. "Придется завтра посвятить день поиску другого подходящего места". Время шло, но мой нежелательный сосед не шел купаться, и это было странно. В конце концов я выкинула мысли о нем из головы. Войдя в воду, я тихо шепнула: "Вот и я". Ответом мне был такой же шумный вздох, как и накануне. С этого момента, пожалуй, все и началось.
Я плавала уже очень долго и решила, что надо бы, пожалуй, заново нанести крем, чтобы не сгореть, когда что-то холодное схватило меня за ногу. "Скат или медуза, надо скорее плыть к берегу", - я развернулась и поплыла к камням, однако холодное прикосновение продолжалось. Оно уже не было похоже на хват, скорее на легкое прикосновение, и тем не менее, я испугалась - мало ли что или кто там, в глубине. Счастье мое, что я предпочитаю отплыть от берега метров на двадцать, а потом плавать параллельно ему, так что гальку под ногами я почувствовала очень скоро. И в тот момент, когда я встала на камни ногами, холод прошел, а море снова издало тот самый шумный вздох. "Видимо, какая-то акустическая особенность этого места," - подумала я. В море все было нормально, но при выходе из него мою правую ногу, за которую меня "укусили", резко свело судорогой. В воде справиться с этим легко, но я-то шла по камням и точно рухнула бы на них, если б не молниеносная реакция моего соседа. Видимо, он посматривал на меня все это время, потому что успел подхватить и помочь сесть.
- Судорога? - Спросил он.
- Да, странно, что уже при выходе из воды. Когда я плавала мне показалось, что меня кто-то укусил.
- Покажите. - Он произнес это так требовательно, что я подчинилась и рассказала о своих ощущениях. Все это время он внимательно осматривал мою ногу и осторожно массировал ее.
- Не вижу никаких следов укуса, вообще ничего. Вставайте.
Я встала. Судорога прошла, нога не болела.
- Спасибо, вы очень профессионально размяли мне ногу.
- Пожалуйста. Я массажист. Макс - и он протянул мне руку.
Я назвалась и он вздрогнул. На секунду мне показалось, что ему хочется уйти.
- Я работаю в салоне. - Начал рассказывать он. - Летом у нас сезон, поэтому у меня только один выходной в неделю. Я прихожу сюда, потому что обычно тут никого нет, чтобы хоть немного отдохнуть от людей. Тут недалеко есть неплохое кафе, пойдемте пообедаем? По времени уже пора.
Так я познакомилась с Максом и мы стали встречаться. У него было очень много работы, я тоже начала работать и мы могли видеться только по вечерам. Макс никогда не купался - он вообще не подходил к воде. Пока я плавала, он сидел или лежал на берегу. Однажды вечером я спросила его:
- Макс, а почему ты никогда...
- Не сейчас! - Он перебил меня довольно грубо и сразу же извинился: - Прости. Я знаю, о чем ты хочешь спросить. Я расскажу тебе потом. Когда-нибудь потом. Настаивать я не стала. Мало ли почему человек не купается - может быть у него аллергия на соленую воду? Или он однажды тонул и теперь боится? Таких "или" могло быть множество. Наши отношения развивались и я не хотела портить их своей настырностью.
Недели две спустя Максу удалось вырвать себе два выходных и мы решили осуществить мою мечту о ночном купании. Это была наша первая ночь вместе - только море, небо, звезды и мы. Потом мы сидели, прижавшись друг к другу, и Макс вдруг начал рассказывать:
- Несколько лет назад я встречался с девушкой. Мы встречались три месяца, я видел, что нравлюсь ей, но дальше поцелуев и объятий дело не шло. Сначала я намекал, потом сказал открытым текстом и получил в ответ какой-то бред о девственности, замужестве, первом мужчине и так далее. Она мне очень нравилась, и я нравился ей, но я не собирался жениться так рано, а ее слова казались мне простыми отговорками, эдаким "набиванием себе цены". Я сказал, что мы расстаемся. Она плакала и упрашивала меня не бросать ее. Да я и сам не хотел. Мы продолжали встречаться, но мне все труднее было сдерживаться. А через неделю произошел взрыв. Мне и раньше было тяжело быть с ней рядом, целовать, обнимать и не получать больше ничего взамен, а за ту неделю я просто сошел с ума. В конце концов я взрослый здоровый мужчина с нормальными потребностями. Мы пришли сюда, так же, как сегодня с тобой. И я не сумел себя сдержать. Сначала она пыталась сопротивляться, потом сдалась. Я ожидал слез и истерики, но все закончилось довольно мирно. Я проводил ее домой и поцеловал на прощанье. А на следующий день она утопилась на этом самом месте.
На минуту мне показалось, что я ничего не вижу. Мне надо было задать ему какой-то вопрос, какой-то очень важный вопрос, но я забыла, какой. Вместо этого я спросила:
- Как ее звали?
- Марина. Как тебя. И давай больше никогда не будем об этом говорить, хорошо?
- Марина значит "морская", - тихо сказала я и море вздохнуло в ответ так громко, что Макс вздрогнул. Он услышал. - Что это было?
- Не знаю, - я пожала плечами. - Пойду поплаваю.
- Осторожнее, а то вдруг опять судорога, как в тот раз. - И Макс растянулся на покрывале, закрыв глаза.
Я вошла в море. Мне было так мерзко , что хотелось смыть с себя каждую частичку Макса, его прикосновения, его ласки. И до слез было жаль Марину. И ту, другую, и себя. Я плавала, а в голове билось: "Насильник. Мой парень - насильник." В конце концов я поняла, что впервые море не помогает мне и вышла на берег. Макс спал. Я села у кромки воды, обняв колени руками. Мне надо было подумать. Собственно, думать особо было не о чем. Я решила поплавать еще немного, одеться и тихонько уйти, чтобы больше никогда не встречаться с Максом. Зайдя в воду до колен я вспомнила, о чем хотела его спросить, и остановилась. Я не спросила, сколько лет было Марине. Почему-то в голове билась мысль о том, что она была намного моложе его.
- Марина, - тихонько сказала я и отпрянула назад, потому что из моря навстречу мне встала волна. Так не могло быть, вода не может стоять вертикально просто так, и, тем не менее, волна стояла и смотрела на меня. Смотрела? Да, я вгляделась в морскую синеву и увидела глаза. Немигающие глаза смотрели на меня, но я уже не чувствовала страха.
- Марина? - Спросила я и волна обрисовала лицо, искаженное яростью и мукой. Мокрые волосы прилипли ко лбу, рот раскрылся и море прошелестело:
- Отдааай!
Голос был глухой, похожий на то, как морская волна перекатывает камешки, когда набегает на берег, и, в то же время, похожий на человеческий стон.
- Отдать? Что отдать?
Волна упала мне под ноги и я увидела, как узкий язык моря вытянулся в сторону спящего Макса. Это было похоже на то, как человек тянет к чему-то руку и не может дотянуться. Потом она снова поднялась передо мной и прошелестела:
- Не могууу...Помогиии... Отдааай...Он мооой...
Я посмотрела на Макса и подумала, что я сплю сейчас рядом с ним, а все это - сон, кошмар, который снится мне из-за его рассказа. Я ведь возвращалась на берег, видимо тогда и уснула. Я уйду как только проснусь, но тут, во сне, я могу устроить ему свидание с Мариной, пусть ублюдок посмотрит ей в глаза. Я взялась за край пледа, на котором спал Макс, и потянула его к воде. Тащить было легко - берег плавно понижался в сторону моря, но я удивлялась, что Макс не просыпается от этой тряски по камням. Я дотащила его до воды и сказала:
- На, забирай, он твой.
Не знаю, чего я ждала. Наверное того, что волна отрастит тонкие руки, которые станут бить Макса, или того, что она обрушится на него и встанет перед ним, когда он вскочит на ноги, но все произошло иначе.
Злобно усмехнувшись, волна упала на то место, где лежал Макс и завертелась бурунами. Все произошло так быстро, что я не успела даже нагнуться, чтобы схватить его. Впрочем, это все равно сон. Я пошла к камням, где лежали мои вещи, споткнулась и больно ударилась ногой. И тогда поняла, что не сплю.
- Мооой! - Услышала я и огромная волна встала посреди моря. Засверкали молнии, загремел гром, вода в море потемнела и на берег обрушился дождь. Я схватила вещи и побежала домой. Ноги скользили в лужах, а позади меня грохотал шторм.
Теплый душ и горячий чай с коньяком не помогли. Меня бил озноб. Не помогли и два одеяла. В ту ночь я так и не уснула. На следующий день какая-то сила погнала меня на обычное место. Я сопротивлялась этому желанию, но ноги шли сами. "Будь что будет" - и я пришла к "своим" камням. Стихия за ночь поработала отменно - некоторые камни были сдвинуты, а галечный пляжик весь завален обломками дерева. Никакого следа вещей Макса и его самого. "Все-таки мне все это привиделось. Сказалось сильное эмоциональное потрясение," - подумала я. "Макс ведь вырос на море и наверняка хорошо плавает. Конечно, оказавшись в воде, он пришел в себя. Наверное, его отнесло отбойным течением. Он выплыл, собрал вещи и ушел домой. Никогда больше не буду плавать в этом ужасном месте."
Так прошла половина июля, две недели море было спокойным и ласковым, а потом задули ветра. Волнение моря один балл...два балла...три балла - вещало радио. Три балла - максимум, при котором можно купаться. Народа на пляже стало значительно меньше, семьи с детьми переместились подальше от берега. Я не боялась волнения, мне нравились волны и ветер, и я ходила на море каждый день, потому что знала, что при четырех баллах купаться запрещено и опасно и придется ждать улучшения погоды.
В тот день опять объявили три балла, но ветер усиливался и я понимала, что это сулит мне расставание с морем на несколько дней. Купались только мужчины, да пара женщин прыгала на волнах около берега. Когда я вошла в воду, раздался громкий вздох. Передо мной поднялась волна, прошипела: "Нашлаааа", - и тут же упала и поспешила к берегу с другими волнами. Сердце заколотилось, как бешеное. "Не приснилось, не приснилось! Уходи!" - Кричало мне шестое чувство, а разум твердил: "Это бред. Возможно, тебе стоит сходить к врачу. Наверное, это галлюцинации из-за сильного потрясения." И разум победил. В конце концов я взрослая, образованная, самостоятельная женщина, не верящая в мистику и подобную чепуху. Я дала себе твердое обещание сходить к врачу, тем более, что у меня будет полно времени, когда погода совсем испортится.
Волнение на море усиливалось, а я все еще плавала. Очередная волна приподнялась передо мной и прошипела:
- Дааай!
- Да что тебе надо! - Не выдержала я. - Уходи, ты получила, что хотела!
- Хочу еще! - Простонала очередная волна. - Дааай мнеее!
Я развернулась и поплыла к берегу. Каждая набегающая волна кричала мне:
- Ещеее!
- Дааай!
- Хочу ещееее!
Я гребла изо всех сил, но берег приближался медленно, наконец ноги коснулись дна. Очередная волна ударила меня сзади, швырнула на песок. Вода попала в уши, нос и рот. Кое-как я поднялась, двое мужчин бросились ко мне и помогли выбраться на берег. Завернувшись в полотенце и плед, я сидела на берегу, грелась чаем из термоса и смотрела на беснующееся море. В каждой волне я видела искаженное злобой мертвое лицо Марины, пустые глаза и синие губы, стонущие:
- Дааай ещеее, ещееее...
Я сидела, как загипнотизированная, и только дождь вывел меня из этого состояния. Дождь был соленым. Мне пришлось вызвать такси, чтобы доехать до дома. Сил не было, но надо было что-то приготовить, чтобы поесть. Я поставила на плиту кастрюлю с водой, а когда собралась класть в нее макароны, увидела в пузырьках кипятка ненавистное лицо. У меня еще хватило сил выплеснуть воду в раковину и выключить газ, а потом меня накрыла истерика. Смутно вспоминаю, что я каталась по полу, выла и ревела. Не знаю, сколько все это продолжалось. Придя в себя, я отправилась в душ. Вода была соленой. Творилось что-то невообразимое и мне казалось, что я схожу с ума. Попытавшись выпить вина прямо из бутылки, я фонтаном выплюнула его на пол - вино тоже было соленым. Мне казалось, что я схожу с ума и надо срочно бежать к врачу.
Психиатр оказался мужчиной, скорее даже дедушкой, врачом еще той, советской, школы. Я рассказала ему почти все, не упоминая имени Макса и подробностей о его утоплении. Он долго и подробно расспрашивал меня, потом сказал, что выпишет мне успокоительное и снотворное и назначил кучу всевозможных обследований и анализов.
За таблетками я поехала на другой конец города, чтобы не встретить никого из знакомых. Пошел дождь и я задремала. Очнулась от того, что кто-то похлопал меня по плечу:
- Выходим, конечная.
Находясь на последней ступеньке, я уже подняла ногу, чтобы ступить на тротуар, когда из лужи на меня глянули знакомые глаза. Губы растянулись и прошипели:
- Дааай ещеее...
В аптеку я почти бежала, высоко задрав голову и стараясь не смотреть под ноги. Первую таблетку я приняла сразу же, как только вышла за дверь. Врач сказал, что мое состояние улучшится через пару недель. До этого времени мне не следовало ходить на море, наливать куда-либо воду, пить из стаканов и чашек и есть суп. Любая жидкая поверхность могла призвать Её. Пока я шла, погрузившись в свои мысли, не видя никого и ничего, налетел шквал и на город обрушился ливень. Деревья гнулись и ломались, рядом не было ни машин, ни людей и спрятаться мне тоже было некуда - в этом месте автобусный маршрут проходил по пустынной дороге, окруженной горами, поросшими густым кустарником и деревьями. Соленая вода хлестала меня, а из каждой лужи вставала небольшая волна с лицом Марины и кричала:
- Дааай ещееее...
- Малооо, мне малоооо...
- Дааай!
Я закрыла лицо руками, но это не помогло, со всех сторон слышался голос, требовавший новую жертву.
- Отстань от меня! - Заорала я во весь голос. - Оставь меня в покое!
В этот момент глубокие лужи как будто подобрались, собравшись в одно целое, и передо мной встала волна.
- Я волнаааа...- Прошелестела она. - Не достать самой... Надо еще...Дааай...
Она рассыпалась на тучу мелких брызг. Вокруг меня были только лужи, обычные лужи, и тишина. Дождь кончился. Я стояла посреди дороги, сжимая в руке пачку таблеток, а передо мной, как в кино, разворачивалась сцена убийства. Вот я стою и разговариваю с Волной. Вот она пытается достать до спящего Макса - и не достает. Вот я хватаюсь за край пледа и тащу спящего человека к воде. И его засасывает в море. Это я. Я сделала это. Я убила Макса. Я, а не Волна. Он насильник и должен был бы ответить по закону. Но он не убийца. Он не убивал Марину. Она жертва, но она покончила жизнь самоубийством. А убийца тут один.
Я.
Я посмотрела на таблетки в своей руке и зашлась смехом. Упаковка полетела в кусты. Нет, я не больна. Это наказание. Наказание за убийство. Она хочет еще? Ей нужна еще одна жертва? Она ее получит. Я пойду к ней. Прямо сейчас.
***
Человеческая память почти покинула меня. Я смутно помню, как пришла к морю, как позвала Марину, как предложила ей забрать меня. Волна встала передо мной, ласково обняла:
- Я ждала тебя, - прошелестело море. И я умерла. Точнее, умерло то тело, в котором я жила. Теперь я - волна, я море, я шторм и буря.
Марина...Я не помню, кто это и куда она пропала, помню только имя. Мне все равно. Я волна, я море, и я хочу убивать. Каждый раз, когда усиливается ветер, я радостно поднимаю белый гребешок и спешу к берегу. О, я обожаю эти дни ярости и гнева. Сколько сил придает мне ветер, как я люблю черные мрачные тучи! В такие дни я могу всё - крушить строения на берегу, топить корабли и людей. Людей я люблю больше всего. Не знаю, почему. Мне нравится хватать их в свои объятия, тащить на глубину, вертеть и крутить. Мне больше не нужны помощники - я все могу сама. Я достаю их где угодно на берегу и сметаю в море. Некоторые глупцы приходят сами. Я - Волна, и я убиваю.
На конкурс сообщества CreepyStory Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на июль
Вираж сквозь бутылочное горло
Ванечка Тихомиров был идеальным ребенком. Он никогда не орал часами в младенчестве, вынося мозг свежеиспеченной матери; не ел песок на прогулках, не выдирал цветы и не учил девочек матерным словам в детском саду; не срывал уроков и всегда делал домашние задания в школе.
И мама щедро платила Ванечке за его удобность железобетонной уверенностью в его исключительности и гениальности. Ребенок, затем подросток и юноша продвигались родительницей по жизни с энергией локомотива, под неизменным лозунгом: «Талантам нужно помогать, бездарности пробьются сами».
Методичный поиск с раннего детства гениальностей, вроде вокального, изобразительного или хореографического таланта, при всем старании, результатов не дал. Музыкального слуха скованный, неловкий и робкий ребенок не выказал, а безупречная вежливость, вдумчивость и колоссальная усидчивость творческих способностей, увы, заменить не могли. Анализ ситуации на семейном совете привел к выводу: двигать отпрыска нужно в науку. Фамильный паровоз встал на рельсы и двинулся в долгий путь.
К сожалению, роль чадо-двигателя спустя несколько лет отцу семейства наскучила. В начале он начал задерживаться на работе и резко участившихся собраниях и заседаниях, а затем и вовсе — тихо сменил место жительства, перебравшись к, легкой в совместной жизни, стройной блондинке. Матушка дезертирства отца будто и не заметила, только стала еще азартнее и самозабвеннее подталкивать сына к успеху. Запасов ее энергии хватило на то, чтобы пронести в зубах Ванечку, Ивана, Ивана Родионовича сквозь школу, университет, первый год аспирантуры и положить в уютное гнездышко лаборатории научно-исследовательского центра микробиологии и биотехнологий.
Самостоятельная жизнь после внезапной кончины матери оглушила Ивана. Оказалось, что он совершенно не умеет жить в смысле общечеловеческом. С аспирантурой пришлось временно проститься по причине тотальной неорганизованности; друзей, в гонке за знаниями, молодой ученый нажить не успел. А тщательно разрабатываемый родительницей план по подбору гениальному сыну правильной супруги рухнул, за исчезновением мозгового центра и главного двигателя проекта. Бытовые вопросы решились, мало по малу, с помощью сферы услуг, а от действий по устройству личной жизни Иван Родионович пока успешно скрывался в лоне вирусологии.
Вирусы были его настоящей страстью. Уникальные объекты на грани живого и неживого искренне восхищали лаборанта. Вдохновенно рассказывая редким случайным собеседникам о значении вирусов в эволюции всего живого, невзрачный молодой человек становился почти симпатичным. Однако, к его великому разочарованию, собеседники (и собеседницы), поняв, что разговоров на другие темы Иван Родионович поддерживать категорически не умеет, тихо ускользали из его жизни.
Спустя год жизни в режиме отшельника, Ванечка заскучал. Платные услуги профессионалок, несмотря на пользу для мужского здоровья, оставляли в нем чувство гадливости и вины; друзья для высокоинтеллектуального общения не торопились появляться из ниоткуда; перспектив в продвижении по карьерной лестнице не наблюдалось. Банально хотелось интересной работы, признания и бескорыстной, готовой к самопожертвованию, спутницы жизни, которая займет опустевший пост мамы в обустройстве всего, кроме науки…
Спасаясь от скуки, Иван Родионович планировал возвращение в аспирантуру из академического отпуска, понемногу обустраивал в подвале дома собственную лабораторию. Где же еще он будет совершать свои эпохальные открытия, куда станет робко стучать будущая супруга, приглашая знаменитого мужа к ужину?
*
Сентябрь
Тихая, размеренная жизнь с неторопливым обустройством гнезда для великих открытий резко изменилась в один момент. Висящего на поручне в переполненной маршрутке Ивана вывел из терпеливо-рассеянного состояния восторженный писк. Две девчушки, которым посчастливилось ехать в относительном комфорте на сидячих местах, довольно громко щебетали, азартно тыкая пальчиками в смартфон.
— А-а-а-а! Мимиметр несите новый! Какая лапонька… Это они у него дома живут?
— Да, прикинь! У него их штук двадцать, каждую неделю выкладывает видео. Та-акие хорошенькие — просто жуть!
— А что едят? Они не вампиры? Не кусаются?
— Неа. Он их фруктами и медом кормит. Говорит, что очередь уже на год вперед — все хотят таких милашек. Я хочу у мамки с папкой выпросить. Скажу, что я тоже на Тубчике заведу с ними канал, буду зарабатывать. Знаешь, какие там просмотры? Капец просто!
«Не вампиры… фруктами и медом… Стоп, это же про…»
Иван выискал глазом небольшую брешь в сумках-рукавах и уловил момент, когда экран не закрывал белокурый локон, подкрашенный ядовито-розовым.
«Так и есть. Не живется же людям спокойно. Котики-пёсики уже не в моде, экзотику подавай. Можно смело спорить, что ни один не поинтересовался, чем может грозить такое соседство. Нашли домашнего питомца - банк и фабрику вирусов в одном флаконе…» От брюзжащего внутреннего монолога отвлекла необходимость проявить изворотливость, чтобы не проехать остановку.
Не без труда «родившись» из переполненного микроавтобуса, Иван выпрямил, наконец, спину, привыкшую за 40 минут к затейливому изгибу, и зашагал в сторону дома.
*
А девочка-то не преувеличивала… Ютуб щедро вывалил на запрос о содержании дома летучих мышей и крыланов нескончаемую ленту. Рукокрылые неумолимо вытеснили енотов, ежей, лис, волков, сов и уверенно собирали миллионы просмотров по всему миру и тысячи восторженных комментариев.
«Вот и отличная возможность получить, наконец, заслуженное признание. Эти миллионы зрителей на руках будут готовы носить того, кто вовремя предупредит их об опасности подобных питомцев!»
Неделя ушла на подготовку. Пришлось найти, купить и освоить видеоредактор, штатив и стильную доску с маркерами, зарегистрировать канал, разобраться с настройками, подготовить материал для первого видео.
Фильм получился великолепным: история зоонозных заболеваний, новейшие данные, убедительные доказательства, ссылки на самые авторитетные источники, проникновенное обращение к зрителям… Недрогнувшей рукой кликнув по кнопкам «открытый доступ», «ОК», «сохранить», Иван закрыл вкладку. Сегодня он будет отдыхать, а завтра после работы терпеливо ответит на все многочисленные благодарности и вопросы. Нужно взять пару дней за свой счет, чтобы все успеть.
*
Работалось даже с большим подъемом, чем обычно. Душу грело ощущение проснувшегося знаменитым человека. Младшую лаборантку, принесшую краски и реактивы, Иван одарил легкой, благосклонной улыбкой, покровительственно похлопал по руке в голубой печатке и профессорски-вальяжно прогудел: «Благодарю, Светочка… Весьма кстати, дружочек, весьма». Удивленно приподнявшихся и замерших в таком положении бровок Светочки предпочел не заметить.
Путь домой, занятый планированием новой жизни, прошел намного увлекательнее обычного. С достоинством, не торопясь, размеренно ступая, как и полагается человеку, занятого заботами о здоровье всего человечества, Иван Родионович преодолел путь до дома. Деловито-небрежно заглянул в почтовый ящик, негромко и немелодично напев под нос: «От Севильи до Гренады… в тихом сумраке ночей…»
Все так же неторопливо принял душ, облачился (первый раз в жизни) в добротный шлафрок, пошитый соседкой-швеей по заказу мамы к его дню рождения, последнему перед ее внезапной смертью. Для полноты картины отчаянно не хватало негромко повелеть горничной подавать ужин в столовую. Поколебался немного и вынес тарелку с мясом и картошкой, бутылку вина и бокал на веранду. Сегодня побеждало, не торопившееся уходить, лето и можно было позволить себе поужинать за круглым фамильным столом, посматривая на старые сливы и яблони за окном.
Наконец, завершив невероятно сладкую прелюдию к открытию высоты, на которую вознес его собственный острый ум, Иван Родионович устроился за столом в библиотеке — поправился про себя: в кабинете! — , включил ноутбук, запустил браузер, кликнул по сохраненной закладке и откинулся в ожидании на спинку кресла. Открывшаяся глазу катастрофа заставила мужчину резко выпрямиться и непонимающе уставиться в монитор. Плод недельной работы принес… 2 просмотра и один комментарий: «Вот ты нудный, чувак!»
Подрагивающими руками удалил вопиюще непочтительный комментарий, почти пробежал по периметру комнаты и замер у окна, морщась, хмурясь и с силой растирая пальцами лоб. Припомнил содержание внимательно просмотренных обучающих видео и успокоил себя: «Канал новый, алгоритм еще не знает, кому предлагать фильм. Ерунда, для человека с интеллектом подчинить себе эту неповоротливую машину ничего не стоит».
Почти 4 часа методичного написания все новых комментариев, каждый из которых был грамотной аннотацией к его фильму и приглашением на канал, под бесконечными видео с опасными питомцами принесли обильные плоды. Гнилые и горькие, надо признать. Невежественные и грубые люди высмеивали его внешность и манеру говорить, топтали его работу, посмотрев всего по несколько минут и ничего не усвоив…
*
Надрался Ванечка той ночью вульгарно, в хлам и дрова. Взятые за свой счет дни пригодились самым неожиданным образом. Выспавшись до раннего вечера и усмирив головную боль таблетками и променадом по саду, он удалил очередные гадости под своим драгоценным детищем и закрыл возможность комментировать фильм и видеть его оценки.
Впав в глубочайшую мизантропию, едва удержался от уничтожения всего, что приготовил для ведения своего канала. Собственно, и от удаления самого канала его удержали только мстительные мысли. «Вот пожалеют они еще все, когда гром грянет. Тогда можно будет каждого ткнуть носом в этот фильм и дату его публикации».
*
Октябрь
С того дня жизнь Ивана Родионовича стала другой. Ставший со всеми желчным и язвительным по любому поводу, молодой мужчина мрачно и методично перечитывал всю доступную литературу и публикации, внимательно мониторил все новости, раздраженно, но прилежно, вел записи о количестве и статистике каналов и блогов, рассказывающих о новомодном увлечении. Он ждал.
От спроса на модных питомцев захлебнулись все немногочисленные официальные заводчики, несмотря на взлетевшие цены. А спрос всё нарастал. Сперва тоненькими, затем всё быстрее набирающими силу, темными ручейками рынок стал пополняться дикими животными, поставляемыми во все страны мира контрабандистами. И, наконец, хрупкая плотина остатков здравого смысла рухнула под человеческими жадностью, необразованностью и нетерпеливостью. Поклонникам природы зверьки доставлялись живыми, любителям эпатировать окружающих своими гастрономическими изысками -- в виде сушеных и вяленых закусок, полуфабрикатов для приготовления экзотических блюд.
С учетом того, что серьезных эпидемий гриппа А не было 3 года (при уже выверенной статистикой их нормальной периодичности в 2-3 года), наступающий осеннее-зимний рай для вируса не просто настораживал. Человек не только начал все чаще вторгаться в места обитания полезных, в сущности, и даже необходимых экосистеме, летающих зверьков, вся вина которых была в особенной настройке их иммунной системы. Именно благодаря уникальному иммунитету рукокрылые стали адским котлом, выводящим и сохраняющим самые убийственные, для всего остального живого мира, вирусы. И человек поселил эти маленькие вирусные бомбы в своих домах, рядом со своими детьми, ради глупой моды…
Инфантильная обида Ивана на весь мир постепенно рассосалась перед жутким зрелищем: человечество уверенно и упорно лезло в пасть идеального шторма. Научное руководство центра обещало подумать и что-нибудь решить, но, из ревности к выскочке-лаборанту без ученой степени, делать это не торопилось. Как одержимый, он строчил письма во все инстанции на русском и английском, но бюрократическая громадина просто не умела поворачиваться быстро.
Ванечка почти перестал спать. Свободное время он проводил за торопливо набросанными графиками и таблицами. Самые большие опасения вызывали два вида фруктоядных летучих мышей, у которых еще в 2012 и 13 годах был выделен вирус гриппа типа А, того самого, что подарил человечеству «испанку» и свиной грипп. Штамм был признан не опасным для возникновения пандемии. Но это было справедливым только при одном условии: что человек не будет слишком часто встречаться с природным резервуаром нового штамма. И, тем более, не заразит мышку-носителя обычным, уже надежно поселившимся в человеческой популяции, гриппом. Иначе никто не в силах предсказать, что именно сварит маленький летающий реактор в своем тельце из двух, обменявшихся генным материалом, родственных вирусов, с одним из которых человек еще не сталкивался.
На новые залпы писем, во все институты и всем именитым вирусологам, уже приходилось отдавать часть ночного отдыха. Каждую партию своей писанины Иван сопровождал кривоватой улыбкой. Почти со стопроцентной вероятностью от них отмахнутся, посчитав бредом душевнобольного. Если бы не накрывшая его, теперь казавшаяся смешной и глупой жажда немедленной известности и признания, он бы тоже не узнал о новом опасности.
Напоследок написал еще пару сотен комментариев под роликами на Ютубе, даже не читая ответы на них. Благодарностей и умных вопросов ждать не приходилось. Ничего, кроме уже выполненного, сделать было нельзя. Оставалось ждать и надеяться.
*
Ноябрь
Впервые, после своего расследования, услышав надрывный кашель в маршрутке, Иван укомплектовался масками, перчатками и антисептиком в угрожающих количествах, стойко проигнорировав недоумевающий взгляд фармацевта в аптечном магазине.
Сезон гриппа начался. Всегда обидный отпуск в ноябре, как самому необремененному семьей работнику, в этом году порадовал. Болеть совсем не хотелось. Заблаговременно пройденная вакцинация стопроцентной гарантии не давала из-за большой изменчивости вируса. Поберечься не мешало.
Чтобы отвлечься от мрачного ожидания новостей, сделал в библиотеке-кабинете перестановку, повозился в лаборатории и сел поиграть в диссертацию. Коль уж тема для исследования свалилась на голову сама. Набросал варианты тем для статей, список источников, которые предстояло изучить дополнительно. На фоне постоянно бубнил негромко новостной канал. Участившиеся вспышки гриппа всплывали в сообщениях с удручающей регулярностью.
В конце первой отпускной недели случился обнадеживающий звоночек. Пришел ответ на его письмо от бывшего соотечественника, уже много лет жившего и преподававшего в Америке. Профессор был согласен с выводами лаборанта. Иван невесело, но все же улыбнулся.
«Что ж… уже не плохо. А то так и самому недолго засомневаться в собственной вменяемости…»
*
Январь
— Не, не получится…
— Блиииин… Договаривались же!
— Чё я сделаю-то? Мать сказала: выйду из дома — прощай, нормальная днюха. Давай у меня поснимаем. Родаки к тётке собрались, это часов на пять. Успеем.
— Так за пять часов и к Вадику успеем…
— Бабка Маня пасти будет, сдаст матери обязательно.
—Ладно, наберешь, когда твои свалят.
*
— Да блин! Ты можешь не кашлять 10 минут?! Давай еще раз. Виноградину выбери покрупнее.
— Не будет она больше есть. Ей спать днем полагается.
— Закончим и отоспится. Давай еще раз.
— Фух... На этом мы с Фионой с вами прощаемся, зайки мои! Не забывайте подписываться, ставить пальчики вверх и звонить в колокольчик! Пока-а-аа-а!
— Нормально. Давай еще крупно вас сниму. Щечка к щечке и воздушный поцелуй… Хорошо. А, нет, подожди. У тебя стрелка размазалась. Давай поправлю и еще раз, так же.
Две головки — черная, с короткой ассиметричной стрижкой и рыжая, вся в буйных локонах — склонились к небольшому дисплею.
— Ну вот, теперь все круто. Сегодня смонтирую и скину.
— Спасибки, зая! Пошли чай пить.
*
Родители в небольшой прихожей, снимая верхнюю одежду и обувь, привычно лавировали между друг другом и объемными сумками.
— О! А чего это ты в боевой раскраске? У бабы Мани узнаю, выходила или нет. Не дай…
— Да не выходила я никуда! Ритка приходила, снимала нас с Фионкой.
— Вот она тебе спасибо-то скажет, если заразилась. Бацилла ты моя ходячая.
— Она сказала, что гриппом никогда не болеет.
— Ну-ну… Пошли на кухню, мы тебе пироги от тёти Наташи привезли. Чаю хоть попьешь, блогерша сопливая.
— Ну, ма-аам…
***
«Отлично. Не было у бабы забот… Дернули же меня черти повестись на уговоры. Лучше бы колечко какое-нибудь на Новый Год подарил.
«Папочка, хочу! Папочка, купи»… Ну? Купил страхомордину эту, теперь сам, лох, еще и дерьмо за ней возишь. Пока хозяюшка по клубам с подружками рассекает и ноготочки бережет. Хорошо хоть хватило ума подешевле найти…
Да не пищи ты, и так башка раскалывается третий день! Кому бы спихнуть тебя, уёбище тропическое!»
Мужчина глянул на настенные часы, раздраженно вытряхнул из переноски на свежую подстилку маленькое существо, выглядевшее гибридом левретки и раскладушки...
*
Март
— Да, маму же твою, Михалыч! Уже не только пожрать — покурить не успеваем.
Синхронно хлопнули двери, фельдшер, не успев окончательно опуститься на сиденье, сунул голову в кабину:
— Что?
— Угадай с одного раза, — врач откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.
— Да ладно! Шутишь? Опять головная боль, рвота? Что в лесу сдохло-то, от чего прорвало всех, как под копирку, а? Пятый подряд!
— Не знаю, Сань… Но что-то точно там сдохло, похоже.
— Хочу капризного хроника, для разнообразия, — Саня коротко хохотнул, сунул руки в рукава, как в муфту, нахохлился и тоже прикрыл глаза...
***
— Мам, не ходила бы ты к тёть Вере, а?
— В честь чего бы это? Ты прекрасно знаешь, что это традиция, со школы. Это не меняется и не обсуждается.
— По телевизору говорят: снова вспышка гриппа…
— Мало ли, что там говорят. Все, мне некогда!
Женщина вздохнула, глядя вслед выпорхнувшей в дверь поджарой, элегантной Зинаиде Аркадьевне.
«Ладно, что с ней поделать. Радоваться надо, что не на лавочке, в халате сидючи, с соседками кости прохожим моет. Мне бы до ее лет дожить в такой форме и с таким энтузиазмом»...
***
— Чего ты там бурчишь опять? Приехали погреться и расслабиться, называется.
— Нехорошо мне что-то… Голова раскалывается и глаза сейчас лопнут, кажется.
— Это тебя жаба душит. Ты бы рад был, чтобы мы никуда, кроме дачи маменьки твоей, нос не высовывали. Весь день раком в огороде, морда комарами искусанная, зато денежки целы. Неужели нельзя, как нормальным людям, отдохнуть раз в год по-человечески? Всех денег не соберешь, а море - это для здоровья полез… Толя… Толя!!! Помогите, кто-нибудь! Врач нужен! Нам нужен врач! — крепкая, как гриб-боровик, женщина заметалась по теплому песку, одной рукой придерживая широкополую шляпу, второй страхуя мощный бюст от выхода в открытый космос из хлипкого, но очень модного, купальника...
*
Апрель
«Оп-па…»,— Иван насторожился, добавил звук и даже наклонился вперед, будто примагничиваясь к экрану. Низкий, грудной голос ведущей только добавлял тревожности в озвучиваемый ей текст.
Новости были плохими. Очень плохими.
Уже спавшая было, гриппозная волна снова начала подниматься, круто, угрожающе. Это уже было неправильно. Но еще неправильнее было то, что повторно заболевали и те, кто болел в начале эпидемии. И уже совсем ни к чёрту - частота, с которой, в конце острого периода, у больных проявлялись симптомы, уж слишком похожие на энцефалит.
Выходные мужчина провел у ноутбука. Искал, читал, смотрел, фиксировал все упоминания о странностях этого гриппозного сезона.
К концу месяца необычный грипп стал новостью номер один. Слишком много заболевших и осложнений. Было очевидно, что источников распостранения заражения несколько. Как бы еще и не в каждом источнике был свой, доморощенный штамм. В России преобладал, как осложнение, энцефалит; в Испании - миокардиты, в Китае - пневмония, в Америке - инсульты у молодых и спортивных…
*
Май
Последний месяц весны никого не порадовал.
Погода, солнечная и жаркая выше всех норм, помочь придавить вирус не смогла. Официально объявленная, наконец, пандемия нового зоонозного гриппа позволила странам закрывать границы и вводить карантины.
*
Июнь
Наигравшийся непривычной забавой — карантином — мир начал сходить с ума. Правительства, одно за другим, переставали вводить хоть какие-то ограничения. Просто не хватило бы силовиков, чтобы заставить все население соблюдать новые правила.
Невзирая на границы и континенты, население разделилось на три лагеря. Первые дисциплинированно дичали, ограничивая контакты, носили маски и респираторы, мыли руки и всё, что можно было помыть. Вторые — делали всё ровно наоборот, веря в профилактическую силу оптимизма, свободы личности и вольного иммунитета. Третьи — заклинали и лечили новый вирус шапочками из фольги и противовирусными амулетами, молитвами и камланием, чесноком, спиртом, мочой, настоянной на молодых огурцах и сушеными под полной луной козьими «орешками».
*
Июль
Цифры на счетчике заболевших и умерших сменялись с нарастающей, день ото дня, скоростью. Не осталось ни одного общественного здания, которое не использовалось бы под больницу. Все, что могло использоваться, как крематорий, только так и использовалось.
Грипп можно было бы лечить и даже с хорошим прогнозом. Если бы больных было меньше. Если бы хоть часть их была легче. Если бы только хватало на всех сразу коек, лекарств, а самое главное - врачей…
*
Август
Интернет для населения отключили. Но было уже поздно: фанатики всех мастей объединились и устроили международную акцию неповиновения. Громили закрывшиеся магазины, рестораны, ночные клубы, перекрывали дорогу скорым и спасателям, и так уже немногочисленным. На улицы, в помощь полиции и медикам, вышла армия.
К удивлению персонажей с особенно незамутненным сознанием, введенный режим ЧП не стал освобождением от кредитов, налогов и коммунальных платежей. Комендантский час, конфискация личного транспорта граждан и привлечение самих граждан к работам по ликвидации последствий беспорядков, склонили население изучать законы своих стран вместо развлекательных роликов от доморощенных гуру и проповедников.
К концу месяца ряды активно недовольных (и просто активных) сильно поредели естественным образом. Протестующие «против всего плохого» и мародеры банально вымирали, прихватывая с собой семьи и соседей. Смертность от гриппа летучих мышей, уже официально получившего это название, достигла 40 процентов и продолжала расти.
*
Сентябрь
Корона «испанского» гриппа, как самой массовой пандемии за всю историю человечества, покачнулась и упала.
Большие города затихли. Многоэтажные человейники стали грандиозными склепами нового века. Ресурсов и времени хоронить мертвецов уже не было. Здания просто консервировали, закрывали окна, заваривали подъездные двери, чтобы не допустить в них диких животных и бездомных людей.
Население самостоятельно или с помощью властей, начало концентрироваться в небольших пригородных и сельских поселках, изолированных микрорайонах. Научно-исследовательские институты и центры, работающие над созданием и производством вакцин, охранялись строже правительственных объектов.
*
Октябрь
Иван Родионович откинулся на спинку кресла, покрутил головой, повел плечами, помял рукой шею и прикрыл глаза. Устал… Как же он устал. Нужно поспать, хотя бы пять часов кряду.
Мог ли год назад он, наивный и жаждущий признания своего аналитического дара, предположить, что через год будет руководить собственной лабораторией, да еще и из, оборудованного за счет государственного финансирования, по последнему слову, домашнего филиала?
Бог с ней, карьерой, куда эпичнее было стать очевидцем очередного бутылочного горла эволюции для человечества. Кто, в здравом уме, мог предвидеть впадение человека двадцать первого века в средневековое мракобесие?
Что же, вирусы вновь внесли свои ценные коррективы в эволюцию вида, слишком расплодившегося, слишком сильно раскачивающего точно выверенное и уравновешенное общежитие, построенное природой для всех видов.
Треть популяции уже в лучшем из миров. Какую-то часть мы еще потеряем, но, в целом, у человечества неплохие шансы восстановиться. Возможно, даже в улучшенном варианте.
Природа использовала остроумный способ: будь заболевание позрелищнее, с выпадающими волосами и зубами, отслаивающейся кожей и массивными кровотечениями, никого даже не пришлось бы уговаривать соблюдать дистанцию и носить маску. Скорее убивали бы за вакцину вне очереди. А так: отбор-то, в итоге, идет по уровню интеллекта, наличию критического мышления, склонности думать не только о себе. Может получиться неплохо. Очень неплохо...
На конкурс от сообщества CreepyStory, июль.
P.S.
Сижу, дописываю финал. На фоне документалки крутятся. Заглядываю в поисковик за погодой и лента предлагает мне вот это: "У летучих мышей в Великобритании выявили новый коронавирус".
И вот тут мне стало совсем не по себе... Фантазировать в этом направлении расхотелось. Не буду больше, пожалуй.
Рассказ "Сестра"
Закурил. Рот наполнился горьким дымом, с непривычки закашлялся, вытирая выступившие слезы. Если бы отец увидел, то всыпал бы по первое число. Тем более курю его сигареты, дорогие, из цельных листов табака, сигариллы вроде, у которых мундштук со вкусом ванили. Совсем обнаглел. А отец то рядом, в соседнем кресле. Только он больше ничего не увидит. Пакет с его головы снял, когда проверял пульс, руки так и остались пристегнуты наручниками. Все предусмотрел. Со стороны похоже на убийство, но дневник, лежащий на столе и его настроение в последнее время отметали все сомнения, что он сделал это сам. Спасибо, что не вынес себе мозги. Вряд ли бы выдержал такое зрелище, даже при виде синих губ, серо-землистой кожи и застывшего, как маска, лица подкатывает тошнота.
Окатило волной холода, запуская по коже целую бурю мурашек. Поежился, осматриваясь по сторонам, накинул на плечи плед. Кондиционер не работает, в комнате явно под тридцать градусов, как никак середина июля. Но меня знобит. К таким резким и внезапным порывам холода в самые неочевидные моменты привык давно. Как и к шорохам, шагам, и ощущению чужого присутствия, которые преследовали с того самого проклятого лета. Когда это началось думал, что едет крыша, никому не говорил, подавляя приступы страха и паники. Но однажды заметил, что мать чувствует тоже самое. Шесть лет назад, в середине июля. Черт, опять середина июля, что за проклятый месяц. Мы сидели на веранде. Лиза, младшая сестра, вернулась из школы и крутилась возле. Мама задрала ноги на ротанговую скамью и пила чай, не обращая внимания на нас. Она вообще не обращала внимания ни на что, с того самого лета. И в кружке чая всего половина, остальное – вино. Пила много, даже слишком, часто из-за этого ругалась с отцом. Ругались конечно громко сказано, так немые упреки и ворчание. Папа больше злился на себя, и переживал за детей. Матери же было все равно, она ушла в себя, полностью отрешившись от мира. Тем июльским днем она смотрела куда-то поверх забора безучастным взглядом. Я взял со стола заветревшееся яблоко, надкусил и всем своим существом ощутил холод, как будто рядом открыли огромный холодильник. Волосы на загривке зашевелись, на руках встали дыбом. В такие моменты почему-то сразу хочется в туалет, даже если помочился пять минут назад. Помню, что запаниковал, повернулся к матери, ища защиты и поддержки. Её взгляд изменился, отрешенность пропала. Весь её вид выражал только одно чувство –страх. Кожа мамы покрылась мурашками, казалось, что они проступают даже через платье.
Тогда я понял, что не один такой, и это успокоило. Может мне стоило поговорить с ней, может она тоже думала, что сходит с ума, но я не решился. Отложил на потом. И откладывал еще полгода, пока она не умерла. В день ее смерти отца не было дома, только я и Лиза. Уехал в командировку. Я проснулся и понял, что проспал школу, на часах было девять пятнадцать. Выйдя в коридор, поймал себя на мысли, что дом стал пустым и чужим, ощутил это нутром. Предчувствие ужасного свернуло мои внутренности в комок. Было тихо, вообще ни звука, словно я оглох. Подошел к родительской спальне, постучал, но ответа не последовало. Мама лежала в постели, такая же холодная и бледная, как и отец в кресле напротив. Остановка сердца, в сорок то лет. Злая шутка судьбы - именно я обнаружил обоих родителей мертвыми. В руках она сжимала фотографию Леры, средней сестры. Холод стоял, как в морозильнике. Точно не помню, может воображение, но тогда мне показалось, что из рта вырывались клубы пара. Самое странное - отец очень спокойно отреагировал на её смерть. Поминки не устраивали. Только молча собрались втроем, заказав еды. С мамой умерли те остатки домашнего очага, что еще теплились после происшествия. Тело кремировали и рассеяли прах в море, так же молча, даже без слез. Вообще молчание стало нашим постоянным спутником. Одно злосчастное лето перевернуло жизнь всей семьи.
Часто вспоминаю тот июль. Летний месяц обещал стать лучшим из всех, что я видел. Отец купил яхту, мечту всей жизни. Он был одержим мореходством. Все свободное время проводил в яхт-клубе, кабинет ломился от кубков, наград и медалей. Папа привез нас на причал и показал покупку с такой гордостью, словно сам ее построил. Яхта была великолепна. До сих пор перед глазами, как цветная фотография. Яркое солнце, волны бьются об белоснежный борт, ветер посвистывает в тросах мачты, глаза слепит солнечными зайчиками. Мама, которая еще умела улыбаться с совсем крошечной Лизой на руках. И заливистый смех Леры. Я плохо её помню, сколько ни старался, почти все что осталось – заливистый смех и непослушная кудряшка свисающая на лоб. Ей было три года, и большая белая лодка с огромным парусом была для нее, как сани деда мороза – волшебная.
Отец поселился на яхте, почти не появляясь дома, готовился к путешествию. Переход до Майями – единственное, что интересовало его тогда. Я не был так одержим его идеей, но ждал путешествия ничуть не меньше. Папа взялся за мою подготовку: гонял по судну, заставлял изучать управление парусами и прочие нюансы судоходства. Если бы Лере было не три года, то она тоже бы попала под эти экзекуции. Но я выполнял все старательно, даже если мне было тяжело. Месяц в океане, новые страны, путешествие через полмира, верх мечтаний для семилетнего мальчишки. Чувствовал себя юнгой на корабле флибустьеров, готовый к новым приключениям и открытиям. Три дня до выхода в море не мог уснуть, как перед новым годом. И вот долгожданный момент. Швартовы отданы, парус хлопает на ветру, отец с важным видом у штурвала и мама стоит на носу с Лизой на руках, смотрит как рассекаются волны. Лера, как юла скачет по судну, отвечая на предостерегающие крики папы смехом. Если бы тогда знал, что это её последние дни, не отпустил бы ни на шаг. Я скучаю. Очень. Несмотря на то, что мы были совсем детьми, я очень сильно её любил, всячески показывая заботу. Она, в ответ, часами могла сидеть у меня на руках, обхватит шею и сопя в плечо.
Комок боли подкатился к горлу, на глазах выступили противные слезы, на этот раз не от сигарет.
Что было дальше помню смутно. Не знаю, может это подсознание стерло ужас тех дней. Словно смотришь чёрно-белый фильм на древнем видеомагнитофоне, и кассета уже размагничивается. Шторм не помню вообще, только то, что было после. Яхту знатно потрепало, от паруса остались лишь рваные лоскуты, трюм заливало водой из пробоин. Самое ужасное, что вышло из строя электричество. Ни двигатель, ни навигация, ни холодильники, ни опреснитель, не работало ничего. Отец сломал ногу и ходил с привязанной трубой вместо шины. Напряжение не просто висело в воздухе, его можно было нарезать, как твердый сыр. Поочередно вычерпывали воду ведром, сутки напролет, каждую минуту ожидая, что пробоины увеличатся и яхта затонет. После шторма мы оказались без связи и еды, застывшие на зеркале океана в полный штиль. Может я тогда ударился головой, и это повредило память, пытался даже записать все события, но слишком все обрывочно и хаотично. Отец, орущий матом и пытающийся починить двигатель. Мама с зареванными глазами и кричащей Лизой на руках. Бесконечная беготня из трюма на палубу с ведрами. Жара стояла невыносимая, вентиляция не работала и каюты превратились в сауну. От жажды трескались губы. Один раз не выдержал и попробовал выпить соленой воды. Словно ртом к раскаленной плите приложился. Самое странное, что я почти не помню Леру после бури. Или помню. Не знаю. Вроде я видел ее на яхте, хотя не должен был. Смутные обрывки воспоминаний, которые просто могли быть визуализацией моей тоски. Я пытался спрашивать, что случилось, но ответов не получал, только слезы матери и сжатые до белизны губы отца. Уже потом, после двух недель знойного ада, когда нас, умирающих от голода и обезвоживания, нашла береговая охрана Понта-Делгада, я услышал из разговора, что сестру смыло за борт во время шторма. Долго не верил. Ребенку вообще сложно понять смерть. Ходил на море каждый день, сидел у воды по несколько часов, надеясь высмотреть в воде оранжевый спасательный жилет. Вглядывался в накатывающие на берег волны до боли в глазах, ждал. Часто слышал в рокоте заливистый смех, подскакивал, бежал к воде промочив насквозь обувь. Но это был просто шум разбивающейся о камни воды. Плакал сутки напролет, если собрать все пролитые мной слезы, то получился бы еще один океан, и я готов был в нем утонуть, лишь бы еще раз увидеть эту непослушную кудряшку, спадающую на лоб.
А теперь еще и отец.
Через силу поднял взгляд и посмотрел на него. За годы после случившегося, он из крепкого мужика превратился в старика. Пятьдесят совсем не тот возраст, в который мужчина дряхлеет, но он выглядел именно дряхлым. Тощая шея, глубокие морщины, запавшие глаза. Словно что-то выедало его изнутри, высасывая всю жизненную силу. Если бы не мы с Лизой, он, наверное, давно уже умер.
Что будет теперь, я не знаю, со взрослой жизнь едва знаком, всего три месяца назад перешагнул совершеннолетие. Сестра в шестом классе. Она единственная не помнила ничего с того лета, но ощущала отголоски тех событий. Иногда мне казалось, что она тоже чувствует этот холод, слышит шаги. Но возможно мне просто казалось.
Скинув плед, я поднялся с кресла и неспешно прошелся по комнате. На столе, поблескивая в лучах лампы стояла бутылка коньяка и полупустая рюмка. Залпом опрокинул её. Вкус не почувствовал, лишь горечь от выкуренной сигареты. На глаза опять попался отцовской дневник. Открытые страницы исписаны размашистым почерком, строчки пляшут, некоторые буквы размыты от мокрых клякс. Я не хотел его читать, и одновременно хотел, словно стоя у края скалы над рекой, решаясь прыгнуть. Порыв ледяного ветра перелистнул страницы. Раздался скрип половицы, совсем тихий, где-то у окна. Как-будто ребенок, играя в прятки с родителями, наступил на скрипучую доску. Обернулся, но увидел только застывшие в немом воздухе шторы. Опять галлюцинации. Уже даже перестал пугаться. Хорошо еще, что психика таким образом выражает травмы детства, мог же стать алкоголиком или наркоманом.
Сделал круг по кабинету. В голове пусто, самоубийство отца вымело последние остатки мыслей. Звонить в полицию, родственникам, что там надо еще делать в таких случаях. Ничего не хочу. Сейчас набегут, начнутся расспросы, дача показаний. Я и так вымотан до невозможности, и это просто добьет. Вернулся в кресло. Опять этот холод. Может у меня от той жары на яхте или от голода, в мозгу что-то повредилось, и я неправильно ощущаю температуру? Почему тогда мама тоже реагировала на эти перепады. И как тогда объяснить шум, и преследующее чувство, будто кто-то следит за тобой.
Дневник на столе притягивал к себе взгляд. Что же написал отец перед смертью? Что его подтолкнуло на такой поступок? Он просто бросил меня и Лизу на произвол судьбы. Сбежал. Любые оправдания, которые он мог написать, могут только разозлить, но я все равно взял в руки увесистый блокнот.
«Я принял это решение. Только я. Вся ответственность лежит только на мне. Думал, смогу с этим жить. Но не проходит ни минуты, что бы я не вспоминал. Саша не выдержала, остановилось сердце. Ей повезло, мне нет. Я еще живу. Надеялся, что умру раньше, потому что каждый день – ад. Но смерть не идет за мной, придется самому. Да я трус, но посмотрел бы на других на моем месте. Леша с Лизой справятся. Он сильный, крепкий, не знаю, как он выдержал все это. Оказался крепче нас.
Я не хотел этого. До последнего момента. Еще раз скажу, что у нас не было выбора. Мы дрейфовали уже неделю. Температура в трюме днем поднималась выше пятидесяти. Яхту топило. У Саши пропало молоко, и Лиза орала не прекращая. Леша упал в голодный обморок. Лера…»
Я подскочил на диване, выпрыгнув из пледа.
«Так значит она выжила! Лера пережила шторм! Зачем они врали? Что с ней стало?» - Голову разорвало потоком нахлынувших мыслей. Руки затряслись. Я понял, что боюсь. Боюсь читать дальше.
«Лера плакала и просила есть. Пытался ловить рыбу, но ее не было. Часть продуктов съели, часть пропала. От жары и голода у меня начались галлюцинации. Понял, что предстоит сделать выбор. Сначала подумал о себе. Но только я мог управлять яхтой, вычерпывал большую часть воды, обеспечение семьи полностью лежало на мне. И Саша не смогла бы сделать это со мной. Саша. Она отпадала сразу, ведь если она, то вместе с ней и Лиза. Нет, так я не мог. Промелькнула мысль о малышке, но слишком маленькая. Лешка - после долгих раздумий откинул и эту мысль. Без него мы бы точно затонули, я не смог бы один вычерпать столько воды. Он был первым нашим ребенком, и я понимал, что просто не смогу. Даже сейчас, когда пишу эти строки, меня разрывает изнутри. Если есть ад, то самое страшное наказание, это мука такого выбора. Лера. Два дня ходил, обдумывал, искал выход. Но его не было. Готов был разбить голову об стену, но ничего другого придумать не смог. Да я сделал это. Можете считать меня монстром, чудовищем, но на другой чаще весов лежала жизнь четырех человек…»
Я начал задыхаться. В мозг холодными пальцами пробиралось осознание. Перед глазами более отчётливо возникли события на яхте. Соленая вода по щиколотку, одуряющая жара, крики младенца, плач матери. И жуткое чувство голода. Тот, кто испытал его, знает – ощущение, словно желудок, присосавшись к позвоночнику, начинают пожирать ваши внутренности. Втягивает кишечник в себя, как спагетти. Вас сгибает пополам, вы передвигаетесь скрученный, как старик ревматизмом. А потом все прошло. Яхту наполнил запах еды. Вместе с мясом, которое отец приготовил на газовой плите, возвращались силы. Никто не говорил, не задавал вопросы. Именно с того момента в нашей семье поселилось молчание.
Из глаз ручьями побежали слезы. Услышал свои всхлипывания, будто плакал не я, а кто-то рядом. Меня трясло, настолько, что я не мог прочитать ни строчки. Сел на пол у кресла, положив дневник на сидение и постарался взять себя в руки.
«Мне пришлось. Других вариантов не было. Поймите вы. Ночью, когда все спали, а я черпал воду, зашел в каюту. Лера спала. Я не смог. Вышел. Ревел как ребенок. Не знаю, что у меня болело, душа или желудок от голода, но боль была зверская. Заглянув в каюту Саши, увидел, как Лиза, всхлипывая, сосет пустую грудь. На нее страшно было смотреть. Руки и ноги тонкие, как у кошки, животик раздулся. Её вид придал мне решительности. Я вернулся к Лере, взял подушку и накрыл. Она почти не сопротивлялась, слишком была истощена. Подняв на руки мертвое тело дочери, вышел на палубу и сидел там. Не знаю сколько времени прошло. В мыслях я убил себя всеми возможными способами, проклял, возненавидел. Но отступать уже было поздно. Я чувствовал, как она остывает у меня на руках. И эта её непослушная кудряшка. Черт… Нет, я так больше не могу. Я заслужил ад. Пусть Лешка с Лизой живут. У них не было выбора, они не знали. Леша, я знаю ты прочитаешь это, и можешь меня возненавидеть, и за то, что я сделал, и за то, что рассказал. Но я так больше не мог. Я видел Леру везде. Дома, на работе, стоящую у дороги, у себя за спиной, среди толпы людей. Она преследовала меня. Скорее всего я просто сошел с ума, но думаю, что мне нужно было рассказать. Может это неправильно, ты имеешь право проклинать меня. Просто знай, что она умерла, ради того, чтобы вы жили. А я больше не могу. Не прошу понять или простить. Это невозможно. Я уже все решил. Об одном прошу, не сделай её жертву напрасной.»
Я уткнулся лбом в кресло и зарыдал в голос. Тело скрутила судорога, сбивая дыхание и вырываясь из легких стоном. Захотелось сесть рядом с отцом, натянуть на голову пакет, пристегнуть руки наручниками и уйти. По спине пробежала волна холода, но я не отреагировал. Мне было все равно. Я проклинал отца. Если бы он был жив, убил бы его сам. Почему он не выбрал меня? Почему Лера? Все его доводы и объяснения казались полным бредом.
Прикосновение к плечу вернуло в чувства. Легкое, прохладное. Словно кто-то положил на плечо замерзшую руку. Обернулся, в комнате никого, кроме меня. Тихо. Даже за окном ни шороха. Точно галлюцинации. Глаза уловили движение – шторы у окна вздыбились как от порыва ветра и комнату наполнил отдаленный звук детского смеха, громкого, заливистого. Стих, так же внезапно, как и начался, вместе с ним успокоились шторы. Я смотрел на изгибы ткани как на волны в детстве, только сейчас я услышал её смех, и это был не шум воды.
Для конкурса в сообществе "CreepyStory"
Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на июль
Лето, лето... море, море...
Ниже приведены записи из дневника пропавшей без вести 4.08.2008 Космыниной Виктории, 1994 года рождения.
Записи нигде ранее не публиковались.
16.05.2008
Сегодня мой день рождения, и мне наконец-то 14! Ура!!!
Так-то я никогда не вела дневники, и поэтому чувствую себя тупо, записывая сюда что-то.
Но раз подарили, значит буду пользоваться, постараюсь точнее.
На сегодня всё, пошла доедать торт.
31.05.2008
Так себе у меня получается вести дневник.
Но я подумала, не буду же я писать все подряд сюда.
А сегодня мне есть что рассказать.
Папа вчера вернулся с работы, и сообщил нам хорошую новость.
Через 2 недели мы едем на море!
На целый месяц!!!
Папа взял отпуск, мама сейчас не работает, а у меня каникулы. Крууууто!
С одной стороны у меня были другие планы, да и по друзьям буду скучать, но несмотря на то что мы живем в приморском городе, в море я никогда не купалась, да и пляжей у нас нет — вода тут не самая чистая.
В общем классно-классно!
16 июня
Ну… честно говоря, в поезде не так уж и классно.
Скучно, жарко.
Я опять забыла в какой город нам ехать, но пилить ещё около четырёх дней.
Честно говоря, я рассчитывала что путешествие в поезде будет выглядеть как-то иначе.
Более романтично что ли.. а в итоге получилось липко, потно и некомфортно.
Красивый вид из окна радовал только первый час.
Хотя бы есть книжки с собой, и музыка.
20.06.2008
Вот собственно мы и на месте!!!
Я первый раз буду жить в отеле, а тут все как и в кино.
Как оказалось, за номер мы не платим — у папиной конторы какие-то договоренности с этим отелем, и они нам выделили номер.
На первом этаже нас встретил… дворецкий? Не знаю как правильно называется его профессия.
Мне он показался немного уставшим, видимо сейчас самый сезон, но все же он был очень милым, улыбался нам, и проводил до номера.
Номер просто шик!
Две раздельные комнаты, и у каждой своя ванная комната! А между ними небольшая гостиная, с барной стойкой и кухонным уголком.
Из окна номера видно море, прям вот рукой можно дотянуться.
Вода практически прозрачная, и что любопытно, меняет цвет в течении дня.
Когда мы заехали в номер, она была скорее бирюзовой, а после обеда добавилось больше голубого.
Красиво.
После моря в нашем городе, даже не верится, что то и это — море. Наше местное море серое, мутное, и постоянно там плавает какой-то мусор.
Пока мы ждали внизу нашего… дворецкого(???), я успела познакомиться с девчонкой, она приехала с родителями и братом, и остановились они этажом ниже, практически под нами.
Может даже получится подружиться.
А, да, зовут её Марина, теперь осталось не забыть.
Мои родители тоже кажется счастливы. Хоть они и ругались последнее время, но сейчас выглядят довольными.
Папа снова стал обнимать маму, а мама часто улыбается. Ну и конечно же меньше контролирует меня.
Кажется это будет самое крутое лето!
22.06
Жизнь кажется пытается меня научить не радоваться раньше времени.
Оказывается, наш отель расположен за чертой города, и вокруг только небольшие магазинчики и ларьки с сувенирами.
Но, я видимо настолько сильно расстроилась, что родители пообещали отвезти нас завтра, с Мариной, в торговый центр. Пищала как ненормальная от радости.
Пока еще не купалась — оказывается забыла купальник дома, но надеюсь завтра смогу купить новый.
Кстати, Марина, оказывается она очень умная.
Я думала что много читаю, но на её фоне я невероятно тупая.
Тем не менее, нам вместе интересно, вчера мы провели весь день вместе, и наши родители разрешили ночевать нам у меня в комнате, так как и её родителям удобнее, у них общая комната на всех, и мне не скучно.
Брата Марины практически не видно, его зовут Сергей, он сильно старше, и оказывается его друзья тоже здесь отдыхают — почти всё время они проводят вместе.
Пишу сюда, и по прежнему не могу отделаться от ощущения, что пишу сочинение на тему, как я провел лето.
Буду представлять, будто это письмо какому-то неизвестному другу.
Так что, привет!
Ну и собственно, пока, пора идти обедать.
26 июня 2008 года
Привет!
Что произошло за эти дни?
Родители отвезли нас в огромный торговый центр, а сами поехали куда-то на процедуры. Массаж? Лечиться? Не помню.
Наши родители кстати подружились, и часто мы проводим время все вместе.
Так вот, торговый центр. С Мариной мы там были практически весь день.
Родители выдали нам денег, и разрешили потратить на свое усмотрение, я честно говоря была в шоке.
На моих родителей очень хорошо влияет отпуск, о такой свободе раньше я и не могла бы мечтать.
Решила не спрашивать у них, чего вдруг, чтобы не испытывать судьбу — могут ведь и передумать.
Купила купальник!!!
Наконец-то залезла в воду. Море это классно! На улице пекло, а в воде очень хорошо.
Правда приходилось плескаться у берега, так как плаваю я.. не плаваю совсем.
Что ещё..
Уже второй раз вижу на камнях одного и того же парня.
Он немного странный, почему-то купается в одежде.
Сидит на камнях, а с его футболки и штанов стекают ручейки.
Но в целом.. может тоже забыл купальник? Или стесняется.
Так-то он довольно симпатичный, и так романтично смотрит в даль, разглядывая отдыхающих на пляже.
Может получится с ним познакомиться?
Вроде больше ничего не происходило.
Купаемся, гуляем, кушаем всякие вкусности. Здесь очень много рыбы.
Так как местные жители за счет добычи морепродуктов и живут.
Ну и еще туристы, да.
Немного начинаю скучать по дому.
28.06
Сегодня что-то как-то совсем грустно стало.
На улице пасмурно. Марина уехала куда-то с родителями.
Мама с папой захотели побыть в номере, а я решила прогуляться.
Я решила пройтись по улице недалеко от отеля. Заблудиться было не страшно, так как это даже не город, а больше деревня со временными домиками, куда люди из города приезжают на теплый период. Улица тут всего одна.
Есть и те, кто живут тут постоянно, но это всего-лишь несколько семей, не больше десяти — рыба это их основной заработок.
Это всё мне рассказала местный парень, Игорь.
Вчера я решила первый раз пройтись по местным тропинкам, и тогда случайно набрела на того самого загадочного парня с камней.
Он шел со стороны пляжа, а с его мокрой одежды стекала вода.
Увидев меня, он растерянно помахал мне рукой, и улыбнулся.
Я ему в ответ конечно тоже махнула, но мне кажется, это было больше похоже на конвульсию.
Чувствую себя дурой...
Между нами было несколько шагов, и когда он стал подходить ко мне, кто-то вдруг резко дернул меня за руку, уводя с тропинка. Это вот и был Игорь. Я пыталась выдернуть руку, но он бежал, и тянул меня за собой, и чтобы не упасть носом в землю, мне приходилось бежать за ним.
В тот момент я подумала, что меня собрались похитить, и жутко испугалась.
Когда мы отбежали уже прилично, и отдышались, он сказал мне лишь одну фразу — Не разговаривай с ними.
На тот момент я точно не это хотела услышать.
Первым делом мне хотелось знать, кто он вообще такой, и что происходит.
Он оказался сыном рыбака, и он как раз из тех, кто живет в деревне постоянно.
Парню было 16 лет, и было явно что-то, чего он не хотел мне рассказывать.
На все мои уговоры рассказать что произошло, он отвечал что не может.
Лишь в конце повторил — Не разговаривай со странными людьми, и оглядываясь в сторону откуда мы прибежали, ушел.
Это всё было очень странно.
И жутко страшно.
Кто, они? Какая-то группировка?
Только вернулась в номер, и сразу решила всё записать.
По пути больше ничего не произошло.
Разве что.. видела из нескольких домой выглядывающих людей.
Кажется это и были те самые, кто живет тут постоянно.
29
Да уж, да уж.
Марина посмеялась надо мной, сказала что парень меня просто разыграл.
Или же я понравилась ему, и он не захотел чтобы я общалась с кем-то из приезжих, а обратила внимание на него.
Вообще.. утром я сама начала думать, что это какая-то ерунда и чья-то глупая шутка.
Кого мне стоит опасаться? Людей-медуз? Человека-акулу?
Возможно так местные развлекаются над туристами.
Если так и есть, то это идиотская шутка.
Тупая!!!
30.06
Тупая похоже всё-таки я.
Так была зла на Игоря, что пошла опять в деревню.
Хотела высказать ему, или тому загадочному парню всё что о них думаю.
Явно они были заодно.
Но уже идя по тропинке между домами, поняла что не имею понятия где они живут.
По пути мне никого не встретилось, а когда увидела во дворе домика женщину, крикнула ей через забор, не знает ли она Игоря, та лишь грустно покачала головой и перекрестила меня издалека, быстро уходя в дом.
Это нормально вообще?
Марине решила не рассказывать, опять будет смеяться.
01.07.08
Привет!
Сегодня опять ходила в деревню, местные жители кажутся мне всё страннее.
Они так внимательно провожают меня взглядом, чувствую себя неловко, как будто зашла не на свою территорию.
Наконец-то нашла Игоря, они с отцом занимались делами во дворе.
Когда я окликнула своего знакомого, он хотел пойти в мою сторону, но его отец быстро затолкал его в дом, и сам зашел следом.
Я слышала их громкие голоса, но не могла разобрать о чем речь.
Было неловко, кажется ему влетело из-за меня. Только почему?
С Мариной ещё поругались...
Я пыталась объяснить ей, что тут творится что-то странное, но она сказала, что я паранойю.
Не стала меня дальше слушать, и закрылась в номере, сказав что болит голова и гулять со мной она не пойдет.
Было жутко обидно, когда увидела её из номера, идущей по пляжу с кем же… с тем самым парнем с камней.
На этот раз он был в сухом, вроде бы.
Я хотела выбежать уже, и сказать ей, чтобы она была осторожна, но вспомнила как моя бывшая подруга назвала меня ненормальной.
Хотела поговорить с родителями, но так и не решилась.
2.07
МАРИНА ПРОПАЛА!!!!
Я сразу же подошла к своим родителям, но они даже меня слушать не стали, сказали что это очень невежливо, шутить в такие моменты. И если её кто-то похитил, то виновного быстро найдут.
Я не знаю что мне делать.
Слишком много совпадений.
4.07.08
Вчера мы весь день занимались поисками.
Это было ужасно. Чувствую себя просто отвратительно.
Если это случилось по моей вине, и из-за того что я ничего не сделала, что-то случилось с Мариной?
Попыталась опять поговорит с мамой, но она сказала что накажет меня, если вдруг еще раз подойду с этой темой.
Потом я пошла в деревню. Единственное место, где я могла что-то выяснить.
Пришла опять к дому Игоря, к счастью на этот раз он был один во дворе.
Озираясь по сторонам, он выскочил на улицу, и повел по тропинке между кустов.
Я очень сильно просила его рассказать что происходит, но он лишь говорил что не понимает о чем я.
Когда я сказала, что возможно моя подруга в опасности, он сдался.
Я до сих пор не до конца усвоила то, что он мне рассказал.
Ощущение, будто это бред сумасшедшего.
Игорь сказал, что тот парень, в мокрой одежде, на самом деле не человек.
Точнее, он когда-то был человеком — это местный житель.
Почему мокрый? Потому что он выходит из воды.
Это древняя раса морских жителей.
Бред какой-то…
Началось это всё, когда местные жители начали выходить в море за рыбой.
Люди зашли на чужую территорию.
Монстры были настолько страшными, что рыбаки умирали от страха прямо в своих лодках.
Из ныне живущих так никто и не знает, как они выглядят на самом деле.
Видимо после того, как к ним попали тела людей, эти существа научились принимать их форму, и выходить из воды.
Но, как заметил Игорь, на суше они могут находиться только пока на них влажная одежда, дальше уже начинает сохнуть оболочка.
Что им надо? Никто так и не смог выяснить, так как боялись идти на контакт.
На какое-то время, ловля рыбы остановилась, люди были напуганы, но и не могли бросить свое жилье.
Спустя время, недалеко от берега построили отель и стали пропадать его постояльцы.
Местные жители осмелели, и стали выходить в море.
Монстры их больше не трогали, так как было достаточно гостей.
Но я только сейчас поняла, что в воду из местных жителей все равно никто не лезет, купаются только приезжие.
Получается, берег стал своеобразной кормушкой.
Так как в гостинице работали тоже местные, получился симбиоз — морские жители получали себе жертв, а рыбаки могли спокойно рыбачить, замалчивая и прикрывая всячески пропажи.
Кажется, что эти чудовища не так уж и глупы…
Выходит, все местные всё знали, и становится понятно, почему они так на меня смотрели.
Я для них была потенциальная жертва, которой возможно повезет выбраться отсюда, а может и не повезет.
Ещё Игорь сказал, что подругу мою не спасти, и нам лучше уезжать.
Всё это так впечатлило меня, что я тут же побежала к родителям, рыдая и умоляя их уехать отсюда.
Мне конечно было очень жаль Марину, но я просто хотела уехать отсюда, пока не случилось ничего плохого.
Мама с папой лишь разозлились на меня, закрыв в комнате, а сами пошли помогать в поисках дальше.
Реву уже несколько часов не переставая.
Не знаю что делать, и очень страшно...
Боюсь смотреть в окно…
5.07.
Не заметила как уснула.
Проснулась вся опухшая. За окном уже светало.
Дверь в комнату так и закрыта.
Забыли про меня?
Может заглянули в номер, увидели что сплю и опять закрыли?
За дверью не было звуков, я пару раз стукнула, попросив открыть, но в ответ была тишина.
Уже очень хочется есть.
С утра все стало казаться проще и веселее. Может Марина нашлась, все и забыли про меня?
Попробую выбраться в окно, там не сильно высоко, да и есть решетка для плетучки, по ней и спущусь..
21 июля 2008 год
Привет…
Прошла уже почти неделя, как мы вернулись домой.
Десять дней мы еще пробыли на острове, с моей последней записи.
Взять в руки дневник не было сил.
Честно… их и сейчас нет совсем, но если я сейчас это не запишу, то боюсь потом чего-то не вспомнить.
После того как я выбралась из номера, планировала обойти здание и войти через вход, но увидела издалека папу.
Он шел вдоль берега. Я издалека увидела его ярко оранжевую футболку.
Заметила еще в первый день приезда, все гости ходили в одежде сдержанных цветов, а наш папа любил носить яркое, как он говорил — если потеряетесь, всегда сможете увидеть меня издалека.
Я хотела подбежать к нему, обнять, и попросить прощение за вчерашнее, и чтобы они с мамой меня больше не закрывали в комнате. Хотела спросить, нашли ли Марину?
Когда между нами осталось пару шагов, я обратила внимание, как в утренних лучах блестят его волосы, лицо… руки… как струйки воды стекают по его ногам…
Я вовремя отскочила, прежде чем он протянул руку, и попытался взять меня за руку.
Я спросила у него — Как так вышло?
Он только печально улыбнулся в ответ.
Как будто он меня еще узнавал, но был уже не собой.
Глаза его были мутные, водянистые.
Я со всех ног бросилась в отель, и а первом этаже увидела встревоженную маму.
Она вдруг вспомнила, что не выпустила меня из номера, а потом трясущимся голосом сказала, что папа так и не вернулся вчера вечером в номер.
Мне пришлось сдержать себя, чтобы не сказать ей — я его только что видела!
Мне показалось это не безопасным…
Вместо этого, я упала на колени, и начала рыдать, моля маму уехать.
На этот раз она не разозлилась, обняла меня и тоже заплакала.
Сказала что нам надо найти папу.
Но спустя несколько дней, местная полиция, сказала, что в номере была обнаружена записка от нашего папы.
В ней он якобы писал, что встретил новую любовь в городе и просил его не искать.
По заявлению полиции, документы так же пропали.
Мы с мамой говорили, что не было никакой записки, но нас никто не слушал.
Понадеявшись что-то предпринять дома, мы вернулись, но тут в полиции ссылались на изначальное решение, не желая воспринимать нас всерьез.
Вчера, изрядно выпив, мама призналась, что видела папу на пирсе, недалеко от дома, но когда пошла к нему, тот прыгнул в воду и исчез.
Что это было? Он помнил нас?.. И был ли это он? Может маме показалось?
Я так по нему скучаю...
4 августа 2008 год
Мы больше не возвращались к разговору о произошедшем, но мама все еще надеется что папа вернется.
А я не знаю что делать.. не знаю что думать.
Как мне жить дальше со всем этим? Тоже постараться забыть?
Сделать вид будто ничего не было?
Это самое ужасное лето в моей жизни...
Сейчас ходила в магазин! И увидела Игоря!!! Как он тут оказался??
Видела правда издалека, но это точно он.
Я крикнула ему, что занесу домой продукты, и выйду, а он мне показал в сторону пирса, я так поняла он будет ждать меня там.
Может в отеле ему сказали наш адрес?
Может есть какие-то хорошие новости?
Вдруг он узнал что-то новое, и все можно исправить??
____________________________________________________________________
Рассказ для конкурса от сообщества CreepyStory по теме " Это ужасное лето ..."
Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на июль
Друзья, всем хорошего дня, вечера, утра! В нашей стране может быть все, что угодно, в этот временной отрезок, когда вы читаете этот пост. Даже сраный зомби апокалипсис.
Тема на июль - " Это ужасное лето ..." и выбираем временной отрезок - с 1984 по 2021 год.
Все, что угодно - чудоовищные истории в пионерском лагере, отпуск в деревне, липкий зной 2010 в окутанных дымом горящих лесов городах и селах, кошмарный отпуск у моря, туристические истории и Грушинский фестиваль с бородатыми маньяками, короче, все, что можно отнести к крипистори и лету.
Условия: принимается один рассказ от 13 до 20-28 тысяч знаков с пробелами, ранее нигде не опубликованный и не озвученный. В конце истории напишите, что это на конкурс от нашего сообщества.
История должна быть выдержана в стиле крипистори, то есть страшной истории, плюс хоррор, фантастика, мистика - все , что душе пожелается. Время для раздумий есть, срок сдачи работ - до 31 июля. Итоги подводим 1 августа.
После публикации вашей истории в нашем сообществе скиньте ссылку в комментарии к этому посту, чтобы я вас увидела.
Приз за первое место - 1000р
Второе - 500 р
Третье - 500 р
от нашего споносора - ютуб канала страшных историй Necrophos , где вашу историю услышат десятки тысяч людей. Озвучка рассказа не только победителю, но и любому выбранному конкурсанту, при его согласии , ачивка "Победитель конкурса сообщества CreepyStory" и признательность подписчиков сообщества за интересно проведенное время!
А так же всем участникам конкурса которые попадут на озвучку после завершения турнира - отдельный бонус от канала Некрофос.
И от @mister.bunbury будет приз 500 рублей тому автору, чей рассказ ему придется по душе.
А победителем за июнь, заслуженно, я считаю, становится история Стая от @dreamnoks - 487 плюсов. Поздравляем и пересылаем 1500р и сделаем озвучку с удовольстием )
Второе место и 500р и озвучка так же приятно уходит @mister.bunbury и истории Проклятие рода Талботов -315 плюсов.
Дверь от @dercahek - 146 плюсов
.мОй Новый прИятель от @horror.fm - 107 плюсов
Метемпсихоз от @Hagarth - 103 плюса
Старая картина от @MegaHoot3000 - 90 плюсов
Чертоги от @MOHAPXl - 65 плюсов, рассказ отличный, жаль, что подан 30.06)
@dercahek @horror.fm @Hagarth предлагаем вам озвучку на канале Некрофос. Если согласны , напишите в комментариях.
Ребят, вы потрясающие. Авторы, которые пишут первый или второй раз в жизни крипистори и вырываются в победители - это так здорово! Это доказывает, что каждый из нас может взять и сделать то, что до этого вроде и хотел сделать, но стеснялся, или боялся осуждения окружающих. ВЫ - можете! Пишите, творите, оставляйте свой след в литературе. Крипистори - тоже литература, да. Развлекательный жанр, но это ничуть не умаляет его достоинства.
Благодарю всех авторов за участие! У вас есть отличный повод показать в чем вы сильны. Пишите! И благодарю канал озвучки Necrophos за предоставленный приз!
Подписчики, читатели, поддерживайте авторов своими плюсами и комментариями, а то нам скоро нечего будет читать! И вспомните, что мы сюда не фукать друг на друга пришли и картиночки с котами смотреть, а и почитать что-то интереснее очередной жалобы на коммунальщиков. Так давайте будем принципиально ставить оценки за каждый пост в сообществе, комментировать, продвигая пост который понравился ( теперь здесь так все работает), будем объективными. Это не сложно. Это больше к олдам обращение.
Творите, пишите новые истории, оставляя после себя след в умах людей!
Всех люблю, обнимаю. Ваша Джурич.