«Две мои маленькие сестрёнки погибли от голода в финском концлагере. А сейчас финны говорят, что это не было геноцидом, и они ничего нам не должны»

Я взял интервью у Ленины Павловны Макеевой – председателя Карельского союза бывших малолетних узников фашистских концлагерей. Ей было всего пять с половиной лет, когда в 1941 году Ленина вместе со всей своей семьёй была помещена финскими оккупантами за колючую проволоку. Просто за то, что она русская…

«Много людей погибало»

- Вы помните, как вас отвезли в концлагерь?
- Да, словно это было вчера. Когда началась война, мы жили в Петрозаводске рядом с железнодорожной станцией. Часто случились налёты вражеских самолётов, мы бегали в бомбоубежище. У мамы были рюкзачки для нас – бельё, сухари. Отец сказал – езжайте в деревню, там не бомбят…а война месяца через три кончится. Тем более, мама была беременна. Мы уехали. Позже мама вернулась: финны уже подступали к Петрозаводску. Отец стал её просить – эвакуируйся со мной. Она ответила – как я брошу стариков и детей? А 1 октября 1941 года финны пришли. Мы укрылись в лесу, построили шалаши, бабушка корову туда увела. Пробыли недели две, кончилась еда. Женщины пошли накопать картошки в поле, их обнаружила финская разведка…всех забрали, увели в деревню. Там мама родила двойню, двух девочек. Через месяц и нас, и жителей окрестных деревень забрали, погрузили на подводы, и привезли в Петрозаводск – в концлагерь N5.

- Как он выглядел?

- Обычные дома в центре города, их огородили колючей проволокой. Здания стояли пустые, жители эвакуировались срочно, ничего не успели взять, вся обстановка сохранилась. В комнату размером в 20 метров набили 17 человек, включая двух грудничков, можете представить себе? Это произошло 12 декабря 41-го года.

- Первая зима была самая страшная?

- Да не сказала бы – вторая тоже была не лучше. Почти все мы спали на полу, вповалку: было лишь 2 кровати, на них разместили четверых взрослых. Все удобства – на улице, в огороде. Питание ужасное. Пожилые люди сразу стали болеть. Бабушка умерла через три недели – 2 января 1942 года. Как раз в то время людей очень много погибало – болезни, холод, голод. Вскоре нам дали другую комнату – в бараке, около железной дороги, рядом с колючей проволокой. Там было полегче – 7 человек в помещении. Но это не помогло – мама сильно заболела, у неё началась куриная слепота, отнялись ноги, мы с братом слегли, дедушка тоже, в лёжку прямо лежали. Цинга у нас была. Соседи помогали, воду приносили, дрова для обогрева. Римму Гужеву, девушку одну, всю жизнь вспоминаю: её водили на работу финны, она приносила нам объедки, делилась - благодаря ей выжили.

- Чем вас кормили?

- Просто чуть-чуть муки, мама болтушку делала. Сыр иногда был, внутри гнилой. Изредка давали колбасу с крупой, как с наполнителем – тоже гнилая. Запах противный, но если ты голоден, тебе всё равно. С животом люди мучились, дизентерия началась. Иногда приносили по чашке отходов от селёдки – икра, молоки. Из муки пекли лепёшки, и макали в селёдочный рассол, потом пить ужасно хотелось. И вот таких измученных людей заставляли работать. Узников постарше отправляли на лесозаготовки. А женщин и подростков выводили в Петрозаводск – разбирать завалы, колоть и пилить дрова.

«Дети тихо умирали»

- Что вы делали для того, чтобы выжить?

- Голодный человек способен на всё. Дети делали подкопы под проволоку, убегали в город. Копали в тёмное время, пока часовой отошёл и не видит. Подходили к финским кухням, просили еды, некоторые подворовывали. Но всегда возвращались назад – а куда убежишь, если кругом финны, а в концлагере твоя семья? Если нарушителей ловили, пороли плетью. С вышек охрана по ним стреляла – убивали и ранили. Те дети, что не могли раздобыть еду – тихо умирали. По очереди умерли обе сестрёнки мои, Галя и Нина – одной 11 месяцев было, другой 13. Мама тяжко болела, пришлось отнять их от груди. Одна женщина сказала – если не отнимешь, сама умрёшь: двойняшки после этого точно погибнут, а другие твои дети останутся без тебя. Маленькие Галя и Нина голода не выдержали. Их на кладбище Пески затем похоронили, как и многих. Обычно умерших вывозили в покойницкую, там телега приезжала, туда сваливали, покрывали и увозили.

- Как финны обращались с русскими заключёнными?

- Без жалости. Близко к проволоке подходить запрещали, иначе расстрел. Я помню, у ограждения цветочки росли, белая «кашка», красной мало, а она послаще…мы их собирали и ели, корешки рыли. За проволокой же щавель – красивый, крупный. Мой двоюродный дед Илья Васильевич увидел там что-то съедобное. Подошёл к ограде, его выпороли плетьми, через неделю он умер. На лесозаготовках часто гибли – от истощения, непосильного труда. Люди были не по сезону одеты зимой, одежду тёплую не давали, ходили в лохмотьях, простужались и умирали. Погонят утром в лес группу в тридцать человек, а обратно возвращается двадцать. Клопы, вши заедали. Перед визитом в концлагеря делегации Красного Креста сделали профилактику: постригли под Котовского, водили в жарилки, в домах жгли серу - у кого вши, их переселяли в отдельные бараки, «вшивый городок». Сейчас говорят, что после приезда Красного Креста стало лучше, но это не так. Норму продуктов малость увеличили, а так всё осталось по-прежнему.

- Вы помните появление Красной Армии?

- Да. Петрозаводск был уже освобождён, и должен прийти первый поезд. Кто из лагеря N3, все туда побежали. НКВД сделал оцепление, но ситуация была душераздирающая – на перроне стон, прорвали это оцепление, поезд подходит, открывает двери. Невероятно, тысячи людей плачут, целуются, обнимаются. Отец наш тоже приехал, мы радовались.

«От финнов ничего не жду»

- Как финны сейчас относятся к тем концлагерям?

- Со мной общалась писательница Марья-Леена Миккола. Она написала книгу, взяв интервью у 17 узников финских концлагерей в Карелии. Её исследование два раза переиздали – оно разлетелось на «ура». Как обычно, реакция разделилась – одни финны были потрясены, другие заявляли, что такого не было. Я обратилась к президенту Финляндии, приведя пример: Германия извинилась за преступления нацистов, выплатила компенсации. Мне пришёл ответ – согласно договору от 1947 года, мы ничего вам не должны. Это несправедливо! Советское правительство дало Финляндии в 1917 году независимость, а они столько на наши территории нападали, неблагодарные люди. Мы им всё прощали, за бесценок туда отправляли ресурсы, ведь дружественная всё-таки страна.

- После того, что вы пережили, какое у вас мнение о финнах?
- Русский народ терпеливый. Случается, я про себя думаю – сволочи, ненавижу, возмущаюсь. Но в жизни понимаешь – худой мир всегда лучше доброй ссоры.

- Имеют ли бывшие узники финских концлагерей какие-то льготы?

- По закону, мы приравнены к инвалидам войны. До 2005 года всё было более-менее нормально. А потом нас стали прижимать, словно мы второй сорт. Прежде, мы имели право на охранную сигнализацию в квартире, проезд на поезде, на самолёте, были талончики. Сейчас даже в бесплатном пользовании домашним телефоном нам отказывают, говорят – вы не указаны в законе о ветеранах, а мы коммерческая организация, и даром вас обслуживать не можем. В Петербурге помогают, в Москве тоже, а у нас – нет денег. От финнов я лично уже ничего не жду. Я давала следствию показания о своей жизни в концлагере, действия финских оккупантов против советского народа признали геноцидом. Думала, нам предоставят больше льгот, но ничего подобного. Вот приходит соцработник убираться, и только квартиру подметёт. Окна вымыть – за деньги, в туалете убрать, в ванной – не положено, надо платить. Нас, бывших узников, осталось в живых всего 1 177 человек, каждый год люди умирают, но чиновники непробиваемы.

© Zотов

https://vk.com/wall736437447_134799

«Я умирала от голода. Ползла за едой, финн выстрелил в меня и попал»

На знаменитом снимке военного фотокора Галины Санько, сделанном в июне 1944 года – только что освобождённый Красной Армией финский концлагерь в Петрозаводске. Мне удалось взять интервью у Клавдии Александровны Нюппиевой (Соболевой) – девочки в первом ряду на этой фотографии: в этом году ей исполнится 90 лет. Вместе со всей семьёй маленькая Клава была брошена за колючую проволоку, и едва не погибла – только за то, что русская. Финны до сих пор отказываются называть это геноцидом.

- Как получилось, что вы попали в концлагерь?

- Мне тогда исполнилось 6 лет, мы жили в Заонежье, в деревне Рим. Мама занималась домашним хозяйством, отец работал бухгалтером, в нашей семье росли шесть девочек – младшая, Эльвира, родилась в сентябре 1941-го. Финские оккупанты выселили нас из родной деревни, и перевезли в Терехово: несколько семей запихнули в заброшенную избу, без стёкол в окнах. Ничего с собой не разрешили взять – дома остался запас продуктов, корова в хлеву. Мама видит – дети голодные, сходила за 25 километров пешком, привела нашу корову. Кормить животное нечем, сена не запасенопришлось прирезать. Утром, едва мы сели за стол, где дымился чугунок с супом, пришли староста и финский солдат, забрали всю еду и арестовали маму. Её поместили в тюрьму на две недели, Элечка осталась без грудного молока. Финны маму посадили в подвал, стращали, стреляли у неё над головой. У неё случился нервный срыв, произошло тихое помешательство (плачет).

- Господи, это просто ужасно.

- Да, чудовищно. Она не буянила, пела что-то, с отцом разговаривала, словно он в избе с нами сидит, а не на фронте. Папа наш красавчик был, в 39 лет погиб. Официальное сообщение – пропал без вести, но думаю, он был убит. Как только война началась, он ушёл добровольцем в Пряжинский истребительный батальон, больше я его не видела. Весной 42-го мы лежали уже в избе без сил, фактически умирали. Пили берёзовый сок, из-под снега выкапывали остатки мороженой капусты и варили её. Ходили по соседним деревням хоть какую-то еду просить у людей Христа ради. Сёстры уйдут, я сижу и жду. Они приходят, плачут – никто им ничего не дал. У мамы была швейная машинка, она её поменяла на мешок якобы муки, а после оказалось, это «сметки» с песком вместе. Жернова мелют, часть муки падает и с песком мешается. Мама замесила тесто, и поняла, что обманули, ей плохо сделалось. После тюрьмы она нами почти не занималась, и её через какое-то время забрали в психиатрическую больницу – она была не в себе.

- Что с вами было дальше?

- В 1942-м нас на барже доставили в финский концлагерь в Петрозаводске. Через год привезли маму, но её состояние ухудшилось, вскоре снова забрали в больницу. Сначала мы жили в бараке в кладовке без окна. Затем нам выделили кухню, мы там грелись и лепёшки маленькие пекли. Выдавали муку, меряли деревянной ложкой: одна порция полагалась на человека в день, семь ложек на неделю. 12-летняя сестра моя, Антонина, ходила работать в мастерскую, сувениры делала для финских солдат. Ей давали ложку подсолнечного масла, хоть лепёшки пожарить, так сытнее. Иногда кидали сыр, гнилой внутри, я после много лет не могла сыр видеть. Колбаса полагалась, она отвратительно пахла, испорченная: но для нас это был праздник. Старшую сестру, 14-летнюю Марию, как и остальных русских подростков, финны принудительно заставляли работать – строить дороги, на лесозаготовках. Условия труда были ужасные, питание – ещё хуже.

- Какой момент в концлагере стал самым страшным для вас?

- Я чуть не погибла. Подходить к ограде из колючей проволоки запрещалось под угрозой расстрела, но дети ночью бегали добыть чуть-чуть еды. На нижний ряд проволоки вставали одной ногой, верхний приподнимали и пролезали. Резало кожу, в шрамах ходили, у одной девочки вся коса осталась на проволоке, вместе с куском скальпа. Я узнала про гороховое поле, финны любили суп, для них выращивали. Пробрались туда, собрали. Стали обратно лезть под проволоку, охранник открыл огонь с вышки. Попал мне в правое бедро, вырвало кусок мяса с кожей, но повезло - не проникающее ранение, по касательной. Крови вытекло много, болело долго. Я помню, как страшно мне было. Вернулась в барак, нашла старшую сестру Марию, легла рядом с ней, и чувствую: сердце прямо выскакивает из груди. Если финны ловили детей за таким «воровством», наказывали всю группу – лишение пайка (а это смерть), 25 ударов плетью либо карцер.

- Вы видели, как убивали людей?

- Да. На моих глазах финны застрелили мальчика лет двенадцати. Финские войска уже отступали из Петрозаводска, мы побежали на склады в поисках еды, но не нашли её. Стали возвращаться, тут появились финны, открыли огонь из автоматов. Ребёнка убили на наших глазах. Видела я, как женщину избили плёткой так, что она встать не могла, потом умерла – финны специально плети в солёной воде вымачивали. Всего в Карелии было 25 000 русских заключённых. Комиссия по расследованию военных преступлений проводила эксгумацию тел на кладбище в Песках, не меньше 9 000 погибших оказалось. То есть, треть всех узников за три года. Большинство умерли зимой 1941/1942-го. А финны признают только 4 000 жертв. Я могла ещё в Заонежье, в избе, куда нас переселили, от голода загнуться – мы все до единого должны были там умереть. В лагере N5 тиф свирепствовал, туда заключили 8 000 человек, половина за зиму погибла.

- Вы позже рассказывали об этом финнам?

- Да. Я общалась с человеком, бывшим комендантом двух лагерей в Петрозаводске – Юханом Норте. Он приезжал сюда, исследовал наши архивы. После войны его судили, но наказали слабо. Обвинили, что он украл килограмм сахара из пайка узников. Мы в лагере сахара никогда не видели. Я спросила – как вы могли, будучи комендантом, велеть, чтобы дети пятилетние весной, босиком по талому снегу ходили под конвоем на берег реки, и сдирали кору: финнам требовалось сырьё для дубления кож? Он ответил – я выполнял приказ главнокомандующего. Вытирался платочком, плакал, объяснял, как ему нас жалко.

- Извините за вопрос, но…вам не хотелось взять в руки сковородку?

- Нет. Он старик был уже, девяносто лет, какой смысл его бить.

- Финская охрана насиловала женщин?

- Да, это было нормой. Они приходили и брали, кого хотели. Были случаи рождения детей в концлагере даже среди 15-летних девочек. Я знала Кузичеву Юлию, её мать финн изнасиловал. Добровольно тоже вступали в связь, из-за голода. Главным способом убийства в концлагере являлся голод. Разве можно прожить на ложке муки в день? Дети ходили к финским полевым кухням, клянчили еду. Если повар добрее, отскребёт пригорелую кашу со дна, свалит в горсть. А бывало, пинка под зад даст ребёнку, отгонит.

- Как вы с сёстрами выжили в этом кошмаре?

- Ох, я сама удивляюсь. Нам рано пришлось повзрослеть: мы понимали, что выживем, только если будем держаться вместе. 14-летнюю Марию гоняли дороги строить, 12-летняя Тося была у нас за главную, Элечка «мамой» её называла. Так же, в лагере люди делились едой, иначе бы нам не спастись. Конюх принёс мёрзлой картошки, соседи подкармливали.

- Вы помните, как пришла Красная Армия?

- Мы так радовались. И очень ждали папу. Сначала ходили на пристань, куда прибывали катера. Позже в городе стояли, смотрели на запылённые колонны солдат, отца выглядывали. Мама по-прежнему лежала в больнице, 7 апреля 1945 года она умерла. В барак вернулись жильцы, что были в эвакуации, жить нам стало негде. Старшие сёстры пошли в санитарки, уехали на войну с Японией, а мы увидели объявление, и явились в приёмник-распределитель: нас по разным детдомам разослали. Младшую, Элечку, мы потеряли – имя и фамилию ей сменили, так до сих пор и не можем её найти. Вот такая у меня судьба. Но я рада, что мы вышли живыми из концлагеря. Ведь не всем это удалось.

© Zотов

https://vk.com/wall736437447_133351

Однажды Георгий побывал в бывшем нацистском концлагере Заксенхаузен, где открыли новую экспозицию – «спецлагерь НКВД N7». У Георгия был отдельный репортаж о данной выставке, сделанной в стиле – с нацистами всё понятно, но вот НКВД-то кошмарный как вообще разгулялся! Надо же, собрал за колючей проволокой 60 000 бедных функционеров НСДАП, боевиков фольксштурма, гитлерюгенда, полицейских да эсэсовцев, и за пять лет аж 12 000 из них отдали концы по причине эпидемий тифа.

«Спецлагерь» Заксенхаузена всюду рекламируют, берут интервью у людей, кои там сидели, и выкладывают на сайте. Типа не-не, мы не умаляем преступлений нацистов. Но вот большевики, что творили эвдакое, они не освободители, а почти такие же плохие. Короче, вполне в ключе последних событий. И стало Георгию интересно – а какая инфа идёт о лагерях, где в зоне оккупации союзников в 1945-м гибло гражданское население?

Будучи в феврале в Дании, Георгий заинтересовался темой лагерей для немецких беженцев, коих после капитуляции германских войск в Копенгагене 4 мая 1945 года поместили за колючую проволоку. На земле Дании оказалось 250 000 мирных немцев, бежавших от бомбежёк рейха союзниками, и из Восточной Пруссии. В самом крупном из этих лагерей – Оксбеле заключили 37 000 человек. Там не было эсэсовцев, полицейских, функционеров НСДАП или солдат – только женщины, дети и старики, гражданские лица.

Датские врачи и больницы отказались оказывать им любую медицинскую помощь, и предоставлять лекарства по причине «патриотической позиции». В результате только в 1945 году умерли 13 000 немцев-беженцев, из них 7 000 (то есть, 60 %) дети ДО ПЯТИЛЕТНЕГО ВОЗРАСТА. Фактически, их умертвили условиями содержания – это и отказ в медпомощи, и размещение в грязи, и скудное питание. Немцев за колючей проволокой держали в Дании четыре года – до 1949-го, и потом распустили их по домам.

За всю войну во всей Дании погибло меньше людей, чем немецких беженцев за полгода. Им просто мстили, потому что вооружённых нацистов боялись, и им подчинялись – а тут можно было творить что угодно. Женщин и детей забивали в бараки по 150 человек на помещение, многих запихали в конюшни – с соответствующим запахом. Зимой было очень холодно. Водопровод отсутствовал – обтирались влажными тряпками. Разговаривать с датчанами и приближаться к проволоке немцам категорически запрещалось. Датские деньги немцам иметь не разрешали, купить что-либо они не могли.

В 2022 году в Дании открыли музей немецких беженцев Flugt – построенный на деньги ФРГ. Вход стоит 21,45 евро. Тему того, что датчане лишь за полгода уморили голодом 7 000 детей дошкольного возраста, там стараются не муссировать. Датский врач Кирстен Лилофф заявила, что обращение властей с беженцами было «очень плохим». Она сказала, что подавляющее большинство умерших детей можно было вылечить. Милейшая датская пресса тут же зачморила её за «предвзятое отношение к проблеме». Зато книга Управления по делам беженцев Дании, написанная Хенриком Хаврехедом, написана с умилением, как добрые датчане спасали немцев. И такое мнение почти всех датчан устраивает, они не любят, чтобы их обвиняли в жестокости к детям. Датские историки сваливают всё на Красную Армию – мол, немцы уже бежали из Восточной Пруссии истощёнными, вот и померли от стресса и голода. Виноваты русские, датчане ни при чём!

В общем, получается прекрасно.

В одном случае за 5 лет умерло от тифа 12 000 нацистов, взятых в плен с оружием в руках. И там устроили выставку, продают книги, рассказывают о страданиях эсэсовцев и полицейских в «спецлагере НКВД». В другом – за полгода погибло 13 000 мирных жителей, из них 7 000 малолетних детей, а врачи пальцем не пошевелили, чтобы им помочь, и абсолютно ноль внимания. Музей построили лишь недавно. Рассказов о страданиях нет. И упаси Бог сравнить датские лагеря с нацистскими, датчане же обидятся.

Зато в отношении русских давно уже можно сравнивать с чем угодно.

*Статья из датской газеты 1945 года – «В Копенганене умирает 40 немцев в день», беженцы в Дании и кладбище на месте бывшего лагеря для немцев.

© Zотов

https://vk.com/wall736437447_130729

«Радуемся Красной Армии». В Польше сказали «спасибо» русским…что произошло?

Большинство современных музеев на месте концлагерей показались мне «огламуренными», а роль советских солдат в освобождении обычно замалчивается. Пожалуй, остался лишь один лагерь, где с оговорками, но хоть что-то сделано иначе

…Чёрные «ворота смерти» бывшего концлагеря СС Штуттгоф таковы, что, уже пройдя сквозь них, ты обязательно повернёшься, и посмотришь на стальные прутья. Они настолько зловещи, что сразу понятно – дальше ждёт ужас и мрак. Узники их так прозвали, поскольку знали – оказавшись внутри, ты сможешь вернуться назад только в качестве пепла из крематория. Лагерь существовал всю Вторую мировую войну – гестапо начало строительство первых бараков уже 2 сентября 1939 года, на следующий день после вторжения в Польшу. 9 мая 1945 года Штуттгоф освободила Красная Армия. За шесть лет через «ворота смерти» прошло 110 000 заключённых, 85 000 из них погибли. Как во многих бывших концлагерях, недавно и здесь произошла «уценка» количества жертв. Отныне польские исследователи утверждают, что указанное число «завышено советской пропагандой», а на деле в Штуттгофе были умерщвлены «всего лишь» 63-65 000 человек. Удивительно, но, в отличие от других музеев Польши на месте нацистских концлагерей, здесь в экспозиции есть выставка «Освобождение», с фотографиями советских солдат. Надолго ли она останется? На этот вопрос, разумеется, мне никто ответить не смог.

Нацистская аккуратность

…Штуттгоф считается первым нацистским концлагерем, созданным за пределами Германии. Он расположен в 34 километрах от польского города Гданьск, вход в музей бесплатный. Первоначально, задачей лагеря стало уничтожение польской интеллигенции, и вообще людей с образованием: профессоров, учителей, служителей церкви, политиков. Людей сюда согнали столько, что мест сперва не хватало, узники спали на голой земле. В 1943 году лагерь расширили, построили 30 новых бараков, соорудили газовую камеру и крематорий. Газовая камера работала днём и ночью, но её мощности оказалось недостаточно – поэтому, эсэсовцы доставили в Штуттгоф мобильные душегубки «газенваген», и убивали по 150 человек за один раз. Газовая камера и сейчас на месте: внутрь зайти нельзя, но можно заглянуть через окошко. Я видел, как школьницы отходили от окошка, дёргаясь всем телом, в слезах. Убийства узников были организованы немцами очень аккуратно, с удобствами для себя. Вот железная дорога (на рельсах застыли вагоны, внутри которых перевозили евреев) - сошёл с поезда, и тут же через 20 метров газовая камера, и в двух шагах крематорий. Полный «сервис». Часто, в крематорий приезжают священники из Гданьска, служат молитву за упокой погибших. «Это потому, что тут погибло много польской интеллигенции?» - спрашиваю я служащего музея. «Да». У крематория установлены крест и звезда Давида – здесь уничтожили 28 000 евреев.

«Благодарим ваших бойцов»

…Говорят, крематорий не справлялся с полноценным сожжением, тел было слишком много. Грибники до сих пор находят в близлежащем лесу осколки обожжённых черепов, кости рук и ног, раздробленные фаланги пальцев. Я уже слышал такое и 8 лет назад, и вновь слышу сейчас – пепел жертв закапывали в специальных рвах. «Там стоит копнуть где угодно, и наткнёшься на человеческие останки» - мрачно сообщает мне сотрудник музея. Персонал особо отмечает, что в Штуттгофе по-прежнему существует экспозиция об освобождении лагеря красноармейцами, и любые политические потрясения на неё не повлияли. Никто в музее не называет освобождение, как это сейчас модно в Польше, «заменой одной оккупации на другую». Мне подчеркнули – узники радовались приходу Красной Армии, и скрывать этот факт никто не собирается. Я сам видел комнату музея с названием «Вызволение» («Освобождение»), где выставлено групповое фото освободителей - советских офицеров. На крематории тоже привинчена старая табличка на польском языке – «Благодарим Красную Армию за наше освобождение». Господи, вот всего-то и нужно сказать «спасибо»: но, увы, это стало редкостью в нынешней Польше.

Бросили в печь живьём

…«Повесточка», конечно, тоже присутствует. Я нигде в Штуттгофе не увидел информации, что в 1943 году сотни охранников-немцев по приказу группенфюрера СС Фрица Кацманна были заменены служащими «украинской вспомогательной полиции» - шуцманшафта. Мне объясняют – «в нынешний момент акцентировать внимание на этом неполиткорректно». Среди охраны присутствовали и норвежские эсэсовцы – но их национальность аналогично не указывают: вдруг потомки обидятся. Отличие Штуттгофа – тут служили 295 женщин-надзирательниц СС, и они умудрились зверствовать посильнее мужчин. 4 июля 1946 года пять надзирательниц были публично повешены в пригороде Гданьска. Поляки плевали в лица казнённым, пинали их трупы – такова была ненависть к этим девушкам: молоденьким, но безумно жестоким. В 1944 году надзирательницы расправились с женщиной, майором советской армии – затолкали её в печь крематория, и сожгли живьём. Те же самые хрупкие девушки бросили в огонь только что родившегося в лагере младенца, на глазах у его матери. Штуттгоф не показывает никакого гламура, лакированности и евроремонта, что я видел в музеях на месте других концлагерей. Тут остался первозданный ужас, с «воротами смерти», эсэсовскими пулемётными вышками, бараками, вагонами для перевозки обречённых, газовой камерой и крематорием. Иду по мокрой траве среди колючей проволоки, закрываю глаза, и слышу выкрики охранников.

«Ложь пропаганды СССР»

…Отдельный барак отдан под демонстрацию медицинских экспериментов СС, в том числе профессора Рудольфа Шпаннера, варившего мыло из трупов заключённых – образец подобного мыла представил советский обвинитель на Нюрнбергском процессе. Институт национальной памяти Польши (эта структура организовала снос памятников солдатам РККА) заказал анализ мыла, чтобы помпезно опровергнуть «ложь советской пропаганды» - и облажался, ибо эксперты подтвердили – мыло сварено из человеческого жира. Шпаннер изготовил примерно 100 кг мыла, используя «человеческое сырьё», для чего часто посещал Штуттгоф. Польский следователь Тувья Фридман в сороковые годы XX века вспоминал, как увидел лабораторию Шпаннера: «У нас было чувство, что мы побывали в аду. Одна комната была заполнена обнажёнными трупами. Другая уставлена досками, на них была натянута кожа, снятая со многих людей. Почти сразу же обнаружили печь, в которой немцы экспериментировали в изготовлении мыла, используя человеческий жир как сырьё. Несколько брусков этого «мыла» лежали поблизости». В медицинский барак под формальными предлогами помещали здоровых узников – и либо умерщвляли путём экспериментов, либо, полумёртвых, отправляли в газовую камеру.

…В бывшем здании комендатуры Штуттгофа включают документальный фильм – как функционировал лагерь, и честно показывают – какая конкретно армия его освободила. Но тут же добавляют – «уцелело лишь 200 истощённых узников, и некоторых из них НКВД отправил в Сибирь». Я интересуюсь – откуда сведения? Выясняется, что документальных подтверждений нет. Опять налицо стандартная история с ложкой дёгтя, способной испортить бочку мёда. Тем не менее, во всей Польше Штуттгоф остаётся единственным музеем, чья экспозиция указывает откровенно – точку в существовании одного из самых безумных концлагерей 9 мая 1945 года поставил советский солдат. Сотрудники музея не стали ничего менять в угоду «повесточке», а указали правду. Как выяснилось, её говорить легко и приятно.

©Zотов

https://vk.com/wall736437447_126022

«Курорт для евреев». Как немцы предлагали отдых в концлагере СС за деньги

Для того, чтобы попасть в крематорий, с узников требовали оплатить заранее (золотом или валютой) «калорийное питание» и жильё. Что же получилось в итоге?

…На первый взгляд, это напоминает даже не концлагерь, а игрушечную деревеньку, нечто вроде декораций из средневековой сказки. Традиционная для нацистских «фабрик смерти» надпись Arbeit macht frei выполнена в затейливом стиле, словно в Диснейленде. Поразительно, но тут функционировал театр, где заключённые ставили спектакли. Режиссёр-узник Курт Геррон снял здесь документальный фильм под названием «Фюрер дарит евреям город», и его показывали делегации международного Красного Креста, демонстрируя «образцовый лагерь». Были открыты синагоги, христианские церкви, действовала школа для детей, и (аж не верится, но я сам его видел) бассейн для плавания. Терезиенштадт являлся образцово-показательным пунктом: нацисты пытались убедить общественность, что евреи содержатся едва ли не в санатории. Однако, из 140 000 еврейских узников, прошедших через концлагерь, 123 000 были убиты, а режиссёр Курт Геррон, снявший услаждающее эсэсовцев кино о прекрасной беззаботной жизни заключённых в Терезиенштадте, в 1944 году погиб в газовой камере Освенцима.

«Внесите депозит за смерть»

…Вход в бывший концлагерь стоит 300 чешских крон (12 евро), и это неприятно – в Германии посещение таких музеев бесплатно, в Польше по большей части (кроме Освенцима, там есть сложности) – тоже. Наживаться на подобных вещах не следует, но власти Чехии решили иначе. По билету можно посетить три места – сам концлагерь, еврейское гетто и крематорий. Я иду в предрассветном тумане через огромное кладбище с крестом – оно переходит в ряд захоронений под звездой Давида. В феврале 1942 года сюда начали перевозить пожилых евреев из Европы, в возрасте от 65 лет – предпочтение отдавалось ветеранам Первой мировой войны, награждённым Железным крестом. Нацисты подчёркивали, что это «элитный» лагерь, с удобствами, и сюда не так-то просто попасть – многие евреи отдали за право переезда в его бараки свои семейные драгоценности, а также внесли денежные депозиты за аренду жилья (!) и «калорийное питание». Руководство СС рекламировало Терезиенштадт как курортный город, милое место для богатых пенсионеров – мол, они, в отличие от остальных евреев, смогут вести праздную жизнь, не работать, ходить в кино и театры, и не бояться насилия и смерти. Тут даже пробурили скважины, и показывали – вот, вам будет доступна лучшая питьевая вода!

Конец дешёвого шоу

…Обман удался. То, что это «подстава», евреи поняли поздно. Еда оказалась, как в остальных лагерях – баланда с гнилой картофельной ботвой и эрзац-хлеб с опилками. Размещение в казематах бывшей крепости (оборудовали 11 бараков) тоже не добавило здоровья. Я стою у камеры, где в 1918 году прервалась жизнь студента Гаврило Принципа, застрелившего наследника австро-венгерского престола. Если юноша 23 лет скончался среди сырых стен от туберкулёза, каково приходилось людям в возрасте? Они умирали в таких количествах, что их трупы целыми днями лежали на улицах непогребёнными. Лагерь огромен, и, проходя через его улицы, видишь и виселицу, и стену для расстрелов. Казнили за всё. За отправку писем с правдой о происходящем, за недонесение о планах побега, за высказывание недовольства. 11 ноября 1943 года комендант Терезиенштадта, гауптштурмфюрер СС Антон Бургер приказал построить в чистом поле для пересчёта всех до единого заключённых (36 000 человек). Он держал их там с 7 утра до 11 вечера. 300 узников, не выдержав холода, умерли на месте, а ещё 5 000 стариков тем же вечером отправили в Освенцим – как больных и бесполезных для рейха.

Попытка обмануть реальность

…В Терезиенштадте воссозданы бараки для содержания евреев. Внутри деревянные нары, пирамиды чемоданов, пальто с лисьими воротниками, развешено бельё. Люди брали с собой лучшие вещи, они всерьёз верили нацистской пропаганде. Охраны в гетто почти не было – лишь 28 военнослужащих СС и 170 чешских жандармов. Но узники не восставали, и массово не бежали из лагеря. Во-первых, некуда. Во-вторых – они надеялись, что сотрудничество с немцами поможет им избежать гибели. «Юденраты» (еврейские советы) до осени 1944 года сами определяли, кто из евреев будет выслан из Терезиенштадта в печи Освенцима. Отправлять старались самых старых и больных – дескать, своей смертью вы поможете нам выжить. 420 еврейских полицейских, вооружённых дубинками, тащили на поезда в Освенцим кричащих и упирающихся узников, людей своей же крови. В музеях на территории и концлагеря, и гетто выставлены картины лагерных художников, инструменты оркестра, платья театральных актрис. Композитор Ганс Краса (его убили в Освенциме) поставил здесь детскую оперу «Брундибар». Часть картин, изображающих жуткие условия концлагеря, была обнаружена СС, художников бросили в карцер и жестоко пытали. С февраля 1944 года Терезиенштадт ремонтировали и облагораживали для визита делегации международного Красного Креста. Чиновники посетили концлагерь 23 июня, и уехали в полном восторге - надо же, в каком комфорте живут местные евреи! После их отъезда всех заключённых, принимавших участие во встрече, расстреляли.

Жизнь в доме смертника

…Здесь не построили газовых камер, но они и не были нужны. 33 000 человек умерли в самом Терезиенштадте от тифа, голода и непосильного труда: 92 % смертей составили люди в возрасте за 60 лет. Крематорий в Терезиенштадте поражает – он огромен (на несколько печей), и работал круглосуточно, без перебоев. 90 000 человек из Терезиенштадта были высланы в Освенцим, Дахау, Треблинку, Бухенвальд и там убиты. По сути, это пересыльный пункт смерти. Сюда везли евреев из Дании, Нидерландов, Германии и Франции, заверяя в прекрасной жизни, а позже требовали от «юденратов» решения, кого первым отправить в газовую камеру Освенцима: ведь на всех не хватит еды и места. Пожилые люди получали паёк в два раза меньше молодёжи, в бараки набивали по 80 человек, и скученность приводила к эпидемиям. Жуткий холод, постоянно царивший в казематах крепости, добивал узников. Всё было просто – сначала тебя привозят в город, размещают в жилых зданиях (как общежития работали 218 домов). Затем – в бараки. А дальше – либо в Освенцим, либо в яму с пеплом. Сейчас бывшее гетто превращено в обычный чешский город с пряничными домиками, с автобусами, пивными и ресторанчиками, включая вьетнамский – оттуда доносится запах супа с говядиной фо бо. Горожане спокойно занимают квартиры в зданиях, где в вечном страхе смерти жили десятки тысяч людей, ожидая крематорий либо газовую камеру. Их ничего не смущает.

…6 мая 1945 года охрана СС сбежала из Терезиенштадта, но узники не могли выйти – и лагерь, и гетто были окружены частями вермахта. Наконец, в 9 часов вечера 8 мая заключённые услышали звуки боя – шла стрельба. Мне удалось задать вопрос свидетелю освобождения Терезиенштадта бойцами РККА – жительнице Израиля Эрике Теллер, находившейся в тот момент в бараке (ей было 6 лет). «Открылись ворота, и вошли русские солдаты. Они всех накормили». Именно освобождение сподвигло Эрику впоследствии изучать русский язык, и выйти замуж за солдата Красной Армии. Большое интервью она давать отказалась – «Я уже всё сказала, не хочу ничего вспоминать». В Терезиенштадте спасли больше заключённых, чем в любом другом лагере – 11 068 человек. И жизнью они обязаны советскому солдату.

© Zотов

https://vk.com/wall736437447_124093

Однажды Георгий решил рассказать, что произошло с комендантами нацистских концлагерей, откуда он сделал репортажи своего проекта к 80-летию Победы.

Основатель концлагеря Саласпилс (немцы именовали лагерь Куртенгоф) штандартенфюрер СС Рудольф Ланге 23 февраля 1945 года был ранен во время сражения за Познань, и застрелился, чтобы не попасть в плен к красноармейцам. О судьбе коменданта Курта Краузе я ничего не нашёл – возможно, он скрылся. Помощник коменданта Отто Теккемейер был арестован в Гамбурге в 1951 году и получил детский срок в 1 год и 8 месяцев тюрьмы – за убийство тысяч детей. Он умер в 1982 году.

Комендант Заксенхаузена (1937-1941) и Майданека (1941-1942) штандартенфюрер СС Карл Отто Кох был арестован в конце войны за кражу драгоценностей узников и убийство свидетелей хищений. Его расстреляли эсэсовцы 5 апреля 1945 года. Комендант Равенсбрюка и Майданека Макс Кёгель после войны изготовил себе документы бывшего узника концлагеря, и год скрывался в деревне. В 1946 году его арестовали: повесился в американской тюрьме из опасения, что его выдадут в СССР. Ещё один комендант Майданека, Герман Флорштедт был арестован за растрату и воровство золотых зубов убитых узников 25 октября 1943. Далее, его следы теряются. Имеются сведения, что его расстреляли по приговору суда СС, как Коха, но есть и информация, что Флорштедт скрылся, и ещё в 1962 году служил в полиции города Майнц. Предпоследний комендант Майданека Мартин Вайс был повешен англичанами в 1946 году. Последний комендант Майданека (и Освенцима) Артур Либехеншель повешен в Польше в 1948 году.

Комендант женского концлагеря Равенсбрюк Гюнтер Тамашке избежал суда по причине того, что Гиммлер исключил его из рядов СС за хищение имущества заключённых (правда, Гиммлер этот приказ отозвал). Он жил спокойно в ФРГ, и умер в 1959 году в возрасте 63 лет. Последний комендант Равенсбрюка, штурмбанфюрер СС Фриц Зурен был передан французам и расстрелян ими в 1950 году. Комендант Заксенхаузена Ганс Хельвиг умер в ФРГ в 1952 году – он вёл тихую жизнь работника церкви, и его не арестовали. Ещё один комендант Заксенхаузена, Ганс Лориц, покончил жизнь самоубийством в 1946-м году в английской зоне оккупации после угрозы выдачи СССР. А последний комендант Заксенхаузена штандартенфюрер Антон Кайндль как раз был выдан СССР, и поехал в Воркуту рубать уголёк на шахте. Он загнулся там меньше чем через год, в возрасте 46 лет.

Коменданта Освенцима Рудольфа Хёсса повесили в Польше в 1947 году. Ещё один комендант Аушвиц-Биркенау, Рихард Бер, скрылся, жил с поддельными документами, и был арестован в ФРГ в 1960-м году на лесопилке. Он умер в тюрьме через 3 года от инфаркта в возрасте 52 лет. Коменданта концлагеря Штуттгоф Макса Паули повесили англичане в 1946-м. Второй комендант Штуттгофа, Пауль Вернер Полле в 1948 году был передан британцами полякам, но сбежал из польской тюрьмы. В 1953 году его арестовали в ФРГ, он вышел из заключения в 1960-м, не отсидев весь срок. Умер в 1974 году.

Одна из самых мерзких личностей – комендант детского концлагеря «Киндер КЦ» в Лодзи штурмбаннфюрер Карл Эрлих. В 1945-м он попал в советский плен, получил пожизненное заключение, но в 1956-м в рамках хрущёвской амнистии его освободили и отправили в ФРГ. Там убийцу не преследовали. Он умер в возрасте 81 года в Мюнхене. Коменданта женской части детского концлагеря Сидонию Байер повесили в Польше в 1948 году. Комендант концлагеря Терезиенштадт Зигфрид Зайдль повешен в Вене в 1947 году. Второй комендант Терезиенштадта, гауптштурмфюрер Антон Бургер дважды сбежал из-под стражи, изготовил документы на имя Вильгельма Бауэра – узника лагеря, которого Бургер лично убил в 1944 году. Работал торговцем-коммивояжёром. Он умер в возрасте 80 лет в 1991 году, и полиция вышла на его след лишь в 1994-м. Было поздно. Последнего коменданта Терезиенштадта Карла Рама повесили чехи в 1947 году.

Тут можно порассуждать о высшей справедливости, но Георгий этого делать не будет.

Он никогда не верил в её наличие.

*На фото – некоторые из комендантов концлагерей.

© Zотов

https://vk.com/wall736437447_123083