Ковинск. Глава 7, 8
Глава 7.
Несколько дней Алексей потратил на то, чтобы найти хоть какую-нибудь информацию о сиротке. Ничего. Он не нашёл даже убитой матери, хотя в их маленьком городке пропажу человека трудно не заметить, если только не вмешиваются спецслужбы. И в этом случае, вряд ли их заинтересует мать - алкоголичка.
Поляков долго размышлял, что можно сделать, решив в итоге поговорить Лилей и будь, что будет.
Он застал её, когда та позировала перед большим зеркалом в коридоре в новом зелёном платьишке в белый горошек.
- Нам надо поговорить, - серьёзно сказал Поляков, жестом приглашая девочку на кухню, где уже стоял налитый горячий чай на небольшом круглом столике.
Лиля коротко кивнула и усевшись на стул, стала наблюдать за секундной стрелкой на настенных часах, в ожидании вопросов.
Поляков не знал, с чего начать, от чего молчание у них сильно затянулось.
- Ты меня боишься? - спокойно спросила Лиля, не отрывая взгляда от часов.
- Что? Нет, - резко ответил Алексей, прекрасно осознавая, что она попала в точку.
- Почему ты меня боишься? - девочка прищурилась и уставилась майору в глаза.
- Кто ты такая? - едва скрывая дрожь в голосе спросил он.
- Я Лиля. Такое имя дал мне папа перед смертью.
- А кем был твой папа?
- Ты его знаешь, - девочка откинулась на спинку стула, - его звали Максим. И маму мою ты знаешь.
Поляков побледнел, догадываясь, о ком она говорит, но отрицал это до последнего.
- Поэтому ты живёшь один, - девочка продолжала говорить спокойно и расслаблено, - мало, кто простит убийство сына.
- Как? - на глазах Алексея навернулись крупные слёзы, - откуда ты знаешь?
- Просто знаю. Не знаю, откуда. Мама говорила мне, что дедушка умер на службе, но я знала, что это не так.
- Максим, - прошептал про себя Поляков, - а ведь он едва не убил соседскую девочку, в попытках надругаться... я должен был...
В памяти невольно всплыли картинки, и он рассказал, как его сын, его кровь и плоть, прижимает к горлу маленькой девчушки нож и стягивает с неё трусики прямо на его с женой ложе. Он пришёл проверить, как там будущая внучка и её мама, с большущим букетом цветов. Вовремя пришёл.
Девочка убежала домой, испуганная, зарёванная, когда в комнату вошёл Алексей. Букет белых роз рассыпался по полу, а сын забился в угол, пытаясь оправдаться под дулом отцовского пистолета. Никакие слова, только что павшего в его глазах сына, не пробились в сознание Полякова. Ведь педофилов и насильников он ненавидел больше всего. А если это всё в одном лице...
Три выстрела, первым из которых он отстрелил ему причинное место. Чтоб и на том свете не повадно было. Второй выстрел пришёлся в плечо. Просто промахнулся, когда Максим скорчился от боли и только третий хлопок оборвал его жизнь, забрызгав мозгами половину спальни.
Когда Алексей пришёл в себя, то увидел шокированную Ольгу, стоящую позади него и он сразу понял, что за кровавой сценой она наблюдала всё это время.
Он пытался оправдаться перед ней, но она видела то, что видела, жаль, что без контекста.
Начальник на работе, конечно, встал в положение, а его связи помогли избежать суровых последствий. Девочку опросили и побои сняли, а семья сказала, что Поляков оклеветал Максимку, пользуясь положением, и ушла, не желая больше с ним иметь хоть что-нибудь общее.
А теперь к нему пришла внучка, чьего появления он ждал с замиранием сердца ещё с десяток лет назад. Но эта внучка нагоняет страх на него.
- Я всё знаю, дедуль, - Лиля подошла к нему, обвив свои маленькие ручки вокруг его шеи, и поцеловала в щёку, - ты у меня хороший.
Поляков не выдержал и разрыдался, обняв девочку с такой теплотой и любовью, на которую был только способен. Страх перед ней отступил, но сомнения ни куда не делись.
- А почему ты к бабушке не пошла? - наконец, спросил Алексей, успокоившись.
- Потому что знала, что нужна тебе, - ответила она, смущённо пожав плечами.
Может быть этот дар она получила с эмоциональной травмой, полученной в утробе матери? Или она таки водит меня за нос, нажимая на самые живые точки в его душе?
Поляков не знал наверняка. Он старался не дать затуманить разум внезапно свалившемуся на него счастью. Если это уловка, то очень хорошая. Теперь его ход.
Зная жертву, ему не составило труда найти адрес и приехать туда с проверкой. К слову, она не поменяла места жительства и даже замок красовался всё тот же, ключ от которого Алексей носил в своей связке все эти годы.
Затхлый, пропитанный гнилостным запахом, воздух ударил из приоткрытой двери в лицо. Полякова едва не вывернуло наизнанку от смрада.
- Удивительно, почему соседи не жаловались на столь резкий аромат, - прошептал Алексей и вошёл внутрь.
Вся квартира была залеплена алюминиевым скотчем. Каждая щель, каждый угол, окна, дверь и даже замочная скважина была заклеена изнутри, а вентиляция была наглухо забита различными тряпками.
- Вот почему ни кто не жаловался, - Поляков прокашлялся и вытер слезящиеся глаза.
На кухонном полу он обнаружил изуродованный труп мужчины. Он не сильно был тронут разложением, и если это самоубийство, то надо быть абсолютно безумным, чтобы сотворить такое с собой.
Из его правой глазницы торчала вилка, зубчиками наружу, брюхо вспорото, а кишки обмотаны вокруг грудной клетки. В одной руке он держал свой собственный скальп, а в другой сердце. Видимо, тоже своё.
Ольгу он нашёл в спальной комнате. От неё то и шёл основной смрад. Желеобразная масса, сидящая на полу, за журнальным столиком, а из затылка торчит рукоять большого кухонного ножа.
Осмотрев место, майор вышел из квартиры и тут же надрал Калинина.
- Это точно не убийство, - думал он про себя, закончив разговор по телефону, выкуривая одну сигарету за другой, - это безумие какое-то. Убийца не смог бы покинуть квартиру, учитывая всё увиденное. Если, конечно, это не призрак. Или всё-таки Лиля не та, за кого себя выдаёт и расправилась с отчимом она, в отместку за мать.
Поляков взял в магазине большую упаковку зефира и отправился навестить Снегирёва. Ничего лучше, чем просить подсказку у него, он не придумал. Лиля, если всё дело в ней, может избавиться от него, как только ей надоест играться, или, как только заподозрит что-нибудь неладное.
Больница встретила его гробовой тишиной. Ни санитарок, ни пациентов, ни врачей, вечно снующих по лабиринтам коридоров и только редкий смешок проносился эхом по голым стенам откуда-то издалека.
Поляков собрал всё своё мужество, которое утекало, как песок сквозь пальцы, с каждым шагом в глубины здания. Сердце колотилось так сильно, что становилось больно в груди, но Алексей упрямо шёл вперёд.
Наконец, он нашёл источник шума. Это был Снегирёв, который хихикал каждый раз, когда скальпелем отрезал себе очередную фалангу пальца.
- Ты, ты, ты, снова ты, - в голосе его явно присутствовало безумие, в которое Поляков уже окунулся с головой, пытаясь вынырнуть, - чего тебе от меня НАДО?!
- Я тебе зефир обещал привезти, - с тоской сказал Алексей и протянул Константину упаковку, - вот, привёз.
Снегирёв бросил скальпель и набросился на гостинец, жуя его вместе с картоном и полиэтиленом.
- Они пришли за мной, за нами, - говорил он, плюясь пережёванной массой во все стороны, - я знал, что они придут.
- Кто они?
- Демоны, потерянные души, адские твари... какая разница? Они здесь и сводят меня с ума.
- А где все остальные? Куда делись люди?
- На заднем дворе, с окошка видно, на прогулку вышли, - вдруг Снегирёв замер, притих и уставился на Полякова, затем внезапно закричал - ТЫ! ЭТО ТЫ ОТКРЫЛ ЕМУ ДВЕРЬ! ЗАЧЕМ ТЫ ПОКАЗАЛ ЕМУ ВЫХОД?
Алексей попятился назад, готовясь к атаке, но Константин и не думал нападать. Напротив, он разбежался и сиганул в окно. Стекло разлетелось вдребезги, а Снегирёв застрял головой в оконной решётке. Поляков хотел, было, помочь, но тот вырвался, схватил большой осколок стекла и тут же всадил его себе в горло, затем вынул и повторил действие.
Алексей не стал смотреть, как Константин себя убивает. Он прошёл в соседнюю палату, чтобы посмотреть на задний двор больницы и потерял дар речи, выглянув в окно.
По середине большого двора, огороженного высоким кирпичным забором, из стороны в сторону бродила высокая фигура. Закутанный в тряпки так, что не видно лица, человек медленно подошёл к куче трупов, сваленных около лестницы, сел рядом с ней и пропал из виду.
Поляков рванул на задний двор, выхватив по пути пистолет, но выбежав, не обнаружил ни единой живой души, а гора обнажённых тел, словно тряпичные куклы, были перевязаны узлами друг с другом. С рваных ран торчали осколки костей, а лица. Все лица, которые Алексей смог рассмотреть - улыбались, смотря прямо на него.
Глава 8.
Полковник закурил третью папиросу подряд и протянул пачку, вошедшему в кабинет, Полякову.
Майор, усевшись напротив, трясущейся рукой вытянул угощение и спешно прикурился.
- Есть какие-нибудь догадки? - спросил Калинин без лишних приветствий, абсолютно бесцветным голосом.
- Я видел в больнице что-то, - дрожащим голосом отвечал Алексей, - но, тот человек, словно сквозь землю провалился.
- То есть, - полковник нахмурился, выпустив две струи дыма из носа, - количество жертв продолжает расти с немыслимой скоростью, а у нас даже подозреваемого нет?
- А кого подозревать? - растерянно пожал плечами Поляков, - потусторонние силы, разве что. Я с таким не сталкивался и понятия не имею, как с этим бороться.
- Так, может быть, стоит обратиться к тому, кто в этом разбирается? Иначе эти силы и до нас доберутся. - Калинин затушил окурок и пристально уставился на майора, - есть некоторые наработки, которые, возможно, могут помочь. Например, та девушка, Аня, кажется, жила в том доме висельников. Её хотели выпустить, но пока всё как-то туманно. Дом её опечатан, вход строго запрещён, психическое здоровье сейчас проверить некому. В общем, пока под нашим наблюдением.
- А в больнице жил последний Снегирёв, - додумал майор, но умолчал о том несчастном парне.
- Ещё в изоляторе остался московский блогер из этой цепочки, - продолжил полковник, - поскольку мы не знаем, как с ним быть.
- Да, - Алексей задумался, - только в общую картину не вклиниваются два трупа в квартире.
- Три, - коротко перебил его Калинин.
- Не понял?
- На балконе, под всяким хламом, нашли тело девочки.
Полковник недолго пошарил в столе и показал фотографию Полякову.
Там, в неестественной позе, лежала девочка с размозжённой головой, в порванном зелёном платье в горошек.
- Соболезную, Лёш, - вздохнул Калинин, глядя на то, как меняется в лице его коллега, - знаю, что внучка твоя, не хотел говорить до последнего.
Поляков резко встал и направился к выходу.
- У нас сейчас нет времени, - бросил ему в след начальник, - приходи в себя, а позже мы вместе будем скорбеть.
Майор кивнул и скрылся за дверью.
Но Полякова сейчас больше тревожила мысль о том, кто же сейчас находится у него дома? Откуда взялась эта загадочная Лиля. После того, как он увидел странную фигуру во дворе больницы, все подозрения, на счёт девочки, отпали. А сейчас вопросов стало только больше.
Лиля встретила Алексея широкой улыбкой и пригласила за стол, пить чай с печеньем. Она сама напекла, раздобыв рецепт, по её словам, на просторах интернета.
Полякову кусок в горло не лез, но таки съел одну штуку, дабы не расстраивать девочку и оценил её старания на твёрдую пятёрку.
- Кто ты такая? - спросил он, отпив чай.
- Лиля, - спокойно ответила та, - мы же недавно об этом говорили.
- Да, но... - Алексей задумался, стоит ли обо всём говорить этой девочке.
Хотя, вполне вероятно, эта девочка обо всём прекрасно знает и без него. Тогда зачем притворяться? Он долго глядел в её бездонные серые глаза, прямо, как у него. И эта горбинка на носу, похоже, тоже от деда.
- Но что? - прервала долгое молчание Лиля.
- Но тело моей внучки нашли в квартире матери, - выдавил из себя Поляков.
- А ты уверен, что это была твоя внучка?
Он не переставал поражаться спокойствию этой девочки.
- Не знаю, - Алексей растерянно пожал плечами, - а что было делать в квартире посторонней девочке? Ещё и в том же платье, что было на тебе при нашей первой встрече.
- Она там была ещё до смерти мамы, - ответила Лиля, уставившись в темнеющее окно, - я сбежала оттуда, когда отчим разбивал ей голову молотком.
- И откуда она появилась?
- Это... - Лиля немного замялась, - моя сестра.
Поляков от неожиданности разлил уже остывший чай по столу, едва сдержав матерок.
- Сестра? А почему ты раньше мне об этом не рассказала?
- Не хотела вспоминать этот ужас.
Алексей понимающе кивнул и принялся убирать со стола, пытаясь собраться с мыслями. Оказывается, у него было две внучки и внутри были смешанные чувства. С одной стороны скорбь от того, что одну убил психованный садист, с другой радость, что есть вторая.
Но, как ни крути, эти три жертвы ни как не вписываются в общую теорию, если только он сам не привёл с собой зло. По сути, он тоже побывал в этих мрачных местах, но с другой стороны, в его доме ничего сверхъестественного не происходит. Да и девушка Аня свой дом не посещала после похода. Картинка опять не сходится.
Калинин прав - времени скорбеть совершенно не было. И, вероятно, стоит посетить батюшку в их невзрачной церквушке. Возможно, он прольёт хоть каплю света на эту непроницаемую тьму.