Квартет RYLETONES тоже не отстаёт. Душевно выводят, однако...

Американцы Foxes and Fossils (Лисички и Окаменелости) тоже неплохо умеют...

Симпатичный дуэт юных итальянцев

Rastrelli Cello Quartet - сплошь наши люди, но почему-то ныне в Немеччине прописаны. Виолончель - это человеческий голос, заключённый внутри инструмента. И под смычком мастера он - оживает...

Klaus Waldburg из Германии способен передать настроение своим исполнением на концертной цитре

Американец Jim Palmer не отстаёт со своей арфой

Бразильский коллектив Orquestra Ouro Preto тоже внёс свою достойную лепту

...и на закуску - трио из увлечённых музыкой ребятишек. Ну очень стараются юноши..

— Это Аня.

Сами понимаете, проняло даже такого прожжённого и умудрённого годами циника, каким является любой подросток лет в четырнадцать. Влюбиться в Аню; да выстрелить собой из пушки в заросли опунции и то было бы гуманнее! Потому что ну как подкатить к девушке, на которую, судя по всему, даже комары от восхищения не садятся? И то, что она тебя при этом не оборжёт, а, скорее, сочувственно погладит по плечу, перспектив не просветляло.

Но я ладно — поверил, посочувствовал, постучал украдкой по дереву. Кешу контузило наглухо. В худшей из форм: тот самый блокнот с сиськами был сослан на шкаф ради пошлого альбома со стихами. Плотное полотно рифмованных строчек перемежали портреты: Аня задумчива, Аня смеётся, Аня удивлена. Строчил и малевал Кеша круглосуточно, периодически зажимая меня в углу и требуя восхищаться. До сих пор недоумеваю, как я его не придушил из жалости и человеколюбия.

Но, как завещал царь Шломо, "hakol over, ve gam zeh ya'avor" — сиречь "всё проходит, и это пройдёт". Школьные годы чудесные сменились буйным студенческим тусевом, а там и скучная взрослая жизнь подоспела. Кешу после медицинского занесло аж в Норвегию, где он довольно успешно защитил кандидатскую, затем докторскую, маленько двинул местную науку, а итогом познал дзен и ушёл в практикующие врачи. Чем занималась Аня, я не в курсе. И так бы эта история закончилась, если бы не.

Относительно недавно, если в масштабах мировой истории, меня занесло в одно маленькое садоводство. Прогуливаясь в сторону сельпо, я свернул с тропинки на тропинку и чуть не сшиб человека с велосипедом. Человек оказался полу женского и удивлённо вскинул брови:

— Лепенсон? Да ладно! Вот уж где не ожидаешь одноклассников!

Мы с Аней — а это, конечно, оказалась она — светски потрепались, сфотались на память и отправились каждый по своим делам. Вечером я выложил кадр в сеть. Ночью в личку внезапно постучался последние лет пять почти не подававший признаков жизни Кеша.

— Слушай, ведь это трэш. Да, постарела, подурнела наша красотка. А я ещё за ней бегал, как цуцик неразумный... Стыдобища-то какая.

Я не ответил. Спустя полчаса сообщение из лички пропало. А ещё через пару минут под фотографией всплыл робко краснеющий лайк. Ровно того же цвета, что уши влюблённого еврейского подростка.

Сегодняшнее утро было обычным. Середина ноября, и не сказать, что сильный мороз, но большая влажность и холодный пронизывающий ветер делают своё мерзкое дело. Восемь тридцать утра, а у нас ещё самая настоящая ночь. Лишь небольшое зарево на горизонте говорит о том, что скоро будет рассвет. Через пять минут на небе выстроилась невероятно красивая картина. Солнце ещё не показалось из-за горизонта, но уже ярко озарило всё небо жёлто-розовым цветом. И не было бы этой красоты, если б не перистые и слоистые облака. Это было, будто неведомый божественный художник раскинул по небу свой холст! Я остановился, как вкопанный и уставился в горизонт. От горизонта и до самого верха из облаков выстроилось удивительное изображение, казалось, я вижу огромный залив, на противоположном берегу которого расположилось поле, а на горизонте за этим полем возвышаются горы. Облака медленно плыли по небу, и чем дольше я смотрел, тем больше деталей появлялось в этой картине. Вот я разглядел паруса небольших кораблей в заливе, а вот и избы крытые соломой появились на поле. Над горами облака, и сам я будто смотрю на это с возвышенности. Такая широкая картина создаёт впечатление, как будто я сам там нахожусь. Даже в детстве, когда я любил разглядывать облака, мне не встречалось ничего подобного. Закралась мысль, "и почему я не беру с собой на работу профессиональный фотоаппарат? Да ну и ладно, всё равно он не передаст той красоты, на то она и красота, чтобы смотреть и ощущать, а не целиться на неё через экран телефона, или объектив фотоаппарата".

Прекрасное может быть не только в чем-то природном, ведь природные пейзажи в принципе радуют глаз, а вы когда-нибудь видели прекрасное там, где этого, казалось бы, не должно быть? А я видел и не перестаю замечать!

Обычный летний день, я поехал на машине, куда-то по своим делам. На краю нашей панельной девятиэтажки располагается мусорка. Здесь частенько лазают "люли", это разновидность цыган, которые ходят с тележной и ищут в помойках вещи, которые можно продать или сдать. И в тот момент, когда я не торопясь катился мимо мусорки, парочка таких цыган облюбовала контейнер. Вырисовывается такая картина: стоит цыганка у тележки с хламом и кричит на своем языке, что то типа "пошли дальше, здесь нет ничего стоящего", а цыган махнул ей рукой, "да подожди ты" и высунул из контейнера бутыль с мыльным раствором для больших мыльных пузырей, взболтал, достал эту ручку и начал выдувать большие мыльные пузыри! Они полетели в сторону моей машины, тут я подкатился слишком близко. У цыгана, на лице возникла улыбка до ушей, настоящая, не поддельная улыбка, он увидел, что я смотрю на него и заулыбался ещё сильнее, когда я смотрел на него, сам стал улыбаться, и на нас смотрела цыганка и тоже растянула улыбку. Это всё длилось какие-то секунды, но это подняло мне настроение на весь день.

А насколько по-разному мы воспринимаем человека с улыбкой и без? У меня есть об этом истории, заваривай чаёк с малиной, устраивайся поудобнее, а я расскажу.

Я тогда только пришел работать на карьерный самосвал, задача была не сложная, возить глину, с котлована и отсыпать дорогу. Коллектив суровых сибирских мужиков и я хоть и имел уже опыт работы на самосвалах, всё  равно был самый младший. Поэтому с некой осторожностью относился к коллегам. Самым суровым мне тогда казался бульдозерист Петрович, это огромный дядька выше меня ростом, широкий, с усами и складками на затылке, разговаривает басом. Он ровнял глину на дороге, где мы сыпали. До этого я замечал его только хмурым. Я подъезжал к месту разгрузки, увидел, как Петрович едет по косогору, а у болотного бульдозера есть такая особенность, абсолютно нет боковой устойчивости на льду. Тут как понесло бульдозер боком! Я перепугался, а Петрович растянул улыбку во весь рот, хохоча, пролетел мимо моей кабины в дрифте и залетел боком в кучу глины, смеётся и показывает мол, смотри какой я крутой дрифтер! Когда я узнал всех получше, оказалось, что Петрович очень веселый и юморной человек, и настолько артистичен, что когда по утру, он рассказывает очередную историю, все со смеху валятся, ему б в стендапе выступать. Так что внешность обманчива, не судите по одёжке.

Наступило лето, котлован, который мы копали, планировался как пруд, в нем была вода, бирюзовая, как в Катуни. Лето, жара, скучно на работе, ездим туда-сюда. Стою, жду погрузки, разглядываю бирюзовую гладь котлована. Приходит слесарь Толя с ведром к котловану, суровые хмурые  трактористы и камазисты повылазили из своей техники и столпились вокруг Толи. Я наблюдаю из кабины, а они пошли кучкой к котловану, наклонились, что-то поразглядывали, да как начнут улыбаться, аж светятся! Я выпрыгиваю из кабины, подхожу к ним и спрашиваю - "вы что такие радостные все?"  А они мне: "Анатолий совершил торжественный запуск тридцати карасей в новый котлован!". Вы представляете, человек ловил тридцать карасей, чтобы выпустить их в пруд. Как оказалось, Толя очень любит животных, он им как отец родной. Когда любая машина проезжает мимо ближайшей стоянки дальнобойщиков, местные собаки гавкают, когда приезжает Толя, все собаки, а их там не мало, бегут ласкаться к Толе, он как родной для всей местной живности.

Подрабатывали мы как-то с другом на заводе железобетонных изделий. Огромный цех, где всё стучит, шумит, гудит, а в воздухе повсеместно летает цементная пыль. Кругом бегают туда-сюда суровые рабочие с инструментом и серьёзные мастера в белых касках. Мы же взяли задачу, отремонтировать агрегат, укладывающий проводку, а сделать это мы собрались за один рабочий день. Замучились к вечеру, грязные голодные, сели поесть прямо в цеху возле агрегата. Когда я доедал свою еду, поднял взгляд на забор, разделяющий технические зоны. На заборе висела огромная падающая звезда, сваренная из арматуры. Сама по себе звезда не маленькая и ещё огромный хвост, который тянется за ней. И я подумал, это же прекрасно! Среди этой серой рутины нашелся такой романтик, который согнул на станке, а потом сварил сваркой, ни что-то там, а падающую звезду, и повесил ее на заборе.

Вот такие рассказы, друзья, не забывайте улыбаться, и помните, что-то прекрасное всегда, где-то рядом.