Когда мне исполнилось 15, моя маман, которая, к слову, наипиздатейшая маман в галактике, начала каждый раз выдавать мне презервативы, когда я собирался идти гулять вечером. Я конечно же с гордым видом принимал такие щедрые дары, делая вид, что у меня не накопилось в шкафу резины на полжизни вперед.
И вот, я, в очередной раз, приодевшись и надухорившись туалетной водой за 90 рублей, собрался типо на “блядки”. По традиции я получил от маман заветную ленту из трёх гандонов и обыденно пихнул ее в задний карман джинс. И куда вы думаете я отправился весь такой из себя павлин? Правильно! Ошиваться с пацанами на заброшке. Важно чтобы вы понимали, что такое заброшка для 15 летнего меня - это полуразваленная деревянная избушка с осыпающейся штукатуркой. Да. Я рос в селе с населением 500 человек, в окружении сотен километров безлюдной тайги и тундры. Вернемся к заброшке. От нестерпимого безделья мы с друганами принялись бить бутылки, которыми старый дом был буквально завален. Но к тому моменту, когда мы все вооружились обломками стальных труб и прям вошли в кураж, бутылки имели наглость закончится. В такой критической ситуации меня посетила идея отправиться туда, где стеклотару можно лупить хоть до утра, и ей не будет конца, а именно на местную свалку. Решено! Идем! По прибытии мы приняли решение, что раз уж мы более можем не переживать о внезапном появлении соседа дяди Саши с пиздюлями, стоит попробовать бить бутылки на лету. Трубой. Металлической. Возле лица. Да, действительно, разве может что-то страшное произойти пффф. Нет конечно! И первая же бутылка, разлетевшись в воздухе, наградила меня осколком в левом глазу.
Я думаю каждый из вас знает это непереносимо-поганое ощущение, когда что-то попадает в глаз. А представьте мои ощущения, когда мне попало не что-то, а кусок стекла от бутылки из под неизвестной жидкости! На свалке! Я немного (сильно) подпустил в штанцы, но мои кореша, как и свойственно подросткам, продолжали угарать, называть меня циклопом и бить бутылки. Однако сочувствие всё же возобладало, и они пошли провожать меня к местному лекарю. По пути я решил попробовать открыть глаз, дабы успокоиться, удостоверившись, что глаз видит. Но он, сука, не видел! Состояние лёгкого переживания перешло в панику на грани обморока и мы ускорили шаг. Галина Аркадьевна, являющаяся единственным врачом в нашей больнице с 30-ю заколоченными кабинетами, могла вылечить всё от геморроя до рака. Но единственное, что она могла сделать в моём случае, это вымыть осколок водичкой из шприца. Тогда я всё ещё надеялся, что эта процедура поможет, и я спокойно вернусь домой к мамочке. Но мамина разведка уже донесла ей о случившемся, и она сама пулей прилетела к Аркадьевне. Благо мы соседи. Хотя в этой деревне вообще все - соседи. Эмоции моей маман было не считать, она была бледная, злая, напуганная, плачущая и сочувствующая одновременно. Вымыв стекло, Аркадьевна констатировала, что дело дрянь, могут быть повреждены ткани, нужно ехать в больницу райцентра. А как собственно ехать? Вертолёты (да да, вертолеты) из нашего селения в то время летали раз, сука, в месяц! А медлить нельзя!
К счастью на следующий день, рано утром, местные коммерсанты запланировали рейс грузовой баржи до райцентра за продуктами. И по чудесному стечению обстоятельств одним из штурманов этого судна являлся мой дед. Мамин отец. Короче нас взяли. Двухдневное плавание выдалось веселым. Дед и его товарищ рулили баржей по очереди: пока один рулил, второй бухал и спал. Но так случилось, что через некоторое время их циклы совпали и они оба упали сопеть, доверив управление баржей мне! Мне, блядь! Но на борту была моя мама, по этому я был просто обязан показать себя джигитом и никак иначе. Оказалось, что в управлении баржей нет ничего сложного и я держась одной рукой за глаз как одноглазый пират обруливал мели и вписывался в повороты. Всё обошлось. Часа через 4 один из них проснулся и с недовольным видом выхватил у меня штурвал. Мы добрались.
В больнице райцентра, которая отличалась от нашей только не заколоченными кабинетами, нас потрясли новостью, что стекло попало прямо в зрачок и нужно срочно “зашивать”. После того, как я услышал слова “зашивать” и “глаз” в одном предложении, моё сознание кикнули с сервера. Очнувшись я узнал, что зашивать будут не здесь, и за мной и мамой летит так называемый санитарный рейс в Иркутск. В моей тогдашней картине мира Иркутск был центром мироздания, и обладал размерами которые невозможно постичь человеческому разуму. Представьте моё удивление, когда после срочной операции в иркутской клинике врачи отправили нас ставить искусственный хрусталик в Москву. В Москву? В Москву! Попытайтесь меня понять в тот момент. Что такое Москва для ребенка из маленькой таежной деревушки на севере Иркутской области? Это какое-то абстрактное зло нереальных масштабов где-то там, которое высасывает все соки из сибири. Да, оно есть, но только в телике, в учебнике или в кухонных пьяных разговорах о политике наших родоков. Я не рассчитывал попасть в Москву вообще когда либо, не говоря уже о том, чтобы прямо завтра! Что за термоядерный коктейль эмоций был у меня тогда в голове! Страх потерять глаз. Страх пятичасового перелета. Страх, что мама не сможет расплатиться с долгами, в которые ей пришлось влезть, чтобы всё это провернуть. Волнительная радость от предвкушения встречи с Москвой!
В столице меня сразу же доставили в клинику на скорой и определили в стационар. Я сдал все анализы, прошел все осмотры и спокойно ждал в пустой палате. Операцию назначили на утро. Я решил выпить чайку, что бы хоть чем-то себя занять. Вы наверное знаете, в стационарах в коридорах стоят такие нагреватели с кранчиком, откуда можно налить кипятка. Вот к такому я и направился. Но как только вышел из палаты, увидел, что возле этого чайника стоит девушка в халате и смотрит в мою сторону. Я немного засмущался, поскольку никогда в жизни не разговаривал и даже рядом не стоял с незнакомой девушкой. Но собрал яйца в кулак и подошел к ней. Она была в одном больничном халате и всё. Было прям отчетливо видно, что под ним нет ничего! Высокая. Кудрявая. И очень привлекательная. Это я уже постфактум припомнил, что она стояла босиком (а в больнице босиком никто не ходит), у нее были не бриты ноги и стакана в руках не было. Она просто открыла кран, и кипяток лился прямо на пол. Но тогда меня это не смутило от слова совсем. Меня тогда вообще ничего бы не смутило. Мне 15 лет! А она почти нагишом!
На моё “привет”, богиня выдала такую фразу: “А что, уже мальчиков заселили в седьмую? Ну пойдем тогда.” Она взяла меня за руку и повела в мою палату. Кроме “привет”, я вообще больше ничего из себя не успел выдавить. Да и не нужно было, как оказалось. В палате она скинула с себя халат, и подтвердила мои предположения о полном отсутствии нижнего белья. И первая мысль, которая посетила мою голову была: “Резинки в заднем кармане джинс!” Вот в этот самый момент моя мама, которая вероятно знала о моих неисчерпаемых запасах резины в шкафу, но всё равно давала каждый раз новые, просто стала для меня героем! Мало того, что она привезла пиздюка в Москву, совершив невозможное, учитывая наше материальное состояние, но она еще и спасла мой первый секс! Да какой!? Вот такой вот! Естественно, благодаря моему “богатейшему” опыту в делах постельных, первые две резинки были использованы максимум минут за 5, а вот третья уже обещала хоть какой-то экспириенс нам обоим. Но в процессе я услышал громкие шаги и недовольные голоса в коридоре. Она тоже услышала, накинула халат и села на край кровати. В палату залетели две здоровенные тетки и, с криком: “опять ты здесь, прошмандовка!”, взяли ее под руки и грубо выволокли в коридор. Она всё это время улыбалась!
Вот вы можете представить, что я пережил за эти четверо суток! Спустя полторы недели реабилитации, гуляя с мамой по Красной Площади, я мысленно благодарил судьбу за этот осколок стекла в глазу, который изменил мою жизнь навсегда и телепортировал меня с деревенской свалки сюда!
Но вы-то конечно же хотите узнать кем была та странная искусительница. И я вам расскажу. Утром меня повели на операцию. Девушка, которая ставила мне наркоз, не могла перестать улыбаться. В конце концов, она рассказала мне, что таинственная сирена в халате - это сумасшедшая, которая уже третью неделю умудряется сбегать из диспансера по соседству и наведываться к парням, которые обычно лежат в 7 палате. Вот так и моя девственность пала жертвой ее чарующей нимфомании.
