Чаще всего мы просто не задумываемся, как именно проходит общение с человеком, страдающим зависимостью. Почему он раздражается, обижается или злится? Почему отвечает резко и грубо? Нас просто захлестывают его недовольство, постоянные претензии и жалобы.

Однако корень проблемы лежит глубже: причиной раздражения и гнева зависимого являемся не мы, а его внутренние переживания и проблемы. Мы упускаем из вида ключевые моменты, касающиеся общения с зависимыми людьми.

Давайте рассмотрим некоторые моменты:

1. Говорим о разных вещах. Будучи созависимыми, мы концентрируемся на нуждах зависимого, забывая о собственных интересах и потребностях, которые могут кардинально отличаться.

2. Требуем идеальной версии партнера. Порой мы требуем от близкого соответствия нашему идеалу, не принимая его реальных недостатков и несовершенств, что ведёт к росту напряжения.

3. Трудности с принятием независимости. Нам сложно смириться с выбором партнёра, если он противоречит нашим представлениям о правильности и справедливости.

4. Пытаемся привить свои ценности. Желая исправить близкого, мы навязываем ему свои стандарты и принципы, провоцируя конфликты и сопротивление.

Когда наши отношения наполнены недовольством и постоянным напряжением, стоит спросить себя: не боремся ли мы сами с собой? Удовлетворены ли мы собой и своей жизнью?

Рядом с зависимым мы часто сталкиваемся с собственной неидеальностью и нехваткой уверенности. Это может вызывать защитную реакцию, агрессию и стремление установить контроль.

Происходит это потому, что наше восприятие негативно реагирует на агрессию, унижение и попытки подчинения со стороны зависимого. В такие моменты мы остро ощущаем угрозу собственной значимости и безопасности.

Вспомните последнюю беседу с вашим близким, которая оставила неприятный осадок. Попробуйте понять, почему именно так произошло.

Тишина. После нашего последнего обмена сообщениями – того, где я поставил вопрос ребром о ее готовности принять меня, а она ответила глубокими вопросами "На сколько близко? Зачем?" и сказала, что эти вопросы для нее пока открыты – повисла тишина. Несколько дней я жил в напряжении, перечитывая ее слова, не зная, что думать. Отвергла? Задумалась? Просто взяла паузу?

А потом она ответила. Голосовым. У меня сердце екнуло. Я слушал ее спокойный голос, который говорил о плохом самочувствии, о пережитом нервном срыве, о необходимости принимать лекарства (антидепрессанты, снотворные) и восстанавливаться... И о том, что она сможет быть "более открытой" и рассказать "свою историю" только тогда, когда придет в себя, когда будет в ресурсе. Она признала важность того "коннекта", но дала понять – реальный диалог возможен позже.

Этот ответ... он был как луч солнца и ледяной душ одновременно. С одной стороны – она не захлопнула дверь! Она говорит о будущем, о возможности открытости, о коннекте. Это дало такой прилив надежды, какой я не испытывал давно. С другой стороны – ее слова о нервном срыве, о лекарствах, ее просьба подождать – это отрезвляло. Я понял, насколько она уязвима, насколько тяжелым был для нее тот период нашего знакомства и все, что за ним последовало.

И я снова посмотрел на свою жизнь. На ту пропасть, которая лежит между нами. Она – там, восстанавливается после срыва, стремится к нормальной жизни. А я – здесь. Четвертый день без привычной отравы, с грузом своего прошлого, с этим опасным "бизнесом", от которого я решил не отказываться, с угрозами от "партнеров", с постоянным страхом.

Я написал ей тогда что-то вроде: "Понимаю, отдыхай, восстанавливайся, буду рад общению, когда будешь готова". Искренне написал. Но внутри скреблись кошки. Ее слова о будущем диалоге, о ее "истории" – они манили. Но я осознавал: даже если она найдет в себе силы простить или понять мое прошлое (то, что в "книге"), сможет ли она принять мое настоящее? Мою жизнь, где есть место "куратору", килограммам, постоянному риску и людям из моего окружени? Нет.

И получается, что я снова любуюсь светом с другого берега. Ее ответ дал надежду, но не на совместное будущее (я понимал, что это иллюзия, пока я здесь), а на то, что ради этой надежды, ради нее, стоит бороться с собой. Стоит держаться трезвости хотя бы сегодня. Стоит пытаться разгрести свои проблемы. Не для того, чтобы она меня "спасла", а чтобы самому стать чуть чище, чуть сильнее. Чтобы тот "светлый образ" не был так мучительно далек от моей реальности.

Я не знаю, что она решит, когда полностью придет в себя. Может, она передумает, и общение сойдет на нет. Может, мы сможем иногда переписываться. Но я точно знаю одно: ее ответ, ее голос после паузы дал мне силы прожить эти последние дни трезво. Сколько это продлится? Не знаю. Но пока есть этот свет на другом берегу, кажется, есть ради чего барахтаться в своей тьме.

Жизнь после освобождения была похожа на блуждание в тумане. Вроде свободен, а дышать нечем. Пустота внутри, которую не заполняли ни быстрые деньги от моей рискованной "работы", ни адреналин, ни случайные связи. Состояние "зомби", когда тело двигается, а душа спит или корчится от фантомных болей прошлого. Я почти смирился с тем, что это навсегда.

И тут, как луч света в затхлом подвале, появилась Катя. Случайное знакомство на шумной встрече у знакомых. Я не могу объяснить это рационально, но что-то произошло. "Коннект". То самое слово. Ее голос, ее смех, какая-то ее непохожесть на всех – меня это зацепило так сильно, как не цепляло никогда. Те первые сутки были как в бреду – смесь эйфории, разговоров, алкоголя с кокаином , внезапной близости. Я поверил – вот он, шанс, мой человек.

А потом – два месяца тишины. Я ждал, цеплялся за воспоминания. Когда увидел ее сообщение в старом телеграме – меня накрыло. Страх потерять этот шанс снова, паника. И я совершил то, что кажется диким нормальному человеку, но что в моем мире, где информация – это сила и контроль, казалось почти логичным шагом отчаяния.

Я не стал ждать. Я использовал свои каналы, связи из той, другой жизни, чтобы узнать ее контакты. Те, кто этим занимался, как обычно, "перестарались" и прислали не просто номер и ВК, а целый отчет, "досье" со всеми подробностями. Глупо? Да. Безумно? Вероятно. Я оправдывал это диким желанием не потерять ее.

Когда мы снова начали общаться в WhatsApp, я, подгоняемый этим страхом и неуверенностью, был слишком напорист. Слишком быстро хотел вернуть ту близость первых суток. И в какой-то момент неловких попыток объясниться или произвести впечатление, я совершил главную ошибку – показал ей часть этой собранной информации, возможно, думая, что это докажет серьезность моих намерений или мою "крутизну". Теперь я понимаю, каким идиотом я был. Вместо "романтического подхода" получился акт агрессии и запугивания.

Ее реакция была понятной, хоть я и не сразу это осознал. Шок, страх, настороженность. Слова о том, что я ее пугаю, что нужно общаться на расстоянии. И тот страшный вопрос о воде на ресепшене… Я отрицал, офигевал, не понимал, почему она так думает. Но теперь, глядя назад, понимаю: после того, как я продемонстрировал, что способен собрать на нее "досье", как она могла мне доверять? Как она могла не испугаться? Я сам разрушил все своей паранойей и методами из мира, где нет места доверию.

И вот парадокс: несмотря на все это, она, прочитав главы моей исповеди на Пикабу, нашла в себе силы написать слова поддержки. Увидела за монстром сломленного человека? Поверила в мою "стойкость к соблазнам"? Не знаю.

Но именно ее ответ, ее готовность (пусть и будущая, и очень осторожная) к диалогу, к тому, чтобы рассказать "свою историю", стали для меня той самой точкой опоры. Той надеждой.

Катя. Мысль о ней – единственное, что позволяет мне сейчас держаться. Не просто как о девушке, которую я хочу (хотя и это есть), а как о символе другой жизни, нормальной, честной, без этого вечного страха и грязи. Я понимаю, что я сам своими руками создал пропасть между нами. Что ее страх и недоверие – моя вина. Что ее подозрения – результат моего больного сознания и поступков.

Сможет ли она когда-нибудь подпустить меня к себе? Захочет ли? Я не знаю. И я не смею требовать или ждать этого сейчас. Но ради самой этой возможности, ради этого призрачного шанса, что где-то есть свет, ради того, чтобы хотя бы попытаться стать человеком, достойным этого света, – я сегодня четвертый день живу без привычной "анестезии". И буду пытаться дальше. Может быть, впервые в жизни, у меня есть настоящая причина бороться не за выживание, а за что-то большее.