Ментор. Игра в бессмертие (глава 2)
ПРОДОЛЖЕНИЕ романа "Ментор. Игра в бессмертие" Ссылка на первую главу: Ментор. Игра в бессмертие (Пролог и глава 1)
Глава 2
Под хрипы Коли я скомандовал:
- Покинуть сегмент.
Агата с Колей исчезли – а для них исчез я. Вместо Болот возникло ВИРТУС-меню.
Это была просто комната – пустая, без окон. Её стены были белыми, с потолка светил плафон. Мебели не было совсем – даже стульев.
Хотя стул бы возник, если бы я решил сесть: эта комната менялась по желанию геймера.
Передо мной были четыре двери с табличками:
«Вернуться в “Хроники Унгарда”»
«Выбрать сегмент ВИРТУСа»
«Помощь»
«Покинуть ВИРТУС»
Я шагнул к четвёртой двери – и вышел в реал.
***
Из удобного кресла не хотелось вставать.
Сейчас сложно представить, что сравнительно недавно, когда виртуальность едва возникла, гейм-кресел не было вовсе – их заменял VR-костюм с умной системой захвата движений. Он успешно справлялся с симуляцией веса и эмитировал вибротактильный фидбэк. Симуляцию запаха обеспечивали ароматизаторы, а климат-контроль – кондиционеры, встроенные в гейм-сферу (она представляла собой шар, куда вмещался игрок). Симуляцию вкуса тогда ещё не придумали – в ранних версиях виртуальности пить и есть было нельзя.
Но затем появились биочипы и гейм-кресла… то есть появился ВИРТУС.
Под биочипами тут следует понимать вовсе не то, что уже много лет используют в медицине (о тех биочипах мало кто знает – в основном, специалисты узкого профиля). Применительно к ВИРТУСу биочип – это, скорее, наночастица, запрограммированная на ряд функций и созданная на основе биокомпьютеринга. Поначалу применяли их всё в той же медицине: пациенту, используя обычный инъектор, внутримышечно вводили невидимый шарик (разглядеть его можно лишь с особым микроскопом, визуализирующим объекты наномасштаба), и тот, поселившись в организме, своевременно «докладывал» о болезнях: выявлял онкогены, штаммы гепатита, ВИЧ и много чего ещё… Это была целая диагностическая лаборатория, которую вы носили с собой.
Но второе поколение биочипов оказалось ещё более фантастичным: «ВИРТУС Корпорэйшн» совместила их с виртуальной реальностью.
Пользователям предлагалось совершить процедуру по вживлению чипов в головной и спинной мозг: во втором случае – всё тем же инъектором, в первом – при помощи ушных, глазных или носовых капель; попав с жидкостью в тело, чип сам находил в нём своё место. Абсолютно безболезненная и быстрая процедура – её в любом филиале «ВИРТУС Корпорэйшн» сделают за четверть часа… Разве что анализы нужно сдать.
Но самое интересное начинается дальше.
При подключении к ВИРТУСу чипы считывают сигналы, исходящие из спинки кресла (и никаких тебе шунтов из ретро-фантастики: сигналы сканируются через одежду и кожу, без проводов и разъёмов). Эти сигналы, воздействуя на органы чувств, меняют исходящие извне раздражители на иные – созданные виртуальностью. То же и с мотонейронами, «ответственными» за движение: если вы решите согнуть ногу, биочип этот сигнал перехватит – но в виртуальности вы её согнёте; можно сказать, что во время вашего пребывания в ВИРТУСе головной и спинной мозг находятся в обманутом положении.
Сначала это всех пугало – в людях жил страх, что правительства, корпорации или бог знает, кто ещё, превратят их в марионеток. Но время шло, всё больше смельчаков (в том числе знаменитостей: кинозвёзд, поп-идолов, блогеров) вживляли себе чипы, и ничего с ними не случалось – зато в ВИРТУСе они были как рыба в воде. Они превосходили тех, кто пользовался виртуальностью «по старинке», но ни в костюмы, ни в гейм-сферу им влезать не приходилось: всего-то и надо было, что сесть в кресло.
И число таких счастливчиков быстро растёт; их – а точнее, нас – уже большинство.
Я пошевелил рукой, словно бы вспоминая, как это делать. Затем другой рукой и ногами. Потом осторожно повернул голову, лицезря свой холостяцкий бардак.
Наконец-то поднявшись, сделал пару упражнений.
В этой глупой разминке не было бы нужды, соблюдай я положенный срок подключения – три часа максимум. Но тайм-контроль я взломал и с тех пор торчу в ВИРТУСе как больной (Коля/Спайк этой фразой попал в точку). Стыдно признаться, но в гейм-кресло я иногда сажусь в памперсе.
- Канал новостей, - бросил я, пройдя мимо экрана. Без включённого телика в пустой квартире тянет повеситься.
Возникший на экране диктор завёл старую песню: перенаселение, потепление, загрязнение. Всё как всегда.
Сходив в туалет, я принял душ, прошёл в кухню и открыл холодильник, – но он встретил меня белизной… в том смысле, что в нём было бело и пусто. Только какое-то рагу одиноко лежало на полке. А водка в самом низу – не в счёт: в бутылке осталось не больше трети… Даже на опохмел едва хватит.
Не утруждаясь разогревом, я свалил рагу в миску. На дату изготовления не смотрел: меньше знаешь – крепче спишь.
С миской в руке я вернулся в гостиную – ну или в комнату, когда-то считавшуюся таковой.
В лежащем на столе смартфоне меня ждали эсэмэски.
Первая оповещала, что на меня подана жалоба в комиссию по ролевой этике. Вторая – что действие моей менторской лицензии приостановлено. А вот третья...
Я глупо моргнул, прочтя сообщение:
Клим Ларин, пожалуйста, подойдите к окну.
Эсэмэска была странной не только по смыслу, но и наличием запятых с точкой.
Я глянул на зашторенное окно. Похоже, меня разыгрывают… Наверное, соседские дети. Зря я дал Поповым свой номер.
- Уши надеру, - беззлобно бормотнул я.
Снаружи просигналил клаксон – просигналил протяжно и как будто призывно.
Подойдя к окну, я сдвинул штору.
Мимо пролетел дрон-курьер с блестящим кофром в металлических лапах: кто-то в нашем подъезде купил продукты. Мигнул щит с рекламой: мой смартфон послал сигнал, что я взглянул на этот щит, и там вместо колы, рекламируемой секунду назад, вспыхнул логотип кофе (я всегда плачу безналом, а история покупок хранится в смартфоне – вот он и «доложил» щиту, что я – заядлый кофеинщик… К слову, если бы на щит смотрел кто-то ещё, тот под двоих бы не подстроился и оставил бы колу).
А затем моё внимание привлекли припаркованные машины: среди них, клеймя позором колымаги соседей, блестел чёрный шикарный «Ягуар».
Смартфон в моей руке тренькнул – пришла четвёртая эсэмэска. Она сообщала, что мой банковский счёт пополнился на один ноль.
Я оторопело перечитал сообщение.
Его отправили из банка, где я хранил свои кровные: всё, что нажил к тридцати семи годам. Скажу честно, сумма была смешной.
Но сейчас она перевалила за пятьсот тысяч.
У меня округлились глаза. Должно быть, кто-то ошибся…
Между тем за окном кое-что изменилось.
Из окошка «Ягуара» высунулась рука и, кажется, помахала. Затем она вновь скрылась в салоне – и опять появилась, уже со смартфоном. А мой собственный смартфон загудел.
Приняв вызов, я спросил:
- Кто это?
- Моя фамилия Лоцкий, - ответили незнакомым голосом. – Мой шеф хочет с вами встретиться. Итогом встречи может стать семизначная сумма на вашем счёте – вдобавок к той, что уже на нём появилась. Выходите, если вам интересно.
И собеседник дал отбой.
Я не меньше минуты вникал в услышанное, гадая, а не тронулся ли я умом. Может, не стоило отключать тайм-контроль?..
Я отложил смартфон, оделся (после душа я был в одних трусах) и вышел во двор.
Там меня уже ждали.
Перед дверцей «Ягуара» стоял мужик – сухопарый, с костлявым, будто высушенным лицом. От носа к уголкам губ тянулись морщины, они же пролегли на лбу. Мужик был в джинсах и ветровке.
- Здравствуйте, Клим, - сказал он мне и, протянув руку, представился: – Я Марат Лоцкий.
Вместо того, чтобы ответить, я скользнул взглядом по машине – привычка, оставшаяся с прежней работы: во всём видеть подвох. Но салон «Ягуара» был пуст. Таинственный Лоцкий – кем бы он ни был – приехал один.
- Зачем вы перевели мне деньги? – спросил я. Но тут мне показалось, что я уловил суть происходящего: – Вы работаете на состоятельного геймера, которому срочно нужен ментор? Если так, то извините – помочь не могу. Скоро я лишусь лицензии.
- Не лишитесь, - пообещал Лоцкий.
Я вскинул брови, а мой новый знакомый извиняющимся голосом доложил:
- Это из-за меня на вас подана жалоба. Мой шеф искал с вами встречи, но вы завалены работой: в «Хрониках Унгарда», в «Лодосе», в «Битве за рай»… Из ВИРТУСа вы выходите дважды в день – вероятно, лишь затем, чтобы поесть и поспать. Попроси я вас о встрече, вы бы мне отказали, так что я действовал иначе, - Лоцкий глянул на «Ягуар», а точнее, на соседнее с водительским кресло. Там лежал его планшет – очевидно, с ВИРТУС-коннектом.
- Я связался с вашими клиентами, - пояснил Лоцкий, - и попросил их вас спровоцировать – разумеется, подкрепив просьбу деньгами. Сумма, зачисленная на ваш счёт – компенсация за мою бестактность. Обещаю, что Спайк – а точнее, Николай – отзовёт свою жалобу в течение дня.
Он умолк, а я стоял с открытым ртом.
Компенсация за бестактность?.. С пятью нулями?!
Но тут я запоздало смекнул:
- Стоп… Вы что, за мной следили? Отслеживали мои действия в ВИРТУСе?
Лоцкий лишь дёрнул плечом.
- Кто вы такие? – спросил я. – Ваш шеф – чокнутый игрок? Застрял в новой локации и теперь ищет ментора?
- Мой шеф не играет в игры, - сообщил Лоцкий. – Совсем.
Я растерялся окончательно.
Сейчас все играют в игры – ВИРТУС сделал игроманами даже политиков. Если кто-то не играет, значит он – сумасшедший.
Однако Лоцкий уточнил:
- До недавнего времени шеф часто входил в ВИРТУС, но лишь в целях коммуникации. Однако теперь он этого делать не может. Поэтому он и хочет встретиться с вами в реале.
- Не понимаю… - я и впрямь мало что понимал. – Со мной – ментором – хочет встретиться тот, кто не играет в игры и даже не может войти в ВИРТУС?
Лоцкий кивнул.
Я с глупой усмешкой развёл руками; в столь нелепой ситуации сложно найти слова.
- Вы всё узнаете, - сказал Лоцкий, - когда встретитесь с моим шефом.
- А вдруг я не захочу с ним встречаться? – уточнил я. – Верну вам деньги, попрощаюсь и попрошу меня больше не беспокоить?
- Такое очень даже возможно, - признал Лоцкий. – Однако Николай… тот самый Спайк, который вас разозлил, в этом случае забудет отозвать жалобу. И я вряд ли смогу на него повлиять.
- Ясно… - буркнул я со вздохом.
Ну а что я ещё мог на это ответить?
Шефа Лоцкого звали Олег Рябов (если точнее, Олег Иванович). Занимался он оптовой торговлей. Ничего прочего Лоцкий о нём не сказал и лишь скупо добавил, притормозив у светофора:
- Если шеф сочтёт нужным, он сам посвятит вас в детали своей работы.
- А вы-то кто? – спросил я. – Начальник его охраны?
- Скорее, помощник, - уклончиво сказал Лоцкий.
Я с усмешкой кивнул – знаем мы таких «помощников». От Лоцкого разило спецслужбистским душком.
Ещё я отметил, что он не перевёл «Ягуар» на автопилот. Видимо, любит водить.
Офис Рябова находился в Северном Чертаново, в здании, построенном на месте снесённого торгово-развлекательного центра. Тот центр – как и сотни других – пал жертвой прогресса: шопинг в виртуальности куда занятнее обычного, а всё, что вы там накупили, к вам домой доставит дрон. К слову, ВИРТУС не только торговые центры угробил: под раздачу попали музеи, квест-клубы и кинотеатры. Виртуальная эпоха перевела развлечения в новый формат.
Лоцкий оставил «Ягуар» на стоянке. Мы взошли на крыльцо, миновали охрану (никто не просил меня приложить к сканеру электронный паспорт – видимо, потому что я был с Лоцким) и в лифте поднялись на тридцатый этаж, занятый офисами оптовой компании «Терра». Название я счёл банальным.
Блондинка на ресепшене кивнула Лоцкому – вроде бы с трепетом, и ту же реакцию выказала секретарша, доложившая о нас шефу. Лоцкий вежливо открыл мне дверь: эдакий Штирлиц, косплеющий дворецкого. Мне стало смешно.
Лоцкий остался в приёмной, а я вошёл к Рябову.
Его офис был просторным, с панорамными окнами, дорогим деревом и полосками хрома. Одну из стен – ту, что была напротив стола – превратили в интерактивную панель. Шкафы были обиты кожей. Думаю, в другой день я бы всем этим залюбовался.
Но сам Рябов в эту обстановку не вписывался.
Он стоял у окна – седой, грузный, невысокий. А когда он развернулся, стало ясно, что двигаться ему сложно (впрочем, я уже заметил в его руке трость). Лицо его было в глубоких морщинах, взгляд выражал усталость – и мне показалось, не только физическую.
- Здравствуйте, господин Ларин, - поприветствовал меня Рябов. – Прошу, присаживайтесь.
Я молча сел в кресло напротив стола. Рябов занял своё место и дежурно спросил:
- Чай, кофе, вода? Ничего крепче не предлагаю: если вы займётесь тем, что я намерен поручить вам, то от вас потребуется трезвый рассудок.
- А если не займусь, - уточнил я с сарказмом, - то можно не тратить на меня алкоголь?
- Займётесь, господин Ларин, - сказал Рябов. – Не сочтите за надменность, но я это знаю.
Он несколько мгновений сверлил меня взглядом, будто оценивая. Но это не вызвало дискомфорта. Так умеют смотреть лишь лидеры и психологи – хотя первое без второго, полагаю, невозможно.
- Не откажусь от минералки, - сказал я после паузы. – Ваш Лоцкий не дал мне нормально поужинать.
Тут я, конечно же, лукавил: мой ужин нормальным не назвал бы и бомж.
Рябов сочувственно улыбнулся:
- Марат это умеет, - он ткнул пальцем в селектор: – Катя, принесите нашему гостю воды.
Вошла секретарша, неся на подносе воду (дизайн бутылки намекал, что она жутко дорогая – небось добывается где-нибудь в Андах). По просьбе Рябова секретарша достала из шкафа печенье. Разложив его по блюдцам, вернулась к шкафу. Потом вновь подошла к столу, но уже с тонометром:
- Шесть вечера, Олег Иванович.
- Да, разумеется… - Рябов вроде смутился, а в ответ на мой взгляд пояснил: – Один инсульт я уже перенёс и теперь меня пытаются уберечь второго.
Я зачем-то кивнул, смекнув в ту секунду, почему он не может войти в ВИРТУС: при нарушении мозгового кровообращения это запрещено. А ещё он не жаловал биочипы: любой, кто их себе вживил, мог заглянуть в смартфон и узнать свой пульс, давление, частоту дыхания и температуру, – а Рябов вместо этого использует тонометр, которые уже лет десять как не в ходу… В общем, дедок явно упрямый, «старой закалки».
Измерив ему давление, секретарша убрала тонометр и вышла. Видимо, всё было в норме.
- Хорошая девушка, - сказал Рябов, когда дверь за ней закрылась. – Мне предлагали нанять медсестру, но я отказался: Катенька отлично со всем справляется.
Он замолчал, и стало тихо. Отпив воду, я ждал.
- У меня погибла дочь, - внезапно произнёс Рябов.
Я остановил руку, вновь потянувшуюся к стакану.
- Это случилось ещё летом, в середине июля, - Рябов откинулся на спинку кресла. – Собственно, тогда-то меня и прихватило.
- Соболезную, - искренне сказал я.
Рябов рассеянно кивнул и продолжил:
- Мою дочь звали Кэсс – в честь известной художницы… впрочем, неважно. Важно другое, господин Ларин: моя дочь была убита. И я полагаю, что её смерть связана с ВИРТУСом.
Он снова умолк. Я ни о чём пока не спрашивал – это было бы лишним. В таких беседах не спешат.
- Кэсс работала тестировщицей в «Нулане», - сообщил Рябов. – В день своей гибели она тестировала игру, и там возник какой-то сбой – судя по всему, очень странный. И Кэсс в тот же вечер сбила машина. Полиция сочла это простым ДТП, но я убеждён, что они ошиблись… или что их заставили ошибиться.
Тут я счёл нужным уточнить:
- Почему вы так решили?
- Из-за камер, - отпив из стакана, Рябов прокашлялся; разговор давался ему нелегко. Поймав мой взгляд, он пояснил: – В квартале, где убили Кэсс – уж позвольте мне настаивать на слове «убили» – выключились все камеры до единой… как потом выяснилось, вследствие кибератаки… И именно в тот час, когда погибла моя дочь. Прошло уже почти три месяца, но не нашли ни машину, ни водителя, ни виновных во взломе камер. По всем трём пунктам – тишина.
Я неуверенно кивнул, хотя версию об убийстве счёл спорной: хакерская атака – явление частое. Шпионские программы иногда опережают программы защиты, а желающих напакостить предостаточно – от простых отморозков до террористов.
С другой стороны, отключение камер – задача в наши дни непростая… особенно в Москве. Тут либо профи работал, либо большой талант. Ни расшалившийся подросток, ни банальный неудачник такое бы не проделал.
А Рябов между тем продолжал:
- Конечно, я включил связи и настоял на том, чтобы полиция допросила сотрудников «Нулана» – всех, кто работал вместе с Кэсс. Одна из них сообщила, что в тот день моя дочь провалилась под текстуры и увидела там нечто странное: неигрового персонажа, который выглядел как мальчик. Тот мальчик что-то ей сказал… что именно, она не сообщила, но… - тут голос Рябова дрогнул, а рука скользнула в карман, откуда он извлёк запятнанный кровью стикер. – В кармане моей дочери было вот это: очевидно, она записала услышанное.
Рябов протянул мне стикер. Я осторожно его взял.
- Чтобы завершить начатое, соверши три деяния, - негромко прочитал я вслух. – Сорви плод раздора на белом камне, забери глаза у бога войны и на бывшем болоте отыщи фею без ног, - я поднял взгляд на Рябова. – Так вот зачем вам нужен ментор – вы хотите понять, что всё это значит?
- Я уже это понял, - поморщился Рябов, – по крайней мере, отчасти. Неужели вы думаете, что до вас в этом офисе не было менторов? Нет, господин Ларин – я обращался уже к троим.
Он сделал паузу. Я ждал.
- «Плод раздора» – это, разумеется, яблоко, - сказал Рябов. – В ВИРТУСе есть сегмент под названием «Фрея»: относительно новый, но наверняка вам известный. Во «Фрее» есть площадь с пирамидой из белого камня, а на ней…
- Растёт яблоня с единственным плодом, - закончил я.
- Верно, - Рябов кивнул. – Что касается глаз бога войны…
- Бинокль, - я не удержался – решил блеснуть знаниями. – Бинокль в одном из помещений упавшего в каньон дирижабля. В том отсеке был наблюдательный пост, прозванный марсовой площадкой: в воздухоплавании часто заимствовали морские термины. Отсюда и фраза про бога войны.
В детали я не вдавался – Рябов явно мужик начитанный; он наверняка знал, что у парусных судов над марсовой площадкой могло находиться «воронье гнездо» – то есть бочка для наблюдений. Поэтому на дирижаблях наблюдательные пункты (пусть это вовсе и не бочка) часто называли так же: «марсовая площадка» или «воронье гнездо».
- Сегмент ВИРТУСа – «Адреум», - добавил я. – Стимпанковый мир… ну или что-то среднее между стимпанком и Диким Западом. А фея без ног находится в «Дворге», постапокалиптическом сегменте. Сама фея – это кукла «Винкс»: у неё оторваны ноги, и она лежит в луже на Елисейских Полях.
- Где когда-то было болото, - изрёк Рябов. – Я рад, что не ошибся в вас, господин Ларин.
- А что означает фраза «чтобы завершить начатое»? – спросил я.
Рябов угрюмо покачал головой:
- Эта часть записи нерасшифрована. Полагаю, чтобы её понять, нужно добраться до куклы, бинокля и яблока.
Кивнув, я положил стикер на стол.
- Вы показывали его полиции?
- Показывал, но что толку? – мрачно усмехнулся Рябов. – Для них это бредни… пустая геймерская чепуха. Но я убеждён, что из-за этой вот «чепухи» Кэсс и убили. Можете считать меня спятившим стариком, но своей интуиции я привык доверять – а она говорит мне именно это.
- Но если вам уже известно, о каких местах речь, то в чём проблема? – я удивлённо пожал плечами. – Пусть нанятые вами менторы отправятся за яблоком, биноклем и куклой. Хотя… - тут я понял, что сболтнул глупость. – Места-то не простые…
- Вот именно, господин Ларин, - пальцы Рябова сплелись в замок. – «Адреум» и «Фрея» отличаются сложностью, а в «Дворге» царит жуткий хаос. И там очень легко потерять аватара: для геймеров не предусмотрен… эээ…
- Респаун, - подсказал я.
- Да, верно, респаун. Во всех трёх сегментах нельзя возродиться: если убили – значит, убили. Создавай своего персонажа заново. А прокачка займёт полгода.
- Значит, - смекнул я, - нанятых вами менторов убили?
- Они потеряли своих аватаров, - подтвердил Рябов. – До яблони, дирижабля и лужи, где лежит «Винкс», никто не добрался.
- И вы хотите поручить их работу мне?
Рябов кивнул, глядя на меня через стол.
- Но почему вы думаете, что я справлюсь?
- А я и не думаю, - кажется, Рябов удивился вопросу. – Но ведь должен же я кого-то нанять… Не получилось у троих – пусть попробует четвёртый. Правда, на вас я и впрямь возлагаю большие надежды.
- Надо же, - мне это польстило. – Но с чего вдруг?
- Вы маньяк, - прямодушно ответил Рябов. – Вы не работаете в ВИРТУСе – вы в нём живёте. Плюс к этому, вы бывший оперативник и мыслите не так, как большинство менторов. Ну а кроме того… - тут он осёкся, но всё же закончил: – Вам известно, каково это – хоронить собственного ребёнка.
Он виновато замолчал, и я тоже решился на откровенность:
- Олег Иванович, при всём сочувствии вашей утрате скажу прямо: вряд ли смерть вашей дочери может быть связана с этим, - я указал кивком на стикер. – Жизнь – это жизнь, а игра – это всего лишь игра. Даже в наше время.
- Понимаю… - вздохнул Рябов. – Но скажите мне вот что, господин Ларин: если бы ваш сын умер не от болезни, а в результате чьих-то действий – и у вас имелся шанс найти виновных в его смерти… пусть и мизерный, но шанс… Вы бы им не воспользовались?
Я молчал, но в моём взгляде Рябов увидел ответ.
- То-то и оно, господин Ларин. То-то и оно.
Затем он достал из кармана смартфон, потыкал в него пальцем и повернул ко мне. При виде цифры на экране я не поверил глазам.
- Треть этой суммы вы получите немедленно – мне нужно лишь ввести код. Остальное – заполучив куклу, яблоко и бинокль.
Я невольно уточнил:
- Это в рублях?..
- Шутите, господин Ларин? Рубли, доллары – к чему мелочиться? Разумеется, в юанях.
Взяв со стола стакан с водой, я сделал пару глотков. Но затем приказал себе не думать о гонораре: в сделках важны не эмоции, а мозги.
Поразмыслив, я спросил:
- А если я раздобуду эти предметы, но они не прольют свет на гибель Кэсс – что тогда?
- Деньги поступят на ваш счёт, - без колебаний сказал Рябов. – И если вдруг случится так, что до яблока, бинокля и куклы вы не доберётесь, но каким-то образом выясните, кто стоял за смертью Кэсс, вам заплатят ту же сумму.
Я кивнул: услышанное мне понравилось.
- Если вы согласитесь, - продолжил Рябов, - то мой помощник ознакомит вас с дополнительными материалами по делу: вряд ли они вам пригодятся, но чем больше вы будете знать, тем лучше. Кроме того, у вас будут средства на непредвиденные расходы. Что скажете, господин Ларин?
Я ещё раз посмотрел на смартфон (нули, нули, нули – я прежде не видел столько нулей) – и сказал то, что на моём месте сказал бы любой… конечно, если он не лишился рассудка.
Слова автора: С другими авторскими произведениями (и с этим тоже) можно ознакомиться здесь: