Спящая Красавица V.99.0
Глава 1. Кируун.
Давным-давно, на западе, существовало королевство Кируун. Королевство быстро богатело, благодаря своему положению, ведь оно было почти в центре своих соседей, а торговые пути пересекались и морю и суше. Из-за сильной армии на страже, устоявшейся и процветающей экономики, а так же активному содружеству с соседями, у королевства почти не было врагов и оно хотело жить в мире и дальше.
Правили Кирууном, уважаемые всеми король и королева детей у которых не было. История не помнит их имен, но их уважали все, и подданные и обычные люди и соседи. Король и королева, всю жизнь отдали во благо своего народа, но со временем их дни начинали подходить к концу, а наследника у них так и не получалось завести. Толи проклятье повисло над ними, толи просто неудача, но за всю их жизнь им не удалось зачать дитя. И вот в возрасте уже сорока лет, король решает пройти к главе церкви и попросить силы божьей. Проповедник, же сказал королю – Мой король, прошу вас исповедуйтесь перед Богом и нарекитесь никогда не грешить в будущем. Я уверен, наш Бог ответит на ваши молитвы. Король так и поступил, он упал на колени перед статуей Господа, и исповедался во всех своих деяниях, и хороших и плохих. Так же король дал клятву, никогда не грешить перед церковью и самим Богом, в замен попросив лишь одного, чтобы у него с королевой родилось дитя.
Через девять месяцев, у короля и королевы родилась дочка. Все королевство в тот день были рады за своих правителей, у них появилась надежда на то что после ухода правителей, Кируун не падет. Всю неделю праздновали ее рождение, а счастью короля и королевы не было предела. Девочку назвали Мелиссой. Она росла и обучалась мудрости у своих родителей и приближенных короля. Ее учили как править и как поступать в тех или других ситуациях, вести дипломатические переговоры и защищать интересы королевства, а так же не забывать общаться со своим народом. Казалось, что ничего не могло привлечь беды.
Но великий король изменил своей королеве, нарушив клятву брака и клятву перед Богом, за что тот сильно разозлился на короля. В этот же день, принцесса заснула непробудным сном. А на королевство, обрушились несчастья.
Неурожай и болезни, повлекли за собой голод и смерть. Народ Кирууна вымирал с каждым днем все быстрее. Король осознав что наделал, упал на колени в молении Бога о том чтобы тот сжалился и оставил в покое всех кроме него, ведь это его вина, не его дочери, и не его народа. Предлагал чтобы Бог забрал его душу в ад за грехи, но пощадил неповинных. Но Бог был непреклонен, клятва нарушена – наказание за это будет исполнено, по воле Господа .
Отчаявшись, король закрыл границы королевства, чтобы не распространять болезни на соседей. А дочку приказал, спящей положить в стеклянный гроб и оставить в церкви в надежде что Бог, со временем сжалится над бедным дитя.
- Это все что я помню с этих сказок, которые в детстве рассказывала мне матушка, почему спрашиваешь, друг? Я конечно тебе за выпивку благодарен, но думаю эту историю ты и так знаешь не хуже меня. Сказал незнакомец в трактире.
- Да вот, хожу собираю истории, кто как помнит это королевство из сказок детства. Просто понимаешь, я очень хочу найти его, ну в смысле Кируун. Ответил я
- Ахахахах, – рассмеялся незнакомец. Ты видно совсем перепил, это сказки и не более, верно народ?
Всем было все равно на выпивающих за столом и никто не обратил внимания.
- Ладно друг, спасибо за то что рассказал свою версию сказки. А я пойду просплюсь пожалуй, эль в голову сильно ударил.
- Да благослови тебя Клиин, за выпивку! И завязывай с этими бреднями про Кируун.
Я вышел из трактира и пошел к торговой площади. - Нужно найти торговца который поедет сейчас на запад в город Кол, и спросить там. И поспрашивать там Все таки это последний город к западу нашей страны. Подумал я.
Глава 2. Начало пути.
Дойдя до площади, я начал опрашивать торговцев, кто поедет в Кол в ближайшее время, но никто сегодняшним днем ехать не собирался. Отчаявшись, я решил пойти пешком. Идти пешком туда около четырех дней, так что я решил зайти в мясную лавку и закупить вяленого мяса в дорогу.
- Эй! Путник! Кто-то окликнул меня не успев я собраться с мыслями.
- Эй!!! Подожди! Окликнул меня незнакомый голос.
Обернувшись, я увидел как ко мне бежит малец, лет четырнадцати. Добежав он запыхаясь согнулся и отдышался
- Ты, уф, ты.. Уф... Ты ведь, уф.. Наконец отдышавшись. – Ты ведь в Кол попасть хочешь?
- Да. Ответил я мальчишке.
- Подожди, мой отец только что, закупил товары которые там ценятся, с вырученных денег тут и собирается отправится. Ему передали что ходит парень в плаще с капюшоном по городу и ищет повозку. Так вот, мы готовы тебя взять за пятнадцать серебряных. Согласен? Сказал юноша.
- За тринадцать, я поеду с вами. Ответил я
- По рукам! Пошли за мной, а деньги заплатишь как приедем, только покажи сначала что они у тебя есть, а то ты не выглядишь как бедняк, без гроша за спиной.
Я сунул руку пытаясь достать мешок с деньгами на поясе. Откинув плащ , я показал не только мешок, но и ножны своего меча. Отвязав мешок с пояса я высыпал содержимое в ладонь высыпались две большие монеты номиналом по пять серебряных и шесть медяков номиналом по пятьдесят.
- Это мои последние деньги. Сказал я
- Отлично, тогда пошли за мной.
Я отправился вслед за мальчишкой, который меня привел к своему отцу.
- О, привет! Крикнул мужчина. Так это ты ищешь повозку до Кола, мне сынок про тебя рассказывал!
- Все верно. Ответил я
- У него есть деньги, отец, я видел. Сторговались на тринадцать серебряных. Робко влез, в разговор мальчишка..
- Хм-ха-ха. Славно! Посмеялся отец мальчика. Тогда добро пожаловать в мою повозку. Меня Рэй Стоун звать, а сынишку моего Сэнд.
- Приятно познакомиться, меня зовут Джен.
- Ахаха. Продолжал смеяться отец. Залезай!
Я залез в телегу и уселся на что-то мягкое.
Мы тронулись из города, сын с отцом, о чем-то разговаривали, смеялись и обсуждали тех кого обманули на сделках, но я не обращал внимания, пока старший, ко мне не обратился.
- Эй, а чего тебя потянуло в самый крайний и бедный городок нашей страны?
- Я путешествую и собираю местные мифы и легенды. Вот недавно узнал что Кол, самый близкий город к западным краям, которые в большинстве оговариваются в сказаниях о Кирууне. Вот и захотелось узнать у местных, что там и как. А так же, узнать их рассказы и сказания о бывшем королевстве.
- Ой, получается, ты зря отправился. К западу от Кола, только непроходимый «шипастый лес» со странными деревьями ветви которого распускаются не листьями, а на них вырастают длинные шипы. Шипы эти размером с руку и больше. Этот лес, славится тем, что все кто в него вошли, выйти уже не смогли. Надо ли тебе это? Спросил Рэй.
- Так я и не собираюсь туда идти. Соврал я, даже не зная правда про лес, или лож. - Но просто для общей картины, узнать хочется и теперь стало интересно, может кто заходил туда и вернулся?
- Хех, так тебе тогда надо к старцу Блунту идти. Поговаривают, что он давно сошел с ума. Он говорил что побывал в «шипастом лесу», и по его рассказам - даже вернулся оттуда, но ему конечно никто не верит. Старец явно выжил из ума, в этом лесу по мимо шипов, поговаривают и монстры водятся которых лес и сдерживает. Идти туда чистое самоубийство. Закончил мысль Рэй
Но если, кто и знает в этом городке о мифическом Кирууне, в больше всех, так это точно он. Продолжил рэй.
- Спасибо, произнес я, это конечно сомнительно идти к человеку который потерял рассудок, но обязательно его навещу.
- Этот старик забавный, он мне говорил что повидал каменного рыцаря, который намеревался его убить, но Блунт дал такого деру, что смог убежать от него, ахахах. Рыцарь, каменный? Вот умора. Я понимаю если бы он про монстров рассказывал, но рыцарь, еще и каменный? Ахахаах. Сказал хохоча Сэнд.
– Этому старику надо меньше налегать на алкоголь, вот и мерещатся всякого не будет. Сказал Рэй.
До глубокой ночи, мы проехали половину пути, а до прибытия в Кол, еще целый день. Сойдя на обочину, кучер закричал – Привал! Повозка остановилась, отец с сыном слезли и начали заниматься лошадью. – Разведи костер. Сказал Рэй, а мы пока достанем чего поесть.
Я вылез из телеги и пошел собирать хворост, благо лес был неподалеку. Собрав пятнадцать сухих ветвей и одно большое полено я вернулся в лагерь, после чего я сложил ветви и начал пытаться их поджечь. После двух-трех минут попыток, костер удалось развести. К этому моменту Стоун уже тащил к нему две рогатины и перекладину. А рядом шел его сын неся котелок наполненный водой. Воткнув рогатины по краям костра, Рэй положил на них перекладину с котлом и сказал мальчонке сбегать за мясом и крупой. Крупу мы отварили в котле, с сухим размолотым мясом.
Отужинав мы решили лечь спать неся дежурства. Каждый по два часа. Дозор Сэнду я решил не доверять, хотя его отец был против. Согласились что я возьму два лишних часа дежурства. Сын с отцом пошли спать, а я встал на дежурство.
Пока я дежурил я задался мыслями о информации получившей за сегодняшний день - непроходимый «шипастый лес», какой-то старец который возможно знает об этой истории больше чем я. Ну и главное, о Кирууне, во всех предыдущих сказаниях, тем кто согрешил была королева, а в прошлом городе вдруг стал король. Выдумка это или все таки реальная история? Эти мысли меня еще больше подначивали узнать истину. Но во что бы то ни было, я узнаю правду.
Дежурства шло спокойно, я просто следил за костром. Когда начал догорать хворост, я положил полено на угли с остатками пламени. Оно будет гореть долго, не замерзнем. После чего я начал перебирать свое снаряжение. Я открыл большой мешок, вынул тряпку, точильный камушек и снял с пояса меч, а так же и кинжал который был припрятан за спиной. Решив немного подточить лезвия. Раскинув тряпку, я начал над ней по мечу проходить точильным камнем. После того как я немного подточил основной клинок, я взял тряпку с осыпавшемся на нее абразивом с камня, прошелся по кинжалу. Пока я убирал вещи, за спиной в кусте я услышал шорох, который мне был знаком.
Насторожившись, я подошел к спящему отцу и пнул его ногой.
- Что такое. Спросонья спросил Рэй.
- Тихо! Шепотом ответил я, тут рядом кто-то копошится в кустах, похоже волки.
Рэй встал, дошел до повозки, взял длинную палку и подошел ко мне.
- Что делать будем? Спросил Рэй.
- Я подойду и посмотрю, а ты не отходи от сына.
- Понял.
Я взял не догоревшую ветку из костра, и пошел проверять куст. Подходя к кусту, я услышал рычание. Это точно волки, вот только обычные или нет, задумался я.
Немного замедлив ход я дошел до куста, остановился и направил в него «факел». Рык сменился на рев и на меня, выпрыгнула большая псина. На рефлексах я бросил палку и выдернул меч с пояса не вынимая его из ножен. Едва успев я попал ножнами прямо в пасть зверю меж зубами, который к этому моменту уже повалил меня на землю. Рык не прекращался, а слюна зверя капала мне на лицо.
- Буди сына, и занимайте оборону! Это лютоволки, они по одиночке никогда не охотятся! Прокричал я.
Рэй, разбудил сына, и как мог ввел его в курс дела. Сэнд побежал за походным топориком к обозу, и увидел что позади телеги уже стояли волки, превышающие в три раза его размеры. Но все равно робко он взял топор.
- Пап! Тут еще, трое! Воскликнул малец рванув к своему отцу.
- Рэй, воткнул палку в костер и начал ждать пока она загорится.
Пока ребята пытались прийти в себя, я успел добраться до кинжала и нанести два точных удара в шею зверя, перерезав артерию, от чего он вскоре упал придавив меня. – Помогите! Он тяжелый, сам я не вылезу! Если что он мертв!
- Рэй и стоун рванули ко мне, рэй воткнул так и не успевший загорется шест под волка и вместе с сыном они его приподняли. А я кое-как вылез из под туши, мертвого лютоволка.
Поднявшись я заметил что три волка окружили нас по форме треугольника.
- Так! Встаем спина к спине и смотрим им в глаза. Почуют страх сразу рванут к вам! Я вынул меч и направил его в сторону зверюги.
Сэнд со своим топором дрожал от страха, сил не хватало чтобы направить его в сторону противника. Почуяв это волк напротив него прыгнул в сторону мальчика.
- Рэй! Кринкул я уже отрываясь от земли в сторону волка. Мне удалось проткнуть его мечем в полете, сбив его на траву.
Рый поняв что произошло встал за спину сына и начал размахивать шестом в сторону двух других волков.
Я встав и вынув меч, посмотрел на оставшихся хищников. Лютоволки увидев эту картину, вдруг взвыли и убежали.
- Эх, повезло это был Альфа. Пнув только что убитого волка сказал я.
Остальную ночь отец с сыном провели в шоке. А я чистил свое недавно заточенное оружие.
К утру отойдя от того что было ночью, Рэй сказал, – Джен, не знаю как тебя и благодарить. Не будь тебя на с нами, мы бы точно погибли этой ночью. Спасибо что спас нас.
- Все нормально. Не нужно благодарностей. Если бы вы меня не вытащили я бы тоже умер.
- А кто ты? Только не говори что обычный путешественник - сборщик мифов. Ну точно не поверю. Явно вояка какой-ни будь или охотник.
- Ну хочешь, верь, а хочешь нет. Но так и есть, охотники ходят с луками, а меня отец только с мечем обращаться научил. А так же повадкам лютоволков, медведей и кабанов. Он у меня был военным, но после службы осел дома и обучал меня охоте и фехтованию. Не более.
- Так ты получается из рода солдат?
- Не совсем, моя мама лекарь и травница, кстати так они и познакомились с отцом, на поле боя, а отец был главой отряда, но ушел на пенсию. Сейчас меня можно назвать выходцем из семьи фермеров, а не из семьи вояк.
- Ох, ну в любом случаи спасибо тебе. Уж не знаю зачем ты изучаешь сказки, но я тебе жизнью обязан. Своей и сына.
- Хех, поможешь найти Блунта и мы в расчете.
Рэй промолчал.
"Если можете не писать - не пишите!"
Старший сын позвонил. "Что поделываешь?" - спросил. "Книгу пишу!" - не без гордости ответила я.
"А зачем?" - поинтересовался он.
За что его люблю: умеет всегда точными вопросами взглянуть на все с неожиданной стороны. И действительно: похожий опыт в моей жизни уже был. Внезапно, лет 20 назад, посетила меня, ни разу не писателя, муза. И родилась книжка: автобиография с элементами черного юмора и философии. И ожидаемо оказалась на фиг никому не нужна.
Коммерсант я так себе.
Те самые остатки тиража после усушки и утруски
Предлагать знакомым, авось купят? - неловко... Дома хранить? - а на кой?..
Умирал этот тираж в коробке от телевизора, потихоньку таял, усыхал, и никак умереть не мог. Раздаривала его друзьям-приятелям щедрой рукой сеятеля с картинки товарища О.Бендера. Итого: часть книг осталась. Бонус: часть знакомых отвалилась. Узнали себя в некоторых главах и обиделись. Вот блин...
И правда: на кой мне еще раз прыгать на эти грабли?!
Рукописи не горят,
беда лишь в том, что руками уже никто не пишет, и оттого и гореть-то нечему, даже руки не погреть, не то что сердце...
Графомания (да опять, но для моих подписчиков)
Это первая глава
Глава 1 Кируун.
Давным-давно, на западе, существовало королевство Кируун. У него была сильная армия и оно было очень богатым. Его торговые пути пересекались по морю и суше. У королевства не было врагов и оно хотело жить в мире и дальше.
Правил Кирууном, уважаемый всеми король и королева. История не помнит их имен, но их уважали все, и подданные и обычные люди и соседи. Король и королева, всю жизнь отдали во благо своего народа, но к сожалению их дни начинали подходить к концу, а наследника у них так и не осталось. Толи проклятье повисло над ними, толи просто неудача, но за всю их молодую жизнь им не удалось зачать дитя. И вот в возрасте уже сорока лет, король решает пройти к проповеднику и попросить силы божьей. Проповедник, же сказал королю – Мой король, прошу вас исповедуйтесь перед Богом и нарекитесь никогда не грешить в будущем. Я уверен, Бог ответит на ваши молитвы. Король так и поступил, он упал на колени перед статуей ангела, и исповедался во всех своих деяниях, и хороших и плохих. Так же король дал клятву, никогда не грешить перед богом, в замен попросив лишь одного, чтобы у него с королевой родилось дитя.
Через девять месяцев, у короля и королевы родилась дочка. Весь Киррун в тот день, а дальше и всю неделю праздновал ее рождение, а счастью короля и королевы не было предела. Девочку назвали Мелиссой. Она росла и обучалась мудрости у своих родителей и приближенных короля. Ее учили как править и как поступать в тех или других ситуациях. Этикету и статскому общению. Казалось, что ничего не могло привлечь беды.
Но великий король изменил своей королеве, нарушив клятву брака и клятву перед Богом, за что тот сильно разозлился на короля. В этот же день, принцесса заснула непробудным сном. А на королевство, обрушились несчастья.
Неурожай и болезни, повлекли за собой голод и смерть. Народ Кирууна вымерал с каждым днем все сильнее. Король осознав что наделал, упал на колени в молении Бога о том чтобы тот простил его, ведь это его вина, не его дочери или его народа. Предлагал чтобы Бог забрал его душу в ад за грехи, но простил неповинных. Но Бог его не слушал.
Отчаявшись, король закрыл границы королевства, чтобы не распространять болезни на соседей. А дочку приказал, спящей положить в стеклянный гроб и оставить в церкви в надежде что Бог простит хотя бы ее.
И так эта история и кончается.
Всем кто прочитал спасибо. Ошибки, замечания приветствуются. Спасибо
Снова графомания
Привал
- Эй, первый, как тебя... Тормози короче! Крикнул торгаш, из центра конвоя.
Мы остановили обоз, спешились, и стали разбивать лагерь. Развели костер, начали готовить ужин, лошадям дали овса и привязали у реки. - Этот торгаш какой-то мутный, зачем мы пошли этой дорогой? Спросил Освальд, мой напарник.
- Я не знаю, слово заказчика - закон. Нам уже заплатили, молча выполняй свою работу.
- Да ты сам подумай, между Торвой и Алеской, и в Алеске мы были бы уже послезавтра, а идя в обход, мы прибудем только к концу недели. Говорю, надо забрать деньги прирезать этого типа и валить.
- Мы не бандиты, Освальд. Какая разница сколько ехать? Этот путь, забыт всеми бандитами и разбойниками уже очень давно, тут не менее безопасно, чем по главной дороге. А за те деньги что, он платит по прибытию, можно провести в пути лишнюю пару тройку дней.
- Винсент, говорю, надо валить! А ты как думаешь, новенький?
Новенького звали Билл, мы встретили его в таверне совсем недавно, прямо перед этим самым торгашом. Он был пьян в хламину! И говорил что, бывалый охотник за головами, поймал с два десятка преступников. Так себя нахваливал, что тот торговец наверное и подумал что с ним ему будет безопаснее. Вот и подсел к нам, с этим предложением.
- Если честно, ребят. Зря мы пошли этим путем.
- О чем ты? Спросил Освальд.
- Сами подумайте, почему на этом пути нет бандитов или еще каких путников? Раньше, лет двадцать назад, на этом пути было найдено крупное, месторождение золота. И находчивые предприниматели, нанимали старателей для постройки шахт. Конечно и обычных авантюристов, желающих срубить легких денег хватало. За пять лет этот каньон разрыли вдоль и поперек. Тут даже по центру дороги деревушку обжили, естественно на пути появились и бандиты, но в какой-то момент, исчезли все... Закрылись все предприятия, деревня опустела, и даже самый отважный искатель приключений на свою задницу, сюда боялся ходить.
- А что тут случилось? Спросил я.
- Никто не знает, но ходит легенда, что здесь творится чертовщина. И только одного путника на этом пути можно повстречать.
Черного всадника в шляпе с огромными полями. На одной стороне шляпы сидит здоровенный ворон, с другого свисает масляной фонарь. Говорят его видели только ночью, да и то на скалах, с другой дороги. Он как страж, что охраняет этот путь.
- Охраняет от кого? Сказал уже полностью побледневший, Освальд.
- От всех. Ахахахаах, да все это байки, которыми отгоняют путников от этого пути, чтобы те ехали по главной, и платили пошлину. Расслабься. Со смехом произнес Билл.
Торгаш в это время рылся в своем обозе, постоянно на что-то срываясь...
Спустя час мы отужинав, решили все лечь спать.
Не унимался только торгаш, который к своему шороху, еще что-то и бормотал.
Расположились мы под открытым небом, на подстилках.
- Эй Билл, так если все это байки, тогда почему эта дорога пустует?
- Ну тут вроде шахта обвалилась, пошла цепная реакция, и похоронила всех кто в тот момент работал. Страховые компании не смогли покрыть ущерб, и из-за этого компании обанкротились, и больше сюда лезть никто не хочет.
- Что, даже обычные авантюристы?
- Я честно не знаю, что и как тут было. Что в газетах писали, то и говорю.
- Бл*, не нравится, мне это место, ой как не нравится.
- Если говорить о тех легендах, что тут сложились. Я слышал, что на самом деле, после того как месторождение изрыли, начали копать вниз. Может после этого и произошел обвал, может еще что. Я знаю лишь одно - все кто тут добывал золото, сейчас либо два слова связать не могут, либо уже давно умерли.
- Что, же прямо все-все?
- Я говорю что слышал.
- Не все... Раздался хриплый голос торгаша. Умерли лишь те, кто не смогли договориться с ними...
На стенах каньона поднялась пыль, и раздался шум, как при камнепаде. Только с рыком, и всхлипами.
- Все! Быстро встаем! Подорвался я. Куда ты нас завел, ты чертов ублюдок.
- Ничего личного ребята, всего-лишь, это бизнес. Ответил торгаш и скрылся в своем обозе.
- Чем он тебе заплатил? Спросил Билл.
- Золотом.
- Понятно, он схватил винтовку взял лампу и выкинул ее в сторону приближающегося шума. Она вспыхнула и подожгла траву, лошади от страха сорвались и убежали прочь.
Я взял винтовку и начал целится в облако пыли, так же поступил Освальд и Билл.
- А я говорил, вам, говорил! Теперь мы все здесь умрем!
Лишь только облако пыли добралось до распространяющегося пожара, как стало видно, что это не камнепад...
Они очень слабо напоминали людей, вот только руки у них были длиннее с неимоверно огромными ладонями, с соответствующими им когтями, ноги короче. Передвигались они на руках. а голова была со свисающей челюстью, как будто была порвана, но это не мешало ей закрываться. Как будто сам Дьявол играл в кости, когда их сотворял.
- Огонь! Раздалась канонада из выстрелов. После еще и еще.
В голове пролетела мысль. У Билла восемь патрон в винтовке, у нас по шесть. Пока будем перезаряжаться, нас просто загрызут.
Раздался выстрел, он был не из нашей винтовки, был громче и вообще походил на пушечный. Тут толпа упырей остановилась.
Со стороны выстрела, под облаком пыли, был виден тусклый свет. В тот момент когда я это осознал, обоз в котором был спрятан наш заказчик, разлетелся в щепки. Мы находились от него метах в пяти, но даже сюда долетели кусочки торгаша.
Толпа упырей отступила назад, и начала убегать прочь откуда пришла.
В пыли было не разобрать кто это был, но на нем точно была огромная шляпа, а в руке револьвер размером с голову коня.
Данный рассказ, написал еще в 2021 году, сейчас работаю над другими работами (хотя кому это интересно)) вспомнил о нем после прочтения, нескольких постов о нехватке авторского контента. Я не писатель (я это понимаю, хромает грамматика и повествование точно, вы что-нибудь еще найдете я уверен) пишу просто чтобы утолить свои графоманские позывы.
P.S
Кидайте тапки, обливайте грязью, мне все равно, я это делаю в большей степени для себя. От вас жду конструктивной критики чтобы хоть как-то улучшить это дело. В моих мечтах есть галочка, выпустить книгу, но я понимаю что мне до этого еще очень далеко.
В гостях у лешего
Внимание! Контент опасен для вашего здоровья, поскольку имеет бесчисленное множество ошибок, он крив и неказист. У граммар-наци может возникнуть приступ эпилепсии. Не тратьте на него время, если вы робкой душевной организации. Спасибо!
Посеребрённый вековой лес под лучами зимнего солнца затейливо отблёскивал каждой маленькой веточкой и недовольно стонал под натиском сурового трескучего мороза.
- Напрасно ты так, барин, ель поломал. Негоже это. – Пожилой извозчик подпрыгивал на месте, пытаясь размять засидевшиеся кости и немного согреть кровь в жилах.
Дорога выдалась хоть и спокойной, но по такому собачьему холоду весьма нелёгкой. Возничий с превеликим удовольствием предпочёл бы двигаться скорее до перекладных без каких-либо остановок, покуда матушка природа находилась в благом расположении и не преподносила скверных неприятностей. Безопаснее так будет. Ко всему прочему проводить время у печи с кружкой горячего травяного чая под бараночки несравненно приятнее, нежели бессмысленно морозиться в лесу. Да капризный хозяин изволил остановку, дабы дух свой перевести. Притомился, бедняга эдакий, в одеялах пролёживаться. Скучно стало. Извёлся от одиночества. Эх… испробовало бы благородие возком править в зимнюю пору без защиты стен и крыши над головой – верно бы скучать не пришлось! Потеребил бы мороз того за щёки с носом до болезненных ожогов. И мало барину оказалось время впустую тратить, так ещё всячески безобразничает от безделья: веток наломал и молодую сосенку загубил, сделав из неё себе нечто подобия посоха. Для чего?! Да просто так! Ходит теперь вдоль дороги туда-сюда, дубиной важно размахивает. Разминается значит. Только всё это вредительство, по мнению возничего, не к добру. В лесу так вести себя нельзя. Не любит он этого.
- Мои земли. Хочу - ломаю. Не хочу – не ломаю. – Укутанный в меха господин показательно надломил прутик молодого дуба, который по несчастью произрастал на его пути. - А ты указывать мне удумал что ли?!
- Да ну что вы, ваш благородие. Боюсь, как бы чего худого не случилось. Хозяин леса озлобиться – беду какую нашлёт. Дорога то ещё ого-го какая длинная!
- Ванька, ты совсем сбрендил со своими суевериями?! Я здесь хозяин. Понимаешь? Я и никто иной!
Пожилой мужичок согласно кивнул, не смея спорить. Что здесь возразишь?! Не того он был полёта птицей, чтобы перечить богатому господину или развлекать того страшными байками. К тому же всё равно без толку – не уразумеет детина. Барин ведь шибко умный! Барин всё знает лучше всех. Поёжился только возничий зябко. Не от холода, а от своих неприятных предчувствий с мыслями. Молва про здешние места ходила нехорошая. Можно сказать поганая: то тут, то там изредка покойничков находили. Не зверями истерзанных или разбойниками замученных. А вот просто, как будто человек шёл, во пример, лес сечь с топором наперевес, увидел что-то шибко страшное, так замертво и упал с широко открытыми глазами. Хворым человек вроде бы не был, на упадок сил не жаловался. Вот вам, значит, так: взял и умер. И случаев таких немало. Местные страшатся.
- Благородие, угли в жаровне прогорят. Возок совсем остынет. Нам бы в дорогу пора! – Извозчик всё же не выдержал томительных ожиданий, осмелившись подогнать дорогого пассажира.
А господин всё никак не унимается - словно бесы его раздирают изнутри. Добрался до коня в привязи, стал дразнить животину коркой хлеба. Смеётся, забавляется. Сучком на кончике соснового посоха скотине в морду больно тычет. Конь же оказался не из робких. С бойким нравом. Терпел, терпел издевательства, да в конце концов не стерпел обид: со злобным прищуром шлёпнул губами и отхватил добрый меховой клок от богатого воротника с верхней одежки барина. И тут же второй раз куснул, попортив диковинную золотую вышивку, после чего боднул благородие носом. Зафырчал конь, запыхтел, копытами оземь забил. Собрался не просто наглеца поучать, а биться с ним насмерть. Благо возничий подоспел. Оттащил повалившегося барина, принялся успокаивать.
- У-у-у, охальник... ох я тебе устрою! Ты погоди у меня! Вмиг шкуру спущу! – Ярился господин, махая посохом.
- Да будет вам, барин! Нам же кони для дороги нужны! Барин! – Пожилой мужичок едва ли мог потягаться с пылкой молодостью, оттого сладить с господином никак не мог.
Только знатно в ухо получил. Отлетел пожилой мужичок в сторону на шагов пять - шесть прямиком в высокий сугроб. Встать уже невмоготу. Голова кругом, ноги ватные. В ушах колокольный звон! А господин тем временем совсем умом тронулся. Дурь у него полезла из всех щелей, вытесняемая какой-то неугомонной злобой. Побежал к возку, схватился за топор и пошёл с намерением рубать коня. Беда! Глупость со свету сжила не один десяток человек. Но чтоб вот так?! Трезвому?! Невидаль!
- Загубишь коня, так двое возок не потянут! До перекладных не доедем! Околеем! – Возничий взмолился, скоро на четвереньках устремившись к безумцу.
Тщетно. Оглох от злости пассажир. Ничего не слышит, окромя дури в бедовой башке. Чем всё могло закончиться – одному богу известно. Но остановил барина брошенный добрых размеров хорошо скомканный снежок, угодивший точнёхонько в глаз. Но кто?!
- Ох проклятые... Да как посмели вы бесстыдно ходить по лесу моему?! – Поодаль впереди упряжи стоял безобразно заросший волосами некий старичок в чёрной нараспашку с голой грудью бекешкой.
В руках без рукавиц держал ещё один хорошо скомканный снежок, на ногах видавшие виды валенки. Весь сгорбленный, на вид дедушка совсем хиленький. Подле трётся маленький бурый медвежонок с грозной мордочкой и поджатыми ушками. Зверь то хоронился за валенками того странного старика, то с любопытством выглядывал, бросая суровый полный неодобрения взгляд на притихших людей, кои мгновенье назад наводили уйма шума. Возничего сия картина отчего-то испугала до дрожи в коленях. Как застыл на месте и сам барин с налившимся синяком под заплывающим глазом – вся дурь с него разом сошла. Будто водой ледяной окатили. Ибо от странного гостя исходила некая незримая глазу опасность. Проняло всех без исключения. Даже кони занервничали. Хотя, казалось бы, чего ж здесь пугаться?! Медведь малой совсем – не задерёт. Ежели мамка его, конечно, не объявится. Но так ведь зверь со стариком. А старик не сказать, что похож на бравого вояку или лихого разбойника - возраст явно уже силы скрал. Вон доходяга какой! Вся одёжка на нём висит мешком.
- А ты кто таков?! – Барин старался говорить уверенно, громко, басовито, но вместо этого слышались сбивчивые нотки беспокойства.
- Кто таков?! Никак позабыли о страшном лешем?! Ну что ж. Так я вам сейчас напомню!
Вдруг ус старика сам по себе дёрнулся, без того немалых размеров каким-то чудесным образом удлинился и обвил надломленный барином ствол молодого дуба, выправив его на место, как оно полагается. Возничий, всё ещё стоявший на четвереньках, открыл рот от изумления. Древо стояло, как ни в чём не бывалое. Полностью здоровое! Волшебство – не иначе.
- Вот это да! Чудеса каки... – Слова невольно вырвались с уст до глубины души поражённого извозчика, но договорить ему было не суждено.
Пущенный лешим снежок на этот раз угодил в пожилого мужичка, издав громкий шлепок об лоб и оставшийся там небольшим снежным рогом.
- А ну цыц, покуда слово молвлю! – скомандовал заросший старик. – Ишь, устроили мне тут... У-у-у-х...ну держитесь! Коль незнамо вам отцовское наставление и материнское воспитание, то поучу вас уму-разуму я. – Леший сердито затопал на месте ногами, да так, что маленький мишка пустился наутёк куда-то в лес.
Барин всё стоит на месте. Остолбенел, побледнел. Здоровым глазом даже не моргнёт. Всё топор крепко держит, а руки трусит. Возничий же оказался живее. Опыт прожитых лет подсказывал ему, что пора бы скорее делать ноги, покуда беды не случилось. Бежать. Спасаться! Леший, кажется, был самый что ни на есть настоящий. И явно не в дружелюбном расположении духа. Оттого извозчик всё так же на четвереньках по скорее подполз к барину и дёрнул того за подол. Хотел в чувства привести, попытался вымолвить слова, но с уст сорвался лишь собачий лай.
- Гав – гав! – всё, что получилось сказать. – гав -гав! – И ничего более.
Правда барин всё же пошевелился. Соизволил подбитый взгляд обратить на мужичка, с трудом борясь с оцепенением. Лицо всё скривил, задрожал, аки осенний листок на ветру, а опосля наземь сплюнул.
- Ваня! Бежим скорее в возок! – Испуганно вскричало благородие. - Хватай поводья! Ноги свои уносить надобно, пока нас этот дреной колдун не извёл!
Наконец дельная мысль: оспаривать такую - сущий грех. Возничий с глубоким удовлетворением молча кивнул в знак согласия, вскочил на ноги и по-солдатски ровно выпрямился. Оба припустились к возку. Аж снег из-под ног полетел!
- Эй, мороз, а ну трещи стволами, что есть мочи! Взвой метель! Пусть обрушатся снега! – Тем временем Леший разошёлся пуще прежнего.
Всё руками машет, кружится. Яриться!
Не успели кони сорваться с места, как вдруг обрушился снегопад такой силы, что стало невидно дальше своего носа. А сам нос безжалостно скрутил мороз, который до сего момента без того был порядком студён. Ветер занялся кронами голых древ, поднялся шум. Крупные снежинки с доброй силой летели прямиком в глаза возничему, не давая возможности узреть хоть что-нибудь. Всё! Слепой! А кони мчат без оглядки. Того гляди налетит возок на сугроб и перевернётся! Тогда барин точно все семь шкур спустит, ежели жив останется. А впрочем, какая разница, ведь Леший своего не упустит: от него расправа куда ужасней. Липкий тягучий страх подгонял возничего похлеще кнута. Ему то и дело слышался то ли ехидный смех лешего сквозь метель, то ли его сердитый рык в стволах высоких сосен. Сердце стучит, едва ли не вырываясь из груди. Воздуха в лёгких не хватает. Как только живыми добрались до перекладных – то загадка. Пожилой возничий себе всё лицо обморозил. Едва отогрели. Чуть пальцев на руках и ногах не лишился! А у барина в бороде появился лоскут седых волос. И с тех пор в лесу он больше никогда не смел запросто так ломать что-либо или безмерно шуметь. Да и вообще старался там лишний раз без надобности не появятся. Ибо матушка природа неуважения к себе не терпит! Её надо беречь, холить и лелеять. Ведь она кормилица наша, поилица. Нет никого её добрее!
Тля
Я никогда не вижу абсолютной темноты. Всё то чёрное, что скрывается под веками, на самом деле далеко не чёрное. Там куча цветов, вспышек, узоров и прочей ерунды, на которую никто не обращает внимания. От этого разнообразия никак не сбежать и не спрятаться. Если хочешь настоящей темноты, есть только один способ – смерть.
Мы с пацанами называли их «тля». Это были крошечные, почти невидимые белые точки, которые иногда теряли бдительность и проявлялись в глазах. Чем темнее радужка, тем чётче можно было их разглядеть. В моих серо-голубых они были скорее призрачными «помехами», иногда проскакивающими то тут, то там. Было время, когда я мог полчаса простоять у зеркала, уперевшись взглядом в своего двойника, и вылавливать малейшие движения. Родителей тогда это слегка смущало, отец был почти уверен, что я просто мелкий дурачок, и с возрастом всё пройдёт, а мама всерьёз беспокоилась за моё психическое состояние. И только мои бессмысленные слова про «жучков в глазах» успокаивали её – ведь кто из нас в детстве не был фантазёром?
Сначала тля ничего не умела, она лишь собиралась в полупрозрачные облачка и затуманивала зрение, словно сонная плёночка, то и дело перекрывающая взгляд, пока не умоешься или хотя бы не протрёшь хорошенько глаза. В эти моменты радужка и зрачок слегка мутнели, и это можно было заметить невооружённым (но и не затуманенным) глазом. Вот только тля была хитрая, и во всей красе показывалась только нам – детям. От взрослых она успешно пряталась, словно издеваясь и над нами, и над ними.
Нас в разное время водили к окулистам, но те, словно заглянув к нам в душу через свои устройства, уверяли, что со зрением всё в порядке. Тля прекрасно понимала, что происходит, и быстренько пряталась или вообще покидала наши глаза.
Но уже на выходе из кабинета врача я снова жмурился и тряс головой, пытаясь разглядеть сначала машины на дороге, а затем номер подъезжающего автобуса.
А потом тля исправилась. Точнее, правильнее будет сказать «научилась». Чёткость зрения больше не подводила, глаза не мутнели, про окулистов все забыли… только по ночам, когда приходилось спать, блестящее облачко бесконечно выплясывало в темноте, показывая себя во всей красе.
А потом наступила осень, и всё прошло окончательно. До весны.
У тли был свой сезон, как и у насекомых, которые действительно так называются. Ближе к осени, или даже в сентябре (сейчас уже не вспомнить точно) кусты дёрена по всей улице покрывались чуть ли не толстенным слоем этих мелких чёрных букашек. Летающие особи создавали буквально туман, пройдя сквозь который, можно было нацеплять на одежду или на кожу несколько десятков этих вредителей. Они оказывались буквально везде – и на улице, и дома, и в магазине, и в школе…
Точно так же и у нашей тли был свой сезон. Как и у других насекомых, начинался он ранней весной, когда снег уже растаял, но трава и листья на деревьях ещё не успели вырасти. Уже тогда можно было разглядеть первые точки в глазах друзей и подруг. Странно, но я даже не помню, кто первым из нас их обнаружил. Помню только, как Саня бегал по двору со здоровенной лупой и тыкал ей в лицо каждому встречному. Под расследование попадали и взрослые, но старались спокойно терпеть безобидную детскую шалость. К тому же, долго их Саня не мучил, ведь у взрослых никогда не было тли в глазах.
На самом деле, именно благодаря Сане и его мощной лупе, способной не только заглянуть в неизведанное, но и испепелить любой предмет, попавший под сфокусированный от солнца луч, мы узнали, что эта тля не просто так бегала у нас в глазах. Она ещё кое-что нам показывала.
Что именно? Да что угодно. Не знаю, как у других людей, но у нас они были главным источником всевозможных призраков, монстров и прочих несуществующих вещей, о которых постоянно твердят дети. Началось это на второй год появления – тля училась быстро и уверенно.
Благодаря нашим скромным исследованиям, удалось выяснить, что эти почти невидимые точки иногда собираются в «кучки», формируя всевозможные изображения. Пацаны постарше быстро смекнули – не просто так в моменты мощных галлюцинаций у каждого из нас как будто блестят глаза. Саня со своей лупой подтвердил – когда кто-то видит то, чего не видят другие, у него прямо на зрачке появляется крошечное скопление точек, которое меняет форму и цвет. Разглядеть его без мощной лупы можно, но оно будет лишь чуть более заметное, чем единичная «тля».
Да, наблюдение всякого несуществующего было для нас обыденностью. Чаще всего это были стандартные страшные монстры и звери, которых мы видели где-то по телевизору или в книжках, но иногда бывали совершенно непонятные вещи. Друзья часто описывали полнейшую билиберду, вроде «идущего вверх паласа» или «палки с застёгнутым карманом». Более того, иногда он расстёгивался, и тогда Олег начинал кричать от страха, тереть глаза, рыдать, но объяснить, что же там такое страшное в кармане, не мог.
Некоторые непонятные видения всё же удавалось распознать – у одного из друзей, Стёпы, во время игр в «дурака» вдруг начинали «по картам ползать квадраты». После подробных расспросов оказалось, что в один прекрасный момент на любой бубонной карте красные ромбы выпрямляются, превращаясь в квадрат, и начинают перемещаться по бумаге, иногда уползая «за кадр». С этого момента для него игра заканчивалась, потому что абсолютно все карты становились одинаковыми. Последующие эксперименты показали, что если ему в этот момент подсунуть что угодно, похожее на игральную карту, даже прямоугольный кусок деревяшки, на этом предмете тут же появляются красные квадраты. Проходило всё так же внезапно, как и начиналось. Само собой, Саня (а потом и не только Саня) с лупой был всегда рядом и с деловым видом подтверждал наличие в глазах тли.
Я тоже повидал немало странностей. Иногда это были такие же безобидные «согнутые вязальные спицы, по которым прыгало оранжевое кольцо» (да, вот настолько бессмысленно и непонятно), а иногда и вполне живые, на первый взгляд, люди. Один из таких доставал меня не один год, то появляясь прямо в комнате, у моей кровати, то вдруг становясь соседом по парте, когда я сидел один. Это был мужчина средних лет, в футболке и шортах, лысеющий и какой-то помятый. Он каждый раз смотрел мне в глаза и активно шевелил губами, явно повторяя одно и то же, чтобы я наконец разобрал речь. Но как бы я ни старался, ничего кроме некоторых коротеньких слов я понять не мог. Вполне возможно, что он просто говорил на другом языке, может даже на несуществующем.
С поздней осени и до весны активность тли значительно снижалась. Видения если и случались, то на пару секунд и всего раз-два за весь период. Порой их появление было настолько странным, что в очередной раз появлялась уверенность в разумности галлюцинаций. Например, однажды тот самый лысеющий мужик появился прямо передо мной на улице в солнечный, но морозный зимний день. В этот раз он был в каком-то подобии раздутой куртки, свисающей до земли. Он сразу же наклонился ко мне, несколько раз беззвучно что-то произнёс, а затем спешно глянул на руку - как будто на часы, хотя часов на его руке и рукаве не было, разочарованно мотнул головой, махнул на прощание рукой и рассыпался на бесчисленное количество «блёсток», сверкающих на солнце.
И следующей же весной началось то, что можно назвать неким ритуалом. По-моему, я тогда заканчивал третий класс. Это был начало мая, которое выдалось очень даже тёплым, сейчас бы я сказал, что жарким. Сперва по улице разнеслись слухи, якобы один мужик слышал, как другой мужик видел где-то там вдалеке, в небольшой посадке деревьев, яркое белое свечение. Оно было странным, поднималось вверх, выше крон, что исключало банальные объяснения типа людей с фонарями.
Конечно же, нам с пацанами стало интересно, и, несмотря на предостережения родителей, мы отправились в наше самое далёкое на тот момент путешествие. Посадка эта находилась довольно далеко от нашего двора – нужно было пройти сначала застройку многоэтажек, потом приличный такой частный сектор, выйти на пустырь, с которого открывался обзор на уже засеянное чем-то поле, и уже там, за этим полем, у самого края горизонта можно было разглядеть крошечные, словно игрушечные фигурки деревьев.
Вообще, до этого дня мы и не думали о таком путешествии, и вообще верили, что там самый настоящий лес. Путь до него представлялся бесконечным, полным страданий и скуки. Ну а как иначе? Просто огромное поле, на котором нет вообще ничего, кроме какого-то зелёного «газона». Пустота, грусть и уныние.
Но теперь у нас была цель. Неведомая, сомнительная, скорее всего бессмысленная, но всё же цель. И если сейчас, услышав такую историю от местных мужиков, мы просто махнули бы рукой и через минуту забыли, то тогда, в наполненном фантазиями детстве, мы искренне верили в приключение.
Подтверждение появилось примерно в середине поля. К тому моменту мы уже успели пожалеть, что не взяли с собой ни воды, ни куска батона – никто не подготовился к неожиданно жаркому началу месяца. Да ещё и родители, привыкшие к прохладным майским вечерам, заставили нас нацепить вещички потеплее.
Я в тот момент просто смотрел по сторонам, пытаясь найти что-то более интересное, чем одинаковые ряды проростков на земле. Вдруг кто-то воскликнул «смотрите, смотрите!», и через секунду воздух наполнился восторгами и удивлением.
Среди проростков летало небольшое облачко, очень похожее на легчайший, воздушный снег на асфальте, терзаемый ветром. Только наш «снег» сверкал миллиардом вспышек и перемещался явно по своей воле. Он то окутывал всходы, то окружал кольцом ноги, то поднимался до колен, но постоянно двигался вперёд, туда же, куда и мы.
Не знаю, было ли это какой-то мистикой, но вторая половина поля закончилась гораздо быстрее первой. Наверное, каждый из нас всю оставшуюся дорогу смотрел под ноги, и когда аккуратное поле сменилось шуршащей сухой травой с пробивающимися на свет молодыми травинками, в наших взглядах можно было прочитать удивлённое «Что? Уже?»
Посадка оказалась куда меньше, чем мы представляли. Вместо бескрайнего леса обнаружилась лишь тоненькая полоса из нескольких рядов деревьев, разделяющая два поля. Под ногами валялись бутылки, явно живущие здесь не первый год, и немного более лёгкого мусора. В аккуратных рядах не хватало нескольких деревьев, на их местах остались лишь наполовину развалившиеся пни.
Облачко сначала утонуло в толстом слое прошлогодней травы, а затем ослепительно вспыхнуло уже в середине посадки, чуть дальше от нас. Покружив немного у земли, оно окутало одно из деревьев, заставив светиться каждую её веточку.
Мы с пацанами тоже окружили это дерево. Облако сверкало всевозможными цветами, словно новогодняя гирлянда из миллиардов лампочек. На стволе дерева, созданное такими же блестящими частицами, сидело существо, похоже на огромного паука, но из-за слишком яркого свечения и постоянного переливания цветов разглядеть его подробнее не удавалось. Иногда казалось, что оно шевелит лапками, поворачивается…
Спустя какое-то время я нашёл в себе силы осмотреться. Друзья восхищённо пялились на дерево, почти у всех были раскрыты рты, а у Сани, вроде бы, из уголка рта стекала струйка слюны. Скорее всего, секундами ранее и секундами позднее я выглядел ничуть не лучше.
Самообладание возвращалось к каждому по очереди. Кто-то в секунды осмысления пытался докричаться до зомбированных товарищей, кто-то просто удивлённо вопрошал «это чё такое»?, и только Васька Ионов додумался взять палку и ткнуть ей в существо.
Паук сорвался со своего места и рванул к Ваське, перебирая лапками, которых было явно намного больше восьми. Ловко запрыгнув на штанину, он в считанные доли секунды добрался до лица и на несколько мгновений замер.
Васька не кричал, не сопротивлялся, лишь вскинул руки, а затем бессильно их опустил. Паук так же ловко спустился вниз и вернулся на своё прежнее место. От него невозможно было оторвать взгляд, хоть я и пытался это сделать, чтобы посмотреть, что случилось с Васькой.
Ритуал продолжался ещё несколько минут. Паук шевелился и внимательно осматривал каждого из нас. У него не было видимых глаз, но в один момент я чётко почувствовал его взгляд.
Внимательно осмотрев каждого из нас, паук успокоился и перестал шевелиться. Облако, окутывающее дерево, стало всё медленнее менять цвет, постепенно сползало с верхушки и словно просто исчезало. Паук медленно превратился в бесформенный сгусток блёсток, а потом и вовсе будто растворился в коре.
То, что произошло дальше, до сих пор заставляет меня мысленно сжаться и почувствовать какой-то безысходный ужас. Нет, на нас не напал какой-то новый монстр, рядом не захрустели сухие ветки, нас не позвал страшный голос… всё было куда реальнее, и осознание этого было страшнее любых страшилок.
Когда я пытался прийти в себя и поверить, что дерево теперь – это просто дерево, Вася истошно закричал.
— Я ослеп, пацаны! Я не вижу ничего! – вопил он, отчаянно протирая глаза руками. – Он плёнку поставил, я не вижу ничего!
Не знаю, почему, но я оцепенел. Когда остальные бросились на помощь другу, я просто стоял и дрожал, глядя, как Васька всё сильнее ковыряется в глазах, как он пытается что-то там подцепить пальцами, как искажено ужасом его лицо…
Я стоял и боялся не меньше, чем он. Осознание того, что можно вот так мгновенно лишиться зрения, погрузило моё детское сознание в такой ужас, что он преследует меня до сих пор.
— Где этот урод? Я убью его! – пискляво кричал Васька и размахивал ногами, наверное, надеясь попасть в нужное дерево.
По его лицу текли слёзы и, кажется, немного крови. С того момента я больше никогда не смотрел Ваське в глаза.
Когда мы шли домой, когда Ваську под руки вели по полю, я смотрел только вниз. Хватал проростки, жевал их и даже глотал, надеясь хоть немного промочить высохший рот. Делал вид, что вижу на земле что-то интересное, просто грустно и обречённо смотрел под ноги – всё ради того, чтобы не встретиться взглядом с Васькиными глазами. Почему-то мне казалось, что если я позволю этому случиться, то он сквозь слёзы скажет: «ну помоги мне, чего ты встал?», а я не смогу помочь. Никак и никогда. И тогда его обида проберётся и в мои глаза, лишив зрения и меня тоже.
Глупая детская фантазия, да. Но она стала началом моей мощнейшей фобии – боязнь слепых людей. Ну, и почти на том же уровне – страх потерять зрение.
Этот случай прошёл, в целом, почти незаметно для остальных. Рассказам Васьки про светящегося паука пришлось частично поверить – видимо, настолько искренними были его рассказы. Нас не стали открыто винить в случившемся, просто запретили ходить гулять в такие далёкие места. И конечно же настоятельно посоветовали не прикасаться ко всяким незнакомым жукам и паукам.
Но ходить приходилось. Летом того же года уже давно знакомый лысеющий мужик внезапно стал куда-то меня звать. Я до ужаса боялся как-то не угодить тле после того случая – потому что, хоть на тот момент и не было доказательств её связи с пауком, она напрямую связана с моим зрением. Каждый раз, когда мужик пытался мне что-то сказать, я боялся, что в этот раз он не выдержит, разозлится и… даже представлять не хотелось, что будет в таком случае.
Поэтому я покорно поплёлся за мужиком и довольно быстро понял, какой маршрут меня ждёт. В середине поля точно так же колыхалось прозрачное облачко, а в посадке меня уже ждали почти все пацаны. Только один пришёл позже.
Не знаю, что заставило остальных прийти к дереву. В целом, кроме меня никто так явно не боялся тлю и паука, все легко сошлись во мнении, что Васька сам виноват. Ну, нас же всех учили, что если не трогать паука, то и он не укусит? Однако все были здесь. Кроме, конечно же, Васьки. Само собой, зрение ему вернуть не смогли, и ему пришлось привыкать к новой, тяжёлой жизни. Он, конечно, не перестал с нами общаться, но о подобных путешествиях можно было забыть.
В целом, ритуалы проходили почти одинаково. Они происходили не так уж часто, всего лишь 3-4 раза за сезон. Постепенно паук начал слезать с дерева и медленно, изучая и оценивая, ползать прямо по нам. И каждый раз, когда его невесомые световые лапки шевелились на моём теле, я холоднел от ужаса и готов был буквально на что угодно, лишь бы это закончилось.
Однажды, после ритуала, я присмотрелся и заметил на коре дерева будто выдавленное изображение паука. Хотя это был не совсем паук, а скорее просто кружок с огромным количеством тонких ножек, растущих по всей окружности. Позже, с годами, я замечал, что этот рисунок становился всё глубже, будто это существо отпечатывалось на дереве при каждой нашей встрече.
Однажды у тли появилась ещё одна способность. В один прекрасный день у Стёпы на щеке появилась небольшая кровоточащая язва. Её видели все, кто имел отношение к тле, а все остальные, в первую очередь взрослые, ничего подобного не замечали. Язва медленно росла, и к концу сезона стала огромный, пульсирующей. Через пару дней Стёпа взвыл от зубной боли, и конечно же больной зуб находился точно в том месте, где была язва.
Зуб удалили, и язва в тот же день исчезла.
Тля точно знала, когда в нашем теле происходят не очень хорошие процессы. Шея и грудь покрылись рваными ранами – жди через пару дней простуду. Кровит и гниёт живот – через несколько часов начнётся диарея. Какие-то сигналы тли так и не были распознаны – у одного из пацанов постоянно плохо выглядело правое подреберье, а у другого снизу на шее то сдувался, то снова наполнялся гноем здоровенный мерзкий пузырь. Скорее всего, это означало начало чего-то хронического. Чего-то такого, что проявится лишь спустя годы.
Так прошло несколько лет. Ритуалы, предвестники болезней, бессмысленные видения… с возрастом влияние тли будто слабело – видения беспокоили реже, а предсказания делались далеко не на все болезни. Только 3 или 4 ритуала обязательно проводились до самого последнего лета.
Распрощалась с нами тля ещё одним кошмаром. Мы тогда уже были подростками – в среднем лет пятнадцать. Кто-то уже переехал и, по сообщениям, сразу же потерял связь с тлёй. Видения полностью пропали, на ритуалы уже никто не звал.
Летом две тысячи седьмого тля выдала прощальное предсказание. На правом колене (а точнее чуть выше, на бедре) многострадального Стёпы появились тёмные пятна. На протяжении всего сезона они росли, сливаясь в одно целое, а осенью и вовсе повисли лохмотьями, обнажая почерневшую кость.
Почему-то на тот момент мы думали, что это предвестник будущей травмы, хотя тля ни разу даже не намекала на предсказание будущего, она всегда показывала уже начавшиеся процессы. Ещё мы со смехом предполагали, что скоро у Стёпы начнётся какой-нибудь артрит, и не светит ему карьера спортсмена.
К зиме предвестник исчез, вместе со всеми остальными проявлениями тли. Видимо, для неё мы стали слишком взрослыми. А может она просто навсегда исчезла – к сожалению, я так и не решился выцепить во дворе какого-нибудь ребёнка и расспросить о видениях и ритуалах. Боялся сойти за нового местного сумасшедшего.
Колено у Стёпы действительно стало побаливать, а вскоре заболело так сильно, что он не мог спать ночами. Обследование выявило остеогенную саркому дистального отдела бедра. Мы тогда совсем не парились, даже не гуглили эти сложные слова – о здоровье беспокоиться в таком возрасте как-то не принято.
А потом оказалось, что всё серьёзно. Ампутация, долгое лечение, разговоры о возможной смерти друга… через какое-то время показалось, что всё закончилось хорошо. Стёпа повеселел, проводил с нами время, фантазировал о том, как он скоро будет бегать на новом крутом протезе, который он видел по телеку… но постепенно снова погрустнел (во всех смыслах), ушёл в долгое лечение, пропал со всех радаров и даже успел как-то улетучиться из памяти друзей.
Стёпы не стало 22 сентября 2010 года. Его смерть не стала неожиданностью, даже не вызвала приступа грусти или скорби. На тот момент я уже знал, что это за болезнь, и что означает такое долгое лечение без признаков улучшения.
Прошло уже так много времени, что появилось какое-то едва уловимое чувство, что всего этого не было. Не было тли, шевелящего губами мужика, не было светящегося паука, а Васька ослеп от неудачно брошенной в дерево бутылки с карбидом. Бутылки, после взрыва которой на дереве остался необычный и глубокий отпечаток. А все эти язвы в местах болезней – просто фантазии. Ложные воспоминания, пусть и нереально реальные. И плевать, что всё это настолько же нереально, как сама тля.
Тля, даже если она существовала, давно оставила нас в покое. А может и не только нас. Кто знает, вдруг попытки этих существ прижиться в нашем мире с треском провалились, и они просто погибли. Или ушли обратно в свой мир.
И только яркие вспышки с разноцветными узорами, появляющиеся в темноте, продолжают сеять во мне сомнение.