Наверное будет много букв.
История моя началась в 2020
тогда пандемия казалась чем что не виданный, и запретепы были суровыми.
Но мы только начали работать в новой сфере и нам было пофигу, как и армянам в соседней шашлычной.
Дело наверное даже не в том чем и как я занимался. Но товарищ поехал на юга.
Он там себе купил участок и квартиру.
А я что рыжий, что ли.
и тоже поехал.
Уехал в Сочи.
Где и как там я жил это отдельный пипец.
Для тех кто не знает в Сочи есть зима
не везде, но есть
Я жил от моря в 7 км, не так высоко, около 270 метров
но бывали зимы до -18
одну ночь конечно замерзало всё. Но быстро оттаяло.

Я всю жизнь прожил на Урале, для нас +15 не холодное лето.
но в Сочи мне было всё время холодно. Днём очень жарко, а вечером с горы опускается холод и температура примерно как на Урале в нежаркое лето. По вечерам летом +15, а то меньше. Только в августе жара и днем и ночью выже +27.
Я не хочу ничего плохого про сочи рассказывать
но всем всё видно
это единственный курорт России, но там тоже самое что в любом провинциальном городе разруха и вакханалия особенно армянсканая.
В центре на фасад постеры повесили, а в внутри разруха. Ремонт начинается 1 июня как только приезжают туристы.
тьфу аж бесит
Был же закон до 2003 года, на управляющие должности не брать армян. И чем все закончилось!?

Сходите на маяк, центральный пляж Сочи
Посмотри на по сторонам
Качельки по 300 руб/час и гами с матрасами обоссанными. Спасибо нет.
Про то что сочи в море сливает, я вообще молчу.
Я в море заходил 3 или 4 раза, далеко от речек. Лучше уж челябинские озера.

Я прожил там почти 4 года
Я вернулся на Урал
Дома лучше, да не так тепло летом, и зима суровая, но это лучше чем всё время дождь.
Ни о чем не жалею.
А вам желаю попробовать!


Вид с моей веранды
Могу предоставить пруфы строительства веранды

Если бы Моцарт родился в бедной крестьянской семье, его гений был бы и ему самому и всем его близким в тягость. С него требовали бы «работы», а на какую работу, с точки зрения трудового крестьянина, годится хилый и слабый мальчик, к тому же еще вечно рвущийся к музыке? Ему пришлось бы жить в нищете, холоде, голоде и всеобщем презрении. И умереть в неизвестности. Но, если бы случайно кто-нибудь из образованных людей увидел маленького Моцарта и, угадав его истинное призвание, вырвал его из крестьянской среды и перенес в барскую — как бы сразу изменилось его значение: то был ничтожным, никчемным, презренным — а теперь вдруг стал всем нужным, лучшим, несравненным. Для нашей черной, мужицкой, человеческой работы Моцарты не годятся. Они нам кажутся праздными, нудными, бессодержательными. Но где-нибудь в иных «условиях», в иной среде они как раз нужнее других. Где-нибудь, быть может, ждут их, и ждут с нетерпением. Надоевшая всем старая дева, раздраженная, изнервничавшаяся ведьма, вроде Ксантиппы, неудачный претендент — мы хотим от них избавиться, они нас утомляют. Но в ином месте их ждут! Там их «недостатки» будут считаться достоинствами. Их праздность, неуравновешенность, непостоянство, крайняя возбужденность — все то, что мешало им занять почетное место среди нас, — там это будет способствовать новому творчеству и очаровывать всех. И как мы будем удивлены, когда узнаем, что для этих «последних» уготовлены там "лучшие награды"! И как досадно нам будет, что мы здесь не рассмотрели их дарований! И как… впрочем, будет: сколько ни говори, мужиков все-таки не убедишь, что Моцарт — Бог. Д а Моцарт и сам того не знает и этому не поверит…