Поколение Z
Другие зумеры в глазах олдов.
Другие зумеры в глазах олдов.
В первый раз не подфортило, попробуем тогда еще раз. Будем бить по нашим слабым мужским местам. Сгенерировано мной, так что тег "мое". Кто из художников не согласен и против ИИ-артов, идите лесом, не до вашего токсичного поведения.
"Господин @Babakin, к принятию вашего члена ножа готова!"
— Ещё раз? Что? — переспросила я.
— Таврида. Я был на Тавриде. — ответил мне собеседник с волнистыми пепельными волосами. Его голубые глаза горели огнём, и весь он горел огнём при упоминании волшебного названия.
— А что такое Таврида?
— О. Одним словом не обойдётся. — он пригубил кофе. Лукаво подмигнул. Выдержал паузу.
— Попробуй сочетанием.
— Место, где сплетаются мир, любовь и искусство.
Вот и всё, что мне удалось узнать в первый раз, в декабре 2022, на заезде от "Начни игру".
Где-то в мае я вспомнила о "Тавриде" и зашла на сайт.
Увидела, что можно подать заявку на заезд актуальной литературы. До дедлайна оставалось тридцать минут.
Спойлер: я успела.
Ещё один спойлер: я теперь фанат.
Что ж, читатель! Тебе повезло. Благодаря этой статье ты узнаешь о "Тавриде" гораздо больше, чем когда-то при знакомстве с ней удалось мне.
Прошу тебя тыкнуть сердце и подписаться на мой канал. Твоё внимание — моя лучшая награда.
Вот план нашей с тобой беседы:
Что такое Таврида и зачем она была создана по официальным данным
Записки от участника в формате дневника
Снимаем розовые очки: про разобщённость школ, интрижки и увеселительные штучки
Об авторе статьи
Таврида — маяк для молодых талантов. Если менее прозаично — это экосистема проектов, направленных на продвижение деятелей культуры и искусства, реализацию профессионального потенциала молодёжи и объединение специалистов из разных сфер.
На базе арт-кластера проводятся 3 вида мероприятий:
Образовательные заезды
Фестиваль
Академия творческих индустрий “Меганом”
И в каждом из них ты можешь побывать 1 раз за год.
Чтобы попасть в арт-кластер, тебе нужно зайти на сайт и подать заявку. Участие бесплатное, выбирают на конкурсной основе.
Со мной связались от московского представительства. Рассказали о всяких плюшках для молодёжи. Предложили заехать в офис, забрать подарки перед “Тавридой”.
Я забронировала через их сайт контент-ферму, чтобы поснимать видео. Мерч дали классный: шоппер, бутылку, пауэрбэнк, косынку, брелок.
А вот поснимать контент так и не удалось: в офисе оказались очень тонкие стены, которые не перекрывают шумы. Голос не записала, ушла раньше конца своей записи.
Сам офис выглядит классно, уютно, ярко. С удовольствием бы там поработала. Представители вежливы и галантны, сделали по запросу письмо в университет.
Ехали чуть больше суток. Моё первое путешествие на поезде! Когда столько едешь в тесном пространстве с творческими умами, происходит всякое.
На остановках танцоры устраивали горячие баттлы. Музыканты играли на гитарах и заводили народ голосить песни о любви, искусстве и жизни. Поэты и писатели по ночам говорили о высоком и неземном; гастрономы делились кулинарными секретами, ремесленники показывали фотографии своих творений, а ребята со школы подводного арт-парка со всеми пытались угадать программу своего загадочного заезда.
Нас смешали, как специи из разных уголков планеты, чтобы сотворить особенное блюдо - блюдо культурного кода страны.
Разумеется, уже тогда у меня начались первые взлёты вдохновения. Только представь: за окном поезда — берег моря. На столах стаканы с горячим чаем, люди вокруг тебя - ещё с сонными глазами после сна, и кто-то вдруг начинает играть песню, которую написал, когда ему в первый раз разбили сердце.
Дорога вымотала. Особенно серпантин до Судака. Но мне очень повезло: у меня был необычный спутник. С сияющими глазами рассказывал истории о родных краях, делился секретами живописных мест и воспоминаниями из детства. Я была очарована.
На КПП простояли чуть больше часа. Возможно, организаторское упущение? Как будто два КПП — это мало для такого количества людей. Интересно, что здесь происходит на фестивалях? Говорят, люди стоят под крымским солнцепёком по несколько часов.
Накормили ужином. Как в дорогом московском ресторане. Было так вкусно и ароматно, что хотела найти шефа и расцеловать в обе щёки. С ребятами пришли к согласию, что мир держится на гастрономах.
Довела ноги до гудения и дрожи. Пообещала себе больше никогда не брать огромные чемоданы.
Я тащила свой по гальке, и громкий противный звук вторил мне. За собой оставила борозды сильной и независимой.
Радостно разложила вещички в доме, чтобы встретить в дверях парнишу.
– А я тут живу, – произнёс он, глубоко озадаченный.
– А я вообще-то тоже. – ответила я, глубоко озадаченная.
“Так, судя по вещам на кровати рядом, там девушка. Значит, двое против одного. Прости, парень, ты проиграл”. — подумала я и в предвкушении победы написала координаторам.
А потом пришёл ещё один парень. Сказал:
– Кхе, а я тут живу. Дамы, а вы в гости?
Как оказалось, в гости.
Снова по гальке…
Мне сегодня вечером сыграли на берегу моря. Под шум волн и запах соли. Догорающий закат и бешеное сердцебиение.
В голове вертелось только матерное слово. Пришлось прятать светящийся взгляд и шутить про несуществующие слёзы, чтобы меня не прочитали, как раскрытую книгу.
Я не срываю цветы с кустов. Никогда. Обычно никогда. Ты знаешь меня.
Но, чёрт, сегодня я нарушила свой негласный обет.
Мне так сильно хотелось поделиться красотой, поделиться частичкой чего-то натурально-чистого и восхитительного, что я не сдержалась. Оборвала куст. Разумеется, объяснила ему, для чего. Попросила прощения.
Как ты думаешь, поняла ли меня роза? Знает ли она что-нибудь про это нежное, тёплое чувство, что поселилось у меня где-то под рёбрами?
Ободрала кожу на ладони. Тренировалась на турниках — пыталась привести свою голову в порядок, нагрузить мышцы, чтобы перестать улетать от восхищения. Нет, серьёзно: с первого дня “Тавриды” моя душа порывается оторваться от тела каждые пять минут. Я бы с удовольствием позволила ей, но у нас вообще-то ещё есть дела.
Но суть не в этом. Пошла посмотреть, как работает местный уголок медпомощи.
Чисто за перекисью водорода: там не такая большая царапина, чтобы беспокоиться.
В общем… Мне сначала накапали всё перекисью, потом хлоргексидином. Затем залили “ужасную рану” йодом и, чтобы не щипало, подули. В качестве вишенки на торте – посыпали каким-то волшебным порошком и приклеили пластырь. Я чуть не пошутила, что забыли поцеловать в лобик.
Вышла оттуда со смехом.
Представляешь, мои литературные мастерские проходят на возвышении, у берега моря и холмов. По вечерам нас обдувает свирепым ветром, но от любви к этому миру так тепло, что мне не холодно.
Разбираем произведения друг друга. Наши беседы – кладезь идей и жемчужин мудрости. С волнительным трепетом жду своего часа.
Огромный минус заезда – тут почти нет свободного времени на то, чтобы творить. Меня очень кроет вдохновение, но приходится постоянно выбирать: потреблять или выражать. А тут так много всего уникального из “потреблять”, что выбор ещё более мучительный.
Была на лекции незабываемой Кати Матюшкиной. Ты знаешь: мама читала моему брату её книги, и мы вместе их обсуждали перед сном.
Слушать вживую автора, с которым ты разговаривал только мысленно… волшебство. Настоящее волшебство.
Вечером на берегу устроили народные гуляния. Знаешь, бабочки в животе – это не правда. Это слишком пафосное, ажурное, неправдоподобное описание. Пчелиный рой, жалящий огнём пчелиный рой. Озорство и смех вокруг опьяняли похлеще любого спиртного. Давно не видела такого, чтобы в одном месте всем было одинаково весело.
После экскурсии по арт-объектам и потрясающей речи о море, страстные музыканты побежали к расстроенным пианино и принялись отбивать клавиши в избытке чувств.
Мы хохотали.
Угостили лимонадом. Затем чаем с чабрецом. И ещё одним чаем. И ещё одним лимонадом. Бездна! Я словно на острове чудес. Томлюсь в каждой милисекунде. Стараюсь удержать время, насладиться каждым мгновением.
Наконец-то живу в настоящем. Вспомнила, как это бывает. Боже.
Мои милые спутники дали погонять с голубой гирляндочкой на плечах.
Только человек, который вешал её на меня, завязал кудрявые узлы!
Меня развязывали на курилке в четыре руки. Была полночь.
Если бы кто-то из космоса смотрел на Судак, то увидел бы там гигансткий столп золотистого света.
Разбирали мой текст. Писала его два года назад, до всех своих курсов по редактуре. Ожидала любые замечания, тем более, что я всегда — самый несгибаемый и упёртый критик своих текстов.
Обсуждали около часа. Ребята спорили, устроили дебаты, шутливую культурную войну. Принесла им коробку зефирок, поблагодарить за такой вклад в будущее произведение. Случилось самое удивительное: они одобрили идею. Выходила от мастерской как на крыльях.
Нашли с моим милым спутником на берегу моря камни бирюзы от чьего-то браслета. Буду дома — сделаю из них украшения.
Пока сохли после купания, разрисовали сердечками гальку на пляже. От постоянной улыбки у меня стало сводить щёки.
Ездили в академию “Меганом”. Честно? Она ни мне, ни моим спутникам не понравилась. Не хватает в ней уюта, какой-то жизни. Похожа на арабский городок: найти тенёчек от Солнца — та ещё задачка. Всё обдувается ветрами. Глазу на территории рассматривать нечего, только насыщаться пейзажами за пределами заборов.
Однако вечером у нас был концерт на одном из мостов.
Всё-таки люди сами придают местам значения. И тогда, в те секунды торжественного оркестра, мне показалось, что в академии тоже есть любовь. Она просто ещё растёт.
В общем… это… неловкая ситуация получилась. Никогда такого не было и вот опять, спустя столько лет.
Я разрыдалась. Что ещё хуже — не на своём плече.
От благодарности и вселенской, космической тоски. Завтра будет прощание. Время неумолимо утекает сквозь пальцы, осыпаясь пеплом.
Я очень хитро поступила, на самом деле. Завтра буду стойкой. Надеюсь, хватит до московской горячей ванны.
Мы шли до домиков. Собирались лечь спать. Поставить нервную черту в последнем дне.
Не дошли.
В первый раз нас загребли откуда-то возникшие длинные, точно шарфы, руки и повели обратно к берегу моря, играть в сонные шахматы. Удалось увернуться.
Снова дошли до домиков, чтобы услышать:
— Вау, это вы! Пойдёмте встречать рассвет на маяке!
Громкий стон. Переглядывания. Смех. Конечно, мы пошли к маяку, встречать рассвет. Это же так приятно: когда тебя встречают. Когда есть кто-то, кто тебя ждёт.
Уезжала с лёгкостью. С каким-то подсознательным, интуитивным чувством, что ещё вернусь. И к Тавриде. И к удивительным людям.
Несмотря на чудеса, которые показал мне мир на заезде, “Таврида” неидеальна. Тут разберу несколько недоделок. Не могу сказать, что они очень уж весомые, скорее, как микроскопическая щепотка дёгтя.
Пожалуй, одним из главных минусов я бы выделила непродуманность литературных мастерских.
У всех участников произведения были разных размеров: кто-то притащил сложнейший роман, кто-то рассказ на пару страничек. Организаторы выслали тексты за неделю до заезда и упомянули, что их нужно прочитать.
Разумеется, никто не прочитал всё. Тем более огромные романы.
Высылать тексты за неделю — слишком поздно, на мой взгляд. На самой “Тавриде” есть чем заняться, и на вдумчивое чтение с пометками совсем нет времени.
Мастерские — сердце литературного заезда, и из-за этого упущения не всегда все могли высказаться по работам коллег.
Второе. Были организованы вечера чтения стихотворений, на которых все забыли про прозаиков. К участию допускались только поэты, что, на мой взгляд, очень странно. Прозу тоже можно читать красиво, со вкусом и артистизмом. Тем более, что некоторые прозаики писали, что хотели бы поучаствовать в мероприятии.
Не хватило ключевой идеи, которая бы всех сплотила. Организаторы объединили школу хореографии и народного оркестра. Ребята подготовили концерт, который все слушали в “Меганоме” — это было потрясающе.
К сожалению, только двумя школами всё и ограничилось. А со всеми нами можно было бы устроить какой-то масштабный проект. Объединить ремесленников и гастрономов, литераторов и певцов и так далее.
Вместо этого мы получили:
— оторванных от реальности ремесленников, на выставку которых почти никто не пришёл (потому что плохо донесли внутренние СМИ);
— закрытое сообщество поэтов;
— запертых под водой ребят с арт-парка (фигурально выражаясь), с непонятной концепцией самой школы и результатами труда;
— некоторую долю сплетен, ссор и интрижек — впрочем, речь же о людях, а не куклах.
За маской дружелюбия и улыбчивости у некоторых организаторов — импульсивность и ребячество.
Были истории с заезда, когда некоторым талантливым артистам отдельные организаторы (приближенные к участникам и работающие с ними) ставили палки в колёса. Почему? А по капусте. Не так посмотрел, не так ответил, не так оделся. Случаи единичные, но, как говорится, есть над чем (кем) работать.
Конечно, “жить дружно” — это утопия. Конечно, считать, что “конкуренции не существует” — это где-то в отдельной вселенной.
Просто меня иногда удивляло, что взрослые люди обсуждают проекты друг друга в негативном, сплетническом, школьном ключе. Но это со мной, видимо, что-то не так, раз я всё ещё удивляюсь :)
Не знаю, по каким механизмам работает КПП на Тавриде, однако некоторые участники смогли занести наркотики и алкоголь на территорию арт-кластера.
Никаких массовых крокодильных ярмарок не было, просто по сарафанному радио особо нуждающиеся могли достать у таких же особо нуждающихся.
Это жизнь, согласна. Но мне как-то наивно казалось сначала, что на “Тавриде” с этим строго и разумно. Впрочем, не берусь заявлять, что проблема в недостаточной проверке участников на КПП.
Итак, вот мы и подошли с тобой к концу! Благодарю тебя за то, что читаешь мои статьи, пересылаешь их, ставишь к ним реакции.
Советую ли я подавать заявку на “Тавриду”?
Да. И ещё раз да. “Россия — страна возможностей” проделала огромную работу, чтобы создать в Судаке уголочек вдохновения, чуда и творчества.
Мне кажется, парень с пепельными волосами, который рассказал мне когда-то о Тавриде, выбрал правильное описание.
Я бы не стала ничего добавлять. Не выразит. Не дополнит.
Таврида – это место, где сплетаются мир, любовь и искусство. Несмотря на все минусы, которые я обозначила (и которые, согласись, чертовски малы), я всё ещё опишу её так.
В больших городах нет такой атмосферы дружелюбия, отзывчивости и гуманности. Я давно не видела, чтобы она вообще где-то была в такой концентрации, как на “Тавриде”. И за это я благодарю каждого, кто причастен к её созданию.
Тебе стоит побывать там хотя бы раз.
После заезда я пробила свой жёсткий творческий блок, который длился полгода.
Обрела единомышленников.
Поставила новые цели.
Накопила кучу историй.
Вернулась другой. Обновлённой, окрылённой, отдохнувшей.
Мой милый читатель, если бы я могла дать тебе одну малюсенькую рекомендацию, я бы сказала: “Подавай заявку”. Попробуй. Посмотри. Почувствуй.
Видео о Тавриде по ссылке: https://vk.com/clip-78719219_456239079
Был ли ты на Тавриде? Какие впечатления?
Что думаешь о будущем Тавриды?
Хотел бы попасть на заезд? Какой? Чем ты занимаешься?
Ярослава Жандр. Работаю в сфере контента 3,5 года. В свободное время пишу, занимаюсь косплеем, съёмкой видео, спортом.
Давай дружить!
Ссылки на соцсети найдёшь в комментариях.
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
irdeorum_iii
Автор неизвестен
Автор неизвестен
flydari
anna-soldatova
Anry Nemo (Андрей Иванченко)
MissFor7une
CorinneRoberts
sassynails damxmdy
artjayti
irine-khomeriki
kristina-kolesnikova
Leia Ham
juniperlovelaceart
lotuslumino
Ekalita
Gammy-Gammy
Стоки жизни, токи времени, победивший TikTok… «Жестокие игры» в Театре им. Моссовета не просто название подзабытой пьесы Алексея Арбузова, но жанр, придуманный новым худруком театра Евгением Марчелли. Спектакль имеет наследующий пьесе подзаголовок: «жестокие игры в двух часах». В них лишь полчаса (включая антракт), кажутся, лишенными безжалостного режиссерского взгляда на сцену и все, что за ее пределами.
Первый спектакль Марчелли на Основной сцене имеет особую сверхзадачу. Пусть в начале сезона «Под крышей» режиссер и поселил «Фрёкен Жюли», но на то сцена и основная, что выбор основы на ней воспринимается как основание ближайших лет жизни театра. Режиссер не впервые обращается к «Жестоким играм», но, вероятно, впервые они обретают смысл декларации. «Жестокость» – то есть беспощадность в воплощении собственного замысла и «игра» – акцент на игровой природе исполнения – надежные столпы спектакля. Станут ли они достойным фундаментом для театра – вопрос времени. Оно у Марчелли есть и он его чувствует.
В заснувшей пьесе 1978 года режиссер увидел хит и решил разбудить его, а заодно и публику, которая за время пандемического поста отвыкла от театра, и с опаской и подозрительностью возвращается в него, вооруженная билетами, QR-кодами, масками и предрассудками.
Броские афиши, забрызганные пятнами краски, сулят зрителю нечто эффектное и дерзкое. Намекают на артистов, как краску в руках режиссера и на его сценографию (Анастасия Бугаева). Здесь по ходу действия художник Кай занимается творческими поисками в области фотографии, бодиарта и дриппинга (форма живописи, когда краску выплескивают на полотно). Но со сцены вместе с краской выплескивают и ребенка. Нет, не отвергают суть пьесы и не теряют нечто ценное. Просто (хотя совсем не просто) в центре внимания здесь дети, – брошенные, нерожденные, великовозрастные, неповзрослевшие – и выплески их болей, капризов, бессилия, затаенных обид, и обманувшего прекрасного далеко, которое все-таки оказалось жестоко, – все это переливается со сцены в зал.
«А вот что всего на свете лучше? – Детство», – звучит в спектакле и отзывается в памяти. Детство и его всепоглощающая значимость, растущая вместе с тем, как растет человек, в спектакле выражена в огромной надувной собаке-воздушном шаре, родственнице творения Джеффа Кунса.
В это черно-белое московское обиталище Юлика, которого с детства прозвали Каем (Митя Федоров), врывается яркая краска Нели (Екатерина Девкина) – вымокшее существо из Рыбинска в розовом дождевике и внутренней арией «Я к вам пришел навеки поселиться». У нее мелочь в кармане и за душой, а у него родительские купюры. Скарб скудноват, чемодан да кукольный пупс, но все главное, как думает Нели при ней, и спешит раздеться перед домовладельцем: за постель расплатиться через постель. Лет мало, а пережитых драм много. Но этого богатства у всех персонажей пьесы – с избытком, не удивить, не разжалобить.
Квартира Кая – пристанище для неприкаянных и одного раскаивающегося отца (то вырывающий сердце, то срывающий аплодисменты Виталий Кищенко), пытающегося искупить «достоевское» детство своего сына Терентия (яркое открытие спектакля – Иван Расторгуев). «Слезинки ребенка» здесь остаются за кулисами, на белом фоне их не разглядеть, разве что под колосниками небо оплакивает дождем всех «бесприютных скитальцев».
Их тут целый сонм, точнее хор: 40–50 артистов театра в разноцветных дождевиках и бахилах заполняют сцену, чтобы обратить в зал не песню, мольбу – «All I need is your love tonight» (хит TikTok). Голоса – заслушаешься. И в этой массовой сцене просматривается не «массовка» театра, и не режиссерское обязательство на будущее – максимально задействовать труппу, но и насущное и «слишком человеческое» желание, гуляющее в людской толпе, суете, буднях. Если жизнь серая, то пусть хотя бы дождевики в ней пестрят красками.
Арбузовская мысль о неосторожном отношении к жизни, не как напрасном риске, но как небрежности, мимолетной грубости или неделикатности, которая ранит, ломает, отравляет – как на пленке проступает через спектакль, сцены которого разделяются звуками затвора фотоаппарата.
«Люди, которые играют в игры», «Игры, в которые играют люди», – этот вульгарный психоанализ можно при желании отыскать и в спектакле, в котором в попытке быть услышанным и расслышать себя – кричат, и во взрослость играют дети, а с детством играют взрослые.
У Арбузова, текстам которого свойственны лиризм и романтика, пьеса завершается аккурат под Новый год. Но Евгений Марчелли не приберег счастливый финал «под елочку». На сцене – срубленное дерево, без гирлянд и украшений, рядом с которым двое не то влюбленных, не то просто неравнодушных (впервые?) вот-вот признаются друг другу в том, что есть мера всех вещей – любви. Но вместо выстраданного актерами и публикой «хеппи-энда» звучит: «Спектакль окончен. Всем спасибо».
«Жестокие игры» завершаются «жестоким» финалом. Эта опрокинутая елка, перечеркнутое новогоднее чудо и отсеченный праздничный финал, полный иллюзий и детских надежд на то, что 1 января начнется новая жизнь, – смелый и свежий режиссерский ход, не уступающий по отваге и выбору для постановки этой пьесы. Ее герой живет в квартире с открытой дверью, ожидая, что туда войдет кто-то важный и дорогой, и все преобразится. Впустить новое, не растеряв достигнутое и ценное, – труд человеческий и театральный, труд вознаграждающийся. Тем радостнее оттого, что Театр им. Моссовета заново распахнул свои двери новым возможностям и новым зрителям. Для новых встреч!
Фото: Елена Лапина
Текст опубликован в журнале "Кинорепортер"
Гараж для русского человека часто бывает не просто пристанищем для автомобиля и неким складом, часто владельцы проводят в нём свободное время. Некоторые автолюбители устраивают из гаража место для встречи с друзьями, уединения от бытовой суеты…
Двое молодых воронежцев пошли дальше – 5 месяцев назад они превратили обычную кирпичную постройку для стоянки авто в мультикультурный центр.
Это место называется студия «Garage». Здесь проходят Киновечера и гаражные распродажи, концерты живых и электронных групп, тематические вечеринки и экологические акции, клуб английского языка.
Ребята постоянно в движении, делают крутые афиши, акции и даже субботник в гаражном кооперативе. И чисто, и мужики-соседи более лояльно относятся к необычному соседству.
Просто красавчики - не стаи ныть, что что-то не так вокруг, а сделали своё пространство.
Интервью с ребятами: https://iglaza.com/2021/11/voronezhcy-ustroili-art-prostrans...
...который напугал местных жителей
Ну, а с другой стороны - какая жизнь, такие и молодожёны 🤷♂️. Новость проскакивала, но широкой огласки не получила)
Говорят, новобрачные увидев этот арт объект, забирают заявления...
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Михаил Вачаев