Кто всех превосходит, в того наш век безжалостно мечет стрелы,
А мыслей лишенный — лишен и забот, — такие останутся целы.
Увы, мы в такое время живем, что всех уравнять бы хотело,
И пагубней это для гордой души, чем злейший недуг для тела.
Я в нынешней жалкой породе людей горько разочарован,—
Не спрашивай «кто?», узнавая о них: ведь разум им не дарован.
Нет края, куда я приехать бы мог, опасности не подвергаясь:
Повсюду от злобы кипят сердца, везде на вражду натыкаюсь.
Сегодня любой из властителей их, каких я немало видел,
Достойней удара по голове, чем богомерзкий идол.
Но многое я соглашусь простить, за что их ругал, а в придачу
Себя принужден я ругать за то, что время на ругань трачу.
Ведь тонкие знания для дурака, погрязшего в чревоугодье,
Как для безголового ишака — узорчатые поводья.
Бывал я и с теми, что к скудной земле пригвождены нуждою,—
Обуты они только в липкую грязь, одеты в тряпье гнилое.
Бывал с разорителями пустынь, — они голодны и нищи,
Готовы и яйца ящериц есть, считая их лакомой пищей.
Украдкою выведать, кто я такой, немало людей хотело,
Но правду скрывал я, чтоб мимо меня стрела подозренья летела.
Не раз и глупцом притворялся я, в беседу с глупцами вступая,
А иначе мне бы наградой была лишь злоба да брань тупая.
Коверкал слова, чтоб они не смогли мой род опознать при встрече,
Хоть было и невмоготу сносить их грубое просторечье.
Любую невзгоду способны смягчить терпенье и неустрашимость,
А грубых поступков следы стереть сумеет моя решимость.
Спасется, кто смело навстречу идет опасностям и потерям,
Погибнет, кто силы свои связал трусостью и маловерьем.
Богатство одежды не тешит тех, чью душу поработили,—
Красивому савану рад ли мертвец в темной своей могиле?
<...>
Перевод С. Северцева
Этим строкам больше тысячи лет. А вот про их автора:
Абу-т-Тайиб ибн аль-Хусейн аль-Джуфи вошел в историю классической арабской литературы под прозвищем Аль Мутанабби, что в переводе означает «лжепророк».
Он родился в городе Эль-Куфа, расположенном в 170км от Багдада, в сердце Ирака в 915 году. Будущий поэт был сыном водоноса, благородные корни которого по сведениям шли из древнего племени Кинда. Образование Аль Джуфи получил в Дамаске.
Когда Карматы, крупная ветвь секты исмаилитов, в 924 году разграбили Эль Куфу наш герой присоединился к ним, и жил долгое время среди бедуинов племени Бану Кальб и других бедуинских племен, изучая их диалекты и доктрины. Будучи высокообразованным человеком, блестящим оратором, изучавшим глубоко доктринальные основы ислама, у него было множество последователей и восхищенных почитателей, что в конечном итоге сподвигло его провозгласить себя Наби, пророком. В 932 он попытался организовать карматийское восстание в Сириии. Оно было подавлено, а аль-Джуфи был заточен на два года в темницу и, собственно, тогда он и получил свое прозвище, которое за ним прочно закрепилось – лжепророк, аль-Мутанабби.
Свое литературное творчество он начал с панегириков, поэтических восхвалений, политиков, битв, героев эпохи, в которой он жил. Панегирик на военные победы Саифа Аль Даула, хамданидского правителя северной Сирии, основателя Алеппского эмирата, стал его «пропуском» в королевский двор в 948 году. Саиф Аль Даула был не только искусным и бесстрашным воином, но и щедрым покровителем искусства, литературы и поэзии. И хвалебный панегирик пришелся ему по сердцу. Панегирики, которые аль-Мутаннаби написал, находясь при дворе, признаны шедеврами арабской поэзии и составляют треть всего поэтического наследия поэта. Он приписывал адресату своих произведений все древнебедуинские добродетели, в которых видел залог возрождения арабского могущества и некогда великой славы.
Но где бы аль-Мутанабби не появлялся, он обрастал не только почитателями, но и многочисленными злопыхателями, недругами и завистниками, чинившими ему козни.
Так, в 957 году ему пришлось покинуть Сирию. Он прибыл в Египет, где втерся в окружение к регенту, эфиопскому евнуху Абу аль-Миск Кафуру, бывшему в прошлом рабом. Но его прибывание в Египте было не долгим, поскольку спустя три года он написал сатирическую поэму адресованную Кафуру, которая крайне оскорбила последнего, а наш герой был вынужден снова отправиться в путь. Он вернулся не надолго в Ирак. Оттуда он отправился в Шираз, Иран, где прожил до 965 года, находясь по покровительством эмира Абуда Аль-Давла, величайшего правителя иранской Буидской династии. Аль-Мутанабби тянуло вернуться домой в Ирак, по которому он очень тосковал. В 965 году он решил вернуться. И по дороге на его родину на его караван напали разбойники, и он был убит. По другим источникам поэта в дороге убил один из его недругов. Так мир потерял одного из величайших арабских поэтов всех времен.
История его жизни отражение его личности. Яркой, мощной, неуемной и очень противоречивой. В нем в равной степени уживалось чувство собственного достоинства и непомерная гордыня, жажда независимости и раболепие. При этом эти чувства и порывы подчас сменяли одно другое, рисуя в судьбе поэта резкие повороты и зигзаги. В его стихах читается не только восхваление того или иного героя, но и фигура самого поэта, его личность. Он восхваляет себя, свой талант и свою храбрость наравне с личностью адресата своего стихотворения.
«Кто всех превосходит…»
В конце жизни он страдал от того, что не мог найти себе места в мире, где нет места былым ценностям, где так сильно изменилось сознание, все больше удаляясь от славного прошлого, к которому он принадлежал и стремился всем своим сознанием и душой. Позднее творчество поэта пропитано разочарованием, болью, грустью и пессимизмом. Аль-Мутанабби разуверился во всем, во что так свято верил в начале своего творческого пути.
