К дню медицинского работника
Почки - это такие внутренние органы, которые расположены прямо внутри каждого человеческого организма. Обычно, их две в каждом человеке.
Все лица летного состава постоянно общаются с врачами. Ежегодно проводится полное обследование летного лица, на предмет его годности к выполнению полетов. Ежеквартально проводится углубленный медосмотр. Всё очень строго регламентировано, поблажек не делают.
И врачи имеют специальную подготовку, с авиационным уклоном. В полку два врача, старший, и врач-специалист, к ним придается ещё и фельдшер. Они постоянно следят за здоровьем летного состава, в день полетов проверяю состояние здоровья летного состава, после чего и допускают к полетам. Кроме штатных полковых врачей, в крупных авиационных гарнизонах имеются поликлиники, где работает стая врачей, осуществляющих контроль за здоровьем летного состава, посредством проведения ежегодной врачебно-летной комиссии (ВЛК). Постоянный контроль за здоровьем летного состава, не исключает анекдотических случаев.
Серега летал праваком. Уже очень давно, лет пятнадцать. Служил, как все, водку пил, ни в чем себя не ограничивая. Проблем со здоровьем не было, все врачебно-летные комиссии, начиная с училищных, проходил с результатом - "Годен к летной работе без ограничений".
Исполнилось Сереге 35 лет, послали на стационарную ВЛК во Владивосток, оттуда он приехал списанным с летной работы по состоянию здоровья. Оказалось, что у него, с момента рождения, всего одна почка. Ну, таким уж уродился. Отсутствие второй почки не мешало ему пройти, как минимум 18 ежегодных ВЛК, переучиться, и летать на сверхзвуковой технике, регулярно подтверждать свое летное здоровье. Серега не расстроился, пристроился начальником командного пункта полка, получил "майора", и спокойно служил до "дембеля".
Почему ни одна медицинская комиссия не обнаружила отсутствие одной почки, врачи так и не признались...
Толян
Мой брат Толян, штурман корабля и старлей, пошел проходит плановую ВЛК. Сделал все, как всегда - выдавил из себя анализы, сделал снимок легких, кардиограмму, "прошел" всех врачей, остался главный - терапевт. Заходит в кабинет к терапевту, а там не терапевт, а терапевтиха, новенькая. Ну, ничего страшного, какая, в принципе, разница? А оказалось - большая.
Нормальный терапевт ограничивался изучением всех данных, опросом, измерением давления в разных позах. А новенькая, видимо, начитавшись всяких книжек, вдруг предложила брату прилечь на кушетку, и начала ковыряться в его внутренностях, то есть, ощупывать в разных местах. Щупала, щупала, а потом и спрашивает брата: "А Вы знаете, что у Вас почка?!". Наша мама была врачом, поэтому, устройство человека мы знали из её учебников. Тут Толян решил блеснуть знаниями, и он спросил у врачихи: "А что это Вас так удивило? Если Вы внимательно пощупаете, то обнаружите там и вторую почку".
Терапевтиха разволновалась, сказала Толяну, что одна почка у него опущена, и, с таким положением почки, она не рискнет допустить его к полетам. Тут уже не до шуток. Не очень доверяя этой врачихе, брат попросил направить его во Владивосток, на стационарную ВЛК, мол, там разберутся. Направили. Поехал.
Положили в летное отделение, прогнали заново по врачам, потом - на консультацию к урологу. И все бы ничего, но попал Толян на главного уролога Флота, полковника, доктора наук. Тот брата пощупал, заставил пить какую-то гадость, потом фотографировал почку с разных позиций, и сделал вывод - одна почка опущена. Мол, врачиха гарнизонная - молодец, а почку сейчас поправим, дело очень интересное. Когда Толян начал протестовать, его никто и слушать не стал, быстренько перевели в "Урологию", и назначили операцию. Решили разрезать брюхо, отрезать почку, укоротить какой-то канал, а потом пришить почку на место. Толян обалдел! И посоветоваться не с кем...
Те, кто был во Владивостокском госпитале в махрово-советские времена, знают эти порядки - на все отделение один телефон, к которому подходить запрещено. Толян исхитрился, позвонил дежурному по полку, передал для меня информацию - завтра операция, будут подтягивать почку, оперирует главный уролог Флота. К концу служебного времени мне эту информацию довели. Я расстроился...
Пошел я на переговорный пункт, позвонил матери, сообщил эту новость. Мать стала кричать, что все военные врачи - коновалы, она сама такая была, операцию надо отменить. А что я могу сделать? Ведь я даже во Владик не могу позвонить, старлеям не положено... Три дня я переживал, от брата известий не было.
Через три дня прилетел брат. Здоровый, без всяких операций, с диковинной записью в медицинской книжке - "Годен к летной работе штурманом, на всех типах ЛА, кроме корабельных вертолетов". Вот что он рассказал.
Утро операционного дня. Его готовят к операции, согласно вчера утвержденному плану. Внезапно распахивается дверь, входит главный уролог Флота, и задает брату идиотский вопрос: "Кто у тебя мать?". Толян волнуется перед операцией, смысл вопроса плохо понимает, рассказывает, что мать у него, как и у всех, женщина... Главный уролог уточняет: "Кто она по профессии?". "Врач" - признается Толян. Следующий вопрос - "Почему ты никому не сказал, что из близнецов?". "Так никто и не спрашивал" - защищается Толян. Главный уролог успокоился, сказал, что никакой операции не будет, сегодня же Толяна отпустят в летное отделение, и он будет нормально летать и дальше. Вот только надо как-то сформулировать "почечное" ограничение, такого случая в Приказе нет, будем выдумывать сами. Узнав, что больше всего Толяну не хотелось бы летать на палубных вертолетах, так и сформулировали диагноз.
Толян немного оправился от всего происходящего, и задал вопрос, который не давал ему покоя: "А причем здесь мать?". Оказалось, что ночью пришла самая срочная телеграмма по адресу: Владивосток, военно-морской госпиталь, Главному урологу, следующего содержания "Операцию Б. отменить, он из близнецов!Мать.".
И этот главный уролог все сразу понял. Оказывается, близнецам тесно в животе у матери, и, когда они там поудобнее устраиваются, то, в результате совместного прилегания, возможно опущение почки без изменения функций. Случай часто встречается, описан в учебниках.
Вот такие дела, такие врачи. Хорошо, что наша мать прекрасно училась в институте, все сразу поняла, а служба в госпитале Северного Флота помогла ей моментально принять единственно верное решение.
Брат и дальше летал без проблем, потом перешел на штабную работу, почки свои испытывал, «неподецки», а из Армии уволился с диагнозом "Годен к летной работе", правда, на корабельных вертолетах ему не летать, так эта приписка и осталась на всю жизнь.
История с почкой имела продолжение. Главный уролог, узнав, что и второй близнец служит на ТОФ, не успокоившись на том, что чуть не "зарезал" здорового человека, пригласил, через врачей, меня на обследование, мотивируя тем, что "случай очень интересный". Но я отреагировал на это приглашение очень резко, в нецензурной форме.
В отпуске мать нас обругала, еще раз открыла нам глаза на "этих коновалов", и запретила соглашаться на любое хирургическое вмешательство, без консультации с ней. А чтобы душа у матери была спокойной, она просила нас денечек в отпуске не пить, приводила в диспансер, где работала, и проводила нам свою ВЛК, по полной форме. Узнав от своих коллег, что "ещё годик мы протянем", она отпускала нас на службу с легким сердцем.
Кстати - Серега и Толян с лейтенантизма летали в одном экипаже, а когда Толян стал начальником штаба полка, Серега был у него заместителем.
Вот, еще немного вспомнил о военной медицине: