Для долбоящерев, которые не разбираются, как работает система.
У продавца они закончились и чтобы не создавать новую карточку, цену повысил до такой, что бы его не покупали, до момента как они снова будут в продаже.
Это распространённая практика на всех маркетплейсах, а не только озон.
Кретины, досудебки уже писать советуют...
Глава 4. Ответный ход
Романыч погрузился в цифровые глубины. Он был на шаг от чего-то важного — алгоритм уже несколько часов анализировал данные по Елене Коршуновой, и вот на экране появилось первое тревожное совпадение. Не с маньяком-мужчиной, а с...
Внезапно все мониторы разом погасли. Гул серверов сменился настораживающей тишиной.
«Илья!» — крикнул Романыч. — «Резервный источник должен...»
Он не договорил. Свет на секунду моргнул и снова погас. Резервный источник не сработал. В квартире воцарилась кромешная тьма, нарушаемая лишь тусклым светом уличных фонарей, пробивающимся сквозь жалюзи.
«Это не случайность», — тихо сказал Илья, уже стоя с «Громовержцем» в руке. Он подошел к щитку. Все автоматы были выключены. Кто-то поработал с общим щитом на этаже.
И в этот момент тишину разорвал звук. Негромкий, влажный, скребущий. Он доносился от входной двери. Скреб-скреб-скреб. Словно кто-то старательно, с большим усердием, царапал дверь снаружи когтями или ножом.
Романыч замер, сердце его заколотилось. Агорафобия, этот старый враг, подняла голову. Стены квартиры, его крепости, вдруг стали ощущаться как ловушка.
Илья двинулся к двери, прижав палец к губам. Он подошел вплотную, затаив дыхание. Скребущий звук прекратился. Воцарилась звенящая тишина. Илья медленно, бесшумно прильнул к глазку.
Глаз. Один огромный, мутный, немигающий глаз с лопнувшими сосудами заполонил весь обзор. Он смотрел прямо на Илью из темноты подъезда.
Илья отшатнулся. В тот же миг в дверь с оглушительным грохотом ударили. Не так, как ломятся люди — это был тяжелый, глухой удар, словно в дверь врезался мешок с мокрым песком. Дверь затрещала, петли застонали.
«Романыч! Второй выход!» — крикнул Илья, отскакивая от двери.
Но Романыч не двигался, парализованный страхом. Он смотрел на свой мертвый главный монитор, в черном экране которого отражалась его собственная бледная, искаженная ужасом физиономия.
БУМ! Второй удар. Кое-где по краю дверного полотна посыпалась штукатурка. Стальная дверь держалась, но ненадолго.
Илья схватил брата за плечи, грубо встряхнул. «Романыч! Слышишь меня? Нас атакуют! Тварь на пороге! Двигайся!»
В глазах Романыча медленно проступило осознание. Он кивнул, с трудом оторвавшись от кресла. Они бросились в сторону черного хода — через кладовку и балкон, откуда по аварийной лестнице можно было спуститься во двор.
Последнее, что они услышали, выскакивая на холодный ночной воздух, — это оглушительный треск и звук рвущегося металла. Их крепость была взята.
---
Через час, убедившись, что погони нет, они осторожно вернулись. Дверь висела на одной петле, ее поверхность была исцарапана глубокими бороздами, словно по ней водили ломом. В квартире царил хаос. Серверы были физически разгромлены — не просто отключены, а изуродованы, жесткие диски исковерканы ударами тяжелого предмета. Но самое странное было не это.
На стене в гостиной, прямо над поверженным компьютерным столом, была нарисована странная символика. Не кровью, как в дешевых триллерах, а чем-то темным и маслянистым, что отвратительно пахло полынью и озоном. И в центре этого символа лежал маленький, тщательно слепленный из воска куколок. У него не было лица, но в груди торчала одна-единственная игла.
Они не стали ничего трогать. Быстро собрав уцелевшие аварийные сумки с деньгами, оружием и самыми необходимыми оберегами, они покинули квартиру.
Сидя в украденной машине на другом конце города, Илья смотрел на брата. Романыч был бледен, но его глаза горели холодным огнем. Страх сменился яростью.
«Он нас нашел», — тихо сказал Илья. — «Каким-то образом вышел на нас».
«Не он», — поправил Романыч, сжимая в руке уцелевший внешний жесткий диск, который он по старой параноидальной привычке всегда носил с собой. — «Оно. Та тварь, что вселилась в Петра. Она почуяла мое внимание. Или... Аристарх почуял его через нее. Это была не просто атака. Это было послание».
«Какое?» — спросил Илья.
«„Отстаньте. Или в следующий раз будет не дверь“». Романыч посмотрел в окно на просыпающийся город. — «Но он ошибся. Теперь это стало личным».
Их дом, их убежище было осквернено. Игра изменилась. Из охотников они сами стали мишенью. Но отступать было некуда. Имя «Елена Коршунова» теперь горело в их памяти огненной буквой. Они должны найти ее первыми.
Посылку ,которая хранилась до 31.10 ВКЛЮЧИТЕЛЬНО ,утилизировали 31.10 в 6.00 утра !
Сумма оценки стоимости товара 30000₽.
Озон,просьба разобраться и вернуть мне мою коробку ,за которой я пришла в пункт озона 31.10,возможно посмотреть камеры видеонаблюдения .
Так же в чате поддержки мне ответили ,что коробка была отправлена ,ВНИМАНИЕ, 31.10 в 6.00 утра ,когда озон ещё закрыт !
То есть возможности мне ее забрать даже не было в этот день.
Я являюсь постоянным клиентом банка озон,прошу решить проблему .
Дорогие ремонтеры, помогите. Сам я не сильно шарю в схемотехнике, а со светодиодными технологиями знаком совсем поверхностно...
Умер светодиодный проектор, вернее его led driver. Починке вряд ли подлежит, я его ковырял, ковырял, но это практически невозможно, какой то массой типа резины всё залито в хлам.
Сам вопрос - есть характеристики. Ничего прям похожего не нашёл в сети, озоны, али, и разные местечковые...
Просьба, собственно: что искать, На Озоне и Али есть что то похожее, но не вполне совпадают хар - ки. (кстати, я так понял, там не напряжение, а ток нужен определённый?)
Мне бы выбрать чтобы диоды не спалило, и яркость не сильно упала, и не воспламенилась вся эта хрень.
К сожалению, сфоткать сам прожектор сейчас не могу, но по звонку посчитали, там 70 светодиодов в нём, группами вроде. А вот и внешний вид,технология, и собственно, характеристики, я конечно попытался расковырять сильнее, но это нереально...
В принципе, я так понял, нужно искать что то на 1500 мА и вольт на 40? Но подобного нет, и вопрос в том, что подбирать то, ток или вольтаж, или как ещё? Вот собственно характеристики:
А вот ковыряние, ни к чему не привелшее в итоге.
Помогите, если кто шарит.
Благотворительность - классическая подмена понятий, когда речь идет о сборах с обычных людей.
Я могу понять, когда богач, имея состояние 100 млн $ берет и строит детский дом за $ 1 млн.
Но когда люди, которым не хватает на свои нужны денег, скидываются во всякий мутные фонды - это нонсенс. Перед тем как перечислить деньги в какой-нибудь фонд задумайтесь: почему вы решили, что вы должны лезть вперед олигархов и богачей в деле помощи неимущим?
Пусть этим занимаются те, кому положено и те, кто имеет больше необходимого.
Вы когда-нибудь слышали о городе Ругенбрамс?
Официально такого места не существует. Но стоит вбить его название в навигатор, и вы найдёте дорогу. Правда, двигатель вашего автомобиля заглохнет, как только вы увидите в тумане огни города. С этого момента ваша прежняя жизнь останется позади.
Первая глава здесь: Глашатай
Вторая глава здесь: Болтун
Третья глава здесь: Румия
Четвёртая глава здесь: Хелле
Пятая глава здесь: Уважаемый Герман Штраус
Шестая глава здесь: Вести Ругенбрамса
Седьмая глава здесь: Странные похороны
Восьмая глава здесь: Стук в дверь
Девятая глава здесь: Реальный мир
Десятая глава здесь: Житель Ругенбрамса
Одиннадцатая глава здесь: Большая рыба
Двенадцатая глава здесь: Разговор
Тринадцатая глава здесь: День перед выборами
Четырнадцатая глава здесь: Ответы
Пятнадцатая глава здесь: Побег из Ругенбрамса
Глава 16. На дне колодца
Я висел в тёмной пустоте, которая постепенно наполнялась светом. Сначала свет лишь переливался, вспыхивая смутными силуэтами, но вскоре образы стали приобретать отчётливость и ясность.
Вокруг меня выросла лаборатория. За несколько секунд, словно из темноты, возникли глянцевые стены, металлические столы и шкафы, уставленные приборами. Резким белым светом загорелись лампы на потолке. Одна за другой вспыхнули и начали тревожно мигать светодиоды на десятках разных аппаратов, от громоздких панелей с кнопками и экранами до странных приборов, собранных будто из старых радиодеталей. Я не знал, для чего они нужны, но их ритмичные вспышки и негромкое потрескивание навеяли тревожное предчувствие.
В центре этого безупречно стерильного мира словно из ниоткуда появился человек в белоснежном халате. Он стоял ко мне спиной, и я не мог разглядеть, чем он занят, но в его движениях ощущались сосредоточенность и усталость. Локти энергично работали, а его голова опускалась всё ниже.
Он обернулся, и по седым вискам, глубоким морщинам и поразительному сходству с Андреасом я решил, что передо мной, вероятно, его отец. Когда первое удивление прошло, я смог разглядеть то, над чем он работал. На столе лежало небольшое устройство, которое своей сферической формой и короткими, изогнутыми «рогами», торчащими в разные стороны, отдалённо напоминало подводную мину. Его поверхность переливалась голубоватым сиянием, словно оно состояло из сгустков света и энергии.
Вдруг я почувствовал под ногами твёрдую поверхность. Несколько секунд я стоял в нерешительности, привыкая к ощущению устойчивости, а затем сделал несколько шагов вперёд.
Андреас, кажется, меня вовсе не замечал. Он был полностью поглощён своим занятием, и я вдруг поймал себя на настойчивом желании проверить, насколько реально всё происходящее вокруг.
Я нерешительно вытянул руку вперёд. Медленно подошёл ближе и, затаив дыхание, осторожно коснулся ладонью его плеча. К моему удивлению, пальцы ощутили плотность ткани, я отчётливо почувствовал его плечо, тёплое, живое. Внутри что-то ёкнуло: всё происходящее становилось всё более реальным. Я сжал плечо сильнее, а затем решительно толкнул вперёд.
Он дёрнулся, будто действительно почувствовал мой толчок, но даже не обернулся и продолжил работать. Вся эта сцена была настолько странной и нелогичной, что сбивала меня с толку даже сильнее, чем само падение в этот загадочный колодец.
— Что это такое, Олаф? — спросил я, чувствуя, как раздражение от этой бесконечной неопределённости нарастает с каждой минутой. — В чём смысл всего этого спектакля?
Олаф ухмыльнулся, я уловил это даже по его голосу, хотя самого собеседника не видел
— Это Андреас Шмитт, — неторопливо произнёс он, словно наслаждаясь каждым словом. — Да, сейчас он выглядит моложе, но это именно он. Перед тобой восстановленные образы прошлого. В этом конкретном образе Андреас изобретает бомбу, способную спутывать всё сущее.
Слова прозвучали уж слишком обыденно для такого абсурдного содержания. Мне опять показалось, что Олаф нарочно поддразнивает меня, словно проверяет, сколько я ещё смогу выдержать.
— Спутывать всё сущее? — я невольно усмехнулся и покачал головой. — Это как?
Он промолчал, возможно, решил, что отвечать не стоит, а может быть, просто счёл мой вопрос недостаточно умным или достойным внимания. Я почувствовал себя беспомощным и разозлился ещё больше.
В это время Андреас взял планшет, лежавший на столе. Его пальцы забегали по экрану, уверенно и быстро. Я смотрел, как на дисплее вспыхивают строки, странный, непонятный код. Внезапно сверху раздался металлический голос:
— До запуска бомбы осталось десять секунд.
Слова повисли в воздухе, и всё вокруг будто стало ещё тише. Начался отсчёт и мне вдруг стало неожиданно тяжело дышать. В груди сжалось так, будто воздух внезапно загустел. Из глубин памяти всплыла сцена из детства. Похожий безразличный голос, только в этот раз в операционной. Тогда я был совсем ребёнком, испуганным, беспомощным. Никто толком ничего мне не объяснял. Вокруг были чужие лица в масках, короткие обрывки фраз, а главное, этот отсчёт.
Позже, уже взрослым, я узнал от родителей, что врачи их предупреждали, шансы на успех были всего лишь двадцать процентов.
Сейчас, в странной лаборатории, под этот неумолимый механический голос, во мне неожиданно закипело желание заорать: «Стой! Прекрати!» Я не был уверен, крикнул ли это вслух, но Андреас вдруг резко остановился. Он обернулся и посмотрел мне прямо в глаза. В его взгляде была угроза.
— Ты правда думаешь, что сможешь это остановить? — спросил он.
Раздалось резкое: «Запуск!» — и мне не осталось ничего, кроме как зажмурить глаза.
В лаборатории стало странно тихо. Даже тревожно потрескивающие лампочки теперь мигали в полной беззвучности, словно всё вокруг затаило дыхание.
Сквозь закрытые веки проступали размытые пятна. Затем произошло нечто необычное, будто кто-то плеснул воду на только что завершённую картину, и весь мир вокруг меня растёкся разноцветными струями, теряя границы, формы и линии. Пространство лаборатории расслоилось, исчезло, и я вдруг отчётливо осознал: её там больше нет.
Я распахнул глаза. Передо мной зависла Земля, одинокая и прекрасная, в бескрайнем космосе.
Несколько мгновений она оставалась цельной, но затем всё вокруг начало искажаться, планета начала двоиться, троиться, словно отражаясь в бесконечных невидимых зеркалах. Вся эта череда копий снова и снова то сливалась в одну, то распадалась на множество.
Затем с её поверхности сорвалась вода и на месте привычных морей и океанов повисла россыпь гигантских прозрачных колец. Они пересекались между собой под невозможными углами, переливались всеми оттенками синевы и серебра, создавая вокруг извилистый, фантастический лабиринт.
Внутри этих колец плыли и кружились люди. Казалось, их было бесчисленное множество. Их лица и фигуры постоянно менялись, словно каждый из них был слеплен из множества версий самого себя, прошлого, настоящего и, может быть, ещё не наступившего будущего.
Я отчаянно пытался найти в этом какой-то смысл, ухватиться за что-то знакомое, но хаос продолжал нарастать, становился всё безумнее. Мне почти нестерпимо захотелось снова оказаться в издательстве, где я перебирал рукописи, читал сюжеты настолько предсказуемые, что после первого абзаца уже понимал, чем всё закончится.
И тут издалека я услышал неясный голос Олафа. Он кричал, пробиваясь сквозь рушащийся мир. Этот зов казался единственной нитью, соединяющей меня с реальностью, я мысленно зацепился за него.
Поток безумных видений начал стихать. Тысячи разрозненных планет слились в одну, в Землю, которая теперь стремительно удалялась, быстро уменьшаясь до крошечной голубой точки. И вот я вновь оказался один в чёрной пустоте.
Несколько секунд я просто висел в вакууме, прислушиваясь к себе: пальцы дрожали, сердце всё ещё билось слишком часто. Я хотел спросить: «Что это было?» — но ком в горле не давал выговорить ни слова.
Я смотрел на свои ладони, пытаясь заставить их не трястись, а внутри звучал один и тот же вопрос: было ли это на самом деле, или я уже сошёл с ума?
— Ты понимаешь… если бы всё сгорело к чёрту, покрылось ядерным пеплом, — неожиданно вздохнул Олаф. — Тогда можно было бы начать всё заново: собрать уцелевших, построить новую цивилизацию с нуля, попытаться отыскать подходящую планету где-нибудь на другом конце галактики. Но здесь теперь… Всё перемешалось: время, пространство, причины, следствия, другие вселенные. Саму суть бытия разорвало, и всё стало совершенно непредсказуемым. Снаружи, в реальном мире, ты можешь сделать один шаг, и внезапно оказаться болтающимся в космосе среди чужих звёзд. Оглянуться, а город позади тебя уже обратился в лавовое озеро, небо трескается, словно стекло.
Олаф замолчал. Сначала показалось, будто его голос окончательно растворился в темноте, но затем тишину вновь прорезало его тяжёлое дыхание. Мне так хотелось ему не верить, отгородиться от этой чертовщины, стереть из памяти все последние дни, проведённые здесь. Но чем больше я размышлял об услышанном, тем больше всё приобретало неожиданный смысл.
— Иногда мне кажется, что мир сломался настолько, что его не только невозможно починить, но даже понять, — продолжил Олаф и вдруг закашлялся. На мгновение его речь прервалась, но вскоре он овладел голосом. — А ведь Свен знал. Он нашёл выход. Создал карманную вселенную, новую, компактную реальность, отделённую от всего этого хаоса... Ещё до взрыва. В ней он построил Ругенбрамс. И здесь, под городом, собрал сотни тысяч копий человеческих сознаний.
Внутри всё сжалось. В голове возникла глупая мысль: а что, если нас здесь и нет вовсе, если на самом деле мы сейчас лежим в капсулах, погружённые в искусственный сон, и только воображаем, будто переживаем всё это?
— Карманная вселенная? — спросил я, но мой голос утонул в грохоте очередного воспоминания: оно внезапно нахлынуло с шумом, криками, ярким светом, унося меня прочь от слов Олафа.
Передо мной возник памятник в центре Ругенбрамса. На вставшем на дыбы коне сидел Свен, в белом халате, с электронным планшетом в руках и мотоциклетным шлемом на голове.
Я не успел толком разглядеть детали, как монумент вдруг ожил: конь опустился на четыре ноги, скрежетнув копытами о камень, а Свен ловко спрыгнул на землю.
Сняв с головы шлем, он задержался на миг, как будто позируя перед невидимым фотографом. Его лицо, холодное, строгое, упрямое, вдруг показалось мне странно знакомым. Хелле действительно была очень похожа на отца.
Он направился через пустынную площадь, шаг за шагом, неспешно, но уверенно, словно был здесь хозяином. Я пошёл следом, не испытывая ни малейшего сомнения. Мы подошли к одной из башен, тени от которой падали на вытертые временем плиты тротуара.
Мы молча подошли к лифту, и кабина беззвучно повезла нас вниз, в самое сердце башни. Когда двери открылись, я увидел перед собой лабораторию, почти неотличимую от той, что была у Андреаса. Всё было до странности похоже: столы, приборы, стены, характерные запахи озона и металла.
Но на центральном столе вместо «мины» лежали три странных круга. Они были настолько темны, что казалось, поглощают весь свет вокруг, абсолютно ровные, матовые, диаметром не больше полуметра. Их поверхность притягивала взгляд, и мне почему-то сразу стало не по себе.
— Имплозивные гармонизаторы Свена, — пояснил Олаф, и я впервые услышал в его голосе нотки зависти, даже благоговения. — Наше единственное средство вернуть мир к нормальности. Они собирают и втягивают в себя всё неправильное, весь беспорядок, что возник после катастрофы.
Последние слова Олафа прозвучали почти шёпотом:
— Если получится запустить хотя бы один из них в нашей сломанной реальности... мы снова сможем жить почти как прежде…
— А если нет? — спросил я тихо.
Олаф не ответил, а воспоминание тем временем продолжилось…
Продолжение следует: семнадцатая глава "Солнце зашло" появится здесь в пятницу, 7 ноября.
Автор: Вадим Березин
Спасибо, что прочитали. Подписывайтесь!
Следующая глава здесь: Солнце зашло
Смотрите, че нашли.
Чуча – собака-миллионер. Ей на поиски дома скинулось минимум 7500 мамонтов (потомушта только покупатели могут оставить отзыв). По 200 рублей с каждого - это полтора миллиона. Видимо, копят Чуче на первый взнос по ипотеке на двушку в Мурино. Надо помочь собачке, важен каждый наш лишний рубель, хехе.
Охуеть, канешно, скам лохов вышел на новый уровень. Вот, на первом скрине самый крупный игрок на этом рынке, БФ "Ключ Добра". У которого 277к проданных "цифровых товаров". Товаром является слезливая история про собачку или кошечку, которой предлагается помочь, кинув денег в монитор. Стоит такое удовольствие 200р. И путем нехитрой математики мы получаем сумму в впечатляющие 55 миллионов денег. Только с одного магазина, а их там десяток минимум, самые крупные на скрине. Общая сумма, которую можно насчитать – в районе полумиллиона продаж. Это где-то 100кк маржи. Скорее всего, Озон себе заберет где-то 15-20%, остальное упадет на реквизиты фонда. И дальше уж хер его знает куда будет потрачено.
Меня больше всего, канешно, раздражает то, что скам лохов слезливыми историями так-то НЕ ЯВЛЯЕТСЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬЮ, а значит должен как минимум включать в себя НДС. Если мы отбросим мысль о том, что это так-то мошенничество в особо крупном. Потомушта слезодавилка про конкретных собак висит и генерит бабло, никто не торопится их снимать и менять рекламный креатив. Продажи крутятся, лавешка мутится, зачем придумывать новые грустные истории, если старые ништяк генерят?) Ну а по уму, канешно, надобно все эти фонды брать за жопу, (благо, Озон предоставляет все данные о магазинах) и проводить там аудит. И если дебет с кредитом не сходится, то имеет место наебалово тревожных сердобольных граждан, которому надобно положить конец.
Ну и вопрос к Озону. Это вы, канешно, ловко придумали, с благотворительностью в виде цифрового товара. Делать ничего не надо, логистика не задействована, чистая прибыль течет в карман. Но надо чтоб ваши скамеры немножко держали себя в рамках приличий. Например, меняли рекламные креативы по мере набирания на особо удачных слезодавилках миллионных сумм. Или отчеты какие-нибудь выкладывали, как они собачку-кошечку эту возят на Бэнтли по Москве со шлюхами и кокаином. А то товарка со спасением ноунейм-зверей, которых, может быть, вообще не существует – это такое себе. Крч, надеюсь, что по итогу вы на штрафы влетите тоже, когда и если этими фондами решат заняться. Ибо совсем уж борзеть нельзя. Почему-то ВБ такая же гениальная идея не пришла. Что с продажи воздуха можно норм бабла рубить и не загружать логистические мощности.
А последняя фотка – просто прикольная. Сначала я подумал, что это нейронка. Но потом присмотрелся и понял, что фотографу просто было алмазно похуй. Впрочем, ничего нового.
Лучший коммент:
Зооозоношиза)))
Фотографии шавок, кстати, не бесплатные. У Озона для селлеров есть функция внутренней рекламы, вот её активнейшим образом юзают. Думается мне, с каждой сотки потраченной "на добрые дела" – минимум 20 рубликов идут в рекламный бюджет, чтоб крутить этот конвейер. Потомушта под лежачий камень мамонты не текут. Да и конкуренты не дремлют. Этих фондов как говна за баней, а тревожных людей много, но не безлимит)
Тоже перестал покупать Gipfel в связи с падением качества. Фоток уже нет но расскажу несколько случаев.
1) Мельничка, механическая для перца. Квадратный штифт прохрдящий внутри на котором снизу крепится механизм самой мельницы, сверху он входит в крышку металлическую, в которой вырублено квадратное отверстие под этот штифт и за которую надо все это дело крутить. Фото мельницы ниже. Так вот, это квадратное отверстия сделалось круглы после двух оборотов, и соответственно механизм работать перестал. Сама металлическая крышка сделана из очень тонкого металла.
точно такая
2) Сковородка Gipfel.
Ручка покрыта чем-то похожим на медь, через неделю пошла черными пятнами как будто от кислоты. Через две недели у сковородки отвалился от дна стальной кружок перфарированный. На фото ниже две разных сковородки, на одной ручка как у меня, на второй дно, для наглаядности просто нашел в интернете.
вот эта стальная пластина просто отпала
ручка пошла черными пятнами, не смывалось ничем и не оттиралось.
3) Кастрюлька Gipfel
Эта хрень еще служит, не выбросил. Но на ней отвалилась ручка которая держалась на очень нежных алюминиевых заклёпках. В итоге поставил новые заклепки чтобы герметезировать и отнес кастрюльку на работу, есть универсальная съемная ручка для сковородо и кастрюль, пользуюсь ей. Спроспите почему старую ручку не прирклепал, не нашел таких длинных заклепок, да и разочаровался в гипфеле окончательно.
Gipfel уже не тот.
Есть дома еще несколько ножей и другая утварь от Gipfel, но что-то новое боее не покупаю, теперь пользуюсь только брендом Zwilling. Да он дороже, но он и качественнее значительно, а гипфел крайне не рекомендую к покупке, он скатился до уровня качество "Озон"
