ТЯПА- МИСТЕР ОБАЯНИЕ
Очаровательный бородатик, хорошенький, словно герой мультика.
Спокойный, послушный, очень скромный мальчишечка.
Обними-не отпускай).
Добрейший домовёнок.

Несмотря на молодость, Тяпа уже успел хлебнуть в своей жизни немало горя.К сожалению, не все люди были к нему добры, именно поэтому Тяпа немного бояка и к незнакомым людям относится настороженно, с опаской, присматривается и обдумывает, можно ли довериться.

Тем не менее Тяпа продолжает верить в людей и мечтает найти свою семью, которая окружит его любовью и заботой.

Тяпе 3 года, не крупный, в холке 55 см, здоров, привит, кастрирован и чистоплотен.

Тяпа прошел курс воспитания у кинолога, где добился неплохих результатов.

Мальчик очень тянется к людям, ценит внимание, хорошее отношение, ласку и доброе слово. А сколько в нем нерастраченной любви!

Тяпе очень нужен его человек, который его полюбит.

8(966)311-58-48
Москва

Дайте ему шанс на счастливую жизнь,заметьте прошу

SmugBuns

https://coub.com/view/3a36is

Воевать сразу против всех тирагеты сейчас не могли. Зыбкое перемирие позволяло выиграть время и дождаться помощи да́ков, живущих далеко на северо-западе. Ремакс тайно договорился с ними. Ради победы стоило потерпеть наглых кочевников на своих землях и на пиру.

Когда устали говорить, Ремакс объявил, что желает сделать вождям подарки. На подносах под богато расшитыми покрывалами каждому гостю вынесли золотые фибулы в виде змеи. Золтэ внимательно разглядывала застёжку-украшение. Внезапно в зале раздался громкий голос Эвнона:

– Лучше бы ты женским платьем её одарил, великий Ремакс!

Вождь языгов надменно улыбался воительнице. Знатные языги, среди которых был и Гатал, переглянулись, пряча усмешки, тирагеты сердито отставили чаши с вином, а Ремакс удивленно приподнял седые брови.

– О ком ты говоришь, доблестный Эвнон?

К Золтэ подошел слуга-языг и, склонившись, протянул поднос с красивым покрывалом, на каких только что вынесли фибулы. Девушка откинула покрывало и увидела большую, в локоть длиной деревянную ложку с засохшими комьями каши.

– Говорят, ты выходишь замуж за Дураса! – выкрикнул Эвнон, не сводя глаз с воительницы и будто не слыша вопроса царя. – Это тебе свадебный подарок!

Языги расхохотались. С гневными криками тирагеты вскочили с подушек. Советник Ремакса что-то испугано прошептал царю, и тот приказал всем сесть. Не подчинился лишь Дурас.

– Золтэ – воин и вождь! – громогласно объявил он. – Никто не смеет оскорблять вождя тирагетов!

– Успокойся, доблестный воин! – обратился к Дурасу царь. – Вряд ли Эвнон хотел оскорбить девушку. Это была шутка.

Тирагеты с недоверием смотрели на царя. Еще мгновение и перемирие будет нарушено.

– Ты прав, великий Ремакс! – Золтэ с ложкой в руке вышла из-за колонны и встала у всех на виду. – Это шутка! Зачем Эвнону оскорблять женщину-вождя?! Мой покойный отец рассказывал, что мать Эвнона – великая Ама̀га двенадцать лет безраздельно правила языгами. Кому, как не им, знать об умении женщин править? – Мягкой поступью она направилась в сторону языгов и продолжила, помахивая ложкой: – Меня с детства учили драться на мечах, Эвнон, но совсем не учили готовить еду. Отец говорил, твоя старшая жена И́сса умеет варить вкусную кашу из ячменя и трав. Я бы хотела узнать, какие травы она кладёт в чан.

– И́сса накормила своей кашей Амагу и та до вечера умерла, – злобно вставил Дурас.

Золтэ вскинула руку, предупреждая гнев языгов.

– Нет-нет, Дурас, не говори так! Амагу убила редкая болезнь – все это знают! Два года спустя от такой же болезни умерла юная жена Эвнона – роксоланка Ие́нэ…

– Ее звали Илие́нэ! – мрачно поправил девушку вождь роксоланов Сусаг. – Это моя сестра. – Он побледнел и с неприязнью уставился на Золтэ.

Царский советник хотел снова припасть к уху владыки, но Ремакс отмахнулся от него. Он и сам понял дерзкий замысел тирагетки. Та решила столкнуть лбами Эвнона и Сусага и вытащила на свет давно забытую историю смерти Илиенэ.

Много лет назад, уже будучи вождем и желая навсегда примирить родственные племена, Эвнон взял в жены роксоланку. Через полгода Илиенэ умерла. Ходили слухи об отравлении, но Сусаг не добился правды. Эвнон уверял, что более всех не заинтересован в новой войне и не мог навредить своей любимой жене Илиенэ.

– Сочувствую твоему горю, доблестный Сусаг. – Золтэ положила левую руку на грудь и поклонилась. – Боль несправедливой потери – хуже смерти. Утолить ее может только месть. Но кому тебе мстить? Болезни уносят людей без разбора. Остается только смириться.

Полный ненависти взгляд роксолана перекочевал с Золтэ на вождя языгов.

– Грязная лгунья! – выкрикнул Эвнон. – Твой рот рождает змей!

Воительница, изменившись в лице, швырнула в вождя языгов ложку. Тот увернулся, и деревяшка громко хлопнула по голове сидевшего за Эвноном воина.

– Я – тирагет! – воскликнула Золтэ, сверкнув глазами. – Никто не смеет безнаказанно оскорблять тирагета! Будем драться сегодня на закате. – Она повернулась к царю. – Великий Ремакс, есть ли на твоем острове удобное место для поединка?

– Конечно, – гордо ответил тот.

***

Ветер принес запах моря, горячих ячменных лепешек и мятого винограда. На небольшом вытоптанном поле за царским дворцом вожди и воины, бросая хмурые взгляды на иноплеменников, выстроились в полукруг. Все ждали начала поединка.

С высоко поднятой головой Золтэ подошла к небольшому помосту, на котором в кресле восседал Ремакс; следом за ней плелся Эвнон.

– Вы готовы начать?! – спросил царь.

– Да, – ответила Золтэ, приподняв руку с кожаным щитом.

– Погоди, великий Ремакс! – Эвнон задыхался от одышки. – Вместо меня выйдет другой воин.

Вождь повернулся к языгам, сделал знак рукой и Гатал в легком боевом снаряжении тут же направился к помосту.

– Это против правил, – нахмурился царь. – Вместо себя другого воина может выставить только оскорбленная сторона.

– Пусть Золтэ тоже выберет другого воина, – усмехнулся Эвнон и развел руками. – Неужели никто не захочет биться вместо нее? Вот хотя бы Дурас…

Дерзкое поведение гостя разозлило царя:

– Хватит, Эвнон! Дерись сам!

– Нет! – упрямствовал тот. – Мне тоже нанесли оскорбление: намекнули на убийство Илиенэ! Моей любимой жены Илиенэ! – добавил он, косясь на стоявшего невдалеке Сусага. – Вместо меня будет драться доблестный Гатал! Он из знатного рода, моя правая рука и равен Золтэ по положению!

– Смерть Илиенэ – ваше с Сусагом семейное дело! – возмутился Ремакс. – Не впутывай Золтэ!

– Так она сама впуталась! – Эвнон снова развел руками. – Сусаг знает, я не виновен в смерти его сестры. Ведь так, дорогой родственник? – Заискивающим взглядом он уставился на вождя роксоланов, но тот молчал в задумчивости.

– Хорошо, – нехотя согласился царь. – Пусть Золтэ бьется с Гаталом, хотя смерть Илиенэ – не спор тирагетов с языгами!

– Хочу навсегда пресечь грязные слухи! – торжествуя, объявил Эвнон.

Вождь роксоланов очнулся от раздумий.

– Ты прав! – обратился он к Эвнону. – Нужно навсегда пресечь слухи! Доверимся воле богов! Если тирагетка погибнет, значит, правда на твоей стороне и ты не виновен в смерти моей сестры. Если же она победит, то… – Сусаг нехорошо посмотрел на родича.

Эвнон изменился в лице и насколько мог быстро подошёл к Сусагу.

– Что ты делаешь? – прошептал он роксолану. – Неужели не понимаешь: тирагеты стравливают нас!

– Много лет племя видит во мне слабака, не сумевшего добиться правды и отомстить за смерть сестры, – холодно ответил тот. – Теперь и тирагеты суют грязные лапы в мою рану. Хватит! Пусть боги рассудят! Если тирагетка погибнет, вместе с ней мы похороним эту старую распрю, а ее племя накажем за клевету.

– Роксоланы должны поддержать Гатала, мы же родичи!

– Не сегодня!

Эвнон с подозрением посмотрел на Сусага. Тот отвел взгляд.

Ковыляя к рядам соплеменников, Эвнон тихо бросил Гаталу:

– Сусаг надумал убрать меня руками тирагетов. Хочет править двумя племенами. Убей эту гадину Золтэ. Тогда и Сусагу конец.

Гатал едва заметно кивнул.

С гордым видом и обнаженными мечами поединщики направились к центру поля. Золтэ услышала шаги за спиной и оглянулась. Желая поддержать воительницу, Ремакс отправил к ней Марца с подарком.

– Возьми... – Комат протянул девушке сверкающий акинак. – Царь сказал, меч гибок и звенит в бою, подобно струне.

Золтэ приняла подарок. Отдала старый меч комату.

– Тирагеты поняли твой замысел, – продолжил Марц. – Все знают, бой будет не только за твою честь, но и за будущее нашего племени. Бейся, как я учил.

Она несколько раз взмахнула новым мечом, чтобы почувствовать его в руке, и направилась дальше.

– Смешай с землей этого вора! – крикнул ей вслед Марц и усмехнулся в лицо обернувшемуся Гаталу.

Глаза Гатала метали искры.

– Сначала я убью тебя, потом твоего пса, – на ходу бросил он Золтэ.

– Сначала я убью тебя, а потом твоего хозяина, – без раздумий ответила она.

– Я свободный воин и служу Эвнону по воле сердца.

– Тем хуже. Значит, ты по воле сердца решил убить того, кто однажды тебя спас.

На лице Гатала заиграла злая улыбка и он понизил голос:

– В яме я не просил пощады. Сама меня отпустила, испугалась гнева языгов. Я даже понимаю, почему ты пришла на свидание. Дурасу коз любить, а не женщин. Стань он твоим первым мужчиной и сладость соития осталась бы непознанной. – Он рассмеялся и окинул Золтэ презрительным взглядом. – В память о ласках прикончу тебя без боли… – Его смех звенел у Золтэ в ушах. Она молчала. – Правда, что Дурас убил двух жен из ревности? – спросил он, отсмеявшись. – Мне рассказали мои жены, а им какая-то старуха-тирагетка. – Брови Золтэ дрогнули, и сама она на мгновение замерла. – Да, у меня есть жены, – продолжил Гатал так, словно вонзил в ее сердце отравленный нож. – Они красивее тебя…– Провернул нож в ране. – И в любви искусней. – Яд попал в кровь.

Гатал остановился и пропустил соперницу вперед. Они еще не приняли боевые стойки, потому Золтэ без страха позволила Гаталу идти позади себя. Он с размаху ударил ее по ягодицам плоской стороной меча. Золтэ подпрыгнула от боли и неожиданности. Громогласный смех языгов сотряс воздух.

– Готовься, Золтэ! – донеслось из их рядов. – Сегодня встретишься со своим лживым отцом!

Едва она стала в стойку, Гатал ударил щитом. Зад ныл так, будто села на раскаленные угли, но языг не дал опомниться и снова ринулся в атаку. Его акинак сверкал то справа, то слева – Золтэ прикрывалась, получая скользящие раны.

– Подлец! – с ненавистью прошипела она.

– Гадюка! – ответил он и снова толкнул.

В этот раз движение получилось медленным – Золтэ увернулась и тоже приложила языга щитом, потом ещё раз и ещё.

Гатал закрылся в обороне, но не отступил.

Золтэ подскочила к нему и ударила по щиту ногой, да так, что его слегка отбросило назад. На мгновение Гатал раскрылся, и Золтэ пустила в ход акинак – с размаху обрушила на запястье противника там, где рука, державшая щит, не была прикрыта кольчугой.

Отрубленная кисть упала вместе со щитом.

Гатал не вскрикнул, лишь до крови закусил губу. Отбежал в сторону, бросил меч на землю и начал перетягивать раненую руку кожаным браслетом. Золтэ наблюдала за тщетными попытками Гатала остановить кровь. Наконец он плюнул в сердцах, поднял меч и остервенело ринулся в бой.

Золтэ отбросила свой щит и взяла акинак обеими руками. Удар, который она собралась нанести, требовал удвоенной силы. Предугадав его, Гатал вонзил меч в ее правое бедро, и Золтэ продолжила прием, присев от боли: развернулась спиной и с размаху воткнула акинак в тело противника снизу вверх. Клинок вошел под кольчугой в пах и застрял в позвоночнике. Гатал рухнул на спину. Золтэ склонилась над ним, потеряла равновесие и плюхнулась языгу на грудь. Тут же приподнялась. Из-под ее рубашки вывалилась нитяная фигурка и повисла перед лицом умирающего.

– Ребенок?! Мой?! – удивленно прохрипел Гатал, брызгая темной кровью при каждом слове. – Скажи, мой?!

– Да, – выдохнула Золтэ.

Языг умер.

Золтэ сползла с его тела и только тут заметила, что в двух шагах от нее стоит черный от гнева Дурас. Он подошел ближе, молча сорвал с девичьей шеи амулет, пока никто не заметил, и помог Золтэ встать на ноги. К ним уже спешили Сусаг и Эвнон.

– Гатал жив?! – издалека спросил белый как полотно и задыхающийся от ходьбы и волнения вождь языгов. – Жив?!

– Мёртв! – крикнул Сусаг, первым добравшийся до тела.

Он в ярости обернулся к сородичу.

– Что ты на это скажешь, Эвнон?! Волей богов тирагетка жива! Значит, ты лгал все эти годы: Илиенэ погибла от твоих рук!

Вождь роксоланов с мечом наголо ринулся на Эвнона.

– Нет, Сусаг, нет! Это всё ревнивая Исса! – испуганно завопил тот, выхватил меч, но не успел поднять – акинак роксолана вонзился в его заплывшую жиром шею.