https://topwar.ru/44048-integraciya-evropy-stala-pohozhey-na...

Регистрационный номер СМИ ЭЛ № ФС77-76970, выдано 11.10.2019 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Советские и немецкие заявления о потерях, скорее всего, преувеличены. Не обязательно потому, что люди просто выдумывали цифры, а из-за методологии. Проблема большинства людей, которые говорят о потерях в истории, заключается в том, что они просто берут какую-то цифру из Википедии, даже не задумываясь о том, что большинство зафиксированных потерь в истории не является систематически собранными данными. Когда речь заходит о Второй мировой войне, эти данные собирались очень по-разному в зависимости от страны.

Советские потери документировались очень тщательно, и доступ к этой информации несложен. Мы знаем, сколько войск было ранено, пропало без вести, погибло и восстановлено в боеспособности практически для каждой операции во Второй мировой войне. Конечно, есть некоторая путаница в 1941 году, но в целом данные весьма достоверны.

Для сравнения, немецкие записи практически полностью прекращаются в 1945 году. Кроме того, их отчёты о потерях могли быть, мягко говоря, «креативными». После Второй мировой войны официальное число погибших было установлено на уровне 1,71 миллиона человек, а пропавших без вести — 1,54 миллиона (всего 3,2 миллиона). Однако дневники немецкого ОКВ к январю 1945 года насчитывали уже 2 миллиона погибших и 1,9 миллиона пропавших без вести (всего 3,9 миллиона). К 1954 году немецкая военная поисковая служба установила 2,73 миллиона погибших и 1,24 миллиона пропавших без вести (всего 4 миллиона). В 1969 году немецкие историки оценили число погибших и пропавших без вести до 5,1 миллиона. К этому моменту всех пропавших без вести можно считать погибшими. В 2000 году немецкий историк Рюдигер Оверманс пришёл к числу 5,3 миллиона.

Одна из проблем, на которую указал Оверманс, заключалась в том, что предыдущие отчёты учитывали только погибших в бою и пропавших без вести, но не тех, кто умер от ран, а их было более полумиллиона. В американской или советской системах учёта эти люди обычно считались погибшими в бою.

Советская оценка немецких потерь на основе разведданных составляла 4,1 миллиона на Восточном фронте, что примерно соответствует принятой оценке, согласно которой 80% немецких потерь пришлось на этот фронт. Таким образом, советская оценка была весьма близка к нынешним принятым данным.

Во время войны немецкие оценки потерь были крайне далеки от реальности. Хотя советские потери действительно были высокими, немцы в 1944 году утверждали, что уничтожили или взяли в плен 20–30 миллионов советских военнослужащих. Это впечатляющая цифра, учитывая, что за всю войну в Красной армии служило 34 миллиона человек, что означало бы 88,4% смертность. В реальности же боевые потери СССР составили 8,7 миллиона.

График выше показывает диапазон заявленных сбитых самолётов у лучших асов разных стран. У всех стран асы имели от 10 до 50 подтверждённых побед. Исключение составляют немецкие асы: 23 лучших пилота вместе заявили о 5000 сбитых самолётов. Для сравнения, Великобритания потеряла около 900 самолётов за всю Битву за Британию в воздушных боях, а большинство советских самолётов в начале войны было уничтожено на земле.

Другой яркий пример — Курская битва. Немцы заявили, что уничтожили 16 000 советских танков. Однако это больше, чем общее количество танков, которое Красная армия имела на всём фронте в тот момент, и значительно превышает даже самые высокие оценки советских потерь в 4200 танков.

В заключение, нацисты настолько сильно преувеличивали свои боевые победы, что ОКВ даже ввело правило автоматически сокращать все заявки на уничтоженные цели на 50%. Но даже при этом их оценки всё равно были почти в два раза выше реальных данных, как, например, в случае Курска.

Карл Гамильтон:

https://www.quora.com/profile/Carl-Hamilton-12

В сентябре 1944 года немцы создали фольксштурм — народное ополчение. Эти войска не были регулярной армией и получали лишь базовое обучение обращению с оружием, но не более того. Многие из них были либо слишком старыми, либо слишком молодыми, чтобы быть эффективными солдатами, и полностью lacked адекватной тактической подготовки и дисциплины. Одним из популярных способов использования этих войск было вооружение их одноразовыми противотанковыми гранатометами «Панцерфауст», как показано выше. Их максимальная эффективная дальность составляла всего 50 метров, поэтому их единственным реальным шансом было выскочить из засады и попытаться попасть в танк, когда он проезжал мимо. Это был сценарий, который почти наверняка означал смерть для фольксштурмиста, и, как правило, танк оставался невредимым.

За менее чем год, пока фольксштурм участвовал в боях, он понес по меньшей мере 175 000 смертей, а по некоторым оценкам, эта цифра приближается к 600 000. На самом деле это довольно сложно определить, поскольку учет потерь фольксштурма велся крайне небрежно. Даже регулярные немецкие отчеты о потерях практически перестали составляться в какой-то момент 1945 года, а до этого уже давно потеряли связь с реальностью. После Второй мировой войны определить точные цифры оставалось сложно, и проекты по подсчету немецких потерь продолжались десятилетиями. Из-за политизированного характера послевоенной исторической среды существовали серьезные стимулы приписывать потери гражданскому населению, а не фольксштурму, чтобы минимизировать советские победы в Германии, или наоборот.

Что касается руководства, то немцы с самого начала плохо управлялись. Немецкие генералы были очень опытными и знали, как убивать людей. Они вступили во Вторую мировую войну с самым компетентным тактическим офицерским корпусом. Однако они были довольно слабы в общей стратегии. Как только они столкнулись с противниками, которых нельзя было победить несколькими тактическими победами, они больше не знали, что делать.

Генеральный штаб Германии, а не Гитлер, оценил, что они смогут победить весь Советский Союз за пару месяцев в 1941 году. Немецкие генералы, а не Гитлер, решили заменить зимнее снаряжение на большее количество боеприпасов осенью 1941 года, потому что они полностью неправильно оценили ситуацию. Немецкие генералы могли достигать тактических успехов вопреки всем ожиданиям, но, похоже, они были неспособны понять экономическую стратегическую войну. Немецкие генералы даже после войны настаивали на том, что взятие Москвы изменило бы всё, хотя большинство военных историков понимают, что захват промышленных районов вокруг Украины был экономически более значимым, чем сражение за город, просто потому, что там находился политический штаб.

Приведу еще примеры. Немецкое руководство допускало полную аморальность среди своих войск во всех возможных аспектах. Они позволяли тратить время и ресурсы на совершение зверств, а во многих случаях сами непосредственно участвовали в них или отдавали приказы, как, например, приказ Рейхенау о комиссарах. Во время Сталинградской битвы 6-я армия не была сразу выведена по разным причинам, но одной из главных было то, что Гитлеру заверили, что люфтваффе сможет снабжать всю 6-ю армию с воздуха. Это сказал не Геринг, вопреки распространенному мнению, он даже не был в Германии в то время. Это был его генеральный штаб, так называемые профессионалы, которые сообщили это Гитлеру.

Немецкие генералы были великолепны в убийствах различными способами, но Восточный фронт также представляет собой череду стратегических ошибок, неправильных оценок, решений, основанных на расистских предрассудках, и отказа понимать свои собственные слабости. Каждый немецкий генерал хотел обвинить Гитлера после Второй мировой войны, потому что все они считали себя маленькими Наполеонами. Реальность же такова, что в некоторых случаях Гитлер был прав, перекрывая своих генералов, потому что иногда они просто не могли понять, что это не XIX век, и промышленная война не выигрывается храбростью и духом товарищества. Урок, который немецкий генеральный штаб усвоил только тогда, когда победа стала невозможной. Так что, по моему мнению, немцы всегда плохо управлялись.

Карл Гамильтон:

https://www.quora.com/profile/Carl-Hamilton-12

К 1944 году основные действия по уничтожению евреев, к сожалению, уже были завершены, и это не было главным фокусом. Гитлер и генеральный штаб не изменили своей цели. Их девизом до последних недель войны было «Endsieg» — «окончательная победа», означавшее, что временные поражения не отменяют конечного успеха. Это не шутка, хотя многие смеются, говоря, что они не могли всерьёз надеяться на победу. Но почему нет? Вы так думаете лишь потому, что знаете итог.

Чтобы понять это, нужно принять идею Клаузевица о том, что война непредсказуема, и победитель не определён до самого конца. Немцы были у ворот Москвы, но их отбросили к Берлину. Даже с врагом у столицы поражение не гарантировано.

Немцы тщательно анализировали свои преимущества в 1943–1945 годах. Их линии снабжения сокращались по мере отступления, что позволяло удерживать фронт даже после Курска. Они считали, что СССР не сможет быстро их разгромить, как в 1941 году, хотя это уже происходило на Украине после Курска.

План на 1943–1944 годы заключался в том, чтобы измотать СССР в оборонительных боях, вернуть Украину и продолжить истощать Советский Союз. Немецкое руководство считало это реалистичным. Они также полагали, что союзники по ООН нестабильны, а успехи Красной армии усилят их разногласия. Немцы знали о планах высадки во Франции и надеялись, что контрудар заставит союзников пересмотреть свои цели. Заявления генерала Паттона о «войне не с тем врагом» делали это предположение не таким уж невероятным.

Наступление союзников в Италии немцев мало беспокоило — оно было настолько медленным, что его можно было игнорировать. Элитные дивизии даже перебросили из Италии для защиты Варшавы в 1944 году.

Бомбардировки Германии не были столь эффективны, как принято считать. Они не привели к капитуляции, а лишь сплотили население. Немцы ожидали, что потери заставят союзников прекратить дневные бомбардировки.

Программа «Фау» должна была, вместе с отражением высадки и потерями от бомбардировок, заставить союзников пойти на переговоры. Даже если бы Западный фронт не был полностью разгромлен, немцы надеялись перебросить силы на восток и нанести удар по СССР, укрепив свои позиции в Европе. Если бы высадка в Нормандии провалилась с потерями в 500 000–1 000 000 человек, союзники не смогли бы повторить её до 1945 года.

Таким образом, цели Германии были вполне конкретны: отразить высадку, остановить бомбардировки, вернуть Украину до урожая и нанести удар по СССР. Проблема в том, что они провалились на всех фронтах, потому что недооценили противников. Но это показывает, что до конца немцы действовали по чёткому плану, пусть и с излишним оптимизмом.

Для более детального анализа см. Gerhard L. Weinberg, *German Plans for Victory, 1944-45*, Central European History, Vol. 26, No. 2 (1993).

Карл Гамильтон:

https://www.quora.com/profile/Carl-Hamilton-12

Общеизвестна сентиментальная история о большой любви короля Англии Эдуарда VIII к американке Уоллис Симпсон, ради которой он отрекся от престола, передав его своему младшему брату Георгу: тот взошел на трон в середине 30-х годов XX века и возглавил британцев в тяжелые годы жестокой борьбы с нацизмом. Однако эта история имела еще и тайный смысл, известный лишь посвященным в секреты большой политики и опасных игр спецслужб.

Когда Эдуард еще был английским королем, из посольства Германии в Лондоне шифрованными телеграммами сообщали лично фюреру о доверительных беседах нацистского посла с британским монархом на тему политического устройства Европы и дальнейших перспектив мировой политики.

Для короля Эдуарда возможный альянс Германии и Британии представляется насущной необходимостью и генеральным принципом британской политики. Если бы его искреннее намерение сблизить Германию и Англию открылось слишком рано, это весьма бы осложнило дело.

Гитлер почти открыто ликовал: вековечный враг Германии, ненавистная лично ему Англия, как зрелый плод, готова упасть прямо в руки рейхсканцлера.

Рейхсфюрер СС Гиммлер получил секретное задание усилить работу на Британских островах и через агентуру влияния предпринять все меры для вовлечения английского короля в тайные переговоры о союзе с Германией и заключения с ней соответствующего договора.

Все самые лучшие силы секретных служб нацистов задействовали на проведение суперсекретной операции заманивания английского короля Эдуарда VIII в подготовленную западню. Британская секретная служба тоже не сидела сложа руки - «Интеллидженс Сервис» являлась одной из старейших и самых опытных спецслужб. Среди ее важнейших задач всегда считалось бдительно стоять на страже и блюсти честь английской короны и королевского дома. В данном случае дело стало заходить далеко, и политические симпатии короля Эдуарда VIII никак не устраивали британскую элиту: тех, кто определял направление политики государства. Все явно шло к предательству интересов британской нации. Поэтому судьба Эдуарда как короля фактически была предрешена. Английские спецслужбы немедленно начали проводить свою хитроумную контроперацию, о которой, как и в Германии, знали всего несколько человек.

Сейчас трудно судить определенно: стало ли появление любовницы-иностранки, разведенной американки Уоллис Симпсон, нечаянным подарком судьбы для английских разведчиков и правительства, или в ходе тайной операции ее ловко «подвели» к королю Эдуарду VIII? Это так и осталось тайной, британские секретные службы с удивительным постоянством нарушают собственные обещания раз в полвека рассекречивать значительную часть архивов. Видимо, у них есть серьезные опасения: если выяснится, что в операции против Эдуарда участвовал его брат Георг, унаследовавший престол, может разразиться грандиознейший скандал, способный нанести династии Виндзоров невосполнимый моральный ущерб. Но, зная методы работы британских спецслужб, можно не сомневаться - скандала не случится!

Важен тот факт, что рядом с королем появилась американка Уоллис Симпсон, за которой пристально следили как нацистские, так и британские спецслужбы. Нацисты считали возможность вербовки Симпсон неимоверной удачей, поскольку тогда их агент вообще оказывался в одной постели с английским королем. Зато британские спецслужбы видели в Симпсон удачный предлог для безболезненного устранения короля Эдуарда VIII, питавшего симпатии к нацистской Германии.

Открытой критике ни сам король, ни его симпатии, ни проводимая им политика не подвергались. «Интеллидженс Сервис» привыкла действовать тоньше и часто добивалась успеха, двигаясь к заветной цели окольными путями. Первым делом секретные службы провели тайную, но хорошо организованную и продуманную кампанию по подготовке «общественного мнения» в британских доминионах - их население оказалось настроенным очень резко против Симпсон и не желало видеть ее в роли английской королевы. При этом умело разыгрывалась карта давней неприязни и высокомерного отношения англичан к американцам - в Америке раньше были колонии Британии, которые просто взбунтовались. Эксплуатировались и некоторые физические недостатки Уоллис Симпсон: вскоре ряд газет прямо стал именовать ее «дурнушка».

Старательно обрабатывалось общественное мнение и в самой Великобритании. Вершиной пропагандистской кампании стало так называемое «шанхайское досье» - подборка документов, серьезно компрометирующих Уоллис Симпсон в глазах чопорных англичан, привыкших видеть в королевской семье образец моральной добродетели и символ нации.

«Шанхайское досье» неожиданно всплыло в самый неудачный для короля и его любовницы момент, когда Эдуард уже собирался попытаться сделать Уоллес королевой. Тут скрыта мрачная тайна: документы «досье» неопровержимо свидетельствовали о половой нечистоплотности и распущенности американки и рассказывали о ее экзотических и грязных сексуальных похождениях в Китае в период 20-х годов XX века. Так и остается неизвестным - подлинные это факты или прекрасно сработанная британской спецслужбой «убойная» дезинформация?

Позднее стало известно: если меры давления, оказанные британской разведкой и правительством, не возымели бы должного действия, то правящие круги Англии, - возможно с молчаливого согласия остальных членов королевской семьи Виндзоров, - не остановились бы и перед применением самых крайних мер. Спецслужбы могли организовать какой-нибудь «несчастный случай», в результате которого состоялись бы пышные королевские похороны. Не стоит даже сомневаться: у старейшей и опытной «Интеллидженс Сервис» имелись в запасе несколько хорошо подготовленных и заранее проработанных вариантов.

Король Эдуард незаметно оказался в ловушке, устроенной не нацистами, а собственными подданными: королевская семья, правительство и парламент поставили вопрос ребром - либо корона, либо любовница! И одновременно ловко подталкивали короля к нужному им выбору в пользу Симпсон. В декабре 1936 года английский монарх Эдуард VIII отрекся от престола, дабы получить возможность сочетаться морганатическим браком с особой не королевских кровей. Новым королем Англии стал Георг. Для подавляющего большинства простых британских обывателей эта династическая развязка представлялась просто финалом романтической и в чем-то даже трагичной любви несчастного венценосного Эдуарда.

Только посвященные знали, что на самом деле закончился один из основных этапов тайной и чрезвычайно важной для империи секретной операции по устранению крайне неугодного правящей элите самодержца. Ему даже строжайше запретили появляться на Островах. Видимо, Эдуард тоже многое правильно понимал и о многом догадывался, поэтому предпочел собственным пышным похоронам отречение от престола.

После акта отречения бывший король и его американская любовница отбыли из Англии во Францию. Там, в старинном замке, стоявшем на берегу Луары, их уже ждал радушный хозяин - французский коллаборационист и тайный нацистский агент Шарль Бедо. В его замке состоялось обручение Эдуарда и Уоллес. В этот, несомненно, радостный для них момент, коварные англичане не преминули нанести бывшему монарху еще один болезненный удар по самолюбию: прибыл специальный курьер из Лондона и вручил Эдуарду, который после отречения стал именоваться герцогом Виндзорским, пакет от брата - короля Георга.

Новый английский король официально сообщал герцогу и брату, что его жене, госпоже Симпсон, никогда не будет позволено именоваться Ее Королевским Высочеством. Это оказалось не просто ударом по самолюбию - это был не подлежащий обжалованию приговор!

В октябре 1937 года герцог Виндзорский и его супруга стали личными гостями рейхсканцлера Германии Адольфа Гитлера. В Лондоне напряженно следили, как пышно и торжественно принимали нацисты отрекшегося от престола бывшего английского короля. Разведка по своим каналам доносила новому королю Георгу и британскому правительству, что в Мюнхене для Эдуарда и его супруги устроили роскошный ужин с личным секретарем и одним из идеологов национал-социалистической партии Рудольфом Гессом. За столом герцог Виндзорский прямо высказался: он уже мечтает о том дне, когда сможет вернуться в Лондон на белом коне победителя. В ответ Гесс заверил, что придет то время, когда ликующая толпа вознесет Эдуарда на трон Империи. И прозрачно намекнул - время это совсем не за горами!

Пресловутые сверхсекретные «виндзорские протоколы», о которых снято немало приключенческих фильмов и написано романов, могли существовать в действительности. Якобы по этим соглашениям Эдуард Виндзор соглашался стать новым английским королем в случае оккупации немцами Великобритании. Или заключить с ними мир на определенных Германией условиях, если нацисты вернут ему престол.

Когда началась Вторая мировая война, герцогу Виндзорскому присвоили звание генерал-майора британской армии и направили его офицером связи во французский Генеральный штаб. В этот период Эдуард фактически подтвердил свою тесную связь с нацистами - он открыто встречался с их представителями и передавал им важные военные сведения. В частности, британский герцог-генерал сообщил немцам, что англичане не станут защищать Бельгию.

Для немцев это сообщение стало неоценимым подарком. Нацисты помнили о «плане Шлиффена», хорошо обкатанном в Первую мировую войну - удар по Бельгии и Голландии, заявлявшим о своем нейтралитете, и обход французов, надеявшихся на свою «линию Мажино». Так и произошло. Вскоре Париж пал. Видимо, во многом благодаря и герцогу Виндзору.

Сам Эдуард, вместе с Уоллис, после оккупации нацистами Франции перебрался в Испанию. Но там правил генерал Франко, и герцог буквально метнулся через границу в «нейтральную» Португалию, где тоже царил профашистский режим. Там он публично резко выступал против английского правительства и продолжал поддерживать отношения с немцами. В июле 1940 года супруги Виндзор просили гестапо дать их служанке паспорт для поездки в Париж за постельным бельем и столовым серебром, оставшимися на квартире герцога. Немцы разрешили.

Сэр Уинстон Черчилль, взбешенный и крайне озабоченный таким поведением экс-короля Эдуарда, предложил ему в связи со сложившимися обстоятельствами немедленно вернуться на Острова: во время войны стало не до прежних запретов. Премьер-министр выслал за герцогом специальный гидросамолет. Но Виндзор решил не возвращаться: он боялся бывших собственных подданных больше, чем нацистов.

Немцы умело нагнетали обстановку, преследуя собственные интересы. Властвовавший в Португалии режим Салазара постоянно следил за Эвардом, а окружавшие его немецкие агенты старались уверить экс-короля, что если бы он остался на троне, то в Европе по-прежнему царили мир и спокойствие. Теперь же ужасающие бомбардировки Англии должны склонить ее к миру с Германией и, возможно, тогда для Эдуарда все счастливо переменится?

Активность спецслужб нацистов настолько возросла, что герцог стал откровенно бояться своих «друзей». Как выяснилось впоследствии, совсем не напрасно - Берлин уже детально разработал план секретной операции, по которому герцога Виндзора намеревались заманить на охоту в местность рядом с границей с Испанией, там силой захватить и тайно доставить в Мадрид. Оттуда ему лежала прямая дорога в Берлин, где Виндзора наверняка собирались поставить перед выбором: жизнь по указке Гитлера или смерть.

Английское правительство, чтобы хоть как-то поскорее развязать обстановку, предложило Эдуарду стать губернатором Багамских островов: разведка постоянно доносила о крайне подозрительной возне вокруг Виндзора. Но герцог, как на зло, тянул с отплытием и все никак не мог решиться, на чью сторону встать - открыто признать себя явным сторонником «нового порядка» или пытаться продолжать «сохранять лицо»? Наконец, он все-таки решился и уплыл из Португалии на Багамы, к немалому облегчению британцев и большой досаде немцев.

После поражения Германии англичане предприняли экстраординарные меры, чтобы быстро и надежно уничтожить все следы сотрудничества герцога Эдуарда с немцами. В замок Кронберг в Германии, где хранились архивные документы рейха, имевшие государственное и историческое значение, срочно прибыл агент «Интеллидженс Сервис» Энтони Блант, ранее успешно перевербованный ГУГБ НКВД СССР. Официально он искал письма английской королевы Виктории, но истинной причиной являлось полное изъятие из немецких архивов любого компромата на Виндзора. Все правительственные документы и архивные трофейные материалы тщательно обрабатывались сотрудниками британских спецслужб, которые старательно убирали любые упоминания об истинном лице экс-короля. Но в середине 50-х годов XX века некоторые сведения из немецких военных архивов все же просочились в печать, и это доставило немало неприятностей Букингемскому дворцу, который старательно делал хорошую мину при плохой игре и пытался обелить члена династии Виндзоров. Впрочем, в этой истории осталось немало «белых пятен» и неразгаданных тайн. Ведь те же пресловутые «виндзорские протоколы» так и не обнаружены. Если они вдруг «всплывут», их опубликование окажется не хуже взрыва атомной бомбы.

Кстати, госпожа Симпсон отплатила за все Эдуарду Виндзору черной неблагодарностью и супружеской изменой - на протяжении ряда лет она открыто обманывая мужа, сожительствовала с богатым американцем Джимми Донэхью, который имел давнюю скандальную славу алкоголика и гомосексуалиста. Поэтому не исключено, что пресловутое «Шанхайское досье» - совсем не дезинформирующий компромат.

В начале пятидесятых годов супруги Виндзоры тайно побывали в Англии - в ходе секретного визита герцог встречался с Черчиллем и просил назначения на какой-нибудь высокий государственный пост. Он поднимал вопрос об официальном признании его супруги. Однако, как и раньше, получил вежливый, но твердый отказ на все свои просьбы. Британия ничего не забыла!

Характерно, что позже чета Виндзоров отправилась с визитом в Германию, где имела большой успех. Немцы тоже ничего не забыли!

«100 великих тайн Третьего рейха», Василий Владимирович Веденеев, 2007г.