«Хижину дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу нередко называют романом, который начал Гражданскую войну. Якобы это сказал Линкольн, когда встречался с ней. Однако нигде нет свидетельств, что он произносил эту фразу.
Мы должны заранее оговорить несколько моментов, прежде чем приступить к самому роману, и объяснить, что война назревала задолго до этого. Первым событием был Миссурийский компромисс 1820 года, когда рабовладельческий Миссури приняли в союз штатов, на территории которых по Конституции распространение рабства было запрещено. Мэн в такой чести было отказано; это было сделано, чтобы сохранить баланс между рабовладельческими и свободными штатами.
Затем случилось следующее. В 1835 году Север назначил высокие пошлины на товары, не производимые на Юге: шерсть и металл. Южанам это очень не понравилось, а Южная Каролина вообще заявила: если вы так будете себя вести, то мы выйдем из состава Штатов и объявим о создании конфедерации.
Большим триггером также стал Закон о беглых рабах 1850 года. По нему все граждане Соединенных Штатов были обязаны возвращать беглых рабов их владельцам. Из-за этого множество беглых людей могли быть легко убиты или покалечены. О том, какая реакция на это была у аболиционистов, я вообще молчу. Черные больше не могли стать свободными, просто перебравшись в другие штаты. Они пытались, рискуя всем, перебраться в Канаду, куда, кстати, попытаются сбежать Элиза с супругом и сыном в романе.
И вот мы имеем уже множество значимых событий. На фоне всего этого в 1852 году выходит в свет роман Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». Роман можно назвать крайне душещипательным. Его писала женщина-протестантка. Она была, скорее, христианкой в кубе, не побоюсь этого слова, потому что у нее был папа-священник, брат-священник и муж-священник. А идея написать книгу пришла к ней на собрании в церкви. Ее сын даже как-то сказал:
Вдруг, словно разворачивающееся полотно, перед ее мысленным взором возникла сцена смерти дяди Тома. Она была так потрясена, что едва сдержала рыдания. Придя домой, она немедленно взяла ручку и бумагу и записала видение, которое ворвалось в ее душу, как будто было принесено мощным ветром.
5 июня 1851 г. в газете «Национальная эра» был опубликован первый фрагмент романа, вызвавший ажиотаж. Публика требовала продолжения, и оно выходило на протяжении 8 месяцев.
В апреле 1852 г. в газете появилась заметка: «Миссис Стоу наконец завершила свое великое дело». Вскоре роман вышел отдельной книгой. В южных штатах его тут же запретили, а писательницу обвинили в недостоверности сюжета.
Гарриет Бичер-Стоу написала очень объемный роман с большими вкраплениями евангельских текстов. А на самом деле, конечно, это был роман, который говорил о тяготах жизни раба, о несчастьях. После его публикации стало понятно, что тот Юг, каким он представлен в романе Гарриет Бичер-Стоу, — часто жестокий, хотя там есть и хорошие рабовладельцы. Она писала в первую очередь о христианском отношении к рабу: «Будьте людьми и обращайтесь как христиане, возлюбите ближнего своего». Но роман был воспринят южанами как пощечина. Автор возвеличивает дух свободного человека, интерес к сильным и ярким чувствам, к тайным порывам души отдельного индивида.
Стоу вызвала не только бурю эмоций — она спровоцировала целое литературное явление под названием «антитомовский роман». Целая череда авторов хотела высказаться, объяснить, что их рабы живут лучше всех, да и таких вот негров — набожных и непьющих — в природе не бывает. Глупости какие! Наш пейзаж без рабов какой-то неполный, а вы предлагаете их освободить и относиться к ним как к человеку!
Широко известный и довольно авторитетный писатель Уильям Гилмор Симмс также высказался: «Я джентльмен и не могу сейчас ответить на эту перчатку, которую мне бросила женщина. Поэтому, дорогие писательницы, прошу вас, напишите роман, который стал бы ей ответом».
Симмс был одним из яростных противников Бичер-Стоу и выступал против аболиционистского романа в защиту рабства. Он критиковал стиль писательницы и её «примитивную» композицию, указывал на то, что роман построен по законам драмы, а не эпического повествования. Свой ответ на ее роман от все-таки выпустил под названием «Меч и прялка».
Каролина Хенц была лично знакома с Гарриет Бичер-Стоу, и она сказала: «Это лично мне вызов! Она меня знает как настоящую южанку! Она не имела права так писать!». Ответы на "Хижину" выходили один за другим и были очень сильно похожи друг на друга: «рабам живется классно!»
Стоу видела роман как религиозный призыв: она утверждала, что Бог вдохновил ее писать, чтобы пробудить совесть нации и показать, как рабство противоречит христианским ценностям.
«Хижина дяди Тома» стала одним из самых влиятельных произведений в истории США и мира. В первый год в США было продано 300 000 экземпляров, а в Великобритании — миллион, что сделало ее вторым бестселлером XIX века после Библии. Роман радикально изменил общественное мнение на Севере, усиливая антирабовладельческие настроения и способствуя росту аболиционистского движения. Он обострил разногласия между Севером и Югом.
Как же там описали этих самых рабов? Негры — не люди, их всегда можно продать, им всегда нужно напоминать их место; продать ребенка — это вообще не проблема, порыдает мамка и успокоится:
Да будет вам! Не равняйте вы негров с белыми. Если правильно браться за дело, с них мигом всё скатывает.
Черные постоянно становятся свидетелями того, как белые рассуждают о рабовладении и приходят к выводам, что это отличная и удобная штука, что на них всегда можно отлично заработать. То Элиза подслушает разговор господ в гостиной и узнает, что сына продали, то Том в кандалах на корабле в холодном грязном трюме слушает, как белые наслаждаются поездкой и рассуждают о черных как об отличных слугах.
Однако есть и те, кто относится к черным хорошо: помогает им удрать от жестокого хозяина, дает максимум свободы своим рабам, уважает их и дает отдохнуть. Они же рассуждают об их судьбе и воспитании:
Наша система – воспитывать их с помощью насилия и варварства. Мы порываем со всеми законами гуманности и стараемся превратить их в грубых животных. Если же им удастся одержать над нами верх – они именно так и поведут себя…
Для Стоу большое значение имеет то, как человек относится к негру. Том показывается как образец христианского смирения. Он поет гимны, читает молитвы, пытается объяснять написанное в Библии, твердо верит в Бога и в то, что его путь предопределяется не им самим, а по Божьему замыслу. Вот его и кидает от хорошего хозяина к плохому. Но он не предает своих господ, какими бы ужасными они ни были, и смиренно принимает любые страдания. Тома вот-вот должны освободить, но из раза в раз то спаситель умирает, то надежда ускользает. Сам же персонаж погибает именно тогда, когда его жизнь могла бы наконец улучшиться, — на руках у человека, который собирался сделать его свободным.
Сама хижина символизирует долгожданную свободу. Шелби освобождает всех своих рабов, а хижину дорогого сердцу Тома он оставляет как память о нем.
Роман Бичер-Стоу впервые заставил американскую публику посмотреть на проблему рабства не с абстрактных позиций гуманизма, а через призму судьбы конкретных беззащитных людей.
Описав многочисленные сцены продажи невольников, разрушения семей, насилия и убийств, Гарриет заставила читателей задуматься: а в христианской ли стране они живут?
Одним из самых страшных обстоятельств, связанных с рабством, является то, что негр… в любую минуту может попасть в руки жестокого и грубого тирана, — писала она, — точь-в-точь как стол, когда-то украшавший роскошную гостиную, доживает свой век в грязном трактире. Существенная разница состоит лишь в том, что стол ничего не чувствует, тогда как у человека… нельзя отнять его душу, воспоминания и привязанности, желания и страхи»
След романа остался также в английском языке, например, имя плантатора Саймона Легри стало нарицательным: simon legree — означает тиран, деспот, суровый хозяин, начальник. Выражение «он настоящий дядя Том» у американцев символизирует непротивление злу насилием и всепрощающую кротость.
О том, насколько хороша книга, было много споров. Кому-то она очень понравилась, кто-то называл её очередной проходной тирадой о свободе человека. Об "антитом движении" мы уже с вами поговорили. В Российской империи книга была запрещена с момента публикации примерно до 1856–1857 годов, при Николае I. Запрет сняли после введения нового цензурного устава в 1857 году.
Первый полный перевод вышел в 1857 году как приложение к журналу «Русский вестник» Михаила Каткова под названием «Хижина дяди Тома, или Жизнь негров в невольничьих штатах Северной Америки». В том же году появилась сокращенная адаптация для детей от издателя М. Вольфа. В 1858 году роман опубликовали в «Современнике» Некрасова, что увеличило тираж журнала. В СССР также выходил перевод, но все евангельские трактаты были аккуратно вырезаны, и из приличного такого кирпичика книга стала довольно тоненькой, рассказывающей историю самого Тома и Элизы.
Что вы думаете об этой книге? Читали ли вы «Хижину дяди Тома» раньше? Поделитесь вашими впечатлениями: какие мысли и эмоции она у вас вызвала? Достойна ли она была того ажиотажа, что смогла вызвать среди читателей своего времени?
