Живем во Франции. Пытаемся понять местный менталитет из зо всех сил. Иногда бывает грустно, иногда - смешно. Иногда не хватает цензурных выражений, чтобы выразить весь спектр эмоций.
Пришло в голову такое сравнение. Попросил дочку нарисовать.
Дочка моя, тег моё. Можете накидать ей плюсиков. Я ей покажу.
Генрих V вступил на английский престол 21 марта 1413 года. Еще будучи принцем, в возрасте 16 лет Генрих показал себя отчаянным и смелым воином.
В 1403 году наследник английского трона возглавил поход, направленный на подавление восстания против короля на севере Англии. Королевское войско сошлось с мятежниками в битве при Шрусбери. В ходе сражения одна из стрел попала Генриху прямо в лицо и пробила тонкую кость верхнечелюстной пазухи, затем проникла сквозь нос и оказалась рядом с челюстной костью, углубившись в результате на 15 сантиметров в глубину черепа принца... Самое удивительно, что Генрих V не просто остался жив после такого ужасающего ранения, но и продолжил сражаться со стрелой, застрявшей в его лице...
В итоге битва закончилась безоговорочной победой армии Генриха и гибелью лидера мятежников Сэра Генри Перси. После битвы приблеженными Генриха была предпринята попытка осторожно удалить стрелу из лица принца, но древко стрелы обломилось, и наконечник застрял в черепе на глубине 15 сантиметров... Раненого принца доставили в замок Кенилворт, но и там местным врачам также не удалось извлечь наконечник.
Тогда вспомнили о бывшем придворном хирурге Джоне Брэдморе, который славился изготовлением хирургических инструментов. Правда, в тот момент Брэдмор сидел в тюрьме по подозрению в использовании своих навыков металлообработки для подделки монет... По приказу принца, Джон был немедленно освобожден из-под стражи и доставлен в Кенилворт. После осмотра знатного пациента Брэдмор придумал, как достать застрявший в черепе Генриха наконечник. Он изобрел сложные полые щипцы с тонкими концами, подходящие по ширине к наконечнику стрелы. На конце каждого рычага была винтовая резьба. Кроме того, в щипцах был отдельный винтовой механизм, проходящий через их центр, с помощью которого хирург планировал зафиксировать наконечник и вынуть его вместе с инструментом.
Все так и получилось. Брэдмор сделал надрезы, расширившие края раны, ввел щипцы и, зацепив наконечник, начал его медленно доставать, расшатывая, словно винную пробку... После удачного извлечения "снаряда" Брэдмор залил рану белым вином, которое имело неплохой антисептический эффект. Принц Генрих перенес описанную черепную операцию без какой-либо анестезии... После успешного извлечения стрелы из черепа принца Джон Брэдмор стал знаменитым хирургом и на протяжении всей жизни получал денежное пособие от спасенного им будущего короля.
Взойдя на престол, Генрих видел своей главной задачей объединить нацию, раздираемую бесконечными мятежами и восстаниями. Он объявил, что все конфликты, происходившие в предыдущих царствованиях, остаются в прошлом, а все наследники рыцарей, репрессированных при старых королях, восстановлены в титулах и владениях. С другой стороны, все новые попытки "навести суету" он пресекал твердо и безжалостно. Так, например, Генрих жестоко подавил восстание лоллардов, возглавляемое его старым другом Сэром Джоном Олдкаслом. Сэр Олдкасл получил репутацию жестокого грабителя и убийцы во время походов королевской армии против мятежного Уэльса. Однако со временем он неожиданно пропитался религиозными идеями за равноправие и стал ярым защитником бедняков и убогих. Олдкасл даже вёл переписку с Яном Гусом, чешским священником и одним из главных европейских идеологов движения за реформацию католической церкви.
Лолларды .
Лолларды организовали восстание против короля Генриха V и его братьев на западе Англии. Восставшие надеялись изгнать короля из страны и назначить регентом Джона Олдкасла. Однако восстание быстро провалилось. Большую часть мятежников поймали и казнили как еретиков через сожжение. Олдкаслу удалось скрыться, и за его голову была назначена огромная награда. Один валлийский фермер по фамилии Понс узнал, где скрывается Джон, и продал его властям. Бывший друг короля был признан еретиком и приговорен к мученической смерти. Он был повешен на полях Сент-Джайлс и сожжён с «виселицей и всем остальным» как церковный отступник и предатель королевской власти.
Покончив со смутой в английском королевстве, Генрих решил, что настало время вернуть ранее потерянные земли во Франции и организовал новый поход против своего "заклятого" соседа...
Во Франции в это время также было неспокойно на политическом поле страны. Король Карл Шестой не мог самостоятельно править страной из-за периодического погружения в пучину безумия... За титул регента при монархе развернулась ожесточенная борьба между королевской родней. Поначалу главным опекуном больного короля сумел стать его брат Людовик Орлеанский. Однако на права регента также метил герцог Бургундский Жан Бесстрашный, сын покойного дяди короля Филиппа Смелого. Жан испытывал личную неприязнь к Людовику Орлеанскому, подозревая свою жену в любовной связи с Людовиком... 23 ноября 1407 года герцог Орлеанский был жестоко убит на улице Парижа группой вооружённых мужчин.
Обвинения в заказе убийства сразу пали на Жана Бесстрашного, которые он самолично и подтвердил... Он обвинил Людовика в пагубном влиянии на короля и назвал произошедшее допустимым актом «тираноубийства». Однако королевские приближенные не поняли данного поступка герцога Бургундского и сплотились против него, организовав партию Арманьяков. Жан Бесстрашный, опасаясь мести, бежал в свои владения, где организовал партию Бургиньонов. Данный конфликт впоследствии перерос в гражданскую войну, продлившуюся 28 лет. После нескольких столкновений, две противоборствующие стороны пошли на мировую и поклялись перед королём забыть обиды. Жан же и вовсе умудрился втереться в доверие к Карлу Безумному, сумел женить своего наследника Филиппа на дочери короля и взять власть над Парижем в свои руки. Герцог Бургундский принял ряд законов, посадил на государственные посты своих людей и объявил лидеров партии Арманьяков вне закона.
Жан Бесстрашный.
На протяжении нескольких лет в Париже и окрестностях шли столкновения и мятежи двух враждебных партий. В сентябре 1413 года, после очередного парижского восстания, арманьяки смогли вернуть власть в свои руки и выгнать Жанна Бесстрашного из Парижа. В таком раздираемом междоусобицей состоянии Франция предстала перед очередным вторжение английской армии...
14 августа 1415 года Генрих Пятый во главе английской армии численностью около 8000 человек высадился в устье Сены. Столетняя война возобновилась. Первым делом Генрих осадил порт Арфлёр, который имел важное стратегическое значение и являлся воротами в Нормандию. Французский гарнизон порта насчитывал всего 100 человек во главе с двумя опытными рыцарями, один из которых привел в город ещё 300 воинов. Несмотря на многократное превосходство англичан, гарнизон не спешил сдаваться, и осада затянулась больше чем на месяц.
Однако после того, как стены порта были серьёзно повреждены пушечными залпами и Генрих начал готовить общий штурм, лидеры города попросили почетного перемирия. Они предложили Ричарду следующее условие: Если французская армия не приходит на помощь городу до 23 сентября, он сдается англичанам. В итоге помощь так и не подоспела, и Арфлёр открыл ворота перед захватчиками 22 сентября. Французские рыцари были освобождены, чтобы собрать за себя выкуп. Горожане, готовые присягнуть Генриху, получали право остаться в городе, в то время как остальным было приказано уйти. Однако во время осады английская армия пострадала даже больше осажденных. В войсках началась эпидемия дизентерии (тогда известной как «кровавый понос»), которая терзала солдат и после сдачи города...
Простите...
Генрих оставил в Арфлере небольшой гарнизон и 8 октября отправился с остальной частью армии в ранее захваченный город Кале, где англичане могли переждать надвигавшуюся зиму и восстановиться от ран и болезней. Однако весть о взятии Арфлёра быстро дошла до Парижа. Французы в кратчайшие сроки смогли собрать армию численностью около 30 000 человек и отправиться в погоню за отступающим английским войском. Англичане, осознавая колоссальное превосходство французов в численности, до последнего пытались уклониться от генерального сражения.
24 октября близ деревни Азенкур французы догнали англичан, и стало понятно, что битвы не избежать.
Английская армия из-за дизентерии к тому моменту сократилась до 6000 человек. Солдаты были истощены длительным переходом, недостатком провианта и болезнями. Глядя на огромную французскую армию, превосходящую их в пятикратном размере, боевой дух англичан был не на высоте... В день перед сражением английские воины молились и каялись в своих грехах, понимая, что этот день станет, скорее всего, последним их днем на земле... Французская же знать, видя свое огромное численное превосходство, была твердо уверена в своей быстрой и решительной победе... Правда большая часть французской пехоты состояла из плохо обученных крестьян, экстренно набранных из областей Пикардии, Артуа, Нормандии и Шампани. Эти "воины" были неспособны к сложным манёврам и не могли противостоять атаке тяжелой конницы противника, ведь у них не было ничего близко похожего на доспехи. Вся их защита состояла из простой кожаной куртки... у немногих был кожаный или металлический шлем. Главным же вооружением этой устрашающей пехоты были модифицированные сельскохозяйственные орудия, специально переделанные для рукопашного боя... Единственным применением этой людской массы в бою было построение в качестве живого барьера для задержки продвижения противника...
Примерно так выглядела крестьянска пехота в Битве при Азенкуре.
Однако в распоряжении французов было также около 10 тысяч тяжеловооружённых рыцарей, что уже превосходило численность англичан почти в два раза... У Генриха Пятого же было только около 5 тысяч лучников, а также около тысячи тяжелой кавалерии и хорошо обученной пехоты. Англичане заняли оборонительную позицию на узкой полоске земли шириной около 700 метров, ограниченной крупными лесными массивами. Генрих разделил войско на три баталии: В центре располагались тяжеловооруженная пехота, а на фланги были поставлены лучники. Построение англичан очень удачно использовало свойства местности: Поле битвы постепенно сужалось от позиции французов к позиции англичан, образовав тем самым для противника узкое бутылочное горлышко. Также накануне сражения прошел ливень, который размыл недавно вспаханное поле, что сильно затрудняло маневренность кавалерии.
Утром 25 октября, приготовившись к битве, две армии построились друг напротив друга и началось...ничего... Первые три часа вражеские войска простояли в полном бездействии, ожидая атаки друг друга. Французы, хоть и количественно превосходили соперника, не хотели первыми лезть на рожон и пытались взять противника измором. Понимая, что и так измождённым походом войско не выдержит бесконечного стояния, Генрих Пятый отдал приказ "Знамена вперёд", и английская армия медленно двинулась в атаку. Французы не ожидали такого смелого маневра противника. Многие рыцари, думая, что битва в ближайшее время не начнется, чтобы размять мышцы от долгого бездействия, разбрелись по местности или же принялись кормить своих лошадей... Это позволило англичанам передислоцироваться в самое узкое место поля на расстояние выстрела из лука. Лучники для защиты от атаки французов вкопали в землю колья, за которыми могли ощущать себя в большей безопасности, и открыли стрельбу, выпуская около 30 тысяч стрел в минуту!
Три передних рыцарских отряда французов накрыло лавиной стрел. Поддавшись панике и запрыгнув на коней, французские рыцари пошли в хаотичную атаку на англичан. Сквозь бесконечный поток стрел некоторые рыцари добирались до противника, однако их лошади натыкались на вкопанные колья, а сами всадники вылетали из сёдел к ногам английских лучников, которые немедленно добивали их мечами и кинжалами...
Увидев провал своей кавалерии, коннетабль Франции Карл I д’Альбре лично повел в атаку спешившихся рыцарей численностью около 5000 человек. Тем временем, осознав поспешность своей панической атаки, французская конница в такой же панике стала отступать, давя при этом пеших рыцарей коннетабля... Но мотивированные рыцарской честью французы, несмотря ни на что, продолжали идти на врага. Пробираясь через собственную отступающую конницу, находясь под непрерывным ливнем стрел, увязая в грязи размытого поля под тяжестью своих доспехов, французы упорно шли вперед и все же достигли вражеских позиций. Английские лучники, уже израсходовавшие запас стрел, побросали свои луки и вступили в рукопашную схватку с рыцарями противника, длившуюся около трёх часов...
Легковооруженные лучники имели большое преимущество в свежести и легкости маневров над закованными в броню французами, которые к этому моменту уже были измождены тяжелым наступлением по грязи, а потому с трудом обращались со своим оружием. Многие рыцари падали на землю от усталости и уже не имели сил подняться на ноги.
Французские воины, еще не задействованные в битве, с ужасом наблюдая, как в ожесточённой схватке гибнут сотни их боевых товарищей, не решались идти в наступление. Те, кто был верхом, вскоре покинули свои позиции и бежали... Многие рыцари, сражавшиеся в первых линиях, благодаря своим слугам, вовремя приведшим лошадей своим хозяевам в пучину битвы, также сумели спастись. Те же рыцари, которые не смогли бежать с поля боя, предпочитали сдаваться в плен англичанам, дабы потом выплатить за себя выкуп и отправится домой. Однако, по иронии судьбы, этому их плану помешал единственный успех французского войска в этот день... Местный сеньор Изембер д’Азенкур в сопровождении нескольких воинов и отряда из 600 крестьян по собственной инициативе решил атаковать английский обоз, находящийся в тылу войск Генриха. В обозе, среди прочего, находились личные драгоценности английского короля, включая его корону, так что его разграбление могло принести сеньору д’Азенкуру серьёзную прибыль. Атака имела место в конце сражения и сильно напугала англичан.
Средневековый обоз.
Английский король, опасаясь перехода инициативы в сражении на сторону французов, приказал убить всех пленных французских рыцарей, опасаясь, что последние могли обратить оружие против захвативших их англичан. Однако английские рыцари отказались убивать своих пленных, теряя тем самым возможный богатый выкуп за них, поэтому команда на уничтожение благородных господ была отдана отряду из 200 лучников... Французские рыцари были связаны и не могли сопротивляться приготовленной им участи. Чуть позднее Генрих понял, что атака на обоз была осуществлена небольшим отрядом, который после его разграбления отправился с добычей восвояси... Король отменил свой первоначальный приказ по уничтожению пленных, однако к тому времени большинство французов уже было убито....
В результате Битвы при Азенкуре погибли все командующие французской армии. В сражении у французов были убиты: 3 герцога, 8 графов, один архиепископ коннетабль Франции, один адмирал, командир арбалетчиков и маршальский прево. Всего погибло 90 представителей высшей знати и около 1500 обычных рыцарей. Потери же англичан оцениваются в 100 убитых рыцарей...
Поле после битвы.
Несмотря на потрясающий воображение разгром французов, ощутимого успеха он Генриху Пятому не принес. Английская армия была слишком малочисленна и измождена походом, а поэтому после победы в сражении продолжала отступать. Уже 23 ноября Генрих Пятый вернулся в Англию, где был восторженно встречен населением Лондона. Через два года английский король предпринял новый поход во Францию, результатом которого стало признание Генриха регентом и наследником французского престола... Но это уже совсем другая история, которая будет рассказана в следующей части.
Château de Langeais — это один из самых старинных каменных замков не только Франции, но и всей Европы. В это трудно поверить, но его строительство началось более 1000 лет назад. Не удивительно, что он внесен французским министерством культуры в список памятников истории. Замок открыт для посещения, а полюбоваться там действительно есть чем: например, реконструкция настоящей королевской свадьбы Карла VIII и Анны Бретонской, в результате которой к Франции была присоединена Бретань. В замке 15 богато украшенных залов со старинной мебелью и самая большая во Франции коллекция гобеленов 15 века. Château de Langeais разбит красивый парк, где можно не только погулять, но и неплохо развлечься.
- И вовсе не с мухами, а с пчёлами! - возразят мне любители Франции и французских ножей Лайоль. О которых мы сегодня и поговорим.
Ножи Лайоль, в отличие от многих иных, получили своё название не благодаря фамилии кузнеца-основателя фирмы. Laguiole - небольшой городишко во Франции, в департаменте Аверон в Окситании. Именно там в начале 19-го века начали производить национальные складные ножи.
Насчёт кузнеца-отца-основателя мнения расходятся у самих французов. Кто-то считает им сына трактирщика Пьер-Жана Кальмеля. Другие считают, что первым ножовщиком был Казимир-Антуан Мулен. Ориентировочно в 1826-1828 годах первый нож Лайоль увидел свет...
До появления Лайолей в этом регионе Франции ножи тоже наблюдались. В основном они были представлены "соседскими" испанскими навахами и местными изделиями - "капушаду" (capuchadou).
То есть да, это буквально "железная пластина с заточенной кромкой" (с) И.А. Скрылёв - насаженная на деревянную ручку.
Ножи Лайоль были складными - и по конструкции проще, чем наваха. Клинок удерживался лишь подпружиненной пластиной.
Потом на ножах Лайоля появилось шило...
а затем и штопор - открыть бутылку вина...
Лайоль изначально пастуший нож. Когда скот переходит с сена на свежую травку - у овец может вздуться живот. Тогда его, как это странно ни звучит, прокалывают специальным инструментом - троакаром. Французы использовали для этого любимый Лайоль.
В своё время никто не озаботился получить патент на внешний вид и особенности пастушеских ножей, а потом, когда нож из Лайоля стали модными - их начали делать кто только не. И в самом различном виде...
Соответственно, сколько фабрик - столько и видов клейм на Лайолях.
В начале двадцатого века производство в самом Лайоле подутихло и переместилось в Тьер...
Ножи расходились по всему миру, их заказывали коллекционеры из Америки и даже Японии, но во время Второй Мировой войны Лайоли перестали производить. Второе рождение они получили в 1980-х - причём на исторической родине.
В 1987 году инициативная группа, возглавляемая мэром города Лайоль, основала фабрику - Forge de Laguiole, пригласив промышленного дизайнера Филиппа Старка. Он разработал концепцию "нового Лайоля" - с цельнометаллической рукояткой. Другие дизайнеры подхватили идею - и начался выпуск различных новаторских, ограниченных, коллекционных серий - от ножа с накладками из акрила до лайолей-ложек и вилок.
А что же муха? Или всё же пчела?
Предания говорят, что эта пчела пришла с эмблемы самого Наполеона Бонапарта, который разрешил использовать её жителям местности Обрак (Aubrac) за проявленную ими в боях отвагу и храбрость. Сторонники мухи утверждают, что здесь изображён постоянный спутник скотоводческой жизни.
Знаменитая "пчёлка" появилась на рукоятках Лайолей в 1910-х годах и живёт на них до сих пор. В зависимости от производителя, дизайнера и серии ножа они могут выглядеть по-разному. От практически произведения искусства
...до простенькой стилизации.
Узор из гвоздиков на рукоятке - т.н. "пастуший крест" - тоже является традиционным (но не обязательным) элементом украшения Лайолей.
В самом городе Лайоле открыли соответствующий музей - у входа вас встретит рука, сжимающая характерных очертаний нож...
...а внутри вы сможете увидеть своими глазами ту историю, которую сейчас прочитали :)
На этом лимит картинок заканчивается, как заканчивается и мой рассказ - про интересные "ножи с пчёлкой" - из захолустного города Лайоль перекочевавшего во многие коллекции любителей и ценителей острого.
Автор искренне благодарит обладателей фото- и информационных материалов, без которых бы этой статьи не случилось. И, если она понравилась кому-то из моих читателей - значит, свою задачу я выполнил :)
В дверь проскользнула чья-то тень. То была тонкая, высокая женщина с маленькой головкой. На её бледном лице выделялись серые глаза, волосы у неё были русые и казались крашеными. Меликов встал. — Наташа Петрова, — сказал он. — Давно вы вернулись? — Две недели назад. Я тоже встал. Женщина была почти одного роста со мной. В тёмном облегающем костюме она выглядела очень худой. Говорила она как-то чересчур торопливо, и голос у неё был, пожалуй, слишком громкий и словно прокуренный. — Рюмку водки? — спросил Меликов. — Или виски? — Водки. Один глоток. Мне пора идти фотографироваться. — В такой поздний час? — Да, на весь вечер. Фотограф свободен только по вечерам. Платья и шляпы. Маленькие шляпки. Совсем крохотные. Только сейчас я заметил, что Наташа Петрова была в шляпке без полей, до крайности воздушной и надетой слегка набок. Меликов ушёл за водкой. — Вы не американец? — спросила девушка. — Нет, немец. — Ненавижу немцев. — Я тоже, — согласился я. Она взглянула на меня с изумлением. — Я не говорю о присутствующих. — И я тоже. — Я — француженка. Вы должны меня понять. Война... — Понимаю, — сказал я равнодушно. Уже не в первый раз меня делали ответственным за преступления фашистского режима в Германии. И постепенно это перестало трогать. Я сидел в лагере для интернированных во Франции, но не возненавидел французов. Объяснять это, впрочем, было бесполезно. Тот, кто умеет только ненавидеть или только любить, — завидно примитивен. Меликов принёс бутылку и три очень маленькие рюмки, которые налил доверху. — Я не хочу, — сказал я. — Обиделись? — спросила девушка. — Нет. Просто мне сейчас не хочется пить. Меликов ухмыльнулся. — Ваше здоровье, — сказал он и поднял рюмку. — Напиток богов! — Девушка залпом осушила свою рюмку. Я почувствовал себя дураком: зря отказался от водки, но теперь уже было поздно. Меликов поднял бутылку. — Ещё по одной, Наталья Петровна? — Mersi, Владимир Иванович, хватит! Пора уходить. Au revoir. — Она крепко пожала мне руку. — Au revoir, monsieur. — Au revoir, madame. Меликов пошел её проводить. Вернувшись, он спросил: — Она тебя разозлила? — Нет. — Не обращай внимания. Она всех злит. Сама того не желая. — Разве она не русская? — Родилась во Франции. Почему ты спрашиваешь? — Я довольно долго жил среди русских эмигрантов. И заметил, что их женщины из чисто спортивного интереса задирают мужчин куда чаще, чем рекомендуется. Меликов осклабился. — Не вижу здесь ничего худого. Иногда полезно вывести мужчину из равновесия. Всё лучше, чем по утрам с гордым видом начищать пуговицы на его мундире и надраивать ему сапоги, которыми он будет потом топтать ручонки еврейских детей. — Сдаюсь! Сегодня немецкие эмигранты здесь не в чести. Налей-ка мне лучше водки, от которой я только что отказался. <...>
Это пространная цитата из неоконченного романа Ремарка "Тени в раю", где он — как было с его прежней возлюбленной Марлен Дитрих — описал завязку своих отношений с Натальей Павловной Палей.
Везло писателю на роковых красавиц. Наталья (1905—1981) была русской княжной и внучкой императора Александра Второго.
Родилась она в России, но в 1920 году с матерью и сестрой действительно эмигрировала во Францию и, как многие красавицы голубых кровей, сделалась манекенщицей, потрясая публику своими появлениями на подиуме.
Круг общения княжны в 1930-х — это литературные кумиры Жан Кокто и Антуан де Сент-Экзюпери, кинорежиссёр Лукино Висконти, великий танцор Серж Лифарь и та же Марлен Дитрих. Наталья тоже снималась в кино: её партнёрами были европейские и голливудские звёзды — Кэтрин Хэпбёрн, Морис Шевалье, Шарль Буайе и Кэрри Грант... ...а на реклaмном снимке французских босоножек — рука и ноги княжны Натальи Палей, которые целовал Эрих Мария Ремарк.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.