Трагические события 1471−1479 годов, покончившие с независимостью Великого Новгорода, готовились давно — полтора столетия московские князья, завидуя благополучию, богатству и независимости вольного города, стремились утеснить его данями.
Осенью 1470 года умер митрополит Новгородский, владыка Иона. «Литовская» партия настаивала, чтобы новый избранный митрополит, святитель Феофил, ехал на «поставление» (утверждение) в Киев — там жил глава православной Литвы митрополит Киевский. Более того, на вече была составлена договорная новгородско-литовская грамота с гарантиями сохранения новгородских свобод. Народ на вече кричал: «Великий Новгород — вольная от века земля!» В итоге весной 1471 года московские послы были изгнаны из города.
Узнав об этом, Иван III передал с послами грамоту, в которой упрекал новгородцев в отступлении от «христианства к латинству». Именно на том, что предполагаемый союз с Казимиром является отходом от православия, в дальнейшем строилась вся идеология московского наступления на Новгород. Перед началом войны митрополит Московский Филипп сравнил поход Ивана III против православного Новгорода с подвигом князя Дмитрия Донского, выступившего против «богомерзкого воинства татарского». И вот теперь великий князь шёл «на отступников, дела их хуже неверных» — ведь они решили «отойти к латинству». Так новгородцев представляли «изменниками», а московского князя — единственным защитником православной веры.
Почему Великий Новгород хотел присоединиться к Литве?
В конце XIV века западная часть Русской земли – Новгородская Республика – столкнулась с угрозой со стороны Московского княжества. В условиях опасности Новгородская власть решила обратиться за помощью к соседней Литве – крупнейшему государству этого времени на территории Восточной Европы. Однако, зачем Новгород хотел присоединиться к Литве.
Важной причиной стремления Новгорода к объединению с Литвой было нарастание военно-политической угрозы со стороны Московского княжества. Московские правители стремились к укреплению своей власти на территории Русской земли и активно развивали свои военные и административные возможности. В этой ситуации Новгород решил присоединиться к государству, способному наиболее эффективно защищать его интересы и гарантировать безопасность от агрессивных намерений Москвы.
Кроме того, присоединение к Литве позволяло Новгороду сохранить независимость в рамках собственного законодательства и автономии. В отличие от Московского княжества, где одна личность олицетворяла корону, Литва представляла собой союз восточнославянских и западнославянских земель, включая некоторые города Русской земли. Присоединение к Литве позволяло Новгороду сохранить свои уставы, традиции и законодательство, что было крайне важно для сохранения своей идентичности и культурного наследия.
Присоединение Новгорода к Литовскому государству в XIV веке было вызвано рядом исторических причин, которые способствовали формированию этого политического союза.
Одной из причин был сложный политический и военный контекст того времени. В то время Великое княжество Владимиро-Суздальское, которое включало Новгород, находилось в политической и экономической зависимости от Золотой Орды. Войны и территориальные конфликты со странами Балтийского региона, такими как Швеция и Тевтонский орден, также создавали угрозы для Новгорода и Владимиро-Суздальского княжества.
Еще одной причиной присоединения Новгорода к Литве был железный свод общественно-экономических отношений между городами Новгородской земли и Литовским государством. Новгород был одним из крупнейших торговых и ремесленных центров, и его экономика была основана на торговле с Западной Европой. Присоединение к Литве открыло для Новгорода новые торговые возможности и перспективы развития, так как Литва имела более устойчивые торговые отношения с Западной Европой.
В результате присоединения к Литве Новгород сохранял свою самостоятельность и внутреннюю автономию, что в значительной степени положительно сказалось на развитии города и его экономики.
Таким образом, исторические причины присоединения Новгорода к Литве можно объяснить и политическими, и военными, и экономическими факторами, которые создали благоприятные условия для этого политического союза.
Московские князья неоднократно пытались установить свою власть над Новгородом. В различные периоды взаимодействия двух государств разгорались вооруженные конфликты. Новгородцы активно сопротивлялись попыткам Москвы вмешаться в их дела и укрепить свою власть над городом
Одним из самых известных и значительных конфликтов между Московским княжеством и Новгородом была «Зимняя война» 1397-1398 гг. Новгородцы сформировали свою армию, чтобы отразить атаку Москвы. Бои шли на территории Новгорода и его окрестностей, а также на южных границах княжества. Конфликт продолжался около пяти месяцев и закончился ничьей.
Конфликты между Новгородом и Московским княжеством продолжались и после присоединения Новгорода к Литве. С течением времени Москва смогла укрепить свою власть и в конечном итоге включила Новгород в состав своего государства. Однако история противостояния двух городов оставила свой след на культуре и самосознании народов, проживающих на этой территории.
Кроме того, Литва предоставила Новгороду защиту своих торговых интересов и содействие в решении спорных вопросов с другими государствами. Это позволило городу укрепить свою позицию на рынке и повысить свою конкурентоспособность.
Из повести о походе Ивана III на Новгород
…Прослышал об этом князь великий Иван Васильевич, что в вотчине его, в Великом Новгороде, смятенье великое, и стал посылать к ним послов своих, говоря так: «Вотчина моя это, люди новгородские, изначала: от дедов, от прадедов наших, от великого князя Владимира, крестившего землю Русскую, от правнука Рюрика, первого великого князя в вашей земле. И от того Рюрика и до сегодняшнего дня знали вы единственный род тех великих князей, сначала киевских, и до самого великого князя Дмитрия-Всеволода Юрьевича Владимирского, а от того великого князя и до меня род этот, владеем мы вами, и жалуем вас, и защищаем отовсюду, и казнить вас вольны, коли на нас не по-старому начнете смотреть. А ни за королем никаким, ни за великим князем литовским не бывали вы с тех пор, как земля ваша стала, теперь же стремитесь вы от христианства в католичество, нарушив крестное целование. Я, князь великий, никакого насилья вам не чиню, ни тягот не налагаю сверх того, что были при отце моем, великом князе Василии Васильевиче, и при деде моем, и при прадеде, и при прочих великих князьях рода нашего, да еще и жаловать вас хочу, свою вотчину».
Слышав же то, новгородские люди, бояре их и посадники, и тысяцкие, и житьи люди, которые не желали прежнего своего обычая и крестного целования преступить, рады были все этому и управляться хотели великим князем по-старому.
Но Исаковы дети, о которых было сказано, с прочими своими пособниками и с наймитами своими будто взбесились, точно дикие звери, человеческого разума лишенные, речей послов великого князя, как и посла митрополита Филиппа, и слышать не хотели. И еще нанимали злых этих смердов, убийц, мошенников и прочих безродных мужиков, что подобны скотам, нисколько разума не имеющим, но только один крик, так что и бессловесная скотина не так рычала, как эти новгородские люди, невежды, называя себя «господарем Великим Новгородом». И они приходили на вече, били в колокола, и кричали, и лаялись, точно псы, говоря нелепое: «За короля хотим!».
И такова была смута у них, как в Иерусалиме, когда предал его Господь в руки Тита; и как те тогда, так и эти друг с другом сражались.
Князь же великий, прослышав об этом, впал в скорбь и тужил о них немало: «Когда и не были еще в православии, от Рюрика и до великого князя Владимира, не отходили к другим государям, а от Владимира вплоть до сегодняшнего дня знали один его род и управлялись великим князем во всем, сначала киевским, потом владимирским, а теперь, в последние годы, все свое благочестье хотят погубить, от христианства к католичеству отступая. Но что делать, не ведаю, а возложу всю надежду мою на единого Господа Бога, и будет он милостив ко мне в этом». И возвещает он об этом отцу своему, митрополиту Филиппу, и матери своей, великой княгине Марии, и бывшим при нем боярам его и о том, что хочет идти на Новгород ратью. Они же, услышав это, советуют ему, упованье на Бога возложив, исполнить замышление свое на новгородцев за их нарушения и отступничество…
Московские грамоты подлили масла в огонь борьбы, полыхавшей в республике. «Литовская партия» усилилась. Её неформальным лидером стала знаменитая Марфа Борецкая, вдова посадника Исаака Борецкого.
«Литовская партия» в Новгороде усилилась, её неформальным лидером стала Марфа Борецкая, вдова посадника Исаака Борецкого.
Марфа выступала за независимость Новгорода от Москвы и сближение с Литвой. Она вела переговоры с великим князем литовским и королём Польши Казимиром IV о вступлении Новгорода в состав Великого княжества Литовского на правах автономии при сохранении политических прав Новгорода.
Вскоре Иван III, опасаясь прихода к Новгороду Казимира, двинул туда свои войска. Московские отряды получили приказ: жечь и уничтожать на пути все новгородские сёла и города, убивать старых и малых без разбора. Следом за войском не спеша тронулся в путь и сам великий князь. Любопытно, что в поход Иван взял с собой дьяка Степана Бородатого, придворного историка. Тот, оказывается, умел ловко «воротити русские летописцы»: мог найти «давние неправды новгородцев» и обличить их.
В Новгороде также собиралось ополчение горожан. Но войско это было плохо подготовленным. Многие шли на войну без охоты. Владыка Феофил послал свой конный полк, но всадники вели себя пассивно. В итоге новгородцы потерпели поражение под Коростынем, на берегу Ильменя. Взятым пленным новгородцам москвичи отрезали носы и губы, а потом в таком виде отпускали в Новгород: «Покажитесь теперь своим!» Это была акция устрашения в московско-монгольском стиле. Но результат оказался обратным: новгородцы собрали новое войско.
На берегах реки Шелони две армии встретились. Победа в «матерщинном состязании» явно осталась за новгородцами, позже московский летописец так и считал: «Окаянные, — писал он о новгородцах, — как псы лаяли, износя хульные словеса на самого великого князя». Но уверенную победу одержали обруганные москвичи.
Как ни странно, но о самой битве нам известно крайне мало. У нас есть отрывочные сведения из псковской летописи, которая, впрочем, пишет об участии псковичей в этой битве, хотя из официальной московской летописи известно, что псковские войска так и не дошли до места сражения. Единственным полноценным источником, из которого можно узнать некоторые детали сражения, является московская великокняжеская летопись.
Новгородское войско под командованием Дмитрия Борецкого, Василия Казимира, Кузьмы Григорьева и Якова Федорова расположилось на ночлег у устья реки Дрянь — притока реки Шелонь. Утром 14 июля началась перестрелка через реку. Внезапность нападения подготовленного и закаленного войска князя Холмского застала врасплох новгородцев. Московские войска продолжали переправляться, атаковать впавших в бегство новгородцев, несмотря на их численное преимущество. В целом это все, что нам известно о битве: неожиданная быстрая переправка москвичей через реку, мужество войск, обильный обстрел новгородцев стрелами, что выбило из боя их конницу, и их дальнейшее поражение.
В этой битве новгородцы потеряли около 12 тыс. убитыми и 2 тыс. пленными.
Впрочем, нам известно сегодня больше о тех разногласиях, которые присутствовали в текстах летописей, чем о самой битве. Одним из ярких расхождений является упоминание в новгородской летописи татарского отряда, который якобы помог московскому войску победить новгородцев. По данным официальной великокняжеской летописи, татар в войсках князя Холмского и Федора Давидовича не было — они шли во втором эшелоне с князем Иваном Стригой Оболенским. В бою на Шелони татары участвовать не могли. Другие расхождения касаются в основном деталей последствия боя, например отступления москвичей за реку после победы, что видится невообразимым. Но все три текста летописей сходятся в полном разгроме новгородских войск Москвой, что свидетельствует о важнейшей стратегической победе Московского княжества в противостоянии с Новгородом. Он не был окончательно присоединен, но после этой кампании вслед за подписанием Коростынского мирного договора 11 августа 1471 года, положившего конец этой войне, статус Новгорода сильно изменился.
Новгородцы, удручённые поражением, стали готовиться к осаде — вооружались, укрепляли стены. Однако настроения веча переменились: сторонников Москвы сразу стало больше, они подняли голову, призывая «баб не слушать», а идти на поклон к великому князю. Владыка Феофил с послами и дарами поплыл через Ильмень к устью Шелони, где стояли великокняжеские шатры. Со слезами на глазах просил Феофил за Новгород.
Он потребовал безусловной покорности и объявил, что хочет в Новгороде такого же государства, как в Москве: вечу не быть, посаднику не быть, а быть московскому обычаю, как государи великие князья держат свое государство у себя в московской земле. Долго думали новгородцы и, наконец, смирились: в январе 1478 г. согласились они на требование великого князя и целовали ему крест. Новгородское государство перестало существовать; вечевой колокол был увезен в Москву. Туда же была отправлена семья бояр Борецких, во главе которой стояла вдова посадника Марфа (ее считали руководительницей противомосковской партии в Новгороде). Вслед за Великим Новгородом были подчинены Москвой и все новгородские земли.
Удовлетворённый Иван III простил «проступку» неверных новгородцев, сказал им, что «отдает нелюбье свое, унимает меч и грозу в земли». Новгородцы публично отрекались от Казимира, обещали «поставлять» своего владыку исключительно в Москве. На город была наложена чудовищная контрибуция — 14,5 тысяч рублей серебром, а главное — новгородцы признавали своё подданство не только великому князю, но и его сыну. Последнее означало наследственное господство великого князя Московского над Великим Новгородом. Такова была цена поражения на Шелони.
Земли Марфы были конфискованы, её с внуком Василием Фёдоровичем Исаковым сначала привезли в Москву, а затем выслали в Нижний Новгород. По одной из версий, её постригли в монахи под именем Марии в Зачатьевском монастыре, где она умерла в 1503 году. По другой версии, Марфа умерла или была казнена по дороге в Москву в селе Млеве Бежецкой пятины Новгородской земли
Став правителем Москвы, Иван III присоединял к ней русские княжества. В 1478 г. он подчинил Новгород, и Тверское княжество оказалось окружено московскими владениями. В 1483 г. князь Михаил Борисович попытался заключить договор с Казимиром IV, а Иван III использовал это как предлог, чтобы пойти войной на Тверь. В 1485 г. Михаил бежал в Литву, тверские бояре перешли на службу к московскому князю, а наместником в Твери стал старший сын Ивана III — Иван Молодой. В 1497 г. Тверь была включена в состав Московского государства.
После войн 1487-94 и 1500-03 с Великим княжеством Литовским к Москве отошел ряд западных русских земель: Чернигов, Новгород-Северский, Гомель, Брянск и др.
Помимо Москвы, в XV в. существовало три точки притяжения русских земель: Новгород, Литва и Тверь. Новгородская республика была богата, но политически несамостоятельна, и сама стремилась под покровительство Литвы. Литва объединилась с Польшей и после этого уже не могла стать центром Руси из-за религиозных и других различий. Тверь больше других подходила на роль объединителя русских земель. Но политика тверских князей была недостаточно дальновидной, в отличие от московских. Поэтому Тверь проиграла Москве в многовековом соперничестве за право называться столицей России.
8 декабря 2009 года, на берегу Шелони в деревне Скирино, на предполагаемом месте битвы между отрядами новгородцев и москвичей, поставили памятный знак.
Ставьте лайки, подписывайтесь на канал, делитесь ссылками в социальных сетях. Спасибо за внимание!
