Известнейший рупор патриотизма Никита Сергеевич Михалков - сын одного из главных советских поэтов, режиссер ряда шедевров о Гражданской войне, - после революции 1991 года, беззастенчиво следуя новой конъюнктуре, присоединился к дружному хору ругателей Красной России. Одновременно, через своих героев он стал показывать благородство и красоту Российской империи, играя на контрасте с уродством эпохи "кровавой гэбни". Но была ли в самом деле Российская империя такой прекрасной, как нам ее рисуют главные пропагандисты?
Школа №17 имени Нариманова, 1924 год. Фото из личного архива Н. Рафиковой.
Приветствую. Вторая часть исследования о втором городском русско-татарском училище в Адмиралтейской слободе, в которой преподавал герой труда Г. Рафиков завершит повествование о возможной судьбе училища, кирпичного здания по улице Большая, 85 с клеймом "ПЖ".
«Здание 2-го русского начального училища находилось по улице Большая, 85. По данным справочника «Вся Казань за 1915 год» к этому времени попечителем училища являлся известный татарский предприниматель и купец Габдулла Юсопович Апанаев (1883 – 1937) …»
«После революции 2-е русско-татарское училище было переименовано сначала в школу второй ступени №13, затем в советскую мусульманскую школу №17 им. Н. Нариманова. В 1924 году по ходатайству Г. Рафикова школа-девятилетка переехала в здание бывшего речного техникума, и условия здесь были намного лучше, чем в старом здании».
Так же в книге отмечен дом, в котором проживало семейство Рафиковых, он до сих стоит по адресу ул. Большая, 77
На ноябрь 2023 год дом выглядел так:
«В августе 1918 г. Казань временно оказалась под властью белочехов. Я. Шейнкман, возглавлявший оборону Казани, был захвачен белогвардейцами, а затем расстрелян. Рафиков же был арестован и помещён в тюрьму, а его дом отдан на разграбление. Как пишет Ф. Амирхан, вскоре белочехи вынуждены были освободить Г. Рафикова, так как жители слободы встали на защиту своего учителя». Стр. 15
«А с Насыхом Камаловичем Мухутдиновым они к тому времени были уже в приятельских отношениях. В 1913 – 1916 гг. Насых преподавал во 2-ой русско-татарской начальной школе под руководством Г. Рафикова». Стр. 25
«Мансуров Шагит Шакирович после получения начального образования во 2-ом русско-татарском училище, окончил казанскую татарскую учительскую школу и стал преподавать с первых же дней Октябрьской революции в родной школе. Среди молодежи Бишбалты он стал известен ещё и как артист драмкружка, организованного при клубе завода № 40 Зареченского района». Стр. 27
«В 1905 г. в сентябре в возрасте 8 лет Хабиб начинает учиться в трёхклассной русско-татарской школе у своего отца. Занятия в школе проходили с полудня до 3-х часов дня, а до обеда Хабиб занимался в медресе». Стр. 32
Из всех вышеперечисленных аргументов и собранной информации из книги на данный момент мы имеем несколько исторических персон, имевших отношение к объекту исследования. Дальнейшим моим шагом стала просьба Рустему Ахунову о получении информации о судьбе здания у потомков Рафикова, важно понимать, что было со зданием училища после 1924 года и как оно дошло до состояния ветхости, которое впоследствии почти разобрали. Самым логичным действием скорее всего будет диалог с жителями деревянного дома Большой, 87, так как здание буквально сплетено с бывшим городским училищем. Ответ Рустема Ахунова на мой вопрос был таким:
«Здание школы еще стоит, но бесхозное и рушится. В остальном попробую связаться с Наилей Хабибрахмановной. Но не могу обещать, что очень скоро. Дозвониться им сложно, а эти дни я занят, что вносит сложности с учетом моей невысокой мобильности».
По соображениям вежливости и канонам воспитания не имею права торопить и буду ожидать информацию, которую можно дополнить возможно следующей частью исследования. В завершении истории о династии Рафиковых не могу не упомянуть найденную ссылку о связи потомков сквозь время. Статья «Сила рода» КИУ г. Нижнекамск содержит:
«Повезло нашему студенту Инсафу Насибуллину, чья родословная описана с 1795 года его родственниками.
Его двоюродный пра-пра-прадед со стороны отца Габдрахман Рафиков из семьи кустарей стал замечательным учителем и посвятил этому всю свою жизнь. Его друзьями были такие татарские писатели и поэты,как Габдулла Тукай, Фатих Амирхан, Хасан Туфан.
Его сын Хабибрахман Рафиков стал первым татарским профессиональным судоводителем. Его называли речником от Бога. В 1931 году отец и сын Рафиковы стали организаторами первого техникума Казанского водного транспорта. О знакомстве и дружбе Хабибрахмана с М.П.Девятаевым и многих других исторических событиях из родословной Инсафа ребята узнали на практическом занятии по курсу "Родная литература" (преподаватель Г.Ф.Хабибуллина)».
Глава III (1924 – 1960)
«Дом Габидуллина, дом Жукова, дом Халитова, мектеб и начальное училище»
Как я и обещал данная глава наполнена перечислением учебных заведений и соответствующих номеров, принадлежащих им. Загадки и завесы тайн помог развеять заслуженный архитектор республики Татарстан – Сергей Павлович Саначин. В личной беседе он дал развернутую историческую справку по учебным заведениям по улице Большая и что самое важное он отметил, что порядковые номера зданий менялись в течении времени. Список зданий и нумерация будут приведены ниже в хронологическом порядке начиная с 1892 года, но список родит ещё больше вопросов, ответы на которые возможно найдутся в будущем.
Ул. Большая, 85, 2008 год (фото Ильи Евлампиева).
1892 год – дом Габидуллина.
1905 год – Большая, 85
1910 год – дом Жукова.
1915 год – русско-татарская школа, Большая, 83
1920 год – 6 школ по улице Большая, в том числе №13 и №17 в доме Халитова.
1940 год – 71 школа, Большая 91, школа 95 (№14), Большая 101
1959 год – две татарских мектебе при мечетях. Второе училище.
Чтобы собрать весь паззл в единую картину нужно снова обратиться к фотографии французского офицера Мари-Поль-Матьё Ланкренона, который в 1891 году посетил Казань и сделал единственную фотографию улицы Большая, на которой ещё не было того самого здания, в 1892 возводится двухэтажное здание из кирпича производственника Павла Тимофеевича Жуковского, скорее всего становится собственностью некого Габидуллина, в 1893 в этом здании обучается 23 ученика, в 1896 году свою учительскую деятельность начинает Габдрахмнан Валеевич Рафиков, по сведениям на 1900 год здесь городская русско-татарская школа, в 1905 году адрес этого здания – улица Большая, 85, в 1910 году здание становится собственностью некого Жукова, на 1915 год всё та же школа, но цифра здания 83, в 1920 году школа приобретает номер, что совпадает с данными биографии Рафикова и видимо здание переходит к некому Халитову. Дополнить хронологию помогают всё те же адрес-календари Казани:
Год 1893
Год 1901
Год 1905
Год 1915
Год 1915 (дом Халитова, предположение, что это был Кадыр Халитов)
Год 1915
Год 1916
На 1915 год, как и на 1920 со слов Сергея Павловчиа Саначина по улице Большая действительно находится целых шесть учебных заведений:
Глава IV (1960 – 2023)
«Жизнь после школы, инвентарные дела, руины современности».
Повторюсь, если со зданием русско-татарского училища, школы, мектеба и прочего перечисляемого по ул. Большая, 85 до 1924 года вопросов практически нет, то, что же было и чем стало оно после того, как учебное заведение здание покинуло. Видимо не сохранилось и фотографий, однозначно ясно одно, что часть здания разобрана на кирпич и каким оно было в целости к сожалению, понять в данный момент не дано, однако проект типовой застройки училищ существовал.
«Здания начальных городских училищ Казани последней трети XIX – начала XX веков». Надырова Д. А., Известия КГАСУ, 2011, № 3 (17)
Руины второго городского училища на 31.03.2017
С получением справочных данных может помочь архив БТИ, они могут предложить ознакомиться с инвентарными делами, после заполнения заявки. На основании заявки архив посмотрит на наличие инвентарных дел, но все-таки первоочерёдным делом стоит диалог со старожилами, которые скорее всего прольют свет на историю здания.
Со слов бывшего местного жителя слободы Сергея Шакурова, в 60-ых это был жилой дом. Что же касается этого здания, то скорее всего оно изначально строилось как жилой дом для зажиточного горожанина, а уже потом сменился владелец и сменилась функция, таково мнение Сергея, так же он отмечает, что ходили слухи, что там проживал местный криминальный авторитет, слободского масштаба, это было в конце 60-ых. Довольно часто там собирались шумные компании и устраивали застолья с песнями через открытые окна. Про Халитовский дом, слышал, но где он был не помнит. И может быть женская мактабе и могла бы быть в том здании, которое на фото выше, но в его время там точно был жилой дом на несколько квартир.
Общий вывод и заключение исследования:
Очередное хождение по истории кирпичных клейм оказалось плодотворным. Рад, что на уже забытое учебное заведение, которому 132 года (предположительно) удалось найти информацию, поведавшую нам о становлении учения русско-татарских училищ, мектебов и медресе. Приятно и одновременно грустно осознавать, что перед нами ещё отчасти живой памятник школы, в котором вели трудовую и ученую деятельность видные и уважаемые личности татарской интеллигенции. В поле две основные даты: 1878 и 1892 годы, за это время с объектом напрямую или косвенно были связаны такие личности как: Билялетдин Габитович Габитов, Камалютдинъ Тазютвиновъ Абдулкинъ, Юсуф Муртазин, Ибрагим Юнусов, Яхьин Ибрагим Музафарович, Ахметзян Яхьич Сайдашев, Мухаметсадык Шагиахметович Иманкулов, Халиулла Хабибуллович Галеев, Ибрагим Музафарович Яхьин Абдрахман Валеевич Рафиков Хабибрахман Абдрахманович Рафиков, Мухамед Актямов, Кадыр Халитов, Абдулла Насретдинович Амирханов, Абдулла Юсупович Апанаев, Насых Камалович Мухутдинов, Мансуров Шагит Шакирович.
Учебное заведение по современному адресу – Большая, 85, построенное в 1892 году несло на себе разные статусы, начиная с русско-татарского училища, далее став русско-татарской школой, магометанской школой и медресе или мектебом при мечети и завершило свой исторический путь скорее всего в 1924 году, далее став жилым домом, которым и было в течении долгих лет с годами приходя в упадок.
Улица Большая 1891 год, фотограф: Мари-Поль-Матьё Ланкренон.
Важно! Данное исследование опубликовано в ознакомительно-развлекательных целях. Информация для исследования взята из открытых источников и не всегда соответствует истине, а все выводы являются субъективным мнением автора. Опубликованный материал как полностью так и частично не рекомендуется к использованию при подготовке научных работ.
(Автор - Владислав Левин).
Моё приветствие! Хождение по кирпичам продолжается, как и в прошлый раз фокус поиска акцентирован на кирпичные клейма дореволюционных производственников Казани. Долгая и неоднократная прогулка по адмиралтейской слободе, если быть точнее по улице Большая стала причиной к увеличению списка объектов исследования. Ноябрь 2023 года был богат на ещё оставшиеся руины в городе, цель поиска одного из предыдущих исследований не была достигнута, но привела к зданию, на котором всё ещё хорошо видны литеры, на полуразрушенном здании из красного кирпича рядом с деревянным домом по адресу улица Большая, 87 было обнаружено новое (для меня) клеймо – «ПЖ», снова обратимся к уже знакомому справочнику, чтобы узнать кем был этот господин ПЖ?
_ПЖ ст. сов. Жуковский Павел Тимофеевич
(1882) 26100/33, за работу и возку 4 руб 75 коп с тысячи
(1887) 2000/20/40 Казань, уч. 1859
(1889) Казань
(1893)
(1896) Булак
(1897) ?/21/60, с. Воскресенское, д. Поповка, д. Ометьево, уч. 1859
(1897 С) кирпич, Казанск. г., с. Воскресенское и дер. Аметьева
(1899) д. Ометьево, с. Воскресенское
(1899 А) собственный дом по левой стороне Булака
(1899 Б) Казанск. у., Воскресенск. в., с. Воскресенское; при дер. Ометьево
(1899 С) Казанск. у., Воскресенск. в., с. Воскресенское; при дер. Ометьево
(1900) (2), при с. Воскресенском и при дер. Ометьеве, Воскресенск. в.
Краткая историческая справка:
Павел Тимофеевич Жуковский (1833—1900) — казанский городской архитектор, владелец кирпичных заводов, статский советник.
Из обер-офицерских детей. Дворянин, чей род был занесён в 3-ю часть дворянской родословной книги Казанской губернии. Родной брат академика архитектуры А. Т. Жуковского. Казанский архитектор, владелец кирпичных заводов.
Казанский архитектор, владелец кирпичных заводов. Окончил Петербургское строительное училище (1854) со званием архитекторского помощника и правом на чин X класса. Работал в Казанской губернской строительной дорожной комиссии (1854—1866). Архитектор Казани (1856—1858). Старший городской архитектор (1858—1866).
С 1871 года — в отставке, занимался частной практикой.
Статский советник, кавалер орденов Св. Станислава 2-й степени и Св. Владимира 4-й степени
У П. Т. Жуковского имелось два кирпичных завода в Казани. Самые большие объёмы производства кирпича была у его предприятий, так же, как там была самая высокая оплата рабочих занятых в кирпичном производстве по Казанской губернии.
В списке дореволюционных кирпичных заводов и сараев (составитель Степанищев Евгений) самая ранняя дата упоминания одного из заводов – это 1882 год, однако это не так, дата открытия в губернии год 1859, данная ремарка очень важна, для понимания, в каком году могло быть построено одно из двух зданий. Именно эта дата указана в списке производств за 1887 год. Титульная фотография в самом начале исследования наводит на размышления об очерёдности постройки зданий. Пояснение близости построек, стоящих в упор друг с другом будет показано в дальнейшем. Ещё жилой деревянный дом по Большой 87 по информации «карта возраста домов Казани» датирует год постройки – 1910, однако этот же дом виден на снимке от 1891 года.
Рассмотрим клейма «ПЖ», фасад здания на ноябрь 2023 года выглядел так:
Под одним из окон обнаруживается два кирпича с клеймами, второй в левой части второго этажа, третий возле окна второго этажа, если обойти здания с левой стороны.
Переместимся в год 2010 и рассмотрим наш объект исследования, прямо в упор с кирпичным двухэтажным зданием находится жилой на данный момент дом, он виден на титульном снимке исследования от 1891 года. Обратите внимание на то, что фасады обоих зданий находятся на одной линии и на пристрой как будто соединяющий эти здания.
Опрос местных жителей об этом кирпичном строении дал приблизительный результат – школа. Неделями позже была прислана ссылка, на уже упоминаемого Рустема Ахунова, на полях труда его авторства было дано однозначное объяснение, цитата:
«…предстояло учительствовать и заведывать 2-м городским начальным училищем в Адмиралтействе (Бишбалта)».
А вот кому предстояло, об этом далее.
Глава I (1878 – 1917)
«Начальные училища, русско-татарские училища, мектебы, просветители и учителя».
Издательский дом «Медина» в статье «Оренбургское МагометанскоеДуховное Собраниев период «Великих реформ» 1860-х гг.и контрреформ 1880–1890-х гг». (глава 2) от 26.11 2010 сообщает:
«В 1871 г. открылся первый русский класс в Казани в медресе «Усмания». К концу XIX века в Казани существовало только четыре русских класса при медресе. За исключением «Усмании» (11 учащихся в 1893 г.), такой класс имело только Апанаевское медресе (16 учащихся в 1893 г.). Были открыты также два класса в Слободах: в Ново-Татарской слободе (основано в 1876 г., 21 учащийся в 1893 г.) и Старо-Татарской слободе (30 учащихся в 1893 г.). Существовали также Первое городское татарское училище в Старо-Татарской слободе (основано в 1874 г., в 1893 г. – 48 учеников) и Второе городское татарское училище в Адмиралтейской слободе (основано в 1878 г., в 1893 г. 23 ученика). Русскому языку, кроме того, обучали в Школе для татарских мальчиков (основана в 1871 г., 40 учащихся в 1893 г.) и начальном училище при татарской учительской школе (30 учащихся в 1893 г.) В 1893 г. в русских школах и училищах и классах Казани учился 141 мальчик, в русских классах – 78 человек и 36 человек в татарской учительской школе. Таким образом, с середины 1870-х гг. в Казани происходит стабилизация числа русскоязычных учебных заведений для мусульман при бурном развитии и реформе мусульманских учебных заведений, (особенно в 1890-е гг.)».
Гриф неизвестности с постройки наконец то снят. Полуразвалившееся и разобранное на металл и кирпич здание – это бывшее татарское училище, судя по году сдачи в эксплуатацию вопросов с кирпичом не имеется, продукт Жуковского был использован, но в каком году? Снова обращаю внимание на снимок от 1891 года, дом по Большой 87 стоит третьим в ряду по правую руку, однако сразу за ним виднеется жилой одноэтажный деревянный дом, что противоречит местонахождению училища, доказательная сравнительная фотография приведена ниже, цитата выше указывает на 1893 год, допускаю, что деревянный дом по соседству был снесён и на его месте рядом было возведено училище в периоде между 1891 и 1893 годами. «Памятная книжка казанской губернии» 1893-1894 гг. содержит данную информацию:
«II-е училище (Адмиралтейская сл., Больш. ул., д. Габидуллина). Преподаватели: Билялетдинъ Габитовичъ Габитовъ, Камалютдинъ Тазютвиновъ Абдулкинъ».
Педагогическая энциклопедия /Глав. ред. И. А. Каиров и Ф. Н. Петров. т. 3. - М.: Советская энциклопедия, 1966. - 880 с. с илл. даёт развернутое пояснение по учебным заведениям:
«РУССКО-ТАТАРСКИЕ УЧИЛИЩА (русско-татарские школы) - нач. школы, возникшие у татар в 70-х гг. 19 в. согласно "Правилам о мерах к образованию населяющих Россию инородцев" (1870). Срок обучения - 3 года. В отличие от мектебов и медресе, где преподавание велось на основе канонов педагогики мусульманского Востока, Р.-т. у. строили свою работу, базируясь на достижениях русской и зап.- европ. педагогики. Осн. предметами обучения были рус. язык и арифметика, давались также нач. сведения по истории, географии и природоведению. Разрешалось преподавание мусульманского вероучения. Обучение велось гл. обр. на рус. языке. Преподавание родного языка официально не разрешалось, но многие учителя пользовались родным языком уч-ся и обучали также тат. языку. Учителями были татары, в большинстве случаев окончившие Казанскую татарскую учительскую школу».
Улица Большая 1891/2021 гг.
Статья «Знаменитости Адмиралтейской слободы: галера «Тверь», купцы-меценаты и телефонно-почтовая связь» онлайн газеты «Реальное время» от 04.05.2018 содержит следующее:
«Городское общественное управление содержало в Адмиралтейской слободе русско-татарское училище. В нем обучались русскому языку мусульманские мальчики».
Не менее интересной информацией делится источник: «Казанская дума – представительный орган городского самоуправления».
«По этим докладам думой была создана комиссия в составе трех гласных для рассмотрения вопроса об улучшении положения городских училищ. По рекомендации этой комиссии дума увеличила сумму расходов на содержание городских училищ на 7138 руб. (до 20710 руб. на 1881 г.) и приняла решение об открытии школы в Николаевской слободе и городского начального училища в Адмиралтейской слободе.
Проведенная думой и управой работа по улучшению положения начальных училищ дала положительные результаты, хотя и не решила всех проблем, особенно вызванных нехваткой помещений для размещения учащихся. Как отмечала комиссия городской думы по ревизии отчета управы за 1888 г., все городские школы, за немногими исключениями, были размещены в чистых, светлых и сухих зданиях, имели приличную классную обстановку, нужное количество учебных пособий и библиотеки. Среди них были «школы положительно роскошные» (XX училище на Грузинской улице в доме Окуловой и XXI училище в городском доме). Однако все еще оставались училища, находившиеся в мало пригодных или вовсе непригодных помещениях: -XYI училище в Адмиралтейской слободе, YII (Плетневское) и XXII (Игумновское). Все начальные училища попрежнему были переполнены.
Кроме русских начальных училищ на средства города содержались два татарских училища: одно - в доме Азимовой на набережной озера Кабан, второе – в Адмиралтейской слободе. На их содержание городской думой расходовалось 1810 руб. в год. В учебном отношении они находились в ведении инспектора «инородческих школ», а для заведования ими в хозяйственном отношении был избран попечителем в январе 1876 г., а затем повторно в марте 1878 г. купец Ахметзян Яхъич Сайдашев».
«Однако большинство гласных городской думы не разделяло такой точки зрения, и 16 декабря 1877 г. дума ассигновала деньги на открытие в Адмиралтейской слободе второго татарского училища, с тем чтобы это училище, как и открытое прежде, входило в состав городских приходских училищ, находящихся в ведении училищного совета. Это училище было открыто в начале 1878 г. Учителем был утвержден студент ветеринарного института Мухамед Актямов, имевший свидетельство на звание учителя начального мусульманского училища, а попечителем этого училища думой был избран А.Я. Сайдашев. После отказа в 1892 г. Сайдашева (по истечении 16 лет) от обязанностей попечителя мусульманских училищ, дума избрала попечителем мусульманского училища в Адмиралтейской слободе Ш.И. Иманкулова, а попечителем мусульманского училища в пятой части города Х.Х.Галеева».
Спутник по Казани: Ил. указ. достопримечательной и справ. книжка города / Под ред. проф. Н.П. Загоскина. Год 1 Год первый. 1895-96 в категории училища проясняет:
ж) Низшія, начальныя и народныя училища.
«Учебными заведеніями этой категоріи являются въ Казани следующія: городское четырехклассное; 2; городскихъ начальныхъ училища (10 мужск., 8 женск. и 5 смѣшан.), содержимыхъ городскимъ общественнымъ управленіемъ; два духовныхъ училища — мужское и женское; центральная крещено-татарская школа (см. о ней выше стр. 257), содержимая братствомъ Св. Гурія; образцовая школа при духов-ной семинаріи и нѣкот. другія, болѣе мелкія школы, перечислять которыя мы не станемъ. Для образованія мусульманскаго населенія гор. Казань имѣетъ, кромѣ уже извѣстной намъ татарской учительской школы, еще: 2 татарскихъ училища, содержимыхъ городомъ, начальное училище при татарской учительской школѣ, 10 училищъ (медрессэ) при мечетяхъ и 6 русскихъ классовъ для учениковх этихъ медрессэ.
Изх учебныхъ заведеній разсматриваемой категоріи мы остановимся лишь на двухъ, представляюшихх историческій интересх. Это— Городское четирехклассное училище и Ягодинское начельное училище, старѣйшее въ городѣ».
Информации по медресе достаточно, выделю особо важные детали:
Статья «Адмиралтейская слобода Казани: Бишбалта, конструктивизм и топи» газеты «Реальное время» от 26.09.2010 сообщает:
«Да, в Бишбалте, стояли две исторические мечети, обе на Большой улице. Первую (дом 27) открыли в начале 19 века на деньги купца Юсуфа Муртазина, потом ей помогал богатейший Ибрагим Юнусов. При нем работало с 1878 года медресе. Закрыли мечеть в 1939 года, здание снесли».
Википедия содержит краткую справку по XX веку:
«В начале XX века в Адмиралтейской слободе проживало около 10 тысяч человек имелись 2 церкви (Макарьевская и Боголюбская), 2 мечети (обе на Большой улице), 2 кладбища (русское у Зилантова монастыря и татарское на южной окраине слободы), почтово-телеграфная контора, артиллерийский склад, войсковая приёмная комиссия, управление 6-й полицейской части, больница, аптека, речное училище, частная женская гимназия, V, XXII и XVI начальные училища, русско-татарское училище, несколько мектебов».
Всё же имеется небольшая не состыковка, 1878 год, год в котором судя по всему здание второго городского училища изначально находилось в другом месте, но по улице Большая, а дом Габидуллина в 1893 стал дополнительным фондом, который и вместил в себя 23 учеников, полагаю, что изначально училище могло располагаться в стенах одного из медресе. Об этом свидетельствуют личности, имевшие чин духовных наставников, ведущих работу как в училищах, так и в мечетях, и в медресе при них, они будут упоминаться далее.
Статья «Мусульманские общины Адмиралтейской слободы: войны за должность, прогрессивные имамы и помощь олигарха» газеты«Реальное время» от 15.01.2018 говорит нам о том, о ком упомянул Рустем Ахунов:
«Кроме медресе в Адмиралтейской слободе существовало и городское мусульманское приходское училище, содержащееся на городские средства. В нем 47 мальчикам преподавал выпускник Татарской учительской школы Абдрахман Валеевич Рафиков, а вероучителем являлся приходской мулла. Город выплачивал обоим жалованье: Рафикову — 400 рублей, мулле — 300 рублей в год».
Адрес-календарь Казанской губернии от 1901 года обозначает:
Адрес-календарь Казанской губернии от 1905 года в категории «Начальные училища» в разделе «Магометанские городские училища» имеет запись об объекте исследования:
Почему акцент сделан на персоне Абдрахмана Рафикова? В его биографии есть очень важная деталь, связанная с объектом исследования, но об этом позже. На момент изучения мы имеем несколько личностей, относящихся к объекту, об их биографии далее вкратце:
Купец, предприниматель, общественный деятель, щедрый благотворитель. Способствовал открытию русско-татарских школ в Казани, являлся попечителем нескольких татарских училищ Казани. Вошел в историю как главный финансист перестройки татарского образования в Казани и губернии, участвовал в финансировании модернизации медресе «Мухаммадия» (1885-1886).
За активную деятельность и влияние на жизнь татарского общества Ахметзяна Сайдашева называли «татарским губернатором» Казани.
Сын имама 10-й соборной мечети, учившийся в 1886—1893 годах в Бухаре. В Казани же он стал известен как поэт, писавший в основном на религиозные темы, и как ученый-богослов. После восьми лет учебы в Бухаре М.-С. Иманкулый возвращается в Казань. В 1894 г. его назначают в 9-ю Соборную мечеть «Иске Таш» в Ново-Татарской слободе помощником имам-хатыйба, которым в то время был Мухаммад-Зариф Амирханов (1857-1921) - отец известного татарского писателя Фатиха Амирхана. В этой мечети Мухаммад-Садык прослужит вплоть до своего ареста в 1930/1931 г. В 1896 г. недалеко от мечети, на улице Меховщиков, он купил дом, в котором прожил всю жизнь.
М.-С. Иманкулый принимал активное участие не только в религиозной, но и в общественной жизни татаро-мусульманской общины Казани, представлял её интересы в суде и органах государственной власти, привлекался в качестве присяжного.
«В двадцатых-тридцатых годах ХХ столетия духовным наставником прихожан оставался М-С.Ш. Иманкулов. Однако, он был репрессирован, а сама мечеть закрыта указом Президиума Верховного Совета ТАССР от 22 апреля 1939 года».
Билалетдин Габиди родился 20 мая 1841 года в селе Старое Казиле Больше-Янальской волости Тетюшского уезда (ныне Камско-Устьинский район республики Татарстан). Он учился в медресе Халидия, в Казани, а после получения указа (№ 3143) от 3 мая 1874 года почти полвека, то есть до 1918 года, служил имам-хатыбом и педагогом в мечети на Адмиралтейской слободе. По национальности татарин. Отец Билалетдина, Габид хазрат, служил судьей и муллой в том же селе.
Новым муллой по желанию прихожан стал Билялетдин Габитов, получивший образование в Айтугановском медресе при 4-й соборной мечети. Указ об определении его имамом датирован 4 мая 1874 года.
В неуказанном источнике имеется не менее ценная информация:
«Чертеж на постройку деревянного одноэтажного флигеля и холодных служб на дворовом участке Указного муллы Билялетдина Габитова в 6-й части г. Казани Адмиралтейской слободы по ул. Большой в квартале № 22
План части г. Казани с показанием под лит. «А» места Габитова».
4. Галеев Халиулла Хабибуллович (1839-1909 гг.) — уроженец д. Большие Кибяккози (ныне Тюлячинский район РТ), торговец мануфактурой, казанский купец 2-й гильдии, общественный деятель.
«…который по характеристике инспектора народных училищ Казани не жалел сил в деле образования мусульман. Он способствовал рациональному распределению средств махалли и государственных пособий на нужды медресе, принимал самое непосредственное участие в формировании педагогического коллектива. Ближайшим сподвижником И.М.Яхьина в «Усмании» стал учитель русского языка, выпускник Татарской учительской школы Шарифулла Ахмеров – брат известного историка Гайнутдина Ахмерова. Этот талантливый педагог сумел сделать преподавание русского языка в медресе интересным и доходчивым. Теперь шакирды шли на занятия не по принуждению, а по собственной инициативе, показывая в конце обучения неплохое знание русской разговорной речи, чистописания и чтения. В начале ХХ в. посещаемость русского класса при медресе достигла 60 человек. Постепенно И.М.Яхьин и Ш.Ахмеров, пользуясь безоговорочной поддержкой инспектора народных училищ А.Рождественского, стали проводить собственную учебную политику, не зависящую от воли приходских баев и духовенства».
6. Абдрахман Валеевич Рафиков (1.03.1873 г., город Казань – 3.06.1954 г).
Учился в медресе «Мухаммадия», в 1894 г. окончил Казанскую татарскую учительскую школу. Работал учителем русско-татарского училища в селе Черемшан Тетюшского уезда, с 1896 г. – в городском русско-татарском училище №2 в Адмиралтейской слободе Казани. В 1900-1917 гг. Рафиков пропагандировал и организовал вакцинацию от оспы среди населения Казанской губернии. В 1908 г. году определен потомственным почетным гражданином Казани.
После Октябрьской революции сыграл большую роль в переводе татарских школ в государственную сеть, в ликвидации неграмотности среди взрослых, в организации рабочих кооперативов.
В 1921–1935 гг. директор преобразованной из русско-татарского училища школы №13 (позже №17) в Казани, одновременно, в 1921–1924 гг., инспектор и член президиума Народного комиссариата просвещения ТАССР.
Герой Труда, обладатель звания народного учителя, автор совместного с Ф.Амирханом первого послереволюционного учебника для татарских школ «Родной язык» («Ана теле»), авторитетный общественный деятель, депутат Казанского горсовета нескольких его созывов, пенсионер союзного значения.
Несколько лет проработал земским учителем в нынешнем тетюшском селе Черемшан. Затем вернулся в Казань и преподавал в русско-татарской школе №2 в Адмиралтейской слободе, которая после революции стала средней школой №17 имени Нариманова. С начала двадцатых годов и до выхода на пенсию в 1931 году Габдрахман Валеевич был ее директором.
О Мухамеде Актямове, преподавателе училища информации обнаружить не удалось, также нет сведений о Камалютдине Тазютвинове Абдулкине.
Второе русско-татарское училище исходя из биографии Рафикова стало именоваться русско-татарской школой №2, послереволюционный номер школы – 17, в третьей главе станет совершенно ясно, по каким причинам имелись сомнения на счёт этой цифры. В 1896 году Абдрахман Валеевич преподавал в училище, но опять же по Большой, 85 остов здания ещё стоит, но в неполной его форме, фотографии в будущих главах покажут относительно целое строение на момент 2008 и 2011 годов.
Глава II (1917 – 1924)
«Династия Рафиковых. Городская русско-татарская школа. Начальные школы»
В труде Суходоева Николая Семеновича «Начальное образование в городах Казанской губернии во второй половине XIX - начале XX вв». от 2002 года содержатся полезные сведения:
«Городские начальные школы (особенно казанские) к концу 19 в. становятся учебными заведениями с очень широким социальным охватом учащихся. В одних и тех же училищах учились дети социальных верхов и социальных низов. В одних и тех же школах учились православные (разных национальностей), старообрядцы, евреи, католики и лютеране. Обучались в начальных школах и татары-мусульмане. Такой состав учащихся играл важную роль в воспитании социальной, национальной, религиозной толерантности. Разумеется, дети по самой детской психологии не способны были делиться по социальным и национальным признакам, городские начальные школы были, в своем роде, первыми опытами преодоления сословных и национальных предрассудков».
«В 1891-1905 гг директором народных училищ Казанской губернии был Алексей Степанович Никольский, выпускник Казанской духовной академии опытный педагог».
«Городскими начальными школами ведали инспектора народных училищ Казанская губерния делилась на несколько инспекторских участков В начале рассматриваемого периода их было 5, к концу изучаемого периода инспектор был в каждом уезде губернии Так как министерство начальные школы не финансировало, инспектор основное внимание уделял только контролю за учебным процессом Видной фигурой в народном образовании губернии был Виктор Федорович Люстрицкий. в 1882 -1895 гг. занимавший должность инспектора народных училищ по Казани и Казанскому уезду».
«В Казани городскими начальными школами ведал учебный отдел Городской управы Управа состояла из четырех чиновников во главе с председателем (юродским головой) Один из членов управы ведал учебными делами. В представительном органе городского самоуправления - Городской думе очень долго не было специальной учебной комиссии. В 1871 -1892 гг. вместо нее существовал Попечительный совет, состоящий из попечителей всех начальных городских училищ. Не будучи формально комиссией представительного органа самоуправления, Попечительный совет играл эту роль - большинство его членов были гласными Думы и имели возможность представлять к обсуждению и реализации решения Попечительного совета. Только в 1893 г. Городская дума создала учебную комиссию. В работе подробно рассматривается состав к деятельности комиссии всех созывов. Среди ее активных деятелей профессора университета, купцы дворяне, активные общественные деятели, в том числе 3 будущих депутата I государственных Дум и 5 членов ЦК крупных политических партий».
«В Национальном архиве Республики Татарстан сохранились материалы по истории начальных школ города Казани Они сосредоточены, в основном, в фонде 98 - Казанская городская управа, а материалы о городских и уездных училищах - в фонде 160 - Дирекция народных училищ и в фонде 92 -Попечитель Казанского учебного округа. Именно они позволяют детально представить деятельность органов народного образования и городского самоуправления в сфере образования и повседневную историю каждого учебного заведения».
Труд Гибазовой Лилии Адгамовной «Развитие образования в Казани во второй половине XIX века» от 2003 года содержит крайне важный список, далее выпиской из самой работы:
«ПЕРЕЧЕНЬ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЙ В КАЗАНИ
(по состоянию на 1900 год)
Учебные заведения Министерства народного Просвещения».
Русско-татарские учебные заведения
Городская русско-татарская школа Тихвинская улица
Городская русско-татарская школа Адмиралтейская слобода, Большая улица
Русско-татарская школа для татарских мальчиков Фуксовская улица
Русско-татарская школа мужская Екатеринская улица
Русско-татарское училище женское Екатеринская улица
Городские начальные училища
4-х классное городское Черноозерская правая лица
2-х классное городское приходское, при Учительском Институте Грузинская улица
1-е город, начальное мужское Успенская улица
П-е город, начальное (Михайловское) Тихвинская ограда
Ш-е город, начальное Ягодная слобода, Архангельская улица.
IV-e город, начальное Поперечно-Казанская улица
V-e город, начальное Адмиралтейская слобода, Кузнецкая улица
VI-е город, начальное . Георгиевская улица
VII-е город, начальное Екатеринская улица
VTII-e город, начальное Слобода Козья, Большая улица
Путаница начинается с биографической части Рафикова, далее цитатами:
«преподавал в русско-татарской школе №2 в Адмиралтейской слободе, которая после революции стала средней школой №17 имени Нариманова».
«В 1921–1935 гг. директор преобразованной из русско-татарского училища школы №13 (позже №17) в Казани»
«57. Городская русско-татарская школа Адмиралтейская слобода, Большая улица».
Ссылаясь на работу Рустема Ахунова «Инспекция подвальчика ТКТ» выделяем важные моменты:
«Но вернёмся к книге «Династия Рафиковых» (автор Лиля Муртазина, ТКИ 2013)».
«Добившись заметных успехов на педагогическом поприще, уже женатый, в 1896 г. Г.Рафиков возвратился в Казань. Жители Черемшан провожая учителя не могли сдержать слёз. В Казани Г.Рафикову предстояло учительствовать и заведывать 2-м городским начальным училищем в Адмиралтействе (Бишбалта). Русско-татарская школа, изначально ориентированная на проведении русификаторской политике государства, благодаря стараниям и усилиям таких педагогов как Рафиков, стала очагом просвещения татарских детей. Здание этого учебного заведения сохранилось, хотя и находится в ужасающем ветхом состоянии».
«Наверное нет смысла пересказывать книгу, богато иллюстрированную и содержащую интересный текст. Отмечу лишь, что и невероятный интересный случай познакомил меня с внучкой Г.Рафикова и дочерью Х.Рафикова, бывшим врачом Наилёй Рафиковой, а затем и с её сестрой Сафиеей».
«В дальнейшем поддерживал и продолжаю поддерживать отношения с Н.Х и С.Х Рафиковыми. Именно с Наилёй Хабибрахмановной делали вылазки в Бишбалта, она и показала здание бывш. 2-го городскго начального училища на Зур урам (Бишбалта)».
Останки каменного здания 2-го нач.уч-ща и соседний деревянный дом.
На фотографии выше здание второго училища, снятое Рустемом Ахуновым в 2011 году. Фактический адрес, которого в данный момент, несмотря на руинированное состояние – ул. Большая, 85. На 1893 год – это второе городское начальное училище, на 1900 - городская русско-татарская школа, на 1921-1935 – школа №13, а позднее №17 имени Нариманова? Статусы и датировки вносят всё больше путаницы, в третьей главе предстоит столкнуться с ещё большим числом загадок. Но предварительный ответ на изменение нумерации учебного заведения и статуса всё же есть – здание оставалось зданием, могла меняться лишь его принадлежность, как в случае церкви Николая чудотворца, которое из религиозной постройки превратилось в столовую. Скорее всего в этом случае происходило точно так же, ответом на данную гипотезу будет фотография из личного архива Наили Рафиковой, опубликованной в труде «Истинный служитель народа и просвещения (Учитель Г. В. Рафиков)» под авторством Муртазиной Ляли Раисовны и её книга «Династия Рафиковых» из серии «История татар в лицах» даст ответы на многие вопросы. Отмечу, что эту книгу пришлось долго искать.
Как видим на снимке выше это совершенно другое здание, имеющее скорее имевшее свой адрес, это было первое речное училище, находившееся на перекрёстке улиц Московская (Клары Цеткин) и 2-я Зилантовская улица (Урицкого). Далее это школа №49, а затем больница. Что же касается самого Габдрахмана Валеевича и его семьи?
Габдрахман и Рабига Рафиковы, 1913 год.
Проект «Старинные татарские фотографии | Иске сүрәтләр» делится биографической информацией (статья переведена с татарского языка).
«В семье Габдрахмана Рафикова, известного педагога, обучавшего татарских детей в Бишбалте и посвятившего полвека своей жизни служению нашему народу, бережно хранится светлая память, связанная с Тукаем.
Габдрахман очень тесно общался и сотрудничал со своим братом Фатихом Амирханом и вместе они написали и издали трехчастный учебник «Родной язык» для татарских детей. Ф. Амирхан очень часто бывал в Бишбалте, в гостях у своего двоюродного брата Сагадата и двоюродного брата Габдуллы Амирханова, Габдрахман навещал семью Рафиковых. Иногда они оставались даже на два-три дня (речной капитан Хабибрахман, сын Габдрахмана, привозил писателя в Уфу на пароходе).
Сам Ага Габдрахман стал желанным гостем в доме хазрата Габдуллы. Ведь помимо личной дружбы их связывали и деловые отношения: Габдулла хазрат преподавал религиоведение в школе Рафикова, а Габдрахман преподавал русский язык в медресе Бишбалта. Так, они, трое татарских интеллектуалов, любили посидеть и поговорить о вопросах образования, литературы, культуры и будущего нашей нации.
Известно, что Габдулла Тукай также посетил Бишбалту вместе со своим другом Фатихом. Вполне возможно, что Габдрахман Рафиков познакомился с Тукаем именно во время таких встреч, полагают внуки учителя. Как они упомянули, в доме Рафиковых книги Тукая всегда хранились в самом ценном месте. Хабдрахман всегда помнил старшего Тукая и читал его стихи своим детям».
Г. В. Рафиков со своей семьей. Первый ряд (слева направо): жена Рабига, мать жены Н. Имангулова, Г. В. Рафиков; второй ряд: дочь Амина, сын Хабибрахман. Казань, 24 ноября 1913 г. Фото из личного архива Н. Рафиковой.
Татарстан настолько богат и самобытен, что должен был первым выйти из состава. Но есть одна беда. К несчастью татар, их республика по прежнему находится почти в центре России.
Николай II - худший правитель Российской империи. Ведь из-за роковых ошибок, допущенных царем-батюшкой, его бездумной политики, отсутствия своевременных реформ, засилия взяточников, прочих негативных факторов, он утратил не только данную ему Богом страну, но и свою жизнь. Но какие же непоправимые ошибки допустил Николай II?
Дом Петровых в тупике улицы Чистоозерская, 1970 – 1982 (предоставил Андрей Петров).
Важно! Автор не является кандидатом исторических наук и историком по образованию, данное исследование не рекомендуется брать за основу научно-исторических работ, диссертаций, кандидатских или иных академических исследований! (Автор - Владислав Левин).Приветствую всех. Это исследование весьма необычно, по крайней мере тем, что заблаговременно до его написания я не обладал никакими адресными данными по объекту. Длительные поиски информации по адмиралтейской слободе г. Казань совершенно случайно натолкнули на рассказ о доме в конце кривого переулка. Очень понравилась манера повествования, детали описывающие Дальнее Устье и автобиографические события, родственников автора, их быт, неприятные события, и истории жизни людей, связанных с автором.
Дело пойдёт о доме бабушки знаменитого казанского писателя-фронтовика, Геннадия Александровича Паушкина, о котором, признаюсь сразу я никогда не слышал, до обнаружения текста, по которому пойдёт, можно сказать детективное, дедуктивное исследование, опираясь на содержание повествования, речь идёт о данной рукописи:
«Дом в конце Кривого переулка: об Адмиралтейской слободе» //Казань. -1996. -№ 3/4. С. 97-102., Паушкин Г.
С текстом рассказа вы может ознакомится здесь (рекомендуется настоятельно):
«Биография, моменты жизни, детали уклада прошлых лет».
С историей жизни автора поможет ряд статей, т.к. материала о знаменитом писателе в сети, как и в жизни, в рукописном и печатном вариантах собрано достаточно много, статья «22 июня 1941-го принял первый удар врага» журнала «Вестник» от 25 июня 2019 года сообщает:
«Он родился 28 февраля 1921 года в Казани в Адмиралтейской слободе. Отцом его был Федор Гаврилович Пуринов, которого он не помнил и не знал, кем тот был. Мать Александра Гавриловна Бабашкина сведения об отце хранила в тайне.
До 1937 года не мог вступить в комсомол, пока его не усыновил отчим - Александр Николаевич Паушкин, портной, закройщик военторга, принимавший участие в революции в Петрограде.
С 1937 года Геннадий во всех анкетах пишет, что он - из рабочих и вступает в комсомол под именем Геннадий Александрович Паушкин. В 1939 году поступает в Казанский университет на исторический факультет. Но учебу пришлось прервать, так как Геннадий решает идти добровольцем на финский фронт, где шли ожесточенные бои. Он попадает в пограничные войска».
Статья «Писатель-фронтовик из Казани вынужден был сменить не только фамилию, но и отчество» газеты «Бизнес Online» от 7 марта 2021 года, приуроченная к столетию автора содержит цитаты биографа Паушкина:
Первой его фамилией была не Паушкин, а Пуринов. Так звучала фамилия его родного отца. Позже мать Геннадия, которого в детстве с подачи набожной его бабушки иногда по святцам называли Гошей, второй раз вышла замуж за закройщика военторга Александра Паушкина. В зловещем 1937 году на семейном совете отчим Гоши принял решение усыновить пасынка и дать ему свою фамилию, а отчество Федорович заменить на Александрович, чтобы юношу приняли в комсомол.
Уфимцева утверждает, что родной отец будущего писателя Федор Пуринов принадлежал к мелкопоместным дворянам, а мать Александра Бабашкина была из рода толмачей (переводчиков) Бабашкиных, который, по фамильному преданию, начинался еще при деде Ивана Грозного Иоанне III. В общем, опасные это были по тем пролетарским временам родословные.
«Неспокойными» были и биографии двух дядьев писателя. «По сей день достаточно семейных тайн и в родственниках писателя Паушкина со стороны матери, — читаем в очерке Лавришко о Паушкине, опубликованном в журнале „Идель“. — Один ее брат, а его дядя, окончив казанскую юнкерскую школу, сражался за красных, а другой, окончив ту же юнкерскую школу, прибился к белому стану. И будто бы во время взятия белыми Казани братья перекрикивались из противоположных окопов, призывая один другого перейти на его сторону. Каждый остался на своей. Убиты были оба. А Геннадий Пуринов, уже повзрослев до нужды заполнения анкет, там, где нужно было указывать отца, ставил прочерк и что-то путано излагал в графе „социальное происхождение“. В комсомол его не принимали…» И тут руку помощи юноше протянул отчим.
«Ранние годы писателя прошли в Адмиралтейской слободе, в доме бабушки Агафьи Пуриновой, она свободно говорила на татарском, чувашском, мордовском языках, — повествует Уфимцева. — Бабушкин домик стоял окнами на заливные луга. С этого места были видны стены города, белый Кремль с башней Сююмбике и острые шпили железнодорожного вокзала. Геннадий наблюдал старый уклад Адмиралтейской слободы, когда празднование пасхи совпадало с татарской уразой». В одном из своих рассказов, которые, кстати, во многом автобиографичны, Паушкин напишет: «На Зилантовой горе, возле устья Казанки, жил крылатый змей! По ночам он летал на озеро Кабан пить воду, и однажды мы с Абдулкой видели, как он метеоритом перелетел луга и исчез за тусклыми огнями вокзала, устремляясь к Кабану…»
«В творческом наследии писателя немалая часть принадлежит прозе поволжского и казанского колорита, — продолжает Зайнуллина. — Вообще, повести „Черствые именины“, „Затмение“, „Дальние поляны“, рассказы „Трава на камне“, „Голубой и зеленый мир“ следует знать каждому казанцу. В них запечатлены особенности быта, нравов и общей атмосферы Казани 20–30-х годов прошлого века. А также ушедшая натура, антропологические типы, которых „больше не делают“, они исчезли в эпоху комфорта».
Позже школьник Гоша с мамой жил на улице Вознесенской (Островского) в Суконной слободе. 1928 год — время, когда он начал ходить в школу и вступил в союз воинствующих безбожников (СВБ). Ребята из Гошиного двора — «вознесенские» — сражались с ребятами с улицы Дегтярной («дегтярниками»).
В 1952-м у него выходит первая книга «На дальней заставе», изданная «Татгосиздатом» тиражом в 10 тыс. экземпляров.
В 1953–1955 годах Геннадий Александрович работал собственным корреспондентом «Комсомольской правды» по Татарской, Чувашской и Марийской АССР.
В 1955–1968 годах он консультант союза писателей Татарской АССР, редактировал альманах «Литературный Татарстан», руководил русской секцией при союзе писателей республики, избирался членом правления, работал в республиканском сатирическом журнале «Чаян». С 1957-го Паушкин — член союза писателей СССР.
Подвиги и заслуги во второй мировой войне отмечены следующими наградами:
«Геннадий Паушкин прошел всю войну с первого до последнего дня. Он награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, медалями «За трудовую доблесть», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Будапешта», юбилейными медалями».
Глава II (1921 – 1928)
«Дом в конце кривого переулка (рассказ). Тезисы и ключевые слова поиска»
Эта глава – ключевая часть исследования, в ней обрывочно будет разобран текст самой книги о воспоминаниях автора о слободе, доме, родных и местах, связанных с важным эмоциональным зрелищем тех лет – ледоходе на Устье. Важны все зацепки и детали, описанные ниже.
«Мои сверстники, наверное, помнят, с каким нетерпением мы ждали начала ледохода на Волге — и первую весть о нем приносила "однорка", щит на крыше гремящего трамвая. А дня через три: "Полный ледоход!" — и все устремлялись на Устье, где Казанка впадала в Волгу — можно ли такое пропустить, опоздать...
"Однорка" набирала ход от Кольца по Проломной (сейчас ул.Баумана), за Булаком поворачивала на дамбу, соединявшую центр с Адмиралтейской слободой, добегала до "РАМ" (механические мастерские фабриканта Рамма), а от лесопильного завода до Устья пешочком четверть часа».
«Когда полая вода захватывала адмиралтейские луга на много верст, на берегу этого моря разливанного слобожане разводили костры, варили в котлах смолу, конопатили лодки, густым черным варевом замазывали пазы — и уже через неделю целая флотилия выходила на промысел бесхозных бревен-топляков, отпавших от плотов в верховьях. Их вылавливали баграми и бечевой тащили к берегу. Дружной ватагой выволакивали на бугор, просушивали на солнце, а к концу лета ладили срубы. Из этого дармового дерева были выстроены дома в Кривом переулке, неудобье распиливалось на дрова».
«На праздники я всегда приезжал в слободу к бабушке. Ее дом высился на бугре, в самом конце Кривого переулка. "Кривой" напрямую выводил с Московской улицы к заливным лугам, и когда я шагал знакомой дорогой, за оградой правого порядка хрюкали поросята, а на другой стороне, где жили татары, гоготали гуси. Выплывал на дорогу пырин с веером радужных перьев на хвосте, которые я часто подбирал, любуясь окраской.
До христианской пасхи был рамазан, мусульмане чинно шествовали в мечеть неподалеку от Кривого переулка, отмечали свой праздник тихо-спокойно: вина не пили, хмельное запрещал Коран. А когда наступала пасха и звонили колокола Боголюбской церкви, православные собрались к заутрене и почти никого не оставалось в домах по правую руку».
«На Устье после паводка работал плавучий ресторан, слобожане заказывали стерляжью уху, заливного осетра — и все это дешевле мясных блюд. А у лабазов висели связки вяленого леща, воблы, выбирали ту, у которой золотились жиром плавники».
«Когда я гостил у бабушки, жил в доме дяди Андрюши и тети Жени, на зорьке поднимался вместе с ними, заслышав протяжный фабричный гудок. Дядя Андрюша работал слесарем-котельщиком на заводе "Серп и молот", тетя Женя — закройщицей на швейной фабрике. Все на одной улице Клары Цеткин, и моим родственникам было по пути».
«Наши дальние родственники Тупоноговы были известными в слободе краснодеревщиками, работали на дому — от заказчиков не было отбоя. Поговаривали, чуть ли не в каждой квартире стояла мебель "от Тупоногова", хоть сейчас на выставку: дубовая, с художественной резьбой, она была произведением искусства. Два брата Петра Андреевича тоже были столярами и плотниками. В компаниях шутили: "Тупы на ногу, зато востры на руку"».
«Мы с матерью любили бывать у них. Нас всегда встречали как желанных гостей. Дом у Тупоноговых двухэтажный, лестницы с перилами, дверные ручки бронзовые с фигурным вырезом, двор широкий, заросший травой-муравой: было где разгуляться гостям после щедрого застолья!
И улочка Жуковка — напрямую к остановке поезда — тоже была зеленой, незатоптанной: по дороге никто не ездил, а ходили по ухоженным тротуарам».
«В тридцатом году согнали истинных хозяев с земли. Быстро поредели порядки и в Кривом переулке, не стало слышно ни поросят, ни гусей, все замолкло, онемело, как перед страшной грозой. Разломали мечеть, борясь с "религиозным дурманом".
Кого бы я ни спрашивал сейчас в Адмиралтейской слободе, никто не ведает, где находится Боголюбская церковь, а вот где тюрьма, знает каждый».
«Как сорванные листья, ушли из жизни и дядя Андрюша, и бабушка, и мастера Тупоноговы, и улочки Жуковки не стало, словно не было никогда».
«И все-таки я отправился по старым местам, где не осталось никакого следа от давних времен. Шагаю по бетону набережной: бездушные жилые башни, за ними — разлив Куйбышевского водохранилища».
«Иду по вехам памяти, проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища с умолкнувшей соловьиной рощей — оно осталось на крохотном пятачке земли.
Где-то на полпути стоял дом дяди Андрюши, там жила моя бабушка — самый драгоценный для меня человек. И словно кто подсказал: "Остановись!" Вот на этом месте жил, дышал дом — последний в Кривом переулке. С этого бугра открывался широкий простор лугов».
Глава III (1956 – 2024)
«В поисках дома Агафьи Пуриновой, по стопам Геннадия Паушкина».
Поисковая глава будет разбита на две части. В первой краткими историческими справками будут обозначатся все объекты, на которые автор указывает на протяжение всего текста, строго по порядку. Во второй логичное обращение к картам, по которым мы и выведем детство Геннадия Паушкина.
Часть 1
«Однорка».
«Бишбалтинский трамвай номер один до 1901 года был конкой с маршрутом до Дальнего Устья, а в годы революции и гражданской войны здесь использовались лишь товарные вагоны. С середины тридцатых годов трамвай ходил от "Кольца" по набережной Булака, улице Кирова и Старой дамбе до Московского тракта, потом через Петрушкин разъезд до Дальнего Устья. Это был для меня практически единственный транспорт»
«Мальчик из Бишбалты. Часть 1», автор: Джавад Афтахович Тарджеманов.
«…устремлялись на Устье, где Казанка впадала в Волгу…»
«В Казани, в отличие от многих других городов, стоящих на крупных реках, для того, чтобы увидеть это яркое зрелище, непременно нужно было приехать в одно единственное место — Дальнее Устье (так тогда назывался речной порт нашего города). Почему порт имел такое необычное имя? Устье — потому что в этом месте было устье реки Казанки, здесь Казанка впадала в Волгу. Почему Дальнее? А потому, что было еще и Ближнее Устье — место, где речной порт оказывался на короткий срок во время весеннего половодья.
Дальнее Устье представляло собой одну единственную улицу, идущую прямо вдоль берега Волги. Улица была необычная, дома стояли только на одной ее стороне».
«Привет из прошлого: ледоход на Волге», автор: Валерий Грязнов.
«"РАМ" (механические мастерские фабриканта Рамма»
«Мельхиор Яковлевич Рам представлял в Казани Воткинский казенный механический завод…Новый хозяин надстроил старый купеческий склад дополнительным вторым этажом, а спустя еще год в обновленном здании открылся филиал Воткинского предприятия — «Волжско-Камский склад земледельческих машин и орудий в Казани, угол Дамбы, собственный дом Мельхиора Рама».
«Казанский дом на углу Дамбы: первый строительный гипермаркет и пункт приема крысиных шкурок», автор: Алексей Клочков.
«…от лесопильного завода до Устья…»
Речь идёт об одном из упразднённых предприятий.
«В середине 1950-х годов зону в затопления Куйбышевского водохранилища попала часть района: 3 лесозавода (горжилснаба, химлеспрома и лесозавод «Пролетарий»)».
Лесоперевалочная база Татнаркомлегпрома находилась непосредственно возле пристаней на Дальнем Устье.
Источник: «Википедия».
«…были выстроены дома в Кривом переулке…»
«Тесный переулок.
Назван протоколом комиссии Казгорсовета по наименованию улиц б/н от 2 ноября 1927 года, утверждённому 15 декабря того же года. До этого являлась безымянным переулком; по некоторым сведениям, в 1920-е годы использовалось название Жировский переулок. Находилась в юго-западной части Адмиралтейской слободы, между кварталами №№ 25 и 27 и разделяя надвое квартал № 29, пересекаясь с улицами Большая и Проходная.
На 1939 год на улице имелись домовладения №№ 2, 4 и 6/52.
С конца 1950-х начинает упоминаться как Тесный переулок. Просуществовал до 1970-х годов; проезд, образовывавший переулок, сохранился.
В дореволюционное время и в первые годы советской власти улица административно относилась к 6-й городской части. После введения в городе деления на административные районы входила в состав Кировского района».
В дополнение:
«Улица Сардара Ваисова.
Возникла не позднее 2-й половины XIX века. До революции 1917 года носила название улица Жировка и относилась к 6-й полицейской части. 23 января 1936 года переименована в Проходную улицу. Современное название присвоено Постановлением Главы администрации г. Казани № 2100 от 25 августа 2005 года.
На 1939 год на улице имелось свыше 50 домовладений: №№ 1–43/53 по нечётной стороне и №№ 2/48–66/2, по чётной. В середине 1950-х годов значительная часть домов улицы была перенесена в связи с попаданием в зону затопления Куйбышевского водохранилища.
В первые годы советской власти административно относилась к 6-й части города; после введения в городе административных районов относилась к Заречному (с 1931 года Пролетарскому, с 1935 года Кировскому) району».
Источник: «Википедия».
«Ее дом высился на бугре, в самом конце Кривого переулка. "Кривой" напрямую выводил с Московской улицы к заливным лугам».
В комментариях публичной страницы «Загадки Казани», в социальной сети в комментариях к этому рассказу была дана следующая справка:
«…насколько следует из описания (на карте переулки не обозначены) Кривой переулок шел от Московской (Клары Цеткин) напрямую к заливным лугам и неподалеку была мечеть. Получается он должен находится в районе ограниченным современными Серп и молот (Красная) и Урицкого (3 поперечно большая). Именно в этом районе на старых картах обозначены мечети (под #25 и 27). И скорее всего Кривой переулок ближе к Серп и молот так как там есть часть улиц-домов ушедших под воду (где практически сразу за Большой не дома а река)
Автор: Юлия Жизневская.
«…мусульмане чинно шествовали в мечеть неподалеку от Кривого переулка…»
Вторая соборная мечеть Адмиралтейской слободы 1912 год.
Построена на средства купца Сулеймана Аитова. В 1929 году была закрыта. Была снесена в 1980 году. Имеются несколько вариантов по адресу расположения мечети второй махалли Бишбалты: ул. Большая, д. 67, либо на участке вдоль красной линии ул. Большой, участок располагался перед домами 63Б, 63 и 63А (по германским авиа-фотосъемкам слободы 1943 года). Мечеть относилась (предположительно) к махалле №15».
Источник: «Исторические места Казани», Википедия.
Первая соборная мечеть в Адмиралтейской слободе, 1900-1917
«Построена на средства купца Юсуфа Муртазина. Мечеть относилась (предположительно) к махалле № 13. Отображена на картах города, начиная с «Плана губернского города Казани 1817 года». В 1939 году закрыта. Была снесена в 1980 году».
Источник: «Исторические места Казани», Википедия.
«…колокола Боголюбской церкви…»
Боголюбовская Екатерининская церковь, 1878 год.
«Церковь в Адмиралтейской слободе, каменная, построена в 1835 г. на средства купца Сергея Егоровича Павлова, теплая, трехпрестольная: главный в честь Боголюбской иконы Божией матери, придел с правой стороны во имя Св. Великой Екатерины, с левой во имя Св. Николая Чудотворца. В храме местно-чтимая икона Боголюбской иконы Божией Матери. Священник Никонор Михайлович Крестников, 42 лет. В приходе 95 дворов , жителей — 571, русские, православные. Из издания Казанской Духовной Консистории «Справочная книга Казанской епархии» Казань-1904 г».
«Участь закрытия большинства храмов в 1929-1930-х годах не обошла стороной и Боголюбскую (Екатерининскую) церковь в Адмиралтейской слободе. 8 апреля 1929 года Президиум ТатЦИК принимает резолюцию по Екатерининской церкви, аргументируя тем, что в Заречном районе имеется достаточное количество церквей для обслуживания верующих, что в непосредственной близости имеется еще две церкви (Макарьевская и Смоленско-Дмитриевская), — договор расторгнуть, церковь закрыть и разобрать, строительный материал использовать на постройку школы и бани в Заречье. Еще почти полгода документы о закрытии церкви ходили по инстанциям, пока 7 сентября 1929 года НКВД не поставили заключительную точку о закрытии церкви. В 1930 г. церковь была разобрана и о ней остались лишь воспоминания. Из Альманаха «Православный Собеседник» №1(16) 2008 г: В.Мухин «История закрытия храмов и монастырей в г.Казани в 20-30 годы ХХ столетия», изд-во КДС, Казань — 2008 г».
Источник: Церковь Боголюбской иконы Божией Матери в Адмиралтейской слободе, «РусКонтур».
«На Устье после паводка работал плавучий ресторан…»
Дальнее Устье. Панорама вниз по Волге, 1930 год.
Точной информации в данный момент о нём нет, возможно ресторан находился в этой области.
«Дядя Андрюша работал слесарем-котельщиком на заводе "Серп и молот", тетя Женя — закройщицей на швейной фабрике. Все на одной улице Клары Цеткин…»
«Завод «Серп и Молот» основан в 1851 году и принадлежит к числу старейших предприятий России».
«Образован на базе национализированного в 1918 г. чугунолитейного и механического завода Свешниковых в ведении Казанского ГСНХ, с 1922 г. - в ведении Татметаллтреста, с 1949 г. - Министерства тяжелого машиностроения СССР, с 1957 г. - ТСНХ, с 1966 г. - Министерства тяжелого, энергетического и "транспортного машиностроения СССР. Выпускает сельскохозяйственные машины, ленточные транспортеры».
Источник: архив Ф.Р-665, ед.хр. 1681, 1921 - 1923, 1925 - 1983 гг., в т.ч. личные дела - 232 ед.хр., 1933 - 1945 гг.
«В 19 веке был разбит Сад Тиволи, который в 1889 году был переименован в Андреевский Сад, а в начале 20 века получил название Дудуровский Сад. Вот на месте Дудуровского Сада в конце 30х годов и началось строительство Государственного Союзного Завода N 543 с подчинением 3-ему Главному Управлению Наркомата Вооружения СССР».
Уточняется, что предприятие текстильной промышленности находилось по адресу Улица Клары Цеткин, 18-20, швейная фабрика располагалась на этой территории.
Источники: Сайт сантехников и сайт PhotoBuildings.
«…родственники Тупоноговы…»
Ни в одном источнике нет упоминаний конкретно об этом семействе, родственным с Паушкиными (Пуриновыми), книга памяти и центр генеалогических исследований указывает на Тупоноговых, но в первом случае говорится о погибших на фронтах второй мировой войны, сам Паушкин в рассказе об этом не уточняет, лишь: «Как сорванные листья, ушли из жизни и дядя Андрюша, и бабушка, и мастера Тупоноговы, и улочки Жуковки не стало, словно не было никогда».
«Шагаю по бетону набережной: бездушные жилые башни, за ними — разлив Куйбышевского водохранилища».
Скорее всего Геннадий Александрович проходил по улице Серп и Молот, сворачивая на улицу Большую и далее на ответвление этой же улицы, где когда-то и стояла вторая соборная мечеть (ориентиры – Большая, 45А, 48, 38) вероятность прогулки по дамбе, отрезающей старое русло Казанки проходящей параллельно с улицей Боевая, перетекающая в улицу Большая имеется, но логически первый вариант более близок в реальности.
«Иду по вехам памяти, проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища с умолкнувшей соловьиной рощей — оно осталось на крохотном пятачке земли».
Железнодорожная ветка в речном порту, 1936 – 1957 (Дальнее Устье).
«Мусульманское кладбище у самой кромки Волги в Кировском районе города давно не работает, но продолжает привлекать внимание. О нем почти ничего не известно, что позволяет некоторым историкам утверждать, что кладбище относится чуть ли не к XIV веку, хотя более взвешенные версии датируют его серединой XIX века. Кладбище прежде всего примечательно нарочитой заброшенностью: разбитые могильные камни с арабской вязью, непроходимые заросли американского клена. При посещении помните: на кладбище отсутствует планировочная структура, поэтому, скорее всего, вы будете ходить по могилам — побольше почтения и лучше без фотосессий.
У татарской общественности сложилось мнение, что кладбище на улице Брюсова в Адмиралтейской слободе является кладбищем древнейшего на территории современной Казани селения Бишбалта (оно существовало еще во времена Волжской Булгарии). Мы сначала тоже так полагали. Но изучение источников и литературы показало, что кладбище в слободе возникло в 1840-е годы. Хоронили там татар, которые работали на пороховом заводе, предприятиях в Адмиралтейской слободе и торговой пристани неподалеку. Самое раннее сохранившиеся захоронение на кладбище датируется концом XIX — началом XX века, самое позднее — 1930-ми годами. Возможно, более старая часть кладбища оказалась затоплена водами Куйбышевского водохранилища. Но ни в одном источнике литературы, вышедшей до затопления, фактов о расположении там древних камней мне не встретилось. Поэтому я не исключаю возможности, что на самом деле то, самое древнее, кладбище в Бишбалте располагалось в районе самого поселения Бишбалта, в конце Адмиралтейской слободы — через дорогу от «Петрушкиного двора», ближе к Волге. Помочь это выяснить могут только подводные археологические исследования».
Источник: сайт «Мое Семейное Древо».
«Где-то на полпути стоял дом дяди Андрюши… Вот на этом месте жил, дышал дом — последний в Кривом переулке. С этого бугра открывался широкий простор лугов.
«Детские годы писателя прошли в доме бабушки Агафьи Пуриновой. А. Паушкин вспоминал: «По словам отца, его бабушка свободно говорила на татарском, чувашском, мордовском (эрзя и мокша) языках» Г. Паушкин навсегда сохранил любовь к бабушкиному дому, называя его «белой нашей мазанкой» и «белым домиком на бугре», который как магнит притягивает к себе: «Бабушкин домик стоял у самого откоса, окнами на заливные луга. С этого места были видны зубчатые стены города, белый кремль с башней Сююмбике и острые шпили железнодорожного вокзала»
Источник: «Геннадий Паушкин и Рустем Кутуй», Л. И. Нестеренко (Уфимцева).
Часть 2
В картографическом эпизоде исследования будет сохранён порядок хронологии выпуска карт, это ни в коем случае не противоречит поиску, так как объекты о которых писал Геннадий Александрович существовали задолго до его рождения.
Лоция реки Волги, 1877 год.
Анализ этой карты будет кратким, интересующие объекты на плане: обозначение религиозного объекта (крест), это первая соборная мечеть, переулок уводящий вниз от современной улицы Большая в глубину кварталов.
План Казани на основе издания М.М. Перевощикова, 1914 год.
Разберём карту, нарисованную за 7 лет до рождения Паушкина, особое внимание стоит обратить на кварталы 25 и 27, изображение двух полумесяцев указывает на мечети, вторая соборная в квартале 25, между кварталами 25, 27, 26, 29 проходит улица «Жировка». Между двумя кварталами с мечетями находился кривой переулок. Около квартала 41 находится магометанское кладбище, это и есть кладбище «Бишбалта». Внизу находятся пароходные пристани, где в будущем располагался плавучий ресторан, направление стрелки от Казанки в Волгу – устье, на котором смотрели на ледоход. Также на плане виден вокзал, выше Кремль, эти два объекта были видны из дома Агафьи Пуриновой. Красной линией отмечен маршрут «однорки» (трамвая №1). В верхнем углу проходит улица Триумфальная, на ней находились механические мастерские фабриканта Рамма. И очень важная деталь на плане – озеро «Кривое», по ул. Красная (ныне Серп и Молот».
Карта лоции реки Волга, 1927 год.
1927 год, Геннадию Александровичу 6 лет, на плане хорошо видна устьинская ж.-д. ветка («проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища»), в середине пути этой ветки в будущем будет один из лесозаводов, остальные три довольно просто найти на карте по обозначению «труба лесопилки».
Карта Казани, 1939 год.
Год добровольного ухода Паушкина на фронт русско-финской войны. На плане города в области уже Кзыл Армейской слободы улицы и переулок переименованы в «проходную» и «тесную».
Главной проблемой исследования является наличие всего лишь одного источника информации, нет сведений о жизни и смерти Афгафьи Пуриновой, её сына Андрея Пуринова, супруги Евгении. Так же нет понимания, когда в последний раз Паушкин виделся с бабушкой, до 1939 года или же после возвращения с войны? Точка невозврата, связанная с Дальним Устьем всегда одна – это 1956 год. Проходил ли по бетону набережной Геннадий Паушкин в 1995 году или в год издания книги «Дом в конце кривого переулка» пока остаётся загадкой. Тем не менее, переходим к незаменимой немецкой АФС и пытаемся расставить все точки, чтобы обнаружить тот светлый дом.
Немецкая аэрофотосъёмка Казани, 1943 год.
На этом богатом на объекты фотоснимке мною криво-косо были выделены упоминания мест (не всех) необходимых для определения местоположения дома в конце кривого переулка. Самые важные тезисы:
Ее дом высился на бугре, в самом конце Кривого переулка. "Кривой" напрямую выводил с Московской улицы к заливным лугам
мусульмане чинно шествовали в мечеть неподалеку от Кривого переулка
И улочка Жуковка — напрямую к остановке поезда — тоже была зеленой, незатоптанной: по дороге никто не ездил, а ходили по ухоженным тротуарам
Шагаю по бетону набережной: бездушные жилые башни, за ними — разлив Куйбышевского водохранилища.
Свято место пусто не бывает: на набережной, где когда-то слобожане смолили лодки, теперь выстраиваются в ряд коттеджи, сработанные под старину, с ажурной металлической оградой и железобетонной стеной, через которую разве что птица перелетит, а прохожим надо обходить стороной...
Ну, что же, место — самое подходящее: современные хоромы будут стоять на самом берегу широкого залива. С лодочной станции каждое лето станут выходить на широкий простор катера.
Иду по вехам памяти, проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища с умолкнувшей соловьиной рощей — оно осталось на крохотном пятачке земли
Где-то на полпути стоял дом дяди Андрюши, там жила моя бабушка — самый драгоценный для меня человек. И словно кто подсказал: "Остановись!" Вот на этом месте жил, дышал дом — последний в Кривом переулке. С этого бугра открывался широкий простор лугов.
Версия №1
Кривой переулок, видимо когда-то называемый местными так, который в будущем из безымянного переименовали в тесный проходил вблизи второй соборной мечети петлял в сторону улицы Брюсова и соединялся с Чистоозёрской, в нынешнее время выхода к Волге с этой улицы нет.
Единственный дом по левую руку от красной линии как будто действительно возвышается, хотя не исключено, что это забор или палисад. Тем не менее, никаких иных построек вплоть до кладбища «Бишбалта» на пути следования не замечается. Упоминаемые башни видны везде, начиная от поворота с улицы Серп и Молот на улицу Большую. Коттеджи под старину имеются на улице Брюсова не в едином экземпляре и всё это территория плотной застройки без каких-либо пробелов. Лодочная станция стоит аккурат с кладбищем. Далее с кладбищем так же нет вопросов, но о каком полотне железной дороги идёт речь, устьинской? Большой вопрос по «Жуковке», она существует и сейчас и выводит к горьковской железнодорожной ветке, но почему же её не стало? До 1917 была «Жировка» (журовка), которая стала Проходной и ныне Сардара Ваисова, тем более и тесный переулок назывался когда-то жировским.
В начале исследования опубликована фотография дома Петровых, аннотация к этой фотографии содержит следующее: «дом построен на бывшей навозной свалке, попал в зону подтопления водохранилища и расселен в 1982 году».