Дьявол — значит «надо» (1)
— Дьявол! Действительно, объяснения пролили бы свет на происходящее, но знаешь, что, — мне это сейчас не поможет! Мне нужно знать, где мое тело. Оно дышит? Все органы на месте? Я не пытаюсь уйти от последнего разговора, если б и ушел, то точно не в преисподнюю. Ты хотя бы знаешь, как дорого стоит соединение в аду?
В трубке заклокотали металлические гудки. У звонящего закончились последние средства, а когти гончих все настойчивее продавливали будку внутрь. Позади них полыхал ад.
Первичная адаптация
На первый взгляд, самым странным в этом помещении было отсутствие окон. Уже потом доходило, что оно нескончаемо огромное, а человек не помнит, как здесь оказался.
В большом зале барокко фотограф запечатлевал обнаженную даму на диване. Лицо модели было удрученным, а след помады издалека касался еще и скулы. Человек к ним спускаться не стал и прошел к следующей двери. Тяжелое кольцо держал клюв стервятника. Он с опаской потянул его на себя. Пространство, заполненное станками и печатными аппаратами, гудело в работе. Несколько столов вдоль стены дымило дешевыми сигаретами и бросалось сплетнями от угла к углу. Если оторвать внимание от вялого фикуса, можно заметить в работниках знакомые черты.
— Я знаю этих людей, — воскликнул человек, — вторая редакция журнала «Нож», которую распустили.
— Вернее, замолчали пропажу без вести, — донеслось откуда-то снизу.
Человеку не пришлось приседать, чтобы разглядеть собеседницу, чей типаж напрашивался заполнить собой киоск и недовольно подавать запрашиваемую газету. Эта рыжая бестия стояла пролетом ниже с коричневой папкой и многовековой усталостью в глазах. Длинные ногти скребли замшу и нервы одновременно.
— И что же они здесь собрались? — спросил он.
— Нанимателю хотелось получать первый экземпляр журнала лично.
Сюр затягивался, как петля на шее. Человек откашлялся.
— Наниматель? Какому дьяволу придет в голову похищение?
— Люциферу.
— Тому... — Он показал пальцем вниз, — самому?
— Люц не потерпит копий. Хотя копье считалось весьма эффективным оружием, пока не появилось огнестрельное.
Паника захватила каждый нерв пропащего. Он лихорадочно отскакивал от одного работника к другому, вот только им дела не было до какого-то там Августа Гущина. Он с мольбой протянул руки к женщине.
— Могу я уйти? Живым.
— После собеседования — возможно. — Она поднялась по лестнице. На бейдже значилось «Зам. Зоя». — Наниматель спонтанно решил сменить мемуариста.
— Какой из меня мему... меу. Я не размещал такое резюме!
— Достаточно было в сердцах сказать: «Дьявол, мне так нужна работа!»
Он постучал по собственной голове. Та отозвалась набитой шишкой.
— Бессмыслица. Сон. Дурной сон.
— Дурной сон — зал ампир. — Новый голос своей грозностью нагнал страха. — Гадкое ответвление архитектуры. Я оформил его так, чтобы ненавидеть что-то еще помимо бога.
— Это барокко, — Август поправил невзрачного незнакомца, потому как тот слишком свободно судил о вещах, в которых не смыслил. И на дьявола не походил. В самом деле, разве будет главный враг человечества так пижамно одеваться, да походить на покупателя, который точно попросит самую дальнюю газету у Зои и гаденько улыбнется в бородку. Мимические повадки скакали от театра до вешалки. Сейчас он скривил узкий рот и распахнул перепелиные глаза.
— Еще один повод для ненависти. Невнятные различия.
— Л-л, — незнание этикета смутило Августа, — как вас по отчеству?
— О, я и сам не задумывался. И фамилии за тысячи лет не нашлось. А выбор на имена разнообразнее казней: небожитель, падший, азазель, дьябло, иблис, вельзевул и проч-проч. Но Люцифер — грозно и презентабельно. — Он поднял палец, подчеркивая значительность. — А цензура? Не пропустит! Даже мемуары князя тьмы — перебор для слуха изнеженного издателя. В пору задуматься о псевдониме. Эон всегда был по моей оскверненной душе.
По его щелчку низкий старичок прохромал с только что напечатанным выпуском «Ножа». Страницы все еще сырели от свежести и пахли заводской краской струйной печати. Люц, самоназванный Эон, тут же раскрыл гороскоп. Брови собрались в клин.
— Неудача! Даже черти-водолеи могут готовить сарай для новых вил. А у дев опять новые подковы и карьерный рост до стягателя! Я все больше уверяюсь в том, что ответственный редактор тоже дева по гороскопу…
Август девой не был, но от чего-то напрягся. Люц свернул журнал в трубочку и отправил по пути в мусорную корзину. Зое и Августу ничего не оставалось, как следовать за ним, тихо переговариваясь.
— Предыдущие 26 мемуаристов потерпели неудачу.
— Так много?
— Только в этом месяце. — Помощница внесла ясность. — Стабильно не больше трех. Люц решил поменять подход. Пыточные не вели к исправлению оплошностей.
Август выставил перед собой руки с возгласом:
— Я хочу отказаться!
Люц не удосужился обернуться.
— Бойся своих желаний.
— Могу хотя бы подумать?
— Еще бы. Как раз железная дева освободилась. Чтобы не сидеть зря.
Обычно глупые вопросы приводили его к фразе «мы вам перезвоним», теперь же снисходительный кивок обращал его надежды в прах. Август сделал последнюю попытку.
— Я атеист!
— Мне нравятся люди, что придерживаются нейтралитета. Вернее, отношусь к ним менее презрительно.
Люц зашел в монолитный лифт. Заиграла классическая музыка для лифтов. Если б он затеял экскурсию по всем этажам, Август мог поклясться, что нажимать им на эти кнопки до судной ночи. Звякнул -15 этаж. Зина — единственный оплот кадровой защиты — осталась за стальными дверями и только вкрадчиво напомнила:
— Господин, не забудьте заключить договор. Тот инцидент с двухголовыми крысами...
— Разумеется. — Люц буднично хлопнул по двери с пятью замками, те послушно свалились вниз. — Бюрократию в мой обитель ввели одни из лучших подчиненных. Версты соглашений с медленной прокруткой, очереди с ложной надеждой, обновления ОС в самый неподходящий момент. Такую нечестивость подсмотреть не грех.
Август умел делать непроницаемый взгляд. Когда любое окружающее излучение отскакивает от него, и остается поверхность, недвижимая эмоциями. С таким видом он направился в кабинете прямо к окну — единственному встреченному за сегодня. За ним в густом, будто суп, оранжевом мареве, всплывали горы, вернее, сталактиты, чернела извилистая лента реки. Ее контуры угадывались благодаря факелам плотов-перевозок. Август не мог поразиться больше, чем когда прямо с офисного стула упал на каменный пол в аду. С санитарной точки зрения, полы здесь все равно чище. На этом плюсы заканчивались. Жутко, когда вся иссия-черная мебель вырастает прямо из мраморного пола.
— Так, мне расписываться кровью?
— Даже не думай. — Люц протянул планшет. — Экран заляпаешь.
Август усмехнулся такой технологичности, но тут же ошеломленно отпрянул.
— Сделка на душу?
— Это ты как атеист интересуешься? — съязвив, наниматель жестом прервал дальнейшие пререкания, — мне она здесь не нужна. — Он сложил пальцы. — Может, в дальнейшем... И то маловероятно. Лучше прибрать какого-нибудь святошу. Они всегда так смешно отпираются и воют о духовных заслугах. Подписывай. Прочтешь потом. Даже я не читал до конца.
Август перепрыгивал абзацы, выцеплял отдельные фразы под сверлящим ожиданием. «Ад не обязан возмещать ущерб за помутнение рассудка, слепоту, оторванные конечности...», «...в случае, если пришита не та нога, смиритесь», «Удостоверение — не гарантия того, что вас не покалечат до терпимой агонии». От жары захотелось расстегнуть воротник, которого не было на его водолазке. Он же может отказаться, правда?
Люц покашлял в кулак. Рука Августа дернулась, случайно чиркнула по дисплею. Планшет тут же исчез, все завертелось, его начали выпроваживать, как навязанного любезностью гостя.
— Можешь взять письменные принадлежности предыдущего владельца. XVII век лучше вообще не отвлекать от чумы. Себе дороже.
— С клавиатурой привычнее, — мемуарист пришел в ужас, представив, что придется все писать вручную.
Чем это самое «все» являлось — еще предстояло узнать.
Август вошел плечами в лифт, чужой ноготь клацнул по нижней кнопке.
— Тогда удачи в поиске розетки, — услышал он позади себя.
Мемуарист скрестил на груди руки, морщины переносицы тоже. Он когда-то занимался продажей пылесосов на дому, поэтому чуял аферы за версту. Тут его точно надули.
Дверцы разъехались. Смрад ударил в нос. Серый зал был затянут паутиной, вместо люстры грузно раскачивались коконы. Около выхода пустовала стойка. Яркие буклеты и визитки на ней так и просились в руки. В скидке на второй трезубец или наемном убийце Август не нуждался. А визитку местного транспорта взял. Вот только расценок он не знал, да и куда ему ступать — тоже. Сатана говорил что-то там про розетку и чуму. Пекло, в коллективе икеи хотя бы были бесплатные карандаши и автобус! Август в досаде хлопнул по звонку. Нечто, похожее на крупную паучиху с человеческим лицом на вытянутой шее, прикрепленной к острым плечам, спустилось по противоположной стене.
— Черт возьми!
— Кого? В аду лучше уточнять. — Лапки забегали по стойке, вытаскивая множество предметов. — Вот, это теперь твое, от предыдущего голубчика, буклет, копия договора, ботинки. Все так?
— Я же меу, мяу, веду ме-муа-ры дьявола. — коробки оказались тяжелыми, а паутина липла к пальцам. — Да тут двух рук не хватит. Хоть кто-то заботится о моем маршруте. В аду заблядиться... язык заплетается.
— В моих интересах, чтобы тебя нашли по следам. — Плотоядная улыбка была как-то связана с коконами и пропавшими после увольнения мемуаристами.
— Ясно. Могу я задать нескромный вопрос?
На самом деле Август подготовил ряд нескромных вопросов, ведь где один, там и третий. Но Паучица расценила это предложение по-своему.
— Порядочные дамы отказываются, но за моей спиной двадцать три брака.
— Сочувствую.
— Не стоит. Последний был самым вкусным.
Август загородился коробкой и попятился к выходу. Пелена из паутины, украшающая стеклянную дверь, распалась пополам. Паучица зашипела от такой наглости.
— А какая тут валюта?
— В брошюре все, — Одна из лап указала на выход, за ней все остальные показали менее приличные жесты, — проваливай.
Будет лучше, если он рассмотрит посылку снаружи, где нет сеток и макраме из паутины. За стенами не создавалось ощущения улицы. Солнце не висело привычным небесным телом, облака — просто сгустки пара, которые толкались и безвыходно плыли над головой. Пыль пещер и копоть чернила их. Серыми хлопьями дрожал снег. Август наблюдал иных, что куда-то шли, привычно перешагивали вязкие лужи или тела. Некоторые напоминали двойные тени с рваными краями, но все они был одеты по разной погоде, эпохе, иные вооружены, что невозможно упустить из вида, когда стрела торчит прямо из головы. Он решил игнорировать их, пока есть такая возможность.
В подражании неизведанному можно найти защиту.
Коробка была прилежно замотана в кокон. Внутри выделялась смятая брошюра, пугающая своим объемом. Августу понадобилась минута, чтобы найти русский язык, как бывает со всякой инструкцией.
Hello. Salut. AhoJ… Приветствуем.
Вы в Аду? Значит, навсегда. Смиритесь.
Прочитанная бумажка отправилась в карман. Август решил соблюдать правило новичка: собирать весь хлам, пока может тащить. Контракт обязывал его нести свою службу до конца исполнения и, если понадобится, в случае падения всех человеческих цивилизаций. Пункты, тревожащие мемуариста больше всего, шли в ряд.
Первичные расходы оправданы карточкой, все вычитается из гонорара. Тратьте душки с умом, чтобы не отрабатывать долги.
Вы застрахованы разбирательством начальства в случае намеренного вам членовредительства. Самоистязание, проклятия и порча в перечень не входят.
Ваш физический и умственный труд будут использованы без вашего на то согласия по первому требованию нанимателя.
В случае смерти земного тела вам гарантирован «суд СОС». Право не распространяется на трупы, воскрешенные для поглощения себе подобных живых homo sapiens.
Кознь на козне. А что-то воодушевляющее в наборе есть? Пара обуви была ему не по размеру, шнурки крепко их связали, сплавили воедино. Август потряс их — из мыска вывалились массивные ключи. Замок от них должен оказаться еще весомее. Часы с навигатором хранили недавний адрес в пятнадцати минутах ходьбы от резиденции ада. О жилье в центре преисподнии можно только мечтать. Несколько одноклассников Августа Гущина скончались. Как знать, может в подземном царстве тоже есть встречи выпускников, будет, чем похвастаться.
Жилая многоэтажка — временное пристанище для мемуариста. Этажей в ней было неисчислимое количество, а лифт, конечно же, не работал. Лысый консьерж, похожий на моржа, согласился его проводить до нужной комнаты. Все равно клетки свежего кроссворда никогда не совпадали с ответом, а бесконечная смена замерла на «без пяти минут обед».
— Что ж, непыльная работенка, да? — Август приходилось говорить во время пролетных перерывов.
— Десятый год утешаем этим. — Вздохнул тот. — А я так мечтал выспаться на том свете. Оказалось «тот», «этот», все равно заставляют пахать, как проклятого. Кто, кстати президент?
— Кто-кто… У нас в этом плане тоже «без пяти минут обед».
Они вошли в квартиру, напоминающую собой неприятную старуху: сухая, моднится яркой дешевизной и попахивает нафталином. Блестящая занавеска таила за собой сюрпризы. Привычный мусорный ящик, мигающий фонарь и жирные трубы электростанции открывались ему. Этот пейзаж Август созерцал шесть лет при жизни. Ад решил ему напомнить, как прекрасно съемное жилье в досягаемости метро.
— Какой знакомый вид. — Август попытался присвистнуть, но даже в аду это умение браковалось. — Удручающий.
Консьерж кивнул.
— Это Уныние предложил. Один из всадников.
— Получается, каждый видит из окна свою индивидуальную серость?
— Каждый видит твою улицу. Более подходящего места даже мне не подобрать. Нострадамус разрыдался от такого зрелища. И впервые ясно заглянул в будущее. — Консьерж откланялся. — А теперь наслаждайся.
Как только — Август упрямо игнорировал «если» — он вернется домой, нужно будет снять жилье с более жизнерадостным видом. Иначе что это за жизнь такая, где окна солидарны с адом?
Он боязливо расправил кровать, лег на спину, зажмурился. Усталость быстро погрузит его в незабытие, утром, которое здесь было неотличимо от ночи, план эвакуации сам сложится в его голове: побольше эвакуации и никаких «б».
— Господи, я почти сделал ей предложение! — с этим восклицанием он сначала закрыл глаза до красных искр, а затем заткнул рот. Поминать всуе чревато.
Лучше попытаться уснуть, быть может, и проснется он уже в новом, совершенно нормальном месте?
┌────────────────┐
Читателям, что не прошли мимо, салют! Это адское приключение уже обрело законченную форму, как и многие мои другие истории. Впереди протекает Коцит, вурдалаки толпятся в местном метро, а всадники терпят перестановку кадров. Интересно? Дайте автору знать об этом.