— Значит, нужен обход, — Кир вывел на карту свой слой данных, полученный от сканеров «Черепахи». — Смотрите. Вот тут, под площадью Победы, проходит силовой кабель метрополитена. Рядом с ним всегда есть технический короб, шириной в метр. Там адское электромагнитное поле, ни один дрон не сунется, но человек в защитном костюме пройдет. Это наш «мост» через заблокированный участок.

За несколько часов совместной работы, накладывая друг на друга обрывки старых чертежей, данные сканеров и агентурные сведения диггеров, они проложили маршрут. Тонкая, изломанная зеленая линия протянулась на тридцать километров через невидимое чрево города. Маршрут был. Оставалось найти то, что по нему можно было протянуть.

— «Тик-Инвест», — Игорь вывел на экран спутниковый снимок заброшенной стройплощадки на Намыве. — Наш старый знакомый. После их банкротства здесь осталось все. Включая склад их карманного провайдера «Тик-Телеком».

На снимке, в углу огромной территории, заросшей бурьяном, виднелись аккуратные ряды гигантских деревянных катушек.

— Бронированное оптоволокно, — с благоговением произнес Илья. — Восемь волокон в стальной гофре и кевларовой оплетке. Таким кабелем можно океан перетянуть, не то что город. Судя по маркировке, здесь не меньше сорока километров. Нам хватит с избытком.

— Охрана? — спросил Сергей.

— Один сторож-пенсионер в будке у главного въезда. И две полуживые камеры, которые смотрят на дорогу, а не на склад, — доложила Ксюша, которая уже провела разведку под видом выгула собаки (робота Барсика, конечно). — Но есть проблема. Каждая катушка весит тонны три. Нам их на руках не унести.

Илья довольно хмыкнул.

— А зачем на руках? «Тик» оставил нам не только кабель, но и инструменты.

Он вывел на экран фотографию, сделанную его дроном. Посреди стройплощадки, рядом с недостроенным фундаментом, стоял, накренившись, большой желтый кран-манипулятор на базе КамАЗа.

— Он выглядит мертвым, — скептически заметил Кир.

— У него просто сел аккумулятор и кончилась солярка, — возразил Илья. — Гидравлика там вечная, советская. Двигатель — простой дизель, его можно завести, даже если в него мыши нагадили. Дайте мне два часа, канистру солярки и хороший аккумулятор — и эта железяка оживет.

Низкие, тяжелые тучи полностью скрыли луну, а мелкий, моросящий дождь превращал любой звук в глухой, неразборчивый шелест. Намыв погрузился в абсолютную, первобытную темноту.

К границе заброшенной стройплощадки «Тика» они подъехали без фар, на «Патриоте» Ильи, двигатель которого на холостых оборотах урчал едва слышно. Из машины выгрузились трое: Илья, Игорь и Кир. Сергей остался в бункере на координации, чтобы не светить свое официальное лицо в неофициальных мероприятиях.

— Так, молодежь, — проинструктировал Илья, закидывая на плечо рюкзак с инструментами, который весил как небольшой двигатель. — Ты, Кир, идешь к будке сторожа. Твоя задача — не вырубить его, а усыпить. Цифровым способом.

Он протянул Киру маленькое устройство, похожее на Wi-Fi роутер.

— Это «Колыбельная». Генератор низкочастотных инфразвуковых колебаний. Направь антенну на будку. Через десять минут дед почувствует необъяснимую сонливость и головную боль. Он решит, что давление скакнуло, и завалится спать до утра. Камеры его тоже «заснут», я добавил туда генератор помех для видеосигнала.

Кир восхищенно повертел гаджет в руках.

— Жестко. Психотронное оружие в действии. А если у него кардиостимулятор?

— Значит, ему не повезло, — пожал плечами Илья. — Игорь, ты на периметре. Займи позицию на крыше трансформаторной будки. Оттуда просматриваются все подходы. Если увидишь фары патруля — один гудок в рацию и уходим.

Они разошлись. Кир бесшумной тенью скользнул вдоль забора к проходной. Игорь, двигаясь с грацией кошки, взобрался на указанную точку, слившись с темнотой. А Илья, тяжело ступая по мокрой глине, направился к своей цели — ржавому скелету КамАЗа с манипулятором.

Машина выглядела безнадежно. Колеса спущены, кабина покрыта лишайником, из-под капота торчит пучок вороньего гнезда.

— Ну, здравствуй, красавец, — пробормотал Илья, похлопав грузовик по грязному крылу.

Он залез в кабину. Запах плесени и солярки. Ключей в зажигании, разумеется, не было. Но для Ильи это не было проблемой. Он вскрыл панель под рулем, достал из рюкзака моток проводов и тестер.

Щелк. Щелк. Искра.

— Так, масса есть, плюс на стартер...

Он притащил тяжелый автомобильный аккумулятор, который они привезли с собой, и подключил его напрямую к клеммам стартера.

Затем достал канистру с дизелем и, используя воронку, начал заливать топливо прямо в бак. Звук булькающей солярки казался в ночной тишине оглушительным.

— Момент истины.

Илья соединил два провода.

Стартер крякнул, один раз, второй. Двигатель чихнул черным дымом, затрясся и... с оглушительным ревом, похожим на кашель умирающего дракона, завелся.

Илья тут же заглушил его. Звук был слишком громким. Но главное — он работал.

— Кир, как там дедушка? — спросил он в рацию.

— Спит, как младенец. Видит сны про повышение пенсии. Камеры тоже моргают, показывают вчерашний день.

— Отлично. Игорь, чисто?

— Пока да. Но поторопитесь. Рев вашего динозавра могли слышать на том берегу.

Теперь самое сложное — колеса. Они были не просто спущены, резина потрескалась и прикипела к дискам. Но у Ильи был план и на этот случай. Он достал мощный компрессор, работающий от аккумулятора, и баллон с «быстрым стартом» — эфирной смесью.

Он подсоединил компрессор к ниппелю, а потом коротко пшикнул эфиром в щель между покрышкой и диском. Затем чиркнул зажигалкой.

ПУХ!

Легкий взрыв паров эфира внутри колеса мгновенно расправил покрышку и посадил ее на обод диска. Дальше компрессор уже мог накачать давление.

Через полчаса все шесть колес КамАЗа стояли твердо.

Илья снова завел двигатель и, кряхтя и скрипя всеми своими суставами, грузовик тронулся с места. Фары он не включал, ориентируясь по тусклому свету, который давал город на горизонте.

Он подъехал к складу, где, словно доисторические идолы, стояли гигантские катушки с кабелем. Работа манипулятора — это уже была его стихия. Рычаги поддавались туго, гидравлика выла, но стальная «рука» крана послушно опустилась, захватила стропами первую катушку, подняла ее и опустила в кузов. Потом вторую.

КамАЗ просел под весом шести тонн оптоволокна.

— Груз на борту, — доложил Илья. — Выдвигаемся.

Выезд со стройплощадки был похож на пробуждение древнего чудовища. Двигатель КамАЗа натужно ревел, перемалывая солярку, а каждый поворот руля, лишенного гидроусилителя, требовал от Ильи нечеловеческих усилий. Он сидел в промерзшей кабине, вцепившись в огромный пластиковый руль, и чувствовал всем телом, как под весом шести тонн драгоценного кабеля протестует старая рама.

Игорь спрыгнул с крыши будки и теперь бежал впереди грузовика, работая штурманом. В руке у него был мощный фонарь с узким лучом, которым он подсвечивал глубокие ямы и торчащую из земли арматуру.

— Левее, Илья! Тут плита треснула, провалишься! — кричал он, его голос едва пробивался сквозь грохот дизеля.

Кир деактивировал свою «Колыбельную» и теперь замыкал процессию, заметая следы. Он шел за грузовиком с широкой лопатой, разбрасывая снег и грязь так, чтобы скрыть глубокие колеи от колес КамАЗа. Любой патруль, заехавший сюда утром, не должен был увидеть ничего, кроме обычной картины заброшенной стройки.

Самым нервным был выезд на асфальт. Скрипучие ворота Игорь открывал вручную, навалившись всем телом. КамАЗ, чихнув облаком сизого дыма, медленно выполз на дорогу. Здесь пришлось включить габаритные огни — двигаться в полной темноте по улицам, даже пустым, было самоубийством.

— Маршрут, — скомандовал Илья в рацию.

Голос Сергея из бункера был спокоен и четок.

— Идите по Промышленной до пересечения с Западным скоростным диаметром. Под эстакадой есть технический проезд, там камер нет. Я отрубил освещение на этом участке — якобы авария на линии. У вас будет три минуты полной темноты, чтобы пересечь опасную зону.

Грузовик медленно катился по разбитой дороге промзоны. Справа и слева тянулись глухие заборы складов и темные окна заброшенных цехов. Каждый скрип рессор отдавался в ушах тревогой. Эта махина была медленной, неповоротливой и привлекала внимание одним своим существованием.

— Внимание, — раздался в рации голос Ксюши, которая вела наблюдение с дрона с безопасного расстояния. — Вижу движение. Два километра по ходу вашего движения. Патрульная машина. Идет навстречу.

Сердце у всех пропустило удар.

— Уходим с дороги! — скомандовал Игорь. — Илья, справа заезд на территорию старого АТП! Туда!

Илья выкрутил руль. КамАЗ, протестующе скрипнув, свернул в темный пролом в бетонном заборе. Он заехал за угол старого ангара и заглушил двигатель. Наступила оглушающая тишина, в которой было слышно, как тяжело дышат трое мужчин.

Через минуту мимо проезда, сверкнув сине-красными проблесковыми маячками, медленно прокатилась патрульная «Лада». Она даже не притормозила.

— Пронесло, — выдохнул Кир. — Они просто патрулируют квадрат.

— Слишком близко, — наконец произнес Игорь. Он вытер со лба холодный пот. — Мы идем по лезвию. Эта махина — как слон в посудной лавке. Еще одна такая встреча, и нам не повезет.

Илья с силой ударил ладонью по рулю. Пластик жалобно скрипнул.

— Он прав. Я был слишком самоуверен. Думал, проскочим под покровом ночи. Но город — не лес. Даже в три часа ночи здесь есть свои хищники. План «протащить все и сразу» — провалился.

Он повернулся к Киру, который сидел на пассажирском сиденье, вжавшись в продавленную спинку.

— Что скажешь, стратег? Твоя голова свежее. Моя забита передаточными числами и давлением в шинах.

Кир медленно потер замерзшие руки. Он думал. Не как инженер, а как геймер, проходящий сложный уровень.

— Мы не можем отменить операцию. Южане ждут свою долю. И нам нужен наш кабель. Значит, нужно менять тактику. Не «прорыв», а «инфильтрация». Мы должны слиться с фоном. Стать частью утреннего городского трафика.

— На этом корыте? — скептически хмыкнул Игорь. — Его остановит первый же пост ДПС просто из любопытства. У него техосмотра не было лет десять.

— А если он будет выглядеть так, будто ему и не нужен техосмотр? — глаза Кира загорелись знакомым безумным огоньком. — Если он станет частью той системы, которую все привыкли не замечать? Мусоровозы, ассенизаторы, поливальные машины... их кто-нибудь останавливает? Никогда. Они — городской планктон.

Идея начала обретать форму. В рации раздался голос Сергея, который слушал их совещание из теплого бункера.

— Мысль верная. Я могу за ночь подготовить легенду. «СпецАвтоХозяйство-Юг». Подрядная организация по вывозу строительного мусора. Я создам им сайт-визитку, пропишу липовый ИНН в базе. Напечатаем наклейки на двери. Но кто сядет за руль? Никто из нас не похож на водителя мусоровоза.

Взгляды всех троих, словно по команде, обратились в одну точку — на маленький экран смартфона, где все еще горела точка дрона Ксюши.

Игорь нажал тангенту.

— Ксюха, прием.

— На связи, — отозвался ее голос, чистый и спокойный.

— У нас тут... смена плана. Нам нужен водитель категории «С». У тебя, случайно, нет?

В рации повисла пауза. Потом раздался смешок.

— Категории «С» нет. Но я два лета подряд работала на отцовском ЗИЛе, когда мы картошку с дачи возили. Он меня научил. Сцепление там тугое, но если не глохнуть на светофорах, то доеду.

Илья посмотрел на Игоря, потом на Кира. План был абсолютно сумасшедшим. Посадить хрупкую девушку-курьера за руль двадцатитонного монстра и отправить ее через весь город с контрабандой на миллионы. Но в этом безумии была своя железная логика. Ксюша была их лучшим агентом «под прикрытием». Ее обычная внешность, ее умение быть незаметной — это был идеальный камуфляж.

— Решено, — сказал Игорь. — Илья, возвращай машину в укрытие. Кир, готовь макеты наклеек. Я еду за Ксюшей. Утром у нас новый рейс. И новый водитель.

Решение было принято. Теперь оставалось самое сложное — воплотить его в жизнь. Ночь превратилась в лихорадочную мастерскую под открытым небом. Ангар на территории «Тика», куда Илья загнал КамАЗ, стал их временным штабом. Тусклый свет единственной лампы-переноски, запитанной от аккумулятора «Патриота», выхватывал из темноты сцены, достойные подпольного автосервиса из фильма про постапокалипсис.

Илья, вооружившись набором инструментов и сварочным аппаратом, колдовал над грузовиком. Он не просто чинил — он создавал легенду. Ржавчину на дверях он не закрашивал, а наоборот, обрабатывал кислотой, чтобы выглядела еще старше и убедительнее. На бампер приварил кривоватый кенгурятник из найденной арматуры.

Кир и Алиса, приехавшие на подмогу, превратились в дизайнеров-печатников. В салоне «Черепахи», который гудел, как типография, их 3D-принтер слой за слоем выращивал новые номерные знаки. Они были не просто пластиковыми табличками. Кир вплавлял внутрь тонкую металлическую фольгу, чтобы номера "звенели" для сканеров ДПС, а сверху покрывал их специальным светоотражающим составом, который идеально имитировал заводской. Рядом на плоттере печатались наклейки: выцветший логотип «СпецАвтоХозяйство-Юг», телефон диспетчера (ведущий на зашифрованный номер Вики) и обязательное «Осторожно, длинномер!».

В самом дальнем и тихом углу ангара проходил главный инструктаж. Игорь привез Ксюшу. Она стояла перед монструозным КамАЗом, задрав голову. Грузовик казался ей живым, спящим зверем.

— Он огромный, — прошептала она.

— Он ручной, если знать, как его гладить, — ответил Илья, вылезая из-под машины, весь в мазуте. Он протянул ей связку из двух ключей, которые только что выточил напильником из болванок. — Вот. Зажигание и бак.

Он открыл тяжелую дверь кабины.

— Залезай.

Ксюша с трудом вскарабкалась на высокое сиденье. Оно было жестким, продавленным. В кабине пахло вечностью. Огромный руль, десятки тумблеров с выцветшими надписями.

— Сцепление выжимаешь дважды, — начал Илья свой урок, стоя на подножке. — Первый раз, чтобы воткнуть передачу, второй — чтобы тронуться. Тормоза пневматические, жми плавно, иначе встанешь колом и груз в кабину влетит. Радиус разворота — как у авианосца, бери с запасом в два корпуса. И главное... — он посмотрел ей в глаза, — ...не бойся его. Он старый, он рычит, но он твой. Покажи ему, кто здесь главный.

Следующие два часа Ксюша укрощала зверя. Она нарезала круги по заброшенной стройплощадке, сначала глохла на каждом старте, потом научилась ловить момент, когда дизель "схватывает". Она училась чувствовать габариты машины, которой, казалось, нет конца. К рассвету она уже могла заехать задним ходом в узкий проем между бетонными блоками, ориентируясь по зеркалам, размером с поднос. Она слилась с машиной.

В это время Сергей из бункера вел свою, невидимую войну. Он взломал архив ГИБДД и "похоронил" настоящий VIN-номер этого КамАЗа, пометив его как "утилизированный после ДТП". Затем он создал новую запись: чистую, легальную машину, зарегистрированную на их липовое «СпецАвтоХозяйство». Он даже "оплатил" за нее транспортный налог через подставной крипто-кошелек, чтобы у системы не возникло вопросов.

Когда первые лучи серого солнца пробились сквозь грязные окна ангара, все было готово. КамАЗ был уже не просто ржавым грузовиком. Это был фантом, призрак с безупречной цифровой историей. Ксюша, переодетая в оранжевую жилетку поверх старой телогрейки, с грязной бейсболкой, натянутой на глаза, сидела за рулем. Она больше не выглядела как хрупкая девушка-курьер. Это был уставший, не выспавшийся водитель, которому плевать на все, кроме своей баранки и конечной точки маршрута.

Игорь подошел к кабине.

— Готова?

Ксюша кивнула, положив руки на руль.

— Готова.

— В рации будет тишина. Только в случае экстренной ситуации. Сергей будет вести тебя по "зеленому коридору", отключая камеры за квартал до твоего появления. Если остановят — говори, что везешь мусор с объекта «Тик» на полигон в Янино. Вот накладные.

Он протянул ей мятую, заляпанную "кофе" бумажку, которую они состарили за ночь.

Ксюша завела двигатель. Ангар наполнился рокотом. Она выжала сцепление, воткнула первую передачу.

Грузовик, тяжело вздохнув, тронулся и выкатился из тени на утренний свет. Он медленно двинулся к выезду, таща в своем чреве будущее, укрытое рваным брезентом и битым кирпичом.

Город просыпался медленно, нехотя. Утренний час пик еще не начался, но улицы уже наполнились редкими машинами коммунальных служб и первыми такси. В этот серый, сонный поток и влился КамАЗ Ксюши.

Она вела машину, полностью сконцентрировавшись на дороге. Мир за пределами кабины сузился до размеров лобового стекла, покрытого сеткой мелких трещин. Она не смотрела по сторонам, не искала глазами камеры или патрули. Она просто ехала, как делала бы это сотни раз до этого. Её лучшим оружием была рутина.

В наушнике-капле, спрятанном под бейсболкой, царила тишина. Это было одновременно и успокаивающе, и тревожно. Она была одна, но знала, что за ней наблюдают десятки глаз — её друзья из бункера, «Северные» со своей базы, и, возможно, сотни безразличных линз «Ока».

Первое испытание ждало её на съезде с Намыва на ЗСД. Стационарный пост ДПС. Обычно здесь проверяли грузовики, сканируя номера и чипы в лобовом стекле. Ксюша видела его издалека. Сердце на мгновение сжалось, но она даже не сбавила скорость.

— Сергей, пост через километр, — мысленно произнесла она.

И тут же, словно по волшебству, светофор перед постом мигнул и переключился на зеленый для ее направления. Одновременно с этим на встречной полосе "случайно" сломался старый мусоровоз, перегородив две полосы из трех. Все внимание двух инспекторов ДПС мгновенно переключилось на создавшуюся пробку. Они махали жезлами, пытаясь разрулить затор, и им было совершенно не до одинокого, грязного КамАЗа, который спокойно прокатился мимо, не нарушая правил.

— Красиво работаешь, Серега, — усмехнулась Ксюша про себя.

Она шла по трассе, держась в правом ряду. Огромные фуры обгоняли ее, обдавая фонтанами грязной воды. Она не обращала на них внимания, вцепившись в непослушный руль, который вибрировал так, что руки начинали неметь.

Второе испытание было психологическим. На подъезде к Вантовому мосту ее догнал и поравнялся бронированный фургон Росгвардии. Он шел параллельно ей почти минуту. Ксюша чувствовала, как из затемненных бойниц на нее смотрят. Возможно, просто от скуки. А возможно, сканировали. Она заставила себя не поворачивать головы. Смотрела только вперед. Включила дворники, которые со скрипом размазали грязь по стеклу. Видимо, вид уставшего водителя на ржавом корыте их не впечатлил. Броневик ускорился и ушел вперед.

Самый опасный участок — съезд в южные районы. Здесь плотность патрулей была выше. Но и здесь сработала магия Сергея.

— Ксюша, через 500 метров сворачивай направо, в промзону «Предпортовая», — раздался в ухе голос Игоря. — Сергей договорился с Марком. Тебя встретят.

Она свернула с главного проспекта в лабиринт одинаковых серых складов. Дорога здесь была разбита в хлам. КамАЗ подпрыгивал на ямах так, что катушка в кузове глухо ухала, ударяясь о борт.

В конце одного из тупиков, у ворот заброшенного хладокомбината, ее ждали. Двое крепких парней в одинаковых черных куртках. Они не махали руками. Просто стояли и смотрели. Когда КамАЗ подъехал, один из них молча открыл тяжелые створки ворот.

Ксюша въехала на территорию. Ворота за ней закрылись. Она заглушила двигатель.

Тишина.

Она сидела в кабине, не в силах пошевелиться. Руки, вцепившиеся в руль, отказывались разжиматься. Ноги гудели от постоянного напряжения на тугих педалях. Она сделала это. Она пересекла город.

Дверь кабины открылась. В проеме стоял Марк «Пророк». Его кибер-глаз с красным зрачком внимательно изучал ее.

— Ты? — в его голосе было неподдельное удивление. — Мне сказали, приедет "водитель". Я ждал бородатого мужика в тельняшке.

— Извините, борода еще не выросла, — хрипло ответила Ксюша, пытаясь улыбнуться.

Марк хмыкнул, и в его живом глазу промелькнуло уважение.

— Смелая. Вылезай, водитель. Твой рейс окончен. Дальше — наша работа.

Люди Марка уже окружили грузовик. Они не задавали вопросов. Они просто начали работать. С помощью автокрана, который, видимо, был у них в хозяйстве, они аккуратно, как драгоценность, выгрузили гигантскую катушку с кабелем и закатили ее вглубь ангара.

Ксюше дали кружку горячего, сладкого чая. Она пила его, сидя на ящике, и смотрела, как исчезает в темноте склада ее вклад в общее дело. Она не была хакером, не была инженером. Она была просто курьером. Но сегодня она доставила самый важный груз в своей жизни.

— Отдыхай, — сказал ей Марк. — Обратно поедешь на нормальной машине. Этот рыдван мы... утилизируем. Он свою задачу выполнил.

Ксюша кивнула. Она чувствовала себя абсолютно опустошенной и невероятно счастливой одновременно. Мост на Юг начинался здесь. С ее рейса.

Из бункера вышел Илья. В руках он держал две дымящиеся кружки с растворимым кофе. Одну он молча протянул Киру.

— Держи, киберпанк. Настоящий, горький. Без сахара и надежды, — проворчал он, но в голосе не было яда, только усталость.

Кир благодарно кивнул и сделал большой глоток. Горечь напитка немного привела его в чувство.

— Спасибо, инженер. Что теперь? Жить в паркинге — так себе перспектива. Мое оборудование не любит сырость и минус два по Цельсию.

Илья прихлебнул из своей кружки, оглядывая гору техники.

— У вас же был план на корпус «Браво», — напомнил он. — Тот, что по соседству. Ксюша говорила, там сухо.

— Был, — согласился Кир. — Но это просто бетонная коробка. Строить там полноценный офис, как у вас, с перегородками и диванами... на это уйдет месяц. А «Тайфуны» могут вернуться через неделю.

Илья хмыкнул, выпуская облачко пара.

— А зачем тебе офис? Ты не в банке работаешь. Тебе с Алисой нужна нора. Теплая, сухая, с хорошим интернетом и местом для паяльника. Все.

Он ткнул пальцем в сторону соседней высотки.

— Мы не будем строить стены. Мы возьмем одну «квартиру» на верхнем этаже, там, где вид на «Лахту» прямой. Зашьем окна фанерой. Утеплим пол и стены тем, что найдем на стройке. Бросим на пол линолеум, чтобы пыль не летела. Все. Получится берлога. Два рабочих места, стеллажи с железом и спальное место в углу. Минимализм и функциональность.

Кир посмотрел на Илью, и в его глазах впервые за утро появился интерес. Идея была простой и гениальной. Не пытаться воссоздать былой комфорт, а создать с нуля спартанскую, но эффективную базу.

— Берлога... — повторил он. — Мне нравится. Ничего лишнего. Только код, железо и вид на вражескую цитадель.

Подошел Игорь, который только что закончил обход периметра.

— План хороший. Но для берлоги нужны дрова. То есть, материалы. Стройка заморожена, но склады и вагончики-бытовки подрядчиков остались. Скорее всего, запертые.

— Замки — это вызов, а не преграда, — усмехнулся Кир, в его голосе снова зазвенел металл. — Значит, так. План действий. Я и Игорь идем на «большую охоту». Вскрываем вагончики, ищем все, что не прибито к полу: утеплитель, проводку, еду, инструменты.

Он посмотрел на инженера.

— Илья, ты с Алисой — на рекогносцировку в «Браво». Выбери лучшее помещение. Сухое, с целыми перекрытиями, подальше от лестничной клетки. Оцени фронт работ. Нам нужно знать, сколько кабеля тянуть и сколько квадратных метров линолеума воровать.

Илья кивнул.

— Разумно. Проверим несущие стены и вентканалы. Может, получится запитаться оттуда же, откуда и мы.

Команда снова пришла в движение. Уныние отступило, сменившись азартом обустройства на новом месте. Две группы разошлись в разные стороны по заснеженному пустырю. Одна — чтобы спроектировать новый дом. Другая — чтобы добыть для него строительные материалы.

Строительный городок напоминал поселение-призрак, занесенное снегом. Десятки одинаковых синих и серых вагончиков-бытовок стояли ровными рядами, образуя улицы. Сугробы скрывали брошенные каски и обрывки сигнальной ленты. Тишина была абсолютной, нарушаемой только скрипом снега под ногами Игоря и Кира.

— Выглядит так, будто всех эвакуировали за пять минут до ядерного удара, — прошептал Кир, оглядываясь. Он чувствовал себя героем компьютерной игры в жанре "выживание".

— Так и было, — ответил Игорь. — Когда «Око» ввело ID-пропуска для строителей, половина бригад просто испарилась за ночь. Нелегалы. Фирма обанкротилась, и все это бросили.

Они подошли к первому вагончику с надписью «Прорабская». На двери висел массивный навесной замок, уже покрытый рыжей сыпью ржавчины.

— Классика, — Игорь достал из рюкзака небольшую сумку с инструментом. — Можно срезать болторезом, но это шумно. Попробуем по-тихому.

Он извлек набор отмычек. Для Кира, привыкшего взламывать файрволы, этот аналоговый процесс был сродни магии. Игорь колдовал над скважиной пару минут, тихо пощелкивая металлом.

Щелк. Замок поддался.

Внутри пахло застоявшимся воздухом, табаком и холодом. На столе валялись свернутые в трубку чертежи, покрытые слоем пыли. В углу — сейф.

— О, джекпот! — обрадовался Кир, подбегая к металлическому ящику.

— Не трогай, — остановил его Игорь. — Скорее всего, пустой. А если нет, то вскрывать его — полдня работы. Наша цель — не деньги. Наша цель — комфорт.

Он открыл шкаф для одежды. Внутри висели несколько чистых, еще в упаковке, комплектов спецодежды — утепленные штаны и куртки.

— Размерчик не мой, но на подстилку сгодится, — оценил Кир.

Настоящие сокровища обнаружились в соседних, жилых вагончиках. Двери там были проще, некоторые просто подперты доской. Внутри — двухъярусные кровати, на которых лежали аккуратно сложенные матрасы, еще в заводском целлофане. Под кроватями — коробки.

Кир вскрыл одну.

— Ого! Смотри!

В коробке лежали новенькие комплекты постельного белья — простыни, пододеяльники, наволочки. Дешевый, жесткий ситец, но чистый и сухой.

— Берут! — скомандовал Игорь. — Подушки, одеяла — все тащим.

Самый ценный груз ждал их в вагончике-столовой. В большом металлическом шкафу, который, видимо, служил складом, они нашли то, что заставило их на миг забыть о холоде.

Десятки коробок с армейскими сухпайками. Не новомодными, а старыми, надежными ИРП (индивидуальный рацион питания) со звездой на упаковке. Срок годности истекал через год.

— Галеты, тушенка, паштет, концентрат для морса... — Кир читал состав с благоговением. — Да мы тут пир устроим! Это же стратегический запас калорий на всю зиму!

— Илья будет счастлив, — усмехнулся Игорь. — Он любит армейскую тушенку. Говорит, в ней мяса больше, чем в магазинной.

Они перетаскали все найденное к своему «Патриоту», превратив его в цыганскую кибитку, обвешанную матрасами и коробками.

Тем временем на тринадцатом этаже корпуса «Браво» Илья и Алиса проводили свою ревизию. Помещение было идеальным — угловая трехкомнатная квартира без внутренней отделки. Голые бетонные стены, из пола торчат пучки проводов. Но главное — сухо, и огромные панорамные окна, выходящие на залив и «Лахта-центр».

— Вид на миллион, — оценила Алиса, стоя у проема, где должно было быть окно. Ветер трепал ее короткие волосы. — Отсюда лазерный луч будет бить без помех.

Илья не смотрел на вид. Он ходил по квартире, простукивая стены и светя фонариком в вентиляционные шахты.

— Здесь, — он указал на самую дальнюю комнату. — Это будет серверная и твоя мастерская, Кир. Глухой угол, одна стена — несущая, толстая. Хорошая звукоизоляция. А в этой, большой, будет ваш опенспейс.

Он достал рулетку и начал замерять помещение.

— Так... на пол нам нужно примерно сорок квадратных метров утеплителя. Стены... хватит зашить только внешние, они самые холодные. Еще квадратов шестьдесят. Плюс линолеум.

Алиса уже развернула свой ноутбук, подключившись к сети «Бункера» через портативный ретранслятор. На экране появилась 3D-модель квартиры.

— Я прикинула расстановку, — сказала она. — Два рабочих стола ставим здесь, у стены. Стеллажи с оборудованием — вдоль этой. А спальную зону — вон там, в нише. Отгородим ее шкафом. Будет уютно.

Илья подошел к электрощитку на стене. Провода были обрезаны.

— Питание, — он задумчиво почесал подбородок. — Кабель от нашей ТП-644 сюда не дотянуть, слишком далеко. Но... — он посветил в шахту, — ...в этом корпусе на крыше стоит базовая станция сотовой связи. Списанная, но вводной силовой кабель к ней должен быть под напряжением. Если мы найдем распределительный щит на техэтаже...

— То мы снова немного поворуем электричество у государства, — закончила за него Алиса с улыбкой. — Мне нравится твой образ мыслей, инженер.

План обустройства обретал четкие, конкретные черты. Оставалось только соединить две группы: «добытчиков» и «проектировщиков» — и начать стройку века.

Когда Игорь и Кир, нагруженные добычей, вернулись в паркинг, их встречали как героев, вернувшихся из дальнего похода. Гора матрасов, одеял и коробок с едой, выгруженная из «Патриота», выглядела внушительно.

— Ого! Да вы ограбили склад гуманитарной помощи! — присвистнул Саня, выбежавший из бункера на шум. — Это что, тушенка? Настоящая?

— Не просто тушенка, а стратегический запас для построения светлого цифрового будущего, — гордо заявил Кир, втаскивая в тепло шлюза огромный рулон линолеума, который они нашли в последнюю очередь за одним из вагончиков.

Илья и Алиса уже спустились, держа в руках распечатанный на большом листе ватмана план будущей «берлоги».

— Отлично, — Илья с профессиональным прищуром оценил трофеи. — Утеплитель нашли?

— Не то слово! — Игорь показал на штабель оранжевых плит пеноплекса. — Бригадир, видимо, готовил себе дачу. Тут хватит, чтобы обшить два таких бункера.

Работа закипела с новой силой. Теперь это был не хаотичный переезд, а слаженный строительный проект. Команда разделилась на бригады.

Илья, как главный прораб, взял на себя самую ответственную часть — электрику. Вместе с Алисой, которая оказалась на удивление ловкой в работе с высоковольтным оборудованием, они отправились на технический этаж корпуса «Браво». Их задачей было найти тот самый силовой кабель и «легализовать» часть его мощности для нужд новой базы.

Игорь, Сергей и Кир стали «стройбатом». С помощью лебедки они начали поднимать материалы на тринадцатый этаж. Сначала — тяжелый линолеум и плиты утеплителя, потом — матрасы и коробки.

А внизу, в «Бункере», Саня и Вика развернули «полевую кухню». На старой электрической плитке, которую притащил Кир, уже булькал в котелке ароматный суп из концентрата, щедро сдобренный той самой армейской тушенкой. Ксюша, вооружившись ножом, вскрывала банки и нарезала галеты. Атмосфера из напряженно-боевой превратилась в походно-туристическую.

Наверху работа спорилась. Кир, несмотря на свою панковскую внешность, оказался на удивление рукастым. Он с легкостью управлялся с монтажным ножом, нарезая плиты утеплителя, пока Игорь и Сергей крепили их к холодным бетонным стенам на монтажную пену и «жидкие гвозди».

— Думал, ты только по клавиатуре стучать умеешь, — с уважением сказал Игорь, наблюдая, как Кир ровно, без зазоров, подгоняет очередной стык.

— Я в детстве отцу на даче помогал, — отмахнулся Кир, не прекращая работы. — А еще собирал модели кораблей. Принцип тот же: точность, аккуратность и побольше клея. К тому же, я строю свой дом. Это мотивирует.

К вечеру голые бетонные стены комнаты были зашиты оранжевым слоем пеноплекса. Холодный сквозняк, гулявший по этажу, перестал проникать внутрь. Пол тоже был укрыт утеплителем.

— Уже теплее, — констатировал Сергей, вытирая пот со лба. — Психологически, по крайней мере. Оранжевый цвет греет.

В этот момент в дверном проеме появились Илья и Алиса. Вид у них был как у шахтеров после смены — перепачканные, но довольные.

— Фаза есть, — коротко доложил Илья. — Три. Стабильные, 220 вольт на каждой. Мы врезались в щиток базовой станции. Они даже не заметят, наши пять киловатт для них — как слону дробина.

Алиса протянула вниз по стене толстый силовой кабель, конец которого уже был разделан.

— Можно подключать свет и начинать стелить линолеум.

Это был самый приятный этап работы. Когда под ногами вместо пыльного бетона появляется ровное, чистое покрытие, помещение мгновенно преображается, становится жилым. Они раскатали тяжелый рулон, подрезали его по контуру стен.

Щелкнул автомат, который Илья смонтировал на временном щитке. Под потолком вспыхнула яркая светодиодная лампа.

«Берлога» ожила. Оранжевые стены впитывали свет, делая пространство теплым и удивительно уютным. Теперь это было не заброшенное помещение, а чистое, готовое к заселению ядро новой базы.

Они сидели прямо на полу, на новом, пахнущем заводом линолеуме, и ели горячий, дымящийся суп из пластиковых мисок. Усталость была дикой, мышцы ныли, но на лицах у всех были улыбки. Они сделали это. За один день они с нуля построили себе новый дом.

— Не хватает только столов и стульев, — заметила Алиса, оглядывая пустое, но уже обжитое пространство.

— Это поправимо, — Илья ткнул ложкой в сторону коридора. — Кир, тащи сюда те поддоны, что мы нашли у грузового лифта.

Через десять минут инженерной магии, приправленной шуруповертом и крепкими выражениями, в центре комнаты вырос стол. Низкий, грубоватый, собранный из двух паллет, поставленных друг на друга, но идеально подходящий для их аскетичного быта. Вместо стульев — стопки упаковок с утеплителем, накрытые найденными одеялами. Получился импровизированный дастархан.

— А рабочие места — завтра, — продолжил Илья, явно входя в раж мебельного дизайнера. — Из остатков линолеума и фанеры соберем столешницы. Поставим на строительные козлы. Будет брутально, в стиле «индастриал».

Сергей, который успел сбегать в «Бункер» и вернуться, с грохотом поставил на стол бутылку виски — свой личный, неприкосновенный запас.

— Я думаю, сегодня можно, — сказал он, разливая янтарную жидкость походные металлические кружки. — За новоселье.

Кир поднял свою кружку.

— За новоселье! — его голос звучал искренне. — И за то, чтобы в следующий раз мы переезжали уже не в бетонную коробку, а в пентхаус с видом на руины Министерства Цифровой Безопасности.

Все рассмеялись и дружно звякнули кружками. Это был их первый совместный ужин. Ужин двух семей, объединившихся перед лицом общей угрозы. Они сидели на полу, в пустой комнате без мебели, в заброшенном небоскребе, посреди мертвого города. Но в этот момент они были самой свободной и, возможно, самой живой его частью.

Тепло от виски и горячего супа разлилось по телу, снимая напряжение последних суток. Разговор за столом-поддоном стал тише и спокойнее. Гудение временного щитка и шум ветра за фанерными щитами на окнах создавали фон, похожий на треск костра в хижине.

Саня, который до этого молча поглощал тушенку, отставил миску и задумчиво посмотрел на Кира.

— Слушай... а часто вот так приходится? — спросил он. — Срываться, паковать всё в коробки, бежать... Мы только-только обжились в старом месте, а теперь вот снова... И вы...

Вопрос повис в воздухе. Все поняли, о чем он. Страх нестабильности, ощущение вечного бегства — это то, что подтачивало дух сильнее любой слежки.

Кир усмехнулся, но в глазах его не было веселья, скорее, мудрая усталость, не вязавшаяся с его молодостью. Он посмотрел на Алису, и их взгляды встретились на долю секунды. Этого было достаточно, чтобы понять — он говорит за них обоих.

— Для тех, кто выбрал свободу, Саня, переезд — это не событие. Это образ жизни, — начал он, вертя в руках металлическую кружку. — Система не спит. «Око» постоянно эволюционирует, затыкает дыры, меняет алгоритмы патрулирования. Сегодня это место — «слепая зона». Завтра сюда поставят новую вышку 6G с квантовым шифрованием, и наша берлога станет аквариумом. Поэтому мы все — кочевники. Цифровые цыгане.

Он сделал глоток виски, помолчал, собираясь с мыслями.

— Мы с Алисой на колесах уже... сколько, года четыре? — он снова взглянул на нее.

— Пять. С того дня, как ты "случайно" уронил сервер деканата, — поправила Алиса с едва заметной улыбкой.

Кир рассмеялся.

— Ну да, с того дня. Нас тогда чуть не приняли. Сбежали из общаги с одним рюкзаком, в котором лежало два ноутбука и паяльник. Наша первая «база» была в заброшенном бомбоубежище под школой в Девяткино. Там мы прожили три месяца. Спали на надувном матрасе, ели лапшу быстрого приготовления, а интернет воровали у соседей через самодельную "пушку" из консервной банки.

Он посмотрел в свою кружку, словно видел там отражение прошлого.

— Там было холодно, сыро, и крысы иногда тырили у нас припой. Но, знаешь... мы были счастливы. Потому что мы были вместе, и у нас был проект. Мы тогда только начинали строить свою сеть. Алиса паяла ноды, я писал код. И когда первый пакет прошел через нашу самодельную Lora-антенну на другой конец района... это было круче любого запуска ракеты.

Алиса тихо добавила, глядя на свои руки:

— Наш дом — это не стены. Это наш линк. Где есть стабильный канал и питание — там и дом. Мы жили на чердаках, в подвалах старых заводов, один раз даже в списанном вагоне метро в депо. Каждый раз обустраивались, вешали светодиодную ленту, ставили чайник. А потом... потом приходилось снова все паковать.

Кир кивнул.

— Это закон джунглей. Не сиди на месте, постоянно меняй запах. Группировки, которые пытаются "осесть", построить себе неприступную крепость, — они вымирают первыми. «Око» просто берет их в осаду и ждет, когда они совершат ошибку. А мы... мы как вода. Просачиваемся, меняем форму.

Он протянул руку и накрыл ладонь Алисы своей. Это был простой, будничный жест, но в нем было больше тепла и надежности, чем в самых толстых бетонных стенах.

— Главное — не что ты тащишь с собой в коробках, а кого. Если рядом есть человек, который готов с тобой паять антенну при свете фонарика в минус двадцать — это и есть твой дом. Все остальное — временный лагерь.

В наступившей тишине слова Кирилла отозвались в каждом. Илья задумчиво кивнул, вспоминая, видимо, свои собственные "побеги". Сергей, привыкший к комфорту и стабильности, впервые по-настоящему осознал, на что он подписался. А Саня... Саня посмотрел на Вику, которая сидела рядом, и понял, что этот хаос, эта вечная гонка — это не так уж и страшно, если ты бежишь не один.

— Так что привыкай, студент, — подытожил Кир, поднимая кружку. — Мы не бежим. Мы просто... путешествуем. И сегодня у нас остановка в пятизвездочном отеле "Бетон-Палас" с видом на залив. За путешествия

Кружки тихо звякнули. Тепло виски и откровенность Кирилла растопили лед усталости, и на какое-то время бункер перестал быть крепостью, а стал просто комнатой, где сидят друзья.

Илья, который до этого молча слушал, медленно поставил свою кружку на пол. Он посмотрел на свои руки — широкие, в мозолях и мелких шрамах от паяльника и острых краев корпусов.

— Мальчишка прав, — проскрипел он, и все обернулись к нему. Илья редко говорил о чем-то, кроме схем и вольтажа. — Дом — это люди. Но он не знает главного. Вы, — он обвел взглядом Кира, Алису, Саню, — вы родились уже в аквариуме. Вы учились плавать, когда вода вокруг уже была мутной. А я... я помню, как её наливали.

Он откинулся на стену, и его взгляд ушел куда-то сквозь бетон, в прошлое.

— Я ведь из этих, из «ранних». 2001-го года. Я застал еще тот, старый интернет. Свободный, кривой, воняющий озоном от диалап-модемов. Мы тогда не «боролись». Мы просто жили. Собирали первые компы, гоняли пиратские фильмы, сидели на форумах. Мы были уверены, что это навсегда.

Илья горько усмехнулся.

— А потом они начали «варить лягушку». Сначала «закон о фейках». Потом «пакеты Яровой». Потом единый ID. Каждая новая железка — роутер, телефон, даже чайник — поставлялась уже с чипом-закладкой от Министерства. Это было удобно. «Бесшовная экосистема», говорили они. Мы не заметили, как аквариум накрыли крышкой. Я тогда работал в конторе, которая проектировала первые нейросети для анализа трафика. Для поиска террористов, конечно. Всегда начинают с террористов. А закончили поиском тех, кто качает нелицензионную музыку.

Он замолчал, сжав кулаки.

— Я ушел, когда понял, что система, которую я помогаю строить, однажды придет за мной же. С тех пор я кочую. Дольше, чем вы. Для меня это не путешествие. Это искупление. Так что да, Саня, — он посмотрел на студента уже без своей обычной ворчливости, — бегать придется всегда. Потому что однажды мы перестали бежать, когда надо было. И теперь догоняем.

Наступила тишина, тяжелая от осознания правоты его слов.

Сергей, который до этого молча слушал, медленно повертел в руках свою кружку. Он был единственным, кто все еще каждый день возвращался в тот мир, из которого все остальные сбежали.

— А я им завидую, — тихо сказал он.

Все удивленно посмотрели на него.

— Кому? — не понял Кир. — Этим офисным зомби?

— Да, — кивнул Сергей. — Моим коллегам в «ТехноСфере». У них все просто. Ипотека, карьера, планы на отпуск в Крыму. Они строят семьи. Их дети ходят в «цифровые школы». Они не думают о том, что их чайник слушает их разговоры. Они просто пьют чай. Они променяли свободу на комфорт, и они счастливы в своем неведении.

Он обвел взглядом их спартанскую берлогу.

— Я каждый день хожу на работу, чтобы построить себе карьеру. Чтобы однажды, может быть, тоже завести семью, купить квартиру... Но где? Здесь? В подвале, вздрагивая от каждого патруля? Наша жизнь — это подвиг. Но в ней нет места для... нормальности. Мы — солдаты. А солдаты не сажают сады.

Сергей посмотрел на Ксюшу, и в его взгляде промелькнуло что-то глубоко личное, какая-то тоска.

— То, что мы делаем... «Тишина», «Опухоль»... Это не просто хакерство. Это попытка построить фундамент. Создать под их идеальным пластиковым газоном свой, настоящий. Где можно будет не воевать, а жить. Где можно будет не бегать, а просто сидеть на кухне и пить чай, не боясь, что чайник сдаст тебя майору.

Он поднял свою кружку.

— Поэтому я здесь. Не чтобы сломать их мир. А чтобы однажды построить свой. За то, чтобы у нас когда-нибудь появилась своя кухня. И не из поддонов.

Этот тост был самым тихим и самым тяжелым за весь вечер. Каждый думал о своем. О том, от чего он отказался и ради чего продолжает эту безнадежную, но такую правильную борьбу.

Вечер закончился. Пустые миски и кружки были аккуратно сложены в углу. Тепло от виски и разговоров медленно уступало место ночной прохладе, просачивающейся даже сквозь утеплитель. Пора было расходиться по своим норам.

— Ладно, соседи, спасибо за ужин и компанию, — Игорь встал первым, разминая затекшие ноги. — Нам пора в свой бункер. Завтра дел по горло.

Кир тоже поднялся, протянул руку Игорю.

— Вам спасибо за помощь. Без вас мы бы до сих пор сидели в сугробе. Заходите, если что. Кофемашины у нас пока нет, но чайник уже работает.

Прощание было коротким, мужским — кивки, рукопожатия. Но когда очередь дошла до девушек, формальности отступили.

Вика подошла к Алисе. Они были совершенно разными: Вика — с ее мягкостью и длинными волосами, Алиса — с коротко стриженным ежиком, пирсингом и взглядом бойца. Но за этот долгий, сумасшедший день они нашли общий язык.

— Держись, — просто сказала Вика и обняла Алису.

Алиса на мгновение замерла, не привыкшая к таким проявлениям, но потом неуклюже, по-солдатски, обняла Вику в ответ.

— И ты, — так же тихо ответила она. — Если Кир опять решит подключить ядерный реактор к тостеру, я тебе маякну. Будете знать, откуда ждать вспышку.

Ксюша, прощаясь, тоже обняла Алису — легко, по-дружески.

— Было круто. Вы очень смелые.

— Вы тоже, курьер, — Алиса впервые за вечер позволила себе теплую, искреннюю улыбку. — Забегай, когда будешь в наших краях. Угощу синтетическим раменом. Почти как настоящий.

Команда Игоря уходила в ночь. Их силуэты растворились в темном коридоре корпуса «Браво». Звук шагов затих.

Кир и Алиса остались одни в своей новой, пустой берлоге. Он подошел к ней сзади и обнял за плечи, глядя в темный проем окна, где далеко-далеко мерцали огни вражеского города.

— Хорошие они, — сказала Алиса.

— Да, — согласился Кир. — Немного ворчливые, слишком серьезные, но... настоящие. Кажется, мы нашли правильных соседей.

Он поцеловал ее в макушку.

— Пойдем спать. Завтра нам строить будущее. И столы.

Холодное, серое утро ворвалось в бункер не солнечным светом, а пронзительным писком будильника на телефоне Ильи. 6:00. Подъем.

Воздух в жилом отсеке был спертый и теплый. Пахло остывшим кофе и немного — озоном от работающей электроники.

Игорь уже был на ногах. Он стоял у мониторов наблюдения, одетый в спортивный костюм, и пил воду из бутылки. На экранах — заснеженный, безлюдный Намыв. Тишина.

— Периметр чист, — доложил он в пустоту, когда увидел, что проснулся Сергей. — Ночью засек лису. Пробежала мимо нашего входа. Больше никакой активности.

Сергей, зевая, прошел на импровизированную кухню и включил чайник. Он спал в своей дорогой рубашке, которая теперь безнадежно помялась. Но даже так, небритый и сонный, он сохранял вид человека, который знает, что делает.

— Надо связаться с Марком. Согласовать маршрут прокладки кабеля. У него есть свои "кроты" в "Ленэнерго", они могут достать схемы старых, неиспользуемых коллекторов под городом.

Проснулся Саня. Он не ложился, а просто отключился на пару часов в своем кресле. На его лице остались красные следы от шва толстовки.

— Код для PLC-модемов готов, — прохрипел он, проморгавшись. — Я написал "червя", который будет сам распространяться по электросети от счетчика к счетчику. Нам нужно только внедрить его в первый узел на территории "Гетто".

День начинался. Не с раскачки, а сразу с места в карьер. Не было времени на завтрак и утренние новости. Их новостями были строки кода, схемы коллекторов и доклады о передвижении патрулей.

Игорь подошел к доске, где висела карта города.

— Итак, "Южный экспресс". Наша цель — протянуть нить оптоволокна длиной в тридцать километров под городом. Это будет самая сложная инженерная операция в нашей истории. И самая важная.

Он обвел взглядом свою команду. Сонные, уставшие, но готовые к работе.

— Пьем кофе, и за дело. Тишина сама себя не построит.

Утро вторника в «ТехноСфере» было таким же стерильным и безликим, как и всегда. Сергей сидел на еженедельной планерке Департамента Предиктивного Анализа, но его сознание было далеко от графиков и KPI. Он смотрел на своего начальника, Антона, который с энтузиазмом рассказывал о новых алгоритмах выявления «социально-опасных элементов» по паттернам покупок в продуктовых магазинах (слишком много гречки и тушенки — подозрительно), и думал о том, как провернуть самую дерзкую аферу в своей жизни.

Дождавшись своей очереди для доклада, Сергей встал. Его голос звучал уверенно и даже немного скучающе, как у человека, уставшего от рутины.

— Антон, коллеги. По результатам анализа работы «Грибницы» за последний квартал, я выявил системную уязвимость, — начал он, выводя на экран карту города с подсвеченными южными районами. — Наши стационарные сканеры в секторах Купчино и Шушары показывают аномально низкий уровень «серого» трафика. Официально — это самый спокойный район города. Но мои модели говорят, что это статистическая ошибка.

Он переключил слайд.

— Я предполагаю, что проблема не в людях, а в железе. Инфраструктура там старая. Кабели лежат еще с советских времен, узлы связи находятся в подвалах, подверженных подтоплению. Я считаю, что местные группировки нашли способ физически экранировать свои коммуникации, используя особенности ландшафта. «Око» просто не видит, что там происходит на самом деле.

Антон нахмурился. Провал в данных — это удар по его репутации.

— Что предлагаешь?

— Полевой аудит, — ответил Сергей, как будто это было очевидно. — Мне нужна неделя. Служебный автомобиль с доступом в закрытые зоны и полный комплект диагностического оборудования. Я лично проеду по всем ключевым узлам, от коллекторов на Обводном до распределительных щитов в Шушарах. Проведу замеры, составлю карту «слепых зон». Мы должны знать, где враг может прятаться, прежде чем запускать «Гармонию 2.0» на полную мощность.

Идея была настолько логичной и правильной с точки зрения корпоративной паранойи, что возражений не последовало. Более того, инициатива была встречена с одобрением.

— Дельно, Сергей! — кивнул Генеральный директор, который присутствовал на планерке. — Проактивный подход. Давно пора навести порядок в этих муравейниках. Готовьте приказ. Дать ему «Вездеход» из гаража и неограниченный доступ. Отчет — мне на стол в следующий понедельник.

Через два часа на служебный планшет Сергея упал электронный документ: «ПРИКАЗ №14-88. О проведении внепланового полевого аудита сетей в Южном административном округе. Ответственный: С.В. Волков».

В его руках был официальный карт-бланш. Разрешение от системы на то, чтобы помочь её врагам.

Вечером того же дня он вернулся в бункер. Но не с пустыми руками. Заехав на служебный склад, он под предлогом «тестирования оборудования» взял то, что им было нужно.

— Анализатор оптических линий, — он выложил на стол тяжелый прибор в желтом противоударном корпусе. — И, что самое главное, — он достал бухту тонкого, почти невидимого кабеля, — световодный зонд. Сто метров. Мы сможем «слушать» чужие оптоволоконные линии, не врезаясь в них. Просто приложив зонд к изоляции.

Игорь осмотрел оборудование с уважением.

— Теперь у нас есть не только план, но и инструменты.

— И алиби, — добавил Сергей, показывая на экране телефона скан приказа. — Всю следующую неделю я буду самым законопослушным гражданином в этом городе. Буду ездить по самым злачным местам и с умным видом тыкать щупом в ржавые щитки. И никто не посмеет меня остановить.

Он мягко, почти невесомо коснулся её локтей, поправляя положение рук.

— Поднос — это продолжение твоего тела. Держи его на кончиках пальцев, не прижимай к груди. Вот так.

От его прикосновения у Ксюши пробежали мурашки, которые она героически попыталась скрыть.

— Теперь сценарий. Ты входишь в ложу только когда свет погаснет, но до первого аккорда. Либо в антракте. У тебя в ухе будет мой микронаушник, по которому я скажу момент. Если Соколов посмотрит на тебя — не смотри в глаза. Смотри на узел его галстука. Это создает иллюзию почтения.

— А если он заговорит? — спросила Ксюша, чувствуя себя неуютно в роли лакея.

— Отвечаешь коротко. "Да, конечно". "Сию минуту". Не используй сложные фразы. Твоя легенда — простая девушка, которая боится потерять работу.

— А когда мне наводить лазер?

В разговор вступил Кир, который возился с "шпионским подносом" за соседним столом.

— Лазер будет встроен в торец подноса, — пояснил он, показывая модифицированное устройство. — Я врезал туда оптический модуль от нашей "прослушки". С виду — хромированный кант подноса. Тебе нужно будет встать так, чтобы борт подноса "смотрел" внутрь ложи. Когда будешь ставить бокалы — задержись на секунду, изобрази, что протираешь пятно. Лазер снимет вибрацию.

Сергей снова переключил внимание на Ксюшу.

— Пройдись. Покажи, как ты будешь входить.

Ксюша сделала круг по "ложе", стараясь двигаться плавно, не шаркать кроссовками (на дело придется надеть туфли).

— Лучше, — кивнул Сергей. — Но лицо... Убери эмоции. Ты сейчас смотришь так, будто хочешь украсть его кошелек или ударить подносом.

— Я хочу, — буркнула Ксюша. — Он урод.

Сергей подошел к ней вплотную. Взглянул в глаза. В этот момент он вышел из роли наставника.

— Ксюш. Это не игра. Охрана Соколова — звери. У них нейроимпланты на реакцию. Если ты дернешься, они тебя сломают до того, как ты поймешь. Твоя защита — это скука. Ты должна быть скучной. Поняла?

Она кивнула, не в силах отвести взгляд.

— Поняла. Я буду скучной.

В углу, за своим столом, Илья тихо хмыкнул, паяя "крылья" для дрона-мухи.

— Ну просто "Мистер и миссис Смит", — проворчал он себе под нос. — Главное, чтобы "Титаник" в конце не получился.

Пока шли уроки этикета, Саня совершал свой собственный подвиг. Он ломал базу данных HR-отдела театра.

— Есть контакт! — доложил он. — Они используют старый 1C:Предприятие для кадрового учета. Дырявый, как сито. Создаю профиль: Мария Иванова, 23 года. Санитарная книжка — валидная (скопировал у реальной сотрудницы). График смен... поставил её на субботу, "Зона Бельэтаж, Правая сторона". Бинго. Ксюша, ты официально работаешь за 250 рублей в час плюс чаевые.

— Щедрые вы ребята, — усмехнулась Ксюша.

— Илья, как "Муха"?

Инженер поднял с пинцета крошечное создание.

— Готова. Летает. Но управление сложное. Ветрового сноса боится, и батарейка всего на 12 минут. Запускать надо точно перед приходом Генерала. Кто будет оператором?

— Я, — сказал Игорь. — У меня лучшая моторика на геймпаде.

— Отлично. Твоя позиция — технический туалет на третьем ярусе, под самой крышей. Вентиляция там выходит в общий короб.

План сложился. Утром субботы "Опухоль" шла в театр. Не за культурой. За ключами от Королевства.

Субботний вечер у Мариинки выдался типично петербургским — промозглая морось и ветер с Крюкова канала. Фасад новой сцены сиял ониксом и золотом подсветки, контрастируя с серым небом. Подъезжали черные «Майбахи» и «Аурусы», высаживая дам в мехах и господ с напряженными лицами.

Микроавтобус Кира («Черепаха») был припаркован в квартале от театра, в глухом дворе за синагогой. Внутри, как в подводной лодке, задраились Вика (на связи) и Саня (мониторинг хакерской атаки и глушение сигнализаций на машинах).

Основные действующие лица вошли внутрь разными путями.

Сергей прошел через парадный вход. Билет на смартфоне пискнул, зеленый огонек. Металлодетектор проигнорировал его — Саня заранее внес "поправку" в настройки чувствительности именно этой рамки, чтобы не сработал скрытый микрофон-петличка под галстуком Сергея. Охранник в строгом костюме лишь кивнул. Сергей был в своей среде — дорогой костюм, уверенный шаг, скучающий взгляд завсегдатая.

Ксюша вошла через служебный вход с улицы Декабристов. Пропуск «Марии Ивановой» сработал идеально. Охрана на "служебке" даже не посмотрела на неё, прогоняя через "просвет". Ее шпионский поднос лежал в коробке с обычной посудой. Саня умудрился спрятать электронику в "мертвой зоне" рентгена, под металлическим ободом.

— Я внутри, — её голос в микронаушнике Сергея звучал тише, чем обычно. — Переодеваюсь. Форма ужасная, юбка коротка, фартук давит.

— Терпи, солдат. Ты здесь ради искусства, — подбодрил её Игорь, который в это время уже сидел в узкой кабинке туалета на третьем этаже (легенда — сотрудник клининга, помыть пол).

Его «чемоданчик сантехника» на самом деле скрывал пульт управления дроном и футляр с "Мухой".

18:50. Десять минут до третьего звонка.

В фойе стало тише. Публика утекла в зал. В VIP-зоне, отгороженной бархатным канатом, движения почти не было.

Сергей, потягивая шампанское в баре партера (откуда просматривался лифт ложи), дал сигнал:

— Объект в здании. Лифт поехал. Два охранника, сам "Папа" и... с ним женщина. Блондинка, молодая. Похоже на эскорт, не на жену. Это нам на руку, он будет расслаблен.

19:00. Свет в зале погас. Зазвучала увертюра Чайковского.

Оркестр грянул тревожные ноты. Для "Опухоли" это был сигнал к атаке.

Игорь в кабинке открыл решетку вентиляции под потолком (два винта были откручены еще неделю назад под видом планового ТО — работа Виктора, еще одного контакта Северных).

— Запускаю птичку.

Крошечный дрон, жужжа как рассерженное насекомое, нырнул в темную шахту.

Картинка на очках Игоря: серые стенки короба, пыль, поток теплого воздуха.

— Иду по приборам. Дистанция 40 метров. Поворот направо... Спуск... Вижу свет решетки.

Дрон вылетел из диффузора под потолком Ложи №4.

Генерал Соколов сидел в первом ряду, положив тяжелые руки на бархат бортика. Женщина сидела рядом, но чуть позади, в тени. Охрана осталась в "предбаннике" за плотной шторой.

Соколов был в штатском. Обычный костюм, лысеющая голова, тяжелый взгляд исподлобья. Но даже в темноте его лицо светилось какой-то властностью.

Игорь посадил "Муху" на лепнину карниза, прямо над головой генерала.

Камера-перископ выдвинулась. 4К-зум навел фокус.

Картинка пошла. Вид сверху, ракурс "бог". Лицо видно в профиль и чуть сверху. Идеально для дипфейка (видно геометрию носа, ушей, движение губ).

Теперь — звук. И видео анфас.

Выход Ксюши.

Она стояла за портьерой ложи, держа поднос. Руки вспотели в белых перчатках.

В наушнике голос Сергея:

— Он тянется к бокалу. Пусто. Сейчас он позовет. Или ты войди сама. Предлог — долить шампанское даме. Пошла.

Ксюша вдохнула. Сделала "лицо-кирпич".

Отодвинула штору.

— Добрый день, не желаете ли освежить напитки? — ее голос прозвучал ровно, заученно.

Генерал медленно повернул голову.

Свет из зала (со сцены) ударил ему в лицо, осветив профиль. "Муха" на потолке писала каждый кадр.

Ксюша навела торец подноса. Встроенный лазерный дальномер нащупал вибрацию бокала в руке генерала.

Соколов посмотрел на Ксюшу. Тяжелый, сканирующий взгляд безопасника, привыкшего искать подвох.

— Ты новенькая? — спросил он. Голос низкий, скрипучий. — Я тебя раньше не видел.

— Второй день, — ответила Ксюша, склонив голову (и наводя поднос еще точнее).

Соколов хмыкнул.

— Налей ей, — он кивнул на спутницу. — А мне коньяк. "Хеннесси". Сейчас же.

— Сию минуту.

Она сделала шаг к столику.

Разливая напиток, она держала поднос так, чтобы он работал как зеркало-ретранслятор сигнала. Лазер писал голос. Дрон сверху писал мимику.

Генерал повернулся к спутнице и начал говорить. Не о музыке.

— ...Отчет "ТехноСферы" меня не убедил, Лена. "Грибница" дает сбои. Я видел аномалии в Купчино. Завтра на совете я поставлю вопрос ребром. Мне нужен доступ к "Рубильнику" уже в понедельник. Если они не справляются с фильтрацией, я введу План "Зеро".

— Какой план, Саша? — кокетливо спросила блондинка.

— Полное отключение внешней маршрутизации. Интернет станет только локальным. Никаких VPN. Я отрежу этот город от мира.

Ксюша замерла с бутылкой над бокалом. "План Зеро".

Полная изоляция. Чебурнет в абсолюте.

— Девушка! — рявкнул Соколов, заметив, что шампанское вот-вот перельется через край. — Ты уснула?

— Простите! Рука дрогнула, — Ксюша изобразила испуг.

— Вон отсюда, — махнул рукой генерал.

Ксюша поклонилась и попятилась к выходу.

У неё было всё. 45 секунд чистой речи. Макросъемка лица. И главное — информация о том, что у них осталось времени до понедельника.

— Мы записали, — голос Сани в ухе звучал торжествующе и испуганно одновременно. — Вали оттуда, Ксюха. Операция закончена. Уходим.

Возвращение на базу прошло в режиме радиомолчания. Никто не шутил про смокинги и этикет. Информация, которую случайно подслушала Ксюша, превратила удачную разведку в гонку на выживание.

"План Зеро".

Это словосочетание висело в воздухе бункера тяжелым смогом.

— Если он введет это в понедельник, — Сергей расхаживал по "лаунж-зоне", сняв пиджак и галстук, — мы окажемся в банке с пауками. Без доступа к внешнему миру рухнет все: обновления нашего софта, криптовалютные кошельки, каналы связи "Гетто". Весь наш "туннель" станет бесполезной трубой в никуда. Интернет станет локальной сетью МВД.

Илья сидел перед монитором, на котором крутился процесс обработки звука с лазерного микрофона. Спектрограмма плясала зелеными пиками.

— Голос грязный, — прокомментировал он, не поворачивая головы. — Стекло бокала дало резонанс на 400 герцах. Звучит как из ведра. Алиса, запускай денойзер. У нас есть сутки, чтобы вытянуть из этого "бульканья" авторизационный слепок голоса.

Саня работал с видео. Дрон-Муха сняла лицо генерала идеально: каждая пора, каждая морщинка, нервный тик века. Нейросеть "DeepFaceLab Pro", запущенная на ферме из 20 видеокарт, уже начала пережевывать кадры, создавая цифровую маску.

— Лицо будет готово к утру, — сказал Саня, отпивая энергетик (уже третий за ночь). — Вопрос в другом. Как мы предъявим это лицо системе?

Кир, который пришел помочь, сидел на полу и разбирал схему терминала доступа, которую Сергей вытащил из архива "ТехноСферы" еще месяц назад.

— "Бункер-42". Старый узел связи КГБ на Аптекарском, модернизированный. Входная группа — шлюз. Там стоит система "Biometric Wall". Это не камера, это стена сканеров. Она требует, чтобы человек стоял перед ней в полный рост. Она проверяет геометрию черепа, радужку и голос.

— Мы не можем привести туда актера в маске, — сказал Игорь.

— Нет, — согласился Кир. — Но мы можем привести туда... манекен. С проектором. Или экран.

Илья поднял палец вверх.

— У "Северных" есть разработка. Гибкие OLED-панели высокого разрешения. Если мы обтянем ими каркас головы манекена и выведем туда изображение с искажениями под геометрию... Сканер увидит лицо. Живое. Теплое (подогреем изнутри).

— Остается радужка глаза, — напомнил Сергей.

— У генерала серые глаза, — заметила Ксюша, которая сидела в углу, обхватив колени руками. Она все еще не могла отойти от стресса. — Я видела вблизи. Там... там как будто бельмо на левом.

Сергей быстро глянул видео с дрона. Увеличение глаза.

— Верно. У него микротравма роговицы. Уникальный идентификатор. Мы отрисуем это. Вика, ищи в даркнете спеца по 3D-моделированию глаз, нам нужна текстура сетчатки.

Работа закипела.

В бункере собирали Голема.

В центре "технической зоны" Илья варил каркас. Он взял старый манекен из магазина одежды (женский, но плечи нарастили пенопластом), насадил на него голову, напечатанную на 3D-принтере по сканам Соколова.

— Жуткая штука, — поежился Саня, когда на "голову" натянули матрицу гибкого экрана. Пока она была выключена, это выглядело как черный безликий истукан.

К 8 утра воскресенья в бункере уже стоял Генерал Соколов. Вернее, его бюст.

— Запускай тест, — скомандовал Саня.

Включился проектор. Черная голова манекена ожила. На ней проступило лицо — усталое, с тяжелыми мешками под глазами, порами и щетиной.

Рот открылся (синхронизация губ работала).

Из динамика, спрятанного в горле манекена, раздался синтезированный, но пугающе родной скрипучий голос:

"Идентификация. Соколов Александр Петрович. Код допуска: Омега-Ноль."

Звучало так натурально, что Ксюша вздрогнула.

— Неплохо, — оценил Сергей. — Голосовые форманты совпадают на 98%. Биометрия "проглотит". Но есть проблема. Кто понесет эту голову к терминалу?

— Робот, — сказал Илья. — У нас есть "Кентавр" (тот, первый, тупой). Если мы его немного "загримируем" под курьерского дроида или сервисного робота-уборщика... он сможет подойти к терминалу якобы для техобслуживания. И в нужный момент "предъявить" голову из своего отсека.

— Бред, — покачал головой Игорь. — Охрана "Бункера-42" расстреляет любого левого робота на подходе. Там периметр живыми людьми охраняется.

— Тогда остается "метод Троянского коня", — Сергей посмотрел на карту объекта. — Я могу попасть туда. У меня есть пропуск зоны "Б" (административной). Но к зоне "А" (серверной) меня не пустят. Между ними шлюз с этой самой Биометрической стеной.

— Ты пронесешь Голову в сумке? — спросил Саня.

— В кейсе для оборудования. Я пройду как "Инспектор плановой проверки". Зайду в предбанник шлюза, где никого нет (система автоматическая). Достану манекен. Предъявлю его камере. Дверь откроется. Я зайду внутрь, подключусь к консоли Администратора, введу "ключи бога", которые мы украли у робота... и отключу План Зеро. Навсегда.

План был безумным. Один человек в тылу врага, с головой начальника спецслужб в чемодане. Но другого выхода не было.

Понедельник неумолимо приближался.

Утро понедельника в Петербурге выдалось похмельно-тяжелым. Низкое небо давило на крыши.

К КПП «Бункера-42» — неприметного кирпичного здания во дворе на Аптекарском проспекте, подъехала черная «Волга» (не номенклатурная, а такси бизнес-класса).

Сергей вышел из машины. Сегодня он был воплощением корпоративного стандарта. Серый костюм, идеально выглаженная рубашка, бейдж сотрудника высшего ранга на лацкане. В руке — массивный алюминиевый кейс, в котором обычно носят измерительное оборудование. Только внутри лежал не осциллограф, а голова его босса. И ноутбук Сани.

— Проверка периметра, — его голос в петличке звучал ровно, хотя ладони были ледяными.

— Чисто, — ответил Игорь из микроавтобуса «Северных», припаркованного на соседней улице. — Внешнее наблюдение снято, твоя маскировка активна. Для камер ты "сотрудник Иванчук".

Сергей подошел к проходной. Охранник за бронированным стеклом (живой человек, слава богу, они ленивее роботов) проверил пропуск через щель лотка.

— Цель визита?

— Плановая калибровка оптических каналов перед обновлением системы, — отчеканил Сергей заученную фразу. — Приказ 704, распоряжение Департамента.

Охранник сверился с базой (в которую Саня уже внес запись о визите еще ночью).

— Проходите. Зона Б открыта. Кейс на ленту.

Самый страшный момент. Рентген.

Но Илья позаботился и об этом. Кейс был обшит изнутри слоем свинца, а на экране интроскопа высвечивалась заранее подготовленная "обманка" — схема сложного прибора, проецируемая прямо на детектор (технология "призрачного изображения").

Охранник увидел на мониторе скучные мотки проводов и платы.

— Добро.

Сергей прошел вертушку. Железная дверь за ним лязгнула. Пути назад не было.

Он шел по длинным коридорам "Бункера". Здесь не было окон, только лампы дневного света и гудение серверов за стенами. Камеры следили за каждым шагом.

"Влево, потом вниз по лестнице", — вел его голос Сани. — "Зона А за той гермодверью. Там пост биометрии".

Сергей спустился на минус второй этаж.

Вот он. Шлюз. Массивные стальные створки. И перед ними — та самая "Стена Биометрии". Гладкая черная панель со сканерами. Людей здесь не было — уровень автоматизации "Зеро Траст" (Нулевое Доверие).

Сергей поставил кейс на пол. Открыл замки.

— Начинаю спектакль. Глушите камеры в коридоре.

— Есть, луп запущен, — подтвердила Вика. На пультах охраны картинка застыла: пустой коридор.

Сергей достал Голову. Она была жутковатой — без тела, на телескопической подставке. Он подключил её к пауэрбанку. Экран-лицо вспыхнул.

Сергей поднял манекен и выставил его перед сканерами, стараясь, чтобы его собственное лицо не попало в кадр.

— Идентификация! — синтезированным голосом генерала рявкнул манекен, динамик включился по кнопке на шее.

Панель ожила. Лазерные лучи пробежались по резиновой коже, сканируя геометрию носа, скул, ушных раковин.

Зеленый луч ударил в глаза манекену, считывая нарисованную сетчатку.

Сердце Сергея колотилось где-то в горле. 2 секунды. 3 секунды.

Если сбой — сработает турель под потолком или газ.

«ЛИЧНОСТЬ ПОДТВЕРЖДЕНА. ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ СОКОЛОВ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ.»

Тяжелые засовы гермодвери с шипением поползли в стороны.

— Есть проход! — выдохнул Сергей, быстро убирая Голову обратно в кейс.

Он шагнул внутрь "Святая святых".

Серверная зала. Холод, +18 градусов. Ряды стоек, мигающих синим.

И в центре — терминал управления. "Золотая Консоль".

Сергей подключил свой ноутбук к сервисному порту.

— Саня, я в системе. Твой выход.

На экране ноутбука забежали зеленые строки. Это был не взлом. Это был вход с ключами администратора, которые они украли у робота. Система радушно распахнула двери, считая, что это сам Генерал пришел работать.

— Ищу директиву "План Зеро"... — бормотал Саня в ухе. — Вот она. Запланирована на 12:00. Статус: "Ожидание подтверждения".

— Отменяй!

— Не могу просто удалить. Система поднимет тревогу об утрате целостности базы. Нужно заменить её.

Я меняю "План Зеро" на "План Фантом" — режим глубокой диагностики без отключения сети. Команда та же, эффект — противоположный. Система будет думать, что она изолирована, но трафик продолжит идти.

— Делай.

На экране полоса прогресса: UPDATING CORE DIRECTIVES... 100%.

NEW STATUS: DIAGNOSTIC MODE.

— Готово. Интернет спасен. По крайней мере, на неделю, пока они не поймут, почему трафик не упал.

Теперь вторая закладка. "Опухоль".

Сергей загрузил пакет обновления нейросети, в котором лица "подпольщиков" были помечены как "Исключения".

— Инъекция выполнена.

— Уходи, Сергей. У тебя три минуты, пока охрана не заметит "зависшую" картинку на камерах.

Сергей выдернул шнур. Закрыл кейс. Вышел из шлюза. Дверь закрылась.

Он шел к выходу, стараясь не бежать, хотя каждый инстинкт орал "БЕГИ!".

КПП. Сдача пропуска.

— Удачной работы, — дежурный даже не посмотрел на него.

Как только Сергей сел в "Волгу" и отъехал за угол, его руки начали трястись так, что он не смог пристегнуть ремень.

В машине (это был все-таки Игорь за рулем такси) уже ждала Ксюша.

Она просто обняла его, уткнувшись лицом в дорогое пальто.

— Мы живы, — прошептала она. — И мы победили.

— Мы только начали, — ответил Сергей, глядя на серое здание в зеркало заднего вида. — Но теперь мы играем на своем поле. И по своим правилам.

Зима в этом году навалилась на город раньше обычного, превратив стеклянные башни бизнес-центра "Лахта-3" в ледяные иглы, протыкающие свинцовое небо.

В конференц-зале на сорок пятом этаже было тепло и пахло дорогим парфюмом. За овальным столом из черного стекла сидел совет директоров "ТехноСферы", а во главе, как патриций на трибуне — тот самый Чиновник из Министерства Цифрового Благополучия. Его фамилия была Краснов, и он, казалось, стал еще шире в плечах от чувства собственной значимости.

Сергей сидел по правую руку от своего Генерального, в статусе "Ведущего архитектора проекта". Его костюм был безупречен, галстук повязан идеальным виндзорским узлом, а лицо выражало профессиональную заинтересованность. Хотя внутри, под маской лояльности, кипела холодная ненависть.

На стене светилась презентация с логотипом: "СОЦИАЛЬНАЯ ГАРМОНИЯ 2.0".

— Коллеги, поздравляю, — голос Краснова был мягким, обволакивающим, как патока с ядом. — Тендер ваш. "Щит" не смог предложить алгоритмы нужной глубины. Ваша модель предиктивного анализа, которую разработал отдел Сергея... впечатляет.

Чиновник кликнул кликером. На экране появилась карта города, раскрашенная в спектр от зеленого к багрово-красному. Но это была не карта преступности. Это была карта лояльности.

— Мы меняем парадигму, — продолжал Краснов, прохаживаясь вдоль стола. — Аресты — это грубо. Это прошлый век. Люди пугаются, начинают сопротивляться. "Социальная Гармония" работает тоньше. Она бьет не по телу, а по быту.

Он вывел на экран профиль случайного человека.

Гражданин Н. Рейтинг лояльности: 42/100 (Низкий). Риск: Посещение оппозиционных чатов.

— Смотрите. Мы не присылаем к нему наряд. Зачем? Мы просто понижаем его скоринг. С завтрашнего дня его проездной "Подорожник" перестает действовать в часы пик. Его банковская карта отклоняет покупки в магазинах премиум-класса. Интернет-провайдер "автоматически" режет скорость до 64 килобит. А управляющая компания внезапно находит "долг за капремонт" и отключает горячую воду.

В зале одобрительно зашумели топ-менеджеры. "Изящное решение". "Экономически выгодно". "Саморегуляция общества".

— Человек сам приползет к нам, чтобы "исправить ошибку системы", — улыбнулся Краснов. — И для этого он сдаст всех своих друзей.

Сергей слушал это, и пальцы его под столом сжались так, что ручка едва не хрустнула. Они строили цифровую тюрьму без стен, где надзирателем будет твой собственный холодильник.

— Но есть нюанс, — тон Краснова резко сменился. Улыбка исчезла. — В системе остаются "белые пятна".

На карте вспыхнули две яркие точки. Район Намыва (база "Северных") и старый промышленный пояс Юга.

— Здесь мы фиксируем аномалии. Эфир "шумит". Оборудование сбоит. Мои аналитики считают, что там окопались "радиохулиганы", которые засоряют спектр своими кустарными передатчиками. Они мешают развертыванию вашей "Гармонии".

Чиновник посмотрел прямо на Сергея.

— Ваш проект не может быть запущен, пока среда передачи данных не будет чиста. Поэтому мы санкционировали операцию "Чистый Эфир". Послезавтра, в ночь на среду. Туда зайдут не хакеры. Туда зайдет ОМОН и спецназ "Тайфун" при поддержке бронетехники. Мы физически выжжем эти гнезда.

Сердце Сергея пропустило удар. Кир. Алиса. "Черепаха". Весь их техногородок. Послезавтра их сровняют с землей.

— Разумное решение, — кивнул Сергей, не моргнув глазом. — Чистый спектр критичен для работы нейросети. Мы готовы предоставить техподдержку. Я выделю команду инженеров для сбора доказательств с изъятого оборудования.

Краснов довольно кивнул.

— Вот и отлично. Сергей, лично проконтролируй взаимодействие. Я хочу, чтобы к пятнице эти зоны светились зеленым.

Совещание закончилось. Люди вытекали из зала, обсуждая бонусы.

Сергей дождался лифта, спустился в подземный паркинг.

Только сев в свою машину, он позволил себе выдохнуть.

Он достал из-под сиденья "чистый" телефон, старую Nokia без GPS, доработанную Ильей.

СМС на зашифрованный номер:

"Уборка снега назначена на среду. Будет шторм. Вывози всё, что дорого."

Он отправил сообщение Киру.

Теперь нужно было думать, как превратить проект "Социальная Гармония" в оружие против его создателей. Если они дают ему ключи от социального рейтинга граждан... значит, он сможет этот рейтинг накручивать.

Сделать "преступников" святыми. А чиновника Краснова... сделать изгоем в его собственном городе.

Но сначала — спасение рядового Кира.

Среда подступала неумолимо, как ледокол. Сергей знал: приказ на операцию "Чистый Эфир" уже подписан, наряды росгвардии получили инструктаж, а топливозаправщики залили солярку в броневики "Тайфун". В 10:00 утра на крышу недостроя, где обитали "Северные", высадится десант.

В 23:00 вторника, сразу после совещания у Кира, началась операция "Ноев Ковчег".

Погода была на стороне подполья — и одновременно против него. С залива пришел циклон "Изольда". Ветер 20 м/с, мокрый снег, переходящий в ледяной дождь. Видимость — ноль. Камеры "Безопасного города" ослепли от налипшего снега, тепловизоры полицейских дронов бесполезны в такой метели. Идеально для скрытного перемещения. Ужасно для логистики.

В пентхаусе "Северных" царил контролируемый хаос, подсвеченный аварийными красными лампами. Здесь было холодно — огромные панорамные окна заклеены пленкой, но ветер выл в щелях, раздувая её пузырями.

— Алиса! Серверная стойка номер два! Руби кабели, некогда выкручивать! — орал Кир, бегая по залу.

Алиса, вооруженная огромными кусачками, безжалостно кромсала витую пару, освобождая блоки "железа". Искры летели от статики.

— Ты с ума сошел? Это же оптика! Ее потом не сваришь! — возмутилась она, но резала.

Игорь и Саня прибыли на подмогу первыми. Они ворвались в штаб соседей, стряхивая сугробы с плеч.

— Прицеп внизу, — доложил Игорь. — Илья подогнал «УАЗ Патриот». Но двор замело. Если загрузимся под завязку, можем сесть на брюхо. Нужно распределить вес. Что берем в первую очередь?

Кир остановился посреди разгрома, поправляя розовую челку, выбившуюся из-под шапки.

— Приоритет ноль: «Черепаха» (фургон РЭБ). Она на ходу, Алиса выведет её.

Приоритет один: Лазерная установка FSO. Линзы Карл Цейс, таких больше не делают.

Приоритет два: Стойка с крипто-ключами и база данных дипфейков.

Приоритет три: Моя коллекция виниловых пластинок и гидропоника!

— Помидоры?! — рявкнул вошедший Илья, таща за собой бухту троса. — Ты серьезно, панк? Там ОМОН завтра будет двери вышибать, а он рассаду спасает!

— Это не просто помидоры! Это символ жизни в бетоне! — уперся Кир.

— Ладно, — вздохнул Илья. — Грузите вашу ботву. Но генератор Honda тащим первым. Без света в новой башне мы замерзнем быстрее, чем с голоду помрем.

Инженер подошел к проему шахты (лифта здесь не было, просто дыра в полу через 14 этажей, над которой "Северные" смонтировали электрическую лебедку).

— Вира! Крепи поддон!

Саня помогал Алисе упаковывать жесткие диски в противоударные кейсы.

— У вас тут оборудования на полмиллиона долларов, — заметил он, оценивая масштаб бедствия. — Откуда деньги, Кир?

— Мы держали сервера для рендеринга 3D-графики, — подмигнула Алиса. — Левыми заказами. Рендерили мультики для китайцев и спецэффекты для порно-студий. В этом городе на искусстве не заработаешь, а на хентае — вполне.

Темп ускорялся. Снег заметал следы колес во дворе быстрее, чем они успевали появляться. Время таяло. До рассвета оставалось пять часов, а перевезти нужно было целый склад технологий.

Он уже обошел первичную защиту BIOS. Теперь он был в сердце системы. И то, что он видел, захватывало дух.

— Это клондайк, — пробормотал он. — SSD на 20 терабайт. Нейросеть "Cerberus v4.0". Веса модели занимают 3000 гигов. Ребята, он хранит локальные профили всех жителей Крестовского. Скан сетчатки, голос, походка... даже расписание выгула собак!

— Сливай всё, — приказал Сергей. — Ищи раздел "White List".

Саня запустил параллельный процесс копирования на переносной сервер «Северных». Полоса загрузки полетела: интерфейс ODU робота позволял качать данные на скорости 10 Гбит/сек.

— Белый список нашел! — крикнула Алиса, которая помогала разгребать файловую систему. — Тут прописаны не только депутаты. Тут есть технические аккаунты! "Admin_Root", "Maintenance_Service"... Ого, есть даже "Backdoor_DSS".

— Копируй ключи этих учеток, — Сергей почувствовал, как сердце ускорилось. Это были ключи от царства. — Если у нас будет цифровой слепок "Backdoor_FSB", мы сможем авторизоваться в любом терминале города.

— Теперь главное, — Саня переключился на другое окно. — Внедрение. Я не могу переписать всю прошивку, не хватит времени. Но я подменю драйвер видеозахвата.

Он открыл заготовленный "Код Франкенштейна" — тот самый драйвер, написанный с использованием уязвимости std::bless.

— Суть вот в чем. Видеопоток с камер поступает в ядро "сырым". Мой драйвер будет перехватывать его до того, как нейросеть начнет искать лица. Он будет накладывать "цифровую маску" — шум Гаусса или просто вырезать пиксели — на лица тех, чей хэш-код мы занесем в базу. Для робота мы станем призраками. Он будет видеть сквозь нас фон. Стену. Дерево. Но не нас.

— А еще, — добавил Илья, подавая Сане уже распаянную плату "Пиявки". — Мы оставим там аппаратный сюрприз.

Саня отвлекся на секунду, чтобы вщелкнуть плату Ильи в свободный слот расширения PCI-E (благо, в "Шестерках" такой был, в отличие от "Кентавров").

— Что она делает?

— Это "сниффер-ретранслятор", — пояснил Илья. — Она слушает эфир на всех частотах «Ока» и гонит нам копию трафика по скрытому Lora-каналу. А еще... у неё есть функция "Kill Switch". Если нам приспичит, мы можем послать команду, и робот просто выключится посреди операции. Без всяких хакерских атак, на аппаратном уровне — "Пиявка" коротнет шину питания процессора.

— Жестоко, — одобрил Кир.

На мониторе высветилось: "INJECTION COMPLETE".

Затем: "BACKUP COMPLETE".

Саня закрыл терминал.

— Готово. Он наш. Чистим логи. Удаляем запись последних 30 минут: как он встретил "бешеную собаку", как его вырубили СВЧ. Пишем туда: "Сбой сенсоров из-за локальной магнитной аномалии. Перезагрузка".

— Выбрасываем, — скомандовал Сергей. — Игорь, ищи съезд в тихий двор.

Игорь выкрутил руль, сворачивая с ЗСД на набережную Макарова. В три часа ночи там было пусто. Глухой тупик возле стройки апарт-отеля идеально подходил для высадки.

Фургон остановился. Двери распахнулись.

Робота быстро размотали, срезав ножом километры пленки. Он был обездвижен программно. Его аккуратно положили на асфальт, прислонив спиной к забору, словно пьяного, решившего отдохнуть. Голову оставили чуть наклоненной.

На визоре, там, где "сгорели глаза" от СВЧ, остался белесый след, похожий на катаракту. Но модули самодиагностики уже показывали, что резервная камера включилась.

— Отходим!

Фургон сорвался с места и растворился в ночи.

Через минуту андроид дернулся. Система завершила цикл восстановления. Он встал, пошатываясь. Просканировал пространство одним уцелевшим глазом.

Ошибка связи? Нет. Линк стабилен.

Задача: Возвращение на базу для ремонта оптики.

Он зашагал в сторону моста, передавая в центр стандартный отчет о технической неисправности. Центр принял отчет.

Никто в системе не заметил, что пакет данных весил на пару килобайт больше, чем обычно. И что в этом "довеске" уходила карта всего города, ключи доступа генералов и исходный код их собственной смерти.

В эту ночь «Опухоль» дала метастазы в самый мозг системы.

Вернувшись на Намыв, они даже не стали распаковывать трофеи сразу. Адреналин отпустил, накатила свинцовая усталость.

Но Саня не спал. Он сидел в бункере, глядя на экран. Там разворачивалась карта связей «Ока», построенная на основе скачанных данных.

Она была огромна. И прекрасна в своей уязвимости.

А в списке пользователей "белого листа" он нашел имя.

«User_Priority_0: General_Sokolov».

— Соколов... — прошептал Сергей, встав за спиной Сани. — Начальник Департамента Цифровой Безопасности. Мы нашли аккаунт самого главного кукловода.

— У него полный доступ? — спросил Илья.

— Выше. У него доступ Бога. Он может отменить любой приказ ИИ. Он может остановить "чистку". Он может выключить «Око».

Сергей сжал плечо Сани.

— Теперь мы знаем, у кого ключи. Осталось подобраться к двери.

После адреналинового штурма с вертолетами и похищением робота, в бункере наступила та самая вязкая тишина рутины, которая и составляла 90% жизни подполья.

На столе Сергея горел третий по счету монитор. Рядом остывал уже десятый за сегодня стаканчик кофе из старой капсульной машины.

Сергей снял пиджак и сидел в белой рубашке с закатанными рукавами, погруженный в бездну цифр. Перед ним был «Святой Грааль» — дамп нейросети Cerberus v4.0, вытащенный из мозгов "Призрака".

— Это... красиво, — пробормотал он, обращаясь скорее к экрану, чем к команде. — Жестоко, но красиво.

— Что там? — Вика оторвалась от своей работы, она составляла карту передвижения "Черных Фургонов", используя данные с "жучков", которые Ксюша успела-таки расклеить вчера.

Сергей развернул на большом экране трехмерную визуализацию слоев нейросети. Это выглядело как бесконечная паутина из светящихся узлов.

— «Цербер» — это не одна сеть. Это каскад.

Первый слой — детектор движения и примитивное выделение лиц. Быстрый, тупой.

Второй слой — на серверах патрульных роботов — распознавание паттернов. Пол, возраст, эмоции. Оценка угрозы по мимике.

Третий слой — в "Грибнице" — идентификация личности, сверка с базами МВД и ФСБ.

— И как нам спрятаться от этой махины? — спросил Игорь, который чистил и смазывал свой пистолет, превратив это занятие в медитацию.

— Нам повезло. Нейросети — это математика, а математику можно обмануть статистикой, — Сергей хрустнул пальцами. — Я нашел слой весов, отвечающий за "препроцессинг". Перед тем как лицо уходит на распознавание, система нормализует картинку — убирает шумы, выравнивает свет.

Он набрал несколько команд.

— Если я внесу микроскопические изменения вот в эти тензорные коэффициенты... совсем чуть-чуть... система начнет воспринимать наши лица как "шум сенсора" или "блик". Она даже не попытается нас распознать. Мы просто отфильтруемся на этапе номер ноль.

— То есть мы будем ходить в масках, которые видит только компьютер? — уточнил Саня. Студент выглядел ужасно: мешки под глазами, трехдневная щетина, свитер на три размера больше. Он дописывал "драйвер внедрения" и, казалось, вообще не спал.

— Не мы в масках, — поправил Сергей. — А роботы в очках, на которых наклеена изолента. Только программно. Я уже дообучил модель на наших фотках с пометкой CLASS_IGNORE. Теперь нужно "скормить" это обновление роботам.

Саня кивнул.

— Механизм есть. Платы Ильи, которые мы рассовали по району, могут работать как P2P-узлы (торрент). Они будут раздавать этот патч всем проходящим мимо патрульным. Побайтово. За неделю заразим район.

— Заразим "Опухолью", — с удовольствием произнес Илья. Он вошел в лаунж-зону с двумя большими пиццами в руках. От инженера пахло канифолью и... бетоном?

— Жрать подано, хакеры.

Пока команда уничтожала пиццу, которая здесь, под землей, казалась пищей богов, Илья включил свой ноутбук.

— Код и невидимость — это круто. Но мы запираемся на острове. Мы строим крепость на Намыве. Это тупик. "Северные" молодцы, но их технологии узкоспециализированы — лазеры, РЭБ. Нам нужны мозги другого профиля.

— О чем ты? — спросил Игорь.

Илья развернул карту города. Маркер Намыва на севере сиял зеленым.

А на самом юге, в гигантском спальном районе "Шушары-Юг", мерцала красная точка.

— Смотрите. Мы здесь, в "элитном гетто". А там, в человейниках, живут сто тысяч человек. Работяги, айтишники-удаленщики, студенты. Там плотность населения такая, что никакой "Око" не справляется. Камеры виснут от количества лиц. И там... есть активность.

— Активность? — переспросил Сергей. — В плане митингов?

— В плане сети. Мои сканеры эфира, те, что мы ставили еще месяц назад, ловят оттуда странные пакеты. Это не наш Mesh. Это что-то другое. Они используют... ультразвук. Передачу данных по воздуху на высоких частотах между смартфонами. Mesh-сеть, построенная не на роутерах, а на людях. На толпе в метро, на очередях в магазинах.

Илья откинулся на спинку дивана, и тот скрипнул кожей.

— Группировка "Улей". Или "Гетто-Код", как они себя называют. Ходят слухи, что у них сильная биометрия. Чипы, импланты. Саня, ты ноешь, что зашиваешься один? Так вот, у них там целый инкубатор юных талантов, которым нечего терять. Им нужна нормальная внешняя связь. У них "Интранет", варится в собственном соку. Если мы дадим им наш "выход в мир" через лазер Кира... они дадут нам свои мозги и технологии распределенных вычислений.

Саня перестал жевать.

— Распределенка на тысячах смартфонов? Это же суперкомпьютер! Я смогу брутфорсить пароли к серверам за часы, а не за годы!

— Но до них 30 километров по прямой через весь город, — скептически заметил Сергей. — И там блокпосты на въезде в район жестче, чем граница. Туда так просто с "Барсиком" не заедешь.

— Заедем, — уверенно сказал Игорь. — Нам все равно нужно расширять зону влияния. Строить тоннель.

Ксюша подняла руку, как школьница.

— Я там доставку возила пару раз. Район — жесть. Лабиринт. Но у меня есть доступ через служебный въезд для грузовиков. Пропуск "Яндекс.Еды" работает.

Игорь кивнул.

— Значит, дипломатическая миссия. Нужно ехать, знакомиться. Нам нужна свежая кровь. Саня скоро сгорит на работе, ему нужен помощник.

— Я не сгорю! — возмутился Саня, заливая в себя энергетик.

— У тебя глаза уже цвета монитора, — мягко сказала Вика. — Илья прав. Нам нужен альянс.

— Но есть проблема, — добавил Илья. — Мы не можем просто приехать и сказать "Привет, мы от Деда". У них паранойя еще хлеще нашей. Они биохакеры, они не верят ничему, кроме плоти и крови. Чтобы войти к ним в доверие, нужен подарок. Ценный.

— У нас есть "Ключ от всех дверей", — напомнил Сергей про аккаунты сервисных служб, добытые с робота. — Мы можем подарить им... зеленый коридор на блокпостах. Свободный въезд и выезд для их курьеров. Для зажатого в гетто района это бесценно.

— Утверждаем, — резюмировал Игорь. — Готовим экспедицию. На "Черепахе" Северных поедем, под прикрытием Сергея. Нам нужно пробить этот тоннель.

Следующие 24 часа в бункере превратились в муравейник, готовящийся к дальней миграции. Идея «прорубить окно» на Юг захватила всех. Северная прохлада и стерильность элитных районов душили своей безопасностью. Для настоящего восстания, для «Опухоли», нужны были массы. А массы жили там, в Купчино и Шушарах — бетонных джунглях, куда даже полиция заезжала только колоннами.

Игорь собрал всю команду у дубового стола для брифинга.

На экране (уже ставший привычным фон бункера) светилось досье на лидера "Гетто-Код", которое собрал Сергей через свои базы и которое дополнили слухами Северных.

— Знакомьтесь, Марк Власов, он же "Пророк".

Фотография: мужчина лет сорока, с жестким взглядом, лысый, с татуировкой штрих-кода на шее (настоящей, функциональной).

— В прошлом — доцент кафедры защиты информации. Вылетел из вуза пять лет назад за лекции о приватности и распространение "запрещенных алгоритмов шифрования". Сейчас неофициальный мэр Южного сектора. Его группировка контролирует серую зону. Официально там — сплошные безработные и курьеры. По факту — крупнейшая крипто-коммуна города.

— Они занимаются биохакингом, — добавила Вика. — Видите штрих-код? Это не тату. Это интерфейс. У них в телах RFID, NFC чипы. Они оплачивают покупки прикосновением руки, открывают двери взглядом. Для них тело — это гаджет.

— Фрики, — скривился Илья, проверяя заряд своего верного шокера (на всякий случай). — Засовывать кремний под кожу... брр.

— Зато их нельзя обыскать и найти флешку, — возразил Саня. — Флешка у них в пальце. Гениально.

Игорь постучал по карте.

— Едем двумя группами.

Группа "Дипломаты": Сергей, Игорь и Кир (Северный нужен как тех-эксперт и водитель своей броне-черепахи). Едут официально, на микроавтобусе "СпецСвязь" (документы Сергея + наклейки на борта). Цель: зайти через парадный вход, встретиться с Марком, предложить обмен (наш интернет за их ресурсы/людей).

Группа "Тени": Ксюша и Саня. Заходят как "курьер с доставкой". Это проверка боем. Сане нужно просканировать их локальную "Ультразвуковую сеть" (Mesh-over-Audio), про которую говорил Илья, чтобы мы не шли на переговоры слепыми. Ксюша — проводник, она знает лазы в заборах.

— А что мы везем в качестве дара? — уточнил Кир, который пригнал фургон прямо в паркинг.

— Планшет с полным доступом к системе городских светофоров Южного района, — Сергей положил на стол обычный iPad, но с логотипом Министерства на чехле. — Мы "заразили" ключи доступа через робота. Теперь с этого планшета можно устроить "зеленую волну" для их курьеров. Или пробку для патрулей полиции. Марк оценит. Контроль трафика для логистического хаба — это власть.

Илья выдал всем "глушилки личности" — свои фирменные "Пиявки", но в корпусе обычных пауэрбанков.

— Носить в кармане. Создают вокруг вас поле белого шума для RFID-считывателей. Чтобы местные биохакеры не сканировали ваши паспорта, пока вы здороваетесь за руку.

Сборы были недолгими. Ксюша переоделась в потрепанную куртку "Деливери", Саня натянул толстовку с капюшоном, став похожим на типичного айтишника-фрилансера.

Сергей поправил дорогое пальто. Он ехал как "представитель инвестора". Легенда наглая, но в серых зонах деньги решали всё.

Путь через ночной город напоминал путешествие из Цитадели в Пустоши. Если на Крестовском асфальт мыли с шампунем, то чем южнее они уходили, тем темнее становились улицы.

Микроавтобус Кира шел уверенно.

Ксюша и Саня ехали отдельно, на ночном автобусе (социальный стелс).

Граница "Южного Гетто" выглядела внушительно. Бетонные блоки, КПП с прожекторами. Росгвардия лениво проверяла въезжающие машины. Пешеходов шмонали тщательнее — рамки металлодетекторов, сканеры сетчатки.

Саня нервничал, стоя в очереди к турникету.

— Мой "липовый" QR-код проканает? — шепнул он Ксюше.

— Расслабься. Тут такой поток людей, что система работает с задержкой в секунду. Проходи быстро, морду кирпичом.

Она приложила телефон к валидатору. Писк. Зеленый.

Саня следом. Писк. Зеленый.

— Добро пожаловать в муравейник, — шепнула Ксюша, когда они вышли за ограждение.

Перед ними выросли гигантские, 35-этажные "человейники". Сплошная стена из бетона и светящихся окон. Дворы-колодцы, забитые дешевыми машинами такси.

Здесь был свой шум. Гудение. Тысячи кондиционеров, голоса, музыка из окон, жужжание дронов-доставщиков.

Саня достал смартфон и включил анализатор спектра, который ему написал Илья.

— Ого... — он остановился. — Ты слышишь? Точнее, не слышишь, но микрофон ловит.

Эфир был забит. Но не вайфаем. Высокочастотный писк на грани ультразвука (19-21 кГц).

— Они переговариваются, — восхищенно сказал Саня. — Каждый телефон тут — ретранслятор. Пакеты данных передаются звуком. Идет шифрованный чат, переводы крипты... "Грибница" не может это заблокировать, потому что это просто "звуковой фон".

— Умно, — оценила Ксюша. — Но медленно же?

— Текст и ключи летают. Видео не посмотришь, но для координации — идеально.

Тем временем фургон Сергея проехал через "грузовой коридор", липовый пропуск сработал. Они запарковались у старой бойлерной, где была назначена встреча.

Из тени вышли трое. Местные. Не хакеры в очках, а крепкие ребята в спортивках, но с "умными" линзами в глазах, слабое голубое свечение выдавало электронику.

— Вы к Пророку? — спросил старший, сканируя Сергея взглядом буквально, похоже, линза была с дополненной реальностью.

— Мы привезли ключи от города, — спокойно ответил Сергей, выходя из машины и демонстрируя планшет. — Думаю, ему это будет интересно.

Парень коснулся своего уха. Секундная заминка.

— Проходите. Шеф ждет. Машину оставьте здесь, с ней ничего не случится. Здесь воруют только у чужих.

Они вошли в подвал обычной панельки.

И попали в другой мир.

Если бункер Игоря был "уютным офисом", а фургон Кира — "военным штабом", то база "Гетто-Код" напоминала операционную будущего в подвале наркокартеля. Стерильная чистота, яркий белый свет, столы из нержавейки, микроскопы, капсулы с чем-то светящимся.

В центре зала, за прозрачным столом, сидел Марк.

Он оторвал взгляд от монитора и посмотрел на гостей. Его глаза были разными. Один — карий, человеческий. Второй — камера с красным зрачком-диафрагмой.

— Спецслужбы, курьер и панк с Намыва... — его голос был тихим, но властным. — Интересная компания. Вы пробили защиту моих часовых?

— Мы пришли не ломать, а строить мост, — Сергей положил планшет на стол. — Твои люди стоят в пробках по 2 часа на выезде. С этой штукой у них всегда будет зеленый.

Марк не прикоснулся к планшету. Его кибер-глаз сжужжал, фокусируясь.

— Контроль светофоров? Это уровень доступа "А". У нас такого нет уже год. Откуда?

— У нас есть "друзья" в верхних эшелонах, — уклончиво ответил Сергей.

— У вас есть крыса в верхних эшелонах. Или ты и есть крыса, — Марк усмехнулся. — Я вижу твои биоритмы, парень из "ТехноСферы". Пульс 70, зрачки расширены. Ты нервничаешь.

Кир вышел вперед.

— Слушай, Пророк. Хватит сканировать нас своими гаджетами. Мы предлагаем сделку. Мы тянем к вам канал чистого интернета - 10 Гбит, без цензуры. Вы даете нам свои мозги и мощности распределенных вычислений.

Марк задумался. Чистый интернет для его сети — это как кислород для подводной лодки.

— Если у вас есть доступ "А"... — медленно произнес он. — Значит, вы умеете обманывать "Цербера". Меня не интересуют светофоры. Меня интересует другое. У нас... эпидемия. Система начала вычислять людей с имплантами по тепловому следу. Аресты каждую ночь. Вы можете сделать моих людей невидимыми для дронов?

Сергей переглянулся с Игорем. Вот он, рычаг давления.

— Можем. У нас есть патч "Опухоль". Маскировка на уровне нейросети робота. Мы отдадим его вам.

Марк встал и протянул руку. Механическую.

— Если это сработает, Юг ваш. Добро пожаловать в Семью. Но сначала... тест. Прямо сейчас. В этом здании есть камера в подъезде, подключенная к МВД. Пройди под ней, Безопасник. Если тревога не сработает — мы союзники. Если сработает... извини, но на запчасти ты стоишь дороже, чем живой.

Атмосфера в стерильной "операционной" стала острой, как скальпель. Предложение Марка не звучало как просьба. Это была ставка. Жизнь за технологию.

— Камера во втором подъезде, — спокойно сказал Пророк, глядя своим живым и механическим глазами на Сергея. — Купольная "HikVision", прошитая "ТехноСферой". Она сканирует лица жильцов, сливает данные участковому и в облако "Безопасного Города". У меня там живут люди без регистрации, для них этот глаз — проблема. Если твой патч работает, она должна проигнорировать тебя, хотя ты есть в базе как "Личность высокого интереса".

Сергей медленно кивнул. У него не было права на ошибку. Его "отравленный" патч еще не был раскатан на весь город, только на часть роботов через вирусное распространение. Но стационарные камеры... обновлялись ли они?

— Мне нужно проверить версию прошивки этой камеры, — сказал он, стараясь не выдать дрожь в голосе. — Дай доступ к твоей локальной сети.

Марк кивнул помощнику. Тот бросил Сергею патч-корд.

Сергей подключился. Терминал. Скан сети дома.

IP-адрес камеры нашелся быстро. Порт 80 открыт. Веб-морда "Безопасный Дом".

Версия ПО: Cerberus_Build_4022_b.

— Свежая, — выдохнул он. — Это значит, что сервер обновлений "Ока" уже залил туда мой зараженный пакет. По теории вероятности — сработает.

— Теория — это хорошо, — Марк встал. — Пойдем проверим практику.

Они вышли из подвала на улицу.

Двор колодец был темным, но у подъезда горел яркий светодиодный фонарь, освещая входную группу. Камера висела прямо над домофоном, её объектив хищно смотрел вниз, окруженный красным нимбом ИК-подсветки.

У двери стояли двое громил "Гетто" и Игорь, держащий руку в кармане на рукояти ножа, так как пистолет с глушителем пронести через кордон он не рискнул.

— Иди, — сказал Марк.

Сергей поправил воротник пальто. Это было глупо. Если патч не сработал, через 5 минут сюда приедет наряд Росгвардии, и тогда сделка сорвется, а их, возможно, сдадут властям как откуп.

Он шагнул в пятно света.

Поднял голову.

Посмотрел прямо в объектив.

Секунда. Две.

Камера продолжала гореть ровным светом. Никакого мигания синим (режим "Тревога"), никакого звукового сигнала зуммера домофона, который обычно пищал при обнаружении "чужака".

Марк смотрел на экран планшета, подключенного к его собственной системе перехвата (он ведь тоже мониторил этот подъезд, просто не мог отключить госкамеру).

В логах системы:

DETECTED: OBJECT (CLASS: STATIC_NOISE). THREAT: 0. IGNORE.

— "Статический шум"... — прочитал Марк, и уголок его губ дрогнул в усмешке. — Ты превратил себя в помеху. Для системы ты — блик на объективе.

— Не только себя, — сказал Сергей, отходя в тень. — Всех, чей биометрический хэш мы добавим в "Белый список" моего патча. Твои люди могут носить эту невидимость.

Марк молчал долго. Потом подошел к Сергею и протянул свою живую, человеческую руку.

— Ты безумец. Но мне это нравится. Мы в деле. Твой тоннель будет построен. Мои инженеры помогут твоему хакеру. А наши курьеры разнесут твои "зараженные" платы по всему югу города.

Возвращение на базу было триумфальным, хотя и тихим. Договор скрепили рукопожатием и обменом флешками: Саня получил доступ к их библиотекам распределенных вычислений и био-API - софту для работы с имплантами, а "Гетто" получило копию "Опухоли" и доступ к планшету управления светофорами.

Теперь, имея ресурсы двух группировок, они были готовы к следующему шагу. Не к защите. К нападению.

По дороге домой, в кабине микроавтобуса, Кир задумчиво сказал:

— Светофоры — это круто. Невидимость — тоже. Но у меня вопрос. У этого Марка глаза разные. Один — камера. А если мы дадим ему доступ к нашему коду... не станет ли он сам Большим Братом для Юга? Он ведь теперь видит то, что мы скрываем от властей.

Игорь посмотрел в окно на проплывающие огни КАД.

— Враг моего врага — мой друг. Пока что. Но мы оставим за собой контроль за "Рубильником". Патч обновляется через нас. Если Пророк захочет стать Богом — мы его отключим так же, как отключили робота.

— "Доверяй, но имей бэкдор", — усмехнулся Сергей. — Хорошая философия для нашей новой реальности.

Когда они вернулись в бункер, там уже кипела работа. Ксюша и Вика распаковывали контейнеры с электроникой, переданные в качестве "жеста доброй воли" от южан (старые, но мощные блейд-сервера, списанные из местных дата-центров). Саня уже сидел с ноутбуком, интегрируя новые мощности в их сеть.

— Мы расширились, — доложил он, не отрываясь от экрана. — Теперь у меня в кластере 2000 активных нод — телефоны южан. Скорость брутфорса выросла в 500 раз. Мы можем ломать ключи WiFi соседей на лету.

Сергей упал на диван, выжатый как лимон.

— Теперь у нас есть армия. И у нас есть ключи от служебного входа в Ад. Саня, начинай поиск. Нам нужно подготовиться к встрече с Генералом Соколовым. Дипфейк. Мы сделаем его цифровую копию. И она откроет нам главную дверь.

Игорь, глядя на растущую "стену плача" из мониторов, где теперь горела не одна зеленая зона, а две — Намыв и Юг, кивнул своим мыслям.

"Опухоль" росла. Медленно, незаметно, но необратимо. Они перестали быть просто партизанами. Они становились новой системой, растущей под кожей старой.

В бункере пахло уже не бетоном и пиццей, а чем-то тревожным, наэлектризованным. Мощности новых серверов "Южан", объединенные в кластер, гудели ровным фоном, переваривая гигабайты трафика билетных агрегаторов, камер наружного наблюдения и логов транзакций.

Вика, которая последние сутки не вставала из-за стола, наконец, победно ударила ладонью по столешнице.

— Попался, ублюдок, — выдохнула она, откидываясь в кресле и потягиваясь. — Генерал Соколов, человек-фантом. Мы нашли его выход в свет.

Вся команда подтянулась к центральному экрану.

Вика вывела данные.

— Мы просеяли транзакции "платиновой" зоны. Искали аномалии: покупка без привязки к ID, оплата со счета ведомства, но помеченная как "представительские расходы". Вот чек.

ЛОЖА БЕНУАР №4. МАРИИНСКИЙ ТЕАТР-2. "ПИКОВАЯ ДАМА". СУББОТА, 19:00.

ЗАКАЗЧИК: [CLASSIFIED / DEPARTMENT_SEC_01].

— Он будет там, — уверенно заявил Сергей, разглядывая схему зала. — Новая сцена Мариинки. Идеальное место для параноика. Ложа №4 имеет отдельный вход с лифта, свое фойе и пуленепробиваемое остекление со стороны зала.

— Зачем он вообще туда прется? — удивился Кир, который заехал к "соседям" привезти новые лазерные диоды. — Слушал бы дома в Spotify.

— Статус, — пояснил Сергей. — И связи. В таких местах, в антракте, под коньяк решаются вопросы, которые нельзя обсуждать по телефону. Соколов будет встречаться там с кем-то. И нам плевать с кем. Нам нужно его лицо и голос.

Игорь подошел к доске.

— Вводные данные.

Цель: получить видео (мимика лица, высокое разрешение) и аудио (чистый голос, минимум 5 минут речи) для обучения DeepFake.

Сложность: Высшая.

На входе: рамки, террагерцовые сканеры, проверяющие одежду насквозь. Охрана ФСО. В самой ложе — система защиты от прослушки (виброакустические генераторы на окнах).

— Как мы запишем звук через бронестекло с "глушилкой"? — скептически спросил Саня.

— Оптика, — вмешалась Алиса, которая что-то крутила в руках. — Мы не будем слушать звук. Мы будем смотреть звук.

Она положила на стол прибор, похожий на оптический прицел, но с проводом, уходящим в ноутбук.

— Лазерный виброметр. Дальнобойный. Мы направим луч на... нет, не на стекло ложи, там стоит защита. На что-то внутри. На бокал с водой. На листок программки, которую он держит. На его галстук. Любой предмет вибрирует от голоса. Мы снимем эту вибрацию лазером, Саня прогонит через фильтр Фурье и восстановит речь.

— А видео? — спросил Илья. — Стекло ложи тонированное. Камеры из зала его не возьмут. Нам нужен взгляд изнутри.

Инженер хищно улыбнулся и открыл ящик своего стола.

— У меня есть "зритель".

На ладони Ильи лежал... жук. Не настоящий, конечно. Дрон-инсектоптер.

Размером с крупного шершня. Крылья из прозрачной пленки. Тело — матовый углепластик, похожий на хитин.

Вместо глаз — две микрокамеры.

— Проект "Муха-ЦЦ", — представил он. — Машущий полет. Практически бесшумный, частота взмахов такая, что человеческое ухо воспринимает это как фоновый шум вентиляции. На борту батарейка на 15 минут полета и передатчик на 5 ГГц.

— И как эта муха попадет в герметичную VIP-ложу? — спросила Ксюша.

— Вентиляция, — ответил Сергей. — В театре единая система климат-контроля. Шахты широкие, скорость потока низкая (чтобы не шумело во время арий). Если мы запустим дрона в воздуховод на техническом этаже, он по течению спустится прямо к диффузору в потолке ложи генерала.

— Значит, план такой, — резюмировал Игорь.

Проникновение: Нам нужны люди внутри. Сергей идет официально, как гость партера (обеспечивает координацию). Ксюша — как персонал (официантка VIP-зоны). Легенду "Техперсонал буфета" Саня пропишет в базе за час до начала смены.

Заброска дрона: Илье нужно попасть на технический этаж (под купол) или в зону вентиляции.

Запись: Ксюша из подсобки буфета направляет лазер на открытую дверь ложи (если повезет) или использует "поднос-шпион".

Сергей подстраховывает визуально.

Игорь раздал задачи.

— Сергей, Саня — легендирование. Делайте Ксюше чистое досье "Мария Иванова, стаж 2 года, медкнижка в норме".

Илья, Кир — готовьте дрона и лазер.

Ксюша... тебе придется выучить этикет. Официантки в ложах — это не пиццу разносить. Спина прямая, "Чего изволите-с", незаметность.

Сергей посмотрел на Ксюшу.

— Я тебя научу. У нас есть вечер на репетицию. Ты должна стать невидимкой в белом фартуке.

— О, я настоящая, — её улыбка напоминала трещину на фарфоровой маске. — Настоящая ошибка мироздания.

— Я пришёл понять! — в его голосе зазвучали ноты отчаяния. — Почему в наших архивах нет отчёта о казни?

— С чем? — она сделала шаг вперёд. — С раскаянием? С той глупостью, что вы, смертные, называете любовью?

— Со страхом! — выдохнул он. — Он боялся тебя до самого конца.

Кейтрин замерла.

— Страх — единственный дар, что способны принести Торнфилды, — прошептала она.

— До встречи в следующей жизни, Рэй Торнфилд, — её слова прозвучали как далёкий колокольный звон.

Он резко шагнул вперёд.

— А если я стану последним... — голос его дрогнул, — ...последним Торнфилдом, кто попытается разорвать этот круг?

Кейтрин остановилась на краю света.

— Наивный мальчик. Круги не разрывают. В них либо вращаешься, либо выпадаешь в небытие.

— Я найду способ!

— Ищи. Но помни: иногда единственный способ выиграть в этой игре — отказаться в ней участвовать.

Тьма поглотила её очертания. Рэй остался один, слушая, как в тишине рождается новая мелодия — горькая и прекрасная, как эхо несбывшихся возможностей. Лунный свет продолжал литься сквозь разбитый купол, но теперь он освещал лишь пустоту — ту самую, что поселилась в его груди на смену надежде.

/с помощью ии/

— Смертельно опасный Айфон, — поправил Сергей. — Обратите внимание на модули. На плечах — микрофоны направленного действия, "слухачи". Слышат шепот за сто метров. В визоре — мультиспектральная камера. Он видит в ИК, в УФ, и даже улавливает микровибрации стекол, если кто-то говорит в доме. Это ходячая станция прослушки.

Игорь, сидевший на ручке дивана и крутивший в руках боевой нож (нервная привычка), нахмурился.

— Вооружение?

— Официально — нелетальное. Шокеры-тазеры в запястьях. Сеткомет под левым наплечником. Но у модификации S ("Security") есть сюрприз.

Сергей увеличил изображение правой руки робота.

— В пальцах — инъектор с транквилизатором мгновенного действия. Используется для "усмирения разбушевавшихся VIP-персон" или их охранников, которые перебрали. Одна доза валит слона.

Ксюша поежилась.

— Значит, если он схватит меня...

— Ты уснешь раньше, чем испугаешься, — "утешил" Сергей. — Поэтому правило номер один: дистанция. Барсик должен работать на пределе поводка. Робот не должен подойти к оператору (тебе) ближе чем на 20 метров.

Илья, сидевший с чашкой чая и выглядевший самым скептичным, хмыкнул.

— Транквилизатор — это полбеды. Хуже его мозги. Вы говорите, он умный. Значит, у него есть эвристика. Если он увидит "сломанную" собаку, которая слишком активно заманивает его в кусты... он поймет.

— Для этого у нас есть "Легенда", — вмешался Кир. — Барсик не будет заманивать. Он будет убегать в панике. Алиса переписала паттерны движений. Это будет выглядеть как сбой гироскопа + заклинивание привода "страха" (если бы он у него был). Робот увидит не приманку, а опасный, неконтролируемый механизм в зоне отдыха людей. Его протокол — "Локализовать и обесточить". Он пойдет за ним, чтобы выключить. Не из любопытства, а по инструкции безопасности.

Сергей кивнул.

— Илья прав, риск есть. Если робот заподозрит засаду (увидит дрон, тепло человека в кустах) — он перейдет в режим "Тревога 1". Это тихий режим. Он не будет сиреной орать. Он просто скинет свои координаты и видеопоток с меткой "Угроза" на пульт охраны поселка. И к нам выедут частники на джипах с пулеметами. За 2 минуты.

— Значит, нам нужно перехватить этот сигнал ДО того, как он его отправит, — сказал Саня.

Кир достал из кармана флешку и кинул её на стол.

— А для этого мы будем использовать не грубый шум, как с "Кентавром". Мы используем "спуфинг". Наш "Купол" на машине умеет притворяться базовой станцией сотовой связи. Робот попытается отправить тревогу, его модем увидит "вышку" с самым мощным сигналом (нашу) и подключится к ней. Мы примем пакет тревоги... и отправим в ответ: "Принято. Ложная тревога. Отбой".

В зале повисла тишина. Это был новый уровень игры.

— Ты умеешь подделывать handshake протоколов Министерства? — недоверчиво спросил Илья.

Кир широко улыбнулся, показав щербинку между зубами.

— Я же говорил, дед. У нас на серверах майнят не крипту, а брутфорсят ключи шифрования старых стандартов LTE. Мы сломали их две недели назад. Так что этой ночью мы будем для робота не просто помехой. Мы будем его "Командным Центром". На 10 секунд. Этого хватит.

Игорь, выслушав план с "ложной базовой станцией", все еще выглядел напряженным.

— Электроника — это хорошо, — сказал он. — Но если ваш спуфинг не сработает? Если у него резервный канал? Спутник? LoraWan? Нам нужен гарантированный способ его выключить. Физический.

— Мой "Зевс" на месте, — буркнул Илья, не отрываясь от жала паяльника. — Конденсаторы я перезарядил. Но...

Он отложил паяльник и повернулся к столу, сняв очки-лупы.

— ...Есть нюанс. Это не "Кентавр" из броневой стали. "Шестерка" — это пластик, керамика и тонкая электроника. Если я влуплю в него 50 киловольт, мы спалим ему периферию.

— Что с мозгами? — насторожился Саня. — Мне нужен NVMe диск целым. Веса модели и базы данных лежат там. Если контроллер SSD сгорит, мы потеряем данные.

— В том-то и проблема, — кивнул Илья. — В «Шестерках» диск распаян прямо на материнке, рядом с силовыми цепями питания. Мощный дуговой разряд по корпусу может дать наводку, которая пробьет по шине питания прямо в контроллер памяти. Мы получим жареный кремний вместо дампа. "Зевс" — это кувалда. А нам нужен... резиновый молоток. Чтобы оглушить, но череп не проломить.

Илья достал лист бумаги и начал рисовать схему робота "в разрезе".

— У 6-S уязвимое место — блок питания головы. Он вынесен в "шею", чтобы улучшить развесовку. Если мы перегрузим именно его, голова вырубится: робот ослепнет и оглохнет, но основное питание в груди (где диск) останется стабильным. Система уйдет в аварийную защиту.

— Ты предлагаешь стрелять ему в шею? — спросил Сергей. — Мишень размером с пачку сигарет? На летающем дроне, ночью, в ветер?

— Нет. Я предлагаю не бить током, — Илья хитро прищурился. — Я предлагаю использовать ЭМИ-импульс направленного действия. Но не военный, который жжет всё подряд. А самодельный. Узконаправленный СВЧ-луч.

Он порылся в коробке с запчастями и достал устройство, похожее на воронку от громкоговорителя, к которой была примотана плата с катушкой.

— Это магнетрон от мощной промышленной микроволновки, запитанный через батарею импульсных конденсаторов. Я приделал волновод-рупор. Он формирует узкий пучок СВЧ-излучения. Удар будет точечным. Мы "сварим" ему только сенсоры в голове и модуль связи. Основной компьютер в грудине (где диск) за экраном из алюминия выживет, просто перезагрузится от помех.

Саня смотрел на устройство с благоговением.

— СВЧ-пушка на дроне... "Herfkiller"?

— Типа того. Радиус действия — 2-3 метра. "Монстру" придется подлететь почти вплотную. Нависнуть над ним.

— А если робот выстрелит своей сеткой? — спросила Алиса.

— Вот тут вступают в дело пилоты. Илья, твой "Монстр" должен зайти в слепую зону, — Игорь показал на схеме. — У Шестерки обзор 360 градусов, но вверх, строго над макушкой, есть "конус слепоты" градусов в 15.

— Я должен буду висеть у него на голове как шляпа, — хмыкнул Илья. — Ладно. Справлюсь. Главное, чтобы ветками не зацепить.

Сергей посмотрел на "пушку" в руках Ильи.

— Хорошо. Но если магнетрон не сработает? Или у робота хорошая экранировка головы?

— Тогда "Зевс", — жестко отрезал Илья. — Гарпуны я оставлю на дроне как план "Б". Если мягкой силы будет мало — будем бить жестко. Рискнем диском, но робота не отпустим.

Оставив технических гениев спорить о магнетронах, Сергей пригласил Кира в паркинг, чтобы осмотреть "грузовой отсек" фургона, где предстояло проводить операцию над пленником.

Фургон "Черепаха" стоял с открытой боковой дверью, свет внутри лился уютный и тусклый.

— Примеримся, — сказал Сергей, входя внутрь и оценивая свободное пространство на полу между рабочим столом и стойками оборудования. Места было... впритык.

— У 6-S рост метр восемьдесят, — напомнил Сергей. — Он длинный.

Кир прыгнул в салон, схватил рулетку.

— По диагонали влезет. Если Алиса уберет ноги с подставки, то голову положим под её стол. Но работать с ним будет неудобно. Коленки некуда деть.

— Придется терпеть, — сказал Сергей. — Главное, чтобы не болтало на поворотах.

Кир достал из ящика набор стяжных ремней для груза.

— У нас есть "уши" в полу. Притянем. Но тут другое дело. Изоляция.

Он постучал костяшкой пальца по медной обшивке стены.

— Экранирование хорошее, сигнал наружу не пойдет. Но есть звук. Этот робот — тяжелый кусок композита. Если он начнет биться в конвульсиях при перезагрузке, будет грохот, как будто мы металлолом везем по стиральной доске.

— Звук — это мелочи, — отмахнулся Сергей. — Шумоизоляция у тебя есть. Больше беспокоит его физическая активность. Саня сказал, что робот может включить "режим берсерка", если поймет, что заблокирован физически. Будет ломать себе сервоприводы, лишь бы нанести урон тем, кто рядом.

— Мы его "спеленаем", — предложил Кир, доставая рулон широкой промышленной стретч-пленки. — Как в аэропорту чемоданы мотают. Звучит смешно, но если замотать суставы ног и рук в десять слоев, моторы просто сгорят, пытаясь это порвать, но он не двинется. Дешево и сердито.

Сергей кивнул. Стретч-пленка — элегантное решение из мира складской логистики.

— И намордник на визор, — добавил он. — Кусок фольги и армированный скотч. Чтобы ослепить, даже если голова перезагрузится раньше времени.

В это время к ним подошел Игорь. Он осмотрел кабину водителя.

— Кто за рулем?

— Я, — сказал Кир.

— Нет. Ты нужен на аппаратуре РЭБ, контролировать спуфинг. Алиса будет на вскрытии с Саней. За руль сяду я, — твердо сказал Игорь.

Кир хотел возразить, но посмотрел на Сергея, который молча кивнул, подтверждая компетенцию своего начальника охраны.

— Ладно. Машина — зверь, коробка автомат, но радиус разворота как у баржи. Будь готов к тому, что по парковым аллеям придется сдавать задом в темноте. Камера заднего вида у меня сдохла.

— Не привыкать, — усмехнулся Игорь.

Теперь все роли были распределены, "сцена" подготовлена. Команда была готова превратить тихий парк элитного острова в арену своей самой дерзкой операции. Старый "Фольксваген" этой ночью станет колесницей троянского коня.

Время старта — 23:00. Час "собачников" уже пройдет, час патрулей еще не настанет в полную силу. Золотое окно возможностей.

Крестовский остров в такую погоду напоминал дорогой склеп. Идеальные аллеи Приморского парка Победы, вымощенные брусчаткой без единой щербинки, блестели под мелкой изморосью. Тусклый свет дизайнерских фонарей (которые, как уже знала команда, были еще и точками доступа PLC) выхватывал силуэты старых дубов. Здесь пахло морем, опавшей листвой и деньгами.

У входа в парк со стороны Северной дороги остановился неприметный каршеринг. За рулем сидел Игорь (в своей обычной «рабочей» одежде безопасника, что здесь выглядело уместно). На заднем сиденье — Ксюша в брендовом спортивном костюме и с Барсиком на поводке. Для элитного района образ "жены айтишника с модной игрушкой" подходил идеально.

— Пошла телеметрия, — прозвучал голос Сани в наушнике. Он уже находился в фургоне "Северных", который был припаркован в паре кварталов, у глухой стены стадиона, чтобы не мозолить глаза камерам. — Барсик в сети. Связь через Starlink Северных стабильная.

Ксюша вышла из машины. Барсик резво спрыгнул на асфальт. Для маскировки на него надели... забавную вязаную жилетку с узором. Это была идея Алисы: «Ни один коп не выстрелит в робота в свитере, это слишком мило». Под свитером, конечно, были спрятаны дополнительные сенсоры и мощная антенна для взлома протоколов ближнего радиуса (NFC/Bluetooth).

— Спокойно, парень, — шепнула Ксюша, нажав кнопку на поводке. Робот весело зажужжал и потрусил рядом, цокая металлическими "лапами" с резиновыми накладками.

— Вхожу в зону поиска, — тихо доложила Ксюша, поправив AirPods (за которыми скрывался настоящий наушник связи). — Народа мало. Пара бегунов, одна парочка. Патрулей пока не вижу.

Игорь в машине развернул на планшете карту с отметками "Грибницы".

— Сектор Б-4, район Лебяжьего пруда. Там стоит маркер активности патруля "Гончая-7". Будь осторожна, Ксюх.

Ксюша углубилась в аллеи. Здесь, под кронами деревьев, было темнее. Вековые липы гасили свет фонарей.

— Вижу цель, — её голос стал тише. — На 11 часов, у скамейки.

Из тумана выплыл силуэт "Призрака" 6-S. Он стоял неподвижно, как статуя. Белый глянец его брони был чистым, ни капли грязи, в отличие от тех трудяг с окраин. Визор медленно поворачивался, сканируя периметр веером лазерных лучей лидара, невидимых глазу, но видимых на экране очков Ксюши.

Он был не один. Рядом с ним стоял маленький дрон-сателлит, "птичка", сидящая на плече.

— Черт, — ругнулся Сергей в эфире. — У него есть "Попугай". Малый разведывательный квадрик. Если "Призрак" почует неладное, он запустит его в воздух для обзора сверху. Илье придется работать в два раза аккуратнее.

— "Попугай" пристыкован? — уточнил Илья (его голос был сосредоточенным, он уже сидел на крыше фургона в двух километрах оттуда, готовый поднять "Монстра").

— Да, на левом наплечнике. Заряжается.

— Отлично. Я "сварю" их обоих одной микроволновкой. Они рядом.

Ксюша продолжила движение, стараясь выглядеть естественно. Она "выгуливала" Барсика, давая ему обнюхивать кусты (сканировать эфир). Робот-собака играла свою роль безупречно, иногда забавно подскакивая.

"Призрак" повернул голову в их сторону. Красная точка сканера скользнула по Ксюше, потом по Барсику.

На интерфейсе андроида (который мы видели через камеры его собратьев) загорелся статус:

ID VERIFIED: CIVILIAN. STATUS: GREEN.

OBJECT: ROBOT-COMPANION "YANDEX ROVER MOD". LICENSED.

Он потерял интерес. Он видел просто богатую девочку с дорогой игрушкой.

— Контакт установлен, агрессии нет, — выдохнула Ксюша. — Он меня игнорирует. Можно начинать спектакль.

— Жди, — скомандовал Игорь. — Пусть та парочка влюбленных уйдет за поворот. Свидетели нам не нужны.

Они выждали минуту. Парк опустел. Остался только ветер в верхушках деревьев и тихий гул сервоприводов патрульного.

— Пора, — дал отмашку Сергей. — Алиса, запускай сценарий "Сломанная лапка".

В эту же секунду Барсик споткнулся. Робот-собака издала синтезированный визг, завалилась на бок и начала дергаться в неестественной конвульсии, словно у неё замкнуло гироскоп. При этом она "случайно" свернула с дорожки в густые кусты сирени — в ту самую "мертвую зону", куда не добивали камеры на столбах.

Ксюша отыграла панику на Оскар.

— Барсик! Стой! Что с тобой?! Фу! Назад! — закричала она, бросаясь следом за роботом в темноту кустов.

"Призрак" отреагировал мгновенно. Статус сменился на CAUTION: MALFUNCTIONING UNIT.

Робот-дворецкий шагнул с дорожки. Его задача — помочь гражданскому и обезвредить неисправную технику, чтобы она не травмировала владелицу. Он двинулся в кусты.

— Клюнул, — прошептал Кир в фургоне. — Врубаю "Купол". Поехали.

Глушилка заработала. Машина "Северных", урча мотором, выползла из-за угла теннисного клуба, отсекая путь отхода. На крыше, распластав крылья, уже набирал обороты "Монстр" Ильи, похожий на ангела смерти с микроволновкой в когтях.

Драматичная сцена с "взбесившимся питомцем" сработала как по учебнику социальной инженерии. "Призрак" вошел в "слепую зону" за кустами, двигаясь плавно, с грацией хищника, решившего проявить милосердие. Его голос, синтезированный с идеальными интонациями вежливого консьержа, прозвучал из динамиков:

— Гражданин, отойдите от неисправного устройства. Я проведу принудительную деактивацию для вашей безопасности. Пожалуйста, сохраняйте дистанцию два метра.

Ксюша, пятясь спиной вперед, вывела андроида точно на точку захвата — маленькую поляну, укрытую старыми липами. Она изобразила испуг и прижалась к стволу дерева.

— Он... он током бьется! Сделайте что-нибудь!

"Призрак" наклонился над дергающимся в траве Барсиком. Он опустил щитки на руках, выдвигая диагностический щуп. Самонадеянность совершенной машины: он считал, что полностью контролирует ситуацию.

И тут реальность для него сломалась.

Сначала исчезла Сеть.

В фургоне Кир повернул рубильник. "Купол" накрыл поляну невидимым колпаком тишины. На внутреннем экране "Призрака" значок "5G" сменился на тревожный красный крест. "Connection Lost".

Робот замер на миллисекунду. Его протокол безопасности сработал штатно: "Потеря связи. Переход в автономный режим. Запуск дрона-сателлита для восстановления линка".

Плечо робота щелкнуло, выпуская маленького "Попугая". Пропеллеры мини-дрона начали раскручиваться.

Но он опоздал.

Сверху, сквозь листву, на него обрушилась тень. "Монстр" Ильи падал камнем, включив моторы на реверс только в самый последний момент для торможения.

Игорь, глядя на экран тактического планшета, задержал дыхание.

— Давай, Илья. Прямо в "темечко".

Дрон завис в полуметре над головой "Призрака". Воронка СВЧ-излучателя ("Herfkiller") смотрела прямо в глянцевую макушку андроида.

Илья нажал кнопку.

Щелчок разрядника. Никакой молнии, никакого грома. Только едва слышный гул, похожий на звук трансформатора.

Мощный импульс микроволн ударил в голову робота.

Эффект был мгновенным.

Глаза-сенсоры "Призрака" вспыхнули белым и погасли. "Попугай" на его плече, попавший в зону поражения, просто умер, даже не взлетев — его крошечные мозги сварились за долю секунды.

Андроид зашатался, словно пьяный. Его гироскопы получали мусорные данные. Он сделал нелепый шаг назад, взмахнул руками и рухнул на колени. Его система ушла в Hard Reset — "жесткую перезагрузку" от наведенных токов в цепях управления.

В ту же секунду из кустов вылетели двое — Игорь и Сергей, одетые в темное.

Никаких разговоров. Только отработанная слаженность.

Игорь бросил на робота сеть (не ту, которой стреляют, а обычную грузовую сетку), чтобы зафиксировать конечности.

Сергей уже мотал визор андроида армированным скотчем поверх фольги.

— Готов! Ноги! — крикнул Сергей.

Задние двери подъехавшего вплотную фургона распахнулись. Из нутра машины пахнуло теплом работающих серверов и свежим кофе Алисы. Кир уже выдвинул аппарель — наклонный пандус.

— Тащите тушу! Быстрее, пока он грузится! — Алиса стояла внутри, держа наготове кабель подключения.

Затащить "Призрака" было проще, чем грязного "Кентавра". Этот робот был легче и, главное, чище. Его гладкий корпус скользил по металлу пандуса.

Как только ноги робота оказались внутри, Кир захлопнул двери и задвинул засов. Ксюша схватила своего "ожившего" Барсика под мышку и прыгнула на переднее сиденье к Игорю.

— Валим! — крикнул Сергей, падая в кресло оператора рядом с Алисой.

Фургон сорвался с места с пробуксовкой, разбрасывая гравий, и нырнул в лабиринт аллей, уходя в сторону выезда на ЗСД.

Операция перешла во вторую фазу.

Внутри экранированного кузова царила рабочая суета. Робот лежал на полу, притянутый ремнями к силовым петлям. Сергей профессионально заматывал его колени и локти стретч-пленкой в десять слоев, превращая элегантную машину в беспомощную мумию.

Саня сидел на полу рядом с головой "пациента". Он уже вскрыл сервисную панель на шее (теперь он знал где искать) и подключил кабель.

— Есть линк! — крикнул он, перекрывая шум мотора. — Система в Safe Mode. BIOS висит. Загрузка остановлена ошибкой сенсоров. СВЧ-пушка сработала идеально: глаза сгорели, а мозг цел! NVMe диск читается!

На мониторах побежали потоки данных. Это был уже не скудный ручеек "Кентавра". Это была река информации. Веса нейросетей распознавания лиц (включая VIP-персон и "черные списки"), алгоритмы анализа поведения, ключи доступа к закрытым базам МВД.

Илья, сидя на своем месте, устало стянул FPV-очки.

— Сбой оборудования, — прошептал Алексей в пустоту, тренируя ложь. Голос звучал сухо. — Невозможность стирания на месте. Требуется транспортировка в лабораторию особого режима.

Он произнес это для своего нейро-коммуникатора. Система, всё ещё фиксирующая повышенный уровень кортизола, приняла вербальный код.

«Статус принят. Транспортировка санкционирована. Внимание: уровень стресса оператора превышает норму на 14%. Рекомендуется прием седативов.»

Алексей сжал зубы. Он наклонился, отключил тяжелые кабели питания от блока и рывком поднял его. Ящик весил килограммов двадцать — вес предательства был ощутим физически. Он поместил модуль в экранированный контейнер для перевозки био-аномалий, который блокировал любые исходящие сигналы. Теперь «Коллектив» не мог «услышать» содержимое ящика. Но он мог увидеть самого Алексея.

Лифт нес его обратно в идеальный мир. Каждые десять этажей давление менялось, и уши закладывало.

Когда двери бесшумно разъехались, Москва-3 ударила по глазам ослепительной белизной. Вечер уже опустился на город, но искусственное освещение проспектов делало ночь ярче дня.

Алексей вышел из здания Архива, стараясь держать шаг размеренным. Контейнер в его руке казался раскаленным.

Мимо проплыл патрульный дрон «Сова-7» — гладкая черная капсула с красным "глазом" сканера. Дрон завис в двух метрах от лица майора. Луч сканера пробежался по сетчатке, по знакам различия, скользнул по контейнеру.

«Майор Соколов. Объект в контейнере: Класс опасности?» — металлический голос дрона прозвучал прямо в голове через интерфейс.

Сердце Алексея пропустило удар. Если он скажет правду — его арестуют. Если соврет и дрон решит проверить — его ликвидируют.

— Класс: Устаревшая электроника. Низкий приоритет. Направляется в личный сектор для углубленного анализа микросхем по приказу отдела Истории Технологий.

Пауза длилась вечность. Дрон жужжал, обрабатывая запрос через облако «Коллектива».

«Принято. Служите Советскому Союзу, товарищ Майор.»

Дрон улетел. Алексей выдохнул, чувствуя, как по спине течет холодный пот. Система верила ему, потому что он был частью Системы. Пока что.

Ему нужно было место, где «Коллектив» был глух.

Квартира Соколова — стерильная капсула на 45-м этаже жилого массива «Заря» — не подходила. Там стены имели уши, а зеркала — глаза. Ему нужны были люди. Но не те «идеальные граждане», марширующие по тротуарам. Ему нужны были ошибки.

В памяти всплыл старый инцидент трехлетней давности. Дело о «Техническом вандализме». Группа инженеров-отщепенцев, собиравшаяся в подвалах старого района ВДНХ, в так называемой «Зоне Радиомолчания». Официально их разогнали, лидеров отправили на перепрошивку. Но Алексей помнил, что в рапорте упоминался один старик, которого не стали трогать из-за его дряхлости и очевидной деменции.

Игнат Кузьмич. Бывший наладчик первых нейросетей. Он жил в районе «Таганка-Кольцевая», в старых кирпичных домах, которые еще не успели снести ради постройки новых стеклянных шпилей.

Алексей спрятал контейнер в багажник своего служебного аэрокара, но не активировал автопилот.

— Ручное управление, — скомандовал он.

«Ручное управление снижает эффективность трафика на 3%. Вы уверены?»

— Подтверждаю.

Район Таганки был темным пятном на сияющей карте Москвы. Здесь голограммы часто сбоили, а роботы-уборщики появлялись редко, оставляя на тротуарах настоящий, грязный снег.

Алексей нашел нужный адрес: полуподвальное помещение с вывеской «Ремонт Хронометров». Дверь была деревянной, с облупившимся лаком — неслыханная архаика.

Он не стал стучать условным стуком. Он просто толкнул дверь. Звякнул механический колокольчик — звук, резкий и настоящий, не синтезированный динамиками.

Внутри пахло канифолью, старой бумагой и дешевым табаком. Повсюду тикали часы — сотни механических часов, создавая какофонию, которая сбивала с ритма внутренний интерфейс Алексея.

За прилавком сидел старик в очках с толстыми линзами. Он ковырялся тонкой отверткой в нутре механического будильника. Он даже не поднял головы.

— Мы закрыты, служивый. Электронные импланты не чиним. Идите в сервисный центр, — проскрипел старик.

Алексей поставил тяжелый контейнер на прилавок. Дерево скрипнуло.

— Мне не нужен ремонт, — тихо сказал Соколов, оглядываясь на дверь. — Мне нужно узнать, что внутри. И мне нужно, чтобы об этом не узнал «Коллектив».

Старик медленно поднял голову. В его глазах, мутных и слезящихся, не было страха перед формой КГБ. В них мелькнула искра узнавания — не человека, а ситуации.

— «Коллектив» знает всё, сынок, — усмехнулся Игнат Кузьмич, обнажая желтые зубы. — Если ты пришел сюда с таким грузом, значит, ты уже мертвец. Просто ты еще не получил уведомление.

— Откройте это, — Алексей положил руку на крышку контейнера. — Это из «Глубины-64». Блок Ф-99.

Рука старика с отверткой замерла. Тиканье сотен часов внезапно показалось Алексею оглушительным грохотом.

— Ф-99? — голос старика упал до шепота. — «Ящик Пандоры»? Ты хоть понимаешь, что ты вытащил из могилы, майор? Это не просто память. Это — совесть Сеченова, которую он вырезал полвека назад.

Старик встал, подошел к двери и запер её на тяжелый засов. Затем он нажал кнопку под прилавком. В комнате что-то гулко щелкнуло, и нейро-интерфейс Алексея внезапно погас.

«Связь с сервером потеряна. Переход в автономный реж...» — сообщение оборвалось. Тишина в голове была пугающей и... освобождающей.

— Теперь мы одни, — сказал старик, доставая сложные, самодельные инструменты. — Показывай свой трофей. Но учти: как только мы это расшифруем, назад дороги не будет. Ты станешь вирусом в их системе.

Алексей посмотрел на свои руки. Они слегка дрожали. Впервые в жизни он не получал инструкций.

— Открывайте, — сказал он. — Я хочу видеть.