Я договорился с собой, что если я изложу эту историю на бумаге, то она отпустит меня и не будет крутиться у меня в голове вызывая когнитивный диссонанс, т.к. с одной стороны мне до сих пор не много совестно, а с другой стороны заставляет «давить лыбу». В общем надоело одновременно мучиться совестью и при этом глупо улыбаться. Итак, про то как я как никогда не был близок к отправке домой в 24 часа.
Из прошлой жизни.
В какую-то из пятничных бань сижу греюсь в парилке, подсаживается ко мне старший переводчик и предлагает поехать с ним в аэропорт встретить специалиста с семьей, не давая сказать мне нет, потому как зачем мне в субботу 4 утра куда-то ехать, быстро говорит, что у него машина сломалась и директор дает ему свою, я оторопел и он тут же воспользовавшись этим продолжил, что около аэропорта есть хороший ночной клуб, в нем мы потусим до четырех, потом быстренько встретим приезжающих и домой. Про машину директора надо рассказать отдельно, это Мерседес Е-Класс, середины 90х, еще даже не «глазастик», а с прямоугольными фарами и большой прямоугольной радиаторной решеткой, в идеальном состоянии с наружи и внутри. Он был подарен нам посольством, поэтому был на дипломатических номерах, с флажком на капоте, бронированным днищем и усилен тросами по периметру от боковых ударов.
Я на нем катался всего раз, с предыдущим старшим переводчиком, мы на спор хотели оторвать его от земли т.е. разогнаться на проспекте с горки с небольшим естественным трамплином и по замыслу двух идиотов колеса почти трехтонной машины должны были оторваться от земли как в американских боевиках. Мы как Краш и Эдди из Ледникового периода, один с обезумевшим от страха и восторга лицом жал на газ, второй, это я, по пояс высунувшись из окна фиксировал отрыв колес от стола. Я не помню удалось нам это или нет, но на третьем заходе нас блокировал трафикполис. Так как машина была с дипномерами им ничего не оставалось как с мигалками сопроводить нас до дома. После этого директор запретил мне на километр приближаться к его машине.
И тут такой шанс. Я рассудил, что во первых после запрета прошло больше года, во вторых ни кто не узнает. Раз никто не узнает - значит можно. Можно будет с понтом подъехать к клубу, изображать из себя посольских, потом в аэропорту припарковаться на ВИП парковке. Кто в тридцать лет устоит от соблазна так по выпендриваться? Вот я и не устоял.
Выехали часов в одиннадцать, доехали минут за сорок, все шло по плану, мы лениво накидывались вискарем, пялясь на местных зажигалок и тут что то пошло не так, мне показалось что общий гул ночного клуба стал тише, долбящая музыка в колонках затихла, я решил что у меня в глазах двоится, потом троится, потом… в общем заходят шесть стюардесс. Высоченные, в форме, красивые как на подбор и самое главное они белые еще и блондинки. Белые деффки в черной стране, где каждая белая на пересчет, где каждую знаешь в лицо, а тут сразу шесть незнакомок, это же вынос мозга, это же вторая по популярности сексуальная мечта нормального мужика. Правда с ними были еще два пилота, но мы их просто не видели. И началось. Танцы, коктейли, опять танцы, опять текила, они оказались из Прибалтики т.е. еще и по-русски говорили, у нас просто снесло крышу от счастья, мы потеряли счет времени и на кидались как не в себя. Когда я начал не много ориентироваться во времени и пространстве было уже около четырех, нужно было ехать. Я пытался достучаться до старшего переводчика, но он впал в экстаз и на отрез отказался из него выходить, тогда я забрал у него ключи от машины и «вездеход» (пропуск дающий право проходить в аэропорту аж до самолета).
Я чуть живой приехал в аэропорт, прошел за таможню, без труда, по потерянным лицам вычислил своих пассажиров, не скажу, что они сильно обрадовались, когда увидели меня, потому как вид у меня был еще тот, плюс разящий запах от всего алкоголя, что я влил в себя. Довольно-таки быстро оформил им декларации, провел без очереди и досмотра через таможню и посреди зала вспомнил, что старший переводчик всегда привозит директору с дьютифри виски. Его в те года можно было купить только, предъявив билет на самолет, по два литра за каждый. Я забрал у пассажиров билеты, почему-то вместе с паспортами и сказав, что б они никуда не уходили оставил их посреди зала, убежал в дьютик. Вернулся довольный побрякивая шестью бутылками Балантайна, в отличном настроении, предвкушая благодарность от Самого. Раздал паспорта и чувствую, что меня начало «отпускать», похмелье в дороге это худшее, что может случиться и этого ни как нельзя допускать, поэтому я взял отца семейства под локоток и потащил его к ближайшей барной стойке, он не сопротивлялся, он только молчал, молчал когда пили, за мягкую посадку, за пилотов, за стюардесс, за мир во всем мире, но меня почему-то это не беспокоило.
Меня довольно-таки сильно накрыло поэтому на обратном пути в машине, в гробовой тишине я совсем забыл про сидящих сзади его жену и ребенка и начал рассказывать все наши мужские секреты, про то в каких местах водятся проститутки, сколько они стоят, как с ними торговаться, где брать презервативы, куда можно ходить одному, а куда и впятером не стоит и все в этом духе. Где-то на полпути я вспоминаю, что в клубе остался тот чью работу я сейчас выполняю. Пришлось разворачиваться и ехать обратно. В клубе я нашел его мило спящим, сидя на коленях у пилота, его голова лежала на плече летчика, а и изо рта бежала слюнка. Лицо этого пилота мне почему-то врезалось в память на всю жизнь, довольная, улыбающаяся рожа, холеная розовая кожа, лысая голова, густые белые усы и круглые очки в тонкой золотой оправе. Я сказал ему, что это мое тело и попытался поднять старшего переводчика, но этот латентный пидарас просто обвис у меня на руках и категорически отказывался стоять, не то что бы куда-то идти, тогда я перебросил его через плечо и понес к машине. Подойдя к машине, я все-таки вспомнил про жену и ребенка специалиста, не класть же его им на колени, поэтому пришлось открывать багажник и укладывать его туда. Приехали в районе шести часов, я быстро разместил семью в выделенную им квартиру, отдал ключи и уже сам на ватных ногах пошел вспать.
Очнулся я в восемь от того что меня трясла, тогда еще не бывшая жена, она сказала, что директор в ярости и требует меня к себе. Быстро оделся, захожу к нему в кабинет и вижу, что вновь прибывший специалист со своим семейством и с вещами стоят на ковре в центре кабинета. Они даже не раздевались, не распаковывали вещи, они просто дождались восьми часов и пришли к нему. Директор был весь красный, это говорило о том, что он взбешен, но что бы не пугать новеньких он не стал на меня орать как бы обычно сделал, он нарочито спокойным голосом сказал, что не хочет знать, что произошло и почему специалист со своей семьей не успев прилететь сразу же хочет лететь обратно и что если они не передумают, то полетят за мой счет, забрал у меня ключи от машины, пакет с виски, сказав, что уехал в посольство вышел через свою дверь.
Лишних трех тысяч долларов у меня не было. Поэтому выйдя на улицу, я их уговорил перезимовать здесь, ссылаясь на солнышко и витамины для ребенка, что учиться он будет в посольской школе, что можно будет по путешествовать, что когда они еще посмотрят Африку на халяву, да еще и денег заработают, что то, что я наговорил в машине это не обязательно исполнять и попросил его супругу не рассказывать про наши секреты другим женам, а то меня линчуют наши же мужики. В общем в целом все прошло успешно.
Мне до сих пор стыдно перед ними, за то, что им пришлось увидеть, услышать и пережить.
Ушел досыпать, проснулся опять через час от телефонного звонка, это был директор. Орал он так что его было слышно без телефона с другого конца города где находилось посольство. Если этот ор и мат перевести на нормальный язык, то вопрос звучал бы так: Алексей потрудитесь объяснить мне и офицеру безопасности, производившему досмотр моей машины, что делает в моем багажнике спящий старший переводчик. Я настоятельно вам рекомендую покинуть страну пребывания в течении 24 часов.
Потом через пару часов перезвонил и сказал, чтобы я сидел и ждал его у кабинета, а это было уже не так страшно. В общем все как в том где фильме где Штирлиц никогда не был так близок к провалу.
Позже директор, когда рассказывал эту историю не много привирал, говорил, что, когда открыл багажник, переводчик лежал связанным и с кляпом из носков во рту. Ну кто ж не любит приукрасить.
Этот старший переводчик тоже не долго у нас проработал, как-то не приживались они у нас, но здесь моей вины нет. Хотя…