Я не знаю, уак в других городах России, но в Москве просто задрали уже с этими собянинскими бордюрчиками и красными шлангами.
В стране идет война, гибнут люди. Неужели эта замена бордюров с зимних на летние-самая важная проблема города, куда крайне необходимо потратить наши налоговые деньги в то время, когда бойцы СВО за свой счет докупают себе обмундирование, беспилотники, станции РЭБ?
«Тульское утро», газета беспартийная, прогрессивная и общественно-литературная; № 112 за 15 (28) июня 1914 г.
На Всехсвятской (ныне Петра Алексеева. — С. Т.) улице в дом Калинина забрался неизвестный, где похитил 6 кусков холста и несколько кусков шелковой и шерстяной материи.
Преступник был задержан с поличным на той же улице. Это — лишенный всех прав тульский мещанин Николай Андреев Корнилов, 24 лет, известный в воровском мире под кличкой «Лютый». Корнилов был доставлен в первую часть, а потом в сыскное отделение, для дальнейшего расследования и регистрации.
После долгого запирательства Корнилов сознался в краже. Своими «художествами» он хорошо известен сыскной полиции по части воровства со взломом.
* Цитата адаптирована к современной русской орфографии.
Было у меня на skyeng 54 урока. Теперь ноль. Вот просто так, ни за что взяли и удалили уроки с баланса. Я уже привык, что накопленные бонусы сгорают, но уроки это деньги. На одном из магазинов я не успел за две недели потратить деньги с баланса и они мне автоматом их вернули в виде денег на карту мою. А здесь тупо сожгли. Были ваши - стали наши.
Как заспамить звонками каждый день, это они запросто, чтобы побольше уроков купил. Злости на них не хватает.
Делаю праздники уже больше 10 лет: свидания, сюрпризы, романтика. Вроде бы радость, добро — что может пойти не так?
А потом оставляешь вещь без присмотра. Всего на минуту. И…
История первая. Центр Москвы, день, суета.
Делаем сюрприз. Один из элементов — 50 гелиевых шаров. Надуты заранее, аккуратно связаны, на пару минут привязали к перилам.
Проходит минута.
Шаров нет.
Я бегу — вижу: парень с девушкой, бодро уносят всю связку. Даже не оглядываются.
— Простите, это не ваше... — А мы подумали… просто кто-то оставил.
Пятьдесят. Надутых. Свежих. Шаров.
"Просто оставили". Значит, можно унести. Абсурд? Вот и мне так показалось.
История вторая. Уже ночь, лесопарк.
Провели романтический ужин для пары, они уехали. Я пошёл отнести реквизит в машину, вернулся — и застал пару взрослых людей, копающихся в пакетах.
Там не деньги, не техника. Скатерти со свечным воском, бокалы, мешки с декором — ноэто мои вещи. Прямо сейчас, не мусор.
— Что вы делаете? — А что такого? Лежит же.
Два места — центр и тьма в лесу. Два типа "добычи" — от шаров до пакетов. И один вывод: если вещь без присмотра — кто-то обязательно подумает, что её можно взять.
Я не злюсь. Но правда не понимаю. Где эта черта?
Когда вещь становится ничейной? Когда человек — свободным от стыда?
Может, правда надо вешать таблички: "Не бери, это моё"?
💬 Делитесь, бывало ли у вас так. Я — не первый, уверен. Но каждый раз удивляюсь, как в людях включается внутренний "радар на чужое".
Был у меня дальний родственник, который работал лаборантом в городской больнице. Он всегда поносил руководство своей больнички, городские власти и руководство области за коррупцию, непотизм и кумовство.
При этом у него дома всегда были в избытке медицинский спирт, маски и всякая другая больничная хуета. Он водил всю свою семью по знакомым врачам без очередей и пользовался другими личными связями (пусть не обширными и не особо высокого уровня), чтобы решать свои шкурные вопросы в обход официальных путей.
Он на полном серьёзе не понимал, почему я предлагал ему заткнуться, когда он начинал очередной свой выпад в сторону "совсем потерявших берега взяточников, разворовываюших страну".
21 августа 1911 года, Лувр, Париж. Обычное воскресенье. Музей закрыт для публики. Когда в понедельник, 22 августа, служители вошли в Квадратный зал (Salon Carré) – сердце Лувра, где висели самые ценные шедевры, – их ждал шок. На стене, между полотнами Тициана и Корреджо, зияла пустота. Исчезла "Мона Лиза" Леонардо да Винчи. Так началась самая невероятная, абсурдная и в итоге судьбоносная кража в истории искусства.
Первой реакцией было недоверие. Может, картину сняли для фотосъемки? Или реставрации? Но проверка всех отделов Лувра подтвердила худшее: "Мона Лиза" похищена. В музее началась паника, вскоре охватившая весь Париж и весь мир. Замки Лувра были не самыми надежными, система безопасности – примитивной. Охраны было мало, а сотрудники (включая плотников, стекольщиков, уборщиков) имели свободный доступ к залам. Поиски внутри музея – по чердакам, лестницам, шкафам – ни к чему не привели.
Полиция перекрыла вокзалы, обыскивала поезда, досматривала пассажиров. Были опрошены сотни сотрудников. Подозрение пало на поэта Гийома Аполлинера, который как-то неосторожно заявил, что Лувр нужно сжечь. Его арестовали, а позже даже допросили его друга – молодого Пабло Пикассу! (Их отпустили за неимением улик). Расследование буксовало. Шли месяцы, а следов шедевра не было.
Гийом Аполлинер
Кража стала мировой сенсацией. Газеты пестрели заголовками: "Величайшее произведение искусства похищено!", "Тайна исчезновения Моны Лизы". Фотографии пустой стены и репродукции Джоконды обошли весь мир. Ирония судьбы: до кражи "Мона Лиза" была известна в основном знатокам искусства. Теперь о ней узнал каждый. Ее загадочная улыбка смотрела с первых полос, порождая бесчисленные теории – от мести немецких шпионов до мистических исчезновений.
О похищении писали во всех газетах
Следствие быстро зашло в тупик, в котором и пребывало целых два года и четыре месяца. Между тем газеты выражали опасения, что в виду очевидной невозможности для преступника извлечь выгоду из кражи, он может уничтожить хрупкий шедевр.
3 декабря 1913-го произошла неожиданность. Флорентийский антиквар Альфредо Джери получил из Парижа письмо: "Я - итальянец, патриот своей родины. Это я взял в Лувре" Джоконду "два года назад. Хотел вернуть Италии сокровище Леонардо, украденное когда-то французами".
Похититель назвался Винченцо Леонарди и пригласил антиквара приехать во французскую столицу и купить у него картину за полмиллиона франков. Джерри решил, что это мошенник, который хочет продать ему копию. И все же посоветовался с Джованни Поджи - директором флорентийской Галереи Уффици. Встетившись с Винченцо Леонарди во флорентийском отеле, убедились, что перед ними оригинал "Джоконды" Джованни Поджи тут же вызвал полицию и похитителя поймали.
Винченцо Перуджа
В этой истории полно загадок и нелепостей. Винченцо Леонарди оказался временным музейным работником итальянского происхождения Винченцо Перуджа. Он был стекольщиком и служил объектом постоянных насмешек работавших с ним французов из-за скверного произношения и странного характера. В качестве основного мотива для совершения преступления позже он называл то ненависть к французам, то сходство картины с кем-то из родственников, то, наконец, патриотический порыв: стремление вернуть полотно на родину, в Италию. Скорее всего он был обычным вором ведь похититель два года держал украденное под матрасом, и только затем попытался его сбыть, причем за деньги. Патриотизмом тут и не пахнет. «Я заработаю состояние, и оно прибудет моментально», — писал он в письме своему отцу спустя четыре месяца после кражи. И еще: «Я клянусь, что вы будете жить долго и наслаждаться той наградой, которую ваш сын вскоре получит для вас и для всей нашей семьи».
Есть версия, что основным заказчиком был аргентинский коллекционер и мнимый маркиз Эдуардо де Вальфьерно, который незадолго до похищения зачем-то заказал сразу шесть копий «Джоконды». После похищения он распродал эти копии, либо выдавая их за оригинал, либо просто воспользовавшись шумихой, чтобы завысить их стоимость. Во всяком случае, лишь он в конечном счете оказался единственным выгодоприобретателем в этой истории, не считая газетчиков.
Как же Винченцо удалось украсть картину?
Перуджа работал в Лувре стекольщиком. Он делал защитные коробы для картин, включая "Мону Лизу". Он прекрасно знал музей, его распорядок и дыры в безопасности. В воскресенье, 20 августа, он спрятался в одном из служебных шкафов, дожидаясь закрытия музея.
Утром 21-го, когда в залах почти не было людей (музей был закрыт, сотрудники расходились по разным местам), он вошел в Квадратный зал. Сняв картину со стены, он вынул холст из массивной рамы прямо в зале или в соседнем служебном помещении.
Спрятав холст под рабочей блузой , он спокойно вышел через служебный выход. По легенде, на лестнице он встретил сантехника, но тот лишь помог ему открыть дверь, так как руки Перуджи якобы были заняты -дверной ручкой, которую он нес "на починку".
Перуджа не бежал сразу. Он хранил картину в своей парижской квартире на улице Овер, засунув ее под матрас , а затем просто в шкаф. Он терпеливо ждал, пока шумиха уляжется.
Винченцо перевез полотно его через тщательно охраняемую границу в чемодане с вонючими носками, отбив тем самым у таможенников желание рыться в своих вещах.
Винченцо Перуджа не отрицал своей вины и признался в том, что совершил кражу с единственной целью – восстановление исторической справедливости. Он хотел вернуть итальянцам то, что принадлежало им по праву. И поскольку суд проходил во Флоренции, его аргументы возымели силу: преступника приговорили всего к одному году заключения. «Мону Лизу» еще полгода выставляли в музеях Италии, а затем вернули во Францию. Вот только до сих пор находятся те, кто сомневается в том, что в Лувр вернулся подлинник, а не копия знаменитого шедевра.
Мона Лиза вернулась в Лувр
Отсидев 7 месяцев Перуджа был освобождён из тюрьмы, служил в итальянской армии во время Первой мировой войны, был пленён войсками Австро-Венгрии, провёл в плену два года, до момента окончания войны. Позже женился, имел дочь Селестину, вернулся во Францию и работал художником-декоратором, используя своё настоящее имя Пьетро Перуджа. Умер 8 октября 1925 года в возрасте 44 лет в городе Сен-Мор-де-Фосе, Франция. Был похоронен на кладбище Конде в Сен-Мор-де-Фоссе, Франция
Похищение "Моны Лизы" Винченцо Перуджей – это история абсурда и невероятной удачи вора, обернувшаяся величайшим пиар-ходом в истории искусства. Если бы не эта дерзкая кража, "Мона Лиза", возможно, так и осталась бы одним из многих великих полотен Лувра, но не стала бы той мировой иконой, символом загадки и вечной притягательности, которой она является сегодня. Ирония в том, что вор, мечтавший вернуть ее Италии, навсегда закрепил ее за Лувром и вознес на пьедестал всемирной славы. Ее улыбка, кажется, стала еще загадочнее, храня память о тех двух годах, когда она тихо пылилась в парижском шкафу, в ожидании своего триумфального возвращения.
Всем спасибо, кто прочитал. Подписывайтесь будет интересно.
Еще есть группа в вк https://vk.com/club230098140 - где статьи выходят чуть раньше, есть короткие посты, и просто исторические фотографии.