Хуже мертвеца
Говорят, если казнить убийцу, одним убийцей станет больше. Но как-то же можно решить этот вопрос?
Вонь и холод.
Лежать на бугристом полу, скрючившись в три погибели, чтобы уместиться, было терпимо. Цедить из битой плошки отвратное месиво, тщательно катая на языке, обманывая звенящий от пустоты желудок, было терпимо. Слушать, как по коже пробегают мокрицы, как с потолка падают высосанные пауками тараканы, как возле самого затылка умывается обнаглевшая крыса, было терпимо. Но вонь и холод…
В камере не прибирали. Зачем? О ком заботиться? Сюда заходили один раз и выходили тоже один. Если — когда — у насельника возникали потребности, в его распоряжении имелась каменная клетка шаг на шаг. Ну, широкий шаг. Самое то облегчить душу.
Из забранного толстым прутком окошка постоянно тянуло сквозняком. Тоже не самым благоуханным: за решёткой открывался не вид на улицы, а глухой пыльный жёлоб. Откуда по нему сюда под землю поступал промозглый, липкий воздух, можно было гадать. Но недолго.
А, ещё цепь. Судя по толщине звеньев, из того же прутка, что и оконная решётка. Хорошая цепь, основательная. Ржавый, но крепкий браслет на ноге соединялся ей с массивным кольцом, вделанным в камень стены. К такому лошадь привязывать, а не живого человека.
Живой человек выглядел хуже мертвеца. По крайней мере, вонял так же. Да и потемневшая от холода кожа выглядела убедительно. Единственное, что выдавало — пальцы. Едва уловимые движения: выдернуть целую соломинку из той груды, что гнила на полу, завязать узелок раз, узелок два, потянуть, выпрямить… И возле стены вставала ещё одна тоненькая фигурка, отдалённо похожая на человечка. Целый ряд фигурок.
Сколько всего было жертв? С одной стороны — кто их считает. Нищие, калеки, пьянчуги, рвань и дрянь. Те, кого не вспомнит улица, о ком не станут грустить соседи, к кому на могилу не придёт родня. С другой стороны, власть не любит, когда в столице начинают резать население, а она к этому непричастна. У власти монополия на насилие, и делиться ей… Да, забавно.
Ещё одна соломинка. Про этого говорили, что его нашли в бочке со свиной кровью на заднем дворе мясника. Перерезанное горло щедро плескало, разбавляя главный ингредиент знаменитой на всю столицу колбасы. Говорят, мясник с той поры двинулся умом, завёл огородик и ест одну только зелень. Жуткая доля, никому не пожелаешь.
Крыса закончила умываться и потянула воздух своей усатой розовой сопелкой. Одновременно где-то в дальнем конце коридора заскрипел ржавый замок. Живой человек, выглядевший хуже мертвеца, одним ловким движением сцапал грызуна, свернул ему шею, а потом впился в тушку на удивление сохранившимися зубами. Да, конечно, не кровяная колбаса, но всяко лучше, чем месиво из плошки.
Тем более что и месива больше не дадут.
Дверь в камеру тоже скрежетнула запорным механизмом, зевнула чадливыми факелами. Человек, не глядя, вытянул в проём закованную в железо ногу, дождался, пока спадёт привычная тяжесть. Потом бросил остатки крысы в угол, подтянулся и встал, упираясь в потолок плечами. Факелы кивнули. Пора.
Вонь сменилась почти сладкими поцелуями утреннего ветерка, а холод — жарким покалыванием рассветного солнца. Пришлось прикрыть глаза ладонью, чтобы не потерять их, привыкшие смотреть во тьму. Интересно, привыкли они уже в камере — или ещё до? Самое время для философских вопросов.
Человек подсознательно ждал, что будет толпа, гвалт, свист, взрывы хохота, крики «Га-арячие пирожки!» Но площадь стояла пустой. Так, по стражнику с каждого угла невысокого деревянного помоста. Ещё четверо вели его. И на помосте подле невысокой колоды стоял последний участник постановки.
Хорошо одетый, явно успевший с утра вкусно позавтракать и освежиться тип носил красную бархатную маску. Какая банальщина. Маска была полной, с прорезями только для глаз. В руках типа поблескивал широкий меч без острия — орудие палача, но не убийцы. По лезвию вились узоры, складывавшиеся в надпись. Кто-то когда-то сказал, что там выбито: «Когда я беру меч в руки, то желаю грешнику вечной жизни». Ох уж эти святоши.
Человека, разглядывавшего декорации, легко похлопали по плечу, напомнив, зачем он тут. Согласно покривившись, он сделал шаг на ступеньки, коротко сбегавшие с помоста. Ещё шаг. Последний. Вот и колода. Вот и меч.
А потом тип в маске протянул своё орудие человеку. Опустился на колени, лёг головой на побуревший от времени толстый обрезок бревна. Посмотрел сквозь прорези, глаза прямо в глаза. И подмигнул.
Меч без острия, предназначенный, чтобы рубить, а не колоть. Двуручный хват, короткое тяжёлое лезвие, острейшие грани. Он не приносит боль, он приносит облегчение. Человек постоял возле колоды ровно мгновение, потом сделал полшага назад, поудобнее перехватил рукоять — и махнул со всех сил.
Голова покатилась по помосту. Маска слетела, и на человека обернулось лицо покойника. Его собственное лицо.
Тогда он увидел всё. Как его моют, бреют, расчёсывают и одевают. Как кормят изысканными, но лёгкими деликатесами. Как дают хорошие, умные и глубокие книги, как одаривают достойной и мудрой беседой. Как он, сидя на ветви раскидистого дуба, встречает рассвет и вдыхает его всей грудью, и не может надышаться от восторга. Как идёт по улице, слушая радостные искренние приветствия. Как сидит в церкви, слушая поистине божественные песнопения, и по щеке катится прозрачная, словно душа, слеза.
Тогда он увидел всё. Как его разделили пополам, взяли из сердца самое дурное и самое доброе, развели по углам и отправили одну часть в мерзлую вонючую камеру, а другую — в гостеприимный тёплый дом. Как дали настояться, окрепнуть, утвердиться в своём новом бытии. А потом снова свели на помосте.
Тогда он увидел всё. Увидел, как казнит сам себя. Как вся его тьма, некогда заливавшая улицы кровью невинных, смотрит в тускнеющие глаза всему его свету. Свету, которого и так было немного. Свету, которого больше не будет.
Сладкие поцелуи утреннего ветерка. Жаркие уколы рассветного солнца. Меч без острия.
"Палач" — один из лучших фильмов эпохи перестройки
Жираф Емеля извиняется за долгое отсутствие и возвращается к дорогим читателям с фильмом 1990 года "Палач". Присаживайтесь поудобнее, будет интересно.
Долгое время вынашивал идею создания видео о самых интересных картинах того шаткого времени. Фильм "Палач", определенно входил бы в тройку сильнейших произведений, поскольку после просмотра, зрителю придется отходить пару дней, чтобы прийти в себя. Возможно, я когда-то и сделаю такое видео, когда техника будя.
Перед нами история женщины (Метлицкая), которая по предложению подруги (Гузеева) приезжает отдохнуть на дачу, где ее накачивают наркотиками и насилуют три подонка (Галкин старший, Садальский, Газаров). Четвертый (Соколов) был свидетелем, но участие в преступлении не принимал. Героиня решает не подавать заявление в милицию. Всё обдумав жертва обращается за помощью к тому, кто взял власть в свои руки на советских улицах - вору в законе Вольдемару, великолепно сыгранного Альгисом Матуленисом. Заплатив бандиту, Ирина (так зовут персонажа), начинает ждать возмездия. Проблема в том, что криминальный мир живёт по своим законам и месть в их руках — это настоящий адский круг, уничтожающий всё живое на своем пути.
Чем же уникален "Палач"? Во-первых, если вы не видели фильм, то никогда не угадаете концовку. Ставлю на это пердак кинокритиков. Сюжет настолько выворачивается, что ты задаешься вопросом: "Нихрена себе какой смелый ход. Могёте. Умеете".
По описанию фильм выглядит как тупой криминальный боевик, где прекрасная месть настигает преступников и все катаются на пони в финале, но нихуя. Весь фильм — одна большая трагедия, показывающая, что месть работает совсем не так, как в фильмах со Сталлоне и Сигалом. За каждое решение, за каждый поступок придется ответить и перед вами ничто иное как жесточайшая драма перетекающая в триллер.
Получат ли злодеи своё? А вот хороший вопрос. Случится ли возмездие? Вопрос со звёздочкой. Одно можно сказать совершенно точно: ты не сможешь забыть этот фильм никогда, он отпечатается в памяти. Любопытен проект и тем, что маститые актеры решились на такие роли, особенно поражает старший Галкин...Как же он хорош в роли негодяя! Как всегда прекрасен и противен Садальский, а Вольдемар нагоняет жути. Качественное кино. Смелое и по-настоящему трагическое.
Читая рецензии, видишь, что нынешние критики не видели картину "Палач"... Да они вообще нихуя не видели, а ведь перестроечное кино способно удивлять. Приятно-неприятного просмотра. Беременным девушкам и людям со слабой психикой лучше не смотреть. Жертвам насилия обходить стороной, поскольку фильм шарахнет так, что вы меня потом будете проклинать.
Ниже спойлеры.
Давайте коротенько, поскольку я таки за то, чтобы фильмы вы посмотрели и мы его обсудили.
Происходит изнасилование, героиня приходит маленько в себя и прессует подругу, которая ее притащила на ту самую дачу. Гузеева сдает всю инфу, дальше дело за малым - продать золотишко и поговорить с авторитетом. Разговор проходит удачно, но бандит сразу говорит, что фарш будет невозможно провернуть назад. Процесс пошел.
У одного из насильников воруют дочь и совершают насилие над ней. Героиня, узнав это, знатно охуевает и как бы уже не хочет ни-ху-я, но кого это волнует? Оставшиеся негодяи в лице Галкина и Садальского подговаривают Соколова, чтобы он пошел и договорился с их жертвой, путем переговоров. Они сначала скандалят, потом бьются, а позже все перерастает в любовь, что является самой слабой частью картины, но тем не менее работает в контексте картины, где нам показывают жертву. Мол над ней надругались и сломали человека так, что она привязывается к тому, кто был там. Да, не участвовал и нашел оправдания тому, что не вмешался, но все же. Теперь ей надо пиздовать к Вольдемару и сказать, что все отменяется, ибо по плану, жопа Соколова под прицелом. Тут-то ещё интересно, правда ли она нравится Соколову или он просто хочет спастись? Не ясно, но интересно.
Тем временем бандиты захватили Садальского и устроили ему героиновую вечеринку, накачав пухляша наркотой до самой смерти. Героиня начинает искать встречи с Вольдемаром, но ей снова говорят, что всё...ничего не изменить. ПтЫчка в клэткэ.
Ускоряемся. Атмосфера гнятущая, зритель ждёт, чем же всё закончится, а старший Галкин тем временем суетит как муравей, который охуел от пачки рафинада. В общем, ему повезло больше всех, он попадает в аварию и умирает. Дальше очередь Соколова. Ирина пытается спасти советского секс-символова 80-х, однако острый нож в спину протыкает Андрюху. Всё.
Вольдемар пребывает к Ирина на дом. Мы понимаем, что девушка уже совсем не тот человек, которого мы видели в начале фильма... Достав ружье, героиня хуячит криминального авторитета. В финале, вспоминая детство, Ира видит своего папу и совершает самоубийство.
Надеюсь, что кино вы посмотрите. Искренне надеюсь, что вам понравится. Спасибо за прочтение.
Если хотите быть на связи: совместный просмотр фильмов, поиск забытых фильмов, короткие Рецензии, разговоры о кино, видеокассетах, старых передачах, то заходите в телеграмм - ссылка в профиле.
Подпишитесь на Пикабу. Здесь пишу не часто, но стараюсь публиковать что-то интересное, чтобы не получить пиздюлей за всякую херобору.
Если хотите послушать что-то на Ютуб и посмотреть видео, то есть материал о жертве голливудских педофилов, звезде подросткового кино Кори Хэйме и обзор фильма о жутком монстре Считанные секунды.
Любовница рейхсфюрера СС
5 февраля 1912 года в Кельне родилась Хедвиг Поттхаст. Закончив школу, девушка решила получить самую популярную в то время профессию: секретарь-делопроизводитель со знанием английского языка.
В 1935 году Гиммлер создал по приказу фюрера закрытый клуб «Круг друзей экономики» со временем превратившийся в «Общество друзей рейхсфюрера СС». С помощью данной структуры нацисты планировали плотно интегрироваться в немецкие деловые и промышленные круги. Формально работу «клуба» координировал Вильгельм Кепплер, личный советник Гитлера по экономике.
Входивший в «общество» барон фон Шрёдер однажды познакомил свою молоденькую секретаршу фройляйн Поттхаст с рейхсфюрером СС.
В 1936 году сообразительная девушка стала секретаршей Генриха Гиммлера, помимо основных обязанностей ей поручили курировать благотворительные проекты и работу наградного отдела СС.
В Рождественскую ночь 1938 года «вождёнок» с усами щеточкой дрожащим от вожделения голосом признался Хедвиг в своих чувствах к ней и предложил стать его любовницей. Супруга рейхсфюрера лишь три года спустя узнала, что ее муж фактически обзавелся второй семьей.
К этому времени любовница уже дружила с женами Рейнхарда Гейдриха и Мартина Бормана.
В начале 1942 года Поттхаст родила сына Хельге, а летом 1944 года дочь Нанетт-Доротею. «Нищеброд» Гиммлер занял в партийной кассе 80 000 рейхсмарок, и в сжатые сроки построил близ Берхтесгадена дом для своей «параллельной семьи».
В июле 1945 года любовницу Гиммлера арестовали солдаты американской армии.
Когда с ней и детьми попыталась наладить контакт Маргарет Гиммлер фройляйн Поттхаст наотрез отказалась с ней встречаться. Хедвиг общалась со старшим братом рейхсфюрера, и его порученцем обергруппенфюрером Карлом Вольфом.
Позже Поттхаст вышла замуж и до конца дней убеждала журналистов, что она ничего не знала о тех преступлениях которые творили эсэсовцы по приказу ее любовника-палача.









