Обзор книг + Политика

Неутомимый предсказатель экономического Армагеддона Джим Рикардс порадовал своих читателей новой книжкой.

Распродано. Как разрушенные цепочки поставок, растущая инфляция и политическая нестабильность утопят мировую экономику.

Да, мировой экономике суждено утонуть, в этом мнении Джим верен себе. Правда, рассказ его в этот раз немного о другом.

Предыдущая его книга называлась Новая Великая Депрессия и вышла два года назад. То есть год спустя после пандемии. В ней Джим ванговал про дефляцию и дешёвые деньги, падение акций и рост золота. Угадал? Нуууу, как сказать... Вот как вели себя акции:

Весь 2021-й год был рост, несмотря на негативный прогноз Джима. Дефляция ушла практически сразу после выхода книги. Цены стали расти небывалыми в последние десятилетия темпами. Это не нравилось ни рядовому гражданину, ни ФРС, которая стала душить инфляцию, в результате чего на рынке прочно обосновались медведи.

Инфляция в США и процентная ставка ФРС.

Казалось бы, чего бороться с инфляцией, если она – желанный феномен для разгона экономики? Желанный – это если до пяти процентов или около того. Если больше – избиратель будет недоволен. И он был недоволен, прокатив Трампа на выборах.

Не сложилось у Джима ни с прогнозом безработицы (упала), ни с курсом доллара (вырос). На Новую Великую Депрессию это – ну никак не похоже. Восстановления по L-сценарию (упало и не выросло) не произошло. На фоне байденовской раздачи слонов получилось даже нечто вроде V, то есть быстрого отскока. Правда, дорогие деньги рискуют превратить это V в W, как в восьмидесятых. Тогда тоже деньги резко подорожали, что быстро почувствовал на своей шкуре американский бизнес, побежавший из страны. Правда, сегодня бежать особо некуда.

Ладно, проехали. Пандемия перешла в эндемию, а у мира сегодня другие заботы. Последнее время вошло в историю новым уникальным феноменом – мировыми логистическими трудностями. Пустых полок по причине проблем со снабжением западный обыватель не видел многие десятки лет. И вот оно случилось. Что так, почему так – этому посвящена новая книга Рикардса.

В условиях глобализации цепочки поставок опутали всю планету. Это принесло потребителю низкие цены, а поставщику – устойчивую прибыль. Когда-то в моде была вертикальная интеграция. Форд, например, сам добывал руду и выплавлял металл для своих автомобилей. Эти времена остались далеко в прошлом. Сегодня компании специализируются на отдельных звеньях в цепочке, при этом делая свой кусок работы наиболее эффективно. В этих условиях приходится полагаться на поставщиков и клиентов, которые могут быть на другом конце света. И снабжение, и сбыт в условиях глобального рынка непредсказуемы. В этом мы имели возможность убедиться в условиях пандемии, когда полки супермаркетов опустели, и онлайн-торговля не принесла облегчения. Не хватало и не хватает самых разных вещей: еды, напитков, упаковки, удобрений, микросхем…

Именно последние (а также автомобили содержащие их в больших количествах) являются наиболее критичными. Проблема здесь в концентрации производства в руках немногих производителей. Потому любая проблема с логистикой, касающейся их продукции (а также сырья), больно бьёт по всей мировой торговле.

Можно ли быстро исправить ситуацию в логистике? Добавить ресурсов там, где не хватает? Ответ Джима – нет. Система настолько усложнилась, что её придётся принудительно упрощать, чтобы избавиться от проблем. Но даже попытки что-то починить по-быстрому заканчиваются печально, что можно видеть на примере контейнерного кризиса в порту Лос-Анджелеса в конце 2021 года. Власти стали штрафовать перевозчиков за простой, как будто им он выгоден. Очереди из судов значительно уменьшились. Но не потому, что они рассосались – они просто растянулись в пространстве. Контейнеровозы отошли немного назад к Китаю, чтобы не попасть под штраф. Проблема была не в судах, а в автотранспорте, для которого не хватало водителей и шасси. Неудивительно: когда правительство платит просто за то, что сидишь дома, а Гугль вовсю разрабатывает беспилотную фуру, мало кто из молодёжи пойдёт в шофера. А те, кто в возрасте – и ковидом болеют, и на пенсию уходят.

Вообще, на самом деле проблемы с производственными цепочками начались гораздо раньше пандемии. А именно 23 января 2017 года. На третий день правления Трампа, когда он вывел свою страну из TPP. Это стало началом торговых войн, не прекращающихся по сей день. Под ограничения попали большие группы товаров: металлы, уголь, соя… До вступления торговых ограничений в силу многие решили затариться по-полной, и это дало старт проблемам в мировой логистике, не справляющейся с нагрузкой. Современный производитель, полагающийся на бережливое производство с незаполненными складами, оказался к этому не готов. Да, эффективность такой системы непревзойдённая, себестоимость – ниже некуда. Но обратной стороной эффективности является зависимость от поставщика и перевозчика. Эти риски стоят денег, чтобы их избежать.

Тезис Джима в том, что то, что наросло в эпоху глобального рынка – слишком громоздко, слишком хрупко, слишком растянуто и зависит от множества факторов: кооперации, информации, человеческого капитала… Цепь снабжения – типичная сложная система: она состоит из адаптирующихся автономных агентов, взаимодействующих между собой.

Сложные системы характеризуются нелинейной реакцией и хрупкостью при достижении определённого порога сложности. Эти свойства объясняют настоящий коллапс цепей снабжения, в которых стремление к эффективности победило самодостаточность. Пропал один компонент – и стоит вся цепь. То, что имеем на сегодняшний день – это или результат саботажа, или система валится под собственным весом. Или то и другое вместе. Окончательный коллапс неотвратим. Его результатом будет новая метацепь, которая будет медленнее, но устойчивее. Больше всех в результате преобразования, которое может занять до десяти лет, пострадает Китай.

Почему же такая уверенность в том, что оно не устаканится само собой? Для этого есть причины, две важнейшие из которых – отсоединение от Китая и попытки России навязать новый порядок безопасности в Европе. Из этих причин проистекает большинство симптомов, с которыми мир сегодня имеет дело. А их много. Настойчивость Австралии в расследовании происхождения пандемии породила сырьевое эмбарго со стороны Китая. На открытие представительства Тайваня в Литве Китай отреагировал ещё более нервно, отказавшись иметь дело с этой страной. На помощь Литве пришёл Евросоюз, навесивший санкции на КНР. Ситуацию в торговле не улучшают многочисленные законодательные ограничения, вступающие в силу в США и других странах. Штаты обеспокоены и способностью Китая злоупотреблять критической логистической информацией. Пандемия внесла свою лепту: обязательная вакцинация заставила уволиться многих специалистов в логистике. Нулевая терпимость к ковиду в Китае привела к замиранию целых миллионных городов с портовой инфраструктурой. Китайцы сами строят свои цепи снабжения, которые заставят отмереть существующие каналы.

Ещё один симптом – зеленобесие. Джим не верит в антропогенное глобальное потепление. Он также справедливо указывает, что солнце и ветер – не альтернатива, а в лучшем случае дополнение к углеродным источникам энергии. Почему же американские банкиры толкают эту тему? Они стремятся встать во главе процесса, обеспечив тем самым свою глобальную гегемонию. Результатом зеленобесия является сокращение инвестиций в разработку месторождений, остановка нефтепроводов и законодательные инициативы углеродного налога и прочих глупостей. Эта мода пройдёт, но вред мировой экономике останется.

Не жалеет яда Джим, рассказывая про Китай, который не стал, вопреки надеждам Запада, «таким, как все». А превратился в соперника или даже во врага. Он несёт угрозу, являясь крупным поставщиком важнейших стратегических товаров. Между тем благоприятной ситуацию в стране назвать нельзя. КНР быстро идёт к экономическому и демографическому коллапсу. Рождаемость упала – ниже некуда. Деградирует окружающая среда. Растёт неравенство. Страна зависит от всего мира в поставках энергии. Высокий уровень внутреннего долга и непродуктивные инвестиции наподобие городов-призраков дополняют картину. А в последнее время страна снова стала катиться к тоталитаризму, что негативно отразится на экономике. Наиболее инновативные компании закрываются уже сегодня. Мастерская мира потихоньку приходит в упадок.

Короче, раз уж у них такой ужас-ужас, неплохо бы от него заизолироваться. Американские производители уже сегодня стали уходить. В этом их стимулирует их законодатель. Штаты входят в период обновления, возвращая производства, а Китай идёт на спад. Логичное решение для китайский властей в таких обстоятельствах – первыми нанести удар, как когда-то Германия и Япония. Наиболее вероятное направление этого удара – Тайвань. На этот случай американцы придумали стратегию «разорённое гнездо»: уничтожить производственные мощности передовой полупроводниковой промышленности острова. Но это всё планы, а пока они не стали реальностью – самое время отсоединяться. При этом действовать можно на трёх направлениях. Негативное расцепление включает в себя ограничение китайских инвестиций и импорта. Позитивное расцепление поощряет собственные инвестиции в критичных отраслях. А кооперативное расцепление включает координацию союзников-демократов по созданию новой системы, независимой от Китая.

Помимо Китая, есть ещё Россия. Она воспользовалась нерешительностью Байдена, который лишь указал, что она «будет нести ответственность» в случае вторжения на Украину. А надо было действовать жёстко. Война стала серьёзным испытанием для мировой торговли. На Россию наложили финансовые и торговые санкции. Многие западные фирмы покинули страну. РФ ответила ограничением экспорта металлов, продовольствия и других важных товаров, как то газа неона, необходимого для мировой микроэлектроники. Удивительным образом, товары, по которым экспорт просел не так сильно – это нефть и газ. Удивительно потому, что разрушительный эффект эмбарго тут был бы наиболее силён. Европа тянула время и заполняла хранилища, в то время, как строилась инфраструктура и перенаправлялась логистика. Случись сегодня полностью перекрыть русский импорт – РФ найдёт кому поставлять свои энергоносители. А вот европейцам придётся туго. Особенно Германии, которая отказывается и от урана, и от угля. Западные санкции оказались полным провалом. Их результатом стал катастрофический рост цены на энергоносители и постепенный отказ Саудовской Аравии от нефтедоллара в пользу нефтеюаня. Партнёры США, насмотревшись на заморозки-конфискации российских активов, стали искать альтернативу доллару, на который всегда может наложить лапу Дядюшка Сэм. Финансовые санкции уменьшили ликвидность на рынке и подстегнули инфляцию.

Как видим, проблемы в производственных цепочках только нарастают, и конца не видно. Когда западные элиты сами начнут мёрзнуть в темноте, тогда перестройка мировой торговли начнётся по-настоящему. Но на всё нужно время. Китаю для построения своей логистической системы понадобятся десятилетия. Возвращение производства в Штаты тоже потребует десятилетий. Россия тоже будет разыгрывать свои геополитические амбиции десятки лет. Всё это время мировую торговлю будет лихорадить.

----------------------------------

Откровенно слабо. Назвать логистические цепочки сложной системой – это ещё надо додуматься. Сложная система состоит из автономных агентов, а цепочки назвать таковыми никак нельзя. Агентами являются бизнес-партнёры, и они формируют сложную систему. Но эта система – не логистика, а рынок. А ведь книга про логистику, которая якобы завалится под собственным весом. Не завалится. Торговая инфраструктура прекрасно наращивается, узкие места расширяются. Проблема в другом, и её Джим упоминает, но лишь мимоходом.

Дело в зависимости всего мира от китайской мастерской. Ковидные проблемы с логистикой дали об этом знать тем, кто об этом не задумывался. Почему весь мир зависит от Китая? Потому что он обладает сильнейшей промышленностью, выдающей товар непревзойдённой себестоимости. Американцам побить её в честном бою нет никакой возможности. Приходится прибегать к другим методам, начиная с торговых войн. Знает ли это Джим? Наверняка знает. Но почему-то продолжает рассказывать сказки о неминуемом конце Китая и его неспособности вырваться из ловушки среднего дохода. Видимо, ему больно признать неспособность американской промышленности конкурировать с китайцами. Он же патриот своей страны. Вот и топит про борьбу с тоталитаризмом. Авторитарные замашки других стран его особо не беспокоят.

Вся эта стратегия возвращения индустрии домой – не что иное, как стремление обратить глобализацию и заново провести границы. Не пускать чужие товары, капиталы и рабочую силу. Сто лет назад Америка делала дешевле всех и была заинтересована в свободном мировом рынке, где она не боялась конкуренции. Вторая мировая позволила ей открыть для своего сбыта Первый и Третий миры. Окончание холодной войны объединило все рынки в один мировой. Вот только лидерство в издержках было утеряно. В условиях глобализации побеждать стал Китай. Вот и стали вводить ограничения. Причём Штаты были не первыми. Пионером здесь является Европа с её лесом нетарифных ограничений.

Мне, как и автору, кажется, что тренд на размежевание продлится долгие десятилетия. Рынки будет изолироваться. Каждый центр силы отгрызёт себе свой кусок. Вот только не всем центрам суждено сохранить независимость. Кому сколько достанется и кто выживет – вот вопрос, решают который вместе с бизнесменами ещё и военные. Они помогут сократить время перестройки.

Врезки из недавних выпусков журнала The Economist чаще всего не радуют своим содержанием. Но были времена, теперь уже старые-добрые, когда и трава была зеленее, и деревья большие, и заботы у нас были безоблачные. В эти времена я и приглашаю читателя. Я расскажу вам о том, что писал журнал пять лет тому назад, в 2017 году.

Любопытное всерьёз. Факты и цифры, которые переворачивают мир с ног на голову.

Почему море солёное?

Около 97% воды в гидросфере – солёные воды Мирового океана. К сожалению, морская вода непригодна для питья. Соль в океан попала в результате долгих лет выветривания минеральных солей из горных пород суши. Дождевая вода – не дистиллированная. Она содержит небольшое количество углекислоты из воздуха и имеет слегка повышенную кислотность. И потому вытравливает потихоньку минералы из горных пород. Растворённые в воде ионы путешествуют вместе с потоками воды сверху вниз – в океаны и моря. Что-то достают из воды обратно морская флора и фауна, но большинство остаётся и накапливается в течение миллионов лет, повышая процент содержания соли. Свыше 90% ионов в морской воде (3% общей массы воды) – это натрий и хлор, которые вместе составляют обыкновенную поваренную соль. Помимо выветривания есть и другие процессы обогащения воды солью: подводная вулканическая активность, испарение воды в изолированных водоёмах.

Все эти естественные процессы могут обращены с помощью технологий обессоливания, будь то кипячение или обратный осмос.  Однако опреснение энергозатратно и применяется в основном там, где вода дорога, а энергия – дешева. На Ближнем Востоке, например. В свете идущего глобального потепления дешёвая очистка морской воды от соли становится ещё более настоятельной и в то же время нелёгкой задачей. Уже полвека назад Джон Кеннеди сказал:

Если бы могли дёшево получать пресную воду из солёной, это было бы в долговременных интересах человечества и затмило бы любое другое научное достижение.

Картирование охоты на ведьм.

Эти жуткие события прошлого послужили причиной пыток свыше 80 тысяч человек в XIV-XVIII веках. Не всегда ведьмами были сморщенные старухи. В Шотландии, например, 15% пришлось на мужчин. При этом средний возраст жертв был 42 года. По сей день историки ломают голову над вопросами «когда», «где» и «почему» в этой связи. Кто-то пытается аргументировать неурожаями вследствие похолодания климата. Что не подтверждается погодными данными из той же Шотландии. Наоборот, процесс над ведьмой требует существенных расходов, а для расходов нужны как раз доходы.

Есть, однако, исследователи, которые смотрят на события под другим углом. Они объясняют их не через экономику или погоду, а через исторические события. Выяснилось, что наиболее живо протекала охота во времена религиозных распрей и регионах без ярко выраженного доминирования какой-то одной конфессии. Например, в окрестностях Страсбурга, где произошло около 30% всех процессов на континенте. Там, где католиков и протестантов было примерно поровну.

Распределение колдовства в пространстве и времени

Нечто похожее можно наблюдать и сегодня во время избирательной борьбы: агитация и пропаганда идут наиболее ожесточённо именно там, где неясен исход предстоящего голосования. В пылу борьбы многие политики призывают бороться с внутренним врагом. Так и тогда охота на ведьм могла служить демонстрацией защиты от вредоносного колдовства. Ничто не ново под Луной.

Почему контрабандисты возят макароны через Сахару?

С юга на север через величайшую пустыню перемещаются люди и наркотики. Что брать с собой на обратном пути, чтобы не ехать порожняком? Макароны! Ведь в странах Северной Африки они дёшевы благодаря дотациям правительств. В Сенегале они в десять раз дороже, чем в Ливии, например. Можно «сэкономить» и на пошлинах, измеряющихся в десятках процентов. Вот и везут контрабандисты спагетти через пески, втыкая иногда пачки в пески для ориентации. В целом маржа достигает неплохих 20-30%, так что объём доходит до трети товарооборота.

Почему в США до сих пор разрешены детские браки?

В развивающихся странах детские браки – обычное дело. До трети девушек там выходит замуж, не достигнув 18 лет. Но в США?! Да, да, разрешено, хоть и с позволения родителей и по решению судьи или чиновника. Это – частое явление в религиозных консервативных общинах сельской глубинки. В период между 2000 и 2015 годами в брак вступило свыше 207 тысяч подростков, и десятеро из них были всего двенадцати лет. 27 американских штатов не имеют возрастных ограничений при вступлении в брак.

Всё же в ходе изменения социальных норм процесс идёт на убыль. Полностью запретить детский брак не дают политики, оправдывающие сохранение статуса-кво. Консерваторы указывают на избежание внебрачного деторождения и сокращение числа матерей-одиночек. Религиозные обычаи соблюдаются. Но есть поддержка и со стороны либертарианцев, считающих решение о брачном союзе выбором, в который не должно вмешиваться государство. Также часть левых не желает ограничения личных прав. Сторонники запрета указывают, что если кто-то всерьёз намерен жениться, то может и подождать до 18 лет. К тому же нечего заботиться о религиозных нормах, которые вредят ребёнку.

Родители могут исходить из самых лучших побуждений, стремясь выдать замуж забеременевшую дочку. Но увы: по факту больше вреда, чем пользы. 70-80% детских браков распадается. Вступившие в детском возрасте вдвое чаще живут в бедности, втрое чаще избиваются супругом и вчетверо реже получают высшее образование. И чаще болеют, физически и ментально. Поэтому активисты всё сильнее возвышают голос в пользу запрета. Многие штаты уже запустили процесс ограничения, а Аризона, Флорида, Мэлиленд, Массачусетс, Нью-Джерси и Пенсильвания рассматривают запрет брака до 18 лет. Однако категорического законодательного запрета нет пока нигде.

Почему упаковка пищевых продуктов благоприятна для окружающей среды?

Зелёные негодуют по поводу бананов, упакованных в пластик. Но некоторые виды упаковки, особенно мяса, являются истинным благом. По данным ООН, треть произведённых на полях продуктов портится, не доходя до потребителя. Это приводит к миллиардным потерям и повышенной генерации парниковых газов. Этот вред может быть уменьшен путём продления срока годности продуктов посредством упаковки. Вакуумная упаковка мяса замедляет его окисление и продлевает его хранение на несколько дней. В выигрыше все: и продавцы, и покупатели. Можно возразить, что производство упаковки само по себе сжирает много средств. Но эти расходы не идут ни в какое сравнение с потерями от испортившейся еды. Поэтому, несмотря на желание торговых сетей ограничить объём упаковки, многие из них считают новым приоритетом продление срока хранения продуктов на своих полках.

Самый лёгкий способ разбогатеть в Америке.

Известно, что американцы считают свою страну страной равных возможностей и считают, что всё в их руках. Во всяком случае, три четверти из них думают, что упорный труд является очень важной компонентой успеха. В то время, как всего 62% «топят» за образование и лишь менее пятой части – за полученное наследство. Тем не менее, в вопросе материального неравенства и социальной мобильности США явно не относятся к мировым лидерам. Учёные-экономисты сопоставили данные налогового ведомства со сведениями департамента образования. Да, окончив элитный вуз, имеешь неплохие шансы получить жирную должность. Можно неплохо устроиться и после обыкновенного университета из глубинки. Не столько важно, где учился, сколько – чему учился.

Не секрет, однако, что образование – это не автоматический пропуск в мир элиты. Инженером не пробьёшься в богатейший процент населения. Для этого надо быть банкиром-инвестором, например. А вот эта публика смотрит не только на оценки в дипломе, но и на то, кто этот диплом выдал. Выпускники элитных университетов здесь имеют явное преимущество. Чем уже процент «избранности» – тем более явно выражен эффект. Нелишне упомянуть, что эти самые элитные университеты благоволят при приёме детям своих бывших выпускников. Таким образом, вывод напрашивается простой и жестокий: самый простой способ стать сверхбогатым в Америке – родиться в богатой семье. Кто не смог, у того есть второй способ: найти богатого супруга. Если и он не сработает, попробуйте поступить в Принстон. Но помните, что далеко не каждый их выпускник попадает в список журнала Форбс.

Омолаживает ли молодая кровь?

Опыты на животных говорят, что это так. После сращивания кровеносных сосудов молодой и старой мыши у последней начинают прекрасно заживать раны и восстанавливаться ткани. А у молодой – наоборот. Эффект от старой крови был обратный. Причиная явления остаётся невыясненной. Предполагают, что гормоны и прочие вещества в молодой крови положительно влияют на стволовые клетки. А может, организм старой мыши получил пользу от доступа к молодым органам молодой. Если просто перелить молодую кровь старику, эффект тоже будет, но не столь выраженный. Предприимчивые компании уже собираются лечить переливанием крови болезнь Альцгеймера, не считаясь с неясными шансами на успех. Даже если у них получится, напряжённую ситуацию с донорской кровью это явно не улучшит. По-хорошему надо бы пытаться определить благотворные компоненты в молодой крови и сделать на их основе лекарства.

Что такое нейрокомпьютерный интерфейс?

Компьютеры уже давно стали частью нашей жизни, постоянно сближаясь с нами. Некоторые из них уже преодолевают границы человеческого тела и проникают внутрь. Современные нейрокомпьютеры являются относительно несложными устройствами, разработанными в медицинских целях. Они полагаются на примитивное соединение с мозгом, доставляя в него сигнал снаружи. Сотни тысяч человек пользуются нейроимплантатами, чтобы заменить утраченное осязание, слух или зрение. Кохлеарный имплантат вживляется непосредственно рядом со стимулируемым слуховым нервом. Он получает питание и сигнал от компьютера, который вешается за ухо и содержит микрофон. Нейростимуляторы, подающие сигналамы в базальные ганглии, используют для лечения болезни Паркинсона. Предприниматели Кремниевой долины разрабатывают устройства, которые бы смогли соединить мозг с Интернетом и обеспечить его невиданными функциями вроде встроенной поисковой машины, которая даже не ждёт формулирования вопроса. Или взять и вообще обеспечить обмен информацией по каналу «мозг-мозг». Настоящая телепатия! Хотя на данный момент мы ещё не знаем, как работает мозг, чтобы быть в состоянии обмениваться с ним словами, оптимисты считают, что это – лишь вопрос времени.

Почему теннисисты вопят?

Крики их разнообразны: от стонов при травмах до визгов при подачах. Ушли в прошлое времена, когда на кортах превалировал стук мяча. Многим это не нравится, как игрокам, так и зрителям. Зачинщиками были Джимми Коннорс и Джон Макинрой, не державшие в себе напряжение. А потом пришла Моника Селеш и показала, как надо вопить при каждом ударе, независимо от его силы. Похоже, этому её научил знаменитый тренер Ник Боллетьери, который воспитал целую плеяду чемпионов. Он считает, что такая тактика направляет энергию в конструктивное русло. Его ученица Шарапова орёт под сотню децибел, почти как бензопила. И действительно, по данным исследований оказалось, что крик «разгоняет» мяч на 4-5%. Стимулируются основные мышцы спортсмена, повышается отдача. Играет роль даже высота звука: в проигранных матчах спортсмены орали на полтона выше. Правда, трудно сказать, что при этом было причиной, а что следствием. Далее, криком заглушается звук удара, что мешает сопернику своевременно определить его силу и направление. Если учесть заоблачные призовые фонды многих турниров, можно удивляться, что на данный момент вообще можно увидеть тихий матч.

Как язык связан с национальной идентичностью?

Идентичность – сложная штука. Она может включать в себя смесь ценностей, языка, истории, культуры и гражданства в паспорте. Исследователи одного из аналитических центров решили провести опросы с целью определить, насколько важны различные аспекты идентичности для разных наций. Самой важной чертой оказался, как и ожидалось, язык. Но роль его оценивается в разных местах по разному. Голландцы считают его необычайно важным, а вот канадцы не очень заморачиваются. Наверное потому, что у них два государственных языка.

Процент опрошенных, считающих язык главной чертой национальной идентичности

Опыт недавней иммиграции, вероятно, тоже влияет на оценки публики. Венгры и греки, насмотревшись на беженцев и туристов, особую важность придают местным обычаям и традициям, а также месту рождения. Не забывают они и о религии, которую считают немаловажным фактором. А вот немцы более космополитичны. Журналисты предполагают, что немецкая культура гостеприимства вполне ещё жизнеспособна. Поживём-увидим, что случится с немцами и их толерантностью в будущем. Насколько могу судить, голодный желудок ей не способствует.

Процент опрошенных, считающих национальные обычаи и традиции очень важными для национальной идентичности

Почему дата Пасхи «гуляет» так сильно?

В православной церкви Пасха может попасть в любой день промежутка между 4 апреля и 8 мая. Согласно Библии, Христос был воскрес на третий день после распятия, которое случилось во время Песах.  Песах же ставится на первое полнолуние после весеннего равноденствия. Чтобы обеспечить празднование Пасхи в воскресенье, Никейский собор постановил праздновать в следующее воскресение после полнолуния. То есть если полнолуние попадает на воскресенье, Пасха празднуется неделю спустя. Чтобы ещё более запутать вычисления, собор установил жёсткую дату равноденствия 21 марта (как это было тогда, в 325 году). Прошли годы, церковь раскололась, и осколки её живут сегодня по разным календарям, что привело и к разнобою в праздновании Пасхи. Несмотря на некоторые попытки договориться между собой, согласие до сих пор не достигнуто.

Сегодня я расскажу о книге, издание которой в России стало угловным преступлением. Так во всяком случае аргументировало российское издательство «Эксмо», требуя от автора убрать весь негатив про Россию и критику Путина. Забегая вперёд, скажу, что негатив этот ещё хорошенько поискать надо. А, нашёл! Из-за алкоголизма средняя продолжительность жизни россиян невысока. Автор отказался цензурировать, и российский читатель остался без перевода. Думаю, что много он не потерял. Хоть книжка не так уж плоха. Я ознакомился с немецким переводом и спешу поделиться основными мыслями из него.

Надав Эял.
Бунты. Мировое восстание против глобализации.

Коротко для ЛЛ: Глобализация - хорошо, но с недостатками. Давайте дадим всем недовольным денег, обеспечим мигрантским трудом Европу и восстановим гегемонию США.

Что-то идёт не так в нашем мире. И если элита реагирует на очевидные риски с оптимизмом, то те, кому дует, начинают бунтовать. Восставать против экономической системы, против чужого культурного влияния, против универсальных ценностей (автор не поясняет, каких именно).

Конец Второй мировой ознаменовался приходом к власти руководителей, которы исходили из доброй воли и желания объединиться. Ага, против другого блока. И всё же все помнили, насколько подлая вещь война и не переходили грань, действовали ответственно. Сегодня носители той исторической памяти вымирают, в то время, как вокруг судьбы планеты снова разгорелась борьба. Борьба идеи глобализации с идеей национального государства.

Глобализация связывает государства, культуры и людей. И это хорошо, если смотреть на данные в исторической перспективе: благосостояние неуклонно растёт. Всё – благодаря стремлению нарастить производительность. Глобализация делает возможной эксплуатацию, и она же – испытанное средство против бедности. Остались в прошлом времена, когда порабощённые трудящиеся вынуждены были работать для обеспечения гедонизма элит, не имея шансов на улучшение своей жизни. Промышленная революция и индустрилизация дали им шанс.

Автор – журналист одной из израильских газет и похоже, что он вставил не один свой репортаж в книжку для иллюстрации своих тезисов. Так, рост благосостояния он описывает на примере истории шанхайского предпринимателя Майкла Вонга, который в детстве жил не в самых лучших условиях, ходя в душ раз в две недели. Я не буду пересказывать его истории. Этого добра хватает в газетах.

Ростом благосостояния население Земли обязано не только торговле и технике, но и политической стабильности послевоенной эры. С ростом связей между странами и континентами изменения в одной части планеты стали быстро отзываться в других частях. Этот новый мир имеет свои особенности. Да, жизнь стала пожирнее. Но кому-то – сильно пожирнее, а кому-то – всего немножко. Первых явно меньше, чем вторых. Глобализацию автор сравнивает с роскошным судном, в трюме которого спрятана эксплуатация масс, с помощью которых судно идёт вперёд.

Ещё один тёмный секрет этого судна – загрязнение окружающей среды. Это видно на примере Китая, вобравшего в себя добрую часть «грязной» промышленности мира. Всё – по логике рынка. Когда-то эта логика побудила англичан возить опиум в Поднебесную. Империя воспротивилась, что вылилось в первую войну против глобализации, которую она проиграла. Я имею в виду опиумные войны.

Второй войной можно назвать восстание на Гаити, где европейские колонизаторы построили обширную систему плантаций с рабским трудом. Это восстание рабов не представляло бы из себя ничего особенного в мировой истории, если бы не одна особенность: оно оказалось успешным. Вождь восставших Туссен-Лувертюр с одной стороны считал полезным для своего народа пользоваться плодами европейской цивилизации, а с другой – не питал лишний иллюзий насчёт морального превосходства европейцев. Английские, французские, испанские колонизаторы – все они гангстеры, для которых не существовало клятвы, которую бы они не нарушили. Борьба была долгой и тяжёлой. Как известно, богатые сдаются лишь тогда, когда их жизнь оказывается под угрозой. В 1801 году белые сбежали и на острове было установлено равенство с конституцией американского образца. За одним отличием: у них не было рабства. Благополучия гаитянская революция не принесла: сперва никто не хотел иметь с бывшими рабами дела, а в 1825 году французы прислали флот, чтобы отомстить за все унижения. И отомстили, навязав тяжёлый мир с контрибуциями, выплачивать которые пришлось до 1947 года. От этого страна так и не оправилась и по сей день. Разумеется, Франция и не собирается возмещать что-то своим бывшим рабам.

В качестве примера третьей войны автор приводит бунты и сепаратизм на острове Бугенвиль, который стремится отделиться от Папуа – Новой Гвинеи. Фоном для восстания послужила эксплуатация людей и природы на тамошних медных рудниках. Долгая война за независимость завершилась относительным успехом: признанием автономии, отказом владельцев рудника от своей собственности и извинениями правительства.

Движущей силой этих трёх историй стал баланс спроса и предложения и поиск краткосрочной выгоды. Местные общества при этом игнорируются, что не есть хорошо. Что есть хорошо – что либеральные ценности современной цивилизации даёт местным шанс улучшить свою жизнь. (Эх, что бы мы делали без либеральных ценностей? Наверное, прозябали бы в рабстве, не познав своего возможного счастья...)

Эксплуатируемые хоть ропщут и восстают. Природа не ропщет, если не считать роптанием набеги слонов из всё редеющих лесов Шри-Ланки на крестьянские наделы. Мы живём во время шестого массового вымирания видов, которое вызывает культура потребления в сочетании с промышленным производством и глобальными рынками. Спрос из-за рубежа приводит к уничтожению носорогов и тигров в Африке, что вовлекает в этот жестокий бизнес и местных. Поразительно, автор не замечает главной причины сокращения видов: уменьшение площади обитания. Что происходит главным образом из-за расширения сельскохозяйственных площадей для того, чтобы прокормить быстрорастущее население планеты.

Ещё одна проблема глобализации – изменение климата. Нынешнее потепление приносит пользу странам с холодным климатом, но вред – с жарким. И смертельно угрожает тем, кто живёт на низких океанских островах. Примером могут служить Мальдивы, где многие острова уже покидаются жителями, уставшими бороться с постоянными наводнениями. Тяжёлую цену изменения климата платит главным образом глобальный Юг. Если национальные правительства не находят решения проблемы, население начинает искать радикальные ответы. Западный же обыватель, которому пресса постоянно дудит в уши об эксплуатации, загрязнении, оказывается морально перегружен. И скатывается в безразличие. Автор называет это словами Папы Римского: «глобализацией безразличия».

Чем глубже укореняется моральное отчуждение, чем сильнее произвол сильных мира сего, тем сильнее тяга простого человека к знакомому. Тем привлекательней выглядит для многих фундаментализм. Он завлекает своей главной ложью: монополией на традицию. На самом деле прошлое народов включает в себя главным образом умеренные, а не радикальные традиции. Ещё одним неприглядным секретом фундаментализма является использование его в качестве наёмника империями в борьбе между собой. Как использовали мусульман-радикалов американцы, противодействуя Советам в Афганистане. Парадокс: это современное явление пользуется достижениями цивилизации – современным оружием, банковскими переводами, цифровыми технологиями – чтобы вернуться в прошлое, когда всего этого не было. Вот такая вот реакция на глобализацию, угрожающую традиционным идеям и структурам власти. Решение этого парадокса таково: на самом деле в прошлое никто не возвращается. Интерпретации, истории и традиции, презентуемые фундаменталистами под видом старины – на самом деле изобретены совсем недавно. Славой Жижек считает современных исламистов «стыдом фундаментализма»: неужели их вера столь слаба, что её могут поколебать какие-то карикатуры в датской газете? Тем не менее, нет более ярых врагов глобализации и капитализма, чем они.

В борьбе против глобализации у них есть союзники. Свою идентичность ценят не только клерикалы, в то время как глобализация обогащает далеко не каждого. Либеральный консенсус в западных обществах базируется на полном холодильнике и летнем отпуске за границей. Как только это оказывается под угрозой – появляются несогласные. Которые собираются под правыми лозунгами. Неофашистов мало кто любит. Но их предложения со временем находят место в политических программах вполне уважаемых партий. Протекционизм снова входит в моду. Великобритания вышла из Евросоюза. Автор называет праворадикальную идеологию вариантом современного фундаментализма, который стремится к неизменному идеалу, чистоте, изобретает славное прошлое, сортирует всех на верных и неверных и отрицает современность с её ценностями. Знаете, кто крёстный отец белого национализма в Европе? Путин! И пусть цели националистов локальны. Сам проект имеет глобальный характер.

Почему националисты так не любят глобализацию? Потому что она привносит универсальные ценности в локальный дискурс. Твоё благополучие не зависит лишь только от твоей страны, а торговля плохо сочетается с национальными структурами власти и ценностями. Поток чужих идей, интересов, товаров и персон должен быть остановлен. Те, кто должен по идее бороться против подобных идей – либералы левые и правые – делают это недостаточно внятно. Левые боятся предать эксплуатируемых трудящихся и в то же время отвязались от идеи важности благосостояния (почём зря). А правые не хотят терять свою самостоятельность. Националисты же как раз упирают на экономику, хотя поскреби любого – и найдёшь одержимость идентичностью, миграцией и личной безопасностью. Те, кто собираются под их знамёнами, не обязательно относятся к беднейшим слоям. Это – средний класс, и даже повыше среднего. Неудивительно, что в процессе постепенного улучшения ситуации после кризиса 2008 года правые популисты продолжали набирать популярность в Европе. Кризис уронил доверие к власти, а свято место пусто не бывает. Его заполняют те, кто, начиная с экономики, неизбежно скатываются к нативизму, ксенофобии и расизму.

Европейские неонаци не чураются откровенной лжи. Есть немецкая поговорка: «у лжи ноги коротки», так вот в социальных сетях она не работает. Наоборот ноги у лжи там отрастают. Появляется воображаемая мусульманская угроза в Европе, где мусульман всего 5-6%. Европейский суверенитет тоже под угрозой. Наци бунтуют против глобализации с её культурной однородностью под американским крылом. Они хотят вернуться к патриархату и «традиционным ценностям» (кавычки не мои) и выставляют себя лучшими хранителями религии и общества в целом. Для достижения своих целей им, однако, нужно пушечное мясо. При вербовке новобранцев в свои ряды лучшие помощники – невежество и бедность. Ну, с этим в последнее время недостатка нет. Так что не стоит обольщаться результатами Второй мировой: борьба продолжается, и исход её далеко не предрешён.

Кризис 2008 года автор выводит из терактов 9/11. Они посеяли неуверенность и недоверие в американском обществе. Чтобы выправить ситуацию на финансовых рынках, Алан Гринспен снизил процентную ставку с шести до двух процентов (что до терактов она уже упала до трёх с половиной, автора не смущает). Огромные суммы были ассигнованы на войну и безопасность. Одновременно экономическая элита позаботилась об ослаблении регулирования Уолл-Стрит (ложь: этот процесс начался уже в восьмидесятых). В 2008 году прорвался пузырь недвижимости в Штатах, а глобализация разнесла кризис по всему миру. Борьба с его последствиями продемонстрировала театр марионеток, в котором легитимные правительства оказались бессильны влиять на судьбу своих обществ. У многих создалось впечатление, что суверенность коренится либо в Вашингтоне, либо в руках плутократов, либо в произволе рынков. По факту именно американцам пришлось спасать не только свои, но и чужие рынки.

Экономический кризис возродил экстремизм. Народы стали тянуться к радикальным решениям после того, как центристы отказали на всех фронтах. Они не стали бороться с причинами ползучего обеднения масс, а лишь заливали проблемы новыми кредитами. Также они были глухи к опасениям насчёт угрозы европейской идентичности. Так они неосознанно сеяли ветер, который стал приносить всходы там, где тонко: в Греции. Страну в итоге спасли от неминуемого коллапса, но цена была тяжела прежде всего для рядовых греков, которые оказались ввергнуты в нищету. Реакцией сталл правый и левых экстремизм: фашизм, анархизм, коммунизм. Виной же всему была, по мнению автора, экономическая политика правительств с низкими процентами во главе угла. Европа (за исключением Германии) перестала производить автомобили и телевизоры, а стала генерировать ценные бумаги, акции, дериваты и долги.

А тут ещё мигранты с полыхающего Востока. Автор позитивно относится к миграции. В конце концов, его страна была основана мигрантами, которых в Европе ждала смерть. Раньше миграцию было непросто контролировать. Десятки миллионов воспользовались своим шансом и прибыли в США, где сделали свой вклад в процветание страны. Упрёкам в безродном космополитизме он противопоставляет то, что половина населения мира считает себя гражданами мира. Нигерийцы, китайцы, бразильцы продвигают эту идею. В то же время десятки миллионов из «золотого миллиарда» перестают себя чувствовать таковыми. Они забыли, что мигранты своим дешёвым трудом создали и создают им благосостояние. Да, не все согласны с этим. Трамп тоже не согласен. Его бунт стал не только бунтом против глобализации, но и бунтом против прогресса, который двигают и мигранты тоже. Попытки суверенных правительств ужесточить пограничный контроль, восстановить управляемость в глобализованном мире отрываются, по словам автора, от реальности.

Польза от миграции распределяется неравномерно. Львиную её долю отжирают экономящие на наёмном труде богатые, становясь ещё богаче. А также сами иммигранты, имеющие хоть и немного, но явно больше, чем на родине. Те же, с кем они конкурируют за рабочие места и социальные выплаты, не рады. Чужаки привносят свои идентичности (читай религию и ценности), которые мало того, что отличаются от местных, но ещё и влияют на них. Вам понравится, если ваш сын, подружившись с арабами из местной школы, пожелает принять ислам по их подобию? А терроризм? Его раньше так много не было. Тем не менее, автор считает, что альтернативы нет, особенно в условиях кризиса рождаемости на Западе. Нельзя пытаться остановить колесо истории. Это пытались донести до своего населения элиты и центры власти глобального Севера. У них не получилось.

Трамп не пришёл сам собой, его выбрали граждане США, разочарованные политикой его предшественников. Американская империя, в тени которой вырос автор, раскинула свои щупальца по всей планете. По мере распространения своей власти она не навязывала народам репрессивных режимов, не эксплуатировала, подобно европейским колонизаторам, местные ресурсы, и даже в войны вмешивалась часто по приглашению самих же местных. На Вашингтон полагается Израиль, концепция безопасности которого базируется на гипотезе, что конфликт будет непременно остановлен вмешательством извне. И потому надо в первые же дни перенести его на территорию противника и захапать при этом побольше территории. В девяностых годах с появлением Вашингтонского консенсуса с его приватизацией, открытыми рынками капитала и снятием торговых барьеров глобализация зашагала по планете. США получили длительный период благосостояния.

Благополучие закончилось. Сначала Аль-Каида, затем войны на Ближнем Востоке. Американская мечта начала терять свой блеск. Ржавый пояс, измученный безработицей и эпидемией опиоидов, отдал голоса горлопану-популисту. На самом деле потеря рабочих мест обусловлена не столько глобализацией, сколько автоматизацией. Как бы то ни было, всеобщим ростом благосостояния воспользовалась богатейшая половина общества, у которой зарплаты выросли втрое за последние 30 лет. Остальные же остались с тем, что есть. Власть на это не отреагировала. Доходы в среднем растут – ну и ладно. Ну вот, получайте. Преданный властью средний класс достал ружьё и повесил его посреди декораций. Трамп – это только начало. Я не стану передавать все эпитеты, которыми наделяет его автор. В конце концов, эпоха его ушла. Скажу лишь очевидный факт: Трамп вывел национализм в первые ряды американской политики.

Ему помогли потоки лжи и конспирологии, которым поверили миллионы избирателей. Интернет-гиганты пытаются противостоять им цензурой. У них не выйдет: информация передаётся не только через социальные сети, которые вообще-то и заточены на хайп. Люди верят шарлатанам потому, что они потеряли доверие к власти, науке и прочим традиционным авторитетам. Причины потери доверия лежат на поверхности: экономическое неравенство, дискриминация и бедность. Трудно устоять сбитому с толку обывателю, которому врут в среднем 200 раз в день. В том числе с телеэкрана. Сегодня, когда ложь легко проверить, запустив поиск в Гугле, он всё чаще говорит себе: «Все врут!» Если все врут, то почему бы и самому не сбрехать лишний раз? В итоге не верят никому: ни старшим, ни учёным, ни журналистам.

В этой связи автор видит угрозу вере в ценности Просвещения, в силу разума, которые он отождествляет с прогрессом вообще. Борьба против прогресса может принять формы нео-луддизма, ведь автоматизация уничтожает рабочие места. Такер Карлсон уже собрался запрещать автономные автомобили, угрожающие оставить ну у дел три с половиной миллиона водителей грузовиков в одних только США. Замечу: если автоматизация так уж виновата в потере рабочих мест, почему деиндустриализация поразила не всю Землю сразу, а лишь отдельные страны типа США или Великобритании? Нет, не всё так просто.

Прогресс убеждает людей через свои плоды. Вот уже сотни лет развитие человеческой цивилизации идёт вперёд и вверх. Но это не гарантия того, что так будет продолжаться вечно. В истории человечества достаточно эпизодов развала и регресса. Назад, к «традициям», «равенству», «чистоте расы» или «правоверию». Чтобы этого не произошло снова, не надо засовывать голову в песок, а смотреть в лицо фактам и урокам прошлого и полагаться на здравый смысл и умеренность.

В послесловии автор не советует обратить глобализацию. Её надо всего-навсего починить. Либеральная демократия и воображаемая (а не настоящая) Америка, блестящий Град на Холме, должны стать моделью для всей цивилизации. Миру нужны серьёзные обязательные для всех протоколы, чтобы сдержать изменение климата. Запад должен больше платить за эмиссию вредных веществ и углекислоты и пересмотреть свою расточительную экономическую модель. Мировое сообщество должно предоставить необходимые средства национальным государствам, чтобы те справились с глобализацией. Ведь они не враги «глобального мира» (что это такое?) и универсальным ценностям. Надо дать представительство Африке и Латинской Америке в Совете Безопасности ООН. Штаты снова должны встать во главе мира. Изоляционизм – не лучший выход для мировой державы. Политики должны воздержаться от экономических войн, исправить правила мировой торговли и открыть рынки для слабых государств. Безработным нужно помочь пособиями, пенсиями и страхованием здоровья. Для этого всего придётся поднимать налоги, конечно. Мигрантов нужно пустить на стареющий Запад (а как же автоматизация?). Пусть не боится потери идентичности. А если не хочет роста их числа – пусть тратит деньги там, откуда они приезжают. Тогда и не приедет столько. Транснациональные корпорации нужно заставить платить налоги и вообще отвечать за свои дела. При необходимости можно и порезать кого на куски, кто вырос слишком большим. Рынки капитала нужно регулировать. Европе нужно больше, а не меньше единства. В этом может помочь демократическая реформа.

В предложениях, как видите, нет недостатка. Но люди не хотят бороться за глобализацию. Они видят её негативные последствия: безработицу, разрушение природы, изменение климата, бессилие национальных правительств, религия в загоне, и всё поставлено на службу глобальной политике процента и богатым странам. Однако существующий мировой порядок – не явление природы. Это политический проект. Который можно изменить. Автор призывает найти мотивацию для людей, чтобы они стремились не разрушить, а починить глобализацию. Починить так, чтобы сохранить идентичность, местные корни и традиции. Люди готовы бороться за свою религию, страну или нацию. А кто будет бороться за универсальные ценности: свободу, науку, торговлю, международное право и сотрудничество? Воспользуемся ли мы шансом построить более справедливый и устойчивый мир – зависит от нас.

--------------

Алилуйя. И вот это вот – глобальный бестселлер? Ну, извините... Набор клише со страниц западной прессы, панегирик дряхлеющему гегемона и хотелки из арсенала левых либералов – вот чем потчует нас автор.Хоть и правильно рассказывает, из-за чего люди протестуют против глобализации. Но они сами не скрывают своих мотивов. Всё новаторство автора в том, что он признаёт, что их претензии в чём-то справедливы.

Я думаю, российский читатель много не потерял, не получив перевода. В принципе, и ругани в адрес России было совсем немного. Ну, назвали Путина крёстным отцом европейских правых, так он и сам цитатами из Ильина аргументирует. Ну, упрекнули во вмешательстве в выборы, так Пригожин сам недавно похвастался, тем более что сам автор признаёт, что не сделали его тролли погоды. Ну, с алкоголизмом проблемы, есть такое дело. Пожалуй, главная причина неиздания книги в России – её пропаганда глобализма. Не зря её собираются перевести и издать за рубежом. Видно, кто-то готов за это заплатить.

Упомянутые автором проблемы коренятся часто не в глобализации, а в других вещах. Например, загрязнение окружающей среды – следствие индустриализации и бедности. Исчезновение видов и даже изменение климата – следствие перенаселения, о котором автор молчок. Размывание среднего класса - результат перекоса экономической политики в угоду банкирам.

А «универсальные ценности» – что это вообще такое? Вера в силу разума? Так вам любой клерикал докажет, что до универсальности ей далеко. Я уже молчу про эмансипацию меньшинств, по факту плавно переходящую в дискриминацию большинства. Распространение так называемой «повесточки» – не объективный процесс, а тоже политический проект, который носит черты крестового похода и вызван типичным западным радикализмом. Что взять с потомков протестантов... Многие из них избавились от религии, но сохранили все крайности религиозного воспитания, как я посмотрю.

Также политическим проектом является и глобализация, которую автор толком не анализирует. Её включили те силы и страны, которым она была на определённом этапе выгодна. Было выгодно открыть рынки для своих товаров. Было выгодно завезти дешёвую рабочую силу. Было выгодно вложиться за рубежом. Сливки были обильно сняты, польза получена. А когда пользу стали получать другие, понастроившие у себя заводы, получающие зарплату за рубежом и теснящие на рынках капитала – настроения стали меняться. Починить глобализацию для автора – это восстановить пошатнувшуюся гегемонию Севера, заставив при этом его раскошелиться, чтобы не дать издохнуть Югу. Но планета – слишком мала, чтобы Боливар вынес этих двоих. Кого-то неизбежно придётся сбрасывать. При этом я не вижу готовности мировых лидеров договариваться между собой. Растёт конфронтация. Укрепляются границы. Ведутся торговые войны, в которых тон задаёт тот самый «светоч цивилизации» - США. Автор радовался долгому миру, но события последних лет не наполняют оптимизмом на этот счёт.

Будь что будет, конечно. Старый мир уходит, взамен него будет новый. Станет ли он лучше? Всё в руках его строителей. В наших руках. Нам придётся всё отстраивать, стирать старые границы и проводить новые. А также настраивать режим пропуска.

Что-то я подзабыл про нудные вторники. Нехорошо.

С одной стороны, как уже говорилась, эта рубрика будет крайне нерегулярной. С другой же стороны, хотя бы раз в месяц надо о ней вспоминать.

Ну да ладно, как будет, так будет. В сторону все лишнее.

Сегодня я хочу сказать пару слов о достаточно любопытной монографии украинского историка Солдатенко Валерия Федоровича.

«Что же в ней такого примечательного?» - спросите вы? – «Что, опять, небось прохладные истории о Древних Украх и клятых москалях, насравших им в шаровары?»

В том-то и дело, что нет!

Данная книга является сугубо научным трудом, опирающимся на источники как нарративного, так и вполне себе архивного характера.

Более того, автор вполне адекватно и здраво разбирает ряд моментов, вошедших в национальный миф современной Украины и даже позволяет себе достаточно скептически отнестись к некоторым явлениям, ставшим едва ли не столпами новой веры.

К примеру, в его монографии можно встретить вот такое:

И это при том, что, повторюсь, он сам – украинец.

Не знаю, быть может, в других своих работах он и отжигает про боевой гопак, пятьдесят тысяч лет истории и истинную национальность Христа, но мы обсуждаем конкретную монографию «Украина в водовороте внешнеполитических альтернатив» и в ней подобной галиматьи нет.

«О чем же тогда эта книга?» - вновь спросите вы.

И я отвечу: она рассказывает о жизни Украины в период с 1917-го по 1922-й годы соответственно.

То есть, охватывает период с момента обретения страной независимости и до включения УССР в СССР.

В самом начале книги он кратенько раскрывает основные моменты национально-освободительного движения, демонстрирует механизмы формирования органов управления, их взаимодействия со временным правительством, описывает ухудшение ситуации и скатывание страны в хаос и анархию…

Ну а дальше – по всем остановкам: Петлюра, Махно, красные, белые, немцы, поляки, et cetera. Солдатенко даже уделил внимание чудовищным срачам большевиков в начале 20-х годов, связанным непосредственно с решением вопроса об образовании единого государства.

Кстати говоря, в главах, посвященных немецкой оккупации и польской интервенции проглядываются любопытные аналогии. Впрочем, их там в принципе изрядно. И это при том, что книга была издана то ли в 20-м, то ли в 21-м году.

Да, для человека, более-менее знакомого историей Гражданской Войны в этом труде найдется не то, чтобы много нового. А вот новичок в вопросе, пожалуй, получит изрядное количество интересных сведений, хорошо скомпилированных, собранных в хронологической последовательности, сопровожденных изрядной базой.

Возможно, профессиональный историк и найдет в работе Валерия Федоровича какие-нибудь неточности, но на мой дилетантский взгляд его работа получилась в высшей степени достойной внимания.

Всем, кто интересуется историей Гражданской Войны, строго рекомендую.