Ему все было пофиг. Он был старый металлист, патлы седые, косуха потрепанная, мотоцикл покоцанный. Он ездил, по ночному Джорджтауну, слушая тяжелый металл с хард-роком. Больше ему ничего не помогало кроме одной вещи. Эта вещь хранилась у него в гараже. Это был автомобиль. Ржавый, старый, но живой. Старый металлист-Один во всей Вселенной
Когда-то давно, Эдвард ездил на этом самом авто вместе со своей возлюбленной Элизабет. Это был Chevrolet Camaro Z28 Sport Coupe тысяча девятьсот восемьдесят первого года. Краска на машине была побита. Однако, этот черно-красный железный зверь ждал своего часа.
Эдвард находился в таком состоянии и настроении практически каждый день. Он понимал, что ему необходимо вырваться из этого заколдованного круга, но ничего не мог с собой поделать. Он не мог ничего сделать, пока не случилось нечто, что впоследствии кардинально изменит его жизнь.
Со старым Шевроле у Эдварда было связано много хороших воспоминаний. Это первая поездка с Лиз, сразу после покупки машины. Это первый выезд в кино на колесах. Это первая поездка по ночному пляжу с открытыми окнами. Однако прошлое не вернуть. Эдвард это понимал. Прошлое не вернуть, как и не вернуть Элизабет.
Одна темная ночь изменила жизнь Эдварда навсегда. Он ехал вместе с Лиз по ночному Джорджтауну. Дорога была пустой. Ночь была тихая, и только тихий хруст, издаваемый сверчками, нарушал ее покой.
Скорость едва переваливала за семьдесят пять миль в час. Вдруг, перед машиной Эдварда возник силуэт небольшого грузовичка-пикапа. Местный фермер Джон, пропустив пару стаканчиков виски, ехал домой на ферму. Эдвард спокойно пошел на обгон. Дорога вела в гору. Вдруг свет габаритных огней громадного “Мака” ослепил Эдварда. Он тут же крутанул руль вправо, а потом влево. Машина полетела в кювет.
Эдвард очнулся на пару секунд примерно через час, что бы увидеть, как его возлюбленную санитары накрывают белым полотном. Сам он лежал на носилках со сломанной рукой и ногой, а также поломанными ребрами.
Далее следовал тяжелый курс реабилитации Эдварда. Он вспоминал все, что было связано с Лиз. Как они познакомились на концерте тогда еще начинающей группы “Exodus”. Как он был поражен ее умом и любовью к тяжелой музыке. Как он сам играл для нее на своем “Фендере”. Все было в прошлом.
После трагедии, Эдвард долго не мог смотреть на “Шевроле”. Однако, набравшись смелости, он все же восстановил авто. И даже немного модифицировал, по части двигателя.
Но что- то не позволяло Эдварду сесть в автомобиль и завести мотор. В своем воображении, он много раз это делал и делал удачно. Какая- то внутренняя сила удерживала его от поворота ключа в зажигании. Эдвард даже переключился на мотоциклы и стал почетным членом клуба байкеров “Hells Angels”. Но автомобиль манил его и одновременно отталкивал.
Шли годы, Эдвард старел. “Шеви” старел вместе с ним. Однако оба были молоды душой и двигателем, чего не скажешь о внешнем виде Эдварда и кузове “Шеви”. Джинсы “Levi’s” износились практически до дыр, кожаная куртка с эмблемой клуба сзади тоже была потерта. Однако надежда умирает последней.
Ровно пятнадцать лет простоял Шевроле Камаро тысяча девятьсот восемьдесят первого года в гараже у Эдварда. Ни разу за это время Эдвард его не завел. Но поддерживал в исправном состоянии. Большая часть зарплаты механика уходило на поддержание жизни “старого друга”. Остальное на выпивку и виниловые пластинки.
Это был первый день Весны тысяча девятьсот девяносто шестого года. Эдвард проснулся как обычно в половине девятого. Встал, умылся и направился не к холодильнику, а к гаражу. Там у него хранились запасы сигарет “Мальборо” вместе со старым “Кольтом 1911”. Он достал блок, вынул пачку, взял в рот сигарету. Спичек при себе у него не оказалось, однако он точно помнил, что в машине они есть.
Он взял ключи от “Шэви”, открыл дверь и уселся на место водителя. Спички лежали у него под носом, однако он их не замечал. Эдвард сидел и тупо смотрел на доску приборов. Механическим движением он вставил ключ в замок зажигания. Повернул ключ и “Шэви” ожил!
Он сидел радостный как ребенок в халате и с сигаретой за рулем. Через пять минут Эдвард был одет как обычно в свои любимые джинсы и кожаную куртку. Он был готов, отправится, куда глаза глядят на своем ожившем “Шеви”.
Через час, Эдвард ехал с крейсерской скоростью в семьдесят пять миль в час по хайвэю. Вдруг он увидел красивую брюнетку, которая стояла рядом чемоданом и голосовала. Она держала табличку “Форест Лэйк”. Маленький городок, который находился в пятидесяти милях от Джорджтауна. Эдвард подумал “А почему бы и нет?” и остановился рядом с ней.
Эдвард и Моника ехали уже несколько часов в сторону “Форест Лейка”. В дороге они начали узнавать друг друга лучше, и в определенный момент у Эдварда появилось ощущение, что он и Моника-старые приятели. До “Форест Лейка” оставалось чуть больше двадцати пяти миль. Дорога, проходившая вдоль пустыни, была пуста. В машине начал заканчиваться бензин и Эдварду пришлось заехать на удачно попавшуюся по пути заправку.
Эдвард вставил заправочный пистолет в бак и, заправившись, пошел в сторону магазина. Моника осталась сидеть в машине. Покупая сигареты и пиво, Эдвард заметил банду байкеров, припарковавшуюся возле его “Шеви”. Никто из них не собирался заправляться или что-либо покупать в магазине. Они просто заметили девушку, одиноко сидящую в старом автомобиле. Трое из четырех байкеров уже стояли возле закрытого окна машины, со стороны пассажира и громко смеясь, пинали дверь машины. С выходом Эдварда из магазина они прекратили. Выражение лица Эдварда не оставляло сомнений в его намерениях. Эдвард встретился взглядом с четвертым байкером, все это время стоявшем возле шоссе. Это был президент мотоклуба “Проклятые” города “Форест Лейк”.
Клуб имел дурную репутацию среди жителей “Фореста”. Поговаривали, что этот клуб занимается контрабандой наркотиков под видом спортивного питания из Штатов в Европу. Эдвард сел за руль и осведомился все ли в порядке с Моникой, она ответила, что просто испугалась, и они снова устремились в путь. Банда байкеров ехала в том же направлении что и Эдвард, но самих их на дороге впереди не было видно.
У Эдварда возникло странное предчувствие. Поначалу, Эдвард не гнал. Его опасения подтвердились, когда в зеркало заднего вида он увидел четыре габаритных огня. Эдвард нажал на газ и “Шеви” взвизгнув шинами, пошел на разгон. Моника в страхе вцепилась за ручку двери. Байкеры попытались взять машину в “кольцо”, но Эдвард, крутанув руль резко влево, сбил одного с мотоцикла. Впереди уже были видны огни ночного “Фореста”.
Осталось трое; один, обгоняя машину, хотел заставить Эдварда сбросить скорость. Притопив на педаль, Эдвард буквально снес байкера и его мотоцикл, тем самым спровоцировав занос. Но в итоге, справившись с управлением, Эдвард выровнял траекторию автомобиля. Оставшиеся двое байкеров заняли места слева и справа и оба как будто синхронно, достали пистолеты. Эдвард, увидев оружие, среагировал мгновенно, со всей силы надавив на тормоз. Байкеры выстрелили друг в друга. Правый был убит мгновенно, а последний оставшийся, президент клуба получил ранение в плечо. Главарь ускорился и обогнал “Шэви”. Автомобиль и мотоцикл приближались к т-образному перекрестку. Президент клуба резко развернулся и, направив пистолет в сторону “Шэви”, нажал на курок. Шина взорвалась и машина “пошла юзом”. Эдвард как мог, старался удержать автомобиль на дороге, но не сумел. “Шэви” буквально влетел в металлическое ограждение, пробив его и выехав на грунт прямо в яму. Машина сделала несколько кувырков и грохнулась на колеса. Президент, успев повернуть направо прямо перед ограждением, уехал вдаль, навстречу огням “Форест Лейка”…..
Прошлое Эдварда было разбито вместе с машиной, будущее погибло вместе с ней. Эдвард чудом выжил. Первый раз в жизни Эдвард не пристегнул ремень безопасности. Его выбросило из машины. Он отделался несколькими ушибами и ссадинами. Придя в себя и встав на ноги, Эдвард подошел к автомобилю. Когда он увидел Монику с переломанной шеей, его глаза налились кровью, кулаки сжались добела. Он хотел только одного - крови. На собственную жизнь ему было плевать. Пройдя назад, Эдвард поднял “Харлей” одного из убитых байкеров. Мотоцикл был жив, чего нельзя было сказать о его хозяине. Неожиданно для самого себя, Эдвард вспомнил про “Кольт” в бардачке “Шэви”.
Достав оружие из бардачка и, проверив на наличие в магазине патронов, Эдвард умчался прочь в сторону “Фореста”. Ему нужен был президент “Проклятых”. Если бы было надо, Эдвард спустился бы за ним прямо в Ад. Впереди показался силуэт мотоцикла президента. Он мчал быстро, но Эдвард нагонял его, приближаясь все ближе. Президент уже въехал в город и мчал по ночным пустынным улицам в клубный дом “Проклятых”. Эдвард преследовал его буквально по пятам. Из-за прострелянного плеча, президент не мог быстро входить в поворот.
Расстояние между ним и Эдвардом сократилось до полета пули. Эдвард открыл огонь, но промахнулся. Мотоцикл президента скрылся за углом продовольственного магазина. Последовав за ним, Эдвард увидел, как тот бросает свой мотоцикл и бежит в сторону бара. Рядом с баром, на стоянке стояли четыре мотоцикла.
Бар назывался “Пьяный, Проклятый, Покинутый” по совместительству бывший клубным домом “Проклятых”. Президент, держась за прострелянное плечо, вбежал в бар. Эдвард держа в руке свой “Кольт”,кинулся за ним. В баре выступали музыканты, возле барной стойки сидели четверо “Проклятых”. Президент, прокричав им команду “Убить!” кинулся через весь бар на второй этаж. Через секунду на пороге появился Эдвард.
Посетители бара и музыканты, выступавшие в этот момент, в страхе начали покидать заведение. Один из байкеров достал пистолет, но, не успев как следует прицелиться, был убит точным выстрелов в голову. Второй скрылся за стойкой. Третий, упав на пол, сделал несколько выстрелов и ранил Эдварда в руку, оставив на ней большую царапину. Четвертый спрятался за одной из деревянных колонн. Эдвард пригнувшись, прислонился спиной к одному из столов. Байкер за стойкой высунулся и прицелился. В этот момент Эдвард попав ему точно в кадык, забрызгал кровью стойку бара. Перекатившись за другой стол, Эдвард сделал точный выстрел в сторону притаившегося на полу байкера. Через несколько минут тот умер в луже собственной крови.
Эдвард не заметил, как последний из байкеров подбежал к нему вплотную. Став перед Эдвардом, байкер выстрелил, попав прямо в живот. В ответ Эдвард разбрызгал его мозги по противоположной стене. Остался последний из “Проклятых”. Эдвард был ранен и истекал кровью, но не сдавался. В обойме пистолета осталось три патрона. Хромая, Эдвард направился в сторону деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. На этаже было тихо. Длинный деревянный коридор и несколько дверей, ведущих в неизвестность, ожидали, пока кто-нибудь их не откроет. Эдвард прислушался. Он направился вперед пригнувшись, стараясь идти как можно медленнее. У крайней двери он остановился. За ней послышался звук перезарядки. Минута, которую Эдвард провел в ожидании выстрела из-за двери, показалась ему вечностью. Но выстрела не последовало. Эдвард, выбив ногой дверь, ворвался в кабинет Президента. Все произошло за несколько мгновений. Президент, вынырнув из-за стола, выстрелил из своей беретты. Эдвард выстрелил три раза. Президент попал Эдварду в правый бок. Эдвард попал Президенту в голову, грудь и прямо в сердце. Последний из “Проклятых” был убит. Эдвард, полуживой спустился на первый этаж. Взяв сигарету с пачки на столе, он увидел черный “Гибсон Лес Пол” лежавший на сцене. Он закурил и вял гитару в руки. Вдалеке послышался вой полицейской сирены. Эдвард начал играть песню, которую он когда-то написал для Элизабет. Через несколько мгновений он смог снова её обнять.
