Религия, как развитая система, это, прежде всего, ИДЕОЛОГИЯ какого-либо сообщества.
Например, в Месопотамии, особенно при шумерах и позже, религия полностью включалась в законотворчество, в судебные процессы, в создание государственных механизмов, в международные отношения — торговля, дипломатия и войны.
Библия — это выборка того же самого, плюс еще и селекция (практически евгеника) при формировании новой нации иудеев.
Так что это штука мощнее, чем "психология и страхи".
Это — основа не просто сознания, а двигатель самого социума.
Мы живем в государстве, и в какой-то культуре. Мы с рождения впитываем и понятия из общества, и множество элементов поведения, имеющих корни в религии.
У мусульман религия до сих пор влияет на многое, в том числе, и на экомику, например, у них нет вкладов под проценты, из-за табу на ростовщичество.
Так что тут все более хитровыделанно, и это нельзя забывать : идеология это основа государства как такового.
Нас воспитывали в век торжества разума и науки, и, казалось, что место религиям – на свалке истории. Казалось. По факту, снижение популярности религий не только ограничено пространством, но и временем. Что же такое? Неужели людям нравится терпеть лишения во имя чего-то мифического, невидимого, да к тому же малопонятного? Ответ прост: люди терпят потому, что, помимо недостатков, религии имеют и серьёзные преимущества, позволяющие преодолеть человеку его природные ограничения. Вопросом предпосылок, генезиса и будущего религий озаботился в своей последней книге видный американский антрополог Робин Данбар.
Как развилась религия. И почему она сохраняется.
Прежде, чем задаться столь фундаментальным вопросом, необходимо прояснить, что же такое религия. Эта тема наиболее жёстко дебатируется культурологами. Нас не должны сбивать с толку доминантные религиозные системы, начиная с зороастризма: ведь они относительно молоды и не представляют адекватной картины всего религиозного разнообразия. По факту религия – довольно размытый феномен, границы которого трудно очертить. С одной стороны, это ритуалы и прочие практические вещи – то, что люди делают. С другой – то, во что люди верят. Эти стороны объединяет понятие невидимой силы, которое влияет на мир и его обитателей. Коротко говоря: религия – это вера в сверхъестественный мир, населённый духами или силами.
Религиям пришлось несладко под напором науки и светских идеологий. Но, несмотря на всё, они устояли, и как только ограничения снимались – они снова расцветали. Почему – вот первый вопрос, который интересовал автора при написании этой книги. Есть и второй вопрос: почему, несмотря на успех, религиозные сообщества имеют склонность к фрагментации?
Широко известна точка зрения, что история религий охватывает две главные стадии: ранний анимизм с последующим развитием религиозных доктрин. На самом деле вера в духов никуда и не девалась. Она по-прежнему с нами. Просто она не в почёте в образованной среде. Стыдно признаваться, что, бросая монетку в фонтан, отдаёшь дань силам природы, как это тысячелетиями делали предки. Суеверия существуют параллельно обычным религиозным практикам. Ведь они основаны на глубинных верованиях. Католицизм пришёл и схлынул, а уэльские крестьяне по-прежнему выкладывали тарелочку с кусочком хлеба, посыпанным солью рядом с усопшим, чтобы хлеб впитал все грехи покойника. Потом специальный поедатель грехов съедал этот хлеб, беря грехи на себя, чтобы душа улетала на небеса облегчённой. Подобного рода ранние верования являются религиями глубоких переживаний. Они часто связаны с погружением в транс и тем самым имеют общие черты с мистицизмом, которого не лишены и организованные доктринальные религии.
Современная наука изучает религии с позиции эволюционной психологии. Хрустнула ветка в лесу – спасайся от хищника. Не веришь? Когда-нибудь он сожрёт тебя. Подобный механизм работает и с верованиями: море бушует – значит Нептун в гневе. Мы так не можем, и потому надо задобрить его жертвой. Если это так, то религия – неизбежный продукт эволюции. Но возможно и то , что сама религия – продукт культурной эволюции на субстрате наших мозгов.
Такая уж вещь – эволюция, что она производит не идеальные во всех отношениях решения, а продукты неизбежных компромиссов. Так и религия при всех её недостатках тоже даёт нам что-то, как даёт прямохождение, благодаря которому мы с годами получаем боль в пояснице. Животные живут стаями не потому, что нравятся друг другу, а благодаря преимуществам коллектива. Вместе легче охотиться, заботиться о потомстве и спасаться от хищников. Кооперация помогла развиться даже одноклеточным. Эволюционируем не только мы, развиваются и сами религии. Они как вирусы – не могут существовать без нас, и перепрыгивают с одной головы в другую. Они могут причинять нам вред, но не такой, чтобы полностью нас уничтожить. Иначе не сохранились бы сами. С течением времени достигается своего рода эволюционный компромисс: мы все болеем насморком, но редко от него умираем. Мы все верим во что-то, но в могилу нас вера сводит тоже достаточно редко. Дарвинова эволюция в действии.
Мистика является одним из ключевых компонент любой значимой религии. Время от времени на верующего снисходит божественное сверхъестественное чувство, иногда спонтанно, иногда в результате намеренных ритуальных действий. В религиозном контексте мистика – это, прежде всего, вхождение в транс. Для этого нужно иметь способность к этому, верить в потусторонний мир, а также верить, что скрытые силы этого мира могут прийти на помощь (если их попросить). Было много религиозных мистиков, известными своим опытом, особенно в среде католической церкви: Майстер Экхарт, Франциск Ассизский, Хильдегарда Бингенская и, конечно, Тереза Авильская. Они были знамениты своими способностями входить в контакт с Господом, их совета искали, им приписывали чудеса. Многие демонстрировали стигматы – раны на тех местах, где были у Христа при распятии. В том числе, бывало, и на ладонях, хоть римляне не прибивали ладони осуждённого к кресту. Впрочем, мистиков хватает и у протестантов, и у мусульман.
Мистицизм имеет долгую традицию и не является монополией религий. Достаточно, например, вспомнить современные спиритуализм и теософию. Он восходит из веры в духовное измерение человеческой жизни и состояний изменённого сознания. Очень многие способны на это. Умер близкий человек, и нам кажется, что он всё ещё с нами, где-то рядом. А изменение сознания как часть системы верований встречается в более, чем 90% обществ по всему миру. Войти в транс помогают музыка и танец, медитация, контроль дыхания, специальные позы, а также лишения в виде постов, перегревания или переохлаждения. Операция эта небезопасна, ведь можно и не вернуться. Потому очень желательно получить проводника в потустороннем мире. Чаще всего в роли последнего выступает умерший предок.
Настоящими профессионалами по части мистики являются шаманы (народные целители и т.п.). Большинство наблюдателей сходится во мнении, что шаманы или жулики, или у них нелады с головой. Или они удачно используют эффект плацебо. Мастерству они, как правило, долго учатся у старших коллег. У шамана можно полечиться, спросить о будущем, а также получить благословение. Или попросить уладить спор. Самая важная функция – уменьшить неопределённость в будущем, что неудивительно. Слишком многое в нашей жизни зависит от случая, благоприятного или нет. Уметь предсказать для шамана, однако, не столь важно, сколь ввести клиента в подходящее состояние разума. В этом состоянии он нужным образом истолкует невнятно сформулированное предсказание и припишет своё выздоровление действию духов, которых привлёк или изгнал знахарь. Популярными средствами введения в транс являются психоактивные субстанции, список которых долог: мескалин, ладан, конопля, опиум… Как бы то ни было, с веществами или без, мистическая компонента с её эмоциями является незаменимым элементом любого религиозного поведения. Автор называет его «мотором религиозности».
Есть ли у религии какая-то польза? Хоть многие исследователи считают религии побочным продуктом эволюции, автор сомневается в том, что занятие, отнимающее у людей столько времени, сил и средств, не приносит ничего взамен. Эволюция не может быть такой неэффективной. Религия на самом деле помогает жить человеку. К шаману или жрецу обращаются не просто так, а в особенных случаях: когда судьба и здоровье под ударом. И оно работает (по крайней мере, иногда). Эффект плацебо ещё никто не отменял, а опытный знаток человеческих душ всегда неплохой психолог, который может дать хороший житейский совет. Статистика говорит нам, что верующие более других счастливы и довольны своей жизнью, у них и здоровье лучше, и живут они дольше.
Это на личном уровне. Но есть и общественный. На котором религия продвигает честность и альтруизм, которые в конечном счёте улучшает жизнь у всех членов общества. Будешь нарушать заповеди – не укроешься от всевидящего Ока. На религиозного человека можно положиться. Это подтверждают результаты экспериментов при которых верующие, например, охотнее делились с другими. Правда, вряд ли из-за этого появилась религия: не слишком очевидны эти преимущества.
Может, религию придумали ненавистные эксплуататоры? Маркс говорил, что религия – это опиум для народа, который помогает править. Но даже если это так, то в таком качестве её поставили на службу уже тогда, когда она уже появилась. Не выдумали же жрецы религию заранее. Но если уже есть – почему бы не попользоваться? Не принести пару человек в жертву, чтобы остальные боялись?
Есть ещё польза для общества: религия утилизирует «избыточных членов», которые уходят в монахи, например, и не оставляют потомства. Но и это преимущество проявляется лишь тогда, когда религия уже есть.
Религию создаёт не движение сверху вниз, а движение снизу вверх, от рядовых верующих. Они становятся ближе друг другу во время совместного участия в ритуалах, они знакомятся таким образом друг с другом. Ты прилепливаешься к коллективу, который может помочь тебе в случае чего. Активное вовлечение в религию мало того, что делает жизнь более счастливой, оно также помогает справиться с тяготами повседневной жизни.
Как видим, каждое из пяти популярнейших объяснений возникновения религии имеет свои весомые основания: религия объясняет картину мира, она лечит, продвигает кооперацию, помогает править и связывает общину. И всё же получается недостаточно убедительно. Всегда есть «за» и «против». Автор отобразил взаимодействие этих объяснений в виде диаграммы, из которой становится ясно, что главная функция – укрепить связь между членами группы.
Функции религии
Внешние угрозы побуждают людей жить в группе. Но по мере её роста появляется дискомфорт. Решению проблемы помогает религия, которая укрепляет эту связь. Это – главные взаимосвязи, поэтому они выделены на диаграмме. Более тонкие линии обозначают менее важные связи: влияние религии на объяснение картины мира и на здоровье, а также поощрение кооперации связью в группе и её размером. Картина мира позволяет справляться с внешними угрозами. Рост группы порождает формирование элит, которые в свою очередь работают организаторами, поощряя кооперацию.
--------------------------------
Выглядит красиво, но как-то слишком искусственно. Можно было обойтись и без диаграммы. Гипотеза красивая, слов нет, но как с подтверждениями? В ходе дальнейшего повествования автор более подробно раскрывает нам смысл жирных стрелок. Всему виной – наша биология.
Любопытная фантазия на тему посмертия и искупления. Неоднозначное впечатление произвела это книга. Безусловно захватывающий сюжет: убитый детектив с провалами в памяти (последствия смерти) должен расследовать свою гибель. Яркие располагающие к себе главные герои: хороший парень полицейский и его напарница, грубоватая, но чистая сердцем девочка-подросток. Целый букет интриг, реального и загробного мира, в котором тоже не всё так просто. Отлично прописана атмосфера реальности, зримо, убедительно, жестко. Социальные конфликты бьют в самое сердце. Посмертье, имхо, в этом смысле сильно уступает. Динамика повествования отличная. События следуют одно за одним, прошлое гармонично раскрывает настоящее и героев с самых неожиданных точек зрения, переворачивая сложившееся впечатление с ног на голову. Классно обыграна подступающая деменция и потеря памяти: нахождение в реальном мире губительно действует на души, стирает память о себе и прошлой жизни, так что герои не только расследуют, но и превозмогают самих себя. Без минусов, впрочем, тоже не обошлось. Несмотря на хороший в целом язык, коробили сленговые названия посмертных мест. И если в устах подростка они звучали органично, то в речи взрослых персонажей коробили. Антагонисты. Они не то что не убедительны, автор довольно лихо их изобразил, но, имхо, их действиям веришь, в них - нет. Логические нестыковки имеют место.
Развязка: достойно завершает историю, пусть и наводит на мысли о продолжении серии. Книга еесть в отличной озвучке.
Отличная хэллоуинская история, которую я прочёл на следующий день после Самайна.
Первое полноценное отечественное издание Томаса Лиготти.
«Последнее приключение Алисы» – это печальная размеренная история с невероятно грустным и тревожным финалом, который пугает до мурашек. Рассказ является частью авторского сборника Томаса Лиготти «Песни мертвого сновидца», который впервые был опубликован в 1985 году. Сборник неоднократно переиздавался и был перевёден на многие языки, включая шведский, греческий и сербский. Но обо всём по порядку.
Часть 1. Странный Томас и его странные истории
Томас Лиготти родился в 1953 году в городе Детройт и с самого детства был весьма пессимистичной натурой, что впоследствии нашло отражение в его творчестве. Мрачная атмосфера города Детройт нисколько не смущала Томаса, а лишь, напротив, вдохновляла его. В подростковом возрасте будущий «литературный затворник» впервые столкнулся с такими психологическими проблема, как панические атаки, фобии и приступы депрессии, которые стали его верными спутниками на протяжении всей жизни, но при этом они же, со слов автора, послужили стимулом для его более глубокого погружения в мир литературы. Выбирая между двумя способами отрыва от реальности: наркотиками и литературой, он сделал правильный выбор и с головой ушёл в чтение близких ему по духу авторов и написание собственных работ.
Существует не так много фото Томаса Лиготти. Вот одно из них.
Вот как сам автор говорит о себе в интервью для отечественного онлайн журнала ужасов и мистики «DARKER»:
Может показаться, что я стараюсь быть загадочным, но на самом деле нет. При этом я, пожалуй, более странный и необычный человек, чем большинство писателей хоррора, да и вообще большинство писателей. Как известно тем, кто читал мои интервью, я почти всю жизнь страдал от различных эмоциональных расстройств, включая тревожные расстройства и биполярные депрессии, ангедонию. Некоторые читатели не желают слушать, когда я рассказываю об этих состояниях, но они важны для моего видения мира в целом и хоррор-рассказов в частности.
Рассказы Томаса Лиготти – это не классические страшные рассказы, это более глубокие истории, которые пугают неизбежностью происходящего, отсутствием счастливого финала (причём этот счастливый финал даже не предполагается). Недаром главный страх, которым апеллирует автор, это страх быть живым.
Вот что он говорит в том же интервью:
Как по мне, самое страшное — это быть живым. Кто бы что ни говорил, мне кажется, будто мы эволюционировали как марионетки неведомых, более значительных сил, которые нами управляют. Мы — марионетки, приведенные к жизни из мирного небытия. На первый план мы ставим выживание, и это определяет все наши действия. Вы хотите все время быть счастливыми, но не можете. Хотите жить вечно, но не можете. Будь мы честны, поняли бы, помимо прочих страшных истин, что жизнь вовсе не так ценна. Мы — расходуемые детали, точно как марионетки. И мы не можем с этим ничего поделать, кроме как тем или иным способом себя израсходовать.
При этом, если Роберт Эйкман, работая, как и Томас, в поджанре Weird Fiction, сочинял странные ни на что не похожие, заставляющие размышлять истории, которые необходимо перечитывать, чтобы понять всю суть происходящего, но при этом не лишённые надежды на спасение (и даже не чурающиеся юмора), то Лиготти, при всей странности и недосказанности его работ, вёл свои истории к весьма понятному и трагичному финалу, который, как правило, не даёт ни малейшего шанса на благоприятный исход. И да, его работы также предоставляют огромный простор для размышлений, но главный вопрос, которым ты задаешься после прочтения: «Действительно ли герой попал под действие неких тёмных мистических сил, или всё с ним происходящее лишь плод его больного и травмированного рассудка?».
«Спусковым крючком» для финального воплощения постепенно обволакивающего кошмара у Лиготти чаще может послужить подозрение, навязчивая идея, странное ощущение, прочитанная страница книги, нелепое соответствие — в общем, самые на первый взгляд незначительные, случайные элементы повседневной внутренней жизни.
И да, «Последнее приключение Алисы» именно такой рассказ.
Часть 2. Алиса и нервный срыв, развод, второй брак, алкоголизм, вдовство
Нашу главную героиню зовут Алиса, являясь детским писателем, она сочиняет страшилки для юных читателей, героем которых является паренёк Престон Пенн.
Алиса так описывает Престона:
Он решил не расставаться ни с лихой радостью от поедания насекомых ( особенно ему нравились зажаренные до хруста мухи), ни с тем особенным хмелем детского разума, который невозможно повторить, как только взрослая трезвость берёт свои права.
Прототипом Престона является друг детства нашей героини, которого она сама не видела уже много лет. После некоего печального события, связанного с этим самым другом, героиня, которая и так перенесла множество лишений и невзгод, окончательно надламывается. Тут-то она и начинает замечать нечто необычное в своей, казалось бы, обычной жизни, будто сбежавшее прямиком из её книг. Таков зачин истории. Большего сказать не могу. История небольшая, так что спойлеров не избежать.
Первое издание сборника рассказов «Песни мёртвого сновидца» 1985 года.
Скажу только, что события происходят накануне Хэллоуина, а всё повествование является своего рода исповедью главной героини.
Томас Лиготти рассказывает нам печальную историю одинокой писательницы, утратившей былой юношеский задор. Он рисует нам образ состарившейся, пьющей и страшащейся смерти Алисы, которая завидует вечной юности Престона Пенна. Автор деконструирует истории Алисы и Питера Пэна и, таким образом, сводит сказочный мотив к далеко несказочным, а обыденным явлениям. Мы видим, что даже герои сказок подвержены зависимостям, имеют психологические травмы и боятся смерти. Велика вероятность, что прототипом для состарившейся и отчаявшейся Алисы выступил сам автор, тем самым нарисовав словом и пером свой автопортрет.
НЕМНОЖКО СПОЙЛЕРОВ
К тому моменту, как наша героиня начинает видеть нечто странное вокруг себя, она уже столкнулась с нервным срывом, разводом, повторным браком и вдовством, а также алкоголизмом. Вишенкой же на торте стала смерть её друга детства, с которым она не виделась с двенадцати лет, а увидев его и поняв, что он далеко не тот что в юности, окончательно поняла, что и она уже давно не тот человек, что сочинял детские, хоть и пугающие, истории. Скорее всего в рассказе и нет никакой мистики, вероятно психика нашей героини просто не выдержала всего происходящего, что и привёло к довольно трагичному финалу. Осознание данного факта делает историю ещё страшнее и печальнее.
Подводя итог, хочется сказать, что «Последнее приключение Алисы» – это довольно простая и предсказуемая история, которая при всей своей простоте пугает до дрожи.
Рекомендую читать данную историю ближе к полуночи при свете настольной лампы за чашкой кофе.
Приятного чтения.
Спасибо за внимание. И помните – круто, когда ваши вкусы весьма специфичны.
Довольно интересный рассказ от Короля ужасов, стилизованный под мистические рассказы викторианской эпохи. Подобное я встречал у Кинга в повести «Метод дыхания». Те же посиделки у камина в компании стареющих джентльменов, те же истории, пробирающие до мурашек. Всё это в совокупности создаёт пугающую и в то же время завораживающую атмосферу.
Сюжет довольно прост и, по сути, весь раскрывается уже в названии. Рассказчик повествует своим друзьям, что когда-то в пору бурной молодости встретил загадочного мужчину. Его странность была в том, что он не прикасался ни к одному человеку и запрещал прикасаться к себе. В ходе откровенного разговора выясняется, что во время командировки в Индии мужчина стал невольным виновником смерти ребенка. За это убитый горем отец проклинает главного героя, и отныне тот несет смерть окружающим простым прикосновением руки.
Так о чем же данный рассказ? Он необычайно многогранен, несмотря на кажущуюся простоту. Это и одиночество человека, опасного для социума, человека отгородившиеся от окружающих из-за боязни стать причиной чьей-либо гибели. Так же рассказ и о вине, которая гложет изнутри, мешая спокойно жить. Краеугольным камнем всего этого является рукопожатие – жест изначально призванный показать доверие и открытость. Только вот у Кинга всё перевернуто с ног на голову, и безобидное общепринятое приветствие несет смерть.
Итог: Мистический рассказ с завораживающей атмосферой и многогранным посылом.
Захотелось мне одним зимним вечером приобщиться к жанру ужасов, и выбор мой пал на книгу Йона Айвиде Линдквиста под названием «Химмельстранд». Роман входит в трилогию «Места», остальные части которой также выпускаются в серии «Мастера ужасов».
Книга начинается с не особенно и доброго утра для десяти человек, кошки и собаки, которые заснули в своих трейлерах на кемпинговой автостоянке, а проснулись в каком-то загадочном месте. Над головой голубое небо без солнца и облаков, до самого горизонта простирается идеально ровный газон, и больше ничего – ни единого привычного ориентира.
В начале романа практически ничего не происходит – нам дают лучше узнать действующих лиц, а их тут довольно много. Я по началу даже путался, кто есть кто. К значимым событиям можно отнести разве что обнаружение автотуристами неких интересных фактов: здесь нет электричества и сотовой связи; каждый кемпер был помечен красным крестом, не пойми откуда взявшимся; согласно автомобильному навигатору они находятся на прежнем месте; а по радио непрерывно крутят старые шведские песни на слова поэта Петера Химмельстранда.
Более тесное знакомство читателя с героями и активное развитие сюжета происходит после разведывательной поездки по окрестностям, которая, мягко говоря, не добавляет оптимизма, т.к. кажется, что это ровное поле тянется бесконечно. К тому же самые потаенные страхи героев находят физическое воплощение. Наши попаданцы отнюдь не святоши, и у каждого есть свой скелет в шкафу. Кто-то видит перед собой безликих существ, однажды уже посещавших их в переломные моменты жизни. Кто-то винит себя в смерти отца, а для кого-то образ отца и есть самый страшный кошмар. Кто-то старается позабыть проступки бурной молодости, а для кого-то молодость и красота – самое важное в жизни. После встречи с собственными страхами каждый из героев начинает сходить с ума по-своему: кто-то посчитав всё сном, начнет палить из винтовки по товарищам по несчастью, а кто-то и сам захочет стать воплощением собственного страха. Так бывает довольно часто – грань между ужасом и страстью очень тонка.
На фоне сходящих с ума взрослых особняком стоит девочка Молли – дочь стервозной супермодели и бывшего футболиста. Отношения в этой семье не самые хорошие, а порой даже складывается впечатление, что все друг друга просто ненавидят. Странности поведения Молли начались после того, как мать, устав от капризов дочери, оставляет ту в темном туннеле под мостом, где девочка проводит несколько часов. И вот эти странности и крайняя жестокость достигают своего апогея в этом ином месте, каким-то образом связанном с Молли. Оговорюсь, что автору удалось очень детально прописать как девочку, так и её мать, сделав их крайне отталкивающими.
Персонажи вышли также довольно нешаблонными: у каждого есть своя история и своя трагедия. Есть и некоторые уступки современным традициям в виде двух фермеров-геев.
Итог: Стоит сразу сказать, что ответов на вопросы возникшие во время чтения по окончании романа мы не получим. Поэтому браться за отдельный роман, не планируя читать весь цикл, думаю, не стоит. Лично меня роман не настолько зацепил, чтобы с нетерпением ждать продолжение. Роман написан довольно простым языком, и читается относительно быстро, несмотря на внушительный объем. Обидно то, что настоящих ужасов я так и не увидел – перед нами скорее мистический психологический триллер, и по-настоящему страшных моментов там практически нет.
Джо Хилл – это псевдоним сына Стивена Кинга. Джозеф Хиллстром Кинг решил, что ему не стоит паразитировать на славе своего знаменитого отца. Несмотря на то, что тайна быстро раскрылась, путь к признанию не был простым. Писательское искусство давалось Джо с большим трудом: книги выходят гораздо реже, чем у отца.
Главная героиня романа – медсестра Харпер Грейсон. Именно её глазами мы будем видеть события, происходящие в мире. Происходит же настоящий апокалипсис: человечество стремительно вымирает от неизлечимой болезни. Новый вид паразитического гриба Draco incendia trychophyton заражает человека при помощи спор. После этого тело покрывается чешуей, а через некоторое время заболевший вспыхивает и заживо сгорает, разнося новые споры. Весь мир охвачен паникой, начинается смута и беззаконие. Зараженных преследуют и жестоко уничтожают. Ученые и врачи бессильны против новой угрозы, найти лекарство не удаётся, а всё неизвестное, как правило, пугает людей. Организуются целые бригады добровольцев, выслеживающих зараженных. Правительство ссылает людей с «драконьей чешуей» в специальные резервации, что опять же плохо заканчивается. Дело в том, что когда загорается один, окружающие «детонируют» и также сгорают, возникает цепная реакция, уносящая жизни десятков людей. Это приводит к сильным пожарам, и здоровые люди гибнут от огня. Человечество стремительно движется в сторону варварства.
Харпер работает медсестрой и ухаживает за зараженными. Ее молодой человек Джейкоб против, но она видит свое призвание в помощи нуждающимся. Дополнительным фактором риска является состояние самой Харпер – она беременна. Однажды больница сгорает, а через пару дней Харпер находит у себя «драконью чешую». Джейкоб в ярости, считает, что она заразила и его. После ссоры мужчина уходит из дома, чтобы обезопасить себя на случай, если всё же здоров. Их отношения стремительно рушатся под напором проблем, не выдерживая испытаний.
Харпер убегает из дома и встречает странного человека, которого все зовут Пожарным. Именно он помещен на обложку книги и фигурирует в названии. Джон, а именно так зовут Пожарного, провожает Харпер в общину зараженных – лагерь Уиндем. Во главе его стоит Том Стори, которого чаще всего называют отцом Стори. Под его руководством обитатели лагеря живут в мире и согласии. Они разработали способ сосуществовать с «драконьей чешуей» и не боятся сгореть. Пару раз в день они поют вместе, вступая в некий резонанс, и начинают светиться изнутри. В лагере царит полная идиллия, но Харпер никак не удаётся войти в нужное состояние, достичь единства. В лагере живет довольно много интересных и ярких персонажей, упомяну лишь наиболее запомнившихся. Ник – глухонемой мальчик, внук отца Стори. Али – юная, но очень смелая девушка, сестра Ника. Джон – тот самый Пожарный, в лагере не живет, но присматривает за ним со стороны. Он научился еще более эффективно сосуществовать с грибком, получив возможность управлять огнем. Кэрол – дочь отца Стори, тетя Ника и Али, фанатично заботится о благополучии лагеря и собственном отце. Бен Патчет – отставной полицейский, следит за порядком в лагере Уиндем. Рене Гилмонтон – бывшая пациентка Харпер, нашедшая спасение в общине. В общем и целом, персонажей много, и каждый играет свою роль, проходными их не назовёшь.
Беда приходит в лагерь, когда неизвестный покушается на жизнь отца Стори, отправляя того в кому. Власть переходит в руки Кэрол, и её тёмная сторона, ранее сдерживаемая отцом, выходит наружу. В лагере начинаются репрессии и гонения. Под удар попадают все, кто не согласен с новой политикой лидера, которую теперь называют мать Кэрол. Уиндем, по сути, превращается в религиозную секту, и Харпер планирует оттуда сбежать. Только вот куда идти в рушащемся мире беременной женщине?
В романе много отсылок к произведениям других авторов: Рэя Брэдбери, Стивена Кинга, Кормака Маккарти и т.д. В начале события идут довольно быстро, но ближе к середине сюжет несколько провисает, давая нам время лучше узнать героев. После прихода к власти Кэрол сюжет постепенно всё ускоряется и ближе к финалу становятся очень динамичным.
Итог: В романе присутствует много аспектов, интересных для меня: выживание в условиях постапокалипсиса, взаимодействие людей в замкнутой общине, поиски лучшей жизни в разрушенном мире и так далее. Интересна сама идея со спорами гриба и особенностями их жизнедеятельности – зависимость от человеческих гормонов. Хотелось бы отметить очень поэтичный слог автора. Только вот нужен ли он триллеру? Решить сложно. Концовка романа наводит на мысли о возможном продолжении: общество будущего, живущие в симбиозе с «драконьей чешуей». Звучит неплохо.
Кумир моей юности. До сих пор мечтаю увидеть его в живую.
Стивена Кинга я читаю очень давно, лет с 10-11. Первое, что я у него прочёл - это роман "Сияние". В тот момент у меня было всего две книги короля "Дьюма-Ки" и "Сияние". Мама мне тогда сказала, что "Дьюма-Ки" мне ещё рано читать. Ага, а значит "Сияние" норм? Но я был хорошим мальчиком и слушал маму.
Затем я прочитал "Историю Лизи", и на тот момент моё мнение о книге было примерно такое: "Ничего не понятно, но очень интересно". И лишь много лет спустя анализируя прочитанное, я понял всю глубину романа.
В промежутке между 13-ю и 14-ю годами мне в руки попал роман "Оно", и я прочёл его запоем, а затем прочёл ещё раз, но уже в 23 года. Это один из моих любимых романов, пусть он и не особо пугает (хотя момент с отцом, рассказывающим о том, как он слышал голос дочери из сточного отверстия раковины до сих пор вызывает у меня мурашки), но в нём есть некая атмосфера, которая заставляет тебя возвращаться к героям снова и снова. И да, я люблю "Клуб Неудачников".
Ну и, к слову, о сломанной психике. Угадайте-ка, какая сцена из романа сему поспособствовала.
Наиболее же страшным я считаю роман "Кладбище домашних животных", безысходная концовка которого пугает до дрожи (пишу, а перед глазами та жуткая финальная сцена).
Ну думаю хватит с вступлением. Как вы поняли, я имею некую осведомленность о работах автора (конечно, с 10 и до 20 с лишним лет активно читал всё, что попадалось в руки), пусть и в последние годы всё реже уделяю время его историям (а если и обращаюсь к ним, то предпочитаю перечитывать уже полюбившиеся, так что я мало знаком с его последними работами).
А теперь к главному. Я прочёл все сборники короткой прозы, изданные на данный момент на русском языке, за исключением "Лавки дурных снов", и поэтому хочу познакомить вас с тремя наиболее пугающими, на мой взгляд, короткими историями Стивена Кинга.
Помните, это моё личное мнение, если вы с ним не согласны, напишите тот рассказ, который, по вашему мнение, пугает намного сильнее, в комментариях.
Начнёмс...
И пришёл бука (The Boogeyman)
В сборнике "Ночная смена" рассказ был опубликован в 1978 году
История о том, как мужчина на приёме у психолога рассказывает, что все его дети погибли от рук некоего ужасного существа, которое живёт у них в шкафу, а если быть точнее от рук того самого Буки/Бугимена из названия (или как в одном из ранних отечественных изданий - Домового). Жуткая история, передающая чувства, испытываемые отцом, которого лишили самого дорогого, что у него было.
Тот самый сборник с рассказом "Домовой" за авторством Стивена Кинга
Рассказ является частью авторского сборника "Ночная смена". Я лично считаю, что это лучший сборник у Кинга, в нём нет ни одного плохого или проходного рассказа, все они безумны и уникальны по своему. Как прочтёте рассказ, советую не останавливаться и читать всю книгу целиком.
У "Бугимена", кстати, есть аж две экранизации: старенькая, 1982 года выпуска, снятая Джеффом Широ, и совсем новая, сего года выпуска, от режиссёра Роба Сэвиджа. Ни ту ни другую я , к сожалению, не смотрел (а может и зря жалею), посему рекомендовать не могу.
Но рассказ строго рекомендую.
Крауч-Энд (Crouch End)
Рассказ знакомит нас с двумя полицейскими, обсуждающими дело, обратившейся к ним англичанки, которая вместе с мужем попала на незнакомую улицу, находящуюся возможно и не в нашей реальности. История пугает обыденностью происходящего. Незнакомые улицы страшат неизвестность. Но и знакомые проулки под покровом ночи приобретают порой совсем иные очертания. И кто занет, что там за углом следующего проулка.
Рассказ пропитан духом Лавкрафта, что не удивительно, ведь изначально он был написан для сборника "Новые сказания мифов Ктулху", а затем в 1993 году вошёл в авторский сборник "Ночные кошмары и фантастические видения".
Зато читал русскую адаптацию-крипипасту "Тупик пустот". Это довольно занимательная история с нашим родным колоритом. Кому интересно советую погуглить. Ну или можете познакомиться с замечательным подкастом Константина Филоненко "Социология стрёма", где я и услышал сею историю. Прикреплю вам ссылочку. Да ладно, шо вы, не благодарите.
Н. (N.)
В сборнике "После заката" повесть была опубликована в 2008 году
Буду краток. Повесть "Н." - это история о высшей степени обсессивно-компульсивного расстройство. О той точке, когда ты либо сходишь с ума, либо предотвращаешь страшную беду (ну или нет никакой беды, а ты уже сошёл с ума).
История является частью авторского сборника "После заката". Вдохновлена же она была повестью Артура Мейчена "Великий бог Пан".
По повести "Н." есть комикс от издательства MARVEL. Написан он Марком Гуггенхаймом, нарисован Алексом Малеевым, и имеет несколько отличающуюся от оригинальной истории концовку.
Обложка русского издания графической адаптации повести "Н."
Жуткая история, обострившая моё ОКР. Читайте, но на ваш страх и риск.
А я пойду проверю выключил ли газ (дотронусь по три раза до каждой конфорки), плотно ли закрыт холодильник (трижды подержусь за ручку), проверю как там входная дверь (три раза опущу ручку двери вниз). Ну и повторю всё это ещё пару раз. Ну и трижды постучу ладонью по шее, чтобы всё было хорошо.
Так камней всё же семь или восемь?
Усё. Моё повествование подходит к концу. Так кто я есть? Я - фанат ужасов во всех их проявлениях с немножечко сломанной психикой, но при этом практически сумевший побороть ОКР. Практически...
Спасибо за всё это Королю Ужасов.
Спасибо за внимание. И помните - круто, когда ваши вкусы весьма специфичны.