Ингредиенты:

• шампиньоны мини – 600 г.

• вода – 500 мл.

• грибной бульонный кубик – 2 шт.

• соль – 1 ч. л.

• сахар – 2 ч. л.

• лавровый лист – 2 шт.

• морковь – 100 г.

• чеснок – 4 зубчика

• перец красный острый – 1/2 ч. л.

• кориандр молотый – 1 ч. л.

• зерновая горчица – 2 ч. л.

• масло растительное – 4 ст. л.

• уксус яблочный – 3 ст. л.

Ингредиенты:

• геркулес длительной варки – 70 г.

• мука ржаная – 100 г.

• кунжут – 10 г.

• разрыхлитель – 1 ч. л.

• соль – 1/3 ч. л.

• творог – 200 г.

• яйцо – 1 шт.

Ингредиенты:

• макароны

• форель слабосоленая

• креветки очищенные

• черри

• шпинат

• сыр творожный

• масло оливковое

• соль, перец, специи

Ингредиенты:

• Яйцо - 1 шт.

• Молоко - 250 мл.

• Мука - 240 гр.

• Разрыхлитель - 1 ч.л.

• Соль - 0,5 ч.л.

• Сахар - 1 ч.л.

• Сливочное масло - 40 гр.

• Зелень

• Сыр - 100 гр.

• Кунжут

Способ приготовления на видео

Второй Судья, Чрево, встречает этот цветастый ком с молчаливым ужасом. Чрево — не эстет, оно — работяга, честный пролетарий в твоем внутреннем государстве. И ему только что на конвейер сбросили тонну токсичного, неперерабатываемого мусора. Что это, блядь, такое? Булка, которая не плесневеет неделями, словно саркофаг фараона? Мясо, чье генеалогическое древо ведет в лабиринт Минотавра, полный промышленных тайн и поросячьих залуп? Овощи, хрустящие с упорством пластика? Желудок не знает слов «вкусно» или «модно». Он знает слова «работа» и «отдых», «питание» и «яд». И сейчас он в ахуе. Начинается долгая, изнурительная война. Бунт на клеточном уровне. То, что ты назвал «толерантным несварением», — это не несварение. Это гражданская война в отдельно взятом организме. Это Сизифов камень из прессованной хуеты, который твое нутро будет толкать вверх по пищеводу до самой ночи, проклиная тебя, своего безмозглого тирана.

И пока внизу разворачивается эта трагедия, лифт доезжает до верхнего этажа. В пентхаус с видом на бездну.

Третий Судья, Череп, сидит в своем кабинете, заваленном документами. Он — интеллектуал, циник, библиотекарь твоей души. И он знает всё. Он видел документалки. Он читал этикетки. В его архивах хранятся все ужасы пищевой промышленности. Он знает, что «мясная котлета гриль» — это эвфемизм для «прессованные отходы жизнедеятельности капитализма». Он знает, что сыр не плавился, а был синтезирован в аду. Он знает, что повар, скорее всего, не просто плюнул туда, а вложил в этот плевок всю свою экзистенциальную тоску и ненависть к этому конвейеру одинаковых дней и одинаковых бургеров. И вот ты сидишь, и твой Мозг кричит тебе: «Ты жрешь симулякр! Ты поглощаешь ложь, упакованную в ложь, политую соусом из лжи! Ты платишь деньги за то, чтобы тебя медленно убивали, и при этом, сука, напеваешь их рекламный джингл!»

Но ты не слушаешь. Потому что Язык орет громче, а Чрево может только глухо стонать. Это и есть современный ад — полное осознание пиздеца при полном параличе воли.

А теперь перевернем пластинку.

Возьмем какое-нибудь, из суперфуда. Паровое мясо. Салат. Простая гречка.

Язык, этот избалованный наркоман, поначалу морщится. «Где мой взрыв? Где фейерверк? Где моя доза глутамата?» Он требует стимуляции, а ему предлагают гармонию. Он похож на нимфоманку, которой вместо жесткого порно предложили почитать сонеты Петрарки. Скука. Преснятина.

Но дай ему время. Выведи из него токсины глобальной корпорации. И однажды он прозреет. Он вдруг почувствует не «мясной вкус», а вкус мяса. Не «овощной хруст», а хруст живого, полного сока огурца. Он откроет для себя тысячи оттенков, которые раньше заглушал сахарно-солевой шум. Он научится отличать настоящий базилик от ароматизатора «базилик, идентичный натуральному». Это будет его ренессанс.

Чрево же с первой ложки поет осанну. Оно получило то, для чего было создано. Понятную, честную еду. Оно не воюет, оно творит. Оно разбирает эту пищу на чистые, ясные элементы и с благодарностью отправляет их в кровь, строя тебя заново. Нет свинцовой тяжести, есть легкость. Нет войны, есть созидание. Желудок из ГУЛАГа превращается в храм. В нем тихо, светло и играет орган.

А Череп? О, Череп испытывает метафизический триумф. Каждая ложка такой еды — это не просто утоление голода. Это акт осознанности. Это твой личный бунт против системы, которая хочет видеть тебя тупым, больным и зависимым. Когда ты сам моешь эту зелень, режешь этот лук, варишь эту кашу — ты не просто готовишь. Ты совершаешь ритуал. Ты становишься алхимиком, превращающим простые элементы в золото жизни. Ты — демиург своего маленького мира. Ты говоришь системе: «Иди на хуй со своим пластиковым счастьем. Я создам свое. Настоящее».

Так что выбор между Биг Маком и салатом — это не выбор между вкусным и полезным. Это выбор между иллюзией и реальностью. Между тем, чтобы быть рабом своих рецепторов, или хозяином своего тела. Между тем, чтобы бездумно поглощать мертвый миф, или осознанно создавать свою собственную, сука, живую легенду.

Выбирай, на чьем алтаре приносить в жертву свой обед. И помни: в обоих случаях жрец — это ты. Просто в одном ты приносишь в жертву животное, а в другом — самого себя.