Посоветуйте, что посмотреть в пятницу 13 числа? " -Какой твой любимый ужастик?"
Сижу на работе, сегодня всю ночь дежурить - подскажите что посмотреть?
Сижу на работе, сегодня всю ночь дежурить - подскажите что посмотреть?
Я девушка, мне 24 года и совсем недавно мы с моим молодым человеком подали заявление в загс. Живем вместе уже пару лет пока на сьеме и планируем после свадьбы подыскивать свое жилье. Но меня уже как-то начинает напрягать будущая свекровь. То у меня (по ее словам) странно пахнет в санузле, то крошки на полу в кухне, то труселя ее сына сложены неправильно в шкафу. На днях она докопалась до того, как я пожарила сырники утром на завтора - мол, слишком много масла, у ее сына печень так отвалится. Фиг с ней, не стала обострять.
Но вот мы с любимым решили заказать выездную регистрацию на красивой территории санатория, в лесной зоне у озера. И по сценарию свадьбы решили провести репетицию, куда из гостей на выходные приехали кто смог - мои подруги, его друзья, и свекровь в том числе. И вот утром она угостила меня пирожками с креветками ( я обожаю морепродукты). Я не заподозрила ничего плохого и вот когда я уже шла по дорожке с букетом полевых цветов (репетиция же!) у меня неожиданно схватило живот. Да так, что я согнулась от мощного спазма и (пардон) выпустила жидкого шептуна. А ведь на мне было светло-розовое летящее платье и почти все этот позор видели!
Я сижу и рыдаю, хочу отменить свадьбу. Но любимый меня отговаривает и тут звонит свекровь и предлагает сама приготовить завтрак утром перед регистрацией, чтобы я не парилась! КМП!
Вера пьёт водку, дерётся и влюбляется в мудаков, чтобы переживать.
Она охотится за переживаниями.
Вера -художница, которая рисует хорошо, только если переживает. Если она не переживает, то она рисует говно.
Многие после просмотра картин Веры становятся лучше, даже дураки и алиментщики.
Ещё Вера матерится.
Вера часто молилась: «Господи, ну епта, сделай так, чтобы я рисовала не говно»,-говорила она.
* * * * * * * * * *
Эта история началась, когда Борис Сергеевич, позвонил Вере и сказал, что придёт смотреть её картины. Вера сказала, что она пьёт испанский сидр и не может.
Вера -чуть курносая, с огромными карими глазами и веснушками по всему лицу.
На ней были шорты и майка и она ещё не чистила зубы, когда появился Борис Сергеевич. С ним были трое: Лена, Веня и Василий.
Лене и Вене было лет по двадцать пять, у них были совершенные фигуры с шоколадным загаром. На них были желтые майки и шорты одинакового покроя-они обтягивали их тела, подчёркивали мышцы. Лена и Веня держались за руки и улыбались друг другу, как будто для фотографии.
Василий, являлся распорядителем дел Бориса Сергеевича, на нём были кожаные тапочки и малиновый костюм- тройка на голом теле без рубашки. На шее у него была толстая золотая цепь, а на коленке - широкая дырка, сквозь которую торчали чёрные мужественные волосы.
На лице его было равнодушие опытного человека- он смотрел на всё вокруг с усмешкой.
Борису Сергеевичу было около пятидесяти.
Он был с властным лицом, полностью седой, с правильными чертами лица и морщинами.
На нём был отличный костюм без складок и бриллиантовые запонки.
Его равнодушные, голубые глаза с неизвестными мыслями проникали внутрь Веры и гипнотизировали.
Они вошли в квартиру без спроса- можно сказать, что нахально ввалились.
-Чего за нахрен?-спросила Вера.
Василий схватил Веру за талию, прижал к себе, поцеловал и облизнулся, без какого-либо благородного отношения.
Вера попыталась вырваться, и пропыхтела.
-Я хочу посмотреть ваши картины, -сказал Борис Сергеевич и прошел внутрь.
-Мы только посмотрим и уйдём, -сказал Василий и блеснул золотыми зубами. Он отпустил Веру и пошел за Борисом Сергеевичем.
-Мы только одним глазком и сразу -брысь, -сказал Веня.
-Нам ненадолго, только восхититься и домой -сказала Лена и фамильярно чмокнула Веру в щеку. Гости прошли в единственную комнату, вальяжно, как туристы, рассматривая всё вокруг.
В комнате Веры были бардак с картинами.
Вера рисовала людей, которые поклонялись автомобилям, как иконам, она рисовала изображения напудренного женского зада, величественно одетого, с короной и на троне, она рисовала добрых чудовищ, которые боялись уродливых людей…
Вера вдохнула воздух, чтобы ругаться, но наткнулась на Бориса Сергеевича, который смотрел на неё восхищённо, почти с любовью.
* * * * * * * * * *
-Что-то есть от Босха в твоих картинах. Ты пытаешься бороться с пороками рисуя -это талантливо и бесполезно, -сказал он.
От восхищения любая сволочь становится доброй, тем более Вера.
-Ничего себе ты умный, про Босха знаешь, -сказала она.
-Мне понравились твои картины, я заплачу за просмотр, - сказал Борис Сергеевич.
Распорядитель Василий положил на стол пачку денег, сказал:
-Здесь полмиллиона.
…
-Ты дурак или миллиардер? -спросила Вера.
Она потрогала кончиками пальцев подбородок Бориса Сергеевича, потом ухо и шею, вытаращила глаза и сказала:
-Никогда не щупала миллиардера.
Борис Сергеевич погладил волосы Веры и неожиданно поцеловал её в губы. Вера, отскочила и выругалась:
-Убери руки джентльмен сраный.
-Ну и дура, -сказала Лена и посмотрела на Веру с сожалением.
-Грубиянка, -сказал Веня и жеманно выпятил губы.
-Скажите своим слугам, чтобы заткнулись, -сказала Вера Борису Сергеевичу, старательно нахмурившись.
-Вы зря их пытаетесь обидеть…-сказал Борис Сергеевич.
Он вдохнул воздух возле Веры, закрыл глаза и проговорил:
- Я люблю ощущать женщин. Женщины – высшее творение господа. Ты тоже. Твои волосы возбуждают мечты.
-Хрена себе ты поэт-романтик, -сказала Вера.
-Невежливо базаришь- так нельзя, -сказал Василий строго.
-Раз нельзя, то извините, -сказала Вера и вздохнула.
-Ты хотела бы иметь слуг? -спросил Борис Сергеевич.
Вера помолчала с полминуты, рассматривая потолок, сказала:
-Неплохо бы.
Борис Сергеевич положил руку Веры на спину Вени, спросил:
- Ты хотела бы иметь рабов?
Вера провела рукой по спине и прессу Вени. Она укусила его плечо с хулиганской улыбкой, обернулась. Борис Сергеевич наблюдал со спокойным лицом. Веня был услужлив. Лена и Василий одобрительно улыбались.
Вера подумала и призналась:
-Да, неплохо было бы иметь рабов. Но нельзя.
-Ты тщеславна, как и все гении, впрочем.
Она смутилась. Потом она вдруг поинтересовалась:
-Вы псих?
-Я намного хуже - я буду счастлив с тобой, -сказал Борис Сергеевич и посмотрел Вере куда-то внутрь, в самое сокровенное.
Раньше никто так не смотрел на Веру.
* * * * * * * * * *
-Я хочу показать тебе кое-что невероятное, -сказал Борис Сергеевич низким голосом.
-Вы хотите показать мне свой причиндал? -спросила Вера.
Борис Сергеевич посмотрел на Веру с сожаленьем.
-Я покажу тебе мёртвых людей, а ты их нарисуешь. Ещё за один миллион, к примеру. Впрочем, ты можешь попросить сколько угодно.
-Не, давайте вы все разденетесь, я обалдею и нарисую ваши причиндалы, -сказала Вера с творческим энтузиазмом, -уверена, что у вас будет море лайков.
Причиндалы - ценность вечная. Картину назовём «голые гости».
-Вы говорите ерунду, возможно у вас слишком много чувств на данный момент внутри, -сказал Василий.
-Хотим целоваться, -заявила Лена.
Вера открыла рот, чтоб запретить, но не успела: Лена с Веней принялись целоваться: звонко, звучно и нахально; Василий положил на стол две пачки денег.
* * * * * * * * * *
Борис Сергеевич поманил Веру пальцем. Он смотрел ей взглядом прямо внутрь. У неё почему-то подкосились ноги-она послушно шагнула к нему.
Он взял её и подвёл её к кровати, положил, прикрыл одеялом и сел рядом. Вера была растеряна и испугана.
Она не понимала своего безволия.
Она не могла защититься от взгляда Бориса Сергеевича.
Лена с Веней перестали целоваться-наступила тишина.
Глаза Веры блестели вытаращенные. Она глубоко дышала, кусала губы.
Борис Сергеевич трогал её лицо. Его незнакомые пальцы прикасались к её щекам, глазам, губам.
Шепотом, он стал произносить цифры: раз, два, три, четыре, пять…
Он смотрел на неё в упор.
Она попыталась что-то сказать, но язык не слушался.
«Тебе очень хочется спать», -сказал Борис Сергеевич. В его голосе звучало что-то магическое и властное из старых фильмов.
Вера зажмурилась от бессилия…
Она уснула. Борис Сергеевич лёгким касанием поцеловал её, вдохнул запах и вышел из квартиры.
На цыпочках, тихонько, ушли Василий и Лена с Веней.
* * * * * * * * * *
Вера уснула, ей приснилось, что она оказалась в поле под ровным, серым небом. Она лежала на земле и смотрела вверх. Кроме неба, над собой она увидела мёртвых людей: мужчин и женщин, взрослых и детей.
У них были обычные будничные лица и приличный вид, но. Они были мёртвые. Непонятно почему, но Вера сразу поняла, что они мёртвые.
Сначала они вежливо склонились над ней, рассматривая. Затем они потянули к Вере руки.
Как к костру. Будто, чтобы греться. Их кожа была чуть серой.
Их становилось больше и больше. Небо над Верой скрылось за ладонями.
Она ощутила холод.
Она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла почувствовать горло. Лицо её искорёжил ужас-она потеряла сознанье во сне.
Вера проснулась вспотевшая, глубокой ночью. Сверху была желтая луна, в комнате было пусто, на столе лежали деньги. У неё появились седые волосы на голове и тоненькие морщины вокруг глаз.
* * * * * * * * * *
Вера позвонила в полицию, услышала: «Оперативный дежурный УВД Ленинского района капитан Аратюнян …»
Здравствуйте, приезжайте, мне приснились мертвецы.
Меня загипнотизировали ….
Нет ничего не украли. Оставили денег полтора миллиона…
Извините- я дура и пошутила…
Вера сбросила звонок, достала из-под кровати бейсбольную биту и закрылась на все замки. Остаток дня она пыталась понять произошедшее, говорила сама с собой размахивая руками, пила какой-то алкоголь и орала во всё горло.
А ведь он может сделать все мечты лишь щёлкнув пальцем. Я смогу стать знаменитой надолго, охренеть, -так вдруг подумала Вера, сначала в шутку, но потом всерьёз.
Она несколько раз понюхала пачки красивых, пятитысячных купюр. Новеньких, настоящих. Она никогда не нюхала столько денег. Это было почти всё, что захочешь.
* * * * * * * *
С деньгами жизнь у Веры оказалась непонятной. Она решила посмотреть в магазинах, куда можно потратить много денег.
Раньше, когда Вере было плохо или скучно, она уходила в магазины и выбирала вещи, которые могла бы купить. Она меряла их, красовалась. Она почти никогда не покупала вещи, которые выбирала.
В этот раз она заходила в магазины с причудливыми вещами, рассматривала их, трогала, улыбалась. Она ощущала непривычное то, что можно купить всё, что захочешь.
Она гуляла среди вещей и не знала, нужны они её или нет.
А ведь не все мужики получаются. Можно выйти замуж за мужика, который потом не получится. Или мужик может получиться, но не такой. Вот Борис Сергеевич -он получился, он классный, -Вера вдруг осознала, что думает о Борисе Сергеевиче уже который раз за пять минут. Это показалось ей забавным.
Она ничего не купила в тот день.
На следующий день она решилась и купила себе настоящую кожаную куртку самый модный телефон, самый классный ноутбук и вечернее платье.
Ещё Вера купила сапфировый гарнитур —у неё никогда не было настоящих драгоценностей.
Она купила что-то ещё и к обеду потратила полмиллиона рублей.
Потом она ходила по городу в дорогих вещах и красовалась с радостью. К вечеру стало скучно.
Она пришла домой, разложила купленные богатства на полу и напилась с улыбкой.
* * * * * * * *
Ночью Вере приснилось, как она рисует мёртвых людей. Она чувствовала, что рисует гениальное...
Она проснулась в пять часов утра, развела масляные краски и на первом попавшемся холсте стала рисовать людей с серой кожей. Вера рисовала до вечера, питаясь водой и бутербродами с кефиром. Она спешила изобразить мёртвых людей из сна, но не получалось.
Раз за разом у неё получались глупые картины.
Они не проникали внутрь и ничего не меняли.
У неё получались глупые картины, которые ничего не говорили.
Картины, с идеально прорисованными мёртвыми людьми молчали.
Толи Борис Сергеевич, толи сложная жизнь заставили Веру мечтать о славе. Она захотела нарисовать картину, которая жила бы в веках, с её именем на обратной стороне. Как Босх.
Одну за другой она рисовала то, что не имело смысла. Она ревела, с презреньем смотрела на себя в зеркало и плевалась.
«Сука бездарная», -так она кричала себе.
Она нарисовала портрет Бориса Сергеевича и орала на него, за то, что показал её мертвецов, а у неё ничего не получается.
Потом Вера стала говорить с портретом спокойней, понемножку она стала пить с ним чай и водку с красной икрой.
Он стал ей сниться совершенно без спроса.
Если оказаться с Борисом Сергеевичем, можно снова стать маленькой и не беспокоиться, -мечтательно улыбалась Вера.
Однажды она напилась и уснула на портрете Бориса Сергеевича. Ей приснилось, что она рисует кровью. Макает кисти в стакан с собственной кровью и рисует...
Вера проснулась, поцеловала портрет Бориса Сергеевича, схватила нож и порезала руку. Она смешала кровь с краской и стала перерисовывать кровью лица мёртвых людей из сна. Она перерисовывала их лица кровью. Её зрачки блестели безумством.
Она наносила краски кистью и пальцами.
Она включила музыку в наушниках и двигалась под звуки. Она танцевала, выбрасывая вверх руки.
Она добавляла кровь на серую кожу мёртвых людей. В глазах мертвецов появлялась тоска от прожитого.
Мёртвые ожили -картина заговорила.
Мёртвые ожили.
Вера точно знала, что все люди в том сне были мёртвые.
Она закончила и встала на колени перед картиной.
Она застыла уставшая, с восторгом.
У неё потекли слёзы.
Она упала на диван с улыбкой, растопырив в стороны руки и сказала: «Это гениально бля…».
Затем глаза у Веры стали, как у человека, свихнувшегося от счастья.
Она улыбалась без причины.
Она целовала портрет Бориса Сергеевича взасос и танцевала с ним.
Мёртвые люди с картины наблюдали за счастьем Веры.
Морщины, вокруг её глаз потихоньку увеличивались.
Иногда Вере было тревожно от того, что она думает о Борисе Сергеевиче постоянно, но потом ей становилось пофиг от любви.
* * * * * * * *
Через какое-то время позвонил Борис Сергеевич и сказал, что завтра придёт смотреть что у Веры получилось. Вера побежала в салон красоты, она репетировала встречу и выглядывала в окно с мечтанием на лице.
Он пришел без свиты, с цветами и женским портфелем из розовой кожи.
Вера надела вечернее платье и сапфировый гарнитур.
Он появился и поздоровался с вежливой улыбкой и непонятными мыслями в глазах. Он остановился напротив картины с мёртвыми людьми. Вера села на кровать и стала грызть ногти, пульт от телевизора и что-то ещё. Он рассматривал картину около двадцати минут. Затем он достал шампанское, и они выпили.
-Твоя картина утверждает, что люди мучаются после смерти? Зачем ты говоришь то, что давно известно? -спросил Борис Сергеевич.
-Не знаю. Я не знаю, зачем я говорю, мне кажется, кто-то другой решил, что и зачем мне говорить, -сказала Вера.
-Ты гений. Это всегда любопытно, когда гением становится женщина, -сказал Борис Сергеевич и поцеловал Веру в макушку головы с волосами.
Она смутилась и вдруг стала говорить торопливо, чтоб не перебили:
-Мне кажется, что в аду, не горят на сковородках, а мёрзнут за то, что не делали добро.
Борис Сергеевич взял в руку ладонь Веры и стал перебирать её пальцы.
-Мне кажется, что в аду нет сковородок и кастрюль с кипящими людьми.
Есть холод и пустота. И только добро, которое ты сделал пока был жив, может согреть тебя.
Люди после смерти мёрзнут и жалеют о том, что не совершили добро.
- Хорошая теория для благодетельности.
Борис Сергеевич поцеловал её пальцы, сказал:
- Твои руки — это чудо.
Вера подпрыгнула с улыбкой.
-Я хочу спать с тобой,-сказал Борис Сергеевич,-предлагаю три миллиона.
-Не надо…
Денег не надо…
Я нарисовала картину, где мёртвые будто живые. Возможно, эта картина меня прославит в веках. И я тоже хочу тебя. Мне кажется, я влюбилась в старика, как дура.
Борис Сергеевич провёл рукой по шее Веры и развёл руками.
-Я имею в виду обычный сон. Не секс. Секс будет потом, если захочешь, но сначала сон.
-Я чуть не умерла после сна в прошлый раз, -сказала Вера испуганно. Ей стало бесконечно страшно.
Борис Сергеевич посмотрел внутрь Веры, взял её на руки, провёл щекой по её волосам и положил в кровать. Она захотела, крикнуть, но он смотрел ей внутрь и она не могла. Он сел с ней рядом, провёл пальцами по лицу и стал говорить добрым спокойным голосом:
-Раз, два, три четыре, пять. Он смотрел сквозь её глаза, проникая в сознание.
-Не надо, пожалуйста, -Вера зажмурилась.
- Тебе очень хочется спать, - сказал Борис Сергеевич.
Вера мотнула головой, закрыла лицо руками…
Она заснула, под звуки его ровного голоса с магическими и властными интонациями из старых фильмов.
Борис Сергеевич сложил её руки на груди и лёг рядом. Он почти сразу заснул, на его лице отобразилось блаженство.
* * * * * * * *
Они спали рядом. Вера безмятежно засопела, Борис Сергеевич глубоко захрапел.
Непонятно, что это было: сон или на самом деле.
В комнате появились мёртвые люди из картины.
Они смотрели на Веру, как на еду-облизывались.
Они приближались, протягивали ладони, прикасались к коже, гладили, грелись.
Вера почувствовала чьи-то холодные губы, одни, другие, ещё и ещё.
Её кусали.
Борис Сергеевич с блаженством спал рядом-сладко храпел.
Вера теряла силы. Сквозь кожу пробирался холод.
Она безвольно закрыла глаза.
Её подняли на руки.
Они были со всех сторон.
Мёртвые люди урчали и чавкали.
Через двадцать минут на телефоне зазвенел будильник, Борис Сергеевич проснулся и мёртвые люди пропали.
Борис Сергеевич погладил волосы Веры.
Они стали полностью седыми.
Не её лице появились глубокие морщины. Она проснулась, её голова разваливалась от боли.
Борис Сергеевич показал на розовый портфель, сказал:
- В портфеле двадцать миллионов. По одному миллиону за минуту сна.
-Что блин это за хрень? -спросила Вера.
Борис Сергеевич сладко потягивался, он сказал:
- У каждого есть свои обязательства перед миром, в том числе план по добру. И я этот план не выполнил. Меня пьют если я сплю. Меня пьют те, кто умер, от того, что я не сделал добро.
-Чего? - слабо спросила Вера.
-Сегодня тебя пили вместо меня. Я был счастлив с тобой- я поспал, впервые за семнадцать лет, - сказал Борис Николаевич и накрыл Веру одеялом.
-Сука, -сказала Вера.
-Ещё, я впервые за лет двадцать люблю. Тебя, -сказал Борис Сергеевич и ушел.
Вера собрала силы, и поплелась в ванную. Там она увидела себя в зеркале. Она постарела на двадцать лет.
Во сне за каждую минуту мертвецы выпивали год её жизни…
* * * * * * * *
Вера кричала звериным визгом...
Она валялась на полу ванной, выла и кусала себя, царапала предметы…
Она раскидала деньги по полу и с ненавистью топтала их.
Она смотрелась в зеркало, пыталась стереть морщины пальцами.
Она наполнялась ужасом и кричала: громко, беспомощно, зло, с отчаянием.
Она переполнилась болью.
Она купила мотоцикл. Она поехала сквозь страну куда-то прочь.
Она взяла с собой портрет Бориса Сергеевича.
Если после смерти есть жизнь, значит есть бог и придётся жить прилично.
* * * * * * * *
Вера ехала непонятно куда, но как можно дальше. Она ехала, ехала и ехала. Она не хотела никого видеть.
Она избегала населённые пункты с людьми, разводила костры, ставила палатку и спала на природе.
Произошедшее не умещалось в её сознании.
Сколько мне лет? Сорок, пятьдесят, семьдесят? Старуха с деньгами на мотоцикле - нахрен надо. Не родила даже никого, дура без продолжения. Чтоб ты сдох, Борис Сергеевич со своим Босхом.
Бля…
Она проехала несколько тысяч километров поселилась в гостинице в каком-то городке, в номере с выходом на крышу. На крыше Вера пила и любовалась. Рядом высоко летали птицы.
Каждый день горничная выносила кучу бутылок из её номера. Вера носила огромные, в пол лица очки. Её большие когда-то глаза превратились в щели на опухшем лице. Она давно не улыбалась. Она много пила и разговаривала с портретом Бориса Сергеевича.
Однажды Вера решила спрыгнуть с крыши. Болтая ногой в воздухе, пьяная она помахала рукой кому-то вверх.
Она стояла на носке ноги и держалась за железяку под бессмысленным серым небом. Остальное тело висело в воздухе.
Она отпустила железяку и снова схватилась. Затем она громко и горько рассмеялась …
А потом она сорвалась и повисла на руках.
Вера протрезвела и испугалась- её тело стало деревянным. Ей очень захотелось жить даже с морщинами и седой головой. Очень.
Она хваталась за крышу руками и смешно задирала в воздухе ноги.
Железяка, за которую она держалась, оторвалась - Вера повисла на локтях.
«Маааама»,- заплакала Вера,- «Мамочкаааа…».
Железяка долетела до асфальта и забрякала: бамц-бамц-бамц.
Вера стала молиться богу и осторожно вылазить.
На ладонях была кровь, порвалась футболка.
«Господи, я буду делать много добра. Много-много. Боженька, пожалуйста, бля, ну пожалуйста…», -просила Вера и ревела.
Искренне выругавшись матом, она рывком забросила своё тело на крышу.
Отдышалась, Вера легла на крышу и раскинула в стороны руки с ногами.
Она открыла рот от счастья и ругнулась куда-то вверх: «Господи, ты там издеваешься, и ржёшь сверху, что - ли? Я же чуть не упала, дурак.»
* * * * * * * *
После того, как Вера чуть не свалилась с крыши, она решила делать добро и бросила пить. Из грехов, она оставила себе лишь удовольствие материться.
Сначала она не знала, как надо делать добро. Она покупала водку алкашам и раздавала деньги попрошайкам. Потом она принялась кормить тех, кто давно не ел.
Однажды она сказала беспризорным детям с сигаретами, чтобы они берегли здоровье. Дети зло засмеялись ей в ответ. Вера сводила их в ресторан и покатала на лошадях-они снова засмеялись, но не зло, а так, как будто их любили.
Потом она нашла одинокую бабульку, которая не могла ходить. Она девочкой работала на заводе, во время войны с фашистами. Вера каждый день меняла бабульке памперсы и готовила пищу.
Бабулька ругалась и обвиняла Веру в воровстве продуктов, очков и стирального порошка.
Бабулька плакала, когда Вера опаздывала.
Вечерами Вера творила картины.
Она нарисовала девушку, которая позировала обнажённой за деньги ради лечения больной бабушки, которая радовалась занятию внучки.
Она нарисовала мужика, который платочком протирал колёса у дорогого внедорожника, рядом с чумазыми мальчишками, которые курили.
На её картинах были обычные люди, те, которых полно на улице.
Судьбы тех, кому помогала Вера, заставляли её переживать. Вера рисовала под воздействием этих переживаний. Она испытывала блаженство, более мощное, чем от секса, когда рисовала. Закончив картину, она говорила: «Спасибо тебе господи, прости, что материлась.»
* * * * * * * *
В ту ночь она проснулась от звуков музыки, которая раздавались с крыши. Она включила свет -напротив сидел Борис Сергеевич с цветами. Вера не знала, что сказать.
-Козлина,-сказала она.
-Привет, я скучал,-сказал Борис Сергеевич и протянул цветы.
-Я много раз умирала без тебя.
-Теперь всё будет хорошо.
-Я постарела, мне надо убить тебя, -сказала Вера и поцеловала Бориса Сергеевича. Добавила, -я думала о тебе так же часто, как бьётся сердце.
-Пойдём завтракать на крышу, -сказал Борис Сергеевич.
Он взял её за палец и повёл. Она пошла за ним в шортах и майке, послушно шлёпая тапками.
На крыше под фонарями играл струнный квартет. Скрипки и альт играли мужчины во фраках, виолончель была у девушки в прозрачном золотистом платье. Звучало Танго Горана Берговича.
Вера увидела Лену и Веню, они танцевали полностью обнаженные. Их танец кричал о жажде любви - завораживал.
Рядом стоял столик с шелковой скатертью и Василий в малиновом пиджаке, без штанов в трусах и с толстой золотой цепью на шее. В руках у него была бутылка шампанского. Василий улыбнулся и подмигнул.
Они сели за столик, взяли шампанское.
-Фигасе цирк,-сказал Вера.
Борис Сергеевич прижал к лицу её пальцы, сказал:
- Я счастлив… Потанцуем?
-Объясни мне, что происходит.Про мертвецов и остальной дурдом.
* * * * * * * *
Борис Сергеевич вытянул длинные пальцы своих рук.
-В девяностые я был талантливым нейрохирургом. Я спасал обречённых, тех от кого все отказывались.
Каждый человек — это вселенная, бесконечная.
Я продлевал жизнь этих вселенных.
Я отменял людям смерть.
Нет большего блаженства, чем отменять людям смерть.
Однажды я спас уголовного авторитета и получил огромные деньги.
Я попробовал роскошь, вкус того, что можно всё без ограничений.
Я решил жить ради денег. Я перестал оперировать.
В те времена люди были нищими и многие меняли призвание на деньги. Но я променял на деньги жизни тех, кого не мог спасти никто кроме меня.
После смерти, те кто умер от того, что я престал оперировать, стали приходить ко мне в снах. Несколько лет их было мало. Мне даже не было страшно. Я отгонял их -они отходили.
Потом их стало много. Очень. Они перестали отходить, когда я отгонял. И когда их стало много, во сне они стали пить из меня жизнь. Я перестал спать. Я не спал семнадцать лет. Пока я не встретил тебя.
Я отдал тебя мёртвым людям, чтобы поспать.
Вера выпила шампанское.
-Ты не имел права отдавать меня мёртвым. Я постарела.
-Ты молила бога о том, чтобы стать великой. Ты постарела, чтобы написать великое. Иначе ты бы всю жизнь рисовала напудренные жопы.
Вера задумалась куда-то туда, где появлялось солнце.
— Это кайф -рисовать великое. Блаженство большее чем секс, -сказал она.
-Потанцуем, -сказал Борис Сергеевич.
На небе начинался оранжевый рассвет.
Он повёл Веру в танце.
Они целовались.
Он расстегнул её одежду.
Он поднимал её на руки и прижимал.
Он целовал её кожу- она смеялась, её глаза блестели. Она царапала и кусала его спину-он хрипел от счастья.
-Всё – таки бывает секс, который не уступает кайфу рисованья, -Вера лежала на крыше распластавшись. Рядом лежал Борис Сергеевич с закрытыми глазами.
-Если будет мальчик-назови его Сергей, если девочка-назови Надеждой.
Вера засунула свою голову Борису Сергеевичу подмышку и сказала:
-Сам назовёшь, как захочешь.
-Сергеем или Надей-не забудь, сказал Борис Сергеевич, - И ещё. Помнишь картину с мертвецами? Нарисуй меня среди них.
-Давай не будем грузиться, -сказала Вера,-смотри, какой обладненское небо.
Борис Сергеевич свернулся калачиком и укрылся пиджаком. Вера уставилась в оранжевый восход ничего не думая. Было очень хорошо.
Раздался глубокий храп Бориса Сергеевича.
-Э, не спи, а то мертвецы сожрут, -сказала Вера и толкнула Бориса Сергеевича в бок.
-Хрру, -прохрапел в ответ Борис Сергеевич.
-Просыпайся, давай, пошли закат смотреть. Ты чего меня не любишь?
-Ахрр-Хрру,-опять прохрапел Борис Сергеевич с довольной улыбкой на щеках.
-Старенький уже,-сказала Вера, укрыла ноги Бориса Сергеевича и улеглась рядом. Квартет замолк, и музыканты вышли. Лена с Веней легли невдалеке и заснули.
* * * * * * * *
Василий переоделся в строгий костюм с рубашкой и галстуком. Он взял от куда-то четыре гвоздики и подошел к Вере и Борису Сергеевичу. Он посмотрел на часы и стал ждать в полуметре от влюблённых. Василий улыбнулся, Вера прикрылась скатертью со стола.
Странно, но я прикрываюсь только потому, что так надо.
Мне на стыдно быть голой — это же непотребство какое-то животное.
Василий снова посмотрел на часы, подождал чуть-чуть и положил к голове Бориса Сергеевича цветы.
-Ты чего это, зачем? -спросила Вера.
-Борис Сергеевич умер, не забудь нарисовать его на картине с мёртвыми людьми, сделайте это максимально срочно, - сказал Василий.
* * * * * * * *
Вера округлила глаза. Она потрогала Бориса Сергеевича-Борис Сергеевич действительно умер. Она закричала. Проснулись Веня и Лена. Она заплакала. Закричала от чего-то без стыда.
Вера ходила по крыше, размахивала руками и выкрикивала бессвязные слова. Веня и Лена ходили за ней хвостиком. Василий делал распоряжения по телефону.
-Что теперь будет? -спросила Вера, позже.
-Что захотите то и будет,-сказал Василий.
-Я хочу, чтобы Веня с Леной стали свободны. Дайте им деньги и освободите.
-Мы свободны, -сказала Лена.
-Мы полностью в вашем распоряжении, -сказал Веня.
-У Вени бандиты убили маму в раннем детстве, -сказал Василий, - С тех пор Веня в каждой женщине искал мамину ласку. Потом встретил Лену, которая полюбила Веню и согласилась быть его мамой.
-Какой ужас, -сказала Вера.
-Они познакомились в психиатрической больнице, и вернутся туда, если их освободить, -сказал Василий.
-Что будет с Борисом Сергеевичем, он в аду? -спросила Вера.
-Он сейчас чувствует то, что чувствовали те, кого он не спас перед смертью. То, что чувствовали близкие тех, кого он не спас. Он испытывает ужас потери близкого человека, страх смерти, обречённость.
— Это, жестоко блин. Можно же что-то сделать? Помолиться, к примеру, бога попросить. Каждый же имеет право на прощенье. Бог же добрый-он услышит.
-С богом надо поосторожней -он слышит.
В детстве Борис Сергеевич очень хотел стать врачом и побеждать смерть.
Бог его услышал, Борис Сергеевич стал врачом и побеждал смерть. Он стал врачом от бога.
Но потому он выбрал деньги и выходит обманул.
Бог не любит, когда его обманывают.
Василий был серьёзен и торжественен. Вера испугано притихла.
* * * * * * * *
-Я не знаю, как назвать эту картину, -сказала Вера. Она протянула Василию холст с мёртвыми людьми. Она дорисовала Бориса Сергеевича к другим мёртвым, в его глазах был холод тоской.
-Её не надо называть, официально её не будет, -сказал Василий.
-Ему очень плохо? -спросила Вера.
-Скоро станет ему теплей, -сказал Василий.
Через несколько недель картины Веры отправились в мировое турне выставляться в галереях Токио, Мадрида, Лондона. Получившие высокие оценки критиков, картины Веры имели успех. На выставках играл струнный квартет трёх мужчин и женщины в прозрачном платье. Рядом с картинами танцевали Веня с Леной. Василий встречал зрителей и водил их от картины к картине. Посетители смотрели на изображения затейливых судеб обычных людей и становились лучше, даже дураки и алиментщики.
Свои экскурсии Василий заканчивал напротив картины без названия. На ней были изображены странные, будто мёртвые люди, которые смотрели на зрителя, гипнотизировали, заставляли задуматься. Многие часами смотрели в глаза людей с картины. Посетители уходили погруженные в раздумья. У них появлялись морщины и седые волосы. Они старели после встречи с картиной без названия.
После выставок в глазах мёртвые людей становилось чуть меньше холода.
Когда посетителей долго не было, мёртвые люди выходили из картины, чтобы согреться от живых.
* * * * * * * *
Вера не ездила по миру со своими картинами- она купила гостиницу в том провинциальном городке и продолжила жить в номере под крышей. У неё родился сын, которого она назвала Сергеем. Она продолжила ухаживать за одинокой бабулькой, которая не ходила, ругалась и плакала, когда Вера опаздывала.
Сергей, когда подрос, стал лечить бездомных искалеченных собак с помощью книг и интернета.
-Когда я вырасту, я обязательно стану врачом и буду побеждать смерть, я очень сильно попросил об этом боженьку, - сказал однажды маме Сергей.
-Только не обмани. Бог не любит, когда его обманывают.
_______________________________________________________________
Ещё того же качества посты:
два пастуха от скуки мастерят пугало, называют его Гарольдом в честь фермера, которого ненавидят, глумятся над ним, вымещают злость, пинают и оскорбляют. А чучело сначала молчит, потом ворчит и в конце концов оживает: сдирает с одного из своих мучителей кожу и вывешивает на солнышке для просушки.
Или вот: одну девочку укусил в щеку паук. Сначала у нее появилось красное пятно, потом крупный прыщ, потом он лопнул и из него выползло много новорожденных пауков, девочка сошла с ума.
Почему «Оно» – политический фильм
А не только отличный хоррор по роману Стивена Кинга
Стиль жизни
Или: один мальчик нашел в земле чей-то отрубленный большой палец ноги. «Ай какой хороший крупный палец! – сказали его родители, – сделаем-ка мы из него рагу!» Ну, сделали, поужинали, а ночью мальчик услышал голос: «Где мой большой палец?»
И так далее: истории в диапазоне от Роальда Даля до страшилок в бойскаутском лагере, от «Баек из склепа» и «Сумеречной зоны» до тривиальных городских легенд. Родители, охранявшие психику своих чад, ничего не добились: эти истории (зачастую с фонариком под одеялом) в Америке прочитало целое поколение, и даже странно, что экранизация шварцевского трехтомника выходит только сейчас, через 27 лет после смерти писателя. (К слову, по случаю появления фильма их наконец-то собираются впервые издать по-русски.) Но Шварц не озаботился рамкой: у него нет ни Шахерезады, ни десяти молодых флорентийцев, чтобы рассказывать по вечерам все эти ужасы. Рамочную конструкцию для фильма придумывали пять сценаристов во главе с Гильермо дель Торо, который стал и продюсером.
Осень 1968-го. В Америке выбирают нового президента (Никсона), в далеком Вьетнаме идет война, на которую забривают юношество, в захолустном пенсильванском городке тинейджеры слушают композицию модного певца Донована The Season Of The Witch, смотрят в драйв-инах «лучший фильм года» «Ночь живых мертвецов» и наряжаются на Хэллоуин. Долго ли, коротко, а все оказываются в старом страшном доме, где когда-то жила больная женщина, терроризировавшая детей страшными рассказами (дети потом умирали). Видят в этом доме галлюцинации с участием пожилой слепой дамы. Находят фолиант со страшилками, написанными вроде как кровью, причем детской. И вскоре понимают, что книга продолжает писать себя сама зловеще аккуратным почерком. На страницах появляются новые строки жутких рассказов, и описываемые события разворачиваются с тем или иным подростком, побывавшим в доме. И вот уже мерзкий старшеклассник, привыкший пинать пугало на кукурузном поле, видит, как это пугало неуклюже бежит за ним.
Один из своеобразных "кошмаров", посетивших меня за последний месяц из-за книги, которую читаю - "Воображаемый друг" С. Чбоски.
Она начиналась достаточно странно и даже вполне невинно, а вот в конце... Там откровенный жестяк.
Вспоминая своё детство, в котором мне снилось довольно много кошмаров..., но вот бежать и говорить кому-то не приходилось.
Ибо дверь в комнату открытой не оставляли, свет не включали.. да и вообще заикаться о чём то подобном не имело смысла..
Справлялся сам. Как мог..
И надо сказать, это пошло на пользу.
Теперь не боюсь темноты, ничего из того, что обычно всех пугает, даже взрослых.
----------------------------------------------------------------
А как у вас??
Вас защищали родители??
Видите ли кошмары повзрослев?
Остались ли страхи или ушли?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
- Чёртов будильник…
Выключив трезвонящего деспота, я поднялся и, стараясь разогнать остатки сна в голове, подошёл к окну, где меня встретил ничем не примечательный пейзаж. Давно знакомый двор, изученный мной вдоль и поперёк на протяжении длинных и скучных вечеров, сегодня казался мне каким-то особо непримечательным и серым.
- Наверное, погода на меня плохо действует… - Посмотрев в окно ещё пару минут, я принялся не торопясь собираться на работу.
Когда там уже выходные? Нужно будет выбраться в лес отдохнуть. Или лучше будет провести их дома за просмотром фильма?
Не переставая думать о грядущих выходных, я оделся и вышел на хорошо знакомую улицу, которая постепенно начала заполняться людьми. Они шли с таким же задумчивым видом, видимо грядущие выходные и им не давали покоя. Нужно будет провести их с пользой. Разбредясь вдоль длинной и широкой дороги, мы все двинулись в сторону огромного далекого здания, в котором нас ожидали очередные рабочие будни.
День предстоял долгий и скучный, поэтому чтобы хоть как-то оттянуть его начало, мне в голову пришла идея свернуть с центральной улицы, дав тем самым небольшой крюк. Ничего подобного я раньше не делал, почему вдруг решил сделать это сейчас? Увы, ответа на этот вопрос у меня не было… Может наитие…
- Что за чёрт?! – Обогнув одно из зданий, я застыл в нерешительности, ибо передо мной раскинулась пустынная равнина, простилающаяся до самого горизонта.
Город обрывался так резко, словно какая-то дешёвая декорация. Сделай шаг назад, и вот ты находишься на улице такого знакомого и родного города, среди людей, которых, так или иначе, встречаешь каждый день. Но лишь один шаг в сторону…
Пустота! Вот как можно было описать это место. Да, под ногами был асфальт, но ни построек, ни людей, ничего… Пустота до самого горизонта на многие мили!
Вернувшись назад и слившись с толпой полусонных людей, я продолжил свой путь, то и дело, посматривая в сторону, стараясь разглядеть хоть что-нибудь странное. Ничего. Обычный серый пейзаж. Город, окружавший меня, надёжно скрывал любые намёки на то, что рядом может находиться что-то ещё помимо скучных улиц.
-Ты виииидееел… - Протянул идущий рядом со мной мужчина, вдруг встав напротив меня, и посмотрел в упор. – Ты видел это?
- О чём ты? – Я недоуменно отступил на пару шагов назад, врезавшись в женщину, которая вдруг остановилась.
- Он знает?! – Её крик, громкий и пронзительный, звоном отразился в моих ушах. – Он что, всё знает?!
Окружающие меня люди вдруг остановились и синхронно повернулись в мою сторону. Такие знакомые, такие обычные, они вдруг стали какими-то пугающе чужими. Они не пытались меня схватить или причинить вред, но их пустые взгляды в упор сверлили меня, внимательно следя за каждым моим движением.
- Человек, ты умный! - Какая-то мерзкая тварь вдруг возникла рядом со мной, и, схватив меня за руку, потянула в сторону от толпы, что продолжала неотрывно наблюдать за нами.
Смотря на это существо, я почувствовал, как голова идёт кругом - невысокое, горбатое, с обвисшими патлами и непропорционально длинными и костлявыми руками, тонкие пальцы одной из которых крепко держали меня, утягивая всё дальше и дальше в сторону.
- Стой! Кто ты, нахрен, такой?!
Такой обычный и знакомый мир начал рушиться как карточный домик. Пустота посреди города, необычное поведение окружающих, эта тварь…
Я попытался остановиться, но существо продолжало тянуть меня без особых усилий, напрочь лишая возможности вырваться. Кричать, чтобы привлечь внимание не было смысла, окружающие и так ни на миг не открывали от меня своих пустых взглядов. Они не пытались мне помочь или как-то помешать этой твари уводить меня в сторону, они просто смотрели.
Затащив меня в подвал ближайшего дома, существо развернулось и прижало костлявый палец к своей зубатой пасти давая мне знак вести себя тихо. Его маленькие и чёрные глаза тревожно смотрели в сторону небольшого оконца на улицу, где по прежнему толпились люди. Помогут ли они мне? Стоя в тёмном подвале, с уродливой тварью, я не мог ответить себе, что же пугало больше: это странное существо или хорошо знакомые лица, которые в один миг вдруг стали внушать ужас?
- Зачееееем? – Скрипучий голос из угла подвала заставил меня вздрогнуть.
Рассматривая уродца, который притащил меня сюда, я не сразу осознал, что мы в подвале были не одни. В углу, куда едва доставал скудный свет от оконца, копошилась какая-то груда тряпья. Существо, сидевшее там, не спешило приближаться к нам, оно лишь хрипело, тяжело дыша и бормоча какую-то чушь.
- Зачееееем? – Снова протянуло существо в углу, но горбатый монстр, отпустив мою руку, быстро кинулся к нему, после чего стены подвала оглушил истошный визг, который почти сразу сменился мерзким чавканьем.
Я не мог видеть что там происходило, но довольное чавканье, вкупе с утробным рычанием не оставляло сомнений в том, что существу в углу конец. Ожидать, пока горбатый уродец примется за меня, желания не было, а дверь подвала была приоткрыта, так что я медленно начал двигаться в её направлении. Не пойдя и половины расстояния, мой разум осознал, что чавканье прекратилось, а блеск двух чёрных точек в углу отчётливо давал мне понять, что монстр пристально наблюдает за каждым моим шагом.
Бежать! Если я сейчас кинусь к двери, то оно едва ли успеет меня поймать!
Тут я вспомнил, как резко оно метнулось в угол, и моя уверенность поблекла. А самое главное - куда бежать? На улицу? Под пустые взгляды странной толпы, что равнодушно провожали меня с этим чудовищем?
Голова начала кружиться от дикости происходящего. Тем временем существо выползло из угла, и начало красться в мою сторону. Словно дикий зверь, подкрадывающийся к своей добыче, оно медленно двигалось на меня. Но стоило лишь мне сделать пару шагов к двери, как монстр одним прыжком оказался возле меня, и его костлявые пальцы впились мне в плечо, заставив закричать от боли.
- Он… - Существо указало длинным пальцем на груду тряпья… - Он был слаб… Ему нельзя тут быть... А ты… Ты знааааешь… Мы пойдём домооой…
Отпустив плечо, и вновь вцепившись в мою руку, мы рванули из подвала, однако вышли не на улицу, как я ожидал. Вместо этого мы оказались в самом здании, хотя я готов был поклясться, что в подвал мы попали именно с улицы. Идя по длинному коридору, я с ужасом смотрел на окна, которые выходили во двор. У каждого из окон стояли люди, лица которых были обращены на нас. Я бы сказал, что они смотрели, но у них было глаз, просто ровные участки кожи на том месте, где должны были быть глаза.
- Они виииидят… - Протянуло существо. – Не дай себя обмануть…
Послушно следуя за ним, я отчаянно пытался понять - какого чёрта тут происходит? Всё было слишком дико и нелепо! Сделав пару поворотов в этом длинном и странном коридоре, который просто не мог располагаться в типичной многоэтажке, мы вышли в какую-то облезлую дверь, оказавшись на улице, что примыкала к моей работе.
- Наконец-то хоть что-то нормальное, по крайней мере… - Мой голос застыл, когда я посмотрел на окна хорошо знакомого мне здания.
Возле каждого из окон стояли они…
У находившихся там так же не было глаз, а их лица напоминали гримасы боли. Казалось, что каждый из них кричит, широко открыв рот, но при этом они лишь молча стояли, повернув свои головы к нам. Мы двинулись прямо к входной двери, что внушало мне скорее страх перед встречей со своими «коллегами», нежели облегчение от мысли, что мне помогут. Я вдруг осознал, что единственный кому я могу верить посреди творившегося безумия – это горбатый монстр, уничтоживший кого-то на моих глазах, а сейчас тащивший меня непонятно куда.
- Кто ты такой?! – Мой тревожный крик разорвал гнетущую тишину улицы. – Ты помогаешь мне?
- Я… - Существо вдруг замерло, начав принюхиваться. – Мы… Мы идём домой…
Произнеся эту непонятную фразу, оно затащило меня в дверь здания, но увидеть так хорошо знакомый холл моей работы, нам было не суждено. Вместо этого мы оказались на той улице, где я жил последние годы. Такая скучная и унылая, сейчас она казалась ещё более серой, так как, по всей видимости, на ней уже давно никто не жил. Покрытые грязью дороги, забитые досками окна и люди… Снова эти странные люди… Они взирали на нас из каждого двора, так же широко открыв рты и обратив на нас свои лица. Однако сейчас они начали синхронно раскачиваться из стороны сторону, издавая несвязные звуки, от чего улица быстро наполнилась угнетающим гулом. Этот гул напоминал какую-то мелодию, которая была настолько негармоничной и странной, что будила панику в сознании. Я попытался на миг остановиться, чтобы прислушаться к ней, но существо не позволило мне этого сделать, продолжая тащить меня в неведомом мне направлении.
- Они видяяяяят… - Оно то и дело тревожно косилось на окружающих. – И слышааааат…
Очередная дверь привела нас в незнакомое мне доселе место. Это был огромный и некогда величественный город, ныне превратившийся в руины.
Оказавшись тут, мой проводник резко свернул к ближайшему зданию, и я сразу понял почему. По улице двигалось нечто страшное… Громадное существо, высотой почти с пятиэтажку медленно двигалось вдоль улицы, то и дело заглядывая в каждый дом, словно искало там кого-то. Тощее и высокое, оно напоминало скелет обтянутый кожей… Нереально огромный и жуткий скелет…
- Человеееееек!!! - Громогласный крик этого существа заставил задрожать немногие уцелевшие окна в зданиях этого города, но мы уже скрылись в руинах давно заброшенного дома.
Отпустив мою руку, горбатый уродец принялся бродить из угла в угол, тщательно принюхиваясь, и осматривая каждый сантиметр обшарпанных стен.
- Мы… - Существо издало булькающий звук, который можно было бы расценить как смешок. – Мы дооооома…
- Это твой дом? – Смотря на облезлые стены заброшенного здания и полные какого-то мусора углы, я вдруг осознал, насколько сильно хочу оказаться в своей тихой и уютной квартирке.
- Это нааааш дом, человееееек… - Повернувшись ко мне, существо оскалилось в довольной ухмылке. – Ты теперь дооооома…
От этого оскала мне стало не по себе. Его безумный взгляд, устремлённый на меня, так же не сулил ничего хорошего. Заметив мой страх, тварь резко кинулась на меня, но в этот момент между нами возникло нечто жуткое. Высокий и долговязый монстр, появился из ниоткуда, словно воспарив над полом. Он выставил вперёд ладонь в останавливающем жесте, чем без труда остановил моего «проводника». Горбатая тварь злобно шипела и рычала на незнакомца но, тем не менее, не решалась приближаться к нему, а спустя пару минут, и вовсе ретировалась, выскользнув в приоткрытую дверь.
- Как ты здесь оказался, человек? - Какое-то время незнакомец смотрел на дверь, провожая взглядом сбежавшую тварь, после чего повернулся ко мне. – Ты не должен находиться тут!
- Меня привёл… - Оглядевшись, я вдруг ощутил приступ страха от того, что мой проводник сбежал.
За тот короткий промежуток безумия, что произошёл со мной, его присутствие внушало мне хоть какую-то уверенность, несмотря на то, что он только что попытался сделать. Был ли он мне другом? Или меня ждала такая же судьба, что и того несчастного в углу подвала? Не знаю, но этот монстр…
- Тебе не нужно меня бояться, человек. – Положив мне на плечо ладонь с уродливыми узловатыми пальцами, на которых было по четыре сустава, он притянул меня к себе настолько, что мой взгляд в упор встретился с его обезображенным лицом, на котором словно чёрные дыры зияли две пустые глазницы. – Только не меня…
- Кто ты? Хоть ты можешь объяснить, что тут происходит?!
- Я… - Мой вопрос явно обескуражил незнакомца, видимо он не привык задумываться над такими вещами. – Я тут живу… Это мой мир…
Затем монстр вытянул руку в сторону двери, сделав пригласительный жест покинуть здание. Видя моё сомнение, он молча двинулся на выход, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Оставаться одному в таком месте мне хотелось меньше всего.
Следуя за своим новым спутником, я растеряно озирался по сторонам, то и дело, разглядывая разрушенные улицы неизвестного мне города. Он был каким-то неправильным. Эти дома… Вроде обычные заброшки, но они внушали какую-то тревогу и страх.
Первое время мой разум не мог осознать, что с этим городом не так, однако вскоре стало понятно, что его улицы лишь на первый взгляд выглядели пустыми. В каждом из домов, в каждом закоулке таилось нечто, что непрерывно следило за нами. Их практически не было видно, в отличии от «людей» на улицах и в здании моей работы, но тем не менее, они были всюду: неуловимые движения в подворотнях или тьме руин, слабый отблеск внимательных глаз в темноте разбитых окон, тихие, но зловещие звуки рычания из полуоткрытой двери подъезда… Всё вокруг говорило об их присутствии будя в моём сознании чувство тревоги и паники. Обитатели этих улиц внимательно наблюдали из тени за двумя силуэтами, которые неспешно шли по самому центру дороги… Наблюдали за нами!
- Где мы?
- Мы по эту сторону. - Голос незнакомца был глухой и отдавался многочисленным эхо, словно мы находились не на разрушенной улице странного города, а в огромном здании.
- По какую? По эту сторону чего?
- Жизни… - Спокойно произнесло существо, свернув куда-то в угол.
Повернув, мы оказались у огромной пропасти, конца и края которой не было видно. Обрыв охватывал всё пространство, насколько хватало взгляда, и лишь небольшой верёвочный мостик пересекал его, уходя далеко за горизонт. Разрушенный город остался позади, словно отступив, перед величием этой бездны.
Мой проводник без тени сомнения взошёл на мост и двинулся вперёд.
- Не бойся, мы просто гуляем… - Глухой голос этого монстра пугал и успокаивал одновременно. – Здесь нам никто не помешает…
Решив во что бы то ни стало получить ответы, я ступил на скрипучий навесной мостик и медленно последовал за незнакомцем, с опаской делая каждый шаг. Заметив это, он замедлил своё движение, так что вскоре мне удалось его догнать. Казалось бы, мы прошли всего несколько метров, но оглянувшись назад, я увидел ровно такую же картину, как и впереди: мостик за моей спиной так же уходил далеко за горизонт. Теперь ему не было конца как спереди, так и позади. Хлипкий навесной мостик над огромной пропастью… И лишь две фигуры не спеша двигающиеся по нему.
- Что ты имел в виду, говоря «по эту сторону жизни»? – Спустя какое-то время я приноровился к раскачиванию мостика, и стал шагать несколько увереннее.
- Только то, что ты мёртв. – Тон существа отдавал скукой, словно ему постоянно доводилось говорить подобные вещи.
- Что за бред? Ещё утром я был жив! Неужели в том подвале…
- Ты мёртв уже много лет, человек… - Монстр двигался по мосту достаточно плавно, а его голос по-прежнему был глух и спокоен. – Я помню тебя, но не думал, что ты сумеешь вернуться…
- Вернуться куда?! Ещё с утра я был жив, у меня были друзья, родные, у меня…
- Друуузьяяяяя… – Незнакомец медленно протянул это слово, словно пробуя его на вкус. - Как их зовут?
- Да например… Или… - Застыв на месте, я вдруг осознал, что не могу вспомнить имена близких мне людей.
- Быть может, ты помнишь отдых с ними? – С безжалостным равнодушием продолжал мой спутник.
- Конечно, буквально на днях… Мы… На прошлых выходных…
Положив ладонь на боковой канат, монстр медленно повернулся. Его пустые глазницы вновь уставились на меня.
- Когда у тебя были выходные, человек? Чем ты занимаешься на работе?
Его вопросы делали реальность гораздо более безумной, чем события последних часов. Я вдруг начинал понимать, что мой мир был безумен задолго до того, как меня угораздило свернуть на ту злосчастную улицу. Собирая по частям свою жизнь, я осознал, что такие желанные и долгожданные выходные никогда не наступали. Бывали редкие промежутки между рабочими буднями, которые проходили так же серо, как и сами будни… Друзья, которые, казалось бы, были всегда рядом, много лет не появлялись в моей жизни, что абсолютно не доставляло мне какого-то дискомфорта… Моя работа… Боже, я приходил в это здание и просто сидел там по многу часов, выполняя однообразную, нудную и такую ненужную работу. Моя жизнь была настолько серой и унылой, и такой… Нормальной?
- Твоё существование наполнено лишь тем, что имело для тебя смысл по ту сторону. – Сделав неуловимый указующий жест своей костлявой рукой, существо положило руку на моё плечо. – Если ты существовал от работы до работы, и твоё сознание занимала лишь она, то таков будет твой путь и по эту сторону. Здесь ты живёшь своей «нормальной» жизнью. К счастью, ты избавлен практически от всех негативных событий в своём существовании, к несчастью, от позитивных тоже… Те, кто не занимал должного места в твоей жизни сгинули мутным пятном забвения и их более нет в твоём существовании. Они ушли, растворившись в твоих воспоминаниях… Воспоминания… Они наше всё…
Встав лицом к обрыву, оно уставилось куда-то вдаль своими пустыми глазницами, словно пытаясь что-то там разглядеть. Однако кругом властвовала лишь тьма от этой бескрайней бездны, которую словно разрез пересекал наш маленький мостик.
Вдруг снизу раздалось какое-то копошение, после чего тишину разорвало утробное рычание чего-то огромного. Я впервые задумался над тем, что же находится там… Внизу... Но моего проводника, кажется, мало тревожил этот факт, не смотря на то, что мостик весьма и весьма не внушал доверия своей прочностью.
- Там внизу...
- Там? - Равнодушно бросил незнакомец, опустив голову вниз, и, какое-то время, разглядывая черноту бездны. – Там… Ничего нет...
Отвернувшись, существо двинулось дальше по мостику. Хоть его поведение и внушало тревогу, но мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Какое-то время мы двигались молча. Я крутил в голове слова, услышанные ранее. Казалось, что моего спутника угнетала тема о воспоминаниях. Были ли они у него? Спросить я не решался.
- Такие как я, - глухой голос чудовища, которое словно читало мои мысли, вывел меня из раздумий, - и вовсе лишились воспоминании о доме. Именно потому мы и стали… Такими…
Сжав свою ладонь в кулак, оно медленно разжало руку, задумчиво смотря на неё, будто стараясь вспомнить какая она была у него раньше, до того как он стал таким.
- Бред! – Мой разум упорно отказывался верить в происходящее. - Это похоже на кошмарный сон!
- Кошмарный сон? – Существо тяжело вздохнуло. – Это ещё раз доказывает, что ты по эту сторону жизни. Люди по ту сторону лишены такой страшной участи, как видеть кошмарные сны. Ужасы – прерогатива лишь нашего мира. Просто... Многим так и не суждено понять, где они находятся.
- Постой, но как же все те, с кем я работал? Мои соседи? Не вспомню их по именам, но они же были…
- Были до или после твоего «прозрения»? – Перебил меня незнакомец, и я сразу понял, что он имел в виду.
Чем больше мой разум осознавал происходящее, тем менее привычно они выглядели для меня. Они словно начинали забывать, как им нужно выглядеть, потому что мир всё больше и больше становился неправильным. С той улицы всё началось - первое сомнение, первое осознание "неправильности" и вся окружающая меня реальность начала рушиться как карточный домик. Так что же в моей жизни было настоящим?!
- А та тварь, что привела меня…
- Они живут тут и питаются слабыми, иногда крадут таких как ты. Стоит лишь усомниться в окружающем тебя мире, как ты моментально открываешь для них дверь… Иногда «твой мир» пересекается с уже сломленными сущностями, которые словно крысы прячутся по закоулкам чужих воспоминаний. Эти существа так же становятся жертвами для тех, кого ты впустил… Сомнения - более опасная штука, если ты по эту сторону. Запомни это, человек!
- Уже сломленными сущностями… – Я вдруг вспомнил скрипучий голос из груды тряпья в том маленьком подвальчике, только сейчас до конца поняв, что же там произошло. – А те, кто следил за нами, пока мы были в городе?
- Следил? - Мой проводник хмыкнул. - А разве сейчас не чувствуешь их взгляд?
И правда, нас окружала эта бескрайняя бездна, но чувство тревоги от пристального наблюдения по-прежнему мучило меня, хотя следить за нами было просто неоткуда.
- Они всегда следят, - флегматично заметило существо, повернув голову и уставившись прямо мне за спину, - и они всегда голодны...
Резко обернувшись, мне не удалось заметить то, на что смотрел мой спутник, лишь какое-то мимолётное движение сотрясло пустоту этого мира. На кого он смотрел? Куда ведёт этот мостик? Вопросов было слишком много.
- Куда мы идём? – Поведение незнакомца всё больше и больше внушало тревогу.
- Мы. Просто. Гуляем. - Отчеканил монстр ледяным тоном, в котором явно промелькнула угроза, впрочем, он быстро вернулся к своему флегматично торжественному тону. - Мне не часто доводится столь просто и непринуждённо болтать с кем-то, ибо мало кто решает вернуться... От туда... Жаль, что я не смогу долго наслаждаться этой беседой.
- Но… Что будет после этой прогулки? Как мне теперь…
- Ты вернёшься «домой». - Спокойно произнёс мой спутник, словно вынося мне приговор. – Едва ли ты вспомнишь обо мне или о нашем разговоре. Всё это сгинет из твоей памяти так же, как и твоё первое попадание сюда. Рваные остатки этих воспоминаний ты спишешь на кошмарный сон, но и они быстро улетучатся из твоего сознания.
- Но я не хочу! Та жизнь, она такая… Такая серая… Я не хочу существовать! Я хочу жить!
- Жиииить… - Развернувшись, чудовище снова положило руку мне на плечо. – Это слово не для наших мест, человек. Ты жил где-то там… И там ты решал, что для тебя важно, а что нет. Как ты можешь сейчас оспаривать те решения, что проследовали за тобой через черту? По эту сторону с тобой осталось лишь то, что было важно для тебя в те далёкие дни, и с этим тебе отныне существовать.
- Я не хочу! Уж лучше тут, в этом кошмаре, чем…
- У тебя нет выбора, человек. Я не позволю тебе стать одним из нас. Раз ты смог избежать этой участи, значит, твоя жизнь чего-то да стоила. Цени это…
- Нет! Я хочу…
- У тебя нет выбора!!! – Закричало существо, положив костлявые пальцы мне на лоб, от чего у меня дико заболела голова, а мостик под нашими ногами стал обваливаться.
Я не мог двигаться, не мог сопротивляться... Мне оставалось лишь испуганно смотреть в пустые глазницы незнакомца, который начал падать вместе со мной в бездну. Я попытался закричать, но мой рот лишь открылся в отчаянной попытке издать звук, словно у тех существ, которых мне довелось видеть в здании своей работы. Мир начал гаснуть, поглощаемый бескрайней пропастью, и сквозь свист в ушах от стремительного падения, до меня донёсся далёкий голос этого существа.
- Ты сам создал свой мир, человек… Теперь ты можешь лишь принять его…
***
- Чёртов будильник…
Выключив трезвонящего деспота, я подошёл к окну, стараясь разогнать остатки приснившегося мне кошмара, и уставился в окно, на серый и такой привычный для моего взора двор. Эх, а впереди очередные рабочие будни… Но это ничего, ведь скоро наступят выходные…