И тут мы возвращаемся с новой способности Фродо - ясновидению. В книге он обрел его, но не успел воспользоваться из-за Голлума. Толкин пишет, что Фродо понял бы расстановку сил и что с Сауроном ему не справиться. Толкин говорит:

А уж в присутствии Саурона никто, за исключением очень немногих, равных ему в могуществе, не мог и надеяться уберечь от него Кольцо. Из «смертных» — никто, даже Арагорн.

Тогда у Фродо остается единственный вариант победить Саурона и остаться владельцем Кольца - добровольно прыгнуть в жерло Ородруина. Это сценарий самопожертвования, но с темной мотивацией, который Толкин рассматривал скорее для Голлума, чем для Фродо.

Один из читателей был возмущен, что Фродо предал свою миссию, и предложил его повесить, а не чествовать и отправлять за море. На это Толкин ответил:

Мы — существа конечные, и силы наших тела и души как единого целого ограничены извне в том, что касается действия или выносливости. Думаю, о нравственном провале можно говорить лишь тогда, когда усилия или выносливость человека не дотягивают до положенных ему пределов, и чем ближе предел, тем меньше вина.

Толкин уточняет, что в тот момент соблазну Кольца противостоять было в принципе невозможно. Это выше чьих бы то ни было морально-волевых сил, поэтому изменой не считается. (Не вздумайте использовать такой довод в споре со своей второй половиной.)

Читайте также:

Что стало со Средиземьем после "Властелина Колец" (с пруфами от Толкина)

Обо мне (пост на Пикабу)

Минут через пять блондинка появилась на лестнице. Чтобы не разлить кофе, она поднималась медленно, давая возможность оценить ее частями. Лицо - типичная крашеная блондинка с накачанными губами. Еще чуть-чуть силикона, и она бы стала непривлекательной. Повезло, что ей или ее косметологу хватило ума остановиться вовремя. Приятных размеров грудь, обтянутая черной кофточкой. Сейчас, впрочем, у женщин столько примочек, увеличивающих все и вся, что о размере груди лучше не делать выводы, пока избранницу не раздел. Джинсы с бледными стразами обтягивают широкие бедра. В этих бедрах чувствовался спортзал. Мы обменялись взглядами. Блондинка осмотрелась. Я наблюдал за ней. Гламур, но гламур умеренный. Свободного места полно, но она села на край моего дивана. Закинула ногу за ногу. Мы сидели друг к другу боком. Она поправила кофточку, я увидел обнажившийся валик жира. Кожа у нее была гладкая и слегка загорелая. Между джинсами и носками золотилась полоска кожи, тоже идеально гладкой. Я почувствовал, что под одеждой она вся такая: соблазнительная и гладкая. Я посмотрел на нее. Блондинка бросила взгляд на меня. Она хотела. Похоже, Буковски допил бутылку.

- Часто бываешь здесь? - спросил я.

- Да нет, впервые, - ответила она с некоторой неловкостью.

- Я уже неделю хожу. Раньше ходил в "Перспективу", но она сейчас...

И так далее. Диалог завязался.

- Давай-ка я сяду ближе, - сказал я спустя минут пять. - А то чего мы...

- Да, чего мы орем, - засмеялась она.

Лицо у нее было неидеальное. Без прыщей, но местами со шрамиками, особенно в области подбородка. Эта женщина точно знала, как себя подавать. Изъяны лица уравновешивали гламур, делали ее настоящей. Передо мной сидела привлекательная живая женщина. Не красавица, но ее имидж до мельчайшей детали настолько выверен, что я уже десять раз представил ее в постели. Действуя с обычно несвойственной мне смелой раскрепощенностью, я большими шагами двигался к переходу к постельной сцене. Или мне только казалось так?

Я вскользь упомянул про писательство.

- Я очень творческая, - заявила в ответ блондинка.

- Интересно, - воодушевился я искренне. - Чем занимаешься?

- Сейчас ничем, работаю с тендерами. Раньше сочиняла стихи, играла на фортепиано.

Играть на фортепиано - не творчество, если не пишешь музыку. Музыкант вовсе не обязательно творческий человек. Композитор - да. Но люди обычно не разбираются. Рисуют творческий ореол вокруг всякого, кто брынчит. Ей я этого говорить не стал. Будучи человеком моды, она была одержима модными идеями. Быть творческим сейчас модно. Зарабатывать как можно больше денег - тоже. Не жить с родителями и водить машину. Она не жила с родителями. И водила машину.

- Я тебе сейчас расскажу историю про себя, - сказала блондинка. - Если немного подкорректировать, она может лечь в основу потрясающей истории о любви.

- Давай, - сказал я.

С творчеством она пролетела, но еще оставался шанс, что ее внешность не стопроцентно соответствует ее содержанию.

- В общем, я в свое время встречалась с парнем из Канады. Познакомились мы в Ростове, потом, когда он улетел домой, переписывались полгода. Я собиралась лететь к нему, но были проблемы с визой, и я полетела решать их в Москву. Ищу одно здание, ничего не выходит, смотрю, сидит на лавочке парень с бородой. Не с красивой такой бородой, а скорее Лев Толстой. В общем, он мне помог. Потом спрашивает: "Тебе в какую сторону?". Я сказала, в какую. "Мне тоже, - сказал он. - Идем гулять". И мы гуляли с ним часа три-четыре. Потом залезли в метро. На своей станции он сказал: "Ну, пока!", и выскочил за дверь. Я его больше не видела.

- Почему не обменялись контактами?

- У меня парень был.

- Так он в Канаде.

- Я за него вышла замуж.

- Серьезно? Долго жила в Канаде?

- Нет. Развелись через полгода. Но ты послушай, что я хочу сказать. Представь, что это романтическая история. Девушка в чужом городе гуляет с незнакомым парнем. Им хорошо друг с другом. Потом он выскакивает из метро. Двери захлопываются. Тут она понимает, что влюбилась в него, но не в силах его догнать: поезд тронулся, а он уже затерялся в толпе...

Она в восторге размахивала руками, глаза блестели. Я подумал, что от такой банальной истории и правда не долго тронуться. Она что, в лесу росла, где про кино не слышали?

- Ага, - сказал я. - Неплохо.

Надежда на содержание испарилась, но у нее все еще оставалась задница. И ноги. Потенциально - сиськи. Гладкая кожа. Хороший парфюм: я заценил, когда подсел ближе. Я предложил пройтись.

- Мне парень не разрешает общаться с другими мужчинами. Даже просто увидит на улице - все, конец.

Она облизала губы. Скользнула взглядом по моему телу, посмотрела на губы, потом в глаза.

- Давай тогда переместимся туда, где он нас не увидит.

- Можно у меня дома.

- А если придет?

- Не планировал. В крайнем случае - не открою. Потом что-нибудь придумаю. Ты только добирайся до меня сам.

- Диктуй адрес.

Она оглянулась на малолетку. Та не отрывалась от ноутбука, и все же блондинка понизила голос:

- Жду тебя через час.

Назвала адрес. Пушкинская. Удобно.

Она ушла, покачивая задом. Я проводил эти джинсы взглядом. Как-то не верится, что уже через час сниму их. Если это не перемены в жизни, то что тогда?

Я скинул обувь, взял подушку и улегся в полный рост на диван. Глупости. Суть остается той же. Меняются декорации. Мимо прошла малолетка. Посмотрела на меня.

- Прости, - сказал я ей мысленно, - ты слишком маленькая, чтобы с тобою трахаться".

Уже в пальто, она спустилась по лестнице. Я лежал в предвкушении классной ебли. Один на всем этаже. А внизу сотрудники "Скейта" смеялись и обсуждали что-то.

Дварфы живут на всей территории острова, но основная их цивилизация находится под землей, в лоне горы. Это очень упрямый и ревностный к своим секретам народ, поэтому если редкие чужаки по личному приглашению короля дварфов попадают на остров, то видят лишь внешнюю часть, наземную резиденцию. В саму гору чужаков никогда не пускают.

Другие расы и народы никогда не увидят величественный город Керрат, что раскинулся на десятки этажей под землей: переходы, лестницы, дома, выдолбленные прямо в камне. Десятки и сотни сложных изобретений, лифты, работающие на тепле недр, механические приборы и оружие на базе пара и т. д. Все это величие доступно лишь самим дварфам.

Правит ими король Боргар, древний дварф с густой седой бородой, находящийся при этом в отличном здоровье и ясности ума. Он является и правителем, и судьей своего народа. У каждого в горе Керрат есть свое дело. Женщины и дети занимаются бытом внутри города, им запрещено выходить наружу. Мужчины работают либо на добыче ископаемых, либо служат в армии, а также только им позволено становиться изобретателями.

Церкви как таковой у дварфов нет. Они знают, что в самых глубоких пещерах горы живет их бог-создатель Эррак, и видеть его может только король. Однако Эррак видит всех через каждый камень и каждую пылинку, находящуюся внутри горы.

Дварфы-мужчины активно торгуют с внешним миром, продавая ископаемые, золото, другие драгоценные металлы, а также изредка изобретения и оружие. Взамен они покупают еду и предметы первой необходимости. Тем не менее у них есть собственное фермерство и хозяйство, расположенные глубоко в пещерах и живущие за счет света кристаллов и грибов.

Жители горы Керра, крайне самостоятельный народ, строго чтущий свои догмы и не подпускающий чужаков близко к своей жизни.