В здании есть несущие стены и декоративные. Уберите декоративную стену, и ничего не произойдёт, но здание может обрушиться, если убрать несущую стену. В следующем эссе утверждается, что понятие ада для христианства является несущим – уберите его, и вся эта шарада рухнет:
Ад — это вера, несущая бремя. Если бы христиане отказались от веры в ад, христианство не смогло бы существовать в том виде, в котором оно существует сейчас. Если бы оно не прекратило своё существование, ему пришлось бы радикально преобразоваться.
В качестве примера возьмём Urban Christian Academy . Это была частная школа в Канзас-Сити, предоставлявшая бесплатное образование детям из неблагополучных семей. Это было чисто христианское учреждение, но его сотрудники исповедовали инклюзивную теологию, веря, что ЛГБТК+ созданы по образу и подобию Бога, и не осуждали их. Как они сами выразили: «Мы не верим в то, что будем духовными стражами, решающими, кто вошёл, а кто нет».
Некоторое время UCA тихо проповедовал об этом. В конце концов, они решили, что это нечестно, и публично заявили о своей поддержке ЛГБТК+. Как только они это сделали, финансирование от христианских спонсоров резко сократилось. У UCA больше нет средств, чтобы продолжать работу, и они закрываются.
Другая история в том же духе – Карлтон Пирсон . Когда-то он был пламенным пятидесятническим проповедником, восходящей звездой религиозного правого крыла, у него была мегацерковь и собственное телеевангелизационное шоу, он общался с президентами. Затем в нём пробудилась совесть, убедившая его, что любящий Бог не обрекает людей на вечные муки. Как только он объявил, что больше не верит в ад, посещаемость его церкви резко упала, и все бывшие союзники изгнали его.
Как я уже отмечал, расширение круга спасения — гораздо более серьёзное преступление, чем его сужение . Ни одна церковь или проповедник правого вероучения не были объявлены еретиками за чрезмерную строгость или чрезмерное количество правил. Однако провозглашение Божьей любви и прощения какой-либо ранее изгой группы считается тяжким преступлением.
Наивно полагать, что это радостное событие. В конце концов, цель — привести людей на небеса. Это должно быть прекрасной новостью: то, что когда-то считалось грехом, больше не должно считаться таковым. Христианским евангельским христианам следует приветствовать этот пересмотр доктрины: «Спасётся больше людей, чем мы думали! Ура!»
Вместо этого они упорно цепляются за веру в Бога как в гневного и карающего. Они яростно отвергают любые намёки на то, что он может быть не таким гневным, как считалось ранее.
Идея ада настолько распространена, что подавляет все остальные учения. Евангельские христиане говорят, что, как только вы принимаете Иисуса в своё сердце, ваши грехи омываются, и вы прощаетесь. Однако на практике их вера в ад перевешивает веру в Иисуса. Как подтвердят многие бывшие евангелисты, они всё ещё боялись за своё спасение, даже будучи верующими. Многие из них «спасаются» и раскаиваются снова и снова — на всякий случай, если в прошлый раз они сделали что-то не так.
Православным в этом плане проще - они постоянно помнят про муку вечную,, не забывая при этом и о крепких спиртных напитках, и вялотекуще "спасаются" всю жизнь.
Исторические свидетельства подтверждают эту закономерность. Из трёх частей «Божественной комедии» Данте « Ад» всегда был самой популярной и, безусловно, оказал влияние на культуру. Разделы о чистилище или рае по сравнению с этим кажутся малопонятными. Очевидно, люди просто больше увлечены адом.
Почему ад так важен для христианства, как не важен для других верований? Проще говоря, христианство в его нынешнем виде — это религия исключения.
Всё дело в том, кто в ней, а кто нет, кто спасён, а кто (что ещё важнее) — нет.
Ад — это необходимая доктрина, дающая верующим аутгруппу, с которой они могут себя противопоставить. Если бы христиане верили во всеобщее спасение — или хотя бы в то, что спасение можно обрести многими путями, и что оно не сводится к произнесению определённой молитвы или голосованию определённым образом, — то евангельские верующие не смогли бы сохранять свою необоснованную уверенность.
Они не смогли бы называть себя праведниками. Они больше не смогли бы утверждать, что только они понимают Божью волю. И они не смогли бы так безрассудно ругать и осуждать чужаков или поддерживать их гонения.
Именно декларируемая уверенность в том, что вы — враги Бога, а мы — нет, что вы попадёте в ад, а мы — нет , порождает всё зло христианского фундаментализма. Подобно средневековым инквизиторам, оправдывавшим пытки на земле необходимостью спасения душ еретиков от мучений в аду, современные верующие могут применять любую жестокость к чужакам и убеждать себя, что это ради их же блага. Но истинный мотив, как писал Томас Пейн, заключается в следующем: если Бог ненавидит этих людей и хочет их наказать, как может быть неправильно для христиан выражать то же самое в меньшей степени?
Христианство без ада подобно автомобилю без колёс. Оно просто не может ехать. Тот факт, что для вашей религии требуется ужасное место несоразмерного наказания, превосходящее худшие побуждения обычных людей, — признак того, что с вашей верой что-то серьёзно не так. Христианство без ада — это совсем другая религия.
