90-е годы прошлого века. Предприятие, где я работал, занималось металлообработкой. Часть сварочного цеха арендовала маленькая фирмочка, директриса которой была протеже нашего директора. Как-то этой фирмочке подфартило: схватили заказ на изготовление здоровенного бака из нержавейки кубов на 25 для пивзавода "ХХХ", богатого и щедрого. 2 недели размечали, кроили, резали блестящие листы пищевой нержавейки (очень недешёвой, кстати), сваривали эти листы, вваривали люки и всякие краны и краники. И вот, наконец, конструкция готова. Аккуратно-аккуратно погрузили сверкающий цилиндр бака на трейлер, закрепили и торжественно выехали за пределы цеха. На дворе - зима, минус 18...20. А в цехе нормально топят для зимы, там плюс 15...18. Я как раз проходил мимо и видел этот пафосный выезд, видел довольное лицо директрисы, которая вышла посмотреть на отгрузку. И вдруг раздаётся треск, как будто каблуком раздавили жестяную банку от пива. Только намного громче. И этот бак складывается-сминается такой же банкой. Воздух внутри бака на улице быстро охладился, а вся арматура запорная на нём была закрыта. Вот бак и превратился в здоровенную мятую жестянку. Посмотрев на лицо директрисы, вспомнил строки незабвенной телеграммы из "Золотого телёнка", которую послал О. Бендер гражданину А.И. Корейко: "Графиня изменившимся лицом бежит пруду".
P.S. Попытка выправить бак, накачав туда сжатый воздух, превратила бак в жутковатую раздувшуюся помятую бочку.