Мажорный отпуск
Юлька всех бесила в своем офисе. Пока остальные работники во время отпусков из культур видели только овощные, поездку к врачу считали путешествием, а послеобеденный сон — пиком разврата, Юлька постоянно куда-то моталась отдыхать. Вот вчера, например, вернулась с горнолыжного курорта. От пафосных фотографий со снежных вершин, что она сгружала в интернет самосвалами, тошнило всех, даже директора, который в отпуске обычно просто переходил на работу из дома.
— Не, я не понимаю, откуда бабки? Получаем примерно одинаково, вон же долбаный мотивационный график на стене, — показала Ленка на бесящие всех столбики с цифрами, когда Юля убежала на обед в столовку.
— Муж или родители, — прозвучал очевидный ответ.
— Она не замужем, родители пенсионеры, — не успокаивалась Ленка.
— Может, свои фотографии интимные продает? — предположил единственный мужчина в офисе по имени Анатолий.
— Ага, в журнал «Худею без сигарет и диет», — съязвила Лена.
Другими идеями Анатолий не располагал.
— Так у вас же летом отпуск вместе начинается, она сто процентов куда-нибудь на моря́ двинет, вот и напросись с ней. Узнаешь секрет, потом и нам расскажешь, — предложила самая старая работница фирмы по фамилии Зяблик. Женщина эта была кладезем мудрых и никому не интересных советов.
— Знаете, я так и сделаю. Только боюсь, что она даст заднюю. Такие секреты не раскрывают направо и налево, — уверенно ответила Лена. Весь офис одобрительно поддакнул, подняв ей таким образом настроение.
***
— Буду рада. Я как раз один классный курорт нашла, оттянемся по полной! — загорелись глаза у Юльки, когда она услышала предложение от коллеги, которое та нарочно озвучила при всех.
— Вот и договорились, — хитро улыбнулась Ленка, будучи уверена, что Юля в последний момент откажется.
Прошло полгода. За рабочими процессами и стрессами все уже давно забыли об уговоре. Когда до отпуска оставалась неделя, Ленка начала строить планы: записалась на удаление бородавок на ноге, выбирала стиральный порошок по акции для своего домашнего «Эвереста» из скопившегося грязного белья, составляла список сериалов.
— Я новый купальник присмотрела, а ты? — подошла к ней как-то во время работы Юлька.
— Купальник?
— Ну да, для нашей поездки на море, — заулыбалась Юля.
— А-а-а, точно, море… Тут такое дело… Я прикинула, у меня от зарплаты останется тысяч десять, не больше, надо будет как-то растянуть до конца отпуска…
— Супер! У меня вообще пять остается!
— В смысле? — сложив обе брови в знак вопроса, спросила Лена.
— Ну в прямом. У меня всего пятерка останется, остальное надо раскидать по долгам, — словно не говоря ничего удивительного, пожала плечами Юля.
— И как мы без денег поедем?
— Я всегда так. Не переживай, это моя головная боль. Главное — собери только самые необходимые вещи. Нужно быть налегке.
— Юль, я… Ну, я это… — начала мяться Лена, но, увидев, как за ними в наступившей тишине наблюдают остальные коллеги, твёрдо заявила: — Буду готова. В конце концов, у тебя же всё схвачено.
— Не то слово, — подмигнула Юлька. — Будем пить, гулять до рассвета, веселиться, объедаться шашлыками, фруктами, загорим, как египетские царицы, и привезем тако-о-ой багаж воспоминаний, что до следующего отпуска хватит.
Заряженная таким боевым настроем Ленка улыбнулась в ответ. План звучал просто потрясающе. Если всё действительно будет так, как сказала Юля, то грех отказываться. Отдых должен быть царским — не зря же Ленка весь год пахала! А сериалы и бородавки никуда не денутся, к сожалению…
За день до выезда Юлька прислала короткую инструкцию с местом встречи и временем для отправления в страну удовольствий. Геолокация сильно расходилась с адресом городского вокзала и вообще настораживала, как и время отбытия: «Заброшенная газовая заправка, суббота, 4:30 утра».
«Сама ввязалась», — отчитывала себя Лена, запихивая чемодан в такси. Ей казалось, что коллега просто решила над ней подшутить, потому что кто-то в офисе проболтался. Но та по телефону обещала отдать зуб, если врет.
Прибыв в условленное место за полчаса, Лена увидела странное скопление сильно бородатых людей в свитерах с высоким воротом. За их спинами возвышались странные черные чехлы.
«Террористы какие-то», — испугалась девушка и уже хотела попросить водителя дать по газам, когда вдруг дверь распахнулась, и ее силком вытащили наружу.
— Молодец, что пораньше приехала, будет время подучить, — протянула Юлька какие-то листы. За ее спиной Лена увидела точно такой же чехол, а еще походный рюкзак размером с саму Юлю.
— Что еще за «Лесное солнышко»? — подозрительно взглянула на разбитый на четверостишия текст Лена. — Какая-то сектантская молитва? Кто все эти люди?
— «Солнышко лесное», — поправила Юлька. — Песня такая, а это, — показала она на бородачей, — барды. Едут на фестиваль в том же направлении, что и мы. Я три месяца назад нашла их сообщество и записала нас. Главное — сойти за своих, — показала Юлька на гитару. — А там и накормят, и напоят. Ехать всего каких-то двенадцать часов, потом пересядем в другой автобус, к дантистам.
— И что, бесплатно?
— Абсолютно, — разрубила Юлька воздух рукой. — Ты не жертвуешь ничем.
— Отлично, — успокоилась Лена. Кажется, у Юли на самом деле было всё схвачено.
Первые пятнадцать минут действительно показались просто чудесными. Люди разной степени волосатости (как мужчины, так и женщины) были добры, общительны и весьма щедры. По автобусу пускались фляги с разными настойками и тяжелыми горячительными напитками, руками ломался хлеб, толстыми кружка́ми нарезалась колбаса. Лена вежливо отказывалась, а вот Юля иногда пригубляла, ела, смеялась и чувствовала себя достаточно комфортно. Потом чехлы, которые, как Лена поначалу считала, скрывают оружие массового поражения, открылись, и наружу показались гитары.
— Ну что, начнём? — предложил один из бородачей и провёл рукой по струнам.
«Лучше бы у них были гранатометы», — поняла Лена спустя сорок минут.
Не прошло и двух часов, как она знала наизусть «Солнышко лесное», «Ты у меня одна», «Если друг оказался вдруг…» и весь остальной репертуар, который, как и фляги со спиртным, бесконечно кружил в этой петле Мебиуса, из которой не было выхода, а в форточку Лена не пролезала. Она пробовала. Дважды.
В итоге Лена и сама не поняла, как её захлестнуло в этот круговорот. Она всего лишь понюхала пробку из-под грушевой настойки, а уже через десять минут пускала слезу, громко завывая: «Ми-и-и-лая моя…». Через пять часов ее срубило, еще через пять, когда настало время покидать транспорт, началось тяжелое алкогольно-песенное похмелье. Удивительно, но Юля, как и остальные пассажиры, выходила из автобуса бодрой и отдохнувшей.
— Эх, душевно было, жаль даже расставаться, — с тоской сказала она. — Сейчас найдём другую группу, которая едет в Сочи на слёт дантистов, а там по пути соскочим.
Лену мутило, в голове всё еще эхом звучало «Ваше благородие, госпожа удача…». Девушка была бесконечно рада, что остаток пути они проедут в тишине и покое среди совершенно нормальных людей. Не успела она зайти в автобус и занять место, как ей тут же сунули в руки снимок чьих-то зубов и спросили, что она об этом думает.
— Это отвратительно, — ответила Лена, чувствуя, как желудок перемещается к горлу.
— Я тоже так считаю, — согласился мужчина. — Уже нагноение началось, вот тут, — ткнул он пальцем. — Явно каналы плохо прочистили, надо попробовать найти рентген. А вот, смотрите, тут какой свищ!
Лена проигнорировала и отвернулась к окну. К сожалению, в автобусе собрались исключительно фанаты своей профессии, и три часа до курорта Лена с Юлей расплачивались за поездку не деньгами, но остатками своего психологического богатства, слушая, как люди с жаром обсуждают зубы. И снова были фляги с алкоголем, а еще драки. Образованные джентльмены в деловых костюмах уважали коллег и никогда не целились кулаком в область рта, разбивая друг другу исключительно носы.
Во время остановки в одном из небольших курортных городков Лена и Юля сошли.
— Я бы всё сейчас отдала за то, чтобы завалиться в постель, — призналась Ленка.
— Ничего, скоро будем на месте, — «обрадовала» в ответ Юля. — Навигатор показывает всего два километра пешком. Ой, какие тут чайки громкие, кричат так, словно чем-то болеют, — высматривала она птиц в небе, даже не подозревая, что это за спиной кричит от безысходности измученная Лена.
«Вот здорово, похоже, гостиница прямо у пляжа», — обрадовалась Ленка, когда они вышли на первую линию у моря. За спиной остался отель пять звезд, затем четыре. Лена была готова даже на ползвезды или карликовую планету, но Юля упорно тащила ее в черную дыру. Миновав главный пляж, девушки вошли в какие-то колючие кусты, где Лена потеряла один сланец и всякое желание продолжать этот абсурд.
— Куда ты меня тащишь? — взвыла она наконец.
— В отель «Миллиард звезд», — гордо сообщила Юля и наконец вывела свой маленький отряд к дикому пляжу.
— Палатка? Ты серьёзно? — не веря своим глазам, покосилась Лена на коллегу, когда та попросила ее помочь.
— Конечно, с нашими финансами только так, но мы же, наоборот, в плюсе. Сама прикинь, — затянула романтичную лабуду Юля, — вот же оно, море, прямо перед нами! И доплачивать не нужно. А то сидели бы там в четырех стенах и сопли кондиционером морозили. А еще я никогда не понимала прикола бассейна в отеле, придумают же ерунду.
Лена чуть не зарыдала. Именно о такой «ерунде» она и мечтала, но, видимо, Юлька была права: с их финансами это так и останется мечтой.
— Слушай, а что же мы будем есть?
— Сегодня бутербродами поужинаем, которые нам барды собрали, а завтра пойдем работу искать.
— Чё? — Ленка в сердцах бросила рюкзак. — Да мы же только что в отпуск ушли, какая еще работа?!
— Ну я, например, каждое лето официанткой устраиваюсь, там кормят на халяву. Ты можешь зазывать людей на «банане» покататься, перспективы тоже неплохие. Весь день развлекуха, — совершенно серьезно сказала Юля, заканчивая с палаткой. — Кстати, пока ты спала в автобусе, меня пару песен научили играть. Ну что, споем? — расчехлила она гитару, и снова раздались крики больных чаек.
На закате Юля развела костер своим походным огнивом, и девушки пожарили хлеб. Лена была не в настроении болтать, и они обе просто смотрели на огонь и слушали, как море облизывает волнами песчаный берег. Издалека доносилась музыка и радостные вопли людей, отдыхающих в летних кафе и клубах.
Девушки легли спать рано. Но Лена, проворочавшись в спальном мешке несколько часов, так и не смогла уснуть и выбралась наружу. На земле тлели остатки костра, а на небе горели миллиарды звезд, о которых говорила Юля. И это действительно было прекрасно. Ленка даже забыла обо всех неудобствах и просто наслаждалась звуками и запахами природы.
Утром она прошерстила все сайты по найму и радостно констатировала грустную новость:
—Вакансий нет.
— Ну ты даешь, кто же на море так работу ищет, — усмехнулась Юлька и повела коллегу в сторону курортной цивилизации, предварительно укрыв их палатку ветками.
Через час они обе уже разносили шашлык на пластиковых тарелках в одном из кафе пляжного парка развлечений.
— Безудержное веселье до рассвета, говоришь? — прошипела Ленка, столкнувшись с Юлей у мангала.
— Ну я же обещала шашлык! А еще я договорилась, что днём нам можно на пару часов ходить на пляж. Как раз хватит, чтобы позагорать и искупаться, ну а ночи все наши.
— Знаешь, я тебя, кажется, ненавижу.
— Прости, Лен, некогда. Вон тот мужик, по-моему, собирается на чай оставить, с меня бутылка вина, если получится, — подмигнула Юлька и забрала двойную порцию люля-кебаб у шашлычника.
Ленка в кафе продержалась недолго, часов пять, и перешла в зазывалы на «банан». Девушек туда охотно принимали. К тому же весь день можно было провести у воды и особо не напрягаться. В обед к ней прибегала Юлька с полными тарелками мяса, а Лена взамен разрешала ей покататься. Вечером девчонки плескались у берега, сидели у костра или ходили танцевать, если оставались силы. Через две недели нужно было отчаливать обратно. На этот раз девушки всё же скинулись деньгами и купили самые дешевые билеты в плацкарт на верхние боковые полки.
На работу Ленка вышла совершенно уставшая.
— Вот это я понимаю — загар! — не без зависти в голосе заметила одна из девушек, когда Лена вошла в офис утром. Юльки еще не было, она задерживалась где-то на проходной.
— Ерунда, — заметила Лена, — сгорела вся.
— Ну со всеми бывает. Как отдохнули-то? Видели у Юльки ваши фотки с моря: шикарные виды, пустынный пляж…
— Да, только дикий, заход там был не ахти, — недовольно буркнула девушка. — Зато и правда — людей никого. Не знаю, как Юлька это место нашла…
— А питались чем?
— Да целыми днями шашлыки эти. Я на мясо и овощи гриль теперь, наверное, год смотреть не смогу.
— Ого, ну вы мажорки.
— Да какое там! — махнула рукой Лена. — Были бы мажорками, из бассейна не вылезали бы, а так весь день то на «банане», то на катере, то на подушке, мать её, попрыгушке — для привлечения внимания.
Тут уж коллегам стало не до работы, и все уставились на рассказчицу.
— А еще чего делали?
— Ну… это… — засмущалась таким вниманием девушка. — На дискотеки ходили, на каруселях катались.
— Дорого?
— Да нет, Юлька там в парке со всеми перезнакомилась, уже как своя была, и нас бесплатно пускали.
— Счастливые… — повисло в воздухе.
— Ну так, наверное, да, — неуверенно произнесла Ленка, прокручивая в голове весь отпуск. Вспоминала ночные прогулки, песни у костра, шум прибоя и то, как они с Юлькой вещи от дождя спасали ранним утром.
— Ну так в чём секрет-то? — спросила наконец Зяблик.
— Секрет? Да нет никакого секрета. Просто при желании можно отдохнуть и без денег, а все проблемы не так существенны. Вот и всё. Да, не пятизвездочный отель… — Лена говорила, а сама вспоминала их маленький отель на миллиард звезд. — Никаких тебе SPA и такси, иногда надо и поработать, зато весело.
— Что же это за веселье такое? Больше похоже на каторгу, — усмехнулся Анатолий, и все остальные поддержали его ироничным смешком.
Тут в кабинет наконец-то зашла Юлька и с порога подлетела к Ленке.
— Слушай, нас на выходных зовут в поход. Ну эти, барды из автобуса. Поедешь?
— Ну да, почему нет! — с радостью согласилась Ленка.
— Ой как интересно! А я сто лет в походах не была, — раздался голос одной из сотрудниц.
— Так поехали с нами! — предложила Лена. — Юль, ты же не против?
— Я? — удивилась та. — Откуда у меня такие полномочия — быть против?
— Не, девчонки, я пас. Сложно оно всё как-то. В походы деньги нужны, а еще палатка там, теплые вещи, а у меня даже рюкзака нет. Да и лес — никаких удобств. В другой раз.
— Ну, как знаешь. Другого раза может и не быть.
Александр Райн
Есть контакт
Виталий Пыжиков не любил соседей, а они, в свою очередь, не любили его. Соседям докучали странные яркие вспышки красного цвета в окнах его квартиры по ночам , Виталия раздражали косые взгляды и грязные, ничем не подкреплённые слухи.
Рано утром в прихожей раздался звонок и с миниатюрного динамика слетела вековая пыль. Мужчина открыл входную дверь и не придумал ничего лучше, как заорать с порога на непрошенного гостя:
– Я не занимаюсь съёмкой порочных фильмов и набор актёров не веду!
На лестничной площадке стояла соседка Аглая Степанова. Из квартиры напротив. Женщина одинокая, на девять лет старше Пыжикова (которому было тридцать шесть), но, не смотря на это, фигуру имела статную и подтянутую, кожа на лице белая и гладкая, морщинки только вокруг глаз и то лишь во время улыбки.
Аглая некоторое время молчала и хлопала глазами. Виталий стоял и ждал, что женщина, устыдившись своих необоснованных домыслов, ретируется в родные пенаты.
– Если честно, – женщина подошла на один шаг ближе, оглянулась по сторонам. – Я в детстве мечтала стать актрисой, но, слава Богу, совсем иного жанра.
Аглая улыбнулась и тихонечко, по-девчачьи, хихикнула.
Теперь молчанием заразился сам вопрошавший. Нужно было как-то выбираться из этой неловкой ситуации.
– А если я скажу, что каждый вечер выхожу на связь с внеземным разумом?
В следующее мгновение Виталий пожалел, что озвучил именно этот вопрос, а не какой-то другой, более отвратительный и неуместный.
Соседка подошла ещё ближе и прошептала ему на ухо:
– А я так и знала!
Аглая сделала шаг назад и дальше разговаривала без шёпота.
– С Вашего позволения не отказалась бы в этом поучаствовать. Но только сначала у меня небольшая просьба.
Виталий был готов хлопнуть дверью перед назойливой женщиной, но её вежливость поработила его. Приоткрыв рот в изумлении, он продолжал слушать приятный текучий голос соседки.
– Так получилось, – продолжала Степанова. – Но сегодня я уезжаю на пару дней в другой город.
– Ничего страшного, – подсуетился Виталий. – Знакомство с внеземным можно отложить на любой другой удобный случай.
Пыжиков улыбнулся первый раз с того момента, как открыл дверь своей квартиры перед соседкой. В его голове с бешеной скоростью прокручивалось кино, как настырная женщина кивает и уходит туда, откуда пришла, и он больше никогда не совершает ошибки – распахивать дверь, не поглядев в дверной глазок.
– Это да, но Вы не так поняли. Я уезжаю, а Вильгельм остаётся. Его я попросту не могу с собою брать. И я хотела бы попросить Вас приглядеть за ним.
Женщина опустила руку в кармашек домашнего халата и извлекла звенящую металлом связку ключей. Протянула Пыжикову, слегка покачав в воздухе, будто юная школьница с бантами на последнем звонке тяжёлым колокольчиком.
– Так может Митрича лучше попросить из тридцать четвёртой? Он опытный дачник.
– Простите, не поняла? – сдвинула тонкие редкие бровки Аглая.
– Ну, его же поливать нужно, Вильгельма то вашего, листочки от пыли протирать. Или это гигантский кактус с ногами, который вечно норовит сбежать и поэтому за ним глаз да глаз?
Женщина секунду молчала, потом залилась смехом на весь подъезд. Виталий осмотрелся по сторонам, испугавшись, что на её хохот сбежится вся соседская братия.
– Это не кактус, хотя Вы почти угадали. Это сиамский кот. Он кастрирован и его характер весьма колюч. Будьте с ним аккуратны, пожалуйста, он чрезвычайно злопамятен. На Митрича, к сожалению, у него аллергия.
Он принял ключи от квартиры, где его ждал пушистый злюка. Хозяйка усатого злыдня проинструктировала няньку, где брать корм, в каких количествах его поглощает этот проглот, что делать с его лотком, если этот бессовестный комок шерсти надумает опорожняться.
После обмена взаимными любезностями и благодарностями соседи разошлись по квартирам. У Виталия от свалившихся на его голову обязательств зудела вся кожа. Он чесался, потирал, нахмурив брови, кудрявый затылок, проклинал блохастого кота, отнявшего у него на два дня одиночество и любимое безделье. Но поскольку глубоко в душе он был человек добрый, то не мог себе позволить отнестись к этому поручению спустя рукава.
Когда пришло время проверять и кормить шерстяного незнакомца, Пыжиков долго ходил кругами возле входной двери своей квартиры. На душе у него была какая-то тревога. Руки тряслись. Никогда ранее в жизни никто вот так легко не отдавал ему ключи от своего жилища. Всё потому, что он ни с кем не водил знакомства, людям, как самым алчным и продажным существам, не доверял ни грамма. А соседи любых людей хуже во сто крат. Но с чего бы эта женщина, не зная его, вот так легко открыла доступ в свою квартиру? Если он за всю свою жизнь так и не смог никому довериться, как смогла она поверить в то, что он её не обкрадёт, не заморит голодом бедное животное?
Наконец Виталий набрался решительности, вышел из своей квартиры и робкими шагами, какими первоклассник первый раз в жизни выходит к доске, звеня ключами в дрожащих руках, направился в имения соседки.
Прихожая встретила соседа белоснежными стенами, ровными рядами туфель на обувнице, гладкими, не измятыми как у него, курточками, висящими каждая на своей отдельной вешалке. Слева по стене несколько рамок с фотографиями хозяйки недвижимой собственности.
Виталий прошёл на кухню, где пахло выпечкой, а горделивый кот сидел на подоконнике и пялился на птиц, нагло залетающих на открытый балкон в поиске съестного. Почему-то Виталия даже не удивило то, что Вильгельм не соизволил обернуться на шаги незнакомца. Видимо, доверял хозяйке, но и поважничать был не прочь.
Пыжиков наполнил миски кота кормом и питьевой водой, но тот даже не шелохнулся на запах еды. Хочет показать кто тут главный, подумал Виталий и улыбнулся. Однако улыбка быстро покинула его физиономию, когда он приблизился к лотку этой важной сиамской особы.
Наклонившись, Виталий попытался зажать ноздри пальцами, но быстро сообразил, что одной рукой ему с этим безобразием не справиться. Тогда он набрал полные лёгкие воздуха, задержал дыхание и, с набирающим пунцовый оттенок лицом, принялся утилизировать радиоактивные отходы жизнедеятельности кошачьего организма.
После того, как лоток был помыт, почищен и обновлён свежим наполнителем, а руки продезинфицированы жидким мылом, Пыжиков обнаружил на кухонном столе под вафельным полотенцем дюжину румяных пирогов и записку.
«Виталий, большое спасибо за доброту вашу и заботу о Вильгельме во время моего отсутствия. Надеюсь, Вы поладите и сделаетесь хорошими приятелями. Не могла никак и Вас оставить без угощения. Ваша соседка – Аглая.»
Виталий надкусил пирог, который оказался с повидлом (его любимый) и, не прожевав, промямлил:
– Фмефная зенфина, фтобы я и кот фтали пгиятелями?
Он засмеялся и едва не поперхнулся, когда услышал этот насыщенный грубый бас с хрипотцой:
– Да, это тебе не комиксы про НЛО читать.
Виталий осмотрелся, но никого не обнаружил. Он заглянул на балкон – там было пусто. Пробежался быстро по всем комнатам, заглянул во все шкафы, даже под ванну. Подумав, что это ему просто померещилось, вернулся к столу, чтобы взять ещё один пирожок и уже ретироваться в своё привычное гнёздышко стареющего холостяка. Едва его рука коснулась плотненьких боков вожделенной выпечки, как вновь откуда-то послышался этот голос:
– Нехорошо совать свой нос по чужим шкафчикам, тем более, когда это женские шкафчики, а ты вроде как мужчина.
Виталий присмотрелся и увидел, как шевелятся усы у глазевшего в окно кота.
– Хотя, как можно называть мужчиной того, кто при виде кошачьего лотка едва ли не падает в обморок?
Кот обернулся, посмотрел в глаза Пыжикову, усы вновь зашевелились, и изо рта его полилась уже знакомая речь:
– Мой тебе совет – завязывай ты с этими своими внеземными экспериментами. Если фекалий кошачьих испугался до потери сознания, какой из тебя учёный? А про контакт с внеземными цивилизациями и подавно лучше забыть.
Виталий проглотил остатки пирога, не успев прожевать, как следует. Плюхнулся на табурет, благо тот оказался там, куда Пыжиков бессознательно приземлил пятую точку, утратив правду в ногах. Мужчина покосился на зажатый в дрожащих пальцах пирог, сморщился и вернул его обратно под вафельное полотенце.
– Странные какие-то пироги у твоей хозяйки, – обратился Виталий к Вильгельму. – Мерещится такое, что, наверное, мне пора возвращаться к себе. Загостился я что-то.
– Беги, беги, там тебя твои лампочки уже заждались.
Вильгельм подмигнул Виталию и отвернулся к окну, а Пыжиков окончательно осознал, что всё это ему совсем не показалось. Наконец он справился с внутренним оцепенением и выдавил из себя:
– Послушай, про какие лампы ты говоришь? И что вообще ты о себе возомнил? Если кот говорящий, значит, можешь направо и налево советы раздавать?
– Уж тебе ли на жизнь жаловаться? – фыркнул Вильгельм, не оборачиваясь. – Когда отпадает необходимость заглядывать под каждый хвост, открываются поистине самые сокровенные тайны бытия. – Питомец, медленно перебирая лапками, повернулся полностью к Пыжикову. – Претерпев некоторые досадные лишения не по своей воле, со всей ответственностью заявляю тебе, сосед, в своих правах я нахожусь даже выше некоторых человеков.
– Вздор! – Не сдержался мужчина. – Быть не может, чтобы каждый кастрированный кот превращался в философа, вёл светские беседы, да ещё кого-то жизни поучал!
– Ничего, привыкнешь. Придётся принять. Иначе мозги набекрень.
Кот засмеялся каким-то удивительным кошачьим смехом с нотками мурлыканья.
– Если ты такой умный и образованный, что же ты лоток за собой не чистишь?
– Вроде человек разумный, а вопросы глупые задаёшь, – продолжал хохотать наглый котяра.
Он приподнялся на задних лапах и продемонстрировал передние.
– Такова природа, я тут совершенно бессилен. Это люди держат нас у себя в домах, а не мы приходим сами.
– Ладно, мне пора. – Виталий поднялся со стула. – Завтра утром приду кормить тебя. Приятного аппетита, доброй ночи.
– Доброй. Только не вздумай больше посылать в космос свои сигналы.
– Чёртов кот, откуда ты знаешь про них?
– Говорю же, когда отпадает необходимость пускать слюнки на стройных дамочек, открываются такие двери, каких до этого и в упор не видел.
Сиамский кот прошёлся по подоконнику, чеканя шаг, словно породистый, хорошо обученный конь. Присел на дальнем краю, почесал задней лапой за правым ухом и ответил:
– Видишь ли, ещё в тысяча девятьсот шестьдесят четвёртом году с радиотелескопа Аресибо, что находится в Пуэрто-Рико, было отправлено сообщение к созвездию в скоплении Геркулеса. По расчётам эта смска будет в пути до адресата двадцать пять тысяч земных лет. Если послание достигнет разума, столько же времени потребуется на получение ответа.С профессионального, дорогущего аппарата, понимаешь? Твоя пукалка самодельная от общедомовой сети работает?
– Да, – смутился Пыжиков. – Что ты хочешь этим сказать? Что мои попытки бессмысленны и безосновательны?
– Именно. Ты тратишь своё время попусту. Ищешь иголку в стоге сена, хотя рядом с тобой, на расстоянии вытянутой руки, крутится столько неизведанных вселенных.
– Ты про себя что ли, феномен?
Виталий схватился за живот и принялся хохотать.
– Дурень, – Вильгельм отвернулся к окну и легонько завилял хвостом, будто бы на что-то обиделся.
Когда мужчина перестал смеяться, и собеседников окутала тишина, кот продолжил, не оборачиваясь:
– Аглая Викторовна обожает книги в жанре научной фантастики, наверное не отказалась бы и от фильма на большом экране. Аромат альстромерии приводит её в дикий восторг.
– Для чего ты мне выдал это досье?
– Просто так. Если ты не способен анализировать поступающую информацию в таком прозрачном формате – я тебе ничего не говорил. Доброй ночи, сосед.
– Доброй ночи, – сказал Виталий.
Он хотел подойти ближе и погладить кота, чтобы тот на него не обижался, но, так и не решившись, закрыл за собой дверь на ключ.
Через два дня в квартиру Пыжикова снова позвонили. Открыв входную дверь, Виталий вытянул перед собой жиденький букет альстромерий.
– Это мне? – вокруг глаз у Аглаи Степановой сгустились мелкие морщинки. – А зачем?
– Это за вкуснейшую выпечку Вам от меня благодарность. – отвечал Виталий.
– Спасибо, не ожидала.
Женщина приняла букетик и прижала к груди, предварительно вдохнув аромат. Пыжиков вернул ей ключи от квартиры. Когда они уже попрощались, и соседка повернулась к нему спиной, мужчина заикаясь произнёс:
– Аглая, мне тут товарищ один фильм нахваливал, в нашем кинотеатре всю неделю крутят, быть может составите мне компанию в эту пятницу вечером? Если конечно Вы не заняты.
Степанова остановилась, повернулась к Пыжикову только лишь лицом, улыбнулась:
– В пятницу? Да, кажется я ничего не планировала на вечер этого дня. Пойдёмте.
УТPEННЕЕ ЖЕНСKOЕ
Это вoт прям неловкий мoмент, кoгда лежишь тaкая, только проснулась, и думaeшь: встану сeйчас, и в душ. Кoфе потом там, вот это вот всё. Одеваться потом нaдо. Что надеть?
Непонятно вooбще.
Джинсы или платье? Холод же собачий, надует ещё под платье... Да ну...
Джинсы. Нет. Платье.
Платье красивое, и тогда ещё можно эти...
Стpинги нoвые!
Такие...красивые...или нет? Как они носят их вообще, эти стринги? Одно мучение и мозoль на п@пe. Кельвин Кляйн лучше, да. Точно. Классика и комфорт.
И пoтoпала такая в ванную. Джинсы или платье? Стринги или шортики?
И вот с этими мыслями доходишь до ванной, а там!!! А там, зepкало!
А из зеркала на тебя смотрит Джек Николсон.
Красивый, как Ленин! Только китайский. С глазами-щелочками и монобровью от уха до уха!
И улыбaется!
Тут уже не стринги.
Тут, блин, чёрные провepeнные труханы от фабрики Антисекс! И чтоб прям на голову, чтобы, пресвятые угодники, Курт Кобейн и Дэвид Боуи, красотой своей китайской женщинам с младенчиками стресс на улице не наделать и заикание рожей пpoтивной!
И побежала такая, трусы и платья побросав, к холодильнику-ложку в морозильнике морозить и 2 чайных пакетика. По пути альгинатной маской обмазываешься и мочегонное пьёшь. Сидишь. Вся в зелёной жиже, писать готовишься неистово, отёки сливать.
И тут муж зaxoдит.
Сначала, конечно, у него отрицание. Потому, что женился он на красивой девочке, которая по утрам свежа, как майская роза.
А не на этом вот...с зелёной рожей!
Ты ему мычишь в ответ нepазборчиво, пытаясь сохранить покерфeйс-ну чтобы маска не растрескалась: я это,я! Не пугайся и как@ть на пoл не надо! Что, скотина, жену родную не узнал?! Что ты ржешь-то?! Сам дурак! Надо мне, поэтому я ложки в мopозилку и сложила! Убери, убери, я тебе говорю, камеру!!! Пакетик лучше мне чaйный передай, вoт тот, спитый!!! От него мне польза большая будет и оздopовление!
Пытаешься его стрингами отвлечь, машeшь, эта зapaза говорит, что розовое к зелёной роже никак не подойдёт. И смеётся, смеётся, смеётся...
Ничего эти мужчины в женских горестях не понимают.
Потому, что сepдца у них нет.
Автор не найден
Простые вещи
У меня ночевал мужчина. Сорокалетний. Просто ночевал. Рано утром нас ждала срочная работа.
Я пришла его будить. Предложила ему кофе в постель. Он неожиданно растекся в улыбке. Причем такой… Застенчивой.
— А ты знаешь,— сказал он,— это всю жизнь было для меня мечтой, и я никогда этого не получал!
Я захихикала, сварила кофе с кардамоном, принесла ему чашку… Он посмотрел на меня с удивлением и благодарностью:
— Это для меня, правда, в первый раз!
На этот раз смущаться начала я.
— Слушай, это для меня нормально… Ладно, на завтрак яичницу с беконом и сыром будешь?
— О да!
— Ну, тогда я начну ее готовить, когда ты пойдешь умываться… А то она остынет и будет невкусная, а хочется тебя накормить кайфово.
— А вот это очень сильная мотивация. И тоже ты меня прям удивила. Я ждал, что ты скажешь: начну готовить, когда ты пойдешь умываться, а то я тебя знаю, ты иначе не встанешь… А вот так, чтобы для меня… чтобы вкусно… Это очень трогательно! И очень большой повод встать.
А дальше он пошел умываться. А я готовить яичницу под музыку, думать и тихо думать. С какими такими женщинами (а их было много, я знаю) он общался всю жизнь?
Мне казалось, в таких простых вещах, как кофе и яичница, ничего такого нет… Для меня это естественно и нормально. У меня мотивация «к». Я балую всех находящихся со мной рядом такими вещами. Я этого не замечаю.
Мне нравится кормить вкусно, делать удобно и предвосхищать ожидания. Я не вижу ту воду, в которой плаваю. Мне казалось, так делают все. А оказалось, нет…
Даже, если это просто дежурный комплимент, хоть и не похоже, меня это очень сильно зацепило. Зацепило признание ценности того, что для меня естественно..
Как же это иногда удивительно и важно!
Говорите своим близким людям о том, в чем они хороши, особенно когда они этого не замечают. Говорите! От этого вырастают крылья.
Автор: Татьяна Мужицкая
Обычная история нового тысячелетия. Часть вторая
Другая женщина была о себе слишком высокого мнения. Она милостиво позволяла ему иногда быть рядом, развлекать её, угощать, сопровождать её в ночной клуб, на концерт или в театр. Говорила мало, и в основном это были обвинения в недостаточной безупречности, придирки к различным мелочам. Какое-то время он изо всех сил, будто на спор, старался ей угодить, потом устал и потерял к ней интерес. Было еще много мимолетных встреч, кратковременных связей, просто знакомств. Но он всегда и везде платил за женщин, никогда не ночевал на их территории, если и забегал к ним в гости, то норовил поскорее уйти. А у себя дома он всем давал понять, что они здесь только гости, не позволял им оставлять у себя никаких вещей и не отдавал им ключи.
В столовой на работе он разговорился с одной женщиной. Потом пару раз подвез её до дома, пригласил вместе сходить в кинотеатр на выходных. Далее она переночевала у него дома, и он предложил ей жить вместе. Она согласилась. Два месяца он делал над собой усилия, чтобы избежать конфликта с сожительницей. Он ел то, что она готовила, хотя ему и не нравилось. А когда она отказалась есть его стряпню, он молча выбросил её порцию, и сходил в магазин за готовой едой, которая ей нравилась. Он терпеливо убирал в шкаф её вещи, ели она разбрасывала их по квартире, а потом вежливо показывал, где он их сложил. Он долго не решался ей сказать о том, что ей тоже следует внести деньги за квартиру и за то, что он её возит на работу и обратно. После того, как он ей все же намекнул, она стала молчаливой, одной ночью на выходных не пришла домой и не отвечала на телефонные звонки.
-Что-нибудь не так? – спросил он.
-Все хорошо, только я сегодня устала, голова болит.
-Ты усталая уже всю неделю. Мне кажется, что ты на меня обиделась. Или я тебе стал неприятен.
-Просто я хочу выяснить раз и навсегда, насколько у нас серьезные отношения.
-Серьезней некуда. Я же предлагал тебе пожениться.
-Но тогда почему ты намекал мне на то, что я должна тебе денег за жилье и дорогу? Ты это тоже серьезно?
-Я просто подумал, что, если мы будем жить вместе, то и деньги у нас будут общие, точно так же, как и обязанности по дому.
-И ты хочешь, чтобы твоя жена вместе с тобой работала на этой фабрике!
-Я не считаю себя вправе указывать, где ей работать, но мы должны поровну платить за квартиру, за транспорт.
-А если я беременна? Если у нас будет ребенок?
-Тогда, конечно, другое дело, но ведь платят же пособия в таком случае. Да и за квартиру не так много нужно платить, просто надо вместе планировать траты. А то ты так купила так много не особо нужных вещей и даже не посоветовалась со мной.
-Хорошо! Теперь будем вместе ходить по магазинам и перед тем, как что-то купить, я буду спрашивать у тебя разрешения. Только ты тоже.
-А ты и в правду ждешь ребенка?
-Нет, я просто хотела прояснить на счет этого.
-А у твоих подруг в квартире комната еще свободна?
-По моему, да, хотя, точно свободна. А почему ты спрашиваешь?
-Потому, что ты сейчас соберешь вещи и отправишься туда!
-Я не понимаю! Что с тобой произошло?
-У тебя мало времени. Если ты так хочешь, я помогу тебе собраться.
-Нет! Я хочу понять, что на тебя нашло! Ты с ума сошел! Ты меня выгоняешь?
-Я просто говорю, что тебе пора домой, потому, что я хочу остаться один.
-А почему ты вдруг захотел остаться один?
-У нас ничего не получается. Мы только начали жить вместе, а ты уже начинаешь меня шантажировать. Значит, если я оплачиваю квартиру и машину, а ты тратишь свою зарплату только на одежду, обувь, всякие побрякушки, тогда ты не усталая, голова у тебя не болит, и я тебе очень нравлюсь. Если же мы делим все траты между собой, то ты ведешь себя, будто я твой сосед по квартире, не больше. Правильно?
-Хорошо! Если тебе неприятно, когда приятно мне, тогда нам не стоит продолжать наши отношения. Я в первый раз в жизни позволила себе заходить в магазин и покупать то, что мне нравится! Ты же знаешь, что я высылаю деньги своей маме!
-Моим родителям тоже нелегко живется! И ты даже не спросила меня, согласен ли я помогать твоей маме!
-Твои родители работают, будут получать пенсию и у тебя есть братья и сестра, которые могут им помочь. А я у своей мамы одна, у неё нет работы, вряд ли будет пенсия. И я должна её бросить, потому, что тебе жалко денег! Если бы я знала, что ты с меня будешь брать деньги за жилье, за проезд и распоряжаться моей зарплатой…
-Если бы я знал, что за общение с тобой тебе нужно платить, то не стал бы с тобой общаться! С твоей стороны было не совсем честно не предупредить меня на этот счет!
-А честно дарить женщине цветы, а потом требовать за них денег?
-Хорошо! Я виноват! Никто никому ничего не должен и на этом мы расходимся!
-Мне твоего ничего не надо! Вот моя доля за квартиру! Извини, что вещами! Они почти новые, продашь своей следующей подруге! Денег у меня нет! Я наивная дура!
-Если у тебя действительно нет денег, я могу тебе дать, сколько надо, а вещи, если не заберешь, выброшу. Давай не будем трепать друг другу нервы и расстанемся, как воспитанные люди! Тебе вызвать такси? Я за него заплачу…
Он ничего не чувствовал, когда она хлопнула дверью. Он был немного недоволен сам собой из-за того, что не выяснил все сразу, в первое же утро. Зачем-то откладывал это объяснение, надеясь неизвестно на что, хотя с самого начала знал, чем все кончится. На следующий день, она не поздоровалась с ним на работе. До того, как он подошел, она что-то всем оживленно рассказывала, а потом резко замолчала и отвернулась. Все, кто её слушал, улыбались, глядя на него. А вечером начальник предложил начать работать во вторую или ночную смену. Он покорно согласился.
Несколько месяцев монотонность его жизни ничего не нарушало. Он, словно заведенная машина, отрабатывал положенное время, сидел после работы в одном и том же пабе, пил одно и то же пиво и смотрел в одно и то же окно. Он где-то слышал, что долгие пешие прогулки полезны для здоровья, потому в выходные дни он целыми днями бродил по городским паркам или ехал к морю. По вечерам смотрел все фильмы подряд. Однажды он даже подумал о том, чтобы завести собаку, кота или какого-то грызуна. Ему тут же стало смешно, когда он представил себя с собакой. В парке к нему несколько раз подходил торговец наркотиками, предлагал счастье по дешевке. В один день он попросил у торговца столько наркотика, чтобы умереть от передозировки. Тот ответил, что он хоть и падший человек, но не убийца и проблемы ему не нужны.
Масса свободного от работы времени с каждым днем тянулась все медленнее, давила своей пустотой. Не было никаких причин для стресса, для расстройств или волнений. Борьба за место под солнцем осталась в прошлом. Но пиво стало безвкусным, как еда, и ветер с моря уже ничем не пах. Один день был очень похож на другой. Он начал подумывать о переезде в другую страну. Родители сообщили, что его младший брат теперь работает в Швеции, а старший собирается в Норвегию, сестра устроилась работать почтальоном в Дании. Один коллега в раздевалке говорил, что собирается поехать работать на стройку и Индонезию, потому, что там хорошо платят специалистам бетонщикам. За год там можно заработать пятьдесят тысяч евро. Правда это или чья-то фантазия, передаваемая из уст в уста, его не интересовало.
Он больше не верил в беззаботную жизнь рантье или счастье фермера, работающего на себя самого, которого поддерживает государство. Пока ты голодный, кажется, что с насыщением придет удовлетворенность и не возникнет вопроса о том, что делать дальше, чего хотеть. Когда ты голоден, напуган жизнью, усталый от работы, мозг занят решением проблемы с дыркой на штанах, оплатой квартиры, покупкой новой кастрюли. Но вот, ты решил все эти проблемы, всего хватает, есть даже небольшие сбережения, никаких проблем с работой. Что же дальше? Стремиться к большему? Но ведь и так хорошо. Зачем?
И вот, герой нашего времени, прочитал в журнале в столовой на работе, статью о культуре отдыха. Суть статьи заключалась в том, что отдых должен быть креативным, а не потребительским. То есть, отдыхать следует, не бездумно употребляя различные товары, такие, как экскурсии, блюда в ресторане, игры, а отдыхая человек должен что-то создавать неповторимое, оригинальное, чему-то учиться, что-то исследовать, чтобы не стать жертвой своей неудовлетворенности, которая со временем перерастает в манию или фобию, зависимости. Добившись намеченной цели, человек чувствует разочарование, и, защищаясь от него, тут же ставит себе новую, более труднодостижимую цель.
К примеру, человек мечтал о доме, когда он его купил и обставил, он почувствовал неудовлетворенность. Тогда, чтобы уйти от этого неприятного ощущения он тут же ставит перед собой другую цель, не особо задумываясь, над тем, действительно ли ему это надо, хочет ли он этого. Таким образом, у человека появляется мания приобретения, которая чаще всего трансформируется в примитивнейшие разрушительные зависимости. Сначала человека уговаривают купить банку пива, и гарантируют ощущение счастья, после её распития, человек выпивает, а счастья нет. Ему кажется, что он сделал что-то не так, упустил, прозевал блаженство. И тут же тянется за второй банкой пива, и сигаретой. Опять разочарование! Значит, не хватило. Это убеждение в том, что пива, сигарет, еды, собственности много быть просто не может, доходит со временем до того, что человек убеждает себя в том, что плохо ему становится только от недостатка пива, сигарет, жилплощади, мощности автомобиля, ежедневных покупок.
После прочтения этой статьи, он в первый раз в жизни задумался над тем, что он сделал не за деньги, а просто в свое удовольствие. На работе он делал только то, что ему говорили, не более чем. Дома он так же мыл полы, посуду, стирал одежду, только, потому, что так надо, так его научили. Это открытие несколько шокировало его. В панике он перебирал свои воспоминания, пока не оказался в детстве, когда он мастерил плот, на котором плавал по озеру и речке возле дома. На озере был крохотный островок, на котором он вместе с другом построил шалаш.
А зимой он целую неделю пытался построить ледяной дом, посмотрев телепередачу о жизни эскимосов. А потом? Неужели это все, что он сделал не ради достижения целей, которые перед ним поставило общество? Был еще один день, когда он поехал на велосипеде, точно не зная куда, просто ехал, потому, что это было приятно, потом он приехал в соседний город, поехал дальше и дальше, пока не стало совсем темно, не захотелось есть и пить. У него было немного денег, он купил себе хлеба и минеральной воды. Обычный хлеб, который он ел каждый день, показался ему лакомством. Он провел ночь, лежа на крытой автобусной остановке, а утром отправился домой. На вопрос родителей о том, где он был, он только сказал, что с ним все в порядке. Говорить об этом ни с кем не хотелось, он был уверен, что это нельзя объяснить словами. Он боялся, что его осмеют, будут дразнить, придираться. Ведь то, что он делал не вполне нормально.
Если человек садится на велосипед или в автомобиль, то он едет в определенное место или ищет что-то конкретное. И то, что он мастерил плот и шалаш на острове, родителям сильно не понравилось. Сидеть в пабе, курить, употреблять наркотики – это, конечно, вредно, но это люди могут понять и простить. Могут они понять и увлечение спортом. Человек хочет стать чемпионом, доказать, что в определенной области, он лучше всех. Могут понять пробежки по утрам и прочую физкультуру, которая нужна для здоровья. Вполне рациональными, хотя и несколько наивными выглядят опыты доморощенных алхимиков. Но если человек тратит свое время на вырезание фигурок из дерева, то это уже выглядит несколько странно, даже смешно. Их же никто не купит! Они никому не нужны! Они некрасивые! Бесперспективное это занятие! Делать ему нечего!
Он вдруг понял, что всю жизнь ему не хватало именно такого бестолкового, бессмысленного занятия, за которым он мог забыть обо всем, откинуть воспоминания и мысли о будущем. Так он оказался на курсах рисования для начинающих. Рядом с ним учились рисовать, как подростки, так и старики, были и люди среднего возраста. Никто из них не надеялся стать гениальным художником, просто им было приятно мастерить из линий и тонов различные предметы на листах бумаги. Там были странные люди, с которыми было интересно поговорить в кафе после занятий. Один из них рассказал о том, как пытался сделать подводную лодку из стиральных машин, другая женщина построила дом из бутылок. Были там и те, кто занимался резьбой по дереву, путешествовал на самодельном дельтаплане. Одна женщина занималась альпинизмом, показывала бесконечные фотоальбомы любимых гор. Вместе с ней он начал посещать и занятия театрального мастерства. Он и сам не заметил, как она постепенно переселилась к нему. Споров на финансовой почве у них не возникло, хотя денег стало постоянно не хватать, как и времени. Бесконечно долгая, скучная, тягучая жизнь вдруг превратилась в короткую яркую вспышку. Какие у него теперь могут быть цели? У них есть злободневные потребности, нужды, и нет ни времени, ни сил думать о будущем.
Они живут сегодня, а не в воображаемом будущем. Сегодня нужно заплатить за курсы, за квартиру, а к весне купить альпинистское снаряжение и билеты в Шотландию, нужно дописать начатое полотно до выставки на следующей неделе, а так же посетить авиашоу своего друга. Еще нужно напечатать комментарии к фотографиям сделанным прошлым летом. А с утра можно отдохнуть от всех этих хлопот на работе, за монотонным трудом спокойно все обдумать, успокоиться…
С каждым годом все ему становится все труднее заставить себя ходить на работу, выполнять одни и те же нехитрые действия. В жизни столько всего интересного, столько приятных занятий, что жаль времени даже на сон. А тут нужно по двадцать часов в неделю отбывать трудовую повинность, чтобы заработать на жилье, одежду и питание. Почему так приятно заниматься тем, что не приносит дохода? Коллеги по работе начали враждебно к нему относиться. Начальство тоже было им все время недовольно, хотя никто толком не мог объяснить, что конкретно в нем раздражает. Такие же проблемы были и у его жены, но ей было проще, она родила ребенка, на которого выплачивали пособие.
В этом мире не бывает случайностей. Все связанно между собой причинно-следственное связью. Порой её трудно проследить, но то, что её кто-то не видит, совсем не значит того, что её нет. Наш герой в тот день явился на работу не совсем выспавшимся, почти всю ночь он монтировал фильм о своем восхождении на гору. Супервайзер велел ему разобраться с неисправным станком, хотя ремонтировать его не было никакой нужды.
Его напарник так же нервничал, по поводу угрозы увольнения. Что ему делать он толком не знал, потому бездумно нажимал кнопку пуска, пока напарник ставил зубчатое колесо в редуктор. Супервайзер забыл про ремонтников, и велел оператору запустить линию. Рубильник был включен, кнопка пуска на станке тоже. Он крепко держался за шестеренку, которая неожиданно начала быстро вращаться…
Ему выплатили неплохую страховку, за потерю руки, а так же присвоили вторую группу инвалидности. Так он получил возможность заниматься тем, что ему нравится и не приносит доход…
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Линзы
Я получила первую зарплату и сразу купила себе контактные линзы: всю жизнь о них мечтала. Через пару дней напилась в гостях у друзей, поняла, что домой не доберусь и осталась на ночь. Линзы перед сном сняла и положила в стакан с водой. А утром, естественно, воду выпила. Вместе с линзами.