Оставлю здесь материал из LIFE:

«Во времена перестройки, когда популярность романов стала падать, Юлиан Семенов нашёл себя в журналистике. Он основал первую в СССР частную газету — "Совершенно секретно", — тиражи которой били рекорды, и мог стать основателем международного медиахолдинга.

В 1990 году он вёл переговоры с американским и австралийским медиамагнатом Рупертом Мёрдоком. Несмотря на это, Юлиан Семёнов был сторонником "сильного СССР", но при этом ярым антисталинистом — его отец Семён Ляндрес был репрессирован и из лагерей вернулся больным.

Однако 20 мая 1990 года, за 52 минуты до судьбоносной встречи, Семёнову стало плохо. По стечению обстоятельств его поездку на переговоры снимала корреспондент британского канала BBC One Оливия Лихтенштейн. Она запечатлела, как "отца Штирлица" с неожиданным инсультом увезли в больницу.

А дальше началось странное. Когда Оливия Лихтенштейн в сопровождении друга и коллеги Семёнова Евгения Додолева приехала в больницу, оказалось, что уже здесь, в палате, у писателя был второй инсульт. Причиной этому стали двое незнакомцев в тёмных плащах, которые предъявили персоналу документы и потребовали свидания с Семёновым. О чём шла речь на этой короткой встрече, осталось неизвестным.

Оливия Лихтенштейн сняла на видеокамеру рассказ медсестры. Позже сотрудники КГБ пытались изъять у неё кассеты с материалом, однако ей удалось отбиться. Тем не менее все плёнки оказались размагничены. Юлиан Семёнов на ноги так и не встал. Его безрезультатно лечили в Австрии, пытались реабилитировать на родине.

Он прожил три года и скончался 15 сентября 1993 года от инсульта и пневмонии в кремлёвской больнице. После кончины писателя у его родных и друзей осталось твёрдое убеждение: Юлиана Семёнова убрали. Но кому или чему мог помешать "отец Штирлица"? Как выяснилось, мешал он многим.

Не по планам ЦРУ

Младшая дочь писателя, Ольга Семёнова, в интервью не раз говорила: её отца убрали. Он слишком много знал о политическом закулисье рушащегося СССР и слишком рисковал собой ради журналистских расследований. Одним из факторов гибели отца Ольга называла его последний роман "Тайна Кутузовского проспекта", в котором Юлиан Семёнов под видом детектива о расследовании убийства актрисы Зои Фёдоровой как бы говорил читателям: СССР готовят к развалу.

Вызвать инсульт у жертвы сотруднику ЦРУ несложно. Для этого существуют специальные яды. Один укол булавкой — и человек умирает от "естественных" причин. За две недели до инсульта Семёнова при таких же обстоятельствах в Париже погиб его коллега и друг Александр Плешаков — предположительно, бывший офицер ГРУ. Ему стало плохо сразу после обеда с редактором журнала VSD.

Предметом обсуждения журналистов стали таинственные счета, которые французы обнаружили в одном из парижских банков. Кому они принадлежали, осталось неизвестным. Любопытная деталь: когда Плешакову стало плохо, ситуацию взяли под контроль люди из посольства и вызвали своего врача. К тому моменту, когда в гостиницу приехала скорая, Плешаков уже был мёртв. Умер он, по-видимому, от обширного инсульта — свидетели говорили, что из ушей и носа журналиста шла кровь. Был ему на тот момент всего 41 год.

В СССР тело Плешакова привезли в запаянном цинковом гробу, а его родные так и не получили на руки заключение о причинах гибели. Эта смерть произвела на Семёнова удручающее впечатление. Тогда у многих журналистов возникло ощущение, что смерть эта — лишь первая в череде. Все ждали, кто будет следующим.

Попытка выйти из-под контроля

О том, что Юлиан Семёнов был связан с КГБ, ходило множество слухов. Сам писатель не отрицал, что в заграничных поездках ему приходилось выполнять кое-какие поручения. В те годы это было обычной практикой для журналистов-международников. Деятельность Семёнова как основателя холдинга "Совершенно секретно" всегда находилась под контролем комитета. Даже помещение газете было предоставлено КГБ.

Журналисты попросили очистить его от подслушивающих устройств, но комитетчики всё-таки "забыли" в редакции несколько жучков. Их обнаружили специалисты, которых пригласил Плешаков. Причины, чтобы убрать Юлиана Семёнова, были.

Во-первых, он вёл журналистские расследования и мог кое-что знать о миллионах, которые КГБ в конце 1980-х годов выводило за рубеж — якобы для осуществления спецопераций. Поговаривали, что, когда офицеры, ответственные за трафик, где-то на полпути уводили на свои счета пару миллионов, "наверху" даже не особо ругались. Наоборот, такому человеку начинали поручать самые деликатные операции.

Возможно, Плешаков и Семёнов действительно могли напасть на след крупной аферы по выводу "золота партии" из страны. С инсультом Семёнова и смертью Плешакова связывали и ещё одно убийство — священника Александра Меня, его убийцу так и не нашли. Он должен был передать журналистам какие-то документы.

Возможно, именно эта тема и стала причиной посещения Семёнова в больнице двумя странными личностями, которые не только пришли удостовериться, что с писателем покончено, но и, убедившись, что он в разуме, устроили ему ещё один инсульт.

Во-вторых, не всем в СССР могла понравиться идея создания международного медиахолдинга с участием советских журналистов. При сотрудничестве с Рупертом Мёрдоком журналисты могли полностью выйти из-под контроля КГБ, а газета могла превратиться в рупор западной пропаганды и инструмент США. Но, возможно, Семёнов специально шёл на этот шаг, чтобы обезопасить себя? Увы, этого мы уже не узнаем.

Версия о ближнем круге

Среди тех, кому была выгодна болезнь Юлиана Семёнова, оказались его коллега, журналист Артём Боровик, и его жена Вероника Хильчевская. На приглашении Боровика в газету настоял Додолев: он посчитал, что связи Артёма Боровика в США могут быть полезны, как могут быть полезны партийные и международные связи его жены Вероники — она была дочерью высокого партийного чина в Украинской ССР.

Как не раз утверждал в интервью Евгений Додолев, после инсульта Семёнова в руках Боровика и Хильчевской осталось множество пустых бланков холдинга "Совершенно секретно" с подписью Семёнова. По странному стечению обстоятельств всё имущество холдинга вскоре оказалось переписано на них, вплоть до квартиры Юлиана Семёнова на Садовом кольце и машины, которую он отписал сыну Плешакова в память об отце.

Из восьми соучредителей холдинга вскоре остался только один — Артём Боровик. Остальные были выдавлены под различными предлогами. Быть может, недаром на панихиде Семёнова сценарист Аркадий Вайнер сказал, что "ближе всего к гробу стоят убийцы".

В 2000 году Боровик погиб при не менее странных обстоятельствах: его самолёт Як-40 упал при взлёте в аэропорту Шереметьево.

Нацистская ответка

При всей своей экзотичности эта версия имеет право на жизнь. Поиски журналистами "Совершенно секретно" Янтарной комнаты велись всерьёз и долго. Да, коллеги считали, что иногда Юлиан Семёнов как писатель немного водил за нос и читателей, и кураторов, додумывая в статьях детали и указывая на несуществующие гипотезы. Однако сам он не раз встречался с людьми, которые прекрасно знали, где находятся заветные панели из янтаря.

В 1972 году он сделал эксклюзивное интервью с любимчиком Гитлера Отто Скорцени, который, не скрываясь, жил в Европе. Предметом разговора была и Янтарная комната. Понятно, что Семёнов не ожидал услышать от эсэсовца координаты клада, но надеялся выяснить кое-какие детали. Чуть позже он встречался с вышедшим на свободу в 1971 году генералом СС Карлом Вольфом — одним из высших нацистских офицеров.

За три года до инсульта Семёнова при странных обстоятельствах погиб разыскивавший янтарь 52-летний полковник МВД ГДР Пауль Энке, возглавлявший спецотдел в Тюрингии. Умер Энке после того, как в архиве выпил чашку кофе, принесённую сотрудником.

При ещё более странных обстоятельствах погиб другой "коллега" Семёнова по поискам — Георг Штайн. Его нашли в лесном домике, где он прятался от преследователей. Бедолаге вспороли живот огромным кухонным ножом, которого в хижине до этого никто не видел. Ходили слухи, что перед смертью его пытали. Помогавший Штайну скрываться эмигрант барон Эдуард фон Фальц-Фейн после смерти Штайна выкупил его архив у детей и... отказался от поиска Янтарной комнаты, передав документы в Советский фонд культуры.

Болезнь Юлиана Семёнова не стала точкой в череде трагедий. 1 декабря 1992 года в ДТП погиб первый замначальника ГРУ Генштаба генерал Юрий Гусев, рассказавший журналисту Сергею Турченко, что накануне в одной из гостиниц Москвы был найден труп англичанина, который привёз в Россию архив документов, касающихся заветных панелей. В разговоре генерал похвастался: "Я знаю, где находится комната, но не скажу, иначе убьют и вас, и меня".

Сам Юлиан Семёнов считал, что комната вывезена в Южную Америку.

Какая из этих версий гибели писателя наиболее правдива, сказать невозможно. Ясно одно: Юлиан Семёнов был рисковым человеком и верил, что обладает таким авторитетом, что его самого никогда не тронут. Его друзья вспоминают, что умереть он хотел по-хемингуэевски: если заболеет, то покончит с собой. И кто знает, быть может, сам Бог распорядился так, чтобы писатель никогда не совершил этот самый страшный грех...».

Штирлиц-Путин + Юлиан Семёнов.

1. Самый первый фреон, который потом получил название R-12, изобретен еще в 1928 году. Поскольку срок патентов составляет 20 лет, уже в конце сороковых фреон мог производить любой желающий. Непонятно, почему Дюпон 30 лет совершенно не парился конкуренцией, а потом вдруг зашевелился.

2. Никаких миллиардов Дюпон на новых фреонах не заработал, т.к. фреоны в аэрозольных баллончиках и холодильниках (а это минимум 90% всех потребителей фреонов) были заменены на изобутан (R600a), который стоит копейки, и никаких патентов на него не надо — это компонент нефтяных газов, и был открыт еще в середине 19 века.

3. В современных кондиционерах действительно используются более дорогие по сравнению со старыми фреонами фторуглероды. Может быть на них Дюпон гребет миллиарды? Нет, тоже мимо. Патенты на самые распространенные в современных кондиционерах фреоны R-134 и R-410A принадлежали компании AlliedSignal, которая позже была поглощена Honeywell. Дюпон тут вообще не при делах.

4. Хронология тоже не сходится. R-134 и R-410A были разработаны в начале 90-х, а Монреальский протокол был подписан в 1987, а разработан еще раньше, в 1985. Странно получается, не правда ли? Дюпон через продажных ученых пробивает запрет фреонов, которые сам же и производит — по сути, стреляет себе в ногу, а заменители появляются только через несколько лет. И то, Дюпон к этим заменителям не имеет никакого отношения.

5. Не забудем еще про такой фреон как R-22. Он значительно меньше разрушает озон (раз в 20 слабее R-12), поэтому хотя он тоже попал под ограничения Монреальского протокола, но полностью запретили его только в 2020. Все патенты на него истекли еще в 1950-х (это разработка 1930-х), поэтому вплоть до недавнего времени его могли производить все желающие. До сих пор много старых кондиционеров работают на R-22. Как же Дюпон это проворонил, почему не настоял на полном запрете? Зачем оставил такую лазейку для конкурентов?

6. Только упоротый конспиролог может вообразить, что крупная, но далеко не топовая компания (где-то в конце восьмой сотни по рейтингу Форбс) может подкупить 1) Нобелевский комитет, что бы дать Шервуду Роуленду, Марио Малина и Паулю Курцену Нобелевскую премию за теорию разрушения озонового слоя 2) всех ученых, что бы до правды не докопались — ведь за 40 лет никто в их выводах не усомнился 3) весь ООН, что бы пробить Монреальский протокол 4) кучу правительств, что бы этот протокол подписать. И как-то при этом сделать так, что бы никто из купленных за 40 лет не проболтался. А конкуренты на это смотрят, и хлебалом щелкают — тот же BASF намного крупнее и богаче, непонятно, чего же он тоже ученых не подкупил, что бы уесть конкурента?

Вывод: бредовая конспирологическая теория, высосанная из пальца от начала и до конца, никакого отношения к реальности не имеет.