Мои первые воспоминания об отце это какие-то крайне смутные обрывки длительного свидания на зоне, куда я приехал вместе с матерью, я предполагаю, что мне тогда было года четыре. В моей памяти это было что-то вроде коммуналки с общим коридором и кухней, у нас была отдельная комната. Никаких конкретных эпизодов и ощущений я не помню, просто картинки. Также, про эту поездку есть рассказ-анекдот, который я слышал от матери уже впоследствии: на длительном свидании мать с отцом варили позы (буузы) и мы сели ужинать. Я, видимо, увидел в отце соперника (привет Фройду) и стал неистово поглощать позы и чтобы не уступить, съел их какое-то нереальное для маленькой личинки количество, а мать с отцом над этим потешались.
Вообще, наверное, рассказ об отце стоит начать с того, что я знаю об отце и его детстве. Я на самом деле даже не уверен, насколько мои знания достоверны, но будем опираться на то, что у меня хранится в памяти. Ну и чтобы было проще, давайте я буду называть своего отца в начале этой истории по имени, Андреем.
Андрей родился 3 ноября 1963 года. Семья Андрея состояла из его отца, мамы и его сводного старшего брата (уже будучи взрослым он повесился, когда это произошло я был совсем мелким и помню только его могилу). Насколько я понимаю, в какой-то момент семья распалась и Андрей остался жить со своим отцом в той самой квартире, где впоследствии прошло и моё детство. Отец Андрея работал на авиазаводе на какой-то неплохой должности, любил прибухнуть и в воспитании сына звёзд с неба не хватал, воспитывал как умел. А тот факт, что Андрей большую часть времени проводил на улице с пацанами и его картина мира и поведение формировались под влиянием уличной и блатной романтики только подливало масло в огонь.
Доходило до того, что в летнее время отец, уходя рано утром на работу, закрывал Андрея в маленькой кладовке. Работа на заводе заканчивалась в 17 часов и больше десяти часов Андрей сидел в кладовке. А так как отец любил прибухнуть, то время заточения могло сильно увеличиваться. Пережив несколько не самых приятных эпизодов заточения, Андрей нашёл решение и дал ключ от квартиры своему другу, который днём его вызволял, а перед окончанием рабочего дня закрывал обратно, чтобы отец не догадался.
В целом, уже этого одного факта из детства Андрея достаточно, чтобы понять, что детство его было достаточно своеобразным. Финал немного предсказуем: лет в 15-16 Андрея осудили за хулиганство или что-то в таком духе, и закрыли на малолетку. Срок был в районе трёх лет. Отсидеть же по факту ему пришлось около восьми лет: его детство и окружающая среда закалили его и сформировали в нём определённые убеждения, вследствие чего он был очень волевым заключенным, отрицающим режим и мусоров, поэтому, во время отсидки он пару раз "раскручивался", то есть, ему добавляли срок из-за разных эпизодов, происходивших на лагере. С малолетки от поднялся на взрослую зону, но опять же, вследствие его характеристик и поведения, досиживал он свой срок уже на особом (полосатом) режиме среди соответствующего контингента. У отца Андрея было много братьев и сестёр, у которых тоже были дети, то есть, было много родственников, были живы и отец и мать, но никто его не поддерживал, письма ему писала только его бабушка. Ещё помню, что по последнему добавленному сроку Андрей писал различные апелляции и за пару дней до окончания срока ему пришёл ответ, что последние добавленные годы к сроку незаконны. Учитывая, что срок был уже отсижен, радости это ему, конечно, не доставило.
И вот, освободившись, Андрей уже взрослым вернулся на родной машзавод. Так как отсидел он свой срок достойно, местная братва встретила его достаточно тепло, хотя сам Андрей особо и не стремился блатовать. Пока он сидел, он осваивал профессию карточного игрока и достиг в этом определённых высот, поэтому, освободившись, он зарабатывал тем, что играл с мужиками в карты. Мне рассказывали, что в день зарплаты на заводе, отец через подземные коридоры, в которые можно было попасть из нужного колодца, попадал на территорию завода и играл там какое-то время, после чего его из колодца встречали уже с мешком денег. В то же время он познакомился с моей матерью, они сыграли свадьбу, а 10 октября 1990 года на свет появился я. Жили они в квартире его отца, которого он из неё выселил. Ну и, как и писал ранее, в феврале 1992 года мой отец снова оказался в местах не столь отдалённых и освободился уже в феврале 1996 года.
Мне тогда было пять лет и этот период я уже более менее помню. Помню, как в день освобождения отца дома была суета, были друзья отца, на кухне готовили отбивные. Точно помню, что в тот день я слушал на бобинном магнитофоне свою любимую бобину Electric Light Orchestra, альбом Secret Messages (тогда я не знал названий и нашел этот артефакт детства значительно позже) и друг отца Булка подошёл и сказал, что я слушаю крутую музыку, аххаха.
Отец периодически брал меня с собой по своим делам и мы куда-то там ходили, а иногда и ездили с кем-то на авто. Ходил он быстро, поэтому, я с детства прокачал в себе навык быстрой ходьбы, чтобы успевать за ним. Как следствие, и по сей день медленная ходьба мне даётся тяжело, я почти всегда хожу быстро. У отца была привычка таскать в карманах конфеты, семечки, кедровые орехи. А ещё, он любил покупать лотерейные билеты и покупал их в огромных количествах. Зарабатывал на жизнь он всё так же игрой в карты и, возможно, какими-то другими мутками, как он выражался, "пойти на делюгу". Меня он любил и в меру возможностей старался баловать всякими сладостями и ништяками. В целом, вместе времени мы проводили не так много и по сравнению с матерью я к нему так или иначе испытывал некое недоверие. Он научил меня играть в дурака, в свару, учил тасовать карты и поначалу мы нередко играли с ним и с кем-то из его друзей и знакомых, кто к нам заходил. Помню, что как-то к нам зашёл в гости смотрящий за машзаводом Лысый и я в дурака выиграл у него несколько киндеров, он очень был впечатлён.
