<<-- Начало

- 2 - «Крутой перец»

Ким стояла у открытой двери автомобиля и таращилась на множество горящих кнопочек и огоньков, на изящно изогнутую панель, но главное — на блестящие кожаные сиденья. Она посмотрела на свои потёртые и давно нестиранные джинсы, которые сто лет назад купила в секонд-хенде, и поняла, что не сможет сесть в этот роскошный автомобиль.

— Ты чего застыла? Садись давай.

— Да знаешь, я, наверное, не поеду. И прыгать с моста тоже не буду. Обещаю! — затараторила Ким. — Нет, правда! Приду домой, сяду за уроки... Уже поздно... Как раз к утру закончу и сразу в школу пойду.

— Завтра воскресенье, — с улыбкой сказал мистер Ди.

— Ничего страшного, для меня это не проблема... — не сдавалась Ким.

Мистер Ди обогнул автомобиль и подошёл к девчонке.

— Что случилось?

— Ничего не случилось... — замялась та.

— Говори.

— Да что говорить? Что говорить? — взорвалась Ким. — Ты меня видел?! Посмотри на мои штаны, на мою футболку и на свою машину!

— О, господи! — улыбнулся мистер Ди. — Я-то думал, что-то действительно серьёзное. Нашла о чём беспокоиться. Садись давай, и поехали.

Ким тщательно отряхнула джинсы, как следует ударила рукой по пыльным кедам и аккуратно забралась в автомобиль.

— Пристегнись, — тихо, как бы между делом, сказал мистер Ди.

— Я думала, в таких машинах не пристёгиваются...

— Ага, и поворотники не включают... Я в детстве тоже так думал. Но мы же не дураки, правильно?

Он, не глядя, защёлкнул ремень безопасности, повернул ключ, автомобиль послушно заурчал и плавно покатился по тёмной улице.

— Так ты, значит, посторонних девушек к себе домой по ночам возишь... — как бы в никуда сказала Ким.

— Ты первая, — улыбнулся мистер Ди. Он чуть замялся, но всё-таки продолжил: — Давай я тебе кое-что объясню... Дело в том, что я каждый день стараюсь сделать хотя бы одно доброе дело. Любое. Даже самое незначительное.

— Каждый день? — с сомнением переспросила Ким.

— Я сказал "я стараюсь" сделать, а не делаю. Конечно, каждый день не получается, да и не всегда хочется, но если есть возможность чью-то жизнь сделать лучше, то я делаю. Поэтому, когда сегодня я увидел тебя на мосту, то решил, что это судьба.

— Не хочу тебя огорчать, но со мной у тебя ничего получится, — уверенно сказала Ким. — Хрена с два ты мою жизнь улучшишь! Я живу в Яме, но я тебе скажу, что по ощущениям живу я в заднице!

Мистер Ди ничего не ответил.

— Так что с твоим носом? — решил он отвести тему разговора немного в сторону.

— Папа постарался.

— Я так и понял, — задумчиво произнёс мистер Ди. — И часто он так старается?

— Часто, — сухо ответила Ким.

— Ты не пыталась с этим что-нибудь сделать? Есть же полиция, служба опеки, в конце концов...

Девочка внимательно посмотрела на мистера Ди.

— Я всё никак не пойму, ты из какой сказки, дядя? Какая нахрен опека? Кто о нас печься-то будет? Кому мы нужны? Нет, такая служба, наверное, есть. Формально. Но реально — нет! — Она сердито вздохнула. — У нас, кстати, и полицейский участок имеется, но только работает он один день в неделю и в этот день копы никого не принимают, потому что приезжают, чтобы в карты поиграть. Ты же понимаешь, что будь здесь служба опеки, то детей в Яме просто не осталось бы! Да кому вообще нужны дети алкашей и наркоманов? — Ким с горечью посмотрела на мистера Ди. — Разве что... — она почесала затылок — педофилам вроде тебя... — Ким закрыла лицо руками и расхохоталась.

— Вот же дурная! — с улыбкой сказал мистер Ди и тоже рассмеялся.

— Слушай, приоткрой моё окно, — попросила Ким.

— Тебе жарко?

— Нет, просто свежего воздуха захотелось...

— Это я виноват, вечно мёрзну. — Мистер Ди коснулся какой-то кнопки на панели управления. — Настрой подходящую температуру, — сказал он.

— Ты смотри, я люблю похолоднее! — предупредила Ким. — Не замёрзнешь?

— Нет-нет, моя температура не изменится.

— Это как так?

— Многозонный климат-контроль.

— Что это значит? — не поняла Ким.

Мистер Ди улыбнулся:

— Крути ручку.

Ким, с недоверием поглядывая на него, опустила температуру до восемнадцати градусов и через мгновение на неё полился поток прохладного воздуха.

— Вот это я понимаю! — Она откинулась на сиденье, но тут же подскочила как ужаленная. — Нет, погоди! Я проверю! — Ким протянула руку к водительскому месту. В районе мистера Ди и правда было гораздо теплее. Она вернула руку в прохладу и снова протянула её к мистеру Ди.

— Охереть... — тихо сказала она.

— Что-что?

— Как интересно, говорю. ... — нашлась Ким.

Мистер Ди улыбнулся.

— Скоро приедем, — привычно сказал он. — Недолго осталось.

— Так ты, значит, крутой перец. В центре живёшь?

— Нет, — серьёзно ответил мистер Ди, — никакой я не крутой перец и в центре не живу. В центре жить неудобно. К тому же я терпеть не могу эти муравейники, поэтому у меня собственный дом недалеко от центра.

— Ясно. Значит, ты ещё круче, чем крутой перец, раз у тебя свой дом в центре.

— Не совсем в центре, — терпеливо поправил мистер Ди, — но мне нравится. И да, ты права, иметь свой дом в городе действительно дороговато, но поверь мне, оно того стоит.

***

Автомобиль мистера Ди съехал с проспекта, пропетлял пару улиц и вскоре оказался на совсем узкой улочке, где стояло около десятка далеко не бедных домов. Удивительный эффект создавался в этом закоулке. Складывалось впечатление, что город остался далеко позади. Настолько далеко, что даже шум автомобилей сюда не проникал. Будто это не городская улочка вовсе, а аллея коттеджного посёлка или тихой деревушки. И даже воздух здесь казался свежее и чище. Просто маленький кусочек рая в городской черте.

Автомобиль подъехал к воротам, мистер Ди нажал на кнопку крохотного пульта, и те плавно сдвинулись в сторону. Он въехал во двор, и ворота послушно вернулись в прежнее положение.

Ким смотрела из автомобиля на большой двухэтажный особняк и боялась выходить. Она ещё никогда не была в таких домах. Да что там, не была, даже рядом не стояла. Всё это было одновременно удивительно, интересно и страшно.

Вскоре на крыльце и в прихожей дома загорелся свет. Входная дверь была железной, но в ней были вставки из стекла. Стекло было непрозрачным, но силуэт за ним читался отчётливо. Должно быть, супруга мистера Ди обувалась, чтобы выйти на улицу и встретить его и пока неизвестную ей гостью.

Мистер Ди вышел из автомобиля и направился к крыльцу, по которому навстречу ему спускалась невысокая, но стройная женщина с тёмным каре. На ней была тонкая шёлковая пижама, которая переливалась в свете фонарей и облегала при ходьбе её тонкие ножки — настолько легкой и невесомой была ткань.

Она обняла мистера Ди за шею и поцеловала его. Мистер Ди не стал касаться супруги. Во время поцелуя он демонстративно отвёл руки в стороны, показывая, что для начала их нужно как следует вымыть.

Металлическая дверь дома приоткрылась, и в проёме появились две девичьих головы.

— А что это там за мыши выглядывают, а?! — весело прокричал мистер Ди. — Ну-ка живо в дом! — в шутку рассердился он, и дочери с хохотом юркнули внутрь.

Ким наблюдала за ними из автомобиля и вдруг почувствовала, что её рот наполняется густой и вязкой слюной. Её вдруг резко затошнило. Она часто сглатывала, борясь с подступающей рвотой, но всё новые и новые спазмы сжимали внутренности. Она приоткрыла дверь автомобиля и жадно вдохнула прохладный ночной воздух.

— Ким! Что же ты там сидишь? Выходи скорее! — воскликнул мистер Ди.

Девочка кое-как выбралась из автомобиля.

— Мне что-то нехорошо, — сказала она. — Укачало, наверное...

— Дыши глубже, и все пройдёт, — ободряюще сказал мистер Ди.

— Это все климат-контроль виноват... — попыталась отшутиться Ким.

— Ооо! Как я тебя понимаю, милая, — супруга мистера Ди подошла к девчонке и приобняла её. — Он своей жарой кого угодно до инфаркта доведёт! Пойдём, дорогая, пойдём. — Она взяла Ким под руку и повела в дом.

В прихожей их дожидались две девчонки лет тринадцати.

— Привет, — хором сказали они и рассмеялись.

— Прошу простить меня, в этой суматохе я совсем забыла представиться. Меня зовут Мэй, а это мои девочки-близняшки — Лин и Лан.

— Привет, — снова повторили девчонки.

— Привет, — сказала Ким. — Меня зовут Ким. — Она повернулась к миссис Мэй. — Очень приятно познакомиться.

«Очень приятно познакомиться...» Эти слова, возможно, впервые в жизни слетели с губ Ким. До сих пор в Яме как-то обходились без церемоний. Но быть вежливой ей понравилось. И вообще, находясь в этом большом доме, Ким почему-то хотелось вести себя не так, как обычно, и оставить все свои «чо», «нах» и прочие подобные словечки. Хотелось двигаться и разговаривать медленно и степенно, будто каждое действие или жест наполнены каким-то смыслом, понятным лишь людям определенного круга.

«Погоды нынче стоят тёплые» — чуть с дуру не ляпнула Ким, но в прихожей очень вовремя появился мистер Ди.

— Девчонки, — весело сказал он, — сделайте доброе дело, проводите нашу гостью на второй этаж. Пока мы ехали сюда, она говорила, что хотела бы принять душ. А вы тем временем отыщите для неё какую-нибудь одежду, которую вы хотели бы ей подарить. Не рвань, которую не жалко, — уточнил мистер Ди, — а хорошую одежду. Не для дома, а для улицы. Поняли меня?

— Хорошо! — весело отозвалась Лин и практически бегом бросилась на второй этаж.

— Пойдём, я тебе всё покажу, — чуть серьёзнее сказала Лан.

— Как будто в этом доме может быть «рвань» — подумала Ким и последовала за ней.

***

Одежду девочки нашли быстро. Близняшки кружили вокруг Ким будто феи или сумасшедшие, и готовы были отдать всё, что у них было. Видно, занятие это им доставляло какую-то особую радость.

— Как дети... — думала Ким, глядя на них.

Ей вручили едва ли не новые джинсы, футболку, которую, судя по состоянию, надевали не более одного раза, если вообще надевали, лёгкую кофточку на молнии — без вечной скрепки на замке, а с нормальной собачкой, без затяжек и прочего. И совершенно новые кроссовки. Чуть великоватые, но совсем чуть-чуть.

— С двумя носками в самый раз будет. Если на осень... — подумала Ким.

Кроме того, ей выделили два чистых полотенца — для волос и для тела, и отправили в ванную размером с хорошую комнату.

Ванная была, действительно, огромной: метра четыре в длину и не многим меньше в ширину. Здесь была и обычная ванна, и душевая кабина. Но самым непривычным и удивительным здесь было окно. Ким ещё никогда не бывала в ванной с окном. Она выглянула во двор, посмотрела на соседний дом — не следит ли за ней кто-нибудь?

Невольно вспомнилась её крохотная обшарпанная комнатушка, которая уже не один год служила ей убежищем.

— В такой ванной и жить можно... — тихо сказала Ким самой себе и стала раздеваться. Она сбросила старую одежду, которая на фоне новых вещей теперь казалась ещё большим тряпьём, и забралась в душевую кабину. Никогда она ещё так не волновалась, принимая душ. Ким трижды вымыла волосы и столько же раз — тело. Гель для душа источал аромат куда приятнее её ворованной парфюмерии.

Она обсушила волосы, встала у раковины, посмотрела на себя в зеркало и попыталась представить, как бы она жила в этом доме.

Вот сейчас её позовёт мама:

— Ким, солнышко, поторопись! Скоро будем ужинать!

— Да иду я, иду! — устало отзовётся она. Не потому что к ней стучатся уже не в первый раз, и не потому что у неё плохие отношения с родителями, а просто потому что она подросток, а у подростков принято быть вечно всем недовольными.

Торопиться она, конечно же, не станет. Она наденет нижнее бельё и специально покрутится у окна, чтобы тинейджер-сосед из дома напротив, который уже неделю дежурит с биноклем, как следует успел рассмотреть её.

А потом она обернёт волосы полотенцем, соорудив на голове подобие чалмы, и спустится вниз, где её будут ждать родители. Они все вместе сядут за стол и будут говорить о всяких глупостях или планах на выходные. Папа расскажет, как у него дела на работе, мама повздыхает в ответ и поделится своими домохозяйскими новостями.

А потом...

Ким поймала в зеркале свой мечтательный взгляд, и он ей ужасно не понравился. Не понравился так, что ей захотелось плюнуть в это зеркало, а лучше и вовсе расколотить его! В одно мгновение она разозлилась на всех сразу. На себя, на девочек-близняшек, на невесомую пижаму миссис Мэй, на эти невозможные пушистые полотенца, которыми она обсушивала волосы и тело, на дом, ванную и даже на мистера Ди. Будто это они виноваты в её дерьмовой жизни и будто они виноваты в том, что живут в её мечте. Хотя такой дом она не представляла даже в своих самых смелых фантазиях. Её пределом была крохотная квартирка и обычные, нормальные родители.

Но Ким смотрела на себя в зеркало и ненавидела себя за собственную радость. За удовольствие от простых вещей: от тёплого душа, подарков и просто хорошего отношения к себе. Будто однажды всё это было кем-то запрещено или вымарано из её жизни, и теперь, принимая это, она предаёт себя. Будто вечная боль, нищета и страдание настолько пропитали её, что стали частью личности, без которых она не является собой.

Ким смотрела на себя в зеркало, и у неё невольно подступали слёзы, но она не позволила себе расплакаться. Она несколько раз умылась холодной водой, потом сделала воду потеплее, набрала её в ладони и втянула носом. Закашлялась и сплюнула розоватую с чёрными кусочками воду. Сделала так несколько раз, и нос более-менее задышал. Она аккуратно потрогала опухшее лицо и начинающие темнеть глаза.

— Капец, завтра как енот-полоскун буду, — негромко сказала Ким и стала одеваться.

Свою старую одежду она аккуратно сложила и оставила в ванной на полу. Не удержалась и решила на минутку обуться, чтобы ещё раз полюбоваться обновкой.

«С ума сойти! Кто-то не носит кроссовки только потому, что вставки на них оказались неподходящего оттенка, а у меня при их виде сердце из груди выскакивает», — подумала Ким.

Можно ли ходить дома в обуви, она не знала, поэтому на всякий случай раззулась.

Она спустилась по лестнице на один пролёт, но, увидев, как семья колдует на кухне над ужином, остановилась и просто смотрела на них. Ей захотелось понаблюдать за жизнью обычной семьи. Как это бывает у нормальных людей.

Мистер Ди, закатав рукава рубашки, жарил огромные куски мяса, девочки носили тарелки из кухни в столовую, миссис Мэй нарезала салат. Когда близняшки вышли из комнаты, мистер Ди улучил момент и поцеловал супругу в шею, а после ущипнул за зад, от чего та весело взвизгнула. На её крик прибежали девчонки.

— Что случилось, что случилось? — голосили они.

— Папа руки распускает, — улыбнувшись, мурлыкнула миссис Мэй.

— Как это руки распускает?

— Как это?

— А вооот кааак! — взревел мистер Ди, выставил растопыренные пальцы и бросился на дочерей. Те, хохоча, побежали от него в гостиную.

Ким прижимала к груди новые кроссовки, смотрела на девочек и их родителей и изо всех сил пыталась проглотить огромный кислый комок, который давил ей на горло откуда-то изнутри.

Ревность ли это или зависть, Ким и сама понять не могла, но на секунду в голове промелькнула мысль, что она сейчас с большим удовольствием свернула бы шеи этим однояйцевым. Испугавшись собственных мыслей, она зажмурилась, чтобы избавиться от наваждения.

Наконец её заметил мистер Ди:

— Ну как, Ким? Освежилась?

— Я хотела... — она бегом спустилась по лестнице и прошла в кухню, — я хотела сказать всем вам большое спасибо за подарки, которые вы мне сделали.

— О-о-о, — протянула с улыбкой миссис Мэй, — поверь мне, они от чистого сердца. Ди сказал, ты боялась садиться в машину в своей прежней одежде...

— Это правда, моя одежда не в лучшем состоянии, — подтвердила Ким. — Скажите, могу я попросить у вас пакет?

— Пакет?

— Да, обычный полиэтиленовый. Наверху остались мои старые вещи...

— А-а-а, — снова протянула женщина, — секундочку.

Она достала из кухонного шкафа пакет, в котором были сложены такие же, но уже ранее использованные пакеты. Ким удивлённо посмотрела на них.

— Ты чего? — растерянно спросил мистер Ди.

— Ничего, — улыбаясь, ответила Ким. — Я вернусь в ванную, заберу старые вещи, — на всякий случай пояснила она, уходя.

Но перед тем как подняться на второй этаж, Ким отнесла в прихожую кофту. Там же оставила и кроссовки. Из всех присутствующих только миссис Мэй носила тапочки.

Ким поднялась на второй этаж, сложила вещи в пакет и по привычке завязала его.

— Где я могу оставить это? — спросила она у миссис Мэй, когда вернулась в кухню.

— Ты хочешь взять вещи с собой или...

— Хочу выбросить, — закончила за неё Ким.

— Тогда просто оставь рядом с мусорным ведром.

Ким без сожалений бросила пакет на пол.

— Я могу помочь! — весело сказала она.

— Ну если ты хочешь...

— Хочу! — с готовностью выпалила Ким.

— Тогда отнеси эту корзинку, пожалуйста, на стол.

Ким взяла наполненную хлебом плетёную корзину и направилась в столовую. По пути из столовой в кухню мимо неё, о чём-то споря, пробежали близняшки. Ким поставила корзинку в центр стола, чуть отошла и посмотрела на него со стороны. Недовольно цокнула языком и поправила принесённые девочками тарелки, про себя отметив, что у тех один мозг на двоих, а руки растут из задницы.

Она аккуратно разложила столовые приборы, которые лежали горой здесь же, и расставила стаканы, добавив к заметке, что задницы у девчонок к тому же ещё и ленивые. Затем сделала пару шагов назад и посмотрела на выстроенную и томящуюся в ожидании белоснежную посуду, на скрипучие стаканы и блестящие ножи и вилки, и довольно улыбнулась.

В кухне тем временем Лин и Лан снова играли и шутили с родителями. Когда Ким вернулась, то остановилась в дверном проёме, не решаясь нарушить семейную идиллию. Миссис Мэй звонко поцеловала в щёку одну из дочерей, а мистер Ди нежно, по-отцовски взъерошил волосы другой.

Ким стояла в проходе и с натужной улыбкой смотрела на них. Желваки на её скулах ходили ходуном.

Продолжение -->>

https://www.furaffinity.net/view/56765881/