Ингредиенты:

- 800 г говядины на кости

- 4 шт томатов

- ½ лимона

- 1 пучок кинзы

- 1 пучок петрушки

- 50 г грецких орехов

- 10 зуб чеснока

- 5 шт лука репчатого

- 2 ст л ткемали или 100 г алычи без костей

- 250 г риса длиннозернового

- хмели-сунели, перец черный и соль

Сегодня мы приготовим первое блюдо, в котором будет много чеснока и зелени. Суп который намного гуще, чем обычные супы, к которым все привыкли. Сегодня будет рецепт супа Харчо!

Ну а начнем мы по традиции с бульона, возьмем говядину на кости поставим вариться, приготовим бульон. Далее мясо необходимо будет оставим остывать, оно еще нам пригодится, но это будет не скоро, через пару часов примерно, а параллельно займемся подготовкой других ингредиентов.

Начнем с заправки для Харчо. Нам будет необходимо: ошпарить кипятком помидоры, но не все, один оставим, для пассерования с луком репчатым. Нарезаем их на кубики. Складываем в большой емкости. К ним добавим измельченную зелень, у нас это пучок петрушки и пучок кинзы. Выдавливаем сок из половины лимона. Еще нам понадобятся грецкие орехи, их необходимо растереть в ступке до однородного состояния. Добавляем и их в нашу емкость с будущей начинкой Харчо. Остался еще чеснок, его то весь и выдавливаем. И остался самый важный ингредиент – соус ткемали, минимум 2 столовые ложки. По сезону можно заменить на 100 грамм свежей алычи, предварительно конечно удалив косточки. Ну и специи идут в заправку: Хмели-сунели, немного черного перца и конечно соль. Дальше нашу заправку убираем постоять отдохнуть всё оставшееся время, пока варится бульон.

Продолжим как раз с тем самым оставленным одним томатом. Его тоже чистим, ошпарив кипятком, и измельчаем, но теперь уже для него готовим лук репчатый, нарезаем половинками колец. На среднем огне в сковороде начинаем пассеровать с луком. Последний должен стать мягким и в меру однородным с томатом.

Дождались окончания варки бульона, далее мясо уже успело остыть, поэтому отделяем мякоть говядины от костей и нарезаем на кусочки. Их то и необходимо вернуть в процеженный бульон. Как только он повторно закипит, добавляем промытый тщательно рис. С детства у меня ассоциация Харчо с разваренным рисом длиннозерновым. Не забываем периодически снимать с поверхности будущего супа всю лишнюю пену. Варим так минимум 20 минут и настаёт очередь нашей настоявшейся заправки и лука с томатом. Еще ровно столько же – 20 минут и всё! Настоящее мужское блюдо готово!

Проблемы цвета на протяжении многих веков интересовали художников, философов, естествоиспытателей. Б. Спиноза написал свой первый трактат о радуге. Ньютон, проведя знаменитый опыт с призмой, показал, что белый свет можно разложить на составляющие его цветные лучи – получить видимый спектр. При проведении опыта выяснилось, что крайними видимыми лучами являются фиолетовый (наиболее преломляемый) и красный (наименее преломляемый), а остальные лучи находятся между ними. Цвета предметов, полагал Ньютон, зависят от воздействия тех или иных лучей спектра на орган зрения – глаз.

Несколько позже учение Ньютона побудило немецкого поэта И. В. Гете приняться за исследование цвета. Гете считал, что учение о цвете должно объяснять феномен цветных теней, окрашенность последовательных образов и влияние освещения на восприятие цвета, а также в существование цветных и других зрительных иллюзий. «Оптическая иллюзия, – говорил Гете, – есть оптическая истина». Чтобы понять пути восприятия цвета человеком, чтобы понять зрительные иллюзии, одной физики Ньютона недостаточно. Для этого понимания, считал Гете, нужно еще изучить свойства мозга. «Визуальная иллюзия есть неврологическая действительность», – говорил он. Но цветовая теория Гете, была раскритикована его современниками, посчитавшими ее псевдонаучной, и она несколько десятилетий пребывала в забвении

В 1802 году английский физик Томас Юнг высказал мысль, что глазу нет необходимости иметь рецепторы для каждой длины волны света, вызывающей ощущение определенного цвета. Для его восприятия, посчитал Юнг, достаточно трех рецепторов. Блестящая гипотеза Юнга, одного из творцов волновой теории света, оказалась невостребованной в течение пятидесяти лет, пока Герман фон Гельмгольц, исследуя зрение человека, не вернул ее к жизни, развив и поправив. Получила признание теория цветного зрения Юнга – Гельмгольца, согласно которой на светочувствительной оболочке глаза имеется три светочувствительных аппарата. Один из них преимущественно реагирует на красный цвет, второй – на зеленый, третий – на фиолетовый. Также, благодаря усилиям Гельмгольца, была вспомнена цветовая теория Гете. Он отдавал должное «цветовому постоянству» предметов, благодаря которому, как он полагал, люди знают, как эти предметы выглядят вне зависимости от длины волны падающих на них световых лучей.

В 1884 году Герман Вилбрандт, исследуя пациентов с дефектами зрения, высказал мысль, что в зрительной коре головного мозга должны быть отдельные зрительные центры, отвечающие один за «восприятие света», другой – за «восприятие цвета», а третий – за «восприятие формы». Однако анатомического подтверждения Вилбрандт этому не нашел. Четыре года спустя швейцарский офтальмолог Луи Веррей указал на то, что ахроматопсия (цветовая слепота) и даже гемиахроматопсия (потеря цветового восприятия в одной из двух половин поля зрения) могут быть вызваны повреждением отдельных участков мозга.

В 1957 Эдвин Лэнд продемонстрировал получения цветного изображения, которое поразило всех своей простотой и походило на цветную иллюзию, о которой говорил Гете, – иллюзию, продемонстрировавшую неврологическую правду того, что цвета не самостоятельные субстанции и не автоматическая корреляция длины волны луча света, вызывающие ощущение определенного цвета, а субстрат мозга. Эдвин Лэнд, изобретатель полароида, сделал два черно-белых слайда и спроецировал изображения на экран с помощью двухлинзового проектора. При съемке Лэнд использовал два фильтра: красный, пропускавший только длинноволновую часть спектра, и зеленый, пропускавший более коротковолновую часть спектра. При проецировании на экран длинноволнового слайда использовался красный луч из длинноволновой части спектра, а для другого слайда – луч белого света. Ожидалось, что на экране появится бледно-розовое изображение. Однако на экране неожиданно появилась цветная фотография женщины, блондинки с голубыми глазами и естественным цветом кожи в красном пальто с сине-зеленым воротником.

В шестидесятых годах XX века исследователи обнаружили в зоне V1 зрительной коры обезьяны клетки, чувствительные к длине волны, но не к цвету. В начале семидесятых годов Семиру Зеки удалось найти на уровне в коре головного мозга обезьян в зоне V4 группу клеток, которая, как он посчитал, реагирует на цвет. Зеки назвал их «цветокодирующими клетками». Таким образом, через девяносто лет, после того как Вилбрандт и Веррей высказали предположение о наличии в мозгу специального центра, отвечающего за восприятие цвета, Зеки доказал, что такой центр действительно существует.

Однако эти «цветокодирующие клетки» зоны V4 получают импульсы от клеток зоны V1, проходящие через промежуточную зону V2. Таким путем чувствительность популяции зоны V4 покрывает большую часть диапазона видимого спектра. Так Зеки подтвердил и гипотезу Лэнда на анатомическом и физиологическом уровнях: световые записи для каждого спектра принимаются чувствительными к длине волны клетками зоны V1, после чего сигналы сравниваются и коррелируются цветокодирующими клетками зоны V4. Каждая из этих клеток функционирует как коррелятор Лэнда или как исполнитель «акта суждения», о котором говорил Гельмгольц.

Но зона V4 не конечная, а промежуточная станция, посылающая полученные и обработанные импульсы дальше, на более высокие уровни – предположительно, гиппокампу (хранителю памяти), лимбической системе, миндалевидному телу, да и другим частям головного мозга. Прекращение поступления информации из зоны V4 в гиппокамп вполне может стать причиной потери памяти о цвете.

***

Мы узнаём цвет объектов исключительно по отражаемому ими свету. Цвет определяется длиной волны этого света. У нас в глазах есть специальные рецепторы, чувствительные к свету с разной длиной волны. Стало быть, сигналы, идущие от этих рецепторов, говорят нам, какого цвета помидор? Но здесь возникает проблема. Ведь это не цвет самого помидора. Это характеристика света, отражаемого помидором. Если осветить помидор белым светом, он отражает красный свет. Поэтому он и выглядит для нас красным. Но что если осветить помидор синим цветом? Теперь он может отражать только синий цвет. Будет ли он теперь выглядеть синим? Нет. Мы по-прежнему воспринимаем его как красный. Судя по цветам всех видимых объектов, наш мозг решает, что они освещены синим цветом, и предсказывает «истинный» цвет, которым должен обладать каждый из этих объектов. Наше восприятие определяется этим предсказанным цветом, а не длиной волны света, попадающего в наши глаза. Учитывая, что мы видим этот предсказанный, а не «истинный» цвет, можно создать эффектные иллюзии, в которых элементы рисунка, от которых поступает цвет с одинаковой длиной волны, кажутся окрашенными по-разному.

Посмотрите на рисунок шахматной доски.

Как это ни странно, квадраты А и В одинакового цвета. Можете сами проверить, закрыв остальную часть рисунка. Почему квадраты выглядят разными, если физически они ничем не отличаются друг от друга? Подобные иллюзии указывают на то, что наша картина окружающего мира не обязательно точна. Восприятие реальности определяется не столько тем, что происходит снаружи, сколько процессами в нашем мозгу. Реальный мир вовсе не заполнен яркими сенсорными событиями – это наш мозг окрашивает его своим чувственным восприятием.