«Около 800-1000 двигателей в год. Такого количества достаточно, чтобы за десять лет создать флот, способный возвести самодостаточный город на Марсе. На строительство уйдёт около 20 лет. Вероятно, к 2050 году успеем», — заявил бизнесмен.

Ранее стало известно, что SpaceX планирует открыть новую фабрику по производству ракетных двигателей Raptor в Техасе. Сейчас они уже используются в прототипах космического корабля Starship, который, согласно планам компании, в дальнейшем станет основным видом транспорта для межпланетных перелётов. Стоимость проекта Илон Маск оценивает весьма размыто, указывая сумму в диапазоне от $100 миллионов до $10 триллионов.

Источник

На Нетфликсе вышел любопытный итальянский фильм ужасов под названием «Классическая история ужасов» (A classic horror story). Это своего рода стёб на тему того, насколько плохо итальянцы снимают ужастики. При этом сам фильм — не комедия, а вполне жанровый хоррор, несерьёзность которого проступит только ближе к концу. Но давайте обо всём по порядку.

Несколько незнакомых друг с другом людей едут по Италии на карпуле. Карпул — это когда те, кому нужно дёшево добраться до места назначения, ищут попутчиков через приложение. В данном случае в одном фургоне собрались пятеро странных людей. У каждого из них в жизни явно что-то надломилось.

Пока машина едет сквозь красивый итальянский лес, пассажиры общаются, а водитель даже записывает видео для своего блога. А дальше происходят трагические события и вот, люди уже оказываются вдали от дорог, неподалёку со зловещим домом — кажется, тут живёт кто-то жуткий.

— Да это же классический фильм ужасов, — скажет один из персонажей, тем самым подчеркнув, что режиссёр намеренно ведёт сюжет по наезженным рельсам. И, действительно, фильм собирает все штампы — если уж проводить ночь в фургоне, то поближе к жуткому месту, чтобы злу не пришлось идти далеко, а то ещё устанет. Да и чтобы сходить в туалет — лучше зайти как можно глубже в лес, чтобы уж точно оттуда не выбраться.

Хотя большую часть фильма зритель и будет наблюдать за тем, как раскручивается классический хоррор, по-настоящему жутких сцен тут всего несколько. Пускай события развиваются медленно — смотрится всё это неплохо. Сказываются и интересные ракурсы, которые берёт оператор, и неплохие, хоть и малоизвестные актёры, по большей части итальянцы.

Ближе к концу фильм сползает в социальную драму — один из персонажей начинает рассуждать об итальянском кинематографе. Мол, зрители только и делают, что критикуют, вот и снимают в Италии одни тупые комедии.

В финальном акте авторы фильма делают попытку слегка пошатнуть четвёртую стену. Когда герои начинают говорить о сложностях работы режиссёра и особенностях жанра, кажется, что произведение утрачивает всю жуть и становится эдаким фильмом внутри фильма. В развязке же и вовсе чувствуется дыхание Тарантино.

Не стоит игнорировать сцену после титров, где наглядно показано, как сегодня люди смотрят и оценивают фильмы на Нетфликсе. Если вкратце — левой пяткой и также ставят оценки, даже не пытаясь вникнуть, о чём фильм.

Что получилось в итоге? Та самая классическая история ужасов, как и заявлено в названии, до последнего играющая в серьёзность, а потом переходящая в фарс. Если нравится такое — не пропустите.

***

Слежу за новинками кино в телеграм канале

***

Вроде не был особенно ярым его поклонником, но всегда удивлялся его неординарности, умению жить вне любой среды, выделяться, делать эпатажными банальные вещи.

На фоне вереницы уходов талантливых людей, потеря каждого из которых - отдельная драма, сегодня стало как-то совсем тоскливо. До конца не верилось, что Мамонова может не стать. Как будто стало в мире меньше какого-то наполнения. Не хорошего и не плохого. Просто чего-то важного, большого и до конца непонятого.

Зачем мы живем? Долгие годы я никак не отвечал на этот вопрос — бегал мимо. Был под кайфом, пил, дрался, твердил: «Я главный». А подлинный смысл жизни — любить. Это значит жертвовать, а жертвовать — это отдавать.

Видеть хорошее, цепляться за него — единственный продуктивный путь. Другой человек может многое делать не так, но в чем-то он обязательно хорош. Вот за эту ниточку и надо тянуть, а на дрянь не обращать внимания.

Самое главное, чтобы был зазор — между тем, кто ты есть, и тем, кем мог бы стать, если бы ничего не делал.

Любовь — это не чувство, а действие. Не надо пылать африканскими чувствами к старухе, уступая ей место в метро. Твой поступок — тоже любовь. Любовь — это вымыть посуду вне очереди.

Пить достойно — это редко у кого получается. А если кто и может, то великого уважения заслуживает. Потому что пить — это очень серьезный труд.

Чем дольше живешь, тем жить труднее. Не потому, что больше появляется забот, а просто счастья становится меньше.

Важно, как мы умрем! Одно дело — за правду и совсем иное — от водки.

Сядь напиши стихотворение хорошее, если ты поэт. Сядь напиши статью хорошую, если ты журналист. Найди хорошее, честное, чистое, чтобы в этом ужасе маленькую щелочку света сделать. Всегда можно.

У меня особенной славы не было и нет. Я широко известен в узком кругу. На нашу пользу нас не очень-то любили вот эти все ответственные работники. Нас отовсюду гнали. Показывали пальцем и говорили: «Не будь как Мамонов». Пушкин нам на все ответил: «Что слава? Яркая заплата на ветхом рубище певца».

Деньги — это хорошо, дело все в мотиве. Вот две женщины моют пол. Одна для того, чтобы 15-го получить зарплату, а вторая, чтобы было чисто. В итоге они обе 15-го получат зарплату. Но одна моет «туда», а вторая мимо. Ножом можно человека убить, а можно хлеб порезать. Также и с деньгами.

Когда образование становится на первое место, это уничтожает женскую сущность.

Если человек несчастлив в семье, он нигде не найдет счастья — ни в работе, нигде.

Я не сужу никого, ни гомосексуалистов, ни лесбиянок, но я к этому отношения иметь не хочу, и говорить об этом не хочу. Как православный человек я считаю, что это грех.

Это самый трудный подвиг — на себя поношение. Сказать — я хуже всякой твари. Ни сосед, ни Леша. Я.

К сожалению, мой друг, искусство — и это совершенно четко доказано — людей не меняет. Если бы меняло, то мы давно бы в раю жили! Сколько написано прекрасного: и Шекспир, и Пушкин, и Байрон, и Гоголь — все, что хочешь! Ан, нет…

Я знаю, что занимаюсь независимым искусством, странным, неудобопонятным, что меня любят от силы тысяч десять человек — но зато это люди, которым мое творчество действительно необходимо.

Не бойтесь смерти, но опасайтесь потерять близких. Больше не бойтесь ничего.

Не лгите родителям и врачам.