1. глава: Синяя папка. глава 1.
2.глава: Синяя Папка. Глава 2
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Кука просыпался ровно в шесть утра. Старая привычка вставать под гимн. Он любил лежать в кровати и слушать как по радио раздавалось бодрое - “Союз нерушимых республик свободных…”.
Только после этого он начинал жить по настоящему. Вперёд! К новым трудовым подвигам! Вставал с кровати и поцеловав в лоб жену свою Рину, шёл приводить себя в порядок. Гимн по радио уже несколько лет как перестали исполнять, но привычка осталась. Теперь он мысленно проигрывал этот гимн в своей голове . Двадцать минут он тратил на ванную комнату: принимал душ, чистил зубы и брился. Потом готовил завтрак - себе и супруге. Жена приходила на кухню, запахнув застиранный домашний халат и начинала обычный утренний разговор. Как и вчера. Как и год назад.
- Феликс сколько это будет продолжаться? Ну сколько? - спрашивала она.
- Да, дорогая? - он смотрел не на неё, а на кастрюльку, где в кипятке варились четыре яйца.
- Наши дети уехали в Израиль и уже поговаривают о внуках,Феликс.
- Да,дорогая!
- Все приличные люди давно уехали и только мы с тобой еще здесь. Я каждый день спрашиваю у бога - зачем? Зачем мы здесь - если все уже там?
- Так езжай. Я тебя отпускаю. - он снимал кастрюльку с огня и ставил чайник. Рина садилась за кухонный стол и нарезала половинку вчерашнего батона.
- Хлеб - то начали делать какой, - жаловалась она - Не хранится совершенно. И вкус другой.
- Да, дорогая. Ты будешь чай или кофе?
- Кофе, но ты мне не ответил? Что я там буду делать одна?
- Растить внуков, - он пожимал плечами и доставал из холодильника масло в стеклянной вазочке - Отдыхать на пляжах под горячим солнцем. Лечиться в современных санаториях, наконец сможешь посмотреть мир и попутешествовать?
- Ты говоришь такое каждый день, а между тем совершенно не собираешься меня слушать, - вздыхала она - Ты весь свой народ готов променять на этих алкашей и психов. Они тебе дороже детей.
- Мой народ здесь Рина, как и твой тоже, - он ставил на стол перед нею тарелку с пшенной кашей.
Но Советского Союза больше нет, - вздыхала жена - Нам было бы там хорошо.
Они завтракали молча и только когда наступала очередь пить кофе разговор продолжался:
- Дети пишут постоянно. Папа и Мама приезжайте. Мы вас устроим. У тебя такой богатый опыт, а ты спускаешь его впустую. Ты мог бы лечить за деньги. А не за эту нищенскую зарплату, которую приходится ждать по несколько месяцев.
- Думаешь, если у нас будет много денег, нам будет лучше жить? - отвечал он ей - Сильно сомневаюсь. Да и какой из меня еврей - я сало люблю. А ты езжай. Дети нуждаются в бабушке.
- Я? И оставить тебя дурака одного? Только и ждёшь что бы жена твоя уехала, а сам будешь с медсестрами тут развлекаться.
- Ой, ну не начинай, - морщился он - Двадцать пять лет вместе и я ни разу не давал тебе повода.
Только потому, что я бдительно стояла на страже интересов семьи. И всегда от тебя, у меня голова болит. Не знаю со мной ты или с Митькой своим проклятым? Каждый день ты только о нем и думаешь. Как бы его пить отучить. Так знай: если он сведёт тебя в могилу, я приду и зарежу его лично. И меня поймут. Меня не осудят. Он столько тебе крови испортил.
- Он обещал. Если попадется - то в Чибирях сгною. Такой у нас уговор весной был.
- Зарекалась свинья говно жрать…
- А ещё себя еврейкой считаешь. Эх Рина,Рина. - он качал головой и начинал собираться на работу. Когда он уже надевал ботинки в прихожей жена вдруг вспомнив крикнула ему из кухни:
- Я говорила с Ребе. Он сказал, что там тебе простят твою любовь к салу.
- Он так сказал?
- Да. И я не вижу теперь причин тебе не ехать.
- Я ушёл на работу, дорогая! - ему не хотелось пререкаться с утра и он сделал вид, что не расслышал. Жена что то ещё кричала, но он уже закрыл дверь с другой стороны. Спускаясь по лестнице, этажом ниже, он увидел нового своего соседа Павла Серова. Он как раз выходил из своей квартиры.
- Доброе утро Павел Федорович - поздоровался он.
Тот нервно оглянулся, но увидев его расслабился и кивнул в ответ:
- И вам того же…. Эээ… Я собственно забыл как вас величать…
- Можете называть меня Кукой. Меня все так зовут - ответил ему Феликс.
- Кука? Но разве это имя? - удивился Серов.
- Для меня, ещё какое, - признался Феликс - Не в больницу ли идете?
- Да, именно туда. Нужно срочно заняться рентгенаппаратом.
- Ах да. Он позавчера, как я слышал, взорвался. Удивительное дело, не находите? - вспомнил психиатр.
- Вы преувеличиваете - побледнел Серов - Там ничего серьёзного.
- Так давайте я составлю вам компанию. Я иду в поликлинику, но это рядом, - предложил Феликс - Или вы будете сопровождать вашу дочь в школу?
- Дочка приболела, - Серов мялся перед входной дверью - Всё таки лучше сегодня ей побыть дома.
- Так пойдемте. - психиатру почему то сегодня был очень интересен его сосед. Саврасов? Уж если Саврасов им заинтересовался - то что то тут было не так. Особенно после того как в больнице неожиданно вышел из строя рентген. Хирург Мышкин клялся ему, что виной всему были главврач и инженер Серов, вечером устроившие странный эксперимент в больнице. В результате больница была обесточена на час. Хорошо, что в это время не было операций и сложных больных. А то беда могла случится большая. Резервный генератор уже лет пять как не работал. Бывший завхоз давно уже продал топливо к нему и все запчасти. Серов якобы обещал решить и эту проблему.
На улице по дороге в больницу они разговорились.
- Тихий у вас город, спокойный. Нам тут очень нравится - делился своими впечатлениями Серов.
- Вы думаете? Тихо у нас только в морге -отвечал Феликс.
- А почему все вас называют Кукой?
- Так это целая история: почему, - усмехнулся психиатр.
- Расскажите?
Феликс невзлюбил алкоголь с детства. Его родители были тихими интеллигентными людьми.Работали учителями. Алкоголь в принципе не употребляли, но держали его для гостей и для расчёта за услуги. Маленький Феликс, как то раз, выкрал бутылку водки из серванта, чтобы попробовать ее с друзьями. Когда они, собравшись в штабе, устроенном на дереве уже начали ее распивать, один из мальчиков, которого они не взяли с собой, пожаловался его родителям. Мама Феликса лично забралась в штаб и стащила оттуда за ухо начинающего пьяницу.
Водку отобрали и в семье случился грандиозный скандал. Мама кричала тогда, что в семье учителей растет вор и всё это влияние их дурного деда. Других знаменитых людей, в семье не водилось. Отец молчал и слушал. Когда Мама закончила кричать и плакать он сказал, что если это вина деда - то дед сам и решит сложившуюся проблему. И отвел испуганного Феликса в дом, где жил дед Соломон Арсеньев. Дедушка Соломон, когда началась война,проводив семью в эвакуацию, остался на оккупированной территории и возглавил партизанский отряд. Феликс всего этого не застал: он родился в 1944. После войны, дед осел в этом городе и сюда же предложил перебраться всему семейству. Родители Феликса получили целую квартиру от советской власти, дед не остался с ними жить. Вернее, они сами не смогли. Соломон Арсеньев очень изменился вернувшись войны. Из городского вежливого архивариуса превратился он в настоящее чудовище с диким уничтожающим взглядом. Одноногий, вечно на костыле, с самокруткой в зубах, здоровенный старик в выцветшей гимнастерке ковылял по городу и вводил в ужас всех кто встречался с ним взглядом. Он обитал в бараке, в маленькой комнатке, где кроме кровати и горы бумаг, почти никакой утвари и не было. Отец привёл Феликса и поставил перед дедом на суд, вкратце объяснив причину.
Маленький Феликс дрожал от страха под его взглядом. Этот взгляд для него был самым страшным наказанием. Дед, выслушав отца, поставил перед маленьким мальчиком бутылку самогона и потребовал её всю выпить. Без закуски. Он наливал в железную кружку самогон и протягивал ее Феликсу, а тот пил. Пил и трясся от страха. Когда бутылка закончилась, Феликса начало рвать и отец вывел его на улицу чтобы привести в чувство. Следом вышел дед и внимательно наблюдал как его внука выворачивало наизнанку от самогона. “Теперь он уже долго не сможет”, объяснил дед отцу - “теперь он хорошенько запомнит, что это за пойло”. Надо ли рассказывать какую истерику закатила мать Феликса, когда узнала как решил проблему с водкой партизан Арсеньев? Слов было произнесено много. Но учение подействовало. С тех самых пор Феликс и разлюбил алкоголь и даже на свадьбе своей пил минеральную воду вместо шампанского.
- Вы спрашиваете меня, как я приобрёл это прозвище? Так я не против. - сказал психиатр - В 1972 году: начали у нас в городе по заданию партии,бороться с пьянством на производстве. И было принято решение начать вживлять ампулы - торпеды самым злостным пьяницам. Вот тогда я своего первого пациента на эту процедуру и подписал. И сам поучаствовал при операции.
- Да ладно? - засмеялся Серов.
- Я знаете ли не шучу. Это пациент думал, что это всё шуточки. Расписался в бумагах, при родственниках и свидетелях о своем согласии на процедуру и мы ему тут же провели операцию. А когда после операции ему объяснили, что с ним будет если он только в ближайший год к стопке прикоснется - с ним случился шок. Он, в одном больничном халате, бегал за мной с табуретом и грозился убить. Многие тогда это видели: как он бегал за мной и кричал - “Ну Сука погоди!”Но поскольку он был в шоке, то шепелявил и получалось - “Ну Кука погоди!”
С тех пор я и стал Кукой.
- Весело. Значит вы больше по алкоголикам?
- Когда как. Бывает, что и по психам и по наркоманам, - уклончиво отвечал психиатр.
- И много в городе наркоманов?
- Уже не много. Они все, у меня на учёте.
При упоминании о наркоманах дало знать о себе больное колено. Заныло так, что Феликс стиснул зубы и поморщился. Год уже прошёл, а нога всё болела. Ну и пусть.Малая цена за сделанное дело. Потребовалось и обе ноги бы тогда пожертвовал, лишь бы эта зараза не расползлась. Это заметил Серов и участливо спросил:
- Вам плохо?
- Нормально, - проворчал Феликс - Бывало и хуже. Возраст уже. Вот ногу и подклинивает. Нужно больше ходить.
- Вон такси стоит. Если хотите - я возьму - предложил Павел Фёдорович.
- Ещё чего не хватало. Дармоедов кормить. Тут идти осталось, всего две улицы, - отказался психиатр.
Они миновали площадь на которой стояло одинокое такси и продолжали разговаривать:
- Я пьющих людей определяю с первого взгляда. Вот вы, Павел, не очень давно здорово употребляли, ведь так?
- Это верно, - вздохнул Серов - пил просто дико.
- А потом вдруг взяли и перестали. А так не бывает. Обычно у бросающих пить, идет долгий процесс восстановления. В вашем случае было совсем по другому. Вы резко пить перестали. И совершенно без последствий. Я же вижу.
- Кхм. Да. Действительно. Я даже как то и не задумывался, - признался Серов.
- Вы принимали какой то препарат? - с интересом спрашивал психиатр.
- И да и нет. Это всё из-за дочери. Понимаете? Нам с ней пришлось очень срочно переехать. Смена климата повлияла, например.Да и воздух у вас замечательный. Может поэтому?
- Не понимаю - честно ответил Феликс. Он явно чувствовал, что Серов ему не договаривает. Но нажимать пока не хотел. В его привычное миропонимании, Серов никак не укладывался. Когда он начал пытаться расспрашивать его подробнее, тот вдруг заторопился и сообщив, что вспомнил о неотложном деле, оставил психиатра одного. Феликс поглядел ему вслед с подозрением, потом пожал плечами и пошёл к себе в поликлинику. Дальше был обычный рабочий день. До трёх он принимал пациентов. Профосмотры, справки, ничего необычного. Но сосед не шел из головы. Как же он так ловко пить перестал? Надо бы его исследовать.
