tristana77

Давно дело было, ещё при динозаврах до пандемии...

В одном маленьком, но гордом райцентре (с населением ок. 5000 чел.) ушёл на пенсию главред местной газетки (тираж ок. 800 экз.). Ну ушёл и ушёл, дело за малым - мэрии, как учредителю надо назначить нового главреда. Делов-то!
И вот тут начались танцы с бубном.

У мэрии был свой кандидат на главреда. Но тут вмешался какой-то чиновник из облцентра, который вдруг решил пропихнуть своего ставленника. Зачем ему это надо было - хуй знает - возможно решил, что свой человек "на раёне" сделает его пипец каким влиятельным. Короче, мэрия с этой позицией была не согласна. Началось обоюдное давление, которое вылилось в такую маааленькую холодненькую войнушку. И пока большие дяди и тёти решали, чей кандидат тру, а чей говно собачье, на место главреда посадили рандомного человека, чисто чтобы место не пустовало.

Это присказ. Теперь собственно история.

То что новая главредша - фигура абсолютно временная, знали все. Кроме самой главредши. Первым делом эта ТП заказала на дверь своего кабинета большую, размером с кремлёвскую могильную плиту, чёрную лакированную доску, где золотыми буквами были выведены её ФИО и должность, и уселась за стол в своём кабинете, преисполненная собственной значимости. Ну и всё. Этим её активная деятельность (которая не принесла вреда учреждению) исчерпывалась. Косячила и лажала она так, что хватило бы на целую книгу с названием "Да октуда ты, бля, взялась такая???" И коллеги, и клиенты сходились в одном - это была феерическая дура без надежды на исправление.

Один из самых фееричных эпизодов - это так называемые "официальные документы", далее - "доки". Немного необходимой инфы: газета выходит раз в неделю, и, время от времени, мэрия подкидывала те самые "доки" - постановления, решения, приказы и т.д. Первое - эти самые "доки" должны быть опубликованны в местной прессе обязательно, в ту же неделю, когда они были присланы. Даже если они по объему в несколько раз превышают объём газеты (такое нечасто случается, но случается). Второе - никакой отсебятины. Если, например, в каком-нить приказе пишется "освободить от занимаемой должности Иванова И. И., так как он лишился доверия", ни в коем случае нельзя исправлять на "в связи с утратой доверия", лучше позвонить в мэрию и ткнуть их в безграмотную формулировку, и тогда они либо пришлют исправленный вариант, либо скажут - печатайте как есть, это официальный документ и пох, что с косяками. Неисполнение этих двух нехитрых правил гарантирует работникам редакции (и в первую очередь главреду) широкий спектр анальных кар от учредителей, ибо их, в свою очередь, сверху тоже ебут неслабо за косяки. Поэтому с "доками" редакторские стараются не лажать, лучше уж в спортивном репортаже фитбол с фистингом перепутать, последствия будут менее болезненными. Спортсмены - они люди прямолинейные, но не такие злопамятные по сравнению с чиновниками.

Осенью, когда новая главредша уже главредила примерно месяц, на почту редакции упал пакет "доков". И, поскольку, у новой главредши установилась милая привычка - приходить на работу чуть ли не в полдень, когда она наконец-то пришла в редакцию, дизайнер компьютерной вёрстки и корректорша уже успели вставить "доки" в пейдж мейкер, проверить и распечатать, как это было при предыдущем главреде. Распечатанные страницы легли на стол главредше, которая при виде их скривилась типа "Что это и с чем это едят?" Ей объяснили. Вопреки логике, то что работа сделана, осталось только заправить в ризограф и печатать, мадам главредша разозлилась страшно и принялась отчитывать дизайнера и корректоршу "за самоуправство". Смысл её бредовых выкриков сводился к следующему - "как вы смеете, чернь, без моего ведома государевы документы печатать? Я тут хозяйка, мне и работать почётную работу. Марш в компьютерный цех, челядь, текучку делать и впредь все "доки" сразу направляйте ко мне". А так как главредша, на свою голову, тоже умела в пейдж мейкер, то "доки" она сверстала сама, отправив распечатанные дизайнером и корректоршей образцы не глядя в мусорку.

"Доки", как потом выяснилось, были свёрстаны главредшей с немалыми косяками. Там, в мэрии, посажен у них такой человек, чьи полномочия заключаются в том, чтобы редакторских дрючить за косяки в газете. Мужик въедливый и несдержанный на язык, но в принципе мирный, договориться можно, если адекватно воспринимать претензии. Бывает, позвонит в редакцию с предъявой типа: "Ребят, чё за хуйня, у вас в постановлении от такого-то числа за нумером таким-то пункты перепутанны". Признаёшь вину, и г-н Дрючник, сглаживает последствия, этакий буфер между редакцией и мэрскими чиновниками (ну, если ведёшь себя адекватно). Так вот, позвонил он тогда главредше по поводу косяков в "доках", а она ему ответила что-то типа "ну, подумаешь, ну ошиблась, их всё равно кроме бабок никто не читает, делов-то". Реакция от мэрии была крайне бурной - господин Дрючник явился лично в редакцию, вместе с ним собственной персоной явился мэр. Стал быть косяк в "доках" был невъебенный. Оба этих господина зашли в кабинет к главредше, чтобы засвидетельствовать ей своё почтение. И что уж они ей там говорили, история умалчивает, но после их ухода мадам ещё долго сидела в кабинете, а когда наконец-то вышла, то ни от кого не укрылся исходящий от неё крепкий запах валерьянки.

Придя в себя, мадам главредша тут же назначила виноватых. Ну, разумеется, это дизайнер и корректорша главзлодеи. На их доводы, что мадам не глядя принялась сама всё делать, хотя "доки" уже были свёрстаны, начальница принялась орать, что "вы должны были меня убедить! вы специально молчали!" и тому подобная ебанина, по результатам которой дизайнеру и корректорше выкатили выговор и лишили премии.

Дизайнер и корректорша обиду затаили, но виду не подали.

Канун Нового года. 29 декабря. На почте редакции висит очередной пакет "доков", и не абы что, а районный бюджет на следующий год - то есть невъебенно громадного объёма документ, состоящий в основном из таблиц. В принципе, мэрия, как правило, присылает экселевские таблицы - их легче вставлять в пейдж мейкер, но есть там один человек с низкой духовной ответственностью пидарас, который любит вордовские таблицы, сколько ему не объясняй о преимуществах экселя. Так вот именно он в те дни был ответственным за составление таблиц с годовым бюджетом, которые он потом вывалил на редакторскую почту. Не то что бы вордовские таблицы невозможно вставить в пейдж мейкер; можно, просто с ними возни больше, а иногда и конкретно чистый гемор.

Вечер, примерно часа четыре пополудни. Зам главного редактора в отпуске, дизайнер и корректорша слегли с ОРВИ и ушли на больничный (можно и поболеть, праздничный 52-й нумер газеты уже свёрстан и отпечатан и завтра должен быть отправлен по адресам), у себя в кабинетах работают бухгалтер и секретарша. Журналистка где-то на мероприятии. Главредша сидит у себя в кабинете. Раздаётся звонок. Господин Дрючник, который просит (пока ещё просит), что когда у вас там сверстают бюджетные доки, то пусть пришлют скрины на его почту, он лично проверит их, а потом даст "добро" на печать. Как выяснилось, тот осенний случай с "доками" главредшу ничему не научил, потому что она весьма легкомысленно отвелила, что-то типа "ну щас уже поздно, мы вам после новогодних каникул сверстаем и пришлём..."

Блять, даже парень, который бы полез в поликлиннике перед отрядом бабок, без очереди, к терапевту "только спросить", и то не так сильно рисковал....

Господин Дрючник завёлся с полоборота, он быстро утратил способность к цензурному наименованию некоторых слов и жизненных явлений. Годовой районный бюджет на следующий год, объясняет господин Дрючник, это такая вещь, которую опубликовать надо до конца этого года, и ему не важно, как они там в редакции будут это делать, пусть хоть время останавливают, но чтоб сегодня вечером скрины были у него на столе, он готов сидеть хоть до полуночи...

И он - господин Дрючник - не хочет даже в своих самых страшных ночных кошмарах думать, к каким последствиям приведёт неопубликование главного финансового документа района в нужный срок, но если такое, не дай бох, случится, они лично приедут к ней всей мэрией и устроют мадам главредше такой коллективный сеанс глубокой анальной любви, после которого ей будет ещё очень долго больно думать мозгом, если она, конечно, его у себя найдёт. Всё. Разговор окончен. Время пошло.

Главредша пытается вызвать на работу дизайнера, но тот голосом умирающего лебедя выдаёт, что не в состоянии даже принять вертикальное положение и на этом отключается. Бухгалтерша и секретарша в пейдж не умеют, поэтому отпадают сразу. В пейдж мейкер умеет заместительница, но она в отпуске, где-то на южных морях. (На самом деле, заместительница на тот момент уже второй день как приехала в город, но шифровалась в кругу семьи, потому как не считала главредшу человеком, ради которого можно забить на отпуск)

Короче, пришлось всё делать самой. Несколько часов напряжённой, выматывающей работы на пределе сил и возможностей. В одиннадцатом часу вечера господин Дрючник звонит и интересуется - скоро? а то он сидит один как дурак, хотя его дома семья ждёт. Главредша пытается свалить вину на дизайнера и корректоршу - мол, это они виноваты, это их работу она вынуждена делать. В ответ господин Дрючник (вот оно - главное преимущество маленьких городишков!) крайне едко парирует, что нечего сваливать вину на людей, у которых законный больничный лист и тем более, в дальнейшем срывать злобу, лишая их премии. Болеют они четвёртый день, а документы вас дожидаются всего три дня. Делайте вашу работу.

Первый час ночи. Главредша, с красными слезящимися глазами и диким тремором в руках и ногах вставляет последний фрагмент доков в пейдж мейкер... Всё... Только она не знает, как на компе делать скриншот. Звонит дизайнеру (ещё раз - первый час ночи). Трубу берёт его жена, которая хоть и спрсонья, но весьма чётко объясняет, в какие отверстия организма она вставит ей доки, комп и скриншоты, если она, блять, ещё раз позвонит ей среди ночи. Мадам звонит корректорше, которая не сразу (после 4-5 звонков) таки берёт трубку. После травматичного общения с г-ном Дрючником и женой дизайнера главредша даже принимает любезный тон: "Милочка, а скажи, пожалуйста, как делаются скриншоты на вашем компе?"
Корректорша: а зачем?
ТП: мне нужно отправить господину Дрючнику скрины бюджета для проверки.
Корректорша (принимая интонацию типа "тупая деревенская Дунька"): дык а зачем? Они ж в папке есть...
ТП: в какой папке?!
Корректорша (принимая ещё более тупую интонацию типа "первая дура на деревне"): ну, дык, папка "доки" на рабочем столе.
ТП: (звуки молчаливого охуевания).
Корректорша : дык мы с Федором (дизайнером) их все и сделали. В тот же день, как они пришли. Вас же тогдать не было, вы по магазам ходили, а мы на всякий случай сверстали, проверили, заскринили, ну и в папку закинули...
ТП: ТАК КАКОГО ХРЕНА ВЫ МНЕ НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛИ???
Ответ был классический
Корректорша: Дык, вы и не спрашивали...

Занавес...

Р. S. Были попытки мести со стороны главредши, но довольно робкие и нерезультативные, а ближе к весне учредители её выперли за прямо-таки ещё более невъебенные косяки.

Даже не знаю, уместен ли здесь тег "АУЕ"... Скорее уж "ахуй"...

Во второй половине декабря я куковала в областной больнице, а именно - в компании адекватных людей медитировала и принимала вкусные таблетки. В это время другие адекватные, но сильно затюканные реформами образования люди, готовились к встрече Нового года. (Тег "Новый год" не ставлю, потому что такая ебанина может в любой праздник случиться). Обычная предпраздничная движуха - все носятся с оформлением, выставками, репетициями номеров к новогоднему концерту. Одна моя знакомая - учительница танцев - помимо всего прочего, готовила танцевальный номер. Две её ученицы в костюмах ретромажорок (жилеты, белые сорочки, полосатые блючки, шляпы-канотье, тросточки и т.д.) должны были бить чечётку под тему из м/ф "Приключения капитана Врунгеля" ("Мы бандито..."). Недели репетиций, пошива и примерок костюмов и пр., и вот до концерта неделя, идёт репетиция, на которой на сей раз присутствует кураторша из отдела образования - бодрая тётечка, которая за 40 лет ни одного урока не провела, но зато имеет дохуя каких-то крутых и почётных учительских званий и наград. После чечётки, когда девчонки ушли со сцены, кураторша деловито цокает каблучками к учительнице танцев и начинает полупанически ей выговаривать вполголоса:
- Вы хоть понимаете, ЧТО вы делаете??? На вас же люди будут смотреть!
- А что случилось? - искренне недоумевает Мариванна.
- И вы не понимаете?! - ужасается кураторша. У вас же девочки танцуют под песню, прославляющую бандитский образ жизни!
- Ну и что? Это же минусовка! Они же не будут её петь! Они просто танцуют...
- Но все же знают, ПРО ЧТО эта песня! - не унимается кураторша.
- Послушайте, они же, в конце концов, не под "Гоп-стоп" танцуют! И даже не под "Владимирский централ"! - гнёт своё Мариванна. И, в качестве контраргумента добавляет, что, в свете известных событий, она ознакомлена со списками исполнителей, чьи песни нельзя включать на школьных дискотеках и под чью музыку нельзя отплясывать на мероприятиях. Так вот, творения композитора Г. И. Фиртича (автора мелодии) там нет. Да и вообще - приключения капитана Врунгеля - проверенный временем советский мультфильм.
Слушая эту тираду, кураторша надувается, словно-рыба фугу, в глазах - священный ужос престарелой девственницы, которая на старости лет наконец-то узрела мужскую пипиську... Всё это трансформируется в слова:
- А в "Ну погоди!" Волк курит! И что теперь! (машет перстом перед лицом Мариванны) Ваши ученицы тоже будут дымить прямо на сцене?! Это ещё хорошо, что я вовремя пришла, не представляю, чтобы было у вас на концерте. И...
Далее кураторша с помощью шипящих согласных толкает весьма эмоциональную речь, смысл которой сводится к тому, что, в то время как наши космические корабли бороздят и тд. и тп., некоторые несознательные педагоги своей неосмотрительностью толкают молодое поколение в бездну, поскольку сегодня они пляшут под а АУЕ-шные мелодии, а завтра, глядишь, и клиентов на трассу пойдут ловить (про трассу не утрирую, так и сказала). И пока кураторша шипела свою обличительную речь, Мариванне пришло в голову, что вот "неплохо там tristana77 устроилась - лежит себе в больнице, а ещё лучше Иваныч-трудовик устроился, который догадался полгода назад помереть..."

И пока Мариванна размышляла о тех, которым сейчас лучше чем ей, кураторша постановила: либо вы танцуете под другую музыку, либо не танцуете вообще. Конфликт закончился почти косплеем диалога из классического новогоднего фильма:

- Но ведь танец так поставлен.
- Переставьте.

На этом кураторша кончает и, деловито виляя пятой точкой, уцокивает со сцены дальше - бдеть и трудиться во славу образования и нравственности.

Мариванна понимает, что перед ней открывается бездна возможностей: найти мелодию с похожим ритмом, провести как минимум три репетиции с девчонками, и всё это за неделю. И это всё, принимая во внимание, что у и неё, и у девчонок загруженность перед праздниками невероятная.

Вдохнула.
Выдохнула.
Сосчитала до 19 (дальше в стрессе цифири забыла).

И пошла в раздевалку, и объяснила девчонкам, что нужно ещё три-четыре репетиции, потому что будет другая (хоть и похожая) мелодия. Если девочкам хочется порадовать родителей, родню и ещё пару сотен зрителей, то придётся в недельном расписании выкроить ещё немного времени. Девочки, что вполне естественно, спрашивают, почему нужно менять мелодию. Мариванна сначала решила выдать невинную версию, что-то там про авторские права и проч., но тут же подумала: "Да ебись оно конём, почему я должна прикрывать чью-то ебанутость. Девчонкам уже по 14 лет, всё они понимают". И рассказывает всё как есть. Поржали, конечно, но потом взялись за работу.

Директриса (которая в этой истории проявила себя как натуральная размазня) потом предъявила Мариванне за эту откровенность перед несовершеннолетними - мол, обязательно надо было выварачивать перед детьми всю подноготную учительских разборок - на что Мариванна (уже изрядно заёбанная) только устало парировала - "Правду говорить легко и приятно" (с), и на этом посчитала, что всё сказала.

На концерте дуэт оттанцевал нормально, только, по мнению девчонок и Мариванны, в начале немного налажали. Впрочем, зрители вряд ли это заметили.

Варюхино детство пришлось на конец 60-х - начало 70-х годов. Будучи 4-5-летней сикилявкой, она честно верила в аистов и капусту. С 6 лет, когда у неё появился младший братик (и она наблюдала изменения, которые происходят с мамой), она поняла, что если уж у тётенек растёт живот, а потом из них достают детишек, то аисты и семейство крестоцветных тут ни причём. Годам к семи-восьми в Варюхиной голове сложилась своя теория о появлении детей, а именно:
1. Беременность у женщины наступает после того, как она проглотит "специальную" таблетку.
2. Таблетку надо получить у специального врача, который проверяет женское здоровье.
3. Просто так такие таблетки врач не даёт, а только при предъявлении документов о законном браке.
4. Таблетку врач выдаёт, проверив здоровье женщины, тем не менее, есть куча семей без деток, потому что... (см. пп. 5 и 6).
5. Некоторые женщины обманывают врачей на счёт здоровья, поэтому "специальная" таблетка не срабатывает.
6. А ещё некоторые незамужние женщины, у которых не получилось выйти замуж, получают "специальную" таблетку путём обмана - обманывают врачей, подделывают документы о замужестве, крадут у врачей или семейных пар, или даже покупают по спекулятивным ценам. Поэтому в обществе принято относиться к незамужним матерям с осуждением. (это ж какой детектив можно было бы замутить, если бы эта теория работала! - прим. моё)
7. Таблетки эти очень дороги, т.к. на их разработку и производство тратится очень много средств. Но в СССР такими таблетками семейные пары снабжают за счёт государства, а в капиталистических странах семейные пары вынуждены приобретать "специальные" таблетки за свой счёт, поэтому там не всем по карману иметь детей.

Эта "таблеточная" теория лично для Варюхи многое объясняла и продержалась несколько лет. В старших классах Варюхино убеждение начало потихоньку трещать по швам. Это даже не смотря на то, что в школе параграфы "Размножение человека" были стыдливо пропущены биологичкой, типа "ну вы там сами прочитаете и разберётесь". Варюха даже сделала скидку на то, что при приёме "специальной" таблетки возможен "некоторый физический контакт между мужчиной и женщиной" - ну, типа, таблетку будущий отец передаёт будущей матери в рот посредством поцелуя (Варюха постановила, что, это, конечно, противно, но ради счастья материнства можно потерпеть). И, неизвестно, сколько бы ещё держалось это таблеточное объяснение, но как-то одноклассница Варюхи - девочка из самой что ни на есть неблагополучной семьи - окончательно развеяла все Варюхины убеждения, проведя среди неё подробный ликбез. Не только рассказала, но и показала. Нет, не на себе, а это были любительские чёрно-белые фотки - если кто помнит, был в застойные времена такой способ распространения порнухи - фотканье страниц западных порножурналов. Те фотки, что узрела Варюха, явили всё разнообразие способов и позиций. А с объяснялками одноклассницы развеяли последние иллюзии на счёт "специальных" таблеток.

Это, конечно, было шоком для Варюхи. Да как так-то??? Ведь всё так просто было и понятно, а главное, многое объясняло. А тут один сплошной тёмный лес с вопросами без ответов и чувством гадливости и отвращения. А папа с мамой??? Неужели они тоже... Да не...

Некоторое время у Варюхи ушло на то, чтобы поставить свой пошатнувшийся внутренний мир на место, в нужные пазы. После чего она постановила - она на эту гадость подписываться не будет, а посему замуж не пойдёт и детей заводить не собирается.

Сколько лет прошло, Варюха до сих пор уверена, что её теория со "специальными" таблетками, в отличие от реального положения вещей, и стройна, и идеальна, и удобна, и вписывается в науку. Но, к сожалению, не работает. Мир несовершенен(((

Правда, до сих пор понять не может, откуда у нее три замужества и пятеро мелких...

История простая, как картофельная тяпка...

Зашла как-то в мэрию, в кабинет к Мариванне дамочка 22-х лет, по поводу улучшения жилищных условий (мать-одиночка с тремя спиногрызами). Сидят, обговаривают вопрос, Мариванна наставляет - как заявление писать, какие доки собрать и т.д. По ходу дела Мариванне понадобилось отлучиться из кабинета. В общем, отошла в кабинет напротив, задала вопрос, получила ответ - пара минут, не больше.

И вот, после возвращения в кабинет Мариванны, посетительница как-то резко заёрзала как на иголках и вообще резко же засобиралась на выход. Короче, сказала, что срочные дела и ушла, хотя тему не дорешали. И тут, через пару секунд, ёкнуло-кольнуло что-то там у Мариванны. В кабинете в самом дальнем углу от входа, за спиной Мариванны, стоял шкаф - запертый (хотя ключ болтался в дверце). В том шкафу висели патьто и шапка Мариванны, стояли сапоги, а за сапогами, в самой глубине шкафа стояла сумочка Мариванны, а в сумочке той, помимо дамской дребедени, был остаток от аванса, 9000 руб. (Купюра 5000 ₽ + 4 купюры по 1000 ₽). Короче, кинулась Мариванна к сумочке, а денежки-то тю-тю... Вместе с деньгами исчез набор теней. Почтенная дама возмутилась и вызвала (тогда ещё) милицию.

На вопрос - "Кто?" - Мариванна тут же дала ответ. Естественно, та самая мамаша-просительница. Видеонаблюдения ещё не было, но день был неприёмный и та дамочка была единственной посетительницей в тот день. А потом, как оказалось, она ещё и пальцами своими на дверце шкафа и сумочке наследила. Короче, всё просто.

Задержаная и припёртая к стенке уликами молодуха признала, что деньги и тени взяла она. Но виновной себя не считает, потому что "А нечего свои сумки где попало разбрасывать!!!" Реального тюремного срока ей не дали, отделалась она то ли отсрочкой, то ли условкой, точно не помню. Самое интересное случилось, когда зашла речь о возвращении похищенного. Увидев в расписке сумму: "9000 (девять тысяч) рублей", дамочка возмутилась - "Чёй-то вдруг?!!" И дальше пошёл цирк с конями. Дело в том, что стырив деньги, молодуха тут же нашла им применение - 4 тыр. потратила на себя, а "ярославку" в порыве щедрости подарила своему сожителю. Поэтому возвращать дамочка согласилась только 4 тысячи, а остальное пусть требуют с её сожителя, это уже не её проблемы, вот пусть он и возвращает. Заявления ею делались на повышенных тонах и весьма безапеляционно, с уверенностью в собственной правоте, что привлекло тетеньку в погонах из соседнего кабинета, которая там разбиралась по поводу кражи из гаража. Тётенька в погонах была довольно крупной и умела разговаривать громко или очень громко. Поэтому она ОЧЕНЬ ГРОМКО и с применением местных идиоматических выражений убедила задержанную деньги вернуть полностью, а свои финансовые претензии к сожителю решать в частном порядке. Дамочка осталась при своём мнении, потому что до сих пор, как заходит речь о том случае, начинаются сетования с её стороны на "мировую несправедливость", потому что "ни за што-ни про што" сумму пришлось вернуть полностью, а полюбовник - гад такой! - деньги ей вернуть отказался!

Р. S. На возвращении набора теней Мариванна не настаивала.

Мелкая чиновница в провинциальном госучреждении. Для человека, вышедшего из маргинальной среды (каковой она была) - вполне себе годное достижение. Далее с её слов:

- Когда я была маленькой, мама развелась с папой. Потому что папа бухал. Я не знаю, как так можно было бухать, чтобы мама подала на развод, потому как она сама любила "тяпнуть". И не только по праздникам и выходным. Папа через пару лет спился до летального исхода. А мама вышла замуж на дядю Вадима. Дядя Вадим был нормальным папой мне и Вальку (младший брат) - покупал сладости, игрушки, не бил нас с Вальком, не приставал ко мне. Купил маме шубу. Был добрым. Но бухал. Сильно бухал. Как приедет с рейса, одарит нас с Вальком гостинцами, отправит к тётке и начинают с мамой отмечать и обмывать, аж дым коромыслом. Для всех жителей подъезда они были теми самыми соседями-мудаками, на которых нет управы. Ор, музыка всю ночь, какие-то разборки с гостями до утра. Короче, пиздец. Потом дядя Вадим вернулся с рейса раньше времени и застукал маму с мужиком. Нелегального хахаля зарезал кухонным ножом, а маму забил стиральной доской. Потом позвонил на 02, во всём признался и, не дождавшись ментов, повесился. Забавно, но люди в форме оформили эту коллизию как несчастный случай. Несчастный случай, блять... То есть, мамин ёбырь насинячился так, что споткнулся и упал на нож (раз десять если не больше), мама, увидя это, начала в шоке биться об стену, где висела стиральная доска. И билась, пока "стиралка" не сорвалась с гвоздя и не стукнула её летально по тыкве (тоже раз десять). А дядя Вадим, увидя такое, вздёрнулся (один раз). Ну, как-то так... Вообще, в девяностых и не такое в протоколах было. Хотя, наверное, и сейчас такое случается.

Валька отправили в детдом, а меня к себе забрала тётя. Вполне себе была заботливая и добрая. Работала в круглосуточном магазе. Постоянно мне вкусняхи с работы носила. Но бухала. Сильно. Поскольку дома была я, она бухала на работе. И так однажды с собутыльцами наебенилась, что по синьке избили хозяйку магаза. Ну и села тётушка моя в тюрьму, а меня забрали в интернат. Сидеть тёте было недолго, но, не просидев и года, скончалась она - то ли от тубера, то ли от менингита, точно не помню. И Валёк помер, так и не дотянув до совершеннолетия. Правда, помер он от передоза, но дебьютировал, безусловно, с алкашкой.

Такая вот история. Прям как в "Гамлете" Шекспира. Там тоже все умерли. Но если "Гамлет" - шедевр драматургии и ставится на мировых сценах, то история моей семьи - это какой-то ёбаный пиздец. И да - я и читала того "Гамлета", и кино смотрела со Смоктуновским, но так и не поняла, что Шекспир хотел сказать. Хотя тут, конечно, никаких претензий к Уильяму - просто он гений, а у меня просто с образованием жопа. Но в с случае с моей роднёй мне всё ясно: СИНЬКА - ЗЛО! Я вполне отдаю отчёт, что есть люди, которые могут закончить напряжённый день пивком или винцом без ущерба для себя. Я вполне допускаю, что в мозгах у меня встроена опция, которая позволяет отделять функцию "умение выпить" от функции "бля, иди проспись, овца, на ногах уже не стоишь". Но проверять не хочу. Поэтому только бокал шампанского или вина на праздниках. Никаких этих "Ты нас не уважаешь!", "Ты нам слёзы свои оставляешь!", "Ну чё ты как не своя?!" и пр. И никаких исключений.

__________________

Интересная философия у дамы (всякий раз, как за жизнь свою рассказывает, без Шекспира не обходится).
Но правильная.

Дело было в начале 70-х. Встретились как-то Маша и Паша. Понравились друг другу и поняли, что пришла любовь. Времена были не то чтобы до упора пуританские, однако для "энтих дел" общественное мнение всё-таки требовало законного брака. Ну, Маша и Паша поженились, отчего бы и не пожениться - делов-то! Поначалу супружеская жизнь всех устраивала: Паша после работы и в выходные ходил с корешами на рыбалку, пикники с пивом и закусью, тусовался по гостям, а по вечерам приходил домой где ждала его жена с вкусными блюдами и подолом в зубах; Маша же пока просто наслаждалась статусом мужней жены. Прошёл примерно год, и до Маши стало чё-то доходить, например, что Паша от семейного союза получает больше выгоды, чем жена. У Маши же только обязанностей и забот прибавилось, а бытовые проблемы вообще не решались. Паша был красив, умел лихо поипстись, был не дурак пожрать, а во всём остальном - извините-подвиньтесь. Про таких мужей обычно говорят, что "гвоздя в доме не забьёт" и этим всё сказано. Да, Пашец отстёгивал от своей зарплаты в семейный бюджет, но много ли получает разнорабочий? А Паша искать более выгодную работу не торопился, его и так всё устраивало.

Потом Паша стал погуливать от Машки и в один далеко не прекрасный день наградил жену лобковыми вшами. Не сказать, чтобы срамная болячка, конечно (и на том спасибо), но тоже приятного мало. Остаётся только догадываться о социальном статусе дамы, с которой связался непутёвый муженёк.

В общем, мандавошки были последней каплей и Маша стала подумывать о расторжении брака; и даже нагрянувшая в тот момент беременность её решения не изменила - маховик разрыва отношений был запущен на полную. Знакомые, услышав, что Маша рожать не собирается, выкатили Главный Довод, типа : "Ни в коем случае! Вот увидишь, как он переменится, когда родится ребёнок!" (тезиса, что "аборт - это грех", тогда не существовало). Маша что-то там слышала, что отцовство остепеняет великовозрастных долбоёбов, но проверять на себе эту теорию не было ни сил, ни желания. Развод начали, когда Машка уже не была беременной. Причём обиды на Пашку почти не было (кроме того случая с мандавошками). Ну, просто люди оказались разными и ждали от брака совершенно разных вещей, ну не случилось семейного счастья, оставалось только развестись и идти своими путями. В общем, на этом всё бы и закончилось, но дальше случился некоторый сюр.

Вечер. Машка после работы соображала себе ужин, когда в дверь стали звонить. Это точно не Пашец (на тот момент они уже всё порешали и в дополнительных переговорах не нуждались). Короче, какая-то девица по имени Лена. И понеслось... "Отпустите Пашу, разве вы не видете, что с вами он несчастлив, вы ещё встретите свою любовь, дайте Паше право на счастье". Ясно-понятно... Ленка честно попыталась объяснить "сопернице", что никто Пашку не держит, просто развод - дело небыстрое, это не 20-е годы, когда можно было развестись в одностороннем порядке, забежав в контору. Им с Пашей дали какое-то время "одуматься", которое вообще нафиг ни ей ни Пашке не надо, хорошо ещё что делить им нечего. "Короче, Лен, только подождать, и будет всё в ажуре".

Ленке было столько же лет, сколько и Машке (21), но судя по её представлениям об отношении полов и жизни вообще, "соперница" пребывала где-то на уровне 14-15-летней восторженной советской школьницы. В Ленкиной головушке смешались какие-то идеалы, "Алые паруса" и прочие романтические тараканы. Всё это вылилось в убеждение, что истинная любовь чистой девушки и благородные порывы способны изменить к лучшему даже самого безнадёжного мужчину. Машка сначала мысленно посмеивалась над этой идеалисткой, но потом чёта жалко стало эту дурёху, и она предприняла попытку спустить её на землю. Результатом было Ленкино заявление, что "Павел не такой! У нас НАСТОЯЩАЯ любовь!" Короче, ладно. Маша умыла руки, решив (в качестве самооправдания), что для Ленки Паша - ещё не самый безнадёжный вариант. В конце концов, это мог быть какой-нибудь матёрый сиделец в наколках. На этом вроде бы инцидент был исчерпан.

На другой вечер Ленка опять звонила в Машкину дверь. Машка решила было послать её по матери, но заключив, что при всей своей ебанутости, Ленка неагрессивная и драться точно не будет, дверь открыла. Ленка стояла на пороге с узлом в руках (какой-то ящик, перевязанный жёлтой тряпкой с бахромой). С перепугу Машка решила, что Ленка пришла к ней жить, и уже прикинула, чем будет спускать с лестницы "соперницу" - вручную или пиздить её тем самым жёлтым баулом, но всё оказалось ещё веселей.

В узле оказалась коробка, а в коробке посуда - какой-то сервиз. Ещё литровая банка мёда и маленький радиоприёмник. Выложив всё это барахло, Ленка озвучила условия: отпустить Пашу и дать ему право на счастье. Ну вы поняли. Маша клятвенно пообещала, что доведёт развод до логического конца и требовать обратно Пашу не будет, а сама при этом изо всех сил старалась не заржать в голосину.

Сервиз оказался вполне себе годным и функциональным, во всяком случае, не тем, что пылится в сервантах. Удобные тарелки, блюдца и кружки. Удобная сахарница. Никаких соусников и молочников. Единственный предмет "не к месту" - так это супница, которую Машка потом использовала как шкатулку для косметики и бижутерии. (Интересно, кто-нибудь в советской семье использовал супницу по назначению?) Вполне себе качественный приёмник. Вкусный мёд. И даже тряпка, которой был перевязан ящик, оказалась очень даже роскошной скатертью с бахромой.

В дальнейшем Маша эволюционировала во вполне себе хваткую и оборотистую даму из разряда тех, кто "своего не упустит". Тем не менее, она до сих пор считает, что тогда с Ленкой у неё была самая выгодная сделка в её жизни. И хотя Паша вышел и лицом, и хуем, лично сама Маша считала, что он не стоил даже коробки, в которую весь этот "выкуп" был сложен. Да и Ленке это приобретение счастья не принесло: она обслуживала Пашкины хотелки, потом (видимо, руководствуясь идеей, что отцовство делает человека солиднее) родила ему ребёнка. Не помогло - солидности и ответственности это Пашке не прибавило. Тогда Ленка родила ему ещё ребёнка, но и двоекратное отцовство не избавило Ленкиного муженька от статуса ебантяя. Ленка готова была и третьего ребёнка родить, и даже четвёртого и тд. Но тут Пашец подался в шабашники - было такое племя из советской эпохи, у которых "адрес не дом и не улица" - и пошёл колесить по нашей необъятной. Машка считает, что Ленке и её детям это только на пользу пошло, сколько бы там Ленка не ныла и плакала. И вернулся ли её благоверный, она не знает, поскольку уехала из города.