SexFox

О некоторых вещах стараешься не вспоминать, так же как и наша семья о 90-х. Я заканчивала школу, отчим свалил по тихой грусти, оставив письмо в духе: "Ты вырастешь и всё поймёшь." Выросла, не поняла. В первую же волну сокращений маму сократили одну из первых, опыта выживания у людей ещё не было. Кто скажет, что сейчас кризисы были - да что вы таки знаете о кризисах? Сейчас вообще малинник, работу можно найти и перебиться, тогда работы не было от слова совсем.

Бабушка с дедушкой открыли мне сберегательный счёт к 18-летию. Тысяча рублей, это таки были деньги. Я успела добежать и купить на эти деньги проигрыватель, на следующий день этих денег не хватило бы и на обломок  пластинки. Бабушке иногда выдавали пенсию, на эти деньги мы и пытались прожить всей семьёй - я, мама, бабушка, и семья дяди с двумя детьми.

Мама носилась в поисках работы, пыталась продавать какие-то БАДы, выращивать тюльпаны, хваталась за всё. Пока не наступало совсем голодное время. Вы знаете, сколько неплохой картошки можно найти в выброшенной гнилой около погребов? А если её приготовить с обрезочками мяса, летящими из-под топора на рынке? Тогда их можно было собрать совсем бесплатно. А ещё задаром отдавали подтухшее мясо. Немного, но это была еда.

Я таскала мамину одежду и перешивала на себя. Я думала, она не замечает, а ей просто не на что было купить мне одежду. Прости, мама, тогда я не думала, в чём будешь ходить ты.

Как-то вечером я сидела и рассматривала чудесные китайские закладки из перьев, которые привёз откуда-то дед. Запас ватмана у меня ещё был. Из каких чудесных перьев делали тогда подушки! Никакой сортировки - они норовили высунуться ночью и устроить тебе целебную иглотерапию. Из вскрытой подушки я выгребла целый мешок и начала клеить на бумагу - закладки и картины. Рамки делались из камыша, собранного на болоте, мы ходили с мамой вдвоём и резали этот самый камыш. Сделанные в будние дни закладки и картины я несла на ступеньки кинотеатра, где по выходным тусили художники и продавала. Зимой там становилось холодно, приходилось перебираться в переход торгового центра и сидеть там. Пусть небольшая, но это была копейка в дом.

Мама сначала сидела в ларьке, торгуя всем подряд, потом её по большому знакомству устроили в клинику санитаркой. Мы уже не собирали картошку по погребам, у нас были деньги на хлеб.

Флешбеком накрыло с головой, когда в самом начале коронакризиса сократили. Очень живо вспомнилось отсутствие вакансий и картошка у погребов..

Мои таланты в создании апокалипсиса на ровном месте ни у кого сомнений не вызывают. Знакомые и родственники надеются, что всё закончится хорошо, но звонят почаще. Видимо, чтобы уловить момент без катастрофы, пока не получилось.

Для увлекающихся людей придумали прекрасное - тебе напоминают, что ты что-то опять забыл. "Вам нужно продлить разрешение на охотничье гладкоствольное оружие." - точно же! Я заполнила формы, отправила и выдохнула. ЛРОшники пригласили заглянуть в пятницу, мы договорились встретиться и порассматривать мои ружья.

Я металась по дому в поисках папки с оружейными документами. Хорошо, что РОХи лежали отдельно, остальное пропало бесследно. "Может быть, выложила в гараже?" - я обыскивала гараж, папки не было. Я опять пролюбила все полимеры. Не то, чтобы там было что-то ценное, но отдавать копии паспорта, медсправки и корешок розовой бумажки на нарезное в чужие руки я не хотела.

"Думай, женщина, думай." - скорее всего я забыла её при получении разрешения на нарезное. Блин. Я набирала номер разрешительного отдела.

- Вы не находили у себя папку с документами? - я затаила дыхание.

- Да, нашли. Она уже подшита к вашему делу. - женщина на том конце телефона была сурова.

- К делу? - голос предательски сорвался на писк.

- Ну да, подшили к делу, отправили по такому-то адресу. Через три недели документы приедут в ваш разрешительный отдел, а они с вами разберутся. - это звучало лет на двенадцать без права переписки. Может, хоть передачи пропустят?

- Они со мной разберутся? - я шмыгнула носом.

- Ну да, они их вам отдадут.

- А... Что мне за это будет? - может быть не двенадцать лет, может быть условно?

- Да ничего не будет, просто получите обратно. Недели через три.

Из-под гаража выглянула недобитая мышь, я уже готова была её любить и целовать в неумытую морду. Но на всякий случай шуганула веником, чтобы не расслаблялась. Мы с ней ещё побегаем на свободе.

Сезон опят - коварное время. Забегаешь с лес на пять минут, подрезать немного к обеду. Приходишь в себя с двумя вёдрами в руках и без штанов. Связанные штанинами, они висят через плечо, пока ты машешь ножом вокруг очередного пенька.

Комары на природе вводят тебе чистый ботокс, придавая глазам элегантный разрез, а лицу приятную, но немного неравномерную округлость. Ты рассказываешь шарахающимся от тебя людям, что это не заразно, с шумом скребя по свежесъеденным местам. "Ну да, комары и крапива." - соглашаются они, глядя на неравномерно заплывшие глаза, и отходят подальше. Никто не хочет быть таким же красивым, как ты.

Из леса идёшь, обходя пеньки по широкой дуге и прижмурившись, чтобы не разглядеть очередное нападение. Чтобы не споткнуться, приоткрываешь глаз и видишь под ногами очередной выводок, доверчиво смотрящий на тебя. На толстеньких ножках, с веснушчатыми шляпками, они сидят прижавшись друг к другу, как котята.

В общем, одно ведро удалось отдать на усыновление в обмен на мешок свеклы. Второму я определённо буду рада зимой в засушенном виде. Главное - завтра случайно в лес не заглянуть. Ну, или хотя бы запасные штаны взять.

Через неделю отсутствия все сдержанно реагируют на сообщение: "Еду домой, вечером буду." Домашние затихают и прикрывают глаза от ужаса. Дверь домой открывают издалека палкой и немедленно убегают. На пороге стоит всклокоченный драный бомж с нечёсаной бородой рюкзаком и ружьями. Из-за угла тебе предлагают раздеться не заходя в квартиру и поставить одежду в коридоре, пугать соседей и отгонять бомжей запахом. После километров полей и болот ты плевать хотела на тонкости, почёсывая опухшую от комаров щёку и спрашивая: "Жрать есть чё?"

Неделя без связи и людей вокруг гарантированно делают из меня приличного человека. Подъём в 4.30, забег по ночному болоту с попытками не упасть по пути к лодке, несколько часов медитации на рассвет, крики "греби, блин!" - и ты становишься философом, сбрасывая с себя суетность будней.

На охоте везде стояла великая сушь, вокруг болот горели торфяники. Обычные болотины высохли до состояния асфальта и весело хрустели под ногами. Утка сказала, что тут плавать неудобно и улетела искать места помокрее.

Прорыв к далеко лежащим озеркам среди пересохших болот превратился в квест с отбитыми о Каракат конечностями, воплями при переворачивании и лежанием задницей в болоте. Вот пример лужи, подходящей для становления философа:

Воронка на переднем плане - место медитации задницей вниз, в обнимку с ружьём. Наполняющиеся водой сапоги и грязевые ванны всегда придают законченность образу.

Просохнув, к вечеру идёшь назад, проникаться прозрачно-хризантемным лепестком месяца, проступающим на закатном небе. Он затягивается лёгкой дымкой набежавшего облака, небо сменяет розово-голубые переливы на закатный фиолет, перечёркиваясь косыми линями верхушек камыша. Тихо спускаются сумерки, невдалеке с шумом возится ондатра, пробираясь по своим делам. Она выходит к лодке, копошась в паре метров от тебя, спускается в оду и перечёркивает озёрную гладь, разделяя отражение неба прямым росчерком

В лагере около костра тебя уже ждёт шулюм из добытых накануне чирков и быстрый отбой. Потому что завтра по плану в 4.30 - начало утренней медитации.

Всех охотников - с полем!