LyublyuKotikov

Причин у этого несколько. Одна из них — культурные особенности Японии и своеобразное отношение к смерти, продиктованное синтоизмом, главенствующей религией региона. Другая — сохранившаяся со времен Второй мировой войны серьезная цензура и самоцензура японских медиа, которая не всегда укладывается в привычную систему рейтингов. Сейчас насилие на экранах в Японии официально регулируется стандартной системой рейтингов, но с демонстрацией крови и увечий все еще есть сложности: телевидение стремится оградить зрителей от такого контента с участием реальных людей. Зато у анимации подобных ограничений нет, и это развязывает руки авторам рисованных историй.

В этом материале мы собрали топ-10 кровавых аниме, уровень жестокости в которых зашкаливает. И при этом у них отличные сюжеты!

1.«Берсерк»

Эталон брутального темного фэнтези

В истерзанный коррумпированным правителем и его армией демонов город приходит загадочный воин с огромным мечом. Он называет себя Черным мечником, и его цель — расправиться со злом.

Аниме-адаптация одноименной манги начала выходить в 1997 году и быстро стала эталоном в своем жанре. Это брутальная и вдумчивая история о мести и поиске справедливости, а ее главный герой — классический средневековый рыцарь с трагическим прошлым. Только еще у него огромный меч и мотивация бесконечно крошить им и людей, и нечисть. Интересно, что по уровню жестокости «Берсерк» значительно уступает манге-первоисточнику, но все равно остается одним из самых кровавых аниме в истории.

Чем шокирует

• Пытки

• Казни

• Долгие страдания

• Массовые жертвы

• Натуралистичность

2. «Кровь-С»

Изящно нарисованный кровавый хоррор

Студентка Сая — жрица в живописном храме богов озера. Как и все девочки, она ходит в местную школу. Кроме уроков и работы в храме, на нее возложена и более важная задача: Сая истребляет кровожадных монстров, терроризирующих деревню. Однако ей предстоит узнать шокирующую правду о своем происхождении и месте, которое она так самоотверженно защищает.

На первый взгляд, «Кровь-C» похожа на вполне обычное аниме, основанное на японской мифологии и рассуждениях о природе зла. Но это впечатление постепенно рассеивается: с каждой серией кровожадность происходящего растет в геометрической прогрессии.

Чем шокирует

• Жестокие бои с использованием холодного оружия

• Сражения с монстрами

• Быстро растущий уровень насилия

3. «Хеллсинг Ultimate»

Кровавые разборки вампиров-нацистов

Тайная организация «Хеллсинг» защищает Британскую империю от нежити и других сверхъестественных сил. Их главное оружие — супервампир и превосходный стрелок по имени Алукард. Нападения нежити на мирное население становятся все более масштабными, и вскоре выясняется, что на Алукарда объявлена охота. За этим стоит организация «Миллениум», которая со времен Второй мировой войны стремится возродить Третий рейх при помощи армии вампиров.

Это хороший пример сочетания качественной истории с запредельным уровнем насилия. Вампирская тема полностью оправдывает обилие кровавых сцен, делая из них полноценные двигатели сюжета, а не просто шоустопперы. А еще в центре сюжета невероятно харизматичный вампир — Алукард стабильно входит в разнообразные списки величайших персонажей аниме.

Чем шокирует

• Протыкание осиновыми кольями

• Поглощение крови

• Огнестрельные ранения

• Массовые убийства

4. «Убийца Акамэ!»

Топ-10 предательств

Юный Тацуми переезжает из голодающей деревни в погрязший в жестокости Токио и вступает в «Ночной рейд» — тайное подразделение революционеров, намеревающихся свергнуть императора. Революция набирает обороты, и действия «Ночного отряда» становятся все более жестокими.

Центральная тема сериала — предательство в разных его проявлениях, которое становится главной движущей силой сюжета. В первую очередь это напряженный боевик и политический триллер, а жестокие и изобретательные убийства выступают в нем практически как фан-сервис. И это не делает кровавые сцены менее эффектными!

Чем шокирует

• Пытки

• Казни

• Потрошение

5. «Когда плачут цикады»

Она упала на нож. Семь раз

Школьник Кэйити переезжает вместе с родителями в деревню Хинамидзава и постепенно заводит там новых друзей. Близится фестиваль «Ватанагаси», и Кэйити узнает, что четыре года подряд в этот день происходят кровавые убийства и исчезают люди. Школьникам предстоит выяснить, что за этим стоит: безжалостные маньяки, злые духи или что-то еще более страшное.

Аниме «Когда плачут цикады» — часть культовой франшизы, выросшей из одноименной видеоигры с разветвленным сюжетом. Но если в игре и написанной по ее мотивам манге большая часть смертей оставалась за кадром, в сериале страдания подробно смакуются. Насилие здесь циклично и центростремительно: каждая новая арка мрачнее предыдущей, а упор делается не только на нагнетании параноидальной атмосферы, но и на шоковом факторе.

Чем шокирует

• Членовредительство

• Наблюдение за умирающими

• Демонстрация ран и разложения

• Самоубийства

• Психические отклонения

6. «Вечеринка мертвых: Истязаемые души»

Школьники встречают жестоких призраков

Группа ребят очень не хотела расставаться со своей подругой. Чтобы связать свои судьбы, они решили провести магический ритуал, используя маленькие бумажные амулеты в форме кукол. Но что-то пошло не так, и ребята оказываются в измерении, населенном ужасными призраками. Если они не найдут способ вернуться в свой мир, то погибнут страшной смертью один за другим.

Сборник из четырех новелл основан на видеоигре Corpse Party, и это один из самых ужасных аниме-сериалов всех времен. Во многом результат обязан творческой свободе, которую дали сценаристам и художникам: их главным заданием было создание шокирующих историй. Способы умерщвления героев тут достаточно разнообразны — от протыкания глаз ножницами до свежевания.

Чем шокирует

• Пытки

• Повешение

• Сдирание кожи

• Долгие страдания

• Психологическое насилие

7. «Токийский гуль»

Кровавая история будней современного упыря, запрещенная в России

Свидание студента Кена Канеки прошло неважно: девушка оказалась кровожадной упырицей и попыталась его съесть. Чудом уцелев, Кен сам становится наполовину гулем — существом, которому необходимо пожирать людей или других монстров, чтобы выжить. Он встречает других гулей, учится справляться со своими новыми способностями, ищет способ оставаться человеком в безжалостном мегаполисе.

Репутацию этому аниме во многом подпортил его же фандом, чересчур увлекшийся мрачной эстетикой и романтизацией насилия. Тем не менее «Токийский гуль» — отличный представитель жанра темного фэнтези, задавший планку для других историй (например, «Человека-бензопилы»).

Чем шокирует

• Каннибализм

• Членовредительство

• Психологическое насилие

• Пытки

• Расчлененка

8. «Человек-бензопила»

Топ-100 способов разрезать любое живое существо

Жизнь Дэндзи пошла под откос: отец повесился, оставив огромные долги перед местной мафией, и теперь парень вынужден отрабатывать их. Его задача — охота на демонов, и в этом ему помогает Почита — очаровательный демонический пес с торчащей из головы пилой. После очередной, не очень удачной стычки Дэндзи сливается с Почитой и получает сверхспособность превращаться в бензопилу, и с этого момента его жизнь навсегда меняется.

Сюжет этого аниме балансирует на грани классических историй и едкой пародии на шаблоны жанра. В нем есть место циничному юмору, пошлым подростковым шуткам и зашкаливающей безбашенной жестокости, которая при этом не смотрится пошло или примитивно.

Чем шокирует

• Расчлененка

• Много расчлененки!

9. «Атака титанов»

Эпичное аниме с невероятным числом жертв

Человечество годами ведет борьбу с огромными гуманоидами-людоедами — титанами. Чтобы выжить, люди построили высокие стены, но однажды в них появляются бреши, и титаны атакуют мирные города. Среди их жертв оказывается мать Эрена Йегера, обычного мальчика из небогатого района. Чтобы отомстить, Эрен вместе с друзьями детства идет служить в армию и вступает в элитное подразделение, воины которого осмеливаются выходить за пределы стен и встречаться с титанами лицом к лицу.

История о непрекращающейся войне людей и титанов — самое обсуждаемое аниме современности. Его фанаты привыкают к тому, что жизнь любого героя может оборваться внезапно, а графичность насилия со временем только растет, приобретая титанические масштабы. Но главный шокирующий козырь этого аниме — обилие прозрачных отсылок к самым ужасным событиям XX и XXI веков.

Чем шокирует

• Масштабные баталии

• Многочисленные жертвы

• Поедание людей живьем

• Кровавые поединки титанов

• Разнообразие способов убийств

• Исторические параллели

10. «Эльфийская песнь» / Erufen rito (2004)

Короткая юбка, милые рожки и руки по локоть в крови

Студенты встречают на улице бездомную девушку Люси, страдающую от амнезии. Они предлагают ей кров и помощь, не подозревая, что на самом деле она серийная убийца-мутант с раздвоением личности и психокинетическими способностями.

Число жертв в каждом эпизоде «Эльфийской песни» исчисляется десятками, отрезанные пальцы и конечности отлетают от своих владельцев в эффектном рапиде, кровь льется рекой, а виновница всего этого наблюдает за происходящим глазами, полными боли и грусти. Все это сочетается с изящной рисовкой, обилием культурных отсылок и философским подтекстом.

Чем шокирует

• Расчлененка

• Анатомические подробности

• Убийство животных

• Намеки на сексульное насилие

• Пытки

• Психологическое насилие

Источник: https://www.kinopoisk.ru/media/article/4008152/

Он одинаково достоверно показывал жизнь американского гангстера, боксера-чемпиона и тибетского монаха. Он собирался стать священником, но снял фильм, который обвинили в богохульстве. Скорсезе утверждал, что, предпочтя кино церковному служению, он не совершил предательства, так как кино тоже говорит о духовном. По крайней мере, его кино.

Жизнь, как зебра

В карьере Скорсезе черные и белые полосы чередовались с такой регулярностью, что в итоге сложились в этакую аккуратную уличную «зебру», обозначившую его путь от режиссера-неудачника до живого классика.

Талант Мартина был очевиден для сокурсников и преподавателей нью-йоркского университета, где в середине 1960-х он постигал глубины киноискусства. Не имея денег на хорошую кинокамеру, Скорсезе занимал ее у друзей и за несколько часов, на бегу, снимал этюды намного лучше, чем те, кто корпел над ними месяцами.

Но с первым полнометражным фильмом (ставшим также актерским дебютом Харви Кейтеля) как-то не заладилось: три года Скорсезе снимал и переснимал, пока в 1968 году картина «Кто стучится в мою дверь?» не обрела окончательный вид и узкий круг ценителей. Мартин тогда находился под сильным влиянием французской новой волны, а для простого американского зрителя это был малопонятный киноязык. Зато начинающего режиссера похвалил мэтр Джон Кассаветис, посоветовавший Мартину всегда держаться авторского подхода и не гнаться за кассовыми сборами. С таким же успехом можно было посоветовать голодающему не переедать: Скорсезе годами не мог найти денег на второй фильм, так что в итоге согласился на место режиссера картины категории B (то есть малобюджетного фильма без претензий) «Берта по прозвищу «Товарный вагон» (1972) с Дэвидом Кэррадайном и Барбарой Херши.

Кино и Алиса

Нет худа без добра, и умеренный успех «Берты» помог ему найти денег на фильм, с которого начался «настоящий Скорсезе», – «Злые улицы» (1973). Мартин понял: для настоящего прорыва он должен не фантазировать, а рассказывать о собственном опыте, о том, что знает лучше всего. Он снял бескомпромиссный фильм о жизни на улицах Маленькой Италии – нью-йоркского квартала, в котором он провел детство и юность. Здесь снова играл Кейтель, а также Роберт Де Ниро, вскоре ставший главным актером Скорсезе, его альтер эго.

«Злые улицы» сразили критиков наповал, и Скорсезе был провозглашен новой надеждой мирового кино. Он соединил легкий, рваный темп новой волны с вдумчивостью итальянского неореализма, его внимательностью к деталям. Еще две особенности фирменного стиля Скорсезе проявились в этой работе: он просил актеров импровизировать и вести себя спонтанно, чтобы диалоги и ситуации были максимально свежими, естественными, а затем на месяцы уходил в затвор монтажной студии, добиваясь нужной структуры и ритма кино.

С прокатом «Злым улицам» не повезло: лента вышла почти одновременно с «Изгоняющим дьявола», и публика предпочла фильм ужасов (впрочем, это кино тоже выдающееся и проиграть ему не стыдно). Зато звезда «Изгоняющего» Эллен Бернстин «Злые улицы» посмотрела – и предложила Скорсезе кресло режиссера в своем проекте «Алиса здесь больше не живет» (1974), трагикомедии о том, как оставшаяся без мужа женщина выживает и воспитывает сына. Номинация на Золотую пальмовую ветвь Каннского фестиваля и «Оскар» Эллен Бернстин за ее роль были неплохим уловом для режиссера, с которым еще вчера никто не хотел знаться. Рейтинг Скорсезе резко пошел вверх, и, воспользовавшись этим, он сделал один из лучших и самых известных своих фильмов – «Таксист» (1976). На этот раз Мартин получил не только номинацию, но и саму Золотую пальмовую ветвь.

На улицах Нью-Йорка

Скорсезе воспел Нью-Йорк в кино, как это сделал Лу Рид в музыке, а Хьюберт Селби в прозе. Слово «воспел» выглядит немного высокопарно, потому что все трое предпочитали непарадную сторону города, населенную одинокими отчаявшимися людьми, по-своему ищущими немного света и тепла в джунглях из камня.

Герой «Таксиста», молодой ветеран вьетнамской войны, колесит по ночным улицам мегаполиса, пропитываясь грехами и безумием их обитателей до такой степени, что у самого начинает ехать крыша. Спустя 20 лет Скорсезе вернулся к этому мотиву в «Воскрешая мертвецов», менее известном фильме, в котором Николас Кейдж играет парамедика, работающего на «Скорой помощи».

В 1989 году Скорсезе инициировал съемки «Нью-йоркских историй», киноальманаха из новелл трех режиссеров – его самого, Фрэнсиса Форда Копполы и Вуди Аллена. В этот раз родной город был показан им не в столь мрачных тонах.

Кстати, о Копполе. Именно Скорсезе по-дружески консультировал его, когда Фрэнсис задумал снимать «Крестного отца». Он водил гостя из Калифорнии по Элизабет-стрит и другим улицам Маленькой Италии, показывал интересные места, объяснял, какие тут царят нравы, вспоминал о гангстерах, за которыми ему приходилось наблюдать в детстве.

На дне

Собственно, у Скорсезе есть фильм, который так и называется, «Нью-Йорк, Нью-Йорк» (1977), довольно неуклюжий мюзикл, снятый на волне успеха «Таксиста» и успеха этого не повторивший. Причина была в том, что Скорсезе, став знаменитостью, подсел на кокаин, который сильно отвлекал его от работы. Не помог даже роман с Лайзой Миннелли, исполнительницей главной роли. Кстати, Скорсезе был большой женолюб. Не считая коротких увлечений, он был женат пять раз, в том числе на Изабелле Росселини.

С детства Скорсезе страдал от астмы, и кокаин чуть было не свел его в могилу. Удивительно, но один из самых яростных своих фильмов – «Бешеного быка» (1980) по мотивам мемуаров боксера Джейка Ламотты – он снимал, будучи физически в очень плохой форме. И все же он собрался с духом, понимая, что от этого фильма зависит его дальнейшая карьера. Скорсезе признавался, что он ничего не понимает в боксе, но отчаяние, которое режиссер испытывал при мысли о своей разрушающейся жизни, зарядило этот фильм страшной энергией. Роберт Де Ниро, со своей стороны, выложился на полную: сперва хорошенько накачался, а потом набрал 20 килограммов жира, чтобы сыграть располневшего боксера на пенсии. Чтобы уйти от ассоциаций с вышедшим незадолго до того «Рокки», картину сделали черно-белой. «Бык» получил шесть номинаций на «Оскар», выиграв две: за главную роль и за монтаж.

Фильмы большие и маленькие

Среди 25 полнометражных игровых фильмов Скорсезе есть абсолютные хиты вроде «Таксиста», «Бешеного быка», «Цвета денег», «Славных парней», «Авиатора» или «Банд Нью-Йорка», а есть фильмы, о которых вспоминают гораздо реже, например, «После работы», «Эпоха невинности», «Воскрешая мертвецов», «Хранитель времени», «Молчание». Тем не менее это картины, заслуживающие самого пристального внимания. Другое дело коммерческая сторона творчества: «Король комедии», «Кундун», «Воскрешая мертвецов» и «Молчание» провалились в прокате, а ряд других фильмов, подобно великому «Бешеному быку», едва покрыли затраты на производство. Но Скорсезе удавалось держаться на плаву, время от времени выдавая популярный фильм, повышавший его кредит доверия.

Первой по-настоящему кассовой голливудской картиной Скорсезе стала «Цвет денег» 1986 года: фильм об игроках на бильярде с Полом Ньюманом и Томом Крузом. Мартин сначала не горел желанием снимать этот фильм, но Ньюман, много лет носившийся с идеей сделать продолжение «Мошенника» (1961), убедил его.

Верующий искуситель

Успех «Цвета денег» позволил Скорсезе сделать то, что он давно откладывал, – экранизировать роман «Последнее искушение» греческого писателя Никоса Казандзакиса.

Режиссер знал, что нарывается на скандал: за вольную трактовку евангельской истории Казандзакиса осудил Священный синод Греческой православной церкви; свое неудовольствие выразил и Ватикан. Скорсезе считал себя убежденным католиком, пускай его многочисленные браки и не соответствовали представлениям церкви о правильной семейной жизни. В отрочестве он ходил в католическую школу, серьезно готовя себя к священническому сану. «Последнее искушение Христа» (1988) не было хулиганской выходкой бывшего семинариста, каких история, увы, знает немало. Сам режиссер утверждал: «Я снял этот фильм как молитву, как акт поклонения. Вся моя жизнь состояла из кино и религии. Ничего больше».

Ему казалось, что есть смысл показать альтернативную версию жизни Иисуса. А вот Де Ниро так не считал и мудро отказался от главной роли. Она досталась Уиллему Дефо. Понтия Пилата должен был играть Стинг, незадолго до этого блеснувший в «Дюне» Дэвида Линча, но он также решил держаться от греха подальше, и его место занял Дэвид Боуи.

Скорсезе ввел на съемках своеобразную аскезу, запретив всей команде курить, – ему не хотелось, чтобы папарацци сняли евангельских персонажей с сигаретами в зубах. Но чувства верующих он и без этих фото задел нешуточно, изобразив Иисуса в эротической сцене с Марией Магдалиной.

В Париже фильму устроили жаркий прием: кинотеатр, в котором шел фильм, просто сожгли. В Греции, Аргентине и ряде других стран картину запретили. Несколько лет после премьеры режиссеру пришлось появляться на публике в сопровождении телохранителей.

Зато, когда 30 лет спустя Скорсезе снял «Молчание» – о христианских миссионерах в Японии, – он устроил специальный пробный показ в Ватикане, чтобы узнать мнение епископов и священников. Но если о «Последнем искушении» шумели много, то «Молчание» прошло почти незамеченным.

Китай сердится

В другой раз Скорсезе удалось разозлить Китай. В основанном на автобиографии Далай-ламы XIV «Кундуне» (1997) речь, естественно, не могла не зайти о китайском вторжении в Тибет. В КНР напряглись, учитывая, что за несколько месяцев до «Кундуна» в прокат вышел «Семь лет в Тибете» с Брэдом Питтом – фильм, в котором китайские власти показывались не с лучшей стороны. Решив, что Голливуд затеял идеологическую атаку, Пекин постарался задавить «Кундун» на стадии производства, пригрозив Universal Pictures санкциями и потерей перспективного рынка.

Universal Pictures испугалась и вышла из игры, зато неожиданную смелость проявила компания Disney, взяв режиссера под свое крыло. Впрочем, ей пришлось об этом быстро пожалеть. С одной стороны, компания дала Скорсезе возможность доснять и выпустить один из красивейших фильмов в его карьере (да еще с прекрасной музыкой Филипа Гласса), а с другой – сделала всё, чтобы о «Кундуне» как можно скорее забыли. Убытки от запрета диснеевской продукции в Китае заставили Disney покаяться. Руководство студии высказалось красноречиво: «Плохие новости в том, что фильм снят. Хорошие – в том, что его никто не посмотрел».

Слышать подобное режиссеру было, наверное, очень обидно, но Скорсезе – тертый калач и не питал никаких иллюзий в отношении киностудий и их политики.

Мафия одобряет

Считается, что Скорсезе любит снимать мафию и насилие. На самом деле гангстерских фильмов у него не так много, но все они на редкость весомы. «Славные парни» (1990) по мотивам биографии гангстера Генри Хилла получился таким убедительным, что сам Хилл, прятавшийся в то время от мести подельников, не вытерпел и отказался от секретности, чтобы похвалить Скорсезе, да и самому урвать кусок всемирной славы.

Что касается насилия, то Скорсезе нередко приходилось выкручиваться, чтобы получить приличный прокатный рейтинг и избежать удаления жестоких сцен. Он даже придумал прием: добавлять в фильм какой-нибудь совсем дикий, но малоценный эпизод, чтобы отвлечь им внимание цензоров. Например, пытка, при которой голову зажимают тисками, как в «Казино». Как ни странно, именно эту сцену цензура не тронула.

Скорсезе не смакует насилие, как Тарантино, не любуется им, как создатели сериала «Острые козырьки». Он изображает его прямолинейно, натуралистично. Эти сцены вызывают у зрителя скорее отвращение, и очевидно, что такие же чувства испытывает сам режиссер.

Наиболее жестоким своим фильмом Скорсезе называет костюмированную драму «Эпоха невинности» (1993): моральная жестокость ее героев намного страшнее любого физического насилия.

История меломана

Скорсезе – человек поколения классиков рока, ровесник битлов, роллингов, Хендрикса и Моррисона. Фанат рок-н-ролла, он напичкал свой первый малобюджетный фильм дюжиной песен разных групп середины 1960-х, а потом узнал, что за их использование надо платить авторские отчисления – сумму большую, чем стоил сам фильм.

Затем его занесло на Вудсток – главный фестиваль в истории рока. Это был 1969 год, и непризнанному гению было нечего есть, так что Скорсезе нанялся оператором к своему бывшему оператору Майклу Уолди, ставшему теперь режиссером, – такая вот рокировка. Но отличился Мартин не за камерой, а в монтажной мастерской, где помог скомпоновать десятки часов фестивальных съемок в плотные три часа экранного времени. Фильм «Вудсток» получил в 1970-м «Оскара», в том числе за монтаж, хотя Скорсезе не мог полноценно участвовать в триумфе, так как не был членом гильдии киномонтажеров.

Добившись признания как режиссер, он снял несколько документальных фильмов о своих друзьях и кумирах. Первым был «Последний вальс» в 1978 году – о прощальном концерте группы The Band. Получился печальный портрет стареющего рок-поколения в лице Боба Дилана, Эрика Клэптона, Нила Янга, Джони Митчелл и других друзей группы.

Среди прочих работ Скорсезе – «Да будет свет» (2008) о The Rolling Stones, «Жизнь в материальном мире» (2011) о Джордже Харрисоне и два фильма о Бобе Дилане: «Нет пути назад» (2005) и «Rolling Thunder Revue: История Боба Дилана глазами Мартина Скорсезе» (2019). Кроме того, он продюсировал документальный проект из семи фильмов «Блюз, музыкальное путешествие» (2003) о корневых музыкантах этого жанра.

Не стоит забывать и такие «мелочи» в фильмографии нашего героя, как клип Bad для Майкла Джексона и сериал «Винил» (2016) о музыкальной индустрии 1970-х: Скорсезе выступил продюсером и снял пилотную серию.

Труды киномана

Далеко не все режиссеры интересуются чужим кино, а вот Скорсезе принадлежит к категории отпетых синефилов. В его фильмах можно найти сотни цитат разной степени тонкости. Как настоящий киноман, он не только не прячет заимствования, но, наоборот, подчеркивает их, потому что это не мелкое воровство, а дань признания всем тем фильмам и режиссерам, на которых он вырос.

Став мэтром, к которому прислушиваются, Скорсезе выпустил два четырехчасовых документальных фильма: «История американского кино с Мартином Скорсезе» и такой же фильм об итальянском кино. Он обращает внимание зрителя не только на хрестоматийные картины, но и на малоизвестные фильмы – потерянные жемчужины, которые помнили только знатоки вроде Мартина. Также режиссер создал организацию по поиску и реставрации старых кинопленок.

Еще один важный документальный фильм Скорсезе «Письмо к Элиа» (2011) о любимом им режиссере Элиа Казане, снявшем «Трамвай «Желание», «В порту», «К востоку от рая» и ряд других больших фильмов середины ХХ века. Скорсезе взял на себя смелость поговорить о человеке, чья репутация среди американских кинематографистов была сильно подмочена, после того как он выдал несколько своих бывших товарищей по компартии во время «голливудской охоты на ведьм» в начале 1950-х. Мартин настаивал на том, что нельзя отменять искусство из-за проступков его создателя.

Актеры Мартина

Скорсезе любит работать с проверенными людьми: Де Ниро он снял в десяти фильмах (включая свежих «Убийц цветочной луны»), Кейтеля и Ди Каприо – в шести, Джо Пеши – в четырех. Можно сказать, что Скорсезе повезло с актерами, а можно сказать, что актерам повезло с ним. Они готовятся к съемкам у Скорсезе как к главному испытанию в жизни: Де Ниро не только качался и толстел, но и учился играть на саксофоне, портил себе зубы и претерпевал прочие лишения. Дэниел Дэй-Льюис ради «Банд Нью-Йорка» стал профессиональным мясником, Ди Каприо чуть сам не сошел с ума, изучая душевные болезни во время подготовки к «Острову проклятых». Но актеры уверены, что их жертвы будут не напрасны и они вкладывают силы не в какую-то быстроприготовимую чепуху, а в потенциальный шедевр.

Скорсезе и сам иногда поигрывает – чаще всего в собственных фильмах, как Эльдар Рязанов, но иногда может и удивить. Например, появиться в эпизодической роли в «Анне Павловой» Эмиля Лотяну, совместном советско-франко-англо-немецко-кубинском фильме 1983 года, или сыграть Ван Гога в одной из новелл «Снов» (1990) Акиры Куросавы.

Картина «Убийцы цветочной луны» — уже не последняя лента 80-летнего мэтра. На 2024 год запланирована премьера байопика «Рузвельт» – американского президента в этой ленте сыграет Ди Каприо. Да, Скорсезе любит работать с проверенными людьми.

Источник: https://profile.ru/culture/volk-s-elizabet-strit-80-let-mart...

Волей-неволей задумаешься иногда о городах, а то и целых странах, которые, как обещают в прессе, довольно скоро уйдут под воду, если человечество не придет к углеродной нейтральности. Например — о Кирибати, бедном островном государстве, разбросанном по Тихому океану. Для его спасения однажды придумали возвести искусственные атоллы из пластика, который засоряет мировые воды, но местное правительство решило, что все же целесообразнее перенаправить весь бюджет в образование, чтобы граждане смогли найти себе приличную работу, когда станут климатическими беженцами. Тут же задумаешься о Маршалловых Островах, где особняки офшорных миллиардеров скоро будут наползать друг на друга, как хижины в трущобах Сан-Паулу или Калькутты. «Я приговариваю тебя к казни водой!» — будто говорит нам мироздание вслед за кафкианским Отцом. И к сожалению, так мы устроены, но мало кому будет искренне жаль приговоренных, которых коллективное человечество едва ли в состоянии отыскать на карте.

Совсем другое дело — территории, включенные в разнообразные списки, скажем, ЮНЕСКО. О них нас учат думать, что они — наше общее нематериальное и материальное достояние. На ум первым делом приходит Венеция с ее открыточными видами, пережившими многочисленные войны и власть фашистов, некоторых из которых сами же породили. Вторым делом на ум приходит Санкт-Петербург, который для туристов называют Северной Венецией. Куда бы ни увела страну власть, вряд ли многие от души обрадуются, когда ледяные воды смоют Эрмитаж вместе с Исаакием, и только призраки с «Авроры» будут тяжело гудеть, бродя между раздувшихся и почерневших трупов с нечеткими чертами лиц.

Дебютная книга прозы Кати Морозовой плавает и учится дышать водой одновременно во всех этих по большей части воображаемых мирах, в действительности имеющих лишь номинальную территориальную привязку.

Открывает этот сборник из пяти или шести текстов рассказ «Венецианки», жанровая принадлежность которого определена как кводлибет. В данном случае под этим жутковатым словом имеется в виду нарочито долгий каталог вроде бы не связанных между собой людей, явлений, ситуаций:

«Маленькая Леда сквозь полусомкнутые веки разглядывает силуэт кого-то из кузенов, сопящего над ней с намерением приняться за свое. Голова медленно раскалывается, хрустит под натиском сероватого неба. Козима не переносит, когда супруг, что-то в экстазе бормоча, запускает руки в ее волосы, напоминающие сразу и пучок водорослей, и гнездо чайки, и венок из гиацинтов. В окне густой субстанцией почти неподвижная стоит вода, к мутно-зеленому воздуху примешиваются испарения шляп, туфелек, затхлых париков и нестираных перчаток. Мадам Ларош видит в тарелке свернувшегося клубочком крошечного осьминога Octopus vulgaris и признает в нем сгусток эмбриона, который извлек из нее доктор, кажется, за пятьдесят франков».

И так далее, пока тот, кто составляет каталог, не приходит к закономерному выводу, что «это можно продолжать бесконечно».

В современной культурной ситуации, приветствующей апокалиптические мотивы, этот художественный метод ассоциируется прежде всего с самыми субверсивными литературными практиками — от Николая Гоголя до Питера Сотоса. В «Венецианках» вроде бы не происходит ничего фантастического, экстраординарного, и все же центральное чувство этого компактного текста — тревога почти мистического характера, а вернее тревожность от постоянного присутствия щупалец осьминога, то становящегося человеческим эмбрионом, то блюдом на тарелке, то групповым изнасилованием. Перед нами онтологический тру-крайм, в котором нет трупов, но в котором каждый кусок металла — это в потенции орудие для аборта, а каждый цветок — насильник. Само бытие здесь обретает явные преступные черты.

«Венецианки» наверняка отпугнут иного читателя своей герметичностью, напоминающей о прозаических опытах, например, Аркадия Драгомощенко или Шамшада Абдуллаева. Однако такое впечатление неизбежно возникнет лишь при их чтении в отрыве от остального корпуса текстов, вошедших в книгу. «Венецианки» — это скорее не самостоятельный рассказ, а предисловие, которое в концентрированном виде содержит то, что будет развернуто в дальнейшем.

Например, в следующем сразу за «Венецианками» рассказе «Инкубация», центральным образом которого становится игла Адмиралтейства. Если в открывающем текст сборнике сомнению подвергаются физические свойства окружающего мира, мутирующие в монстров, когда проникают в наше сознание, то здесь схожим образом препарируются свойства памяти. Какого цвета один из визуальных символов Петербурга? Точно ли золотого? Или это ошибка нашей памяти, а в действительности он бесцветный, но позолоченный солнечными лучами? Тревожности этим и без того неуютным сомнениям придает триллерообразный сюжет, в котором источником саспенса становится чеховское ружье, которое непременно выстрелит и вопиющую литературность которого полностью осознает повествователь — но ничего не может с этим поделать.

Заглавная «Амальгама» привлекательна прежде всего тем, что в ней ярко, отчетливо и понятно проступают черты того, что при желании можно назвать «обновленный русский вирд» (ОРВи). Из особенностей этого несуществующего жанра стоит назвать безритмовость повествования, а также кафкианский интерес к бюрократии и документации, сопряженный с недоверием к документу:

«Слежка за ландшафтом, линией горизонта, которую он вел со своего поста на балконе, по сути была тем же, чем занимались я и многие другие сотрудники департамента, фиксировавшие, наблюдавшие, вычислявшие, предсказывавшие то, что теперь нас ждет, — откуда бы оно ни шло, из лагуны ли, тумана, с соседних островов или материков, — только господин в мышином пальто делал это в одиночку, тайно».

Мы еще наверняка не раз встретим в новейшей русскоязычной литературе этот образ человека, служащего на непонятной для окружающих службе и ведущего документацию неизвестного назначения. Характерно, что и в пределах этого сборника закрывающий его текст с гипертрофированно поэтичным названием «Снег и камень» носит подчеркнуто сухой подзаголовок «Заметки к состояниям». (Тут сами собой рождаются ассоциации с совсем другим автором, создающим ОРВи в петербургском антураже — Алексеем Конаковым и его «Дневником погоды».) Это самый личный и очевидно автобиографический текст сборника о страхе зачатия, страхе вынашивания плода, страхе родов, страхе больше никогда не любить и не быть любимой, вообще — страхе изменить свой онтологический статус, став то ли жертвой, то ли соучастницей все того же глобального преступления (трансгрессии?) бытия:

«Последние дни зовусь дочерью, только дочерью, потом превращусь в мать. Зачем метаморфоза так мучительна? Было ли Дафне, Дриопе, Ио больно становиться иными? Переход в другое состояние всегда отмечен некоторым безумием».

Эта мучительная вопросительность — еще одна важная черта прозы Кати Морозовой и других писателей, действующих в поле ОРВи. На протяжении всей книги также наблюдается удивительное явление: всевозможные «кажется», «наверное» и прочие признаки сомнения из паразитоподобных частиц превращаются в полноценные смысловые единицы, чтобы постепенно, уверенно, будто холодными щупальцами подвести к тексту, образующему, пожалуй, ядро книги — диптиху «Трамонтана, аквилон», который так и начинается: «Казалось, это другой город. Нет, другая страна, другая земля». («В незнакомом городе, в незнакомой стране», — подтвердил бы Томас Лиготти, едва уловимо и, возможно, неосознанно, но все же присутствующий в «Амальгаме».)

Обнаружить исток морозовской прозы легко, если прибегнуть к нечестному приему — посмотреть на список авторов основанного Катей Морозовой журнала «Носорог», со временем ставшего издательством. Это спекулятивный реалист Квентин Мейясу и безумный перс Реза Негарестани, отчаянный самоубийца Эдуар Леве, уже упомянутый Шамшад Абдуллаев и так далее. Да, такая литература требует известных усилий от тех, кто захочет ее полюбить, и все же в ее версии, созданной Катей Морозовой, есть ценнейшая особенность, которую можно передать словами лишь иносказательно.

Представьте себе ситуацию. Лесник совершал обход, помечая краской деревья, подлежащие вырубке. Тут же, среди папоротника и мха, он обнаруживает труп пришельца — не какого-нибудь проклятого Ллойгора, а гуманоида, похожего на нас с вами: две руки, две ноги, безволосое туловище, разве что голова немного крупнее и глаза занимают ровно половину лица. И вместо того чтобы вызвать прессу, которая рассказала бы миру о первом достоверно подтвержденном контакте с внеземными цивилизациями, лесник хоронит пришельца по христианскому обычаю.

Уже потом, годы спустя, тот же лесник расскажет о случившемся какому-нибудь репортеру, ищущему сюжеты об ужасающих срезах реальности. К рассказу старика он добавит немало отсебятины и получившийся текст назовет «Водяной с Титана». Подумав, он для пущей интриги добавит к заглавию вопросительный знак.

И все же есть в похоронах пришельца по заведомо неизвестному ему обряду некое высшее милосердие, презирающее общепринятые представления о человеческом общежитии и потому над ними возвышающееся. Такова и дебютная проза Кати Морозовой из сборника «Амальгама».

Источник: https://gorky.media/reviews/vodyanoj-s-titana/

Робин Гуд и Челентано, Хулиганы-Терминаторы, Контакт с пришельцами, Звёздные войны и Дафт Панк, Бумер - Миссия невыполнима, Леон: Москва слезам не верит, Леди Димитреску и Большой Лебовский, Киану Ривз, Хищник-ребёнок, Харли Квин + Джокер, красотки блюют мишурой, Орнелла Мути и ведро, Blur и гололёд, Бэмби-стриптизёр, Эминем в Зелёной миле, нераздавливаемый Дарт Вейдер, страшный сон Тома Круза, Винсент вега и Черная Мамба, Фродо под газом, Семь Валли, Криминальная Маска, Кот и Канарейка, Вампиры с бульвара Капуцинов, Кровавая Ирония судьбы и другие кубы.

Мы видели ее на лице Тайлера Дёрдена из «Бойцовского клуба», Тристана из «Легенд осени», Расти из «Друзей Оушена», на многочисленных фото в журналах и интернете. Трудно поверить, но хозяину этой ухмылки, актеру Брэду Питту 18 декабря исполняется 60 лет.

Цыпленок Питт

На американском Среднем Западе, в Спрингфилде, штат Миссури, где рос Питт, было не принято мечтать о карьере кинозвезды. Местные жители полагали, что звезды рождаются в Калифорнии или Нью-Йорке, их же край создан, чтобы давать стране учителей, врачей, фермеров. Вдобавок семья Питта была очень религиозной – Голливуд в ней почитали гнездом порока.

И только в Миссурийском университете, где он, учась на специалиста по рекламе, посещал театральный кружок, Уильям Брэдли Питт поверил, что может стать актером. Поверил настолько, что соврал родителям, будто едет в Пасадену учиться дизайну, а сам рванул прямиком в Лос-Анджелес, став одним из миллиона полуголодных охотников за голливудской мечтой.

Сократив свое имя до Брэда, первое время наш герой перебивался типичными для начинающих актеров работами: был зазывалой ресторана в костюме цыпленка на 40-градусной жаре (годы учебы на рекламщика в университете не прошли даром), развозил холодильники на грузовике и стриптизерш на лимузине.

Актерское портфолио медленно пополнялось ничего не значившими эпизодическими ролями губастых подростков. Когда в 1990-м молодежный сериал «Дни славы» закрыли посреди первого сезона, Питт мрачно радовался, хотя играл в нем главную роль. Просто он не хотел становиться таким же кумиром юнцов, каким был в ту пору Джонни Депп с его «Джамп стрит, 21».

К тому времени Питт уже вкусил удовольствия играть главную роль в серьезном фильме – правда, этот фильм добрался до зрителя лишь 10 лет спустя после съемок. Речь о «Темной стороне Солнца» (1988), совместной американо-югославской картине Божидара Николича, в которой Питт играл прекрасного юношу, больного редкой болезнью – ксеродермой. Чтобы не погибнуть в мучениях, юноша был вынужден всю жизнь защищаться от солнечного света маской и плотной одеждой. Устав прятаться, Рик (так звали главного героя) срывает с себя защитную оболочку. Он готов прожить всего три дня, но зато полной жизнью.

Увы, в прокат фильм не попал и был выпущен на видеокассетах в конце 1990-х, когда Питт был уже звездой.

Товар лицом

«Сынок, тебе на редкость повезло с внешностью, – говорила Брэду мудрая мама, – так что не зазнавайся. Красота – это ответственность». И у Питта выработалось здоровое отношение к своим физическим преимуществам. Он не бунтовал против них, как многие из тех, кто желает доказать, что они актеры, а не фотомодели, но, помня мамины слова, использовал красоту как инструмент.

На первых порах в Голливуде смазливая мордашка скорее мешала Питту: выглядящего моложе своих лет парня никто не воспринимал всерьез и не пускал дальше крошечных ролей и рекламы. И только после фильма «Там, где течет река» (1992) стало понятно, что актер одарен не только привлекательным обликом, но и настоящим талантом.

Ко всему прочему он был еще как-то до странности похож на режиссера «Реки» Роберта Редфорда, стареющего секс-символа Голливуда. Так Питта одно время и аттестовали: «новый Редфорд». А учитывая, что старый Редфорд в молодости сильно напоминал легендарного Джеймса Дина, становится понятно, что Питт – это не просто симпатичное лицо, а воплощение определенного экранного типажа, к которому зритель исторически предрасположен. Другие известные версии этого джеймсдиновского типажа – Колин Фаррел, Бенисио дель Торо, Чарли Ханнэм. В каждом поколении актеров продюсеры стараются найти своего Джеймса Дина.

Тело мастера Бо

Создавая Питта, природа не ограничилась совершенством одной только головы. Любой фитнес-тренер скажет вам, что добрая половина записывающихся в спортзал мужчин приходит с запросом «хочу тело, как у Брэда Питта в "Бойцовском клубе"». Он заманил в качалку не меньше людей, чем Сильвестр Сталлоне.

Мужчины берутся за штангу, но, как правило, и через два года не видят в зеркале ничего похожего на Тайлера Дёрдена, ведь такое тело – это больше диета, чем тренировки. Питт в этом фильме не столько накачан, сколько «подсушен». Причем для актера, при всей его любви к алкоголю, сигаретам и чипсам (а герои его фильмов нередко что-то жуют), оставаться поджарым никогда не было проблемой – его организм легко держит низкий процент жира, чему большинство посетителей качалок могут только завидовать.

Питт с детства занимался спортом, поэтому уже в «Темной стороне Солнца» и «Тельме и Луизе» демонстрировал стройный, хорошо сложенный торс, из тех, что при минимальных тренировках легко обрастают мускулами. Спустя три десятка лет в «Вавилоне» (2022) Питту все еще есть чем гордиться, раздеваясь перед камерой.

Все растиражированные в интернете программы тренировок Питта для «Бойцовского клуба» и «Трои» – не более чем фантазии тех, кто хочет заработать на громком имени. Актер может много рассказывать о своем алкоголизме, но о работе со штангой молчит, как партизан, хотя, чтобы добиться формы, явленной зрителям в «Трое» (2004), ему явно пришлось попотеть.

На коне

Пройдя через горнило бестолковых молодежных комедий, в начале 1990-х Питт, которому было уже под 30, наконец добился статуса «многообещающего актера». Впрочем, в его поколении таких было немало, но у Питта в багаже уже имелась прихотливая драма «Джонни Замша» (1991), режиссерский дебют оператора Джима Джармуша Тома Дичилло. Вместе с Брэдом в фильме играл Ник Кейв.

Фильм «Замша» не был ориентирован на широкую аудиторию, а вот появление Питта в «Тельме и Луизе» (1991) Ридли Скотта, роуд-муви о женской солидарности, сильно подняло рейтинг актера. Еще пара ролей дозвездного периода – торчка Флойда в «Настоящей любви» брата Ридли – Тони Скотта и убийцы Эрла в «Калифорнии» Доминика Сена – и Питт был готов к большому взлету.

В 1994-м его имя уже гремело вовсю. Два популярных фильма – «Интервью с вампиром» Нила Джордана и «Легенды осени» Эдварда Цвика – сделали его новой звездой. В первом из этих фильмов, до появления «Сумерек» державшем звание самого кассового вампирского проекта, Брэд играл с Томом Крузом и юной Кирстен Данст, а во втором, красивой пейзажной мелодраме о любви, братстве и войне, – с Энтони Хопкинсом и Джулией Ормонд.

Этими ролями Питт сразил прежде всего женскую аудиторию. Длинногривый красавец, в «Интервью» нежный, а в «Легендах» удалой, на коне – Брэд соответствовал всем клише сердечно-романтического жанра.

Работа над «Интервью» давалась ему тяжело. Питт быстро понял, что находится не на своем месте, и пытался сбежать из проекта, но узнав, что это будет стоить ему $40 млн, остался тянуть лямку.

Терпение окупилось сторицей, и теперь главной задачей для него стало уйти от образа героя-любовника с обложек дамского чтива. Питт отчасти преуспел в этом, прекрасно встроившись в мрачнейший детектив «Семь» (1995) Дэвида Финчера, но особенно выпукло его альтернативные способности проявились в великолепной роли сумасшедшего Джеффри в антиутопии Терри Гиллиама «12 обезьян» (1995).

Ботан и мачо

В середине десятилетия Питт был уже одним из главных актеров своего поколения, тесня Киану Ривза, Мэтта Дилона и других. «Моя сестра не верит, что у меня есть поклонники, – смеялся Брэд в интервью. – Она говорит: "Этого не может быть, ты же ботан!"».

Но этот «ботан» играл с Робертом Де Ниро и Дастином Хоффманом в «Спящих» Барри Левинсона, с Харрисоном Фордом в «Собственности дьявола». С последним отношения не заладились, а вот с Энтони Хопкинсом Брэд чувствовал себя хорошо – и в 1997 году они снова снялись вместе в мистической драме о смерти «Знакомьтесь, Джо Блэк» Мартина Бреста.

Из фильмов того периода свежее всего сегодня смотрится красивый «Семь лет в Тибете» (1997), снятый французом Жан-Жаком Анно, до того прославившимся экранизацией «Имени Розы» Умберто Эко и мелодрамой «Любовники». «Семь лет» стоили Питту пожизненного запрета на въезд в Китай, так как поднимали болезненную для его властей тему оккупации Тибета.

Питт играл реального, еще жившего в то время человека, немецкого альпиниста Генриха Фаррера, в молодости отправившегося покорять восьмитысячник Нангапарбат, «Гору богов», и погрузившегося в жизнь загадочного и малоизученного европейцами Тибета. Собственно, фильм был экранизацией мемуаров Фаррера.

Когда съемки подходили к концу, открылись не афишировавшиеся прежде факты биографии Фаррера – он был обершарфюрером СС. Съемочная группа, и Питт в том числе, пришла в замешательство – но все же довела работу до конца после того, как было объявлено, что за Фаррером не числится никаких военных преступлений.

«Его имя Тайлер Дёрден»

Несмотря на попытки отбить у зрителей желание видеть в себе только героя-любовника, Брэд Питт продолжал восприниматься многими как чисто эстетическое украшение фильмов. Так продолжалось, пока ему не попался проект, которым он сумел переломить ситуацию.

То была экранизация романа Чака Паланика «Бойцовский клуб», которую задумал уже знакомый актеру Дэвид Финчер. Питту было поручено сыграть человека-мечту – причем в прямом смысле. Даже, лучше сказать, не мечту, а бред бедного, затюканного, теряющего связь с реальностью офисного клерка.

Роль Тайлера Дёрдена примеривали на Рассела Кроу, Мэтта Деймона и даже Шона Пенна, но вряд ли те сыграли бы ее так же смачно, как Питт. Он не большой любитель долгих перевоплощений и глубокого погружения в образ, но о работе в «Бойцовском клубе» (1999) Брэд все же сообщил нечто необычное: «Чтобы проникнуться моим героем, я оклеил весь свой трейлер порнопостерами. Это помогло».

У Тайлера Дёрдена темная аура, но он концентрирует в себе раскованность, свободу, уверенность и силу, ощутимые во многих ролях молодого Питта.

Фильм ждала необычная судьба: в широком прокате он провалился, но у определенной части аудитории, преимущественно мужчин около 30, вызвал подлинную одержимость: они начали создавать бойцовские клубы, в поединках пытаясь выколотить из себя трусость, отчаяние, растерянность. Кто-то пытался копировать манеры и облик Дёрдена, следовать немудреным постулатам Паланика.

Картина обрела поистине культовый статус, который с годами лишь окреп. Актуальности «Клуба» способствует то, что высвеченные Палаником и Финчером проблемы западного общества – безудержный консьюмеризм, инфантилизм и утрата мужественности – за прошедшие 25 лет никуда не делись, а, наоборот, многократно усилились.

Из культа в культ

По горячим следам Питт снялся в еще одной дерзкой картине, «Большом куше» (2000) только начинавшего разворачиваться и казавшегося тогда очень свежим Гая Ричи. Снова щеголяя поджарым телом и боксируя, Брэд убедительно сыграл пэйви – ирландского цыгана. В «Собственности дьявола» ему уже приходилось достоверно изображать ирландский акцент, а тут он и вовсе должен был говорить с произношением, которого сами англичане практически не понимают. Актер сперва запаниковал перед трудной задачей, но потом поинтересовался у Ричи: «А что, если ты вообще ничего не поймешь из того, что я скажу в кадре?» «Отлично!» – ответил режиссер. Примерно так и вышло.

Вообще большинство героев Питта говорят с его родным, «среднезападным» произношением – он не меняет его без особой надобности. Питт очень экономичен в своих перевоплощениях. В единственной (как ни странно) русскоязычной книге о Питте кинокритик Алексей Васильев дает свое объяснение «метода Брэда»: не стараясь лезть из кожи вон в каждой из сцен, он выбирает одну, в которой играет так глубоко, тонко и достоверно, что эта достоверность как бы распространяется на всю картину.

Сам актер говорит, что не любит тотального контроля, продумывания каждой ситуации заранее и предпочитает спонтанность. «Я обнаружил, что наилучшего результата добиваешься, когда просто оказываешься в какой-то ситуации и сам не понимаешь, что делаешь», – признаётся Питт.

Он от души наслаждается ансамблевой игрой, особенно если ей управляет такой виртуоз, как Стивен Содерберг, снявший трилогию об Оушене и его друзьях. Кажется, что в компании таких выдающихся актеров, как Джордж Клуни или Мэтт Дэймон, Питт чувствует себя еще лучше, чем когда ему в одиночку приходится занимать внимание зрителя. Он умеет блеснуть там, где уместно, и отойти на второй план, там, где требуется, будь то не слишком мудреная военная драма «Ярость» (2014) или тонкий финансовый романс «Игра на понижение» (2015).

Любимая роль

В 2001-м вместе со своей тогдашней супругой актрисой Дженнифер Энистон Питт основал кинокомпанию Plan B. С тех пор Питт – не только актер, но и «воротила шоу-бизнеса», продюсер. Его компания делала такие картины, как «Отступники» Мартина Скорсезе, «Чарли и шоколадная фабрика» Тима Бёртона или «Лунный свет» Барри Дженкинса, не говоря о дюжине фильмов с самим Питтом в главной роли. И первый «Оскар» Брэда был именно продюсерским – за «12 лет рабства» (2013) Стива Маккуина.

Дебютной продукцией Plan B стала пафосная «Троя» (2004), неуклюжая работа режиссера Вольфганга Петерсена, ранее снимавшего достойные фильмы «Подводная лодка» и «Идеальный шторм». Но в тот год многим почему-то захотелось сварганить что-то нелепое про Древнюю Грецию. Можно вспомнить и Оливера Стоуна, чья картина «Александр» собрала богатый урожай насмешек.

Как герой постеров и девичьих грез, Питт в роли Ахиллеса был великолепен. Но все остальное вышло столь нехорошо, что он постарался поскорее забыть об этом проекте.

Зато собственная кинокомпания позволила Питту сделать фильм, ролью в котором он гордится больше всего. Речь о «Как трусливый Роберт Форд убил Джесси Джеймса» (2007) Эндрю Доминика, в котором Питт играл легендарного безжалостного грабителя. По тому, с каким неспешным достоинством развивается эта эпичная картина, можно догадаться, что создатели не рассчитывали на массовый успех. А вот то, что киноакадемия в очередной раз прокатила Питта с «Оскаром», было обидно.

В фильме звучит музыка Ника Кейва и Уоррена Эллиса – и это лучший из их саундтреков. Кейв одно время дулся на своего коллегу по «Джонни Замше», говоря, что Питт зазнался и, став знаменитым, с ним даже не здоровается. Но ради искусства, наверное, забыл старые обиды.

А в 2013 году Plan B породил самый кассовый фильм в карьере Питта: им оказался зомби-боевик «Война миров Z».

Душа в потемках

У такого идеально сконструированного человека, как Питт, кажется, должна быть гармоничная внутренняя жизнь. Но тот, кто, по собственному признанию, с юных лет ни дня не провел без рюмки, косяка или чего-нибудь подобного, скорее всего, бежит от самого себя.

По словам Брэда, он дитя Среднего Запада, а не Калифорнии, где принято носиться со своими психологическими травмами. Человеку из Миссури, если в его жизни случаются проблемы, предлагается просто быть мужиком и не ныть. Брэд не перенял у родителей их крепкой христианской веры, поэтому все внутренние вопросы привык решать вышеупомянутыми рюмкой и косяком.

О том, что такой стиль жизни не способствует семейной идиллии, поклонники актера узнали во время бракоразводного процесса, в котором распадалась «самая красивая пара Голливуда» – Брэд Питт и Анджелина Джоли. Их брак длился 10 лет, у них трое собственных детей и трое приемных, их называли Бранжелиной и писали о них книги-исследования, но Питт пил, как конь, хотя, возможно, это и не главная причина распада семьи. Он хорохорился, утверждая, что может перепить любого русского, но любая женщина за 10 лет устанет от такого «свежего кавалера», как на картине Павла Федотова.

В финале совместной жизни голливудская пара изобразила свои распадающиеся отношения в драме «Лазурный берег» (2015). Режиссером была сама Джоли; некоторое время она даже утверждала, что в событиях фильма нет никакого намека на ее личную жизнь, но вскоре все стало очевидным.

Питт бросил пить, дал большое покаянное интервью, а его фанаты начали мечтать о воссоединении с прежней пассией – актрисой Дженнифер Энистон. Вообще в сердечных делах Брэд предпочитал союзы с коллегами по цеху. В разное время его невестами были Гвинет Пэлтроу, Джульетт Льюис, Кристина Эпплгейт, Джил Шоллен.

Доля шутки

Рассказ о Питте был бы неполон без упоминания его комического таланта. Он виден уже в «Джонни Замше» и «Настоящей любви». Без него не было бы его великолепных ролей в «Бойцовском клубе», «Большом куше», «Загадочной истории Бенджамина Баттона» – да без него не было того Питта, каким мы его знаем. В большинстве его героев есть что-то обаятельно-плутовское.

Лишь в очень немногих картинах, вроде «Древа жизни» (2011) Теренса Малика, Питт бывает беспросветно серьезным, если того требует ситуация. А если нужно – может сыграть и в комедии, будь это черная комедия братьев Коэн «После прочтения сжечь» (2008), где Питт – глуповатый фитнес-инструктор, взявшийся шантажировать церэушника, или мейнстримовая развлекаловка «Затерянный город» (2022), где он – не очень удачливый спецназовец.

Без юмористического таланта невозможно сниматься у Тарантино, которого Питт после роли в «Настоящей любви» считает своим крестным отцом. Он дважды играл у «кровавого Квентина»: в «Бесславных ублюдках» (2009) и «Однажды в Голливуде» (2019) – и роль во втором фильме принесла ему первый актерский «Оскар».

Живот архитектора

Под влиянием Джоли Питт сильно увлекся вопросами филантропии, экологии и неоколониализма, но главная его внекинематографическая страсть – архитектура.

В 2000 году, когда для всего мира он был Тайлером Дёрденом или цыганом Микки, Пит выступил соавтором монографии, посвященной Дому Блэкера в Пасадене, одному из главных проектов знаменитого архитектурного бюро «Грин и Грин» начала ХХ века.

Вскоре после этого он окончил курс в студии своего любимого архитектора Фрэнка Гери, автора здания музея Гуггенхайма в Бильбао, концертного зала имени Уолта Диснея в Лос-Анджелесе и других необычных домов.

В числе других своих кумиров и ориентиров Брэд называет Рема Колхаса, Дэниеля Либескинда и нидерландское архитектурное бюро MVRDV. «Меня интересуют новые материалы и способы обращения с ними. В будущем у нас будут дома, которые смогут менять форму в зависимости от погоды», – рассуждает Питт.

В 2007 году он основал фонд Make It Right Foundation, который строил дома в Новом Орлеане, пострадавшем от урагана "Катрина".

Но одной большой корпорации, владеющей сетью отелей, авторские экологичные разработки Питта не подошли – слишком дорого. «Они боятся рисковать», – сетовал актер-архитектор.

Новый язык

В последние годы Питт перешел от архитектуры к скульптуре. Ему нравится, что это искусство не требует партнеров, в отличие от производства кино или строительства домов. «Я работаю с глиной, гипсом, арматурой, деревом. Для меня это новый язык, отличный от того, на котором мы говорим. И я нашел в нем свой голос», – объясняет актер.

В прошлом году Питт принял участие в коллективной выставке в Финляндии, вместе с известным британским скульптором Томасом Хаусиго и своим старым знакомцем Ником Кейвом.

Сегодня Питт старше, чем был Роберт Редфорд, когда тот дал ему шанс показать себя в «Там, где течет река». Теперь уже Питт дает путевку в жизнь молодым актерам как продюсер; режиссерское кресло его, в отличие от бывшей супруги Джоли, не привлекает.

Что до сравнений со старшим коллегой, то Питт против них никогда не возражал; наоборот, они ему льстили. Он говорил: «Редфорд всегда изображал мужчин, которым хочется подражать. Таких, какими нас хотят видеть женщины», – и сам старался делать то же самое.

Источник: https://profile.ru/culture/bojcovskij-plut-60-let-bredu-pitt...

И, собственно, если кто ещё не видел, вот сам трейлер: