Правильным вопросом будет не «Что?», а «Когда?». Дело даже не в рубле, то бишь в курсе доллара, а в финансовой системе РФ, которая скоро ляжет белым саваном на экономику страны-бензоколонки. Некоторые отчего-то веруют, что если станет совсем тяжко, правительство распечатает ФНБ и всех спасет. Тот, кто дочитает это многабукаф до конца, узнает, что никакого ФНБ не существует. Давайте я вам расскажу, как устроена финансовая система РФ и какими смертельными болезнями она больна без всяких мудреных словес типа «смягчение монетарной политики», «учетная ставка», «денежная масса М2» и прочей банкирской фени.
Чем обеспечиваются современные деньги? Со стороны эмитента - ничем, они так и называются – необеспеченные, фидуциарные или фиатные. Деньги – понятие религиозное. Они всецело зиждется на вере людей в то, что их можно обменять на что-то полезное. Деньги практически не имеют наполнения ценными металлами, как было еще 80 лет назад, они наполнены исключительно верой. Веру в силу денег поддерживает государство, которое можно в данном случае отождествить с церковью. Падение авторитета государства приводит к падению доверия к деньгам и наоборот.
Обеспечены ли современные валюты золотом? Давайте посчитаем. Если по официальному курсу обменять все золото из хранилищ ФРС на доллары, то это золото покроет долларовую массу на 15%. У евро ситуация лучше – он обеспечен золотом на 38%. Японская иена покрыта золотом на 0,45%. В российском рубле золотое содержание – 0,12% (все данные за 2015 г.). Золотое покрытие сегодня не имеет почти никакого значения. ЦБ РФ нарастил золотой запас более чем вдвое в период с 2014 г. по 2020 г. – с 1035 до 2271 т. Но разве рубль укрепился вдвое или хоть на сколько-то? Наоборот, в этот период он обесценился в 2,5 раза.
Объем денег на руках населения всегда соответствует объему товарной массы. Если денег становится больше при неизменном количестве товаров – происходит инфляция, пока система не придет в равновесие. Если увеличение денежной массы происходит на фоне замедления экономики и, как следствие, сокращения товарной массы – мы имеем дело с гиперинфляцией.
Финансовая модель России называется Currency Board, что можно перевести на понятный язык как «внешнее валютное управление». На сайте МВФ это понятие раскрывается так: «денежный режим основанный на прямом законодательном обязательстве обменивать национальную валюту на определенную иностранную валюту по фиксированному обменному курсу, в сочетании с ограничениями на выдачу полномочий для обеспечения выполнения своих юридических обязательств. Это означает, что национальная валюта будет выпущена только относительно иностранной валюты и должна полностью поддерживаться зарубежными активами…».
Конспирологи всех мастей и степеней упоротости страсть как любят топтаться на этой теме, обосновывая колониальный характер российской экономики, продажность элитки и даже выводят теорию о том, что ЦБ РФ – филиал ФРС США, а в Кремле сидит оккупационная администрация, назначенная мировой олигархией. Все это – полнейшая херня. Режим денежно-кредитной политики РФ идеально подходит для обслуживания ее экономики и полностью отвечает не только интересам Кремля, но и ширнармасс. Давайте разберемся, как работает Currency Board.
Экономика РФ носит рентный характер и ориентирована на экспорт сырья и низкопередельных полуфабрикатов. Для простоты будем означать эти продукты словом «нефть», памятуя, что в этом букете также уголь, лес, газ, алюминий и т. д. Экспортеры вывозят нефть и ввозят в страну валюту. ЦБ РФ выкупает у них всю валюту, эмитируя (печатая) рубли строго в объеме, соответствующем количеству выкупаемой валюты по установленному курсу. Экспортеры платят полученными рублями зарплату своим работникам и налоги в казну. Государство выдает рублями зарплату ментам, военным, учителям, врачам, чиновникам. Так же оно тратит рубли на крымские мосты, автобаны и стадионы, пропаганду, науку, искусство, церковь (не секрет, что РПЦ находится на содержании у государства) что дает доход работягам, пропагандонам, ученым, попам, деятелям искусств и прочим.
Валюту Центробанк продает (обязан продавать!) по установленному им курсу за рубли. Импортеры через посредничество коммерческих банков выкупают у ЦБ всю валюту и вывозят ее за границу, приобретая японские телевизоры, немецкие машины, корейские телевизоры и китайские трусы. Почти все, что вы потребляете – импорт. Население, получающее зарплату в рублях, приходит в магазины, оставляет там рубли и приобретает импортные товары. Валюту скупает и население напрямую, например, для выездного туризма, и корпорации (те же нефтяники, делающие инвестиции). Но суть та же: туристы вывозят валюту, а ввозят загар и кучу фоток себя на фоне Эйфелевой башни и Колизея; авиакомпании вывозят валюту, а ввозят «Боинги» и «Эйрбасы», на которых мчат туристов к Колизею и Эйфелевой башне; нефтяники покупают за границей буровые установки и насосы, чтобы качать нефть, приносящую валюту
В итоге всей этой бурной деятельности валюта полностью утекает обратно за рубеж, а к ЦБ возвращаются все напечатанные им рубли. Далее цикл повторяется бесконечное количество раз: Центробанк выкупает за эти рубли валюту у экспортеров, те платят вырученными рублями зарплату и налоги, импортеры выкупают валюту и ввозят в страну товары, которые население покупает за рубли. Задача ЦБ – поддерживать стабильность национальной денежной единицы, а достигается это элементарно – рублей эмитируется ровно столько, сколько необходимо для выкупа поступившей валюты. Если ЦБ будет печатать больше рублей, не обеспеченных валютой, то возникнет дефицит долларов, которых не будет хватать импортерам и банки будут продавать их дороже. В результате курс рубля упадет, вырастут цены на импорт. Вот вам и инфляция.
Если ЦБ выпустит мало рублей, произойдет дефляция, то есть укрепление курса рубля и падение цен на потребительские товары. Это очень плохо для экономики, потому что из-за снижения цен на товары, как ни парадоксально, падает потребительская активность, потому что покупатели ждут, когда товары подешевеют еще. Выигрывают от дефляции только те, кто имеет рублевые сбережения. Но при этом проигрывает государство, недополучающее налоги от экспортеров (они платят меньше рублей в бюджет из-за их подорожания), проигрывают сами экспортеры, потому что издержки на добычу нефти они несут в рублях, и они вырастают, а продают нефть они за доллары, которые по отношению к рублю обесцениваются. Основная масса населения ничего, кроме геморроя от дефляции не имеет, поскольку хоть цены на импорт и опускаются, возникает дефицит рублевой массы, в результате чего задерживаются зарплаты, растут проценты по банковским займам, ширится безработица. Зарплаты же снижаются соответственно росту покупательной способности рубля, а то и больше. В общем, дефляция – это такое же зло для экономики, как и гиперинфляция.
В период 1999-2014 гг. цены на нефть непрерывно росли и взлетели с 18 до 110 баксов за бочку. То есть экспортеры стали приносить значительно больше валюты. Учитывая, что объемы добываемой нефти выросли почти вдвое, то на ЦБ буквально обрушился поток долларов. ЦБ стал бешено эмитировать рубли для выкупа валютой выручки экспортеров. Однако этот девятый вал рублевой массы не вызвал гиперинфляции, а по отношению к доллару рубль даже укрепился. В этом нет ничего удивительного, поскольку вместе с рублевой массой рос и объем товарной массы. Выросли доходы казны (экспортеры нефти отдавали в виде налогов свыше 90% прибыли) – правительство стало поднимать зарплаты бюджетникам и больше тратить на олимпиады и вооружение.
Росли зарплаты и в частном секторе, буйно расцвел малый бизнес, породивший средний класс. Импортеры покупали все больше и больше валюты, ввозя все больше и больше импортных товаров. В результате рост рентных доходов трансформировался в рост потребления. Инфляция в режиме Currency Board не возникает при резком наращивании эмиссии (печатании денег), если количество напечатанных рублей строго соответствует количеству вырученных за нефть долларов. Валюта мгновенно превращается в импортные товары, удовлетворяющие возросший спрос.
Наоборот, как бы удивительным это ни было для некоторых, инфляция показывала максимумы в те годы, когда эмиссия была минимальной. Рекордно низкая эмиссия за все постсоветские годы случилась в 1998 г, и тогда же инфляция официально составила 84%. Да, формально в 1992 г. она была еще выше (2500%), но тогда режим Currency Board еще не действовал, и правительство, собирая ничтожно мало налогов, печатало ничем не обеспеченные рубли для выплаты зарплаты бюджетникам и давало «в долг» предприятиям-банкротам, которым нечем было платить зарплату работягам.
Теперь понятно, почему Набиуллина просто помешана на сдерживании инфляции? В условиях режима внешнего валютного управления инфляция – главный показатель эффективности работы ЦБ, который следит за соотношением рублевой массы объемам поступающей валюты. Устойчивость рубля обеспечивается вовсе не курсом к доллару, а именно соотношением рублевой массы валютным доходам через официальный курс, который может быть, как стабильным, так и плавающим.
Выше я говорил, что деньги обеспечиваются товарной массой. Это – аксиома, не имеющая исключений для фиатных денег. Но почему тогда в РФ рубль обеспечивается исключительно запасом валюты? На самом деле валюта – это всего лишь эквивалент товара. В любой момент времени любое количество валюты из запасов ЦБ может быть обращено в соответствующее количество товаров и выброшено на потребительский рынок. Но если валюты нет, то не будет и потребительских товаров. А если не будет товаров, то падает вера в рубль и государственные финансы рушатся, а вслед за ними – само государство, утратившее авторитет.
Но почему же тогда экономически развитые государства обходятся без валютных запасов? Например, в самом богатом европейском государстве – Люксембурге резервные фонды ($930 млн) соответствуют запасам валюты в маленьком островном государстве Фиджи. В совершенно нищем Таджикистане золото-валютные резервы больше, чем в том же Люксембурге ($1,3 млрд). Все дело в том, что Люксембург – это страна, представляющая собой банковский офшор. На каждого гражданина страны приходится примерно $25 млн. вкладов из-за рубежа. Гипотетически, например, в случае глобального кризиса может возникнуть ситуация, когда иностранные вкладчики разом потребует свои деньги, и тогда финансовая система страны рухнет, поскольку золото-валютные резервы страны не покрывают и 0,1% всех депозитов. То есть коммерческие банки не смогут занять у ЦБ нужный объем кэша.
Но этой необходимости никогда не возникнет, потому что степень доверия к государству Люксембург и его финансовой системе очень высока. Наоборот, именно в условиях кризиса люксембургские банки становятся тихой гаванью, куда устремляются капиталы со всего мира, несмотря на низкую доходность. А когда мировая экономика растет, то возникает спрос на деньги, который удовлетворяют банки, обеспечивая вкладчикам высокую доходность, и потому Люксембург процветает за счет финансовой маржи просто давая чужие деньги в долг. Но не все страны могут так шиковать
Другой тип экономики – национальное хозяйство, основанное на производстве добавленной стоимости труда. Скажем, Германия или Китай – страны, производящие большой объем потребительских товаров, где основная маржа (национальный доход) концентрируется в фондах заработной платы. Но у Германии, крупнейшей экономики Европы, объем ЗВР небольшой – $198 млрд, в 2,5 раза меньше, чем у РФ. Но значит ли это, что германская финансовая система менее устойчива? Конечно, нет! Немцам просто не нужны резервы, поскольку их валюта, устойчивость их финансовой системы (общеевропейской, но не суть) обеспечивается тем объемом товаров и услуг, которые экономика производит. Если деньги (в данном случае – евро) обеспечивается производимым товаром, то, автоконцерну, например, абсолютно без разницы – продавать «Майбахи» на внутреннем рынке или на внешнем. В любом случае он получит евро. Теперь представьте, что Роснефть продает в Европу черную жижу за рубли – это же сюр какой-то.
Соответственно, финансовая система Германии (шире – всей Европы) заточена на обслуживание, в первую очередь, очень емкого внутреннего рынка. В данном случае Центробанк следит за тем, чтобы, во-первых, количество денег в обращении соответствовало количеству товаров, а, во-вторых, чтобы деньги циркулировали (обращались) с максимально высокой скоростью. Если случается денежный «застой», то есть деньги есть у потребителя, но по какой-то причине не текут к производителю (например, банки обеспечивают слишком высокий доход и становится выгодно сберегать, а не тратить) – экономика падает. Если у потребителя мало денег из-за роста безработицы – экономика падает. Инфляция, манипулирование учетной ставкой – это всего лишь инструменты стимулирования циркуляции денег. Например, умеренная инфляция, нулевая, а то и отрицательная доходность по вкладам стимулируют потребительскую и инвестиционную активность.
Китай обладает крупнейшими в мире резервами ($3,2 трлн). Зачем они ему, если страна обладает производительной, а не рентной экономикой? Дело в том, что уже второй десяток лет Поднебесная пытается поддерживать высокие темпы роста за счет стимулирования внутреннего спроса (внешний спрос не может расти быстрее, чем растет мировая экономика, а она явно стагнирует). Соответственно темпы роста выше мировых может обеспечивать только опережающий рост внутреннего спроса. Китай накачивает деньгами свою экономику, стимулируя рост.
Это весьма опасная стратегия. Ведь получая почти бесплатные деньги, предприятия и потребители наращивают свою долговую нагрузку. То есть если сегодня Вася взял кредит и купил лимузин, совершив рывок в потреблении, то в течении следующего года ему приходится ограничивать потребительскую активность, расплачиваясь по кредиту. Экономика в этом случае упадет. Поэтому банки дают Васе еще один кредит, чтоб он купил себе дом, а потом еще один – чтоб он съездил на курорт. Пока работает долговой мультипликатор, экономика растет. Это может происходить годами. Но рано или поздно долговой пузырь лопается – и вот тогда падает потребление и обрушивается курс национальной валюты. У Китая этот шок впереди.
А теперь – внимание! Объясняю главное преимущество суверенной финансовой системы над несуверенной – той, что привязана к иностранной валюте в режиме Currency Board. Суверенная валюта позволяет делать «деньги из воздуха». Если экономика растет (растет количество товарной массы), то государство извлекает эмиссионный доход (сеньораж). То есть госбюджет формируются не только за счет налогов, но и за счет эмиссии денег. Именно поэтому государство обладает монополией на печатание денег (есть, конечно, много видов негосударственных денег, но это частные случаи).
Более того, эмиссия становится эффективным инструментом экономического стимулирования. Например, если государство считает нужным поддержать производителя, оно снижает корпоративные налоги, финансируя госрасходы за счет эмиссии. Государство таким образом делится эмиссионным доходом с корпорациями. И наоборот, правительство может наращивать за счет эмиссии социальные расходы – население таким образом становится бенефициаром эмиссионного дохода, его платежеспособность возрастает, оно начинает активнее потреблять – производители получают дополнительные доходы и платят больше налогов. В данном случае выигрывают все (но только в случае роста экономики).
В РФ в условиях рентно-сырьевой парадигмы и внешнего валютного управления эмиссионный доход извлекается теми субъектами, что эмитируют якорную валюту, то есть ту, к которой привязан курс рубля. В случае РФ речь о бивалютной корзине доллар-евро. Если ЦБ вдруг решит напечатать пару триллионов рублей для поддержки отечественного производителя, поддержать его не получится. Рубли тупо не дойдут до отечественного производителя, потому что они попадают на потребительский рынок, где доминирует импорт. Рубли по описанной выше схеме конвертируются в доллары и уходят зарубежным производителям. Да, с помощью заградительных пошлин государство может стимулировать иностранных производителей открывать в РФ отверточную сборку, но это все равно не создает в стране производственные цепочки и множества рабочих мест.
Есть такой «экономист-патриот» Глазьев, который года три назад из всех утюгов вещал о том, что Путин должен отвязать рубль от доллара, включить печатный станок, накачать экономику деньгами и тем самым совершить рывок в развитии. Серьезно обсуждать эту ахинею нет никакого смысла. В стране контур производства и контур потребления не связаны между собой, как в Германии, пример которой рассмотрен выше. Производство на 80% ориентировано на удовлетворение потребностей не внутреннего потребителя, а внешнего рынка. Потребительский рынок примерно на те же 80% завязан на импорт.
Накачка же деньгами производительного сектора формально может привести к увеличению производства экспортных товаров – нефти. Но внешний спрос на нефть накачка российской экономики деньгами никак не увеличит, поэтому смысла в таких «инвестициях» абсолютно никакого. Более того, рублевая масса из производственного сектора через рост доходов населения неминуемо хлынет на потребительский рынок, что потребует утилизации запасов валюты. С тем же успехом можно накачивать экономику деньгами, строя никому не нужные стадионы. В общем-то это все, что надо знать об уровне умственных способностей кабинетного «экономиста» Глазьева и ему подобных.
То есть выход из валютного рабства принципиально не возможен? – удивится читатель. Совершенно верно – в существующей экономической парадигме (рентной) шансов у рубля нет ни малейших даже гипотетически. Суверенная финансовая система, в которой эмиссионный доход работает в интересах национальной экономики, возможна исключительно тогда, когда в стране доминирует производительный контур высокопередельной экономики, генерирующий большой объем заработной платы в карман населению.
В РФ его фактически нет. Даже еда – и та импортная. Не полностью, конечно, но факт заключается в том, что РФ не обеспечивает себя продовольствием и вынуждена тратить валюту на закупку хавчика. Не стоит заблуждаться даже насчет «отечественных» мяса, рыбы, молока и хлебопродуктов. Если лосось выращен в Мурманске, то в его стоимости 60-70% - доля импортных кормов. В банке «сгущенки» - новозеландское сухое молоко и индонезийское пальмовое масло. И хотя производство консервов расположено в каком-нибудь Саратове, оно гарантированно встанет, если производитель не добудет валюты на закупку расходников. Тот же Глазьев что-то там блеял про то, что надо вложить в экономику колоссальные средства из Фонда национального благосостояния, и за счет этого создать в стране производительный комплекс экономики. Но это не может вызывать ничего, кроме смеха. Дело в том, что никакого ФНБ в стране нет. Объясняю на пальцах, откуда он вообще взялся и куда подевался.
15 первых лет путинизма нефтяные цены росли, добыча и экспорт нефти росли и это обеспечивало государству валютные сверхдоходы. Этой манной небесной можно было распорядиться по-разному. Например, повысить госрасходы, включая социальные, то есть дать деньги через зарплату и пенсии населению, повысив его потребление. Можно было влить деньги в банковскую систему, чтобы банки кредитовали экономику. Отличная идея, но тут есть нюанс – если банки получают национальную валюту – они кредитуют национальную экономику, а если получают в свое распоряжение мировую валюту (доллар), то деньги тут же утекают в те страны, где инвестиционная доходность выше. Как вариант - деньги идут на спекулятивный рынок. Банкам будет хорошо в любом случае, но стране в целом – ни тепло, ни холодно. А можно было создать инвестиционные фонды, в которые будут направляться сверхнормативные валютные доходы на создание производительного сектора экономики. Это могли быть государственные институты или частные – не суть важно. Важно то, что они бы вкладывали деньги в длинные проекты с циклом окупаемости в 15-20 лет, имея соответствующий налоговый режим.
Но ничего из вышеперечисленного сделано не было. Центробанк печатал больше рублей и выкупал больше валюты. А потом часть валюты складывал в кубышку – ЗВР ЦБ РФ. Соответственно, рублевая масса переставала соответствовать товарной массе и государство, получив от нефтяников и граждан налоги, просто утилизировало излишки рублевой массы в ФНБ, дабы избежать инфляционного скачка. Утилизация денег – это их уничтожение. Деньги, будучи выведенными из обращения, просто перестают существовать. Поэтому никакого ФНБ не существует.
Но ведь валюта в ЗВР есть, и под нее можно в любой момент эмитировать все 17 триллионов рублей без ущерба для покупательной способности рубля – возразит продвинутый читатель. Да, можно – парирую я, – Но в загашнике ЦБ валюты не более $60 млрд, которые покрывают лишь четвертую часть ФНБ. Все остальное – золото и долговые расписки иностранных банкиров, которые, чтобы обратить в товарную массу, надо для начала продать за валюту, чтобы напечатать под них рубли.
Однако масштабная эмиссия невозможна хотя бы потому, что валюта нужна не только на потребительском рынке. Производителям отечественной «сгущенки» тоже надо купить на внешнем рынке пальмовое масло и сухое молоко, чтобы загрузить работой консервный комбинат в Саратове. В РФ просто не производится нужного количества молока. А еще валюта нужна государству для ведения войны в Сирии и Ливии, закупки компонентов вооружений за рубежом, иначе гособоронзаказ будет сорван. Валюта нужна корпорациям для обслуживания внешнего долга и своих распильных мегапроектов. Совокупный внешний долг РФ на 1 января 2020 г составлял $490 млрд, объем ЗВР ЦБ на ту же дату – 556 миллиардов. А если мы примем во внимание внутренний долг, то придется признать, что РФ – банкрот. Резервов валюты в распоряжении правительства ничтожно мало, и в условиях снижения текущих валютных доходов оно вынуждено целенаправленно снижать покупательную способность населения последние семь лет. Иначе финансовая система не выдержит нагрузки. Вы же сами хотели стабильности? Ну, так будьте готовы оплачивать ее.
В описанных мною условиях эмиссия смерти подобна. ЦБ не только не будет делать денежные вливания в экономику, дабы смягчить удар карантинокоста, а наоборот, продолжит УТИЛИЗИРОВАТЬ денежную массу, приводя ее в соответствие с валютными запасами, которые ОБРУШИЛИСЬ из-за падения нефтяных котировок. Следовательно, потребление населения будет сокращаться. Если ЦБ прекратит выводить денежную массу из обращения, произойдет инфляционный скачок, который ударит, прежде всего, по тому же населению. Проблема рентной экономики РФ в том, что население в ней лишнее. Оно – нахлебник, иждивенец. Финансовая система, заточенная под интересы бенефициаров трубы, является несуверенной, и ЦБ не может делать «социальную» эмиссию даже в случае крайней необходимости, которая сейчас возникла.
Финансовый суверенитет не объявляется волевым решением правительства. Его надо выстраивать годы и десятилетия. Но ни Глазьев, ни Навальный, ни Милов с Гуриевым, ни прочие фейсбучные радетели за народное счастье просто не отдупляют, как функционирует денежная система, иначе бы они не несли тупой бредятины. Зато любой читатель, вдумчиво изучивший этот текст, может самостоятельно ответить на вопрос: окажет Кремль антикризисную помощь населению по примеру цивилизованных стран, или нет?
