Заинтересованность
Национальный парк Яла. Шри Ланка
Цейлонский леопард (Panthera pardus kotiya) — подвид леопарда, который обитает исключительно на острове Шри-Ланка.
Фото: Sergei Potapov отсюда
Национальный парк Яла. Шри Ланка
Цейлонский леопард (Panthera pardus kotiya) — подвид леопарда, который обитает исключительно на острове Шри-Ланка.
Фото: Sergei Potapov отсюда
Учёные надеются, что это первый шаг к её «воскрешению».
Додо, или маврикийские дронты (Raphus cucullatus) – крупные нелетающие птицы с массивными клювами – беспечно обитали на Маврикии сотни лет до прибытия туда первых мореплавателей вместе с крысами и свиньями. Популяцию уничтожили целиком уже к 60-м годам XVII.
Дронт был лёгкой добычей для людей, а также для животных, которых моряки привозили с собой на остров. Последнее широко признанное научным сообществом наблюдение птицы в природе было зафиксировано в 1662 году. Всё, что нам осталось от дронтов – это не слишком точные художественные рисунки, немногочисленные останки и мудрый Додо, увековеченный на страницах «Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэрролла.
Учёные потратили годы, пытаясь найти хорошо сохранившуюся ДНК птицы, прежде чем им удалось сделать это с помощью образца из Музея естественной истории Копенгагена.
Профессор Бет Шапиро из Калифорнийского университета в Санта-Круз рассказала, что её команда вскоре опубликует полную ДНК образца вымершей птицы:
"«Геном дронта полностью секвенирован. Расшифровка генома ещё не опубликована, но она уже есть».
Однако исследовательница предупредила, что вернуть птицу к жизни будет сложно.
«Предположим, у меня есть клетка, и она живёт в чашке Петри в лаборатории, и я редактирую её так, чтобы в ней было немного ДНК дронта. Но как мне затем превратить эту клетку в целое живое, дышащее, настоящее животное? Способ, которым мы можем это сделать, – клонирование. Этот же подход использовался для создания овечки Долли. Но мы не знаем, как это сделать с птицами из-за сложности их репродуктивных путей.
Таким образом, для птиц нужен другой подход, и это действительно фундаментальное технологическое препятствие на пути к возвращению додо», – говорит Шапиро.
Додо получил свое название от португальского слова, означающего «дурак», после того, как колонизаторы высмеяли его бесстрашие перед людьми-охотниками. Это бесстрашие и привело вид к гибели.
Маврикийский дронт был высотой около метра и мог весить 10-18 кг. На картинах изображаемая птица имела коричневато-серое оперение, жёлтые ноги, небольшой пучок хвостовых перьев и серую, неоперённую в лицевой части голову с чёрным, жёлтым или зелёным клювом.
Исследования ДНК показали, что ближайшие родственники додо – вымерший родригесский дронт и современный гривистый голубь из Юго-Восточной Азии. Вполне вероятно, что ученые отредактируют ДНК голубя, чтобы включить в него ДНК дронта и вернуть птиц к жизни.
Сейчас учёные гораздо лучше могут представить внешность загадочной птицы и её жизнь – по следам их исследований мы сделали о дронтах целую инфографику.
Последний раз это вымершее животное видели в 1936 году.
Тасманийский волк, он же, сумчатый волк, он же тилацин (Thylacinus cynocephalus) — животное с интересной историей. Зверь относился к отряду хищных сумчатых и, как все представители этого отряда, являлся эндемиком Австралии. С середины ХХ века этот вид считается вымершим, хотя в последнее время гуляют слухи о том, что представители вида сохранились, просто очень хорошо прячутся.
Учёные из Мельбурнского университета в Австралии решили не пытаться найти животное на просторах континента, а воскресить его генетическим способом. Команда работала над проектом в течение многих лет и наконец получила финансирование на его реализацию.
Исследователи объявили о создании Лаборатории интегрированных исследований генетического восстановления тасманийского волка стоимостью 3,6 миллиона долларов. Профессор Эндрю Паск из Университетской школы биологических наук сказал, что щедрое финансирование даёт им возможность разработать технологии, которые потенциально могут вернуть утраченные виды и защитить других сумчатых, находящихся на грани исчезновения. Он предлагает девять ключевых шагов для их возрождения, включая генетическое секвенирование.
Учёные надеются продвинуться вперёд в исследовании генома тасманийского волка, разработке методов использования клеток сумчатых животных для создания эмбриона и успешного преобразования этого эмбриона в суррогатную матку хозяина.
Учёные планируют взять клетки родственного вида, в данном случае австралийской сумчатой землеройки и преобразовать их в клетки тасманийского волка с помощью технологии CRISPR. По оценкам исследователей, эта работа может занять десятилетие или около того в зависимости от развития технологий.
В 2017 году учёным уже удалось секвенировать геном тасманийского волка, что стало важным шагом для его возвращения.
Тасманийский волк был самым крупным из хищных сумчатых мегафауны Австралии, доживших до наших дней. Сходство его облика и повадок с волчьими — пример конвергентной эволюции, а от ближайших родственников, хищных сумчатых, он резко отличался и размерами, и формой тела.
Последнее достоверно зафиксированное наблюдение животного в дикой природе произошло в 1930 году, а шесть лет спустя умер последний представитель вида в неволе.
А еще получит ачивку в профиль. Рискнете?
Численность редких зверьков медленно восстанавливается.
Кенгуровый прыгун Стефенса (Dipodomys stephensi), эндемик Южной Калифорнии, в последние годы считался уязвимым видом. Недавно учёные зафиксировали стабильный рост популяции, и теперь статус пересмотрен: грызун отнесен к видам, «близким к уязвимому положению». До благополучия еще далеко, но и это – большой шаг по сохранению уникальных животных.
Кенгуровый прыгун Стефенса входит в род кенгуровых прыгунов (Dipodomys) семейства мешотчатых крыс (Heteromyidae). Все представители рода живут только в Северной Америке, и внешне они напоминают песчанок, мышовок и тушканчиков. Их задние ноги значительно длиннее передних за счет костей плюсны и пальцев, число которых уменьшено до четырёх: это обеспечивает им великолепные прыжковые способности. При медленном передвижении они опускаются на все четыре конечности, а при быстром опираются на пальцы задних ног. Животные ведут ночной образ жизни, их глаза хорошо приспособлены к темноте.
Прыгуны вырастают до 277-300 мм (хвост – в два раза длиннее), при этом имеют средний вес около 67 г. Их основным блюдом являются семена, и эта особенность делает зверьков важным звеном экосистемы. Грызуны активно роют норы и углубления, куда прячут семена, способствуя таким образом рыхлению почвы и распространению растений.
Утрата среды обитания стала главным фактором сокращения их численности: по местности, ранее им подходившей, теперь проложены дороги, и прыгунам негде искать пропитание. Кроме того, они гибнут под колесами машин.
Даже вблизи заповедных территорий грызунам нелегко: ночное освещение дезориентирует их. Важным шагом, который помог численности животных восстановиться, стала работа экологов с местным населением: людей попросили меньше включать уличный свет в темное время суток. Этого можно достигнуть за счет установки датчиков, которые делают освещение неактивным, когда оно не нужно. Многие также согласились не выпускать кошек по ночам на улицу.
И еще одним фактором стало возвращение крупного рогатого скота на выпас: оказалось, что прыгунам Стефенса не подходят луга с высокой травой, им нужны вытоптанные поля.
Природоохранные службы США, занимаясь мониторингом численности животных, уже в 2020 году предложили переквалифицировать статус прыгуна Стефенса, и недавно это решение было окончательно принято. Радуясь, что животных стало немного больше, защитники природы планируют и дальше работать им во благо, стараясь сделать среду более дружелюбной.
Новая технология способна сократить популяцию инвазивных хищников.
Кошки уничтожают природу Австралии, и страна никак не может придумать эффективный способ борьбы с ними. Пушистых любимцев сюда завезли европейские поселенцы около 200 лет назад. Комфортные климатические условия и обилие пищи привели к тому, что сейчас на континенте обитает более 20 миллионов диких кошек. Многие из них активно охотятся, притом не только на мышей, но и на редких представителей фауны – а Австралия славится своими эндемичными видами, которых нет больше нигде в мире. За два минувших столетия континент уже лишился 29 видов, и ещё сто находятся под угрозой.
Ученые и власти предлагают самые разные способы решения этой проблемы. В одном из городов владельцам кошек запретили выпускать их на улицу; в масштабах страны была анонсирована программа уничтожения двух миллионов кошек; где-то строят заборы, а где-то учат эндемиков самостоятельно противостоять инвазивному хищнику.
Два специалиста Университета Южной Австралии – биолог Дэвид Пикок (David Peacock) и химик Антон Бленкоу (Anton Blencowe) – вместе со студентами создали инновационный метод, который в перспективе способен защитить популяции редких животных, одновременно сокращая популяции хищников. Идея появилась в 2017 году и спустя несколько лет получила грант австралийского фонда Wildlife Society. Замысел состоит в том, чтобы превратить потенциальную жертву в... смертельное оружие.
Животному вшивается крохотная капсула, которая совершенно не мешает ему вести нормальный образ жизни. Если кошка съест такого зверя, оболочка капсулы под действием ее желудочного сока растворится, и в кровь кошки поступит яд. И хотя ее жертву уже не спасти – одним хищником в Австралии станет меньше. При этом до тех пор, пока кошка не поймает редкое животное, ее жизни тоже ничто не угрожает.
Поясняя принцип действия импланта, разработчики сравнивают его с капсулами рыбьего жира. Сам по себе он имеет неприятный вкус, и со временем ученые изменили форму выпуска пищевой добавки: теперь рыбий жир содержится в капсулах, которые легко принимать, а вещество начинает высвобождаться только в желудке. Поэтому яд в капсулах не причиняет вреда австралийскому животному вроде бандикута или другой беззащитной зверюшки: оболочка не реагирует на кровь и мышцы, растворяясь только в кислотной среде. А вот кошке, которая рискнет съесть такую, не поздоровится.
Стартом к разработке стало наблюдение Дэвида за фауной Австралии: биолог нашел несколько мертвых кошек, и анализ показал, что они отравились гастролобиумом (Gastrolobium). Это растение из семейства бобовые накапливает в себе токсичный фторацетат натрия. Некоторые травоядные научились противостоять его действию, но инвазивный хищник, съев такую жертву, получал смертельную дозу яда.
К настоящему времени команда смогла имплантировать разработанные капсулы тридцати кроличьим бандикутам (Macrotis), живущим в заказниках на севере Южной Австралии. За ними будут наблюдать, чтобы оценить эффективность технологии.
Обезьяны носачи являются эндемиком острова Борнео, нигде больше в мире эти обезьяны не обитают. В настоящий момент их численность сильно сокращается из-за вырубки тропических лесов и посева на их месте деревьев для добычи пальмового масла.
Фото: Максим Логунов отсюда
Новозеландские нелетающие попугаи обладают отменной генетикой, несмотря на инбридинг длиной в 10 000 лет.
Международная группа генетиков, биологов и экологов выяснила, что какапо (Strigops habroptilus) — эндемик Новой Зеландии, нелетающая, неуклюжая и с трудом спаривающаяся птица, находящаяся под угрозой исчезновения, — после 10 000 лет инбридинга обладает на удивление хорошим генетическим здоровьем.
До того, как люди перебрались в Новую Зеландию, количество какапо на островах, вероятно исчислялось сотнями тысяч, но к 1995 году их осталось всего полсотни. Сегодня специалисты оценивают численность популяции в 200 особей.
И это не единственная хорошая новость: ученые секвенировали геном какапо и обнаружили, что, несмотря на 10 000 лет изоляции и инбридинга, эти птицы только теряли вредные мутации, а не приобретали их.
«Наши данные показывают, что выжившая популяция на острове Стюарт была изолирована в течение примерно 10 000 лет, и что за это время вредные мутации были удалены естественным отбором в процессе, называемом „чистка“. Вероятно, инбридинг только способствовал этому», — сказал Николас Дуссекс, соавтор исследования.
Авторы работы сообщили о первом полногеномном анализе какапо. В общей сложности они секвенировали и проанализировали 49 геномов какапо, в том числе 35 представителей единственной выжившей популяции острова Стюарт и 14 представителей вымершей популяции Северного и Южного островов Новой Зеландии.
Научная теория предполагает, что в небольших популяциях могут накапливаться вредные мутации, что приводит к повышенному риску исчезновения вида. Но в случае какапо, вероятно, происходил обратный процесс.
«Наши результаты являются хорошей новостью не только для какапо, но и для сохранения других изолированных видов. Предполагается, что при некоторых обстоятельствах возможно выживание небольших популяций, даже если они изолированы на протяжении сотен поколений», — заявил Брюс Робертсон, соавтор исследования.
Исследователи планируют провести подобные исследования других изолированных видов, чтобы выяснить, является ли здоровье какапо редким исключением, тогда как большинство исчезающих видов вместо этого склонны накапливать вредные мутации.
Ученые считают, что какапо потеряли способность летать из-за отсутствия на острове Стюарт млекопитающих хищников. В результате этого попугаи сами заняли экологическую нишу млекопитающих.
Хотя какапо и не умеют летать, но в случае угрозы, могут вскарабкаться на вершину невысокого дерева. Спускаться с него они могут «парашютом» с раскрытыми крыльями. Парить или планировать они не умеют.
Щенок байкальской нерпы. Белёк (рус), кумай (бурят), кумуткан (эвенк). Байка́льская не́рпа, или байкальский тюлень (лат. Pusa sibirica) — один из трёх пресноводных видов тюленя в мире, эндемик озера Байкал, реликт третичной фауны. В настоящее время популяция нерпы достигла своего максимума.
Фото и текст: Алексей Трофимов отсюда
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.