В VI веке человечество столкнулось с новой страшной пандемией, которая бушевала почти 200 лет подряд, с 541 по 750 год. Современники называли эту болезнь «моровой язвой», но более поздние исследователи определили, что это была чума. Поскольку первая волна пандемии была зафиксирована в годы правления византийского императора Юстиниана І (527-565 гг.), эту болезнь назвали «чумой Юстиниана»

Византия в годы его правления достигла наивысшего расцвета. Здесь, в отличие от Западной Европы сбереглись большие города, оживленная торговля, высокий уровень ремесленного производства. В годы его правления был построен шедевр мировой архитектуры – храм святой Софии в Константинополе. Тем большим шоком была пандемия для современников, тем большее влияние она оказала на само существование империи.

Византийская империя в 565 году

Итак, в эпоху правления в Византии императора Юстиниана человечество впервые встретилось с одной из самих смертельных эпидемических болезней – чумой. Эта болезнь имеет три формы: бубонную, легочную и септическую.

Бубонная чума передается через укусы блох и характеризуется воспалением лимфатических узлов с образованием «бубонов», чаще всего паховых, реже – подмышечных и проявляется лихорадкой и выраженной интоксикацией.

При легочной форме чумы поражаются органы дыхания человека. Характерный симптом этой формы болезни – кровохарканье. Этот вид чумы передается воздушно-капельным путем.

Если же возбудитель чумы попадает в кровь, возникает септическая форма чумы. Она протекает бессимптомно – симптомы просто не успевают проявиться – человек умирает в течение дня.

Разносчиком чумы является бактерия «Yersinia pestis», названная так в честь открывшего ее врача-эпидемиолога Александра Ерсина. Эта бактерия паразитирует на блохах, живущих на грызунах.

Блоха, инфицированная бактериями чумы. Темным показаны бактерии, заполнившие органы пищеварения блохи.

В случае Юстиниановой чумы это была черная крыса. Механизм заражения таков. В организме блохи, инфицированной бактериями чумы, эти бактерии, размножаясь, заполняют органы пищеварения блохи, и та постоянно ощущает зверский голод. Пытаясь насытиться, блоха кидается на все новых животных. Однако, поскольку желудок блохи наполнен, блоха отрыгивает высосанную кров на ранку, тем самым заражая животное.

В обычных условиях блоха живет исключительно на черной крысе, однако, после того, как инфицированная крыса умирает, блоха паразитирует на других животных и так доходит до человека.

Обычным ареалом обитания бактерии «Yersinia pestis» долгое время было два региона: Центральная Африка и Индия. Однако в 30-х годах VI века эта бактерия неожиданно начала мигрировать. Наиболее вероятной причиной миграции исследователи считают большое извержение вулкана в 536 году приведшее к резкому похолоданию на планете.

Где и какой вулкан взорвался, можно говорить лишь предположительно, для нас главное: исторические источники утверждают, а современные дендрохронологические исследования подтверждают, что три года с 536 по 538 были аномально холодными и неурожайными.

Развалины церкви Богородицы в Аксуме

Это привело, во-первых, к тому, что у людей, ослабленных голодом, был существенно снижен иммунитет, а во-вторых, к тому, что бактерия «Yersinia pestis», вместе с черными крысами начала мигрировать и приблизительно в это время оказалась в Эфиопии, в тогдашнем государстве Аксум.

Оттуда, на торговых судах крысы прибыли в византийский Египет. Далее события развивались с неумолимой последовательностью. Египет был житницей империи и основным источником, откуда поставлялся хлеб в Константинополь.

Пелузий на карте Византийского Египта

Для этого в египетских портах были сооружены огромные склады с зерном, где и завелись крысы. Первым звонком было начало эпидемии в Египетском порту Пелузий в 541 году. Из египетских складов корабли перевозили зерно вместе с крысами в Константинополь.

Следует учесть особенности морской навигации в этот период. Корабли не шли в открытом море, а двигались ввиду берега и в случае шторма, заходили в порты, попадающиеся им по дороге, и там пережидали непогоду.

Кроме того, навигация в это время имела сезонный характер. С наступлением осени она прекращалась и поэтому в осенне-зимний период подвоз хлеба не производился.

Чтобы не оставить Константинополь без хлеба, в портах, по пути следования были также сооружены склады, откуда хлеб доставляли в Константинополь сухим путем. Эти склады стали центром распространения эпидемии в Сирии.

Так эпидемия распространилась по всем городам на пути следования караванов судов: в Эфесе, Милете, Антиохии Сирийской и так далее.

Остатки складов в порту Андриаке в Мирах Ликийских

Кстати, одним из таких портов, где располагались склады, был порт Андриаке, принадлежавший городу Миры в Ликии. Этот город известен тем, что в нем в III-IV веках проживал известный святой Николай чудотворец.

В житии другого святого Николая Пинарского описано течение чумы в этом городе. В частности, он отмечал наличие у больных бубонов, а также то, что окрестные земледельцы, испугавшись болезни, перестали доставлять продукты в город, и это вызвало большой недостаток в городе муки, вина и дров.

Из Сирии болезнь проникла в Месопотамию и Персию, но главное, в 542 году, она, в конце концов, попала в наибольший город тогдашнего мира – столицу империи - Константинополь, который населяло более 500 тысяч человек

Константинополь в эпоху Юстиниана

Первый цикл чумы в Константинополе начался весной 542 г. Он продолжался четыре месяца и на пике эпидемии уносил ежедневно многие сотни жертв.

В этом же году эпидемия охватила Грецию, а в 543 г. чумой уже был охвачен весь Апеннинский полуостров. В 545 г. и 546 г. чума опустошила различные области Галлии, особенно ту ее часть, что расположена в устье Роны, а также Германию.

Об эпидемии в области Роны (нынешняя Овернь) писал святитель Григорий Турский, в своей «Истории франков» «А уж во время самой чумы такая смертность была во всей той области, что и невозможно сосчитать, какое множество людей там погибло. И в самом деле, когда уже не стало хватать гробов и досок, то погребали в одну могилу по десять и более человек.

Подсчитали, что в базилике святого Петра в одно из воскресений было триста покойников. И сама смерть была внезапной. А именно: когда появлялась рана наподобие змеи в паху или под мышкой, человек так отравлялся ядом, что он испускал дух на второй или третий день. Сила яда лишала человека сознания».

Марсельский порт

Распространялась болезнь по морским торговым путям и, вполне естественно, что, в первую очередь болезнь появилась в крупных морских портах, в частности отмечали вспышку болезни в крупнейшем порту Массилия (Марсель).

Эпидемия не ограничилась портами Средиземного моря, а, преодолев Ла-Манш, заявила о себе в Британии и в Ирландии. Затем болезнь распространялась по рекам и дорогам, с помощью речных судов и подвод, которые перевозили крыс, захватив уже не приморские, а внутренние области Европы.

Причем, следует отметить, что чем меньше был урбанизирован регион, тем меньшими были масштабы эпидемии, а сельскую местность чума почти совсем не затронула, поскольку деревня, особенно в Западной Европе, была слабо втянута в торговлю.

Течение болезни в Константинополе описал известный историк Прокопий Кесарийский (родился в 490, или 507 году – умер после 565 года).

Константинополь

Он писал: «В Визáнтии (то есть в Константинополе) болезнь продолжалась четыре месяца, но особенно свирепствовала в течение трех. Вначале умирало людей немногим больше обычного, но затем смертность все более и более возрастала: число умирающих достигло пяти тысяч в день, а потом и десяти тысяч и даже больше».

«От чумы не было человеку спасения, где бы он ни жил - ни на острове, ни в пещере, ни на вершине горы. Много домов опустело, и случалось, что многие умершие, за неимением родственников или слуг, лежали по нескольку дней не погребенными».

Все кладбища были переполнены, и в районе Галата было отведено место для нового кладбища. Когда и оно было заполнено, а погребли там 70 тысяч человек, то тела умерших начали складывать на торговые корабли и топить в море.

Средневековое изображение больных чумой

Симптомы болезни описал Евагрий Схоластик (535-594 годы), который перенес чуму еще в детстве, во время обучения в Константинополе: «сам я, при начале этой язвы, ходя еще в школу, получил так называемую паховую опухоль».

Согласно Евагрию болезнь проявлялась в трех основных формах: «Язва эта обнаруживалась различными болезнями: у некоторых она начиналась с головы, — причём глаза наливались кровью, лицо опухало, — потом болезнь переходила к горлу и, охватив его, лишала человека жизни; у других открывался понос; у третьих обнаруживалась опухоль в паху, а затем — необыкновенная горячка, - и они на другой или на третий день умирали, вовсе не сознавая себя больными и чувствуя крепость в теле; иные впадали в помешательство и в этом состоянии испускали дух. Иногда вскакивали на теле и поражали людей смертью чёрные язвенные чирьи».

Из этого описания позднейшие врачи сделали вывод, о двух формах чумы – септической и бубонной. Вывод о бубонной чуме подтвердили и генетические исследования останков умерших, проведенные в 2013-2014 гг.

Стены Константинополя

Для обуздания чумы были предприняты определенные меры со стороны государства. В частности император приказал задействовать армию для уборки трупов с улиц.

Прокопий пишет, что солдаты собирали трупы с городских улиц и, за неимением других мест захоронения, помещали трупы в башнях городских стен и накрывали их крышами. И если крыши срывало, а ветер дул со стороны этих башен, город наполнялся зловонием.

Чума привела к значительному росту цен и существенному подорожанию рабочих рук, поэтому в одной из новелл императора Юстиниана предписывается сохранение розничных цен на продукты питания, а также уровня оплаты ремесленников на дочумном уровне. Однако никаких карантинных мер предпринято не было и сообщение между провинциями не прекратилось.

Не обошла болезнь и самого императора. Прокопий сообщает, что у Юстиниана появились бубоны в паху и все уже думали, что император умрет, однако Юстиниан выжил.

Велизарий просит подаяния. Художник Жак-Луи Давид

Пострадал от этого лишь полководец Велизарий, которого завистливые военачальники обвинили в стремлении к узурпации власти в период болезни императора.

Второй цикл чумы начался в Константинополе зимой 558 года и продолжался там полгода. Причем современники отмечают, что болезнь приняла более тяжелые формы, чем при первом своем появлении. Как и в первый раз, волна заболеваний снова охватила значительную часть Европы, Азии и Северной Африки.

Третий цикл начался уже после смерти Юстиниана, в 570 году. Однако на этот раз болезнь приняла более мягкие формы. Заболевший человек умирал на третий день, а кто переживал этот третий день, мог надеяться на выздоровление.

Стены Константинополя

Далее современники отмечают всплеск 586-590 года и далее, с перерывами в 15-20 лет чума упорно возвращалась снова и снова. Последняя вспышка была зафиксирована около 750 года.

Евагрий Схоластик, переживший три волны эпидемии, первый раз в Константинополе, а два других – в Антиохии высказал мнение, что очередная вспышка происходила на втором году каждого пятнадцатилетия. Он пишет, что «лишился многих своих детей, жены и других родственников», а во время третьего прихода чумы у него умерли дочь и внук.

Лечение было примитивным и включало холодные ванны, прием наркотических веществ, получаемых из растений содержащих алкалоиды: белены, опия, шафрана. Больных поили соком мандрагоры, имбиря, растворами квасцов и тому подобным.

Врачи у постели больного. Средневековая миниатюра

Простой народ пользовался пахучими травами, чесноком, базиликом, персидской ромашкой. Те, кто побогаче окуривались ладаном и мускусом. Лекари пытались лечить клизмами и рвотными средствами, выпускали кровь. Все это скорее помогало больным отправиться на тот свет, чем исцелиться.

Часто прибегали к иссечению бубонов или их прижиганию. По мнению современных врачей, разрезы и прижигания приносили больше вреда, чем пользы, поскольку способствовали заражению окружающих.

Хотя, не исключено, что в отдельных случаях надрезы помогали. Так, по сообщениям источников, Юстиниана излечили, сделав вовремя надрез бубона. Якобы гной вытек и император излечился.

Золотой солид Юстиниана І.

Одним из наиболее действенных лекарств считалась повязка, или даже накидка, сшитая из той части шкуры козлов-производителей, что находится поблизости от гениталий и желёз. Считалось, что отвратительный запах мерзкого животного, надежно отпугивает блох - главных переносчиков болезни. Ценность такой накидки возрастала в зависимости от силы вони. Наиболее ценным считался старый козёл уже неспособный к размножению. Согласно свидетельству современников одно такое животное было продано в Антиохии за огромную сумму в 15 золотых римских солидов (сумма достаточная для приобретения небольшого особняка.

Как всегда, появились мошенники, старавшиеся нажиться на людском горе. Они предлагали неимоверные рецепты, включавшие рыбьи чешуйки и кожу с головы гадюки, шерсть кота, печень черных дроздов и вяленую летучую мышь. Особой любовью пользовался рог мифического зверя – единорога.

Григорий Турский

Появились и разного рода фанатики, пытавшиеся излечивать людей. Так упомянутый выше Григорий Турский сообщил о чудотворце, выдающего себя за Христа «…он не побоялся объявить себя Христом. С ним была некая женщина, которую он выдавал за сестру и велел называть ее Марией.

К нему стекалось множество народа, привозя с собой недужных, которым он возвращал здоровье своим прикосновением. Все те, кто к нему приходил, приносили ему золото, серебро и одежду. Он же, дабы легче совратить их, отдавал все это бедным». История этого лжехриста закончилось печально – он был убит. Но показательно состояние людей, готовых поверить любому проходимцу в надежде на исцеление.

Большинство же христиан, как обычно, расценивали эпидемию как божье наказание за грехи. Спастись от болезни можно было, приложившись к особо почитаемой иконе или к мощам известного святого, поэтому популярность церковных реликвий возросла.

Весьма действенной мерой считалась совместная молитва христиан с просьбой прекратить эпидемию. Поэтому жития святых этого периода полны случаев чудесных исцелений, содеянных этими святыми и прекращения эпидемии по их мольбам.

Наверное, каждый человек, побывавший в Риме, видел замок святого Ангела. Его история связана с одним из таких чудес. Папа Григорий Великий (590-604 годы) вскоре после начала своего понтификата организовал грандиозный молебен с просьбой о прекращении эпидемии возле мавзолея Адриана. Во время молебна папа увидел на башне мавзолея архангела Михаила, вкладывающего меч в ножны, в знак того, что до Бога дошли моления римлян и эпидемия прекращена. В честь этого события была сооружена эта статуя, а мавзолей получил имя замка святого Ангела.

Статуя на башне Святого ангела

Эпидемия существенно повлияла на тогдашний мир. За первые тридцать лет эпидемии умерло от 25 миллионов (по самым скромным оценкам) до 100 миллионов человек, причем умирала приблизительно половина заболевших.

Вследствие убыли населения уменьшились поступления в бюджет, значительно сократилась армия, что предвещало будущие поражения.

Пандемия коренным образом подорвала все усилия императора Юстиниана в воссоздании прежней, в старых границах, Римской империи. Более того, в последующие века ослабевшая Византия вынуждена была перейти к обороне, отбиваясь от нового и опасного мусульманского врага с Юга.

Армия Халифата

Можно предположить, что без чумы, ослабившей Византию накануне создания арабского Халифата, последователям Магомета вряд ли удались бы их грандиозные завоевания, в ходе которых империя утратила значительную часть своих владений.

Чума в значительной степени ослабила готское королевство в Италии, сделав его желанной добычей для Франкского королевства. Вследствие пандемии были сокрушены остатки «римской Британии», и кельтские королевства, сделав острова легкой добычей для англосаксов. Этот список можно продолжить, но и без дальнейших подробностей очевидно то, что «Юстинианова чума» в значительной степени определила будущее Европы и всего мира.

Юстиниан І со свитой. Фрагмент мозаики церкви Сан-Витале в Равенне

И в завершение, хочу пригласить всех, интересующихся историей, пересмотреть мои ролики на Ютубе, сосредоточенные на канале "Mihnik" https://www.youtube.com/channel/UCg3j5quaczAxjDnSdz9ropA

Чем вообще прославился Юстиниан? Огромной программой строительства по всей империи, благодаря которой мы имеем Храм Святой Софии. Реформой законодательства, итогом которой стал Кодекс Юстиниана, ставший основой современной юриспруденции. Отвоеванием к 550-м годам н.э. Африки, Сицилии и Италии. Именно последнее ему и ставят в вину, мол, эти завоевания подорвали людские и финансовые ресурсы империи, вот она чуть позже и рухнула. Но ничего себе позже! 80 лет! Что-то тут явно нечисто и, чтобы разобраться, нужно понять, зачем империя вообще пошла на запад.

Причины толкнувшие Юстиниана к завоеваниям на западе были прозаичны: в попытке укрепить власть в первые годы своего правления Юст умудрился слить значительную часть политического капитала. Тут вам и неудачная "маленькая победоносная" с Персией, где только умелой дипломатией и грамотным военным маневрированием удалось свести войну к новому статусу-кво. После проигрыша войны состоялась попытка переворота при помощи мятежа плебса — так называемое восстание Ника. Мятеж удалось утопить в крови, но трон под Юстинианом шатался теперь ещё больше и нужна была какая-то победа, которую можно было предъявить публике. Можно было напасть на очередных варваров на Балканах, но ни политического, ни экономического выхлопа это не дало бы. Вариант с Персией по понятным причинам отпадал. И тут, по счастливому стечению обстоятельств, пришли вести, что в королевстве Вандалов вспыхнул мятеж и восставшие просят помощи у Константинополя. На первый взгляд может показаться, что победа над вандалами ничуть не почетнее победы над любыми другими варварами. Но вандалы были давней и болезненной занозой римлян. Они 100 лет назад захватили богатейшую провинцию — Африку. 3 экспедиции против них по разным причинам провалились. Они притесняли церковь и вели себя дерзко. Победа над ними, даже не их полное поражение, но мир на своих условиях, подняли бы престиж Юстиниана достаточно для дальнейшего спокойного правления.

Флавий Велизарий — творец военных успехов Юстиниана

Внезапность лёгкой и безоговорочной победы над вандалами немало удивила Константинополь. За 8 месяцев, имея меньшие силы, чем противник, полководец Велизарий захватил сначала столицу вандалов, а потом и всё их королевство. Попутно он истребил почти всю верхушку племенной знати вандалов, чем лишил воли к сопротивлению остальных. Победа принесла немалый политический капитал и еще больший экономический: даже несмотря на разорение вандалами бывшей житницы Рима, провинция все еще давала много зерна, а в казне вандалов было немало награбленного ими у ЗРИ золота. Столь же легко через несколько лет удалось захватить у готов Сицилию: большая часть городов самостоятельно сдалась римлянам.

Возможно столь успешные и прибыльные кампании вскружили голову Юстиниану, и он решил попытать счастья с захваченной остготами Италией. Как бы то ни было, но и вмешательства в дела Италии состоялись тоже из-за внутреннего кризиса у готов, который осложнили еще и имперские дипломаты. В результате всего за 3 года вся южная и большая часть центральной Италии оказались под властью римлян, взят Рим и за следующие пару лет готам пришёл бы конец. Но вписывание в войну персов, в том числе и из-за просьб готов, заставило изменить планы. Ослабление балканских гарнизонов также привело к вторжению варваров, а в Африке активизировались берберы. 4 фронта одновременно — такое даже в лучшие дни Рима было почти невозможно купировать. И, тем не менее, грамотное распределение сил позволило отбить атаки в Африке и на Балканах, провести размен за неудачное начало войны с персами на завоевания в районе Кавказских гор, сведя войну к удовлетворившему обе стороны статусу-кво, после чего додавить готов. К моменту смерти Юстиниана мир на востоке был уже 20 лет, в Африке и на Балканах 15, а готское присутствие в Италии было полностью сломлено путем экстерминатуса всех их элит. Стратегическое положение империи было устойчиво на всех фронтах. Но мы же знаем, что что-то пошло не так.

Армия победителей — не римские легионы, но достойные наследники

Обычно утверждается, что Юстиниан оставил страну разоренной. Об этом пишет нам главный источник по периоду — Прокопий Кесарийский. Но современная археология свидетельствует, что за исключением ряда территорий, совсем недавно пострадавших в войне, на всех остальных территориях империи к моменту смерти Юстиниана наблюдался умеренный рост благосостояния. Мало какое государство, будучи разоренным, способно на такое. Хотя Прокопий сам нам дает разгадку такого отношения: император для ведения войны, в первую очередь, поднял налоги для богатых, вот один из представителей богатых землевладельцев и бесился. Ни войны, ни чума, прокатившаяся по империи, не оставили зримых археологических свидетельств ее упадка. Тогда что же?

Юстинианова чума в представлении далёких потомков. Но сегодня у учёных есть сомнения в столь великой смертности, каковую ей приписывали: http://генофонд.рф/?page_id=31995

Второе обвинение, которое выдвигают Юстиниану, это размазывание сил империи по огромной территории. Но и тут парировать можно простым фактом: судя по тому, что наследник Юстиниана — Юстин II — смог выставить в войне против Персии силы ничуть не меньшие, чем ранее Юстиниан, то с солдатами проблем явно не было. Новые провинции не только требовали сил для удержания, но и давали финансы и рекрутов для этого. Проблемы же начались после сокрушительных поражений от персов. И тут стоит обратить внимание: Юстин II, вступая на престол, решил точно так же укрепить свое положение маленькой победоносной. Для пущего успеха он послал крупные дары к тюркам, граничившим на востоке с персами, с целью договориться об одновременном ударе. Тюрки деньги взяли, а на войну не пришли, из-за чего не ожидавших такого и растянувших коммуникации римлян из армии вторжения персы подчистую истребили. Идея координировать свои действия с тем, до кого твоё сообщение будет идти несколько месяцев, явно была не самой лучшей.

Юстин II. Неизвестно был ли он болен психически в начале своего правления, но неудачи войны с персами привели к его помешательству

Юстин, собственноручно устроивший катастрофу, благополучно сошёл с арены, а регентский совет и позже император Маврикий вынуждены были стянуть на восток все свободные силы с других фронтов. И опять же, действуя так, римляне не удосужились обратить внимание на то, что на Балканах значительно усилились авары, начавшие выталкивать местные германские и славянские племена на юг и запад. При Юстиниане авары только прибыли из великих степей и с радостью готовы были служить римлянам за подачки. Никаких предпосылок, что пару поколений спустя они превратятся в силу, способную соперничать с империей почти на равных не было вообще. Сдвинутые ими в конце 6 века с насиженных мест лангобарды вызовут кризис в Италии, славяне — на Балканах. В первом случае империя просто отступит, дав лангобардам поселиться в центральной Италии, во втором потребуется переброска сил, которые все были завязаны на востоке.

Нашествие аваров

Конец персидской войне положила смерть шахиншаха Хосрова I и начавшаяся гражданка в Персии, в ходе которой римляне поддержали одного из претендентов на престол в обмен на значительные уступки на Кавказе. Победа? С одной стороны да — римляне получили почти беспрепятственный доступ со стороны Кавказа к центральным районам Персии, приставив тем самым нож к сердцу державы Сасанидов. С другой — персы не могли это так просто оставить, и новая война была неизбежна. В итоге всего за жизнь одного поколения из-за совершенно ненужной ни одной из сторон войны была потеряна стратегическая стабильность на трёх фронтах.

Следующие 12 лет уйдут на возвращение позиций на Балканах, где Империя уже упустила шанс остановить возвышение авар. Что хуже, экономика империи тоже себя чувствовала не очень хорошо, если после войн Юстиниана был рост экономики, то в начале 7 века археология фиксирует явные кризисные явления: гандикап, заработанный Юстинианом, был бездарно растрачен его потомками. Одна из причин этого может крыться в попытке переложить налоговое бремя с крупных землевладельцев на менее привилегированные слои населения, что конечно улучшило мнение аристократов, но с другой — начало разорять крестьян. Другая — огромные потери в ходе войны в Персии. А после военного мятежа полководца Фоки ситуация резко ухудшится: персы, воспользовавшись переворотом и отвлечением большей части армии на Балканы, вторгаются в Сирию, Малую Азию и Египет. В это же время на Балканы вторгаются авары, вероятно подкупленные персами. И Восточная Римская империя за несколько лет чуть ли не коллапсирует. В этот момент почти всю тяжесть финансирования войны несут на себе Южная Италия, Сицилия и Африка, в то время как большая часть основной территории ВРИ захвачена врагами, а доходы казны падают более чем на половину. Видимо в этом тоже Юстиниан виноват. Причем ситуация в этих регионах довольно стабильна — римлянам пришлось покинуть только северную Италию, но в наиболее развитой южной они держались крепко.

Империя Сасанидов на пике своих завоеваний. В тот момент казалось, что Восточная Империя всё

20-ти летняя война на уничтожение с Персией в конце концов закончится победой римлян, но экономики обоих государств будут катастрофически подорваны — обе стороны практиковали тактику выжженной земли, и некогда процветающие провинции теперь лежали в руинах. И римляне, и персы проглядят возникновение угрозы из Аравии в лице мусульман, у них не будет ни сил, ни средств её как-то купировать, так как за 50 лет с 12-ти летним перерывом в конфликте между двумя сверхдержавами тогдашнего мира будут утилизированы все возможные ресурсы, оба государства по итогу войн будут банкротами, а их население уже не будет способно сражаться, измотанное вечной войной. Был ли во всем этом виноват Юстиниан? Нет, конечно. Это не он толкал Юстина напасть на Персию, не он затуманил взор римлян так, что они не заметили возвышение аваров, не он заставил Маврикия заключить с персами "версальский мир", не он толкал Фоку на мятеж, не он объединил арабов под единой верой. Если судить по археологии, он оставил потомкам сильную державу с крепкой экономической базой, но они за 3 поколения всё просрали. Тот факт, что в Италии завоевания Юстиниана продержатся даже в тот момент, когда весь восток Империи ужмется до Константинополя и окрестностей, говорит, что не в них была беда. Стратегические ошибки, самоуверенность и нежелание смотреть по сторонам у последовавших за Юстинианом правителей погубили Восточную Римскую Империю, превратив её всего лишь в Византию — бледную тень самой себя.

Вторжение арабов и конец античного мира

Мое мнение, глубокоуважаемый суд, что мой подзащитный стал жертвой гнусной клеветы. Обвинять человека, даже столь великого в событиях, что произойдут только через 80 лет, на мой взгляд, непростительное упрощение, более того — оскорбление потомков. Историю творят живые и не стоит отказывать им в субъектности и способности самим делать решения, сваливая всю вину на того, кто давно умер. Dixi

Источник: Питер Хизер "Восстановление Римской империи"

Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_346053

Пост с навигацией по Коту

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Среди множества проблем поздней Римской империи, таких как вырождение элит, затяжной экономический кризис и обилие агрессивных варварских племён вдоль границ, присутствовал также кризис управленческий. Империя была слишком велика, в то время как её административные органы во многом так и оставались продуктом модернизации общественных институтов маленького города-государства. И если при Юлиях-Клавдиях (от Августа до Нерона) и Флавиях (от Веспасиана до Домициана) потенциал этих модернизаций ещё не был исчерпан, а при Антонинах (от Нервы до Коммода) проблемы большую часть времени топились в деньгах, щедро пролившихся на империю благодаря расцвету торговли с дальними восточными странами, то сразу после них Рим начал, простите, сползать в нечто непотребное. И в III веке н. э. таки достиг дна, дойдя до практически полного коллапса государственности.

Когда же император Диоклетиан фактически собрал империю заново по кусочкам, он, в числе многих прочих реформ, ради упрощения госуправления узаконил её разделение на западную и восточную части, каждую - со своим императором.

Первая в позднейшей западной историографии получила условное наименование Гесперия - которое, впрочем, особо не прижилось. Вторая же была условно поименована Византией.

Византия и Гесперия до самой безвременной кончины последней сохраняли формальное и иногда династическое единство. Фактически же они чем дальше, тем более разделялись. Византия постепенно становилась всё более и более греческой, всё более и более самобытной. Когда же она осталась единственной на тот момент империей, этот процесс ускорился, и поменялось практически всё. Язык. Культура. И, что надо заметить особо, институты управления государством. Тем не менее, византийцы помнили, что они - всё-таки Римская империя, пусть и далеко не в полном составе.

Но память памятью, а когда император Юстиниан решил отвоевать Карфаген у окопавшихся там вандалов, его окружение почти единодушно сочло эту затею авантюрой, обречённой на скорый и бесславный провал. Слишком памятны были события столетней давности, когда попытка ещё существовавшей Западной империи выбить вандалов из Африки привела к ответной любезности в виде поистине варварского акта вандализма, совершённого над Римом (и да, слова "вандализм" и "варварский" приобрели современное значение именно в честь того случая). После этого вандалы приобрели своеобразный жутковатый авторитет, позволивший им взять под "крышу" практически всё средиземноморское мореходство. Потому мало кто сомневался, что отправленные в Африку пятнадцать тысяч бойцов, даже во главе с прославленным Флавием Велизарием, ждёт разгром - с последующими неприятностями для всей империи.

Для того, чтобы война закончилась, потребовалось всего два сражения. Первое - чтобы уничтожить основные силы вандалов и занять оставшийся без защиты Карфаген. Второе - чтобы добить вандалов окончательно и взять в плен их короля. После этого африканское королевство вандалов перестало существовать, а Северная Африка вернулась в состав империи.

Лёгкость, с которой была выиграна считавшаяся безнадежным предприятием война, поразила воображение современников. И вместе с тем - подсветила, как прожектором, два крайне любопытных факта.

Во-первых, оказалось, что могучие и грозные варвары были молодцами лишь против уже очень сильно подгнившей империи. В столкновении же с империей очнувшейся, встряхнувшейся и поднабравшей тонус у них тут же начинались очень большие проблемы.

А во-вторых, выяснилось, что духовенство, старая римская знать и ещё не забывшие латынь горожане как минимум очень не против вернуться под руку императора, и в случае чего могут и посодействовать.

Нужно ли говорить, что после этого как Юстиниана, так и его окружение обуяла острая жажда поквитаться с варварами за все события последнего века? И вскоре Велизарий получил новое назначение - главнокомандующим сил вторжения в занятую остготами Италию.

Формально та война, а точнее - серия войн, длилась два десятилетия. Но по факту всё решилось в первые четыре года. За это время Велизарий захватил Сицилию, взял Неаполь, взял Рим - и выдержал осаду остготами последнего. После этого остготы пытались перегруппироваться и перейти в наступление, сговориться с персами, чтобы те атаковали Византию и тем отвлекли её от Италии, призвать на помощь франков, алеманов и вестготов. Но из всего этого действительно серьёзное беспокойство византийцам доставили только персы. Контрнаступление остготов, ради справедливости, на первых порах успешное, они отразили. Отряды франков и алеманов разбили и изгнали. У вестготов и вовсе отвоевали юг Испании. И, в конце концов, окончательно дожали остготов, подчинив Италию полностью.

Казалось бы, пришло время продолжить наступление на бывшие провинции - тем более, что, как показала итальянская война, достойных противников для Византии среди варварских королевств толком и не было.

Только этого не произошло. И вот по какой причине.

В 535-м году, когда Велизарий ещё только высаживался в Сицилии, далеко на востоке произошло катастрофическое извержение вулкана Кракатау. Которое, будучи и само по себе весьма неприятным в глобальном масштабе, ещё и спровоцировало взрыв вулканической кальдеры Рабаул. В воздух поднялось такое количество пепла, что прозрачность атмосферы снизилась по всей планете, приведя к сильному похолоданию. Также глобально наблюдалась и повышенная тектоническая активность, нередко - разрушительная.

Как следствие - неурожай. Голод, от которого, например, на севере Китая погибло 80% населения. И, как по закону подлости (или по какой-то закономерности, пока неизвестной если не науке, то уж автору этих строк точно), вскоре после этого, в 541-м году, вздумалось мутировать чумной палочке. Последствия же распространения нового штамма ныне известны как "Юстинианова чума".

Глад, мор - и всё это на фоне войн. Для тех же, кто вдруг не уловил символизма - ещё и землетрясения.

Убыль населения в бывших провинциях Римской империи и на сопредельных территориях - то есть, во всей античной ойкумене, - составила около 125 миллионов человек. При тогдашней численности населения планеты - огромная цифра. И длился этот ад вспышками в течение примерно сотни лет.

В варварских королевствах за это время практически полностью вымерло старое романизированное население. Которое унесло с собой многие знания, секреты ремёсел, высокую римскую культуру. Так и оформились Тёмные века западноевропейского Средневековья.

Для Византии же это ставило на даже теоретической возможности дальнейшей экспансии крест на долгие-долгие годы. На практике оказалось - навсегда.

Поскольку как только положение стало понемногу выправляться Византия и Иран подверглись вторжению арабов. Которому они, будучи ослабленными чумой, голодом и затяжными войнами друг с другом, уже не могли противостоять.

Расширение Византии

Источник: https://zen.yandex.ru/media/klio/romeiskii-revansh-kak-mogla...

Современные вирусологи называют XXI век Столетием Вирусов. Это — весьма мрачный прогноз. К сожалению, он уже оправдался, причем, прямо на наших глазах мировой эпидемией коронавируса. Знала ли наша цивилизация аналогичные потрясения в прошлом? Разумеется, да, причем, в масштабах, пока и не снившихся никакому COVID. Этот рассказ о так называемой Юстиниановой чуме. Она фактически остановила разумную жизнь в середине VI столетия Нашей Эры, убив чуть ли не каждого третьего Homo Sapiens на планете. Унеся почти 100 миллионов жизней, болезнь отступила, за что ей огромное спасибо. А еще, чума обломала честолюбивые планы Византийского кесаря Юстиниана Великого, собравшегося возродить былое величие Римской империи. Поставив крест на его надеждах стать новым Октивианом Августом, пандемия, фактически, положила конец Эпохе Поздней Античности, заодно, предопределив головокружительные успехи арабских завоевателей, легко завладевших громадными территориями в Передней Азии, Северной Африке и Западной Европе. Еще бы, ведь эти пространства обезлюдели, отчего сопротивляться исламистам стало просто некому…

К середине 1-го тысячелетия Нашей Эры Восточная Римская империя или Держава Ромеев, как звали свою страну ее обитатели, осталась единственным островком Античной цивилизации в клокочущем море варваров, сорвавшихся с насиженных мест по ходу Великого Переселения народов. Ее соседка, Западная Римская империя, рухнула в 476 году, не протянув и столетия после распада единого Римского государства на две части. Покончив с нею, варвары создали на освободившихся пространствах свои раннефеодальные королевства. Остготы — в Италии, вестготы — на Пиренейском полуострове, франки в Галлии, вандалы в Африке и так далее. Разумеется, новоиспеченные варварские королевства не были полноценными национальными государствами, поскольку победители, в силу своей необразованности, оставались под сильным влиянием побеждённых, у которых позаимствовали множество полезных вещей: финансовую систему, инфраструктуру и даже административный аппарат, включая римских чиновников, частенько сохранявших рабочие места. Ничего удивительного в этом не было. На протяжении минувших веков многие варварские племена находились в тесном взаимодействии с римлянами. Оседали в римских провинциях с разрешения императоров (хоть порой оно бывало формальным), сражались в рядах римских войск на правах федератов и нередко занимали там высокие посты. Поэтому, даже став королями, вчерашние предводители варваров объявляли себя наместниками ромейского императора. Для них это был верный способ легитимировать собственную власть. Она у них была довольно неустойчивой. В Константинополе об этом, разумеется, знали, частенько подумывая о том, как бы вернуть утраченные территории при первом удобном случае. Он повернулся, когда на константинопольский престол взошел Цезарь Флавий Юстиниан. Историки зовут этого человека самым выдающимся монархом Эпохи поздней античности. На нём она, к слову, и закончилась.

Точно, как и один наш известный современник, Юстиниан не мог смириться с распадом империи, считая это событие величайшей геополитической катастрофой столетия, а обитателей ее отколовшихся частей — одним народом. Ну и мечтал это дело исправить. Обезопасив свой тыл заключенным с Сасанидским Ираном договором, вошедшим в историю как Вечный мир, Юстиниан двинул армию в Северную Африку, где располагалось королевство вандалов. Там очень кстати разгорелась гражданская смута. Затея, которую многие в Константинополе считали рискованной авантюрой, тем не менее, принесла впечатляющий успех. Высадившись на побережье современного Туниса летом 533 года, экспедиционный корпус под командованием доблестного Флавия Велизария, разгромил вандалов и взял их столицу Карфаген. В ходе той же компании были захвачены Сардиния, Корсика и крепость Септем, служившая ключом к Гибралтарскому проливу. Это был весомый задел на будущее.

Покончив с вандалами, Юстиниан переключил внимание на Италию, где в свою очередь разгорелась борьба за власть. Летом 535 года ромейская армия заняла Сицилию. Боевые действия перенеслись на Апеннинский полуостров. Следующим летом пал Неаполь, под Рождество византийцы без боя вступили в Рим, чуть позже — в Милан и, наконец, в Равенну. Это случилось в мае 540 года, королевство остготов перестало существовать. В общем, можно сказать, Юстиниан оказался всего в паре шагов от того, чтобы воплотить задуманное в жизнь. Конечно, ему еще предстояло очистить от вестготов Испанию, а Галлию — от франков. Не берусь судить, выгорело бы у него, или нет. На мой взгляд, амбициозная идея восстановить былое величие Рима, сама по себе, не имела смысла. Старая империя отжила свое. Но она не погибла буквально, а, скорее, трансформировалась, послужив фундаментом для новых европейских стран, вроде того же государства Меровингов. Препятствовать этому процессу, было все равно, что останавливать реку голыми руками. Так что, даже если бы Юстиниан преуспел, успех его наверняка был бы весьма кратковременным. Но, не случилось и этого. Поскольку прилетели чёрные лебеди. Сначала в виде армии иранского шаха Хосрова Ануширвана, который вторгся в Месопотамию, вероломно нарушив Ирано-Византийский Вечный мир. Тут я бы сказал, сработал человеческий фактор. Практически одновременно случилось нечто гораздо худшее. Из Африки в Империю пришла чума.

Разумеется, мир и прежде знавал эпидемии всевозможных опасных болезней, оспы, холеры и той же чумы, навещавшей Афины времен Перикла. Однако, напасть, обрушившаяся на человечество в эпоху Юстиниана, далеко переплюнула всех их, приняв масштабы натурального стихийного бедствия.

По существующим сегодня представлениям, болезнь изначально зародилась в Кении, откуда распространилась на север, в Египет, тогдашнюю житницу Византийской империи. А затем и в Константинополь, такой себе Нью-Йорк на Босфоре, самый крупный мегаполис планеты, финансовое и культурное сердце мира. Сразив его наповал, чума отправилась дальше, гулять по всему Средиземноморью. На запад, в Италию, Испанию и Галлию, и на восток, в Сирию, Закавказье и Иран, повсюду производя опустошения, даже не снившиеся никакой самой жестокой войне. Еще бы, ведь по оценкам современных ученых, от нее погиб каждый четвертый европеец, почти 25 миллионов человек, а количество жертв на востоке вообще достигло умопомрачительной цифры в 70 миллионов.

Эпицентром трагедии стал Константинополь, где, в разгар пандемии, ежедневно умирало по 10 тысяч горожан. Скоро их просто некому стало хоронить. Об этом рассказывают ромейские хроники, рисуя картины Апокалипсиса, куда там Голливудским ужастикам. Охваченное паникой население ринулось в бега, куда глаза глядят, разнося чуму по сельской местности. Бегство не стало панацеей, отнюдь. Согласно свидетельствам очевидцев, страшная болезнь настигала беглецов повсюду, и за неприступными стенами цитаделей, и в горах, и на удаленных островах, не делая разницы между богатыми и бедными, патрициями и плебеями, ромеями и варварами, немощными стариками и пышущими здоровьем молодыми людьми. У одних, писал историк Евагрий Схоластик, переживший пандемию подростком, сильно опухали лицо и шея, и они умирали от удушья, у других формировались бубоны в паху, вслед за чем их уносила чудовищная горячка. Третьих охватывало безумие, четвёртые покрывались чёрными язвами, и их тело буквально обугливалось. Пятые испускали дух мгновенно, без симптомов. Это, пожалуй, было страшнее всего. Понятно, в какой суеверный ужас впадало население, абсолютно не понимая, с чем столкнулось. Надо сказать, современное человечество, благодаря развитию микробиологии, здорово продвинулось в этом отношении. Но и сегодня ясно далеко не всё. То есть, ученым, разумеется, известен микроорганизм, послуживший главным виновником «торжества». Это чумная палочка Yersinia pestis, крошечная бактерия величиной в полтора микрона, ее открыли больше ста лет назад. В природе естественным ареалом этой заразы, а именно так переводится с латинского слово pestis, являются так называемые реликтовые очаги, где она паразитирует в телах амёб. Пока эти простейшие организмы находятся в почве, в пределах замкнутых экосистем вместе со своей страшной начинкой, люди и животные могут спать относительно спокойно. Однако, как только нарушается статус-кво, в силу каких-то неизвестных нам причин, заболевания перекидывается на грызунов. В случае, если последние оказываются восприимчивы к его возбудителю, к счастью, это происходит далеко не всегда, вспыхивает эпизоотия, то есть, эпидемия среди животных. Что в разы повышает риски для людей, в особенности, если сопровождается миграцией, как в известной рекламе стирального порошка: Ну тогда мы идем к вам. Но для начала эпидемии и этого мало. Нужно, чтобы критический процент людей, оказавшихся в зоне эпидемиологической опасности, в свою очередь, стал уязвим к болезни. Ведь, как ни странно это прозвучит, человеческая популяция не является для Yersinia pestis комфортной средой обитания. Мы же всё-таки не амебы…

Ещё одна мрачная деталь. Из византийских источников отчётливо следует: чума, обрушившаяся на цивилизацию при Юстиниане, появлялась в основном, в бубонной форме. То есть, поражала лимфоузлы, они вырастали до размеров картошки. Её потому и назвали бубонной. А она, как выражаются врачи, не контагиозна, то есть, не заразна, простым языком. Чтобы её подцепить, требуется быть укушенным чумным грызуном. Или чумной блохой, прыгнувший на вас с заражённой крысы. Или с человека, тут как “повезет”. Тоже, конечно, не фунт изюму, и, всё же, это далеко не воздушно-капельный путь. Именно в силу описанного выше механизма передачи бубонная чума, как правило, не покидает природных очагов. По крайней мере, она не распространяется, будто лесной пожар, даже если представить себе Европу тех времён буквально кишащий крысами да блохами.

Трагедия ситуации заключалась в том, что чума, явившаяся миру поздней Античности, легко переходила в септическую форму (поражая кровь и убивая всего за пару часов), это не была молниеносная чума, и в лёгочную, последняя распространялась при чихании (тут мыши из Щелкунчика), становясь катастрофически заразной. Разок чихнул где-то в церкви, и все.

Пытаясь отыскать разгадку этой зловещей особенности, палеоэпидемиологи заговорили об ослабленном иммунитете человечества в целом, обусловленном рядом объективных причин. Непрерывными войнами, которые вел Юстиниан в тщетной попытке остановить Великое Переселение народов. Самим переселением, снявшим с якоря сотни тысяч людей. И, наконец, глобальном похолоданием 535 года. Оно нашло отражение в Хрониках, как темное солнце, и воспринималось современниками, как зловещий предвестник Великого Мора. По всей видимости, с Солнцем ничего не случилось, речь об атмосфере Земли, утратившей значительную часть прозрачности из-за череды вулканических извержений. Впрочем, это всего лишь гипотеза.

Безжалостно выкосив человеческую популяцию несколькими опустошительными волнами, пандемия пошла на спад, собрав где-то 100000000 жертв. И, хотя самому Юстиниану посчастливилось выжить, на его честолюбивых планах был поставлен крест. Для этого просто не осталось ресурсов. Ни экономических, ни человеческих, никаких. Жизнь в империи фактически замерла. И, когда, в самом скором времени началась Эпоха арабских завоеваний, обусловленных демографическим взрывом на Аравийском полуострове, помноженным на рождение самой молодой из Аврамических религий, все прежние глобальные игроки упали к ногам агрессоров перезрелыми яблочками. Ромейская империя лишилась большей части своих владений, с таким трудом отвоеванных у варваров Юстинианом. Арабы лишь по счастливой случайности не взяли Константинополь. Ну а Иран вместе с королевством вестготов вообще прекратили свое существование.

Сказанное вовсе не означает, будто арабы модифицировали геном чумы, чтобы он стал чрезвычайно злым. Они на это и сейчас не способны. Как, впрочем, и никто другой. Здесь речь об иных гипотетических эволюционных механизмах. Обобщенно, не ведая сути, мы порой зовем их гримасами истории. Кстати, о гримасах. Возвращаясь к Юстиниану, скажу. Да, ему не посчастливилось стать новым Октавианом Августом, полностью восстановившим былое величие Римской империи. Зато он подарил свое имя чуме. Она так и вошла в историю, как чума Юстиниана…