Хорошие новости, дамы и господа! Ещё немного, и водоёмы достаточно прогреются для купания! Наиболее авантюрные граждане, я уверен, уже наслаждаются прохладной, но вполне пристойной водичкой мелких стоячих водоёмов. Но это, если честно, идея на троечку. Такие озёра — рай для микробиологов и паразитологов, но не для обычных людей. А уж если водоём облюбовали водоплавающие птицы, то с большой долей вероятности, вы вернётесь на берег в компании десятка-другого церкарий под кожей.

Церкарии — это свободноплавающая стадия развития паразитических плоских червей, которым человек, если честно, нафиг не сдался. В норме паразиты курсируют по рейсу: «брюхоногий моллюск — утка». В улитках они питаются и размножаются бесполым путём, быстро наращивают численность. В птицах паразиты спариваются и откладывают яйца. Птицы разносят яйца червяков по округе, помогая паразитам захватывать новые территории.

Но вот проблема: нервных клеток в церкариях и 10 тысяч не наберётся, они просто невероятно тупы. У личинок всё настолько плохо с восприятием мира, что они не способны отличить утку от человека и с радостью внедряются в нашу кожу. Но результат этой встречи печален для всех. Личинки не получают безопасной и пригодной для метаморфоза среды. А люди получают церкариоз — «зуд купальщиков».

Болезнь у человека проходит в две фазы. Во время первой он чувствует зуд в месте проникновения и наблюдает, как на его теле расцветают красные пятнышки. Это церкарии пытаются устроиться поудобнее. Но у них ничего не получится. Ведь в отличие от наших, родных паразитов, церкарии не умеют обманывать иммунитет человека. Уже через 10-12 часов они погибают под гнётом иммунитета. И вот тут у человека начинаются настоящие проблемы.

Иммунитет пытается утилизировать тушки паразитов, но этим вызывает лишь выброс их антигенов в кровь и, соответственно, резкое усиление иммунного ответа. Температура подскакивает вплоть до 39 градусов, в комплекте с ней идут жуткая слабость, головная боль и возникновение токсического дерматита в местах проникновения паразитов. Человек страдает от сильного жжения, а маленькие пятнышки превращаются в болезненные волдыри (показывать фото этого всего мы не будем!).

Но всё не так плохо. Хоть невезучий купальщик и чувствует себя крайне неприятно, но при симптоматическом лечении ему ничего не угрожает. Организм избавится от следов паразитов примерно за 2 недели. Только вот первый за сезон церкариоз — это как предупредительный выстрел в воздух. При повторном заражении течение болезни сильно осложнится и будет осложняться при каждом последующем. Ведь иммунитет уже знает врага в лицо, наштамповал антител и готов врубать боевую тревогу при первых признаках опасности. И ему не расскажешь, что церкарии не представляют опасности.

В общем, болезни проще избежать, чем её лечить. В идеале — купайтесь на официальных пляжах, ведь там воду проверяют на химические и биологические опасности не реже 2 раз за сезон. Если таких поблизости нет, а купаться всё-таки хочется, тогда плавайте в реках и подальше от водной растительности. Если и с ними проблемы, то выбирайте глубокие, прохладные озёра. Паразиты плохо переносят прохладу, да и улитки не в восторге от холодов.

Церкариоз был всегда, хотя активно проявляет себя он не каждый год. Однако в начале этого лета в Подмосковье было выявлено несколько случаев заражения, и эти истории широко распространились среди граждан. Паниковать не надо. Вряд ли это лето какое-то особенное, просто выбирайте нормальные водоёмы для купания.

Источник.

История древнейших обитателей нашей планеты будоражит воображение учёных уже не один десяток лет. Палеонтологи, как детективы, стремятся распутать клубок тайн, связывающих истории всего живого на Земле. И одна из них — когда жило и как выглядело самое первое хордовое животное, чьи потомки в будущем стали позвоночными. К настоящему моменту у деятелей науки накопилось некоторое количество разномастных претендентов на роль общих прабабушек и дедушек. И один из них — пикайя.

В начале ХХ века останки пикай нашли на территории канадской части Скалистых гор, в сланцах Бёрджесс. Они формировались больше 500 млн лет назад, когда на этом месте плескалось тёплое кембрийское море. А через миллионы лет на месте моря выросли горы, и бывшие водные обитатели возвысились над окружающим миром. Чтобы ещё через миллионы лет до них добрался палеонтолог Чарльз Дулиттл Уолкотт.

Он начал активно проводить раскопки в сланцах и описывать найденных им животных, включая пикайю. Существо, отпечатавшееся на камне, было вытянутым, но небольшим — длина тела достигала пяти сантиметров. Туловище делилось полукольцами на множество частей, а на голове животного виднелись антенны. Так пикайю приписали в класс многощетинковых червей. А дальше «червь» пылился на музейных полках, пока через 68 лет до него не добрались двое британцев.

Палеонтологи Гарри Блэкмур Уиттингтон и Саймон Конвей Моррис занимались изучением кембрийской фауны, штудировали описания образцов и пересматривали коллекции. И образец с пикайей оказался не таким простым, каким выглядел на первый взгляд.

Во-первых, у «червя» в теле имелся эластичный вытянутый тяж — хорда. Хорда — это самый ранний прототип будущего позвоночника. Черви такими структурами не обременены. Во-вторых, сегментированное тело на самом деле не было сегментированным. Оказалось, что это сохранившиеся в ископаемом состоянии изогнутые мускульные структуры — миомеры. Именно из-за них Уолкотт когда-то решил, что перед ними червь. Но самое главное: оба этих качества присущи лишь одному известному типу животных — хордовым. А это резко передвигает пикайю вверх по эволюционному древу и создаёт множество интересных вопросов.

Палеонтологи подозревали, что хордовые появились в кембрии, то есть 538-485 млн лет назад. Но тут они получили хорошо сохранившиеся доказательства этой гипотезы. И на тот момент пикайя оказалась древнейшим известным науке хордовым. То есть существом, что стоит у истоков всех позвоночных в целом. Открытие дало толчок к дальнейшим поискам и новым находкам. Так у учёных накопилось больше сотни разноформатных остатков пикай. В 2012 году вышла статья, в которой учёные дополнили и поправили образ наших возможных пра-пра-предков.

Пикайя осталась малышкой — габариты «червя» от 1,5 до 6 см. На вытянутом теле появилось два мягких плавника — вдоль спины и на животе. На округлой голове — два упругих щупальца. Их пикайя использовала как орган осязания. Вокруг рта располагались 9 пар ветвистых отростков, которые могли быть наружными жабрами. В их основании находились отверстия, соединяющие глотку со внешней средой. Эти дырки заменяли древним существам рот. Но самое интересное, что палеонтологи обнаружили в предыдущих описаниях одну ошибку.

Плотный тяж, который ранее считался хордой, на деле таковым не являлся. Для хорды он оказался слишком толстым и плотным: даже в ископаемом состоянии сохранился «в объеме». Палеонтологи назвали его «спинным органом». Зачем пикайе была нужна эта непонятная запчасть — неизвестно. Это что получается, сенсационная находка оказалась сенсационным провалом? Нет! Хорда у пикайи всё ещё была. Просто всё это время она располагалась под «спинным органом».

Так кто же на самом деле эта странная пикайя? И приходится ли она нам далёкой прабабушкой? Сейчас четкого ответа на этот вопрос нет. Палеонтологи предполагают, что сама пикайя относится к самым примитивным представителям типа хордовые. Какие у неё родственные связи с другими формами из других местонахождений — вопрос открытый. Но этот маленький «червяк» заставил учёных переосмыслить многое из эволюции древних животных.

Источник.