На XI съезде Ленин очень ярко нарисовал возможный термидорианский сдвиг власти. Он брал вопрос в разрезе культуры, которая, конечно, теснейшим образом связана и с экономикой и с политикой:
"История знает превращения всяких сортов, полагаться на убежденность, преданность и прочие превосходные душевные качества - это вещь в политике совсем несерьезная".
"Нас учили: бывает, что один народ завоюет другой народ, и тогда тот народ, который завоевал, бывает завоевателем, а тот, который завоеван, бывает побежденным. Это очень просто и всем понятно. Но что бывает с культурой этих народов? Тут Не так просто. Если народ, который завоевал, культурнее народа побежденного, то он навязывает ему свою культуру, а если наоборот, то бывает так, что побежденный свою культуру навязывает завоевателю".
Считал ли Ленин, что такого рода перерождение управляющих неизбежно? Нет. Считал ли он его возможным? Безусловно. Считал ли он его вероятным? При известных исторических условиях - да.
Означало ли это пессимизм? Нет, самый вопрос звучит глупостью. (Должен тут же в скобках сказать, что над одним из столпов партии приятель его проделал злую шутку, показав ему, под видом собственной статьи, цитированные мною выдержки из речи Ленина на XI съезде. "Столп" не узнал действительного автора и оценил речь Ленина так: "Старческое брюзжание, пахнет оппозицией".)
Таким образом, Ленин считал не исключенным, что экономические и культурные сдвиги в сторону буржуазного перерождения могут в течение долгого периода происходить при сохранении власти большевиков, путем незаметной культурно-политической ассимиляции известного слоя большевистской партии, новой поднимающейся мелкобуржуазной стихией.
Против указаний на опасность Термидора возражают, что у нас де другое соотношение классов, чем во Франции и пр. и пр. Но и мы догадываемся, что базой большевиков является не предпролетариат XVIII века, а индустриальный рабочий класс XX века. И мы слыхали, что у Французской революции не было выхода наружу, ибо Францию окружали более отсталые феодальные страны.
У нашей же революции есть выход наружу, ибо нас окружают более передовые капиталистические страны. Контрреволюция во Франции была абсолютной исторической неизбежностью. У нас же она представляется только возможностью -в случае исключительно неблагоприятного дальнейшего сочетания международных условий и исключительно неправильной политики внутри.
Один из нынешних теоретических разоружителей партии цитировал Маркса насчет того, что пролетарской революции незачем де рядиться в костюмы прошлого и делал отсюда глупенький и сладенький вывод: незачем, стало быть, говорить о Термидоре. Рядиться в тогу прошлого можно для того, чтобы скрыть от себя и других скудность своей исторической роли. Это негоже. Но можно и должно искать аналогий с прошлым, учиться на примерах прошлого.
В 1902 году Ленин писал, что социал-демократ это якобинец, связавший себя с революционным движением рабочего класса. Тогда, 25 лет тому назад, именно мне довелось возражать Ленину в том смысле, что Французская революция была мелкобуржуазной революцией, а наша -- пролетарская, что незачем оборачиваться назад, на якобинцев и пр., - словом, я развивал ту самую премудрость, которую теперь повторяют, разбавляя водою, критики оппозиции.
Незачем говорить, что Ленин не хуже нас знал разницу между XVIII столетием и XX, между санкюлотами и индустриальными рабочими, - и, тем не менее, он был совершенно прав, проводя нить исторической преемственности от якобинца к большевику. Однородный смысл имеет и аналогия с Термидором. Она многому учит. Термидор есть особая форма контрреволюции, совершаемой в рассрочку, в несколько приемов, и использующей для первого этапа элементы той же правящей партии - путем их перегруппировки и противопоставления.
Не сомневаюсь нисколько, что из этих моих слов будет кое-кем сделан и опубликован тот вывод, что наша революция обречена, что перед нею только путь Термидора, что наша партия является термидорианской, что социалистическое развитие невозможно и т. д. и т. п. Я считаю такой метод "проработки" одним из наиболее злокачественных признаков влияния термидорианских тенденций на аппарат нашей собственной партии: это есть духовное разоружение пролетариата, усыпление партии, уничтожение идейно-политических граней между правым и левым, революционным и оппортунистическим, между социал-демократией и большевизмом.
Теоретическое разоружение и политическое усыпление партии облегчает работу термидорианских тенденций. Против такого разоружения оппозиция ведет и будет вести непримиримую борьбу, -- именно потому, что она ни в каком случае не считает Термидор неизбежным.
Л. Троцкий [июль 1927 г.]
Что же такое Термидор?
Как обстояло дело с Китаем?
