Ущелье Кериго: Гелаев против пограничников
[Контент удален по обращению правообладателя]
[Контент удален по обращению правообладателя]
США, специально оставили бронетехнику, боевые вертолеты и омундирование талибам. Чтобы он начали наступление на Кавказ.
https://www.youtube.com/watch?v=2VEezGoVA88&t=392s
Жириновский что-то знает...
Шамиль Басаев стал ходячим символом бед, обрушившихся на постсоветскую Россию. Более жестоких, изобретательных, непримиримых и демонически талантливых террористов в нашей новейшей истории просто не существовало. Этот человек без малейшей натяжки заслужил звание террориста № 1, худшего врага нашей страны. Однако его биография до сих пор изобилует белыми пятнами, и слово «предположительно» звучит в его жизнеописании намного чаще, чем хотелось бы.
Шамиль Басаев родился в 1965 году в Дышне-Ведено, небольшом селе в горной юго-восточной Чечне. Чечня в целом была периферийной областью Советского Союза – сельской, с невысоким уровнем образования населения и не лучшим экономическим положением. Для Веденского ущелья эти проблемы стояли еще острее, чем для Чечни в целом.
Юность Басаев провел в родном селе, в 80-е работал в совхозе на хуторе Поперечный под Волгоградом вместе с отцом и братом. Его отца, Салмана Басаева, характеризовали как человека замкнутого и религиозного. Он зарабатывал на жизнь обычным для тогдашней Чечни ремеслом – работал строителем в «шабашке», неформальной артели.
Как и все, Басаев служил срочную в армии в пожарной команде военного аэродрома. Но на гражданке жизнь не складывалась. Сначала будущий террорист несколько раз неудачно пытался поступить в МГУ на юридический факультет. В институт инженеров землеустройства он все-таки поступил, но был быстро отчислен за банальную неуспеваемость. По совпадению, одним из его преподавателей был будущий видный деятель российской оппозиции Константин Боровой. Как бы то ни было, с науками у юноши из Дышне-Ведено не сложилось. Некоторое время Басаев работал на разнообразных должностях, не требовавших серьезных навыков – кондуктор, чернорабочий.
Все изменилось в 1991 году после путча ГКЧП. Басаев, по собственным словам, участвовал в демонстрациях под стенами Белого дома на стороне Бориса Ельцина, однако уже тогда снова поглядывал на Чечню. В России мало кто обращал внимание на события, происходящие в горной республике – на фоне грандиозных потрясений в Москве. Между тем, в Чечне жизнь также перевернулась.
В ходе перестройки Чечня постепенно вышла из-под контроля. Реальную власть в республике перехватывали сторонники Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН) во главе с Зелимханом Яндарбиевым и быстро вышедшим на первое место Джохаром Дудаевым. Басаев тем временем продолжал без всякого успеха пытаться устроиться в Москве. В СМИ позднее сообщали, что Басаев пытался заниматься коммерцией и якобы задолжал кому-то крупную сумму. Позднее бизнесмен Супьян Тарамов утверждал, что Басаев работал в его фирме, торговавшей компьютерами, и был не очень хорошим работником. Проверить его слова трудно, но Тарамов происходит из тех же мест, что и Басаев, а «родственно-соседский» принцип формирования деловых связей для чеченцев типичен. Кроме того, периодически встречаются неподтвержденные утверждения об учебе Басаева в Высшем исламском институте Стамбула в 1989-1991 годах, однако этот тезис можно отнести скорее к области слухов. К тому же, пресса регулярно пытается притянуть исламский институт к вопросу о том, где Басаев получал боевую подготовку. Однако Высший исламский институт в составе Стамбульского университета – это вполне легально существующий теологический факультет, а не диверсионная школа. Басаев никогда не обнаруживал каких-то серьезных познаний в вопросах веры, а тем более – наличия систематического образования.
Как бы то ни было, в 1991 году Басаев возвращается в охваченную смутой Чечню. На тот момент он был практически никому не известен, и вряд ли кто-то мог предположить, как высоко он взлетит в окружении стремительно набирающего популярность генерала Джохара Дудаева. Однако Басаев мгновенно понял две вещи. Во-первых, в условиях охватывающей республику анархии ему требовалось собственное военизированное формирование. Во-вторых, он быстро оценил те преимущества, которые в современном мире дают медиа.
Для начала Басаев собрал небольшой отряд из односельчан, родственников и соседей – так называемую «Веденскую группу». Первоначально он занимался охраной мероприятий ОКЧН и Конфедерации горских народов Кавказа.
КГНК (позднее «Г» - «горных» - из названия выпала) была несколько рыхлым объединением националистов различных народов, живущих по Главному Кавказскому хребту. Конкретно она состояла из представителей Абхазии и народов Северного Кавказа. Эта структура рассматривала себя как «суверенное национально-государственное образование». Наиболее заметным актом «конфедератов» стало участие добровольцев этой структуры в войне за Абхазию.
В 1991-1992 годах Басаев успел проделать чрезвычайно много вещей. 5 октября 1991 года он участвует в крупной акции, когда в руки дудаевских боевиков - теперь их можно было без натяжек именовать именно так - попал КГБ Чечено-Ингушской АССР. Нападением командовал прапорщик запаса Руслан Шамаев.
Захватчики располагали мизерным арсеналом (охотничьи ружья, пистолеты, несколько винтовок и автоматов времен Второй мировой, причем не все это оружие было исправно), однако в здании в этот момент находилось буквально три человека. Подполковник КГБ Нажмудин Аюпов был тяжело ранен, после чего боевики тщательно обыскали здание. КГБ располагал огромным, пожалуй, даже избыточным арсеналом. Всего было похищено до 500 стволов оружия - в основном автоматы Калашникова, а также пулеметы, винтовки СВД и некоторое количество гранатометов.
Однако Басаеву требовалось не только оружие. Требовалась известность, авторитет, без которых он оставался всего лишь еще одним из длинного ряда атаманов. А здесь была нужна громкая, ориентированная «на внутренний рынок» история, которая выведет главного героя на передний план среди чеченских командиров. На тот момент Басаев еще не был «тем самым» Басаевым, в его распоряжении было мало людей, оружия, денег. Чтобы провести какую-то серьезную акцию, он должен был придумать нечто необычное. И он придумал.
Хотя как террориста в узком, строгом смысле Басаева запомнили по итогам нападения на Буденновск в 1995 году, настоящий террористический акт с захватом заложников был совершен им значительно ранее. После захвата власти Дудаевым и его сторонниками по ОКЧН президент России Ельцин ввел в Чечне чрезвычайное положение. Басаев понял, что здесь у него есть шанс выдвинуться. Осенью 1991 года банда, в которую он входил, захватила пассажирский самолет.
В общей сложности на эту акцию кроме Басаева отправились еще два человека. Часто сообщается, что террористов было семеро, но когда речь идет о конкретных именах, то называют всегда двоих кроме Басаева. В банду входил немолодой боевик, некий Саид-Али Сатуев, который до того, как стать террористом, был пилотом гражданской авиации. За счет сохранившегося удостоверения и знания порядков в аэропорту и на борту самолета он сумел проникнуть на борт лайнера, вылетающего из Минеральных Вод в Екатеринбург. Вместе с Басаевым и третьим террористом Лом-Али Чачаевым (позднее убит во время теракта в Буденновске) они захватили Ту-154, угрожая экипажу пистолетами и гранатами, и заставили пилотов лететь в Турцию. На борту находилось более 170 человек. В Анкаре Басаев вымогал не наличные, как поступил бы обычный уголовник, а пресс-конференцию.
Перед репортерами Басаев заявил, что угнал самолет в знак протеста против введения чрезвычайного положения. После этого террористы погрузились вместе с заложниками обратно в самолет и вылетели в Грозный. Там заложников отправили домой, а террористы остались на месте.
Эта история сработала на репутацию Басаева среди дудаевцев. К тому же, он убедился в том, что можно совершить громкий теракт, уйти живым и остаться на свободе. Российские власти по сути никак не отреагировали на происходящее (как ни странно, в розыск Басаева объявили только после событий в Буденновске) и это молодой террорист тоже заметил.
Теперь он решил совершить следующий шаг и отправился на войну.
Боевое крещение Шамиль Басаев получил в Нагорном Карабахе. Он воевал там вместе с небольшим отрядом земляков на стороне Азербайджана. В прессе иногда сообщают о сотнях чеченских боевиков в Карабахе, но это явное преувеличение.
Басаев утверждал, что приехал «на джихад». В более циничной (и реалистичной) версии боевики хотели обзавестись оружием – чеченцы выговорили себе право забирать трофеи, захваченные у армян.
Однако Басаев оказался очень недоволен своим азербайджанским опытом. Позднее он упрекал азербайджанцев в плохом отношении, ненадежности, безответственности и низкой дисциплине. К тому же, офицеры, по словам Басаева, запретили чеченскому отряду забирать собранное на полях сражений оружие. В итоге разочарованный Басаев покинул кровавые карабахские скалы несолоно хлебавши. Второй его поход оказался намного более успешным.
Связи с КГНК привели Басаева на другую большую войну бывшего СССР. В 1992 году начались активные боевые действия в Абхазии. Абхазия, национальная автономия в составе Грузии, объявила о своей независимости с распадом СССР.
В Грузии царил хаос, помимо Абхазии об отделении объявила Южная Осетия. Кроме того, страну раздирала борьба между группировками, боровшимися за власть в Тбилиси – свергнутый президент Звиад Гамсахурдия пытался вернуть заветное кресло, а новый лидер страны Эдуард Шеварднадзе при поддержке военизированных групп старался закрепиться в столице.
«Конфедерация» поддержала Абхазию – собственно, Абхазия была одним из ключевых ее участников - и начала отправку добровольцев для войны. Басаев прибыл на нее одним из первых, буквально через пару недель после начала активных боевых действий. Его цель была прежней – приобрести оружие, верных людей и боевой опыт.
Хотя вокруг его участия в боях на стороне абхазов ходит немало слухов и баек, можно выделить некую общую линию. Басаев с самого начала был тактическим командиром. В ходе боев он выдвинулся на первые роли. В январе 1993 года Басаев дослужился до должности руководителя всего отряда «конфедератов» в несколько сот штыков. В этом качестве он должен был координировать прибывающих боевиков из Чечни. За это время энергичный и быстро приобретающий опыт полевой командир приобрел немало знакомств – в качестве человека, ответственного за отбор и контроль над потоком желающих поучаствовать в боевых действиях, он мог лично познакомиться с многими перспективными боевиками. Чуть позднее Басаева в Абхазию приехал будущий другой известный боевик – Руслан Гелаев. Однако он предпочел сколачивать свой отряд.
Некий отдельный вопрос связан с тем, как именно басаевцы попали в Абхазию. В апологетической книге Мирослава Кулебы чеченцы запугивают и обманывают российских военных по дороге и берут заложников. Однако, судя по всему, ситуация была более прозаичной, и Россия начала 90-х просто слабо контролировала собственные кавказские республики. В 1995 году эта картина будет явлена в Буденновске в полной наготе: даже в условиях уже идущей силовой операции театр боевых действий оказался, по сути, не изолирован. Ну, а в 1992 году ситуация была еще хуже: даже формального режима КТО не существовало.
В Абхазии Басаев сначала действовал под Гаграми. В начале войны грузины совершили высадку с моря в районе этого курортного города. Гагры находятся на северо-западе Абхазии, и таким образом, грузинские войска вышли абхазам в тыл, отрезая от России и беря повстанческую республику в клещи. Осенью 1992 года десант был разгромлен и сброшен в море при активном участии чеченского отряда. Отметим, что при всей известной жестокости Басаева, часто смакуемый в связи с этими боями эпизод, когда чеченцы будто бы играли в футбол отрезанными головами грузин – типичная военная байка, созданная журналистами и разнесенная уже постфактум, о чем сообщил в частности грузинский министр по вопросам реинтеграции Паата Закареишвили. Рассказ о футболе с головами разошелся широко, добрался до мемуаров генералов и речей первых лиц государств, но все же Басаев совершил достаточно реальных зверств, чтобы не приписывать ему еще и выдуманные.
После боев под Гаграми, Басаев воевал под селом Шрома в окрестностях Сухуми (Сухум), где был ранен. Под абхазской столицей сформировался своего рода позиционный фронт, и Шрома стала одной из его ключевых точек. Отряд Басаева участвовал в нескольких не слишком успешных атаках, и в целом «битвы за избушку лесника» выглядели не особенно перспективно. Позднее Басаев и часть его отряда повоевали в анклаве Ткварчели (Ткуарчал). Это городок, затерянный в горах, контроль над которым абхазы сохраняли в течение всей войны. В Ткварчели образовался «партизанский край», в котором некоторое время действовала и группа чеченцев. Их функции были обычными для такой войны – рейды, засады, налеты. Позднее Басаев также якобы успел поучаствовать во взятии Сухуми в 1993 году, которое и обозначило перелом в ходе конфликта. Таким образом, он успел засветиться почти во всех значимых сражениях этой недлинной войны.
Именно с абхазским периодом связано самое известное белое пятно в ранней биографии Басаева. Это вопрос об обучении чеченских отрядов российскими военными инструкторами.
Тезис об обучении Басаева и его людей российскими военными специалистами, а в наиболее радикальном варианте – вербовке Басаева ГРУ РФ – всплывает регулярно, и воспринимается обычно полностью некритично. Тумана напустили в том числе высшие чиновники России. Так, бывший директор ФСБ Сергей Степашин заявил, что
«...Видимо, кто-то из наших товарищей работал с ним, но не ФСБ и не ФСК».
Константин Никитин, офицер подразделения «Вымпел» ФСБ, утверждал, что Басаева готовили конкретно сотрудники ГРУ.
Какая реальность может существовать под этим набором утверждений? Во-первых, нельзя не отметить, что сам Басаев категорически отрицал обучение чеченцев специалистами ГРУ. Это необычно, поскольку Басаев никогда не упускал возможности сообщить, в том числе сочинив из головы, что угодно, что выставляло бы российские спецслужбы в невыгодном свете. Сам он утверждал, что изучал военное дело самостоятельно. Кроме того, на уровне ООН признано, что Басаев тренировался в лагерях подготовки боевиков в Афганистане, в провинции Хост.
С другой стороны, существуют разрозненные частные утверждения о подготовке участвовавших в войне добровольцев с абхазской стороны российскими военными инструкторами. Однако все они сходятся на том, что это были краткосрочные курсы длительностью от нескольких дней до считанных недель, призванные подтянуть огневую подготовку и по минимуму освежить тактические навыки. То же самое касается, кстати, «нулевой чеченской» - войны Дудаева против внутренней оппозиции, когда российские инструкторы, как сообщалось, обучали чеченское ополчение, воевавшее против ичкерийцев. Мог ли Басаев проходить аналогичную подготовку? Безусловных прямых доводов в пользу либо против такого утверждения нет. Получал ли он фундаментальную подготовку диверсанта? Это почти невероятно. Такая подготовка требует многих месяцев интенсивного обучения, на которые Басаев должен был выпасть из жизни. К тому же, совершенно не ясно, почему бы именно этого человека – чье имя могло что-то кому-то говорить только в контексте захвата самолета и нападения на здание КГБ – вдруг стали бы воспитывать как «Рэмбо». Конспирологические теории о принадлежности Басаева к ГРУ озвучиваются, как легко заметить, представителями «конкурирующего ведомства», причем Степашин сформулировал максимально неконкретно: «кто-то, видимо».
Когда же дело доходит до конкретики, трудно не изумиться тому, как вольно расследователи начинают обращаться с источниками. В одной из самых подробных публикаций по поводу «следа ГРУ» в биографии Басаева с обескураживающей прямотой написано: «Именно тогда, как гласит молва, [офицер ГРУ] Суриков и завербовал Шамиля Басаева» Авторы документального фильма «Иллюзия» чеченской ГТРК «Грозный» в вопросах о боевой подготовке Басаева используют еще более шаткий довод: «Как еще объяснить, что…».
В результате, если отсеять принципиально непроверяемые тезисы, от истории о работе Басаева на ГРУ остаются заявления отставников ФСБ, а также вечный довод «гласит молва». Уверенный вид и эмоциональные интонации спикеров все же не должны подменять необходимый вопрос: «откуда мы знаем то, о чем говорим?» И в случае с вопросом о работе Басаева на ГРУ, ответ на этот вопрос звучит как: «по слухам, а также со слов непричастных».
Между тем, для Басаева Абхазия и без всякого ГРУ стала важнейшей школой. Те месяцы, что он провел в Абхазии, он использовал по максимуму. Басаев уже тогда был харизматичным военным лидером, и он собрал вокруг себя множество боевиков. Он хорошо знал этих людей, успел познакомиться с ними в реальных боевых условиях, и сам как следует повоевал в горно-лесистой местности, так похожей на его родное Веденское ущелье. Низкие боевые качества грузинских военных позволили ему извлекать все необходимые уроки тактики и организации в боях с противником, который прощал ошибки и отлично годился для такой «тренировки на кошках». Кроме того, легкий доступ к оружию и обилие трофеев позволили Басаеву накопить серьезный арсенал.
В 1993 году Басаев вернулся в Чечню уже во главе мощного, сколоченного и обкатанного в боях отряда. Его группировка, получившая неформальное название «Абхазский батальон» (также иногда – «разведывательно-диверсионный батальон»), стала, вероятно, наиболее боеспособной группой во всех продудаевских силах, и без сомнения – наиболее мощной из числа независимых атаманов, не подчинявшихся Дудаеву напрямую.
Нужно отметить, что численный состав этого отряда постоянно колебался. В силу иррегулярного характера отрядов боевиков они то вбирали в себя новых людей, то теряли, когда бойцы решали уйти (не говоря о собственно боевых потерях). В результате в течение пары недель состав мог вырасти или сократиться в несколько раз. Так, на ноябрь 1994 года численность отряда составляла по некоторым данным, всего около 60 человек, но к началу первой чеченской выросла до 270. Однако костяк оставался прежним – боевики, воевавшие в Абхазии, что предопределило сравнительно высокую слаженность всей группы.
Теперь Басаеву предстояло закрепиться в чеченской политике. Он располагал для этого всем необходимым – харизмой и талантами боевого командира, преданными людьми, оружием. Оставался вопрос о том, как он сможет состыковаться с самолюбивым и амбициозным Дудаевым.
Союз Басаева и Дудаева был полностью естественным. Басаев никогда не был хорошим политиком, он был именно военным вождем. В рамках складывающейся антидудаевской оппозиции и уж тем более любых официальных структур места по амбициям ему не находилось. Басаеву требовалась именно та обстановка, где были востребованы его навыки полевого командира, с одной стороны не связанного армейской субординацией, а с другой – не занятого легальной политикой или хозяйством. Трудно отделаться от мысли, что этот человек оказался бы на своем месте и вошел бы в легенды в V веке во главе отряда варваров, штурмующего римский лимес. Но на дворе стоял не V век.
В Чечне Басаеву быстро нашлось занятие. После прихода к власти Джохара Дудаева, начала оформляться также настроенная против него оппозиция. Дудаев не столько избрался, сколько объявил себя президентом, выбросив на обочину все умеренные фракции, настаивавшие хотя бы на сохранении связей с Россией. Поначалу эта оппозиция была мирной. Этот пестрый альянс включал как обломки советских органов власти, так и людей, по каким-либо причинам поссорившихся с Дудаевым уже после «национальной революции». В апреле 1993 года оппозиция организовала бессрочный митинг в Грозном на Театральной площади с политическими и социальными требованиями по адресу Дудаева. «Абхазский батальон» Басаева оказался одним из отрядов, который Дудаев привлек к разгрому митинга, а также нелояльных структур, включая городской отдел милиции.
В ночь на 5 июня отряд Басаева захватил здание городского собрания. Кроме того, была разгромлена грозненская милиция. В общей сложности от рук боевиков погибло по разным оценкам от 30 до 50 человек, после чего митинг самораспустился. Оппозиция перешла к формированию собственных вооруженных отрядов.
Однако между дудаевцами начались уже внутренние трения. В декабре 1993 года между Дудаевым и Басаевым произошла по-настоящему серьезная размолвка.
Дудаев и полевые командиры не поделили в первую очередь доходы от крупнейшей коррупционной схемы, существовавшей в Чечне. Чуть ли не единственная по-прежнему активно работающая отрасль экономики Чечни, которая не относилась к заведомо уголовно наказуемой деятельности, была представлена нефтяным комплексом. В самой Чечне нефтяные запасы были невелики, но в республику при посредстве и участии коррумпированных российских чиновников самого высокого уровня поступала нефть для переработки. Комплекс для переработки и транспортировки нефти в Чечне был мощным, республика получала экспортные квоты, и фактически вне контроля таможни и налогового ведомства гнала нефтепродукты на экспорт, в основном в Турцию и Прибалтику. Доходы от этой схемы были самым надежным и обширным источником средств для Дудаева и позволяли ему содержать свои вооруженные формирования. Однако командиры частных армий, в первую очередь Шамиль Басаев, Руслан Гелаев, Хамзат Ханкаров (малоизвестный в наше время полевой командир, убит в бою с оппозицией летом 1994 года) и Сайпудин Исаев (полевой командир, убит в 2002 году в Чечне) не хотели оставаться в стороне от процесса. В результате произошло крайне малоизвестное и любопытное событие: попытка переговоров между антидудаевской оппозицией и полевыми командирами боевиков. Теневую, но существенную роль в ней сыграл Адам Албаков, генеральный директор грозненского завода нефтепродуктов. Сутью интриги была передача части властных полномочий в Чечне в пользу Албакова. Этот сговор вылился в демонстрацию силы в декабре 1993 года: полевые командиры с помощью частных армий и, видимо, имея за спиной поддержку оппозиции, выступили фактически против Дудаева, проведя марш своих отрядов по Грозному.
Детали переговоров между Дудаевым и полевыми командирами остаются неизвестными. В конечном счете, ясен только их общий итог: полевые командиры отвели своих людей, гражданской войны в стане боевиков не состоялось. Вероятно, командиры получили некие непубличные преференции по итогам переговоров. Однако значение «путча командиров» состоит в первую очередь в том, что они впервые обозначили себя в качестве самостоятельной силы в рядах боевиков, независимой от Дудаева и способной в случае необходимости противостоять ему. Басаев как командир наиболее мощной группировки был, безусловно, номером один в этой команде. Правда, эта история привела к долгому охлаждению отношений между полевыми командирами и ближайшим приспешником Дудаева, фанатичным Зелимханом Яндарбиевым, который рассматривал такие эскапады как вредительство и едва ли не измену. Впрочем, эту проблему Басаев и Гелаев перенесли стоически.
Тем не менее, на тот момент удалось сохранить если не единство, то союз между полевыми командирами и Дудаевым. Основным противником боевиков была вооруженная антидудаевская оппозиция во главе с Временным советом Чеченской Республики. Лидером ВСЧР был Умар Автурханов, бывший функционер МВД и глава Надтеречного района.
Басаев со своими людьми участвовал в нескольких боях против оппозиционеров.
В сентябре 1994 года они сразились с отрядом Руслана Лабазанова. Лабазанов был своеобразным персонажем «нулевой Чеченской войны», он был типичным полевым командиром боевиков, не чуждым криминальных схем («бизнесом» Лабазанова были фальшивые банковские авизо), однако из-за конфликта с Дудаевым он воевал на стороне пророссийской оппозиции. Дудаевцы, включая отряд Басаева, организовали внезапный налет на базу Лабазанова в Аргуне. В результате были убиты почти тридцать человек. Трое попали в плен. Этим несчастным, среди которых был двоюродный брат Лабазанова, отрезали головы, сфотографировав и широко распространив результат трудов.
Также отряд Басаева участвовал в бою в сентябре 1994 года под Толстой-Юртом западнее Грозного. Отряд боевиков занял высотки по Терскому хребту неподалеку от села. Бой под Толстой-Юртом был очень живописно описан журналистом Себастьяном Смитом, который наблюдал его со стороны оппозиции. По его словам, в бою погибли от 20 до 30 чеченцев с обеих сторон. Впрочем, сами оппозиционеры куда более сдержанно оценивают результаты этого столкновения. В бою был убит двоюродный брат политика Руслана Хасбулатова Увайс и еще два названных по именам бойца оппозиции, а также два боевика со стороны дудаевцев. Вообще, на тот момент боевые действия носили характер рейдов и редко венчались какими-то решительными результатами. Осенью 1994 года басаевцы также участвовали в рейде на Урус-Мартан, занятый отрядом Бислана Гантамирова. В октябре боевики отбили аналогичный рейд антидудаевского ополчения на Грозный. Этот рейд, плохо спланированный и еще хуже проведенный, не привел ни к какому результату. Гораздо более кровавой и значимой стала следующая попытка оппозиции войти в Грозный.
События ноября 1994 года, которые иногда называют «нулевым штурмом» Грозного, широко известны. Идея российской стороны состояла в том, чтобы усилить оппозицию кадрами и техникой. Для этого сотрудники ФСК негласно завербовали несколько десятков военнослужащих, которые должны были составить экипажи танков.
Предполагалось, что танки станут стальным тараном, который проложит дорогу в Грозный для пехоты оппозиции, а танкисты по завершении боев вернутся в Россию и передадут власть в Грозном чеченским лоялистам.
Этот план обернулся настоящей катастрофой. Разработчики операции вообще не учитывали возможного сопротивления, взаимодействие танков и пехоты не было отработано. В результате пехота оппозиции не поддержала танки, техника была атакована отрядами боевиков и в основном сожжена из гранатометов. Басаев, по сообщениям, руководил атакой против танков у грозненского телецентра. В результате катастрофы в плен попал 21 российский танкист. После этого администрация президента Ельцина попала в крайне двусмысленное положение, когда дудаевцы начали показывать пленных журналистам, и вскоре было принято поспешное, непродуманное решение о начале широкомасштабной силовой операции в Чечне.
С началом войны отряд Басаева расположился в поселке Первомайское. Не следует путать этот населенный пункт с поселком в Дагестане, печально известным по теракту Салмана Радуева в 1996 году. В данном случае речь о Первомайском у северо-западной окраины Грозного. В этот момент отряд находился на пике численности. Басаев был крупнейшим из независимых полевых командиров, и по некоторым данным, в декабре его отряд составлял на пике аж до 2 тысяч человек. Впрочем, это можно смело считать «оценкой сверху»: по другим сведениям он включал не более 500 бойцов. Точный учет их численности, как уже сказано, был делом трудным, и количество «активных штыков» группы Басаева могло меняться не только из-за потерь.
Как бы то ни было, во время злополучного Новогоднего штурма Грозного отряд Басаева действовал в самом пекле, на линии между «Президентским дворцом» (бывшее здание республиканского комитета партии) в центре города и железнодорожным вокзалом. «Абхазский батальон» принял активное участие в отражении атаки 81-го мотострелкового полка на «дворец Дудаева» и окружении батальона 131-й майкопской бригады на вокзале. Впоследствии его отряд также оборонялся в районе «Президентского дворца». Однако второе наступление русских было подготовлено куда лучше первого, и с 7 января 1995 года, когда группировка генерала Льва Рохлина начала пробиваться в центр Грозного, басаевцы несли очень тяжелые потери. К 16 января в районе дворца еще оставалось 100-120 человек из состава группы Басаева, остальные либо ушли, либо были убиты и ранены. Однако к концу обороны президентского дворца (18 число) их там уже не оставалось. К 20 января штаб-квартира Басаева находилась на площади Минутка в юго-восточной части Грозного.
В феврале 1995 года отряд Басаева понес очень тяжелые потери в боях с наступающей в Грозном группировкой «Север» генерала Льва Рохлина. Интересно, кстати, что Рохлин отметил чрезвычайное упорство басаевцев в этих боях. Впрочем, храбрость здесь шла рука об руку с жестокостью – разъяренные тяжелыми потерями, боевики расстреляли группу из четырех пленных. Эти люди были захвачены в Грозном во время «новогоднего штурма», и содержались в Шали, городе южнее столицы Чечни. Роковым для них стало прибытие в городок машин с телами убитых в Грозном боевиков.
Бои в конце зимы 1995 года очень дорого дались боевикам. В конце февраля Басаев вывел остатки своего отряда через пригород Черноречье. Затем последовали бои восточнее Грозного под Аргуном. В отличие от новогоднего штурма Грозного, эта операция была проведена российскими войсками умело, решительно и дерзко – после того, как подразделение морской пехоты внезапным ударом захватило высоты у города и перехватило пути отхода, басаевцы были вынуждены уходить.
Весенние бои стали настоящим кровопусканием для отряда Басаева, однако он уже вынашивал некий план, который позволял ему перевернуть доску и обратить в свою пользу весь ход событий в Чечне.
Улицу в чеченском селе Шалажи «переименовали» в честь 18-летнего Абдулаха Анзорова, который отрезал голову учителю во Франции. Преподаватель якобы «посмел унизить пророка Мухаммеда». Об этом сообщает Telegram-канал «Подъем».
Один из жителей села опубликовал фотографию таблички с именем террориста и подписал снимок фразой «Улица настоящего мужчины». На нем видно, как к столбу приварили вывеску «Улица имени Абдулаха Анзорова».
В октябре 2020 года террорист обезглавил учителя истории из-за лекции с карикатурами на пророка Мухаммеда, подкараулив того у колледжа. Впоследствии Анзоров был застрелен. Шалажи является его родным селом.
Президент Франции Эммануэль Макрон заявил, что погибший «учил детей свободе слова, свободе верить или не верить».
…Лето 1997 года. Чечня по-прежнему предоставлена сама себе. Журналисты нарекли её «Чёрной дырой». В тогдашней самопровозглашённой Ичкерии жили по своим – шариатским – законам и правилам. А неутихающая рана от первой компании, продолжая кровоточить, подпитывала всевозможные бандгруппы, осевшие здесь и безнаказанно творившие всё, что заблагорассудится.
В августе 97-го сотрудники одного из самых тогда секретных подразделений МВД России оказались в заложниках у чеченских боевиков. То, что им пришлось испытать, трудно описать словами. Восемь месяцев пыток и издевательств, восемь месяцев в постоянном ожидании смерти… Побег из плена, казалось, невозможен. Но милиционерам удалось перехитрить бандитов.
Обессиленные вконец заложники обезоружили охрану и совершили побег.
Как это было? С одним из главных героев этой истории я встретился в июле 2000 года.
Подполковник милиции Анатолий Шапкин сделал исключение: лишь читателей газеты МВД России «Щит и меч» решил посвятить во все подробности тех событий.
“ПОДАРОК” НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
…Командировка в Ингушетию заканчивалась. Служебная “пятерка” с двумя сотрудниками Северокавказского РУБОП выехала на проселочную дорогу в районе станицы Слепцовская. До трассы Грозный-Беслан оставалось каких-то метров 30, когда, откуда ни возьмись, вынырнула черная “БМВ”. Иномарка неслась прямо в лоб “жигуленку”. С узкой дороги никуда не свернуть. Немецкое авто остановилось буквально в нескольких сантиметрах от ВАЗ-2105. Сзади неожиданно показались еще три легковушки. Из “БМВ” выскочили двое крепких парней в камуфляже с автоматами наперевес...
В тот день, 8 августа 1997 года, сотрудник отдела специальных операций Северокавказского РУБОП Анатолий Шапкин и его напарник старший оперуполномоченный по особо важным делам полковник милиции Асланбек Шортанов должны были встретиться с доверенным человеком в заранее условленном месте. Около Слепцовской встреча состоялась. Оперативники получили важную информацию об одной из чеченских бандгрупп. Обратная дорога вроде бы не сулила ничего сложного. У обоих имелся достаточный опыт подобных командировок на границу с Чечней. Но... На пути встала черная “БМВ”.
- Я до сих пор не могу понять, почему всё так вышло, - говорит Анатолий Петрович. - Бандиты не только вычислили наш маршрут, но и успели тщательно спланировать нападение, отработать до мелочей все свои действия, место, где нас блокировали, было выбрано очень профессионально. Там с дороги никуда не свернуть. Нам просто некуда было деваться.
В этой истории вообще немало темных пятен. О спецзадании знал очень узкий круг людей. Впрочем, это уже тема отдельного разговора.
...Выбежавшие из иномарки люди тут же приставили к головам оперативников автоматы. “Выйти из машины!” - следует приказ. В это мгновение из “Нивы”, “девятки” и “шестерки”, остановившихся позади, выскакивают еще двенадцать вооруженных людей. Оперативникам, хотя они и были вооружены, предпринимать что-либо уже было поздно.
Рубоповцев взяли в “коробочку” по три человека, отобрали оружие, документы, обшарив карманы, забрали деньги, сорвали часы. Аслана Шортанова поместили в “БМВ”. Шапкина - в его служебный транспорт, но уже не на место водителя, а на заднее сиденье. Один из неизвестных, сидя вполоборота на переднем сиденье, уткнул свой автомат ему в живот. На голову надели черный полиэтиленовый мешок. Машины тронулись. Остановка продлилась считанные минуты.
“Свяжитесь с нашим руководством”, - потребовал Анатолий Петрович. В ответ получил удар автоматом.
8 августа - день рождения жены Шапкина. Этот праздник они всегда отмечали вместе, всегда именинницу ожидали какие-то сюрпризы. “Сюрприз” 1997 года семья Шапкиных не забудет никогда.
ТОЧКА ОТСЧЕТА
После 15 минут езды оперативников выволокли из машины и бросили на землю. С возгласом “русские продажные свиньи!” обоих стали сильно избивать ногами. С мешками на головах, слепые и беспомощные, со связанными руками
и ногами пленники старались потеснее прижаться друг к другу. Били их долго. Боль была нестерпимой, но офицеры не кричали. Стойкость пленников взбесила похитителей. В ход пошли приклады автоматов.
Слышно было, как подъезжали какие-то машины. Кто-то шепотом
говорил по-чеченски. Потом Шапкин и Шортанов лежали чуть живые рядом.
Вскоре их посадили в машины. Судя по всему, Анатолий Петрович оказался в багажнике “Нивы”. Его накрыли каким-то вонючим тряпьем и тронулись в путь. После побоев он пребывал в полузабытьи. Скорее всего, миновали и ингушские, и чеченские посты. Потом везли уже по Чечне. Скорость была приличной. Очевидно, ехали по трассе М29 Ростов - Баку. Руки и ноги у пленника основательно затекли. Он их уже и не чувствовал.
БУДНИ ЗАЛОЖНИКА
Привезли их в какой-то обшарпанный дом. У Анатолия Петровича была на голове маска и поверх неё натянутая на глаза повязка, но он уже научился каким-то образом чувствовать на себе чужие взгляды. И когда таковые отсутствовали, умудрялся незаметно приоткрывать себе один глаз, чтобы осмотреться. Но это удавалось редко, и большую часть времени он находился в полной темноте, один на один с собой.
Анатолия Петровича посадили на обычную солдатскую кровать, пристегнув к ней одну руку наручниками. Шапкин попытался договориться с бандитами о телефонном звонке, и один из “обслуживающего персонала” все-таки согласился позвонить. Достал сотовый телефон и тут же набрал сказанный ему номер дежурной части РУБОП. Назвав имена и фамилии оперативников, произнёс всего три слова: “Ваши дэвэрсанты задэржаны!” Дежурный пытался еще переговорить с анонимом, но тот выключил телефон.
Ближе к ночи Шапкину принесли “ужин” - кусок хлеба. В комнате постоянно кто-то дежурил. На вторые сутки начались обычные будни. Будни заложника. Постоянно хлопала дверь: входили и выходили какие-то люди. В любой момент тело Шапкина могло содрогнуться от неожиданной острой боли: боевики тушили окурки о руки пленника. Все это проделывалось молча. Охране строго-настрого запретили общаться с заложником. По именам конвоиры друг
друга тоже не называли - это было еще одно табу.
Окна в частном доме всегда оставались открытыми. Со двора отчетливо доносилось множество голосов. Слышно было, как ходили строем. Скорее всего, офицеров милиции привезли в один из военных лагерей сепаратистов.
Мысль о побеге Анатолия Петровича не покидала с самого момента пленения. Под кроватью ему удалось свободной рукой нащупать на полу небольшой гвоздь и проволочку. И он, когда представлялась возможность, начал тренироваться открывать подобранной проволокой наручники. Но бежать одному – это значит обречь на смерть своего напарника. Где Аслан, Шапкин не знал. Проволоку Анатолий Петрович прятал в резинке нижнего белья. До лучших времён. А пока эти времена не наступили, вновь вновь пытался открыть наручники. Тренировки продолжались…
Дом, судя по всему, был большим. И Шапкина почему-то постоянно перемещали из одной комнаты в другую. Однажды сказали, что настало время официального допроса.
…Он сидел, как всегда, прикованный наручниками к кровати, в маске, когда с ним пришел беседовать кто-то из главарей. Спокойный пожилой голос был для заложника незнакомым. “Кто? Что? Откуда?” - первые вопросы. Шапкин чувствовал пристальный взгляд “собеседника”. “Вы приехали сюда, на нашу чеченскую землю, чтобы уничтожить наш народ, - неторопливо говорил “интервьюер”. - Приехали с оружием… Ты понимаешь, что тебя ждет?” Беседа в таком духе продолжалась более 4 часов. После этого про Шапкина, казалось, забыли. Четыре дня ему не давали еды.
Затем снова допрос. Зашли двое. “Ты подполковник Шапкин?” - грозно раздалось в помещении. Не успев ответить невидимым незнакомцам, милиционер оказался сваленным на кровать сильнейшим ударом в висок. Ударивший сел напротив: “Ты думаешь, я тебя боюсь?! - неистово орал он. - Думаешь, я не знаю кто ты?! Но я тебя не боюсь!” И в этот момент рубоповцу впервые открыли глаза. Содрав с головы заложника маску, чеченец захрипел: “На, смотри мне в глаза! Я - Нурди Бажиев! Заместитель Махачева! Я вас, собак, всех перестреляю, перевешаю, перережу!” После этих слов Бажиев вновь натянул маску на глаза. Но Шапкин успел рассмотреть не только лицо своего оппонента, но и одежду. Одет тот был шикарно. Кожаная лайка на ногах, кожаная жилетка, на шее - тяжелая золотая цепь.
Вдруг адская боль “взорвалась” в левом боку. Бажиев орудовал плоскогубцами как профессиональный палач, приговаривая: “Почему вами интересуется Куликов (в те времена министр внутренних дел – авт.)?! Масхадов?! Что вы за персоны такие?!” Продолжая пытки, “модный” чеченец стал взахлёб рассказывать, как под его чутким руководством весной 1996 года была расстреляна российская колонна под Ярыш-Марды. Потом принялся вспоминать, как отрезал головы трём федералам (двое из них были сотрудниками ФСБ) возле кинотеатра “Россия” в Грозном и потом выставлял их на солдатских прикроватных тумбочках всем напоказ. “Там должна была быть четвертая голова! Твоя!” - брызгал слюной головорез.
Анатолий Петрович настаивал лишь на одном: на контакте с руководством РУБОП. Последними словами “гостя” были: “Нам от вас ничего не надо! Мы из вас все выжмем, а потом расстреляем или зарежем!” С тем и ушел.
НАДЕЖДА И ОЖИДАНИЕ
После заявления Бажиева пленник каждый день ожидал казни. Но надежда
на лучшее все-таки оставалась. Теплилась…
Вскоре глубокой ночью обоих заложников подняли и перевезли в другое место - в тридцати минутах езды от прежнего. Вновь частный дом. Пленники опять оказались в разных комнатах, пристегнутые наручниками к батареям. Кормили только хлебом и водой. Однажды, видимо, на какой-то праздник, угостили кусочком арбуза. С заложниками общались только охранники. Маски с них никогда не снимали. Бить - не били. Просто постоянно “шутили”. Могли пострелять по стенам из автомата или сказать пленникам, что через два часа им перережут горло.
Уже после своего освобождения Анатолий Шапкин вычислил практически все имена и фамилии охранников и тех, кто был хоть как-то причастен к этому делу. Многих, кстати, уже не было к тому моменту в живых. Узнал он и то, что за весь период плена оперативников “обслуживали” три бригады, по 7 человек в каждой. Плюс несколько хозяев-перекупщиков, посредников. Но это было потом. А тогда томительно и очень долго шли страшные часы, дни, недели, месяцы ожидания…
Пленникам вновь поменяли место “дислокации”. Анатолий Петрович к этому времени уже научился мастерски открывать проволокой наручники.
В КАМЕРЕ ПЫТОК
Однажды ночью дверь резко распахнулась, и в комнату вошло сразу несколько человек. Пол под их ногами вибрировал, как кожа на барабане. Один из них, видимо, старший, приказал встать. “Старший” беспристрастно, чётко и громко произнёс: “Шапкин Анатолий Петрович, по решению шариатского суда вы приговорены к смертной казни через расстрел. Завтра приговор
будет приведен в исполнение!” Не говоря больше ни слова, все вышли из комнаты…
И опять прощание с жизнью, ожидание… Малейший сторонний звук казался грохотом! Нещадно бил по ушам! Пленник ежесекундно невольно прислушивался, когда вот-вот зайдут в комнату, дабы увести его к месту расстрела. Можно ли вообще передать словами то, что мог тогда чувствовать обречённый человек? Ожидание – хуже самой смерти.
На следующий день приговор так и не был приведен в исполнение.
Прошло ещё трое суток, пока Шапкину не сказали, что он будет перевезён в другое место.
Перевозили, как всегда, ночью. Анатолий Петрович сразу понял, что попал в какой-то ангар. Характерный скрежет железных ворот, эхо… Охрана была совершенно новой. Голоса незнакомые. Как потом выяснится, новые “апартаменты” принадлежали Арби Бараеву.
Справочно:
Арби Алаутдинович Бараев (27 мая 1974 - 22 июня 2001)В структуре бандформирований ЧРИ дослужился до звания бригадного генерала, возглавлял созданный им же при содействии некоторых высших руководителей ЧРИ так называемый Исламский полк особого назначения (расформированный в 1998 по указанию президента ЧРИ Аслана Масхадова, который одновременно лишил Бараева его воинского звания).
После окончания первой чеченской войны, в 1997—1999 годы, получил известность как террорист и бандит, убийца и главарь банды работорговцев и похитителей людей, от рук которых пострадало более ста человек на территории Чечни и соседних регионов
Бараев был убит 22 июня 2001 года.
На снимке: Арби Бараев (фото взято из открытых источников)
Пленников кинули на прелую солому. Шортанов с Шапкиным лишь
на какое-то мгновение оказались вместе. На этот раз наручники пристегнули спереди. В таком положении было легче сбивать с тела и головы крыс, буквально кишащих в этом ангаре. Оглашение смертных приговоров, тушение окурков о тело, “плоскогубчатые” выходки оказались пустяками по сравнению с тем, что заложникам пришлось вытерпеть на четвертом месте их содержания.
Ангар стал настоящей камерой пыток для милиционеров. Анатолия Петровича практически каждую ночь спускали в специально оборудованный подвал и там устраивали экзекуции. Били изощрённо, пока он не терял сознание. Оперативника с мешком на голове подвешивали за наручники и били, били... Словно макивару. После “тренировки” бесчувственное тело волокли “на отдых”.
Когда Шапкин приходил в сознание, испытывал жуткую боль во всем теле, кроме… кистей рук, которых он уже совершенно не чувствовал. Впоследствии не мог шевелить пальцами еще 3 месяца. После очередного избиения бандиты подожгли прямо на нем рубашку. Ожог груди оказался очень серьезным. Еще через несколько дней еле живого опера без единого слова выволокли на улицу. Прислонили к стене. Приказали стоять. Анатолий Петрович ощущал дыхание палачей прямо перед собой в нескольких метрах. Затем лязг затворов. Звук этот вдруг показался ему сладкой музыкой: “Наконец-то настал конец мучениям!” – подумал было он. Ошибся. Выстрелов не последовало. Уже потом над ним склонился кто-то из охраны и сказал, что они нужны живыми и их ПОКА убивать не будут. Всё просто: за мертвых могут не заплатить.
“Бараевская” камера пыток продлилась ровно 20 дней. И вновь переезд. Вновь из машины в машину. Какие-то люди… Переговоры… Самый настоящий торг.
На новом месте пленникам впервые дали помыться. Вместо обгорелой рубашки Шапкину вручили тельняшку, наверное, чтобы прикрыть гниющую рану. Накрыли даже стол. Поставили бутылку водки. Посадили обоих пленников вместе, сняли наручники и стали… фотографировать “застолье” “Полароидом”. Удовольствие однако длилось недолго. После «фотосессии» пленников снова развели по разным комнатам в масках и наручниках. Но уже не били. Хотя психологическое воздействие оказывать продолжали. Устраивали прямо в комнате зикр (поминальный танец). Деловито интересовались, как бы Анатолий Петрович хотел умереть. Что бы предпочёл: расстрел или перерезание горла?
ЕСТЬ КОНТАКТ!
Теперь пленников держали в Грозном в заброшенной квартире. Охранники, теряя бдительность, называли себя по именам. Старший ' Хасан, второй - Идрис. Когда в комнате никого не было, Шапкин улучал момент и, приоткрыв маску, заглядывал в окно, завешенное грязным одеялом. “Четвертый этаж. Допрыгну ли до дерева?..” - помышлял о побеге Анатолий Петрович. Но он до сих пор был разлучен с напарником, да и к тому же кисти рук еще плохо слушались после “бараевского” ангара… Несмотря на холод, грела одна мысль: проволока при нём. Однажды непослушными пальцами он сумел разомкнуть замок наручников. Как-то приехали люди, по голосу незнакомые, и стали фотографировать. Дали в руки свежую газету. В качестве доказательства, что ещё жив. Один из приехавших главарей поведал Шапкину, что их хотят обменять. Сказал, что… либо на Сергея Мадуева (известный чеченский уголовник того времени), либо на… Бислана Гантамирова, сидевшего на тот момент в тюрьме.
И снова ожидание. Вдруг начались серьёзные перебои с едой, хотя и так пленников держали на голодном пайке. А тут неделю(!) вообще ничего не давали, кроме воды. У Шапкина обострился гастрит. Но и у самих охранников, надо сказать, на этот период, судя по всему, была с едой напряжёнка. Они выходили в город и… грабили по ночам киоски. Однажды, вернувшись из такого “рейда”, довольные своим уловом, “презентовали” оперативнику бутылку “Пепси” и полбанки шпрот…
Через некоторое время приехала навестить заложников очередная “делегация”. И вот сюрприз: привозят с собой не что иное, как личные теплые вещи, переданные женой из дома. Еда и сигареты до адресата, разумеется, не дошли. Но, самое главное, было понятно: состоялся контакт! Ведется работа по их освобождению.
В одежде из дома, чтобы подтвердить невредимость пленников, их вновь сфотографировали. Тёплая куртка, сапоги, спортивный костюм, тёплые носки «не плен, а санаторий». Впервые их засняли на видео. Было зачем-то два дубля. Без масок и в масках. После съёмок тёплую одежду конфисковали – погрелись и хватит. К слову сказать, это была где-то середина декабря. Холод стоял невыносимый. У Анатолия Петровича уже пятимесячная борода была до груди. “Вылитым ваххабитом” называли.
И СНОВА ВМЕСТЕ
Действительно начались переговоры об обмене. Как стало позже известно, их вёл начальник штаба Салмана Радуева Ваха Джафаров. В тот день, когда произвели съемки, заложников ночью снова перевезли. Опять частная квартира. Только на шестом этаже. Также занавешены окна. Дом находился недалеко от старого диспетчерского пункта аэропорта. Но на этот раз пленников поместили вместе. Спустя четыре месяца Анатолий и Аслан оказались в одной комнате. С
24 декабря и до последнего дня плена их больше не разлучали. Они так ждали этого момента. И он наступил!
Во время отсутствия охраны им удавалось переговорить. Без малейших колебаний оба сходятся в одном - надо вместе бежать при первом же удобном случае. Анатолий Петрович продемонстрировал напарнику своё умение пользоваться проволокой. Правда, руки еще плохо слушались. Да и нажать при необходимости на спусковой крючок он бы не смог.
На этой квартире в Грозном пленники встретили Новый 1998 год…
СЧАСТЛИВОЕ ЧИСЛО “13”
“Чертова дюжина” для пленных офицеров милиции теперь, пожалуй, самое счастливое число. Именно тринадцатое место заключения оказалось последним перед освобождением. Опера изучали окружающий их мир до запахов!
…Частный сектор в пригороде Грозного. Постоянная охрана - человек семь. Но во дворе дома боевиков зачастую гораздо больше. Небольшой базовый лагерь: в дни строевых смотров или каких-либо совещаний в нём собиралось более 30 человек. Под навесом – машины руководящего состава. Пленники содержались в наручниках в небольшом помещении (цокольный этаж). В этой же комнатушке - кровать охранника. Смена через каждые 2 часа. Через столько же - доклад “наверх” о состоянии дел на базе (в соседней комнате - рация с
зарядным устройством).
Однажды жизнь пленников резко изменилась далеко не в лучшую сторону. По радио все услышали о заявлении тогдашнего министра внутренних дел Анатолия Куликова о возможных превентивных ударах по Чечне. Среди боевиков началась нехилая паника. Все забегали, запричитали: “Опять война!” Дисциплина резко упала. Стали баловаться анашой. Все это неизбежно сказалось на заложниках. Над ними с каждым днём всё больше начинали издеваться. Анатолию Петровичу не раз вставляли в рот пистолет и с криками: “Аллах акбар!” чудом умудрялись не нажимать на спусковой крючок. Избиения и унижения все усиливались. За время нахождения в этом месте оперативники составили примерный план побега. Когда выводили в туалет, им удавалось незаметно осмотреться и произвести точную рекогносцировку местности.
Через двухметровый забор в измождённом состоянии уходить было бессмысленно. Основные ворота запирались снаружи. Оставались боковые ворота, ведущие на улицу. Закрыты они были изнутри. Словом, осмотревшись, оперативники решили уходить при первом удобном случае. И такой случай представился.
21 марта 1998 года пленники из подслушанных разговоров охранников в соседней комнате поняли, что всё руководство базы в этот день собирается уезжать на какие-то поминки высокопоставленного боевика.
…Через некоторое время раздался шум моторов отъезжающих машин. Оставшись без “руководящего состава”, вся охрана вновь собралась в каморке и принялась раскуривать косяки с анашой. Наступила ночь.
18-летний здоровый детина, по имени Бакиш, должен был охранять заложников в первую смену. Все остальные ушли в дом напротив смотреть по видаку какой-то очередной американский боевик. Бакиш, закрыв за пленниками изнутри дверь, улегся на своё место возле выхода.
ИЗ ПОСЛЕДНИХ СИЛ
Несколько раз Анатолий Петрович освобождался от наручников. Проверял крепость сна Бакиша, открывал дверь, проходил до ворот и осматривал замок. Из окна соседнего дома, выходящего прямо на место “предстоящих событий”, доносился громкий смех раскумаренных боевиков. Все шло хорошо. И когда был открыт замок на воротах, Шапкин вернулся в комнату. Бакиш, правда, заворочался было во сне, но лишь перевернулся на другой бок. РПК съехал в сторону. Это было только на руку оперативникам. Распределили роли: Шапкин осторожно идёт впереди, открывает все двери, а Шортанов, уже имея при себе оружие Бакиша, прикрывает, если придётся, огнём сзади. Забрали бронежилет, боеприпасы – всего 19 патронов.
Когда вышли во двор и шли к воротам, всё было по плану. Но стоило приоткрыть ворота и… почувствовать долгожданный “запах свободы”, как нервы не выдержали - бросились по тёмной улице что было мочи.
Они так и не поняли, откуда тогда взялись силы для столь стремительного рывка. Кругом частный сектор. В окнах - свет. Прячась от проезжавших одиноких машин, в скором времени беглецы оказались почти в самом центре Грозного. Досветла им необходимо было найти, где схорониться. Чердак заброшенного дома был для этого лучшим местом. С рассветом Анатолий Петрович принял решение: незаметно выйти из укрытия и найти кого-нибудь из русских, что-бы связаться по телефону с необходимыми людьми.
Вышел… Сил хватало только на то, чтобы кое-как удерживать себя на ногах.
Всё время закидывало назад. Непроизвольно выходила походка пьяного. Одетый в затертый спортивный костюм, оперативник походил на бродячего русского, коих в то время в Грозном было еще предостаточно.
...На вид русские – слегка рыжие молодые парни - оказывались чеченцами...
Шапкин уходил от них “под легендой”. И вот удача. Русская семья. Но хозяин сообщил не очень приятную весть. Телефона нет, а с минуту на минуту в дом должна заявиться “зафрахтовавшая” их жилище небольшая группа боевиков. Пришлось уйти ни с чем.
С этого момента они решили действовать только вместе. Но длинный приклад РПК тут же бы их выдал. Решили приклад, торчащий из-под одежды, отломать.
Что только ни делали с ним: и били о стены, и кидали на него кирпичи, и прыгали на нём, обезумевшие от усталости. Все же в конце концов злополучный приклад поддался.
Поменяв чердак, на следующие сутки в ночь пошли вместе. Шортанов с “обрезом” пулемета под курткой намного отстал от своего напарника. Шапкин вышел к какому-то предприятию и попытался осторожно узнать, есть ли там телефон. В ответ на Анатолия Петровича совершенно неожиданно накинулись охранники этого заведения - чеченцы по национальности. Свалили на землю и стали сильно избивать. Подумали, что это местные боевики-мародеры или террористы, которых, надо сказать, не все жаловали. В разгрузочном жилете под курткой, прихваченном Шапкиным, они обнаружили тротиловую шашку…
Как потом скажет Анатолий Петрович, хорошо, что рядом в тот момент не оказалось Шортанова с пулемётом. Нервы на взводе: “Точно бы стал стрелять” (Кстати, по одному патрону они, сговорившись, оставили для себя. На всякий случай.
Словом, Шапкин пошёл ва-банк. Сразу рассказал, кто они и как здесь оказались. Надо отдать должное тем чеченцам. Услышав всю историю, они не только приняли непрошеных гостей, но и разрешили им позвонить…
Дело не в Бороде!!! А в настоящих крысах!
То, как оперативники выбирались из Чечни, заслуживает отдельного повествования. К сожалению, некоторые подробности их спасения нельзя оглашать до сих пор.
Много любопытных фактов осталось, что называется, за кадром. И ничего не попишешь – служба такая.
Что же касается самого плена – сопоставляя множество «интересных» фактов невольно напрашивается вывод: скорее всего офицеров сдал кто-то из своих… Выходит… не те крысы оказались зловещими монстрами, которые ползали по телам пленников норовя отгрызть частицу плоти…. А те "некоторые" - в человеческом обличии, что служили рядом и, казалось, делали одну и ту же работу…
Но это всего лишь догадки. Хотя…
Мне довелось встретиться с Анатолием Петровичем по прошествии 2 лет после его побега. Тяжело было офицеру вспоминать те минуты, часы, дни и месяцы заточения. Однако я постарался документально и во всех тонкостях передать его рассказ. Не боле. Дабы хоть капельку прочувствовать, вернее понять то, что довелось испытать рубоповцу.
Через 4 года после выхода моего материала в газете МВД России «Щит и меч», «Новая газета» провела уже собственное расследование по данному факту. Для полноты картины приведём дословно некоторые выдержки:
«Организатором похищения был начальник штаба армии Радуева Ваха Джафаров. Заложников держали в разных местах, в том числе и в Старопромысловском районе Грозного, в доме, принадлежащем исполнявшему на тот момент обязанности министра внутренних дел Ингушетии подполковнику Дауду Коригову. Более того, Коригов сам периодически приезжал и жил в этом доме вместе с террористами, даже в тот момент, когда там содержали полковников Шапкина и Шортанова…
…В материалах судебного дела уроженца Чечни Лече Исламова по кличке Борода есть свидетельские показания бывших и ныне действующих (на момент написания статьи в «Новой» (№69 от 20 сентября 2004 года) – авт.) офицеров Северо-Кавказского РУБОПа, из которых следует, что двух высокопоставленных офицеров — полковников Шапкина и Шортанова — сдали свои. Сдали из-за денег. Очень больших денег. Дело в том, что в те времена правительство России выделило МВД сумму, эквивалентную 7,5 миллиона долларов США, для создания агентурной сети в Чечне и ликвидации руководителей бандформирований и террористических групп. Увы, на борьбу с терроризмом эти деньги не пошли. Их просто украли чиновники в погонах в Москве и их коллеги на Северном Кавказе, использовав тех самых террористов, которых были призваны ловить.
…Бывший же заложник полковник Аслан Шортанов прямо заявил на суде: «Дело не в Исламове, а в тех предателях из нашего ведомства, которые нас сдали». Сдали бандитам для того, чтобы списать на похищенных миллионы долларов, предназначенных на борьбу с терроризмом».
Кстати, по заверению той же «Новой газеты», главного свидетеля по этому делу Лече Исламова отравили после приговора весной 2004 года уже в тюрьме .
Анатолий Шапкин во время беседы (фото автора)
P.S. …В общей сложности подполковник милиции Шапкин и его коллега полковник милиции Асланбек Шортанов провели в плену 226 дней. За это время Анатолий Петрович потерял в весе 36 (!) килограммов. Удивительно, но кроме ожога груди, не получил ни одной серьёзной болячки. Лишь из-за постоянного ношения маски… досрочно полысел. Как потом выяснилось, за освобождение милиционеров бандиты требовали 5 миллионов долларов США. Для сравнения: на ликвидацию последствий стихии, разбушевавшейся в то время в Кабардино-Балкарии, Правительство страны выделило 4,5 миллиона долларов…
По возвращении домой обоим офицерам милиции за мужество и отвагу вручили именные пистолеты ПМ от министра внутренних дел России.
А дома у Анатолия Петровича до сих пор хранятся приклад от РПК,
маска, в которой проходил все те страшные дни, видеокассеты с “пленными”
записями и самое главное - проволока. Ключ к освобождению…
И ещё. Как было установлено позже, того самого любителя выспаться - охранника Бакиша - боевики расстреляли за головотяпство в тот же день.
СПЕЦДОСЬЕ ”ЩИТА И МЕЧА” №31 от 3 АВГУСТА 2000 ГОДА
Коллаж Бориса ПРОТОПОПОВА
До сегодняшнего дня материал в Сети Интернет не публиковался. Перепечатка с согласия автора.
Добрый ночи, пикабушники. Сегодня я затрону тему, связанную с русскими ваххабитами. И героем моей публикации будет мой земляк, уроженец Волгоградской области Косолапов Павел Павлович, который получил прозвище в СМИ "Русский Бен-Ладен".
27 февраля 1980 года в небольшом казачьем хуторе в Волгоградской области родился мальчик по имени Косолапов Паша, его отец роддом из Перми, ушел из семьи когда мальчику было 2 года, мать - потомственная донская казачка.
Свое детство Паша провел на хуторе Горбатовский Серафимовичского района Волгоградской области (этот хутор фигурировал в произведении "Тихий Дон" Михаила Шолохова, еще одного моего земляка). Рос вполне обыкновенным парнем, как и многие свои сверстники играл в футбол, ходил на рыбалку, в общем, ничем особо примечательным не выделялся, только вот общался и дружил в основном с жившими на хуторе чеченцами.
Во время обучения в старших классах загорелся желанием стать военным (под влиянием мужа сестры) и после окончания школы в 1997 году поступил в Краснодарское высшее военное командное инженерное училище, год спустя военное училище расформировали, и Косолапова Павла перевели в Ростовский военный институт ракетных войск.
Осенью 1999 года был отчислен из училища, после этого, как его уличили в краже денег у сокурсника. После отчисления проходил срочную службу в рядах Ракетных войск.
После возвращения из армии вернулся в родной хутор, окончил курсы сварщиков, однако не нашел работу по специальности, зарабатывал покосом сена и вязанием веников.
В это же время сблизился с жившими на хуторе чеченцами - Артуром Амиралиевым и Рустамом Джамурзаевым. Спустя некоторое время семьи Амиралиевых и Джамурзаевых перебрались на родину в Чечню. Вскоре после этого начались таинственные исчезновения Косолапова из родных краёв.
По словам матери Косолапова:
Однажды я увидела, как Павлуша пошёл в туалет и взял с собой бутылочку с водой. Я так и обомлела: у нас на хуторе все знают, что мусульмане бумагой не пользуются. А потом обратила внимание, как он по нескольку раз на дню сидит на полу, поджав ноги, и что-то тихонько шепчет. Это случилось после того, как он с соседом-чеченцем в Москву на заработки поехал. Потом он признался мне, что не в столице был, а в Чечне. Вернулся счастливый такой. Но я заметила, что крестик с груди он снял, все картинки в своей комнате поснимал, перестал курить, пить, хотя он и раньше не очень-то злоупотреблял, день рождения свой больше не праздновал, младшего брата за любое бранное слово ругал. Я сначала испугалась, но потом смирилась. Здесь он работы так и не нашел. Сено косил да веники вязал по 2 рубля за штуку. А потом вдруг говорит, что в Мурманск уезжает. Что нашел по объявлению в газете работу на рыбацком судне. Наконец-то сможет купить домик в Краснодарском крае. Уехал. Вернулся через полгода на «девятке». Объяснил, что заработал 120 тысяч рублей, но купил машину, потому что этих денег на дом все равно не хватит.
В Чечне, по данным газеты «Время новостей», Косолапов воевал на стороне сепаратистов против федеральных войск. Там он прошёл подготовку под руководством арабских инструкторов (одним из его инструкторов был боевик по прозвищу Абу-Дзейт, который был одним из организаторов теракта в Беслане) в одном из учебных центов боевиков и принял ислам радикального толка, затем сам стал инструктором. Среди его учеников — граждане Казахстана Еркингали Тайжанов и Азамат Толеубай.
На фото слева направо: Магомед Хашиев, ингуш, один из организаторов захвата школы № 1 г. Беслана в 2004 году, был ближайшим помощником террориста Абу-Дзейта, был уничтожен в октябре 2004 года; Абу-Дзейт, араб, один из эмиссаров Аль-Каиды на Северном Кавказе, в 2004-2005 годах действовал на территории Ингушетии, организатор захвата школы № 1 в г. Беслан, был уничтожен в феврале 2005 года в одном из ингушских сел; Павел Косолапов, русский; Абу-Фарух, араб, уроженец Саудовской Аравии, близкий друг Абу-Дзейта, непосредственный участник захвата школы в Беслане, в составе банды был пулеметчиком, отстреливался до последнего, его ликвидировали последним из террористов в ночь с 3 на 4 сентября 2004 года, к слову в Беслане потерял голову в прямом смысле этого слова. Фотография была сделана в Чечне, приблизительно в 1999-2000 году.
После принятия ислама Павел Косолапов взял себе новое имя — Мухаммед. На родину, в Волгоградскую область, он регулярно возвращался вплоть до 2004 года. Приезжал на автомобилях — сначала зелёной подержанной ВАЗ 21099, потом на битой иномарке с московскими номерами, затем на "девятке". По словам односельчан, пять раз в день молился, ругал и бил младшего брата за брань, выкуренную сигарету и употребление спиртных напитков.
По версии правоохранительных органов, озвученной СМИ в 2005 году, группа Косолапова занималась подготовкой теракта в Московском метрополитене 6 февраля 2004 года. Куратором смертника Анзора Ижаева, осуществившего взрыв, унёсший жизни 42 человек, якобы был Павел Косолапов.
МВД РФ объявило в розыск Косолапова и и его сообщника Тайжанова после серии терактов в Воронеже: 19 февраля 2004 года на остановке «Военный городок» на окраине города преступники установили сумку с бомбой, гвоздями и болтами. Однако благодаря ошибке при установке взрывного устройства ранения получили лишь два человека; 19 июля на остановке «НИИ генетики» произошёл другой взрыв, в результате которого погибла сотрудница Воронежской государственной сельхозакадемии и пять человек получили ранения различной степени тяжести. 26 июля на автобусной остановке на пересечении улиц 9 Января и Антонова-Овсеенко произошёл третий взрыв, однако в его момент на остановке никого не было.
Косолапов также подозревался в совершении этих терактов, поскольку накануне взрыва он проезжал там на машине, и даже был остановлен на посту ГАИ. Однако в 2006 году следствие установило, что за взрывами в Воронеже и в московском метро стоит другая террористическая группа, которую возглавлял этнический русский ваххабит Максим Понарьин (житель Ставропольского края, под влиянием отчима-чеченца принял ислам, позже член НВФ, есть информация, что он участвовал в бою за высоту 776, где погибла 6 рота десантников). В 2007 году Максим Понарьин и двое его сообщников были приговорены Московским городским судом к пожизненному лишению свободы за участие в организации террористического акта в Московском метрополитене 2004 года.
В конце февраля 2004 года группа Косолапова, по версии МВД, осуществила четыре взрыва магистрального газопровода в Подмосковье, а 15 марта — трёх опор ЛЭП у Симферопольского шоссе в Московской области.
В 2004 году, по данным правоохранительных органов, Косолапов вернулся в Волгоградскую область, где познакомил своего сообщника Еркингали Тайжанова с местной девушкой, которая вышла за того замуж. Вскоре семья Тайжанова перебралась в Актюбинск, а затем в Самару, а 4 июня того же года тот осуществил взрыв на вещевом рынке в Самаре, в результате которого 11 человек погибли.
3 сентября 2004 года сообщник Косолапова Тайжанов был арестован в Казахстане за хранение наркотиков. На Тайжанова дала показания его супруга, которой тот ранее демонстрировал бомбу и признался, что готовится её применить, а вскоре после взрыва показал 3000 евро, сообщив жене, что получил эти деньги за успешное проведение теракта. После того как Тайжанов узнал, что к нему в тюрьму едут следователи из России, он повесился в камере. По данным ФСБ РФ, Тайжанов планировал сделать жену, которая к тому моменту была от него беременной, террористкой-смертницей для исполнения террористического акта, который был запланирован в Москве на 27 сентября 2004 года.
На имя Косолапова была оформлена съемная квартира в подмосковных Люберцах, где 18 марта 2004 года уборщицей риэлторской компании была обнаружена сумка, набитая оружием. В доме № 52 на улице Кирова в Люберцах на съемной квартире были обнаружены: 21 выстрел к РПГ-7, 2 гранаты Ф-1 и одна — РГД-5, 19 электродетонаторов и 18 наручных часов Casio. Однако ни квартиранта, ни других лиц, проживавших в квартире, задержать не удалось.
После этого Павел Косолапов был заочно арестован Мещанским районным судом г. Москвы и объявлен в федеральный и международный розыск.
После подрыва "Невского экспресса" в августе 2007 года главным подозреваемым в теракте стал Павел Косолапов.
Как сообщает газета «Коммерсантъ», по версии следствия, время, место, объект теракта и способ его реализации выбрал Павел Косолапов. Под видом туриста он приехал в Новгородскую область, лично осмотрел участок железнодорожного пути Санкт-Петербург—Москва на перегоне Бурга—Красненка и выбрал место для закладки взрывчатки неподалеку от моста через речку Чёрную; «гулявшего» по железнодорожным путям молодого человека приметили местные жители, которые в дальнейшем помогли составить его фоторобот.
По утверждениям газеты РБК Daily, сославшейся на неназванный «источник в МВД», Косолапов также подозревается в подрыве «Невского экспресса» в 2009 году, однако в действительно за подрывом Невского экспресса в 2009 году стояла банда Александра Тихомирова, более известного как Саид Бурятский.
К сожалению, дальнейшая судьба Павла Косолапова неизвестна, он до сих пор находится в федеральном и международном розыске. Есть несколько версий его судьбы после 2004 года.
Согласно первой версии - его уже давно нет в живых.
Как сообщила газета Труд в январе 2005 года:
«Однажды в дом Косолаповых нагрянул тот самый чеченец, с которым Павел вместе в Чечню ездил. Странный какой-то — то ли пьяный, то ли обкуренный. Он сказал матери, что убили её сына. Ничего объяснять не стал и ушёл».
Согласно второй версии - после 2010 года Павел Косолапов скрывается за границей.
Лично я склоняюсь больше к первой версии, так как уже более 15 лет про него нет никаких известий, не считая заочного обвинения в подрыве "Невского экспресса" в 2007 году и якобы его статьи на одном из сайтов исламских экстремистов, где он критиковал теорию эволюции, опубликованной в 2017 году.
У меня есть определенные домыслы, что он мог непосредственно участвовать в захвате школы в Беслане и его надо искать среди неопознанных трупов террористов, но к сожалению, мои домыслы пока невозможно доказать или опровергнуть.
К доводам в пользу его участия в захвате школы относятся:
-Близкое знакомство с одним из организаторов Беслана Абу-Дзейтом, Косолапов был его учеником, в ходе следствия было установлено, что в захвате школы участвовали боевики из банды Абу-Дзейта (в частности Абу-Фарух, араб по имени Магомед, ингуш Камурзоев и два чеченца,).
- Отсутствие известий о нем после лета 2004 года и наличие статьи в газете Труд, опубликованной в январе 2005 года, согласно которой уже к январю 2005 года Косолапова не было в живых.
-Один из бывших заложников в Беслане поведал мне о том, что видел в школе боевика славянской национальности, который 2 сентября не дал ему воды, по его словам он был блондином со светлыми глазами, разговаривал в отличии от других боевиков (не считая Владимира Ходова) по русски без акцента и его походка говорила о том, что он был военным. Я предоставил ему фото Косолапова, бывший заложник сказал что Косолапов похож на того боевика.
К доводам против его участия в захвате школы относятся:
- Показания единственного задержанного боевика Нурпаши Кулаева, из которых следует, что в банде были чеченцы, ингуши, арабы, боевик монголоидной расы и осетин (на самом деле русский Владимир Ходов), на вопрос прокурора об участии в банде русских, украинцев или выходцев из Прибалтики Кулаев ответил отрицательно.
- Кроме того, отправлять такого ценного боевика (его славянская внешность вызовет у правоохранителей гораздо меньше подозрений, нежели внешность кавказца) на заведомую гибель довольно шикарное расточительство, он мог бы террористам пригодиться и в других акциях.
- Кроме того, заложник мог принять за славянина кого-то из боевиков-вайнахов, к слову среди чеченцев и ингушей в банде были светловолосые боевики (Аушев, Илиев, Торшхоев и неопознанный чеченец по прозвищу Абдул-Азиз), если интересно, то могу сделать отдельно пост про бесланских террористов.
А на этом все, всем спасибо за внимание.
В Грозном во время контртеррористической операции погибли трое силовиков: два сотрудника Росгвардии и полицейский были убиты в перестрелке. В ходе столкновения были уничтожены члены неустановленной группировки, планировавшей теракты.
Четыре боевика были уничтожены в ходе боестолкновения с силовиками в Грозном. Как сообщает ТАСС со ссылкой на источник в правоохранительных органах, в бою также погибли трое силовиков.
«По предварительным данным, трое сотрудников правоохранительных органов погибли», — заявил источник. По его словам, перестрелка унесла жизни двоих росгвардейцев и одного сотрудника полиции.
Оперативный штаб Национального антитеррористического комитета (НАК) в Чеченской республике сообщил, что в Октябрьском районе Грозного был введен режим КТО. «Принято решение о проведении <…> контртеррористической операции и введении правового режима контртеррористической операции», — говорится в заявлении.
По данным силовиков, неустановленная бандгруппа в Октябрьском районе города планировала террористические атаки. «Оперативным штабом принимаются все необходимые меры по пресечению преступной деятельности и минимизации ее последствий», — добавили в органе.
Двумя днями ранее в Чеченской Республике были ликвидированы в ходе спецоперации еще два вооруженных боевика. Перестрелка произошла в районе сельского поселения Ассиновская Серноводского района Чечни. Некая неустановленная бандгруппа планировала террористические акты, заявили в оперативном штабе НАК в Чечне.
«Планировали теракты, которые <…> могут вызвать большой общественный резонанс и принести существенный вред охраняемым законом интересам личности, общества и государства», — отметили там.
В начале августа в Ингушетии произошел ночной бой между боевиками и правоохранительными органами РФ. В ходе перестрелки были убиты два члена бандподполья. В ходе операции прилегающие к району боя улицы были перекрыты военными грузовиками «Урал» — доступ для местных жителей в район был ограничен, — однако к 7 часам утра по московскому времени режим КТО был снят.
Спецоперация может быть связана с недавним убийством росгвардейца Увайса Алиева. 28 июля его автомобиль обстреляли в 300 метрах от федеральной трассы «Кавказ», старший лейтенант погиб, злоумышленники — трое человек — похитили его табельное оружие.
СМИ сообщали, что Алиева могли убить члены банды боевиков Аслана Бютукаева, которые скрывались в лесах Сунженского района на границе с Чечней. Среди деревьев был найден блиндаж, который может принадлежать входящим в группировку бандитам. Сам Бютукаев — фигурант уголовного дела о теракте в аэропорту Домодедово, унесшем жизни 37 человек.
22 июля в Кабардино-Балкарии спецназ ФСБ вместе с полицией ликвидировал членов местной ячейки террористической организации «Исламское государство» (ИГ, организация запрещена в России).
«В результате разведывательно-поисковых мероприятий четверо боевиков были обнаружены в горно-лесистой местности Чегемского района. При задержании они оказали вооруженное сопротивление и были ликвидированы. На месте боестолкновения обнаружены автомат, карабин, два пистолета и боеприпасы», — говорится в сообщении ФСБ.
В конце июня во Владикавказе ФСБ предотвратила теракт, задержав сторонника ИГ — россиянина 1990 года рождения. Он готовил взрыв самодельной бомбы у одного из административных зданий столицы Северной Осетии — Алании. После этого он планировал уехать на Ближний Восток и примкнуть к исламистам. В тайнике экстремиста обнаружили компоненты СВУ и переписку с членами ИГ из-за рубежа. Возбуждено уголовное дело по статье 205.5 УК РФ «Участие в деятельности террористической организации».
Весной трое боевиков, готовивших взрывы различных зданий в Екатеринбурге, были убиты в перестрелке со спецназом.
«При оказании сопротивления преступники получили ранения, несовместимые с жизнью», — говорится в сообщении пресс-службы УФСБ по Свердловской области. В спецслужбе отметили, что на месте, где прятались боевики, после боя были найдены самодельные взрывные устройства, несколько единиц огнестрельного оружия и боеприпасы.
Как заявил местным СМИ источник в правоохранительных органах, теракты готовили трое «нерусских мужчин», которые поселились в сторожке. В здании они развернули «настоящий оружейный склад», силовиками также был обнаружен перечень зданий Екатеринбурга, которые боевики хотели взорвать.
https://m.gazeta.ru/social/2020/10/13/13317553.shtmlРассказывал работник, который во времена первой чеченской войны служил в президентском полку.
Решили они произвести то ли учения, то ли зарницу, где президентский полк этот должен был сполнять свою роль, а команда Альфа, что не так давно вернулась из зоны боевых действий, должна была исполнять роль нехороших ребят. От президентского полка в «операции» участвовало условно человек 150-200, ну и от Альфы там было человек 50. Ну и соответственно независимый чувак был отряжен на роль президента.
Итак: началось!
Смеркалось. Сумрак, тучи стелются по небу, полумрак, переходящий во тьму. Не слышно ни звука, представители президентского полка бдят. И… Нет часовых. Вдруг и сразу. И все больше и больше сужается круг, и уже представители президентского полка решают, что пора грузить главу государства в машину, и спасать, потому как оборону держать уже – никак, все меньше и меньше людей вокруг и главное – ни звука, ни выстрела, ни вскрика. И чувство у народа такое, что попали в мистический фильм ужасов, где пропадают, растворяются в темноте люди. Вон же только-только спина сослуживца маячила во тьме, а вот уже и нет там никого.
Загружают «президента» в машину, стартовать, и первый реальный звук боевых действий – взрыв взрыв пакета. Транспорт президента подорван вместе со всеми загруженными в оный. Все – финита ля камедия. Амба. Никто альфачей так и не узрел. Просто полегли.
Потом альфачей их командование отчитывало за то, что подорвали транспорт президента. Ну нельзя так, нельзя так запугивать товарища главного и великого, что вся его охрана ни на что не способна.
Ну и народ из президентского полка рассказывал друг дружке, что де стоим, бдим, и тут бах, уже лежишь, не бдишь, снимаешь ремень и уходишь, как «убитый» с пятачка действий. И главное – понять не можешь: когда к тебе подобрались, откуда, как. Просто уже убит и все.