Карабин Сайга МК, исп. 33, калибр 5,45х39. Автомат Калашникова "сотой серии" малогабаритный, но в гражданском исполнении...

Недавно приятель задал мне вопрос «Какое нарезное оружие мне рассмотреть?».

Как всегда, в таких случаях, я спросил у него «Зачем и для чего ему это оружие нужно?». Ответ был вполне стандартным «Времена неспокойные. Мало ли чего…». Звучит неопределенно и двусмысленно... На самом деле, для защиты семьи и имущества, в критической ситуации, вполне подошел бы его дробовик 12 калибра, но людям хочется чего-то тактического и многозарядного.

Задумываясь о безопасности семьи в "неспокойные времена", многие смотрят в сторону оружия, которое очень напоминает нам оружие Армии России, а точнее АК-образные образцы стрелкового оружия. Мощное, надежное и эффективное оружие. На российском рынке гражданского оружия таких карабинов очень много и это радует. Стоит отметить, что все эти карабина отечественного производства.

Сегодня речь пойдет про эталонный карабин от Концерна «Калашников» - САЙГА МК, исп. 33.

Почему эталонный? Сейчас попробуем разобраться…

Начну с того, что гражданский карабин Сайга МК, исп. 33 создан на базе АК-105, который находится на вооружении МВД и некоторых спецподразделений Росгвардии. Карабин имеет армейский калибр 5,45х39, который обладает отличными баллистическими характеристиками. Можно рассмотреть карабин Сайга МК и в калибре 7,62х39. Но, тут пара слов...

Минимальный боекомплект - 4 магазина. Разница по весу с патронами 7,62 составит почти 2 раза. Боекомплект 5,45 будет легче. Отдача при стрельбе калибром 5,45х39 меньше, а значит не самому подготовленному стрелку будет проще вести прицельную стрельбу. На дистанциях свыше 200 метров калибр 5,45 покажет лучшую настильность траектории полета пули. Плюсы не совсем очевидны, но некоторые, для своих целей и задач, выбирают именно калибр 5,45х39. Тут всё индивидуально. Решать Вам.

Патрон 5,45х39 относительно дешевый, что позволяет довольно активно тренироваться на стрельбищах.

Очень хорошо, что в Российской Федерации, после 5 лет стажа с гладкоствольным оружием, законопослушный гражданин имеет право обладать, по сути, настоящим Автоматом Калашникова. Это очень ценное право. В гражданской Сайге НЕ будет автоматического огня, но он и не нужен, если речь идет о прицельной вдумчивой стрельбе. Про АО (автоматический огонь) написано уже очень много. По итогу получается гораздо больше минусов, чем плюсов. Об этом можно почитать статьи на интернет-ресурсах.

Автомат Калашникова (АК) остаётся эталоном надёжности. Даже 60-летние автоматы используются до сих пор, по всему миру.

Касаемо надежности… Надежность этого оружия не вызывает сомнений. Принцип работы гражданской Сайги такой же, как и у боевого АК-105. Данное оружие гарантирует стабильную работу практически в любых условиях, как и подавляющее большинство АК-образных. Снег, дождь, песок с грязью…

Оружие этого всего не боится. Ресурс ствола очень высокий и составляет не менее 15 000 выстрелов, а по факту получается около 25 000. Канал ствола имеет покрытие хромом. Длина ствола не большая – 341мм, но для нарезного оружия важна не длина ствола, а чтобы шаг нарезов был верным. Здесь всё соблюдено и, при определенных навыках, можно вести прицельную стрельбу на дистанцию свыше 300 метров.

Карабин Сайга МК в 33 исполнении имеет минимальные габариты. Общая длина составляет всего 830 мм. Напомню, что минимальная общая длина гражданского огнестрельного оружия, в рабочем состоянии, должна составлять не менее 800 мм. В этом плане все по минимуму... Вес составляет 3,2 кг, но в снаряженном состоянии и с установленным прицелом будет ближе к 3,5 кг, а если в полном обвесе, то может даже немного выходить за пределы 4-х кг.

Помимо интересного калибра 5,45х39 и надежной конструкции, владелец карабина Сайга МК получает уникальную возможность кастомизировать своё оружие. Карабин можно доработать под стрелка, значительно увеличив эргономику. В России существует огромное количество оружейного тюнинга, совместимого с карабином Сайга МК, исп. 33. Его количество продолжает расти.

Всевозможные дульные устройства, различного назначения, от простейших ДТК до, довольно сложных по конструкции, газоразгруженных «банок». Цевья с различными интерфейсами, для установки самого разнообразного дополнительного обвеса – тактических блоков, фонарей с ЛЦУ, тактических рукояток и прочего. Пистолетные рукоятки, для улучшения удержания оружия. Телескопические регулируемые приклады, которые позволяют значительно улучшить вкладку. Огромное количество прицельных комплексов, от простейшего коллиматора, до высокотехнологичного тепловизионного прицела. Кастомные органы управления и многое другое...

Карабин Сайга МК 33 можно назвать самым подходящим для тюнинга гражданским оружием. Есть люди, которые скажут, что тюнинг оружия не нужен вовсе, но, вероятнее всего, это люди, которые не стреляют и не имеют во владении оружия. А для увлеченных стрелков данный карабин открывает огромные горизонты для совершенствования. Вооруженный гражданин может собрать своё уникальное оружие, которое будет иметь высокую эргономику и надежность. В качестве базы для построения этого оружия, подойдет карабин Сайга МК.

Возвращаясь к вопросу про «Времена неспокойные. Мало ли чего…», хочется отметить одну важную вещь. Просто иметь во владении оружие недостаточно. Это примерно, как иметь вертолет, который будет постоянно стоять в ангаре. Не получится стать профессиональным пилотом, если не будете летать. С оружием ситуация аналогичная.

Просто иметь во владении оружие недостаточно. Это примерно, как иметь вертолет, который будет постоянно стоять в ангаре.

Использовать оружие безопасно и эффективно, практически невозможно, если оно будет лежать в сейфе. Только при активной стрельбе начнет появляться навык, а также выявляться некоторые моменты, когда стандартное исполнение оружия перестанет устраивать по эргономике, а штатные прицельные приспособления захочется заменить на что-то вроде коллиматора.

В 2024 году у гражданина РФ есть уникальная возможность собрать свой кастомный карабин и тренировать свои навыки на стрельбищах. Научиться стрелять безопасно для себя и окружающих. Научиться стрелять днем и в полной темноте, правильно перемещаться с оружием, оказывать первую медицинскую помощь, а также получить другие крайне полезные в критических ситуациях навыки.

С другой стороны, почти всему этому можно научиться на страйкболе, но подойдет ли страйкбольное оружие на случай «Времена неспокойные. Мало ли чего…»... Нет.

К большому сожалению, в России еще довольно много регионов, в которых количество специализированных стрелковых объектов очень невелико. Это не позволяет гражданам в полной мере тренировать навыки по практической стрельбе. Очень надеемся, что ситуация со временем поменяется в лучшую сторону.

Вот такие мысли по поводу карабина Сайга МК. Этот карабин откроет Вам вход в новое интересное и полезное хобби, а также подарит массу незабываемых впечатлений. Будьте культурными вооруженными гражданами! Всех благ!

Внимание! Данная статья полностью соответствует требованиям ФЗ "Об оружии" №150-ФЗ от 13.12.1996 и не противоречит иным нормативным правовым актам, которые регулируют оборот оружия на территории РФ!

Статья написана в познавательных целях и с целью повышения оружейной культуры среди граждан Российской Федерации, направлена на популяризацию вида спорта "Практическая стрельба".

Наблюдая видео или фото с реконструкций посвящённых знаковым баталиям XVIII века можно заметить, что участники постановочных боёв ведут друг по другу ружейный огонь с дистанции 25 – 50 м, а особо одарённые пытаются произвести выстрел «в упор». Почему этого делать не надо, доходчиво объясняет фото приведённое ниже. Тем не менее, у стороннего наблюдателя подспудно возникает вопрос: Как, при стрельбе на подобных расстояниях на поле боя вообще могли оставаться живые люди? Особенно, учитывая то, что в отдельных сражениях расход боеприпасов составлял 60+ патронов на бойца.

Здесь можно вспомнить низкую точность мушкетов, неспособность большинства солдат вести прицельный огонь в условиях стресса, но ключевым фактором в этом деле всё же является расстояние, на котором происходил огневой бой. Конечно, войска в XVIII веке иногда производили стрельбу, что говорится «в упор». Так, инструкции предписывали шведским каролинерам времён Северной войны открывать огонь с 30 шагов:

«1694 г.…выдвигаясь вперед пока он (батальон) не сблизится с противником на 70 шагов. Как только будет скомандовано: «Две задние шеренги изготовиться к огню!», эти шеренги выдвигаются вперед и сдваивают две передние шеренги. Как только две задние шеренги произвели выстрел, они обнажают шпаги. И как только две передние шеренги выдвинулись, две задние шеренги тесно смыкаются с тыла с двумя передними шеренгами, после чего весь батальон марширует таким образом сомкнутым строем в глубину и в ширину рядами на противника, пока батальон не сблизится с ним на 30 шагов. Тогда отдаётся команда: «Две передние шеренги изготовиться к огню!» Как только произведен выстрел, они обнажают шпаги и врываются в ряды противника...»

Так же можно вспомнить и Полтавское сражение 1709 г. в котором русская пехота произвела залп по шведам с 50 шагов. Как вспоминал один из участников баталии с русской стороны: «шум от падающих шведских солдат и выроненного ими оружия был похож на шум рухнувшего здания.» Однако, несмотря на приведённые примеры можно смело утверждать, что чаще всего перестрелки начинались на гораздо более значительных расстояниях.

Шведская пехота времён Северной войны. Фото из открытых источников.

В XVIII веке термин «мушкетный выстрел» обычно относился к дистанции 250-300 метров. При этом, командование, обеспокоенное низкой точностью стрельбы, в мирное время проводило эксперименты, целью которых было определить оптимальную дальность ведения огня. В течение эпохи испытания проводились на дистанциях где-то от 70 до 500 метров. Экспериментальная стрельба на расстояние менее 70-80 метров практически исключалась. Впрочем, этому есть, по крайней мере, два логичных объяснения: на малых расстояниях попадут даже слепые за счёт плотности ведения огня, либо бой на таких предельных дистанциях уже считался исчезающей редкостью.

Конечно, мы не можем точно определить оптимальные для того времени дистанции ведения ружейного огня. Но, какие-то выводы в этой области можно сделать на основе изучения дошедших до нас описаний сражений. Так, в Семилетнюю войну 1756-63 г.г., французы и их индейские союзники в многочисленных схватках на канадской границе открывали огонь по англичанам с расстояния 250 метров и более. Что считалось вполне нормальным и, в то же время, не несло какого-то серьёзного смертоносного эффекта.

В битве при Мольвице 1741 г., ставшей полководческой школой молодого Фридриха II, неопытная прусская пехота открыла огонь по неприятелю с расстояния 550 – 800 метров. Впрочем, здесь на ум приходят воспоминания пруссаков времён Франко-прусской войны 1870-71 г.г.: «французская пехота часто открывала массированный огонь на дистанциях 700-1000 м и даже больше, вплоть до того, что пули утрачивали пробивную способность и отскакивали от шинелей. Вреда от такой пальбы было немного, хотя она и нервировала солдат и вынуждала командиров развёртываться в боевой порядок на большем расстоянии от противника, чем им хотелось.»

Британская пехота времён Семилетней войны. Изображение из открытых источников.

Тем не менее, на европейском театре военных действий, во время крупномасштабных и решительных сражений, боевые линии могли сближаться до предельных дистанций. Хорошая «средняя» дальность боя во время Семилетней войны, по-видимому, составляла 100-200 метров.

Участник сражения при Лейтене 1757 г. Эрнст фон Брасевиш (Ernst von Barsewisch) вспоминал: «Как только мы очистили лес, нам удалось приблизиться ко второй линии противника на расстояние 200 шагов [около 150 м], которая готовилась выступить против нас. Теперь ... наши офицеры приказали: «Огонь! Огонь!» Немецкий писатель и историк Иоганн Вильгельм фон Архенгольц (Johann Wilhelm von Archenholz) непосредственно находившийся в строю в битве при Хохкирхе 1758 г. отмечал, что «австрийцы открыли огонь с нескольких сотен шагов». В битве при Фелинггаузене 1761 г. официальные отчёты указывали, что боевые линии противников находились на расстоянии 150 шагов [около 100 м] друг от друга, что серьёзно сказалось на управлении войсками в условиях сильно пересечённой местности.

Постепенно европейские веяния докатились и до Северной Америки. И хотя англо-французские или индейские войны в Новом Свете не могли похвастать большим числом крупномасштабных полевых сражений, описаний перестрелок пехоты до нас дошло множество.

Американская война за независимость. Изображение из открытых источников.

В битве при Квебеке 1759 г. французы открыли огонь на обычном для Европы расстоянии – около 120 метров. Во время Американской войны за независимость 1775 – 1783 г.г. стороны продолжали следовать европейскому примеру. В ходе флангового наступления британцев в сражении при Брендивайне 1777 г. противники открыли огонь с расстояния около 150 м. После чего английские гренадеры бросились в штыки и ворвались на ключевую высоту.

Конечно же, здесь нельзя не вспомнить сражение при Камдене 1780 г. (и эпическую сцену из фильма «Патриот» - Этот генерал Гейтс просто безумец! Вести атаку против «красных мундиров» на открытой местности!»). Участники сражения, описывая перестрелку пехоты, вспоминали, что американцы открыли огонь с дистанции около 140 метров, а британцы – с расстояния менее 100 метров. Затем последовала штыковая атака и бегство ополченцев. Английские потери составили 68 убитых, 245 раненых и 11 пропавших без вести. Потери американской стороны превысили 900 человек убитыми и раненными, неприятелю досталась вся артиллерия и обозы.

Войскам часто приказывали воздерживаться от ведения огня до тех пор, пока они не приблизятся к линиям неприятеля. «Стрелять, только когда станут видны белки глаз противника!» – требовал от своих гренадеров Фридрих Великий. Но, похоже, находившимся под огнём солдатам было трудно следовать подобным наставлениям. До нас дошли мемуары простого солдата Континентальной армии Джозефа Пламб Мартина (Joseph Plump Martin) – настольная книга заокеанских реконструкторов американской революции. В них, со свойственным солдату юмором, Мартин описал битву при Джермантауне 1777 г.:

«Наша бригада отошла вправо в поля. Здесь мы увидели линию врага, вытянувшуюся вдоль ограждения справа от нас; мы немедленно развернулись и двинулись на них. Нам было приказано не стрелять, пока не увидим пуговиц на их одежде, но они были настолько застенчивы, что не давали нам возможности проявить такое любопытство. Они скрывали мундиры в огне и дыму, прежде чем у нас появилась возможность или досуг рассмотреть их пуговицы.»

Американская война за независимость. Изображение из открытых источников.

Здесь мы видим целое подразделение, которое получило ясный приказ: Не открывать огня до тех пор, пока не приблизились к врагу! Но, поскольку неприятель начал обстрел с большого расстояния, солдатам ничего не оставалось, как втянуться в «дальнюю» перестрелку. Примечательно, что отдельные армии (в частности, ранее упомянутые шведы или британцы, времён Американской войны за независимость) наоборот сделали ставку на «залп в упор» и дальнейшую атаку белым оружием, превратив тактический приём в свою основную фишку.

Так, участник сражения при Стэтен-Айленд 1777 г. с британской стороны писал: «Когда стороны открыли огонь с расстояния примерно 100 ярдов [около 90 м], особого эффекта не наблюдалось. Затем противники сошлись на дистанцию 40 ярдов [около 35 м] и дали залпы. Здесь пало большое число солдат с двух сторон. Наши бросились в штыки, после чего противник припустился наутёк. Я слышал, как кто-то из врагов громко выкрикнул – Убили! Это было бы очень смешно, если бы не вся серьёзность обстановки. Свежий отряд немедленно открыл огонь по нашим парням, но и он был рассеян штыковой атакой…»

Автор: Виталий Илинич (@Logical.Toad).

Атака пехотой впереди танков. Нормальная и очень распространенная в ВМВ тактическая ситуация. Однако на бытовом уровне логики она кажется какой-то немыслимой. Как будто бы кому-то не жалко пехоту, но жалко танки. А почему так? Ну, давайте разбираться.

Подобный образ мыслей, как я думаю, происходит из полностью неверного понимания роли танка на поле боя. В голове как будто бы сидит образ всеуничтожающей и почти не пробиваемой машины, с жутким грохотом и скрежетом медленно катящейся вперед, изрыгая огонь, одним своим видом обращая противника в бегство. А заодно служа бронированным щитом для пехоты. Может во время первой атаки танков на Сомме или под Камбрэ так и было, но в годы ВМВ ситуация была уже довольно сильно иной.

В реальности, за редким исключением каких-то коротких периодов времени или особых случаев, танк в ВМВ – это довольно уязвимая машина (в целом и после ВМВ, но про послевоенное время поговорим как-нибудь отдельно). Она слепая, с ограниченными возможностями поражения укрытых целей, малочисленная на поле боя (в сравнении с пехотой). При этом зачастую ее бронирование не защищает от специализированных ПТ средств борьбы противника или защищает только в узком спектре случаев. Без взаимодействия с остальными родами войск танки обречены на провал. Исключений тут нет, даже неимоверно для своего времени могучие Тигры без взаимодействия с пехотой и артиллерией могут иметь проблемы. Причем их могут вывести из строя даже если броню как таковую пробить и не получится. По-иному сценарий развивается только в каких-то исключительных случаях.

Но танковые части при этом еще и не состоят из одних лишь Тигров или, там, КВ. Большинство танков танковых дивизий (танковых корпусов в РККА) вполне доступны огню ПТ артиллерии противника. Что Т-34, что Pz.III, Pz.IV, StuG III, и даже Пантеры вполне легко, наступая впереди построений, могут попасть под фланговый огонь ПТА, а то и в огневой мешок (район местности, заблаговременно назначенный для массированного и сосредоточенного огня с разных направлений). А скрываться за складками местности, подобно пехоте, танкам намного сложнее, да и «залегать» они не умеют.

При этом прорвавшись далеко в глубину обороны и на оперативный простор, танки как раз становятся королями. В глубине обороны нет такого количества заграждений, мин, ПТ артиллерии. Более того, самих оборонительных линий в глубине может и не быть, или они заняты частично, очагово. Здесь как раз танки резко выигрывают за счет своей брони – бороться-то с ними могут в основном ПТО и другие танки. Первые концентрируются возле линий обороны, а со вторыми наступающие танки вполне способны бороться сами. Но чаще далеко в глубине и на оперативном просторе противнику просто нечего противопоставить бронированным боевым машинам. А ведь они еще и очень маневренные – поди их там поймай.

Именно поэтому очень важно сохранить эти самые танки. Не потерять их в атаках на оборону. Лучше, грубо говоря, пожертвовать частью пехоты, но сохранить танки и ту же мотопехоту на БТР для действий в глубине, чем разбить кажущиеся мощными бронесилы об оборону. Оборону они может и прорвут, но на действия за ней уже сил не останется. Пехота и обычная небронированная мотопехота не могут делать то, на что способны на оперативном просторе танки.

Сохранение жизней своей пехоты – это важно, но это не самоцель. Целью является достижение какого-то оперативного результата – прорыв, окружение, взятие важных рубежей, прерывание снабжения частей противника. Только если атака развивается достаточно быстро и мощно, и получается ввести на оперативный простор танки (и необходимое сопровождение), только тогда будет возможно закончить дело оперативным разгромом (хотя отдельные исключения, конечно, бывают). И вот если посмотреть на картину в целом, то, потеряв какое-то количество пехоты в начальной атаке, но сумев затем, используя достигнутые пехотой рубежи, грамотно ввести в действие танки, мы добиваемся результата в виде крушения фронта. А значит имеем продвижение, значит громим противника, значит меньше нужно будет с ним воевать. Если же просто сэкономить жизни солдат, но не добиться результата, то это будут пусть и меньшие потери, но с результатом в виде битвы за пару-тройку километров, без значимых последствий для противника.

Поэтому для грамотного применения танков в ВМВ были выработаны некоторые правила. Одним из первейших правил является удар танками в слабое место, а не в сильное. При попытке ударить танками в сильную оборону, имеющую мощную противотанковую составляющую, такой удар приведет к потере большого количества танков. Если же достаточно слабое место для удара танками найти не удалось, придется сначала пехотой (поддержанной отдельными танками огнем с места со второй линии) обеспечить танкам место для прорыва. Вклиниться в оборону противника, раздвинуть ее, пройти с боем за его ПТ рубеж, и ввести в дело танки и мотопехоту на БТР (если она есть) уже за ним – пусть они громят артиллерию, штабы, связь, снабжение, позволяя обрушить фронт. И не надо думать, что это для пехоты верная смерть. Штурмовые группы умеют прокладывать путь в обороне.

Если же оборона более слабая, то можно атаковать танками впереди. При этом они не будут броневым щитом пехоты. Они будут ее мечом. Даже слабая оборона опасна для боевых машин – ПТ артиллерия, пусть, может, и немногочисленная, все равно будет вести огонь. Поэтому танкам нельзя двигаться медленно. Танки атакуют, передвигаясь от укрытия к укрытию на максимальной возможной скорости! Огонь ведут с места из-за укрытий. Используется принцип огня и движения – атака ведется поротно и повзводно, например, два взвода роты продвигаются, два взвода прикрывают из-за укрытий. Потом первые прикрывают, вторые подтягиваются. Мотопехота на БТР действует ровно так же, находясь в атаке на некотором удалении за танками, или на флангах. Обычная пешая пехота тоже будет атаковать за танками, но не непосредственно за боевыми машинами, а в своих развернутых построениях, следуя за танковой атакой на дистанции в пару-тройку сотен метров.

Здесь особенно я хочу отметить, что задачей танков, да и пехоты, не является убийство всех в передовом окопе. Передовой окоп или линия вообще не является как таковой целью (хотя может быть промежуточным этапом). Это скорее препятствие на пути к цели. Целью танков первой волны является прорыв через линию обороны в глубину в первую очередь для уничтожения артиллерии. Именно артиллерия является основой обороны. И что особенно важно – действовать нужно очень быстро, чтобы противник не успел отреагировать – перекинуть резервы на угрожаемый участок, на котором вскрыто введение в бой танковой дивизии.

Поэтому так часто предлагаемые варианты атак в виде «да встать в километре на танках и стрелять с безопасной дистанции по обороне, все враги рано или поздно умрут» - это, в общем-то, неудачный вариант. Нет, так делать можно. И иногда так делали. В том числе в РККА, и немцы жаловались, что даже ПАК-40 не помогает в этом плане – слишком далеко стоит танк, быстро его не поразить, а вот он по обычной пушке или самоходному ПТО Мардер может ответить куда как эффективнее.

Вот только основной недостаток такого метода заключается в том, что он не подразумевает быстрого результата. Бесконечно так стоять и расстреливать, даже если получится, не принесет успеха. Противник просто подтянет силы на угрожаемое направление, где вскрыт ввод в бой танковой дивизии (ну, откуда иначе танки-то взялись?). Если это будут делать единичные танки, на них найдут управу. Даже той же артиллерией общего назначения с закрытых позиций – танкам от близких падений 122-мм и 152-мм снарядов приятного мало. А ведь могут и попасть! Если же это делать многими танками, то применение большому количеству танков можно найти получше. Получше, чем просто показывать противнику, где ты собираешься атаковать, разменивая это на смерть небольшого количества пехоты в его окопах: настильный огонь – не лучший способ поражать укрытую пехоту.

Очень распространенное мнение, что-де «а куда спешить?», «надо всё делать не торопясь, везде закрепляясь», на самом деле является лишь следом непонимания обычными людьми основных принципов военного дела ВМВ. Прорыв обороны возможен в основном если он проводится быстро, решительно. Иначе это будет медленное перемалывание сил в кровавой битве за избушку лесника, такие сражения называют «Верденами» или «Пашендалями» - по имени сражений Первой Мировой, развивавшимися по похожему сценарию.

В общем, многие вещи, которые кажутся нам важными и классными с дивана, в реальном военном деле времен ВМВ были далеко не такими классными. Танки были очень уязвимы в бою с подготовленной обороной, время является важным фактором, а потери пехоты на начальном этапе, понесенные при захвате рубежа ввода танков, затем с лихвой окупятся результатом. И в итоге это все приведет к суммарным меньшим потерям. В этом, в том числе, и состоит искусство полководца – понять, когда и кого отправить на смерть так, чтобы в итоге смертей было меньше.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые посты!

Российские войска в ходе продвижения на основных направлениях используют отработанную в Авдеевке тактику: сначала в ход идут бомбы и артиллерия, и лишь затем штурмовые отряды. Эту особенность отметили сразу несколько военных экспертов.

Так, военный блогер Юрий Подоляка 10 апреля, со ссылкой на свои источники, сообщил о зафиксировал рекордном суточном количестве применённых планирующих и свободно падающих бомб на всей линии боевого соприкосновения. «Если это делать ежедневно, никаких мобилизаций противнику не хватит», - отметил он, имея в виду закон о мобилизации, который принимает Верховная рада.

Этот закон, в частности, отменяет демобилизацию и обязывает инвалидов, получивших ранение на фронте, каждый год являться в военкомат.

Рассказывая о ходе боевых действий в Часовом Яре, Юрий Подоляка отметил такой тактический прием, демонстрирующий хорошее взаимодействие авиации, пехоты и артиллерии. Вначале авиация и артиллерия нанесли удар по переднему краю - по балке Голубая Ступка, и «сразу одновременно накрыли тактический резерв, который был в глубине». После этого вперед пошла пехота.

Канал «Военная хроника» отмечает, что разрушение украинских позиций в Часовом Яре в ряде случаев происходит значительно быстрее, чем это было в Артёмовске (Бахмуте). Несмотря на то что ВСУ понастроили опорных пунктов и даже «царь-опорник» в Красном, «велики шансы, что опорники могут не помочь в обороне города». И вот почему: «российская авиация вспахивает большую часть из них авиабомбами, после чего в работу включается артиллерия. Только после этого десантники и смежные подразделения начинают подходить к таким объектам».

Западное издание Military Watch Magazine, в свою очередь, отметило, что Россия нарастила производство «Искандеров» и «Кинжалов». Как результат: российские военные чаще стали применять это оружие и наносить сдвоенные удары по ВСУ. Так, в 2023 году выпуск ракет для «Искандера» увеличился практически в пять раз. Это позволило российским подразделениям наносить «сдвоенные удары», значительно увеличив потери среди украинских передовых частей, констатирует издание.

Источник:

https://www.mk.ru/politics/2024/04/10/nikakikh-mobilizaciy-ne-khvatit-rossiyskie-bomby-vspakhivayut-ukreprayony-vsu.html