-Аделя, спорим , родинку не покажешь ?, - ухмыляюсь я , слегка приоткрывая завесу случайно связавшей нас тайны.
- На слабо берешь ?, - девчонка с соседнего подъезда насмешливо оглядывает меня с головы до ног , - Проспоришь, не суйся !
- Скажи сразу, что слабо ! , - улюлюкаю я на весь двор и ухожу к пацанам.
- Утрись !, - парирует она , возвышаясь над девчачьей стайкой.
Я еще в жизни не видел такой упрямой, удивительной девчонки ! Огромные , карие глаза смотрят насмешливо. Губки – как спелая малина. Густые каштаны волос затмевают яркие банты. Я теряюсь, когда она рядом и намеренно небрежно разговариваю с ней . Родинка у нее пониже пупка , место вполне запретное. И уж этот спор она точно проиграет. Может быть, это не совсем честно. Но я хочу иметь хоть какую-то власть над ней.
В садике мы поспорили на слабо, что я перелезу через высокую ограду и задами уйду домой. Меня искали до вечера. На сон-час группу не укладывали. Это было забавно. Для всей группы, разумеется. Моя задница, исполосованная отцовским ремнем, горела еще с недельку. А так, признаться, было почти весело.
В пятом классе к нам пришел физрук-садист. Половину урока пацаны ходили гуськом по спортзалу, девчонки прыгали в высоту.
- Смирнова, шевели стропилами ! С твоим ростом через трехэтажки прыгать !, - ехидно замечает физрук. Рыжий, усатый, мстительный.
- Кожабергенов, еще два круга дополнительно ! Чтобы не вздумал мошенничать !, - казалось, у физрука глаза на затылке, - Думаешь, я не вижу, как ты перебегаешь, едва я отвернусь ?! Титоооов !!! Ты там канаты тянешь, что ли, на толчке ? Пять минут на пол-часа растягиваешь ! Марш в строй !
Короче, приуныли мы. После ходьбы гуськом пацаны отжимаются на «Делай раз-два !» . Причем, у усатого получается : «Делай рааааз !.. – два» . После «раз» руки не выдерживают, отсчет одного «раз!» может затянуться на минуту и все это время держишься на тупой выносливости. Девчата либо приседают, либо бегут вокруг школы.
Плетемся домой после школы, ноги вот-вот отвалятся. Надо что-то решать.
- Он в нашу классуху Татьяну влюблен !, - ни к селу, ни к городу заявляет Аскар, - Сам видел, как он ее после уроков встречал. Еще женится на ней, гад усатый !
Аделя вскидывает вверх свои томные, красивые глаза
- А слабо кое-кому рыжика наказать ?, - звенит колокольчиком ее голосок , - Силенки еще остались после ходьбы гуськом ?
Она снова делает мне вызов. Ее очередь. Ну что же, рано радуешься. Позабыла, как в прошлый раз, тырила в кулинарке заварные на слабо ?
В четверг у нас физкультура . Последним уроком. Физрук сидит в тренерской, заполняет журнал. Валерка Титов мнется рядом, тоскливо кривит губы, отпрашивается с урока. Я выпрашиваю баскетбольный мяч.
- Есть уважительная причина ?, - буравит его белесыми глазами учитель. Рыжие усики аккуратно пострижены под штабс-капитана. На меня – ноль внимания. Я словно не существую в поле его видимости. Валерка сейчас заплачет. Неуклюже наклоняется к учителю , словно хочет сообщить что-то доверительное и спихивает журнал на пол. Физрук, чертыхаясь, лезет под стол.
Мне хватает трех секунд, чтобы схватить связку ключей. Валерка, утирая сопли, понуро идет в раздевалку.
- Можешь не переодеваться !, - отчаянно шепчу ему и с силой закрываю дверь тренерской. Валеркины глаза чуть не вылезли из орбит. Я два раза прокрутил ключ в замочной скважине.
Физрук бесновался в тренерской больше двух часов. Выкрикивал нас по именам. Грозил самой жуткой расправой. Мы узнали много новых слов. В том числе и в свой адрес. Одно мне особенно явно запомнилось. Звучное , с претензией на перспективу – «говноед». Открыла умирающего от бессильного гнева учителя наша техничка тетя Паша, совершавшая вечерний обход. Ну а меня исключили из школы.
Потом мы виделись редко. Я учился в «Оторвановке» , в самой отдаленной школе для трудновоспитуемых. Аделя постигала искусство виртуозной игры на фортепиано.
На выпускном вечере меня потянуло в родные стены. Вполне понятно, что в школе меня никто не ждал. Я пришел как незваный гость. Что наполовину оправдывало мое этническое происхождение.
Около нарядной Адели все время крутился какой-то напыщенный франт в бирюзовом двубортном костюме. Я оценивающе оглядел его.
- Спорим, что испорчу его пиджак и весь выпускной вечер в придачу ?, - как бы между прочим поинтересовался у нее. Впервые ее голос дрогнул и она нежно прошептала : «Не надо . Милый ..»
Потом мы спорили еще несколько раз. Она на спор поехала в Караганду. Благо, медицину можно было изучать рядышком со мной. Я на спор хорошо учился. Опять же, для того, чтобы хоть чему-то научиться в жизни и не угодить в армию, в случае благословенного пинка из стен ВУЗа.
- Спорим, тебе слабо выйти за меня замуж ?, - как-то на досуге поинтересовался я. Дело было на четвертом курсе.
- Несколько странно слышать предложение о браке в такой формулировке, - разочарованно отреагировала она. Судя по вспыхнувшим на секунду глазам, спор ее слегка приободрил.
Рождение детей, борьба за кусок хлеба и прочие интимные радости прошли у нас вне споров и пари. На это ушло два десятка лет. Спорить было некогда . Кажется, мы взрослели.
Когда родился внук, Аделя неожиданно разревелась.
- Я старая, никому не нужная бабка !, - заявила она, растирая слезы на заплаканном от счастья лице.
- Спорим, ты не старая ?, - парировал я, доставая две путевки на курорт, - По любому где-то завалялся купальник.
Увы, путевка была не в тропики. Прямиком в Восточный Казахстан.
- Не старая, - согласилась Аделя, - Была бы старой, легко впихнула бы свои кости в купальник, которому в обед двести лет. Попробуй , теперь, втисни выпирающую красоту целлюлита в эту древнюю тряпочку !
Вечер, лежим в номере. Она хочет еще раз искупаться на сон грядущий. Меня мучает радикулит.
- Давно хотела тебя попросить .., - неожиданно начала она, входя в спальню.
- Рад бы, - не дав ей договорить, опережаю я, - Да вода холодная, спина не выдерживает сырости. Давай уже с утра на пляж сходим.
- Да я не о том, - улыбается она, - Скоро твой День рождения. А я, в суматохе лет, даже ни разу не подарила тебе то, чего ты действительно хотел.
Я задумался. Сижу на теплом, мягком пледе. Импровизированный камин, уютный номер, любимая женщина. Что еще нужно изможденному, оставляющему за собой шлейф песка, дедуле ?
Она долго снимает серьги, ищет расческу на туалетном столике.
- Ну разве что, так ! , - категорично заявляю ей , - Спорим, тебе слабо прожить со мной еще лет этак семьдесят , вместе оглохнуть, ослепнуть и, обняв милого , умереть в один день ?!
- Принимаю вызов, - устало отвечает жена , - Одна просьба : не кури , пожалуйста, перед сном. Меня выворачивает потом от табачного зловония . И ложись-ка ты уже спать, старый хрыч !